Конкурс молодых музыкантов «Евровидение-2006»

Конкурс молодых музыкантов Евровидение — 2006
Даты
Полуфинал	7-8 мая 2006 года
Финал	12 мая 2006 года
Проведение
Место проведения	Австрия Австрия, Вена, Ратхаусплац
Ведущие	Михаэль Островский
Дирижёр	Кристиан Арминг
Основной вещатель	ORF
Интервал‑акт	Произведения Моцарта
Участники
Всего участников	18
Дебютирующие	Болгария Болгария Сербия и Черногория Сербия и Черногория
Вернувшиеся	Чехия Чехия
Отказавшиеся	Германия Германия Дания Дания Италия Италия Латвия Латвия Эстония Эстония
Карта стран-участниц      Страны-участницы, прошедшие в финал     Страны, не прошедшие в финал     Страны, участвовавшие ранее
Результаты
Система голосования	0/100: Зрители/Жюри
Победитель	Андреас Брантелид (Швеция)
Конкурс молодых музыкантов Евровидение
◄2004 • 2006 • 2008►

Евровидение для молодых музыкантов 2006 (англ. Eurovision Young Musicians 2006) — 13-й конкурс молодых музыкантов «Евровидение», который прошёл в Австрии в 2006 году. Полуфинал прошел 7-8 мая 2006 года. Финал конкурса состоялся 12 мая 2006 года на специально сооруженной сцене на Ратхаусплац в австрийской столице - Вене. Победу на конкурсе одержала участник из Швеции Андреас Брантелид, а Норвегия и Россия заняли второе и третье место соответственно.

Организатором конкурса выступила австрийская национальная телекомпания ORF. В конкурсе приняли участие молодые музыканты в возрасте до 20 лет из 18 стран. От участия в конкурсе в этом году отказались Германия, Дания, Италия, Латвия и Эстония (помимо ещё 9 стран, имеющих право на участие, но переставших участвовать ранее). На конкурс вернулась Чехия, также состоялся дебют Болгарии и Сербии и Черногории.

Место проведения

Вена

Место проведения Евровидения для молодых музыкантов 2006 в Австрии.

См. также: Австрия и Вена

Страной-хозяйкой тринадцатого конкурса классической музыки «Евровидение для молодых музыкантов» в третий раз за историю конкурса стала Австрия. Финал конкурса прошел на специально сооруженной временной сцене на Ратхаусплац в Вене. Полуфинал проводился в Концертхаузе. Это впервые, когда конкурс проводился на сцене под открытым небом.

К слову, Австрия уже проводила конкурс в 1990 и 1998 годах. В 1990 году он состоялся на сцене концертного зала «Musikverein» в Вене, а в 1998 году соревнование снова состоялось в Вене, но уже на сцене «Венского Концертхауса».

Формат

К участию в конкурсе допускаются молодые музыканты в возрасте от 10 до 19 лет включительно, с учётом того, что в день проведения финала им не исполнится 20 лет. Причем участниками могут стать только соло-исполнители, не задействованные на профессиональной основе (то есть не получающие прибыли от выступлений). Музыкальный инструмент и программу участник выбирает по своему усмотрению. Любопытно, что с этого года были отменены ограничения в возрасте младшего участника. Это было сделано в честь 250-летия со дня рождения Вольфганга Амадея Моцарта, который, как известно, начал заниматься музыкой в возрасте 3 лет.

Каждый из 15 участников в полуфинале исполняет 15-минутную программу. Оценивает выступления конкурсантов профессиональное жюри, каждый член которого обязан присудить баллы от 1 до 10 каждому исполнителю. По результатам голосования жюри в финал выходит 7 стран-участниц. В финале конкурса участник исполняет программу длинною 7 минут 30 секунд. После всех выступлений участников жюри объявляет тройку победителей.

Ведущие и оркестр

Ведущим полуфиналов и финала стал австрийский актер и сценарист Михаэль Островский, более известный под псевдонимном Шаллберт «Силлити» Жиле. Участникам аккомпанировал Венский симфонический оркестр под управлением Кристиана Арминга, известный по своей совместной работе с Сейджи Озава.

Связанные события

Конкурс стал одним из центральных мероприятий «Года Моцарта». Финал конкурса одновременно стал и открытием одного из наиболее престижных музыкальных фестивалей Европы – «Wiener Festwochen» (Венской фестивальной недели).

Жюри

В состав профессионального жюри вошло 8 человек:

• / Ранко Маркович (Председатель)
• / Хироко Сакагами
• Мартин Фрост
• Карол Дон-Рейнхарт
• Ханс Сихровский
• Эрик Ньерд Ларсен
• Лидия Байх (Участница конкурса классической музыки «Евровидение для молодых музыкантов 1996» и его победительница в 1998 году)
• Кертис Прайс

Участники

Полуфинал

№	Страна	Участник	Инструмент	Результат
1	Кипр Кипр	Гиоргис Манноурис	Фортепиано	—
2	Бельгия Бельгия	Илья Лапорев	Виолончель
3	Сербия и Черногория Сербия и Черногория	Мария Годжрвач	Фортепиано
4	Норвегия Норвегия	Тине Тинг Хельсет	Труба	Финалист
5	Болгария Болгария	Иван Герасимов Светазаров	Фагот	—
6	Швейцария Швейцария	Симон Собелхагер	Гобой	Финалист
7	Греция Греция	Иониан-Илья Кадес	Скрипка	—
8	Хорватия Хорватия	Зита Варга	Виолончель
9	Румыния Румыния	Алина Елена Берчу	Фортепиано	Финалист
10	Великобритания Великобритания	Джениффер Пайк	Скрипка
11	Чехия Чехия	Маркета Яновшка	Скрипка	—
12	Нидерланды Нидерланды	Кейт Себринг	Фортепиано
13	Австрия Австрия	Даниэла Коха	Флейта	Финалист
14	Россия Россия	Дмитрий Майборода	Фортепиано
15	Швеция Швеция	Андреас Брантелид	Виолончель
16	Словения Словения	Лука Сулич	Виолончель	—
17	Польша Польша	Яцек Кортус	Фортепиано
18	Финляндия Финляндия	Виса Сиппола	Фортепиано

Финал

Музыкальная программа была ограничена произведениями Моцарта или его современников, в связи с празднованием 250-летия со дня рождения Вольфганга Амадея Моцарта.

№	Страна	Участник	Инструмент	Произведение (Композитор)	Результат
1	Румыния Румыния	Алина Елена Берчу	Фортепиано	Concerto for Piano and Orchestra, KV 503, 1st movement (Вольфганг Амадей Моцарт)	—
2	Швейцария Швейцария	Симон Собелхагер	Гобой	Concerto for Oboe and Orchestra, KV 314, 1st movement (Вольфганг Амадей Моцарт)
3	Великобритания Великобритания	Джениффер Пайк	Скрипка	Concerto for Violin and Orchestra, KV 216, 2nd movement (Вольфганг Амадей Моцарт)
4	Норвегия Норвегия	Тине Тинг Хельсет	Труба	Concerto for Trumpet and Orchestra, 1st movement (Йозеф Гайдн)	Второе место
5	Швеция Швеция	Андреас Брантелид	Виолончель	Concerto for Violoncello and Orchestra, 1st movement (Йозеф Гайдн)	Победитель
6	Австрия Австрия	Даниэла Коха	Флейта	Concerto for Flute and Orchestra, KV 314, 1st movement (Вольфганг Амадей Моцарт)	—
7	Россия Россия	Дмитрий Майборода	Фортепиано	Concerto for Piano and Orchestra, KV 467 3rd movement (Вольфганг Амадей Моцарт)	Третье место

Ссылки

• [www.ebu.ch/en/eurovisiontv/music_dance/eurovision_young_musicians.php Информация о конкурсе на сайте ЕВС]  (англ.)
• [www.youngmusicians.tv/ Официальный сайт]

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Конкурс молодых музыкантов «Евровидение-2006»

– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.


Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.