Киштвар (национальный парк)

</tt>

</tt>

</tt> </tt> </tt>

Национальный парк «Киштвар»
Категория МСОП — II (Национальный парк)
33°36′03″ с. ш. 75°59′33″ в. д.33.6009889° с. ш. 75.9926722° в. д. / 33.6009889; 75.9926722
Страна	Индия Индия
Регион	Джамму и Кашмир
Ближайший город	Дода
Площадь	425 км²
Дата основания	национальный парк с 4 февраля 1981
Национальный парк «Киштвар»
Национальный парк «Киштвар»

Национальный парк Киштвар — национальный парк в Доде, в Джамму и Кашмире, Индия. Он ограничен с севера рекой Ренай, с юга водосбором Кибар Нала, с востока Гималаями и с запада рекой Марва.

Создание

Учреждён 4 февраля 1981 (Извещение № 21/FST от 1980—1981).

• Площадь — 42 500 гектара
• Землепользователь — государство
• Высоты — от 1700 м до 4800 м

Описание

Национальный парк охватывает водосборные бассейны Киар, Ната и Кибар Налас, все из которых стекают на юго-запад, в реку Марва, соединяющуюся с Чинабом чуть выше Киштвара. Местность, как правило, суровая и крутая, с узкими долинами, ограничена высокими горами. Примыкает к хребтам Великих Гималаев. В скалах сильно выраженна складчатость и они состоят в основном из гранита, гнейса и сланцев, и ногда из мрамора. Бедные, слегка щелочные почвы в основном с аллювиальными россыпными месторождениями (Kurt,1976;Bacha, 1986).

Климат

Муссоны чувствуются слабо, среднегодовые осадки на высоте 1761 метр — 827—741 мм, самые дождливые месяцы март-апрель и июль-август. В декабре и январе снег лежит по всему парку. Температуры: 13⁰ and −7⁰в январе и 11⁰c до 35⁰c в июле(Kurt, 1976;Bacha,1986).

Растительность

Сосна, гималайский кедр, рододендрон, альпийские луга и т. д.

Животные

Особо известны Гималайский улар и Бурый медведь

Население

В районе проживают Тхакуры, Кашмирцы,Гуджары, Раджпуты и Кашмирские Пандиты (Bacha, 1986)

Население в парке

1115 семей кочевников содержит 25 000 голов скота. Также жители окружающих деревень имеют право пасти 10 000 голов скота в парке. (Bacha, 1986)

Отрывок, характеризующий Киштвар (национальный парк)

– Хорошо, хорошо, мне теперь некогда, – сказал Ермолов и вышел из избы. Диспозиция, составленная Толем, была очень хорошая. Так же, как и в аустерлицкой диспозиции, было написано, хотя и не по немецки:
«Die erste Colonne marschiert [Первая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то, die zweite Colonne marschiert [вторая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то» и т. д. И все эти колонны на бумаге приходили в назначенное время в свое место и уничтожали неприятеля. Все было, как и во всех диспозициях, прекрасно придумано, и, как и по всем диспозициям, ни одна колонна не пришла в свое время и на свое место.
Когда диспозиция была готова в должном количестве экземпляров, был призван офицер и послан к Ермолову, чтобы передать ему бумаги для исполнения. Молодой кавалергардский офицер, ординарец Кутузова, довольный важностью данного ему поручения, отправился на квартиру Ермолова.
– Уехали, – отвечал денщик Ермолова. Кавалергардский офицер пошел к генералу, у которого часто бывал Ермолов.
– Нет, и генерала нет.
Кавалергардский офицер, сев верхом, поехал к другому.
– Нет, уехали.
«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.
– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.