Виконт Эшбрук
Поделись знанием:
Княжна Марья поняла все.
Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…
Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
Виконт Эшбрук (англ. Viscount Ashbrook) — аристократический титул в системе Пэрства Ирландии.
История
Титул виконта Эшбрука был создан 30 сентября 1751 года для капитана Генри Флауэра, 2-го барона Касл Дарроу (ум. 1752). Титул барона Касл Дарроу в графстве Килкенни (Пэрство Ирландии) был создан в 1733 году для Уильяма Флауэра (1685—1746), отца 1-го виконта. Он имел чин полковника британской армии, а также заседал в Ирландской палате общин от графства Килкенни (1715—1727) и Портарлингтона (1727—1733).
По состоянию на 2014 год, носителем титулом являлся его потомок, Майкл Лловарх Уорбертон Флауэр, 11-й виконт Эшбрук (род. 1935), который сменил своего отца в 1995 году.
Родовая резиденция — Арли Холл в окрестностях Арли в графстве Чешир. Ранее семье принадлежали замок Дарроу в окрестностях Дарроу в графстве Лиишь и Бомонт Лодж, недалеко от Старого Виндзора в графстве Беркшир.
Бароны Касл Дарроу (1733)
- 1733—1746: Уильям Флауэр, 1-й барон Касл Дарроу (11 марта 1685 — 29 апреля 1746), единственный сын Томаса Флауэра и Мэри Темпл
- 1746—1752: Генри Флауэр, 2-й барон Касл Дарроу (до 1710 — 27 июня 1752), младший сын предыдущего, виконт Эшбрук с 1751 года.
Виконты Эшбрук (1751)
- 1751—1752: Генри Флауэр, 1-й виконт Эшбрук (ум. 27 июня 1752), младший сын Уильяма Флауэра, 1-го барона Касл Дарроу
- 1752—1780: Уильям Флауэр, 2-й виконт Эшбрук (25 июня 1744 — 30 августа 1780), единственный сын предыдущего
- 1780—1802: Уильям Флауэр, 3-й виконт Эшбрук (16 ноября 1767 — 6 января 1802), старший сын предыдущего
- 1802—1847: Генри Джеффри Флауэр, 4-й виконт Эшбрук (6 ноября 1776 — 4 мая 1847), младший брат предыдущего
- 1847—1871: Генри Джеффри Флауэр, 5-й виконт Эшбрук (17 июня 1806 — 3 августа 1871), единственный сын предыдущего от первого брака
- 1871—1882: Генри Джеффри Флауэр, 6-й виконт Эшбрук (26 марта 1829 — 14 декабря 1882), старший сын предыдущего
- 1882—1906: Уильям Спенсер Флауэр, 7-й виконт Эшбрук (23 марта 1830 — 26 ноября 1906), младший брат предыдущего
- 1906—1919: Роберт Томас Флауэр, 8-й виконт Эшбрук (1 апреля 1836 — 9 марта 1919), младший брат предыдущего
- 1919—1936: Лловарх Роберт Флауэр, 9-й виконт Эшбрук (9 июля 1870 — 30 августа 1936), старший сын предыдущего
- 1936—1995: Десмонд Лловарх Эдвард Флауэр, 10-й виконт Эшбрук (9 июля 1905 — 5 декабря 1995), единственный сын предыдущего
- 1995 — настоящее время: Майкл Лловарх Уорбертон Флауэр, 11-й виконт Эшбрук (род. 9 декабря 1935), старший сын предыдущего
- Наследник: достопочтенный Роуленд Фрэнсис Уорбертон Флауэр (род. 16 января 1975), старший сын предыдущего
- Наследник наследника: Бенджамин Уорбертон Флауэр (род. 2006), сын предыдущего.
- Наследник: достопочтенный Роуленд Фрэнсис Уорбертон Флауэр (род. 16 января 1975), старший сын предыдущего
Напишите отзыв о статье "Виконт Эшбрук"
Ссылки
- Kidd, Charles, Williamson, David (editors). Debrett’s Peerage and Baronetage (1990 edition). New York: St Martin’s Press, 1990.
- [www.leighrayment.com/ The Peerages of England, Scotland, Ireland, Great Britain and the United Kingdom]
- Lundy, Darryl. [www.thepeerage.com/info.htm «FAQ»]. [www.thepeerage.com/ The Peerage].
Отрывок, характеризующий Виконт Эшбрук
Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками.Княжна Марья поняла все.
Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…
Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
