Булла
Поделись знанием:
Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди. Аббат, хорошо откормленный, а пухлой, гладко бритой бородой, приятным крепким ртом и белыми руками, сложенными кротко на коленях, сидел близко к Элен и с тонкой улыбкой на губах, мирно – восхищенным ее красотою взглядом смотрел изредка на ее лицо и излагал свой взгляд на занимавший их вопрос. Элен беспокойно улыбалась, глядела на его вьющиеся волоса, гладко выбритые чернеющие полные щеки и всякую минуту ждала нового оборота разговора. Но аббат, хотя, очевидно, и наслаждаясь красотой и близостью своей собеседницы, был увлечен мастерством своего дела.
Ход рассуждения руководителя совести был следующий. В неведении значения того, что вы предпринимали, вы дали обет брачной верности человеку, который, с своей стороны, вступив в брак и не веря в религиозное значение брака, совершил кощунство. Брак этот не имел двоякого значения, которое должен он иметь. Но несмотря на то, обет ваш связывал вас. Вы отступили от него. Что вы совершили этим? Peche veniel или peche mortel? [Грех простительный или грех смертный?] Peche veniel, потому что вы без дурного умысла совершили поступок. Ежели вы теперь, с целью иметь детей, вступили бы в новый брак, то грех ваш мог бы быть прощен. Но вопрос опять распадается надвое: первое…
– Но я думаю, – сказала вдруг соскучившаяся Элен с своей обворожительной улыбкой, – что я, вступив в истинную религию, не могу быть связана тем, что наложила на меня ложная религия.
Directeur de conscience [Блюститель совести] был изумлен этим постановленным перед ним с такою простотою Колумбовым яйцом. Он восхищен был неожиданной быстротой успехов своей ученицы, но не мог отказаться от своего трудами умственными построенного здания аргументов.
– Entendons nous, comtesse, [Разберем дело, графиня,] – сказал он с улыбкой и стал опровергать рассуждения своей духовной дочери.
Элен понимала, что дело было очень просто и легко с духовной точки зрения, но что ее руководители делали затруднения только потому, что они опасались, каким образом светская власть посмотрит на это дело.
И вследствие этого Элен решила, что надо было в обществе подготовить это дело. Она вызвала ревность старика вельможи и сказала ему то же, что первому искателю, то есть поставила вопрос так, что единственное средство получить права на нее состояло в том, чтобы жениться на ней. Старое важное лицо первую минуту было так же поражено этим предложением выйти замуж от живого мужа, как и первое молодое лицо; но непоколебимая уверенность Элен в том, что это так же просто и естественно, как и выход девушки замуж, подействовала и на него. Ежели бы заметны были хоть малейшие признаки колебания, стыда или скрытности в самой Элен, то дело бы ее, несомненно, было проиграно; но не только не было этих признаков скрытности и стыда, но, напротив, она с простотой и добродушной наивностью рассказывала своим близким друзьям (а это был весь Петербург), что ей сделали предложение и принц и вельможа и что она любит обоих и боится огорчить того и другого.
По Петербургу мгновенно распространился слух не о том, что Элен хочет развестись с своим мужем (ежели бы распространился этот слух, очень многие восстали бы против такого незаконного намерения), но прямо распространился слух о том, что несчастная, интересная Элен находится в недоуменье о том, за кого из двух ей выйти замуж. Вопрос уже не состоял в том, в какой степени это возможно, а только в том, какая партия выгоднее и как двор посмотрит на это. Были действительно некоторые закоснелые люди, не умевшие подняться на высоту вопроса и видевшие в этом замысле поругание таинства брака; но таких было мало, и они молчали, большинство же интересовалось вопросами о счастии, которое постигло Элен, и какой выбор лучше. О том же, хорошо ли или дурно выходить от живого мужа замуж, не говорили, потому что вопрос этот, очевидно, был уже решенный для людей поумнее нас с вами (как говорили) и усомниться в правильности решения вопроса значило рисковать выказать свою глупость и неумение жить в свете.
Одна только Марья Дмитриевна Ахросимова, приезжавшая в это лето в Петербург для свидания с одним из своих сыновей, позволила себе прямо выразить свое, противное общественному, мнение. Встретив Элен на бале, Марья Дмитриевна остановила ее посередине залы и при общем молчании своим грубым голосом сказала ей:
– У вас тут от живого мужа замуж выходить стали. Ты, может, думаешь, что ты это новенькое выдумала? Упредили, матушка. Уж давно выдумано. Во всех…… так то делают. – И с этими словами Марья Дмитриевна с привычным грозным жестом, засучивая свои широкие рукава и строго оглядываясь, прошла через комнату.
На Марью Дмитриевну, хотя и боялись ее, смотрели в Петербурге как на шутиху и потому из слов, сказанных ею, заметили только грубое слово и шепотом повторяли его друг другу, предполагая, что в этом слове заключалась вся соль сказанного.
Князь Василий, последнее время особенно часто забывавший то, что он говорил, и повторявший по сотне раз одно и то же, говорил всякий раз, когда ему случалось видеть свою дочь.
– Helene, j'ai un mot a vous dire, – говорил он ей, отводя ее в сторону и дергая вниз за руку. – J'ai eu vent de certains projets relatifs a… Vous savez. Eh bien, ma chere enfant, vous savez que mon c?ur de pere se rejouit do vous savoir… Vous avez tant souffert… Mais, chere enfant… ne consultez que votre c?ur. C'est tout ce que je vous dis. [Элен, мне надо тебе кое что сказать. Я прослышал о некоторых видах касательно… ты знаешь. Ну так, милое дитя мое, ты знаешь, что сердце отца твоего радуется тому, что ты… Ты столько терпела… Но, милое дитя… Поступай, как велит тебе сердце. Вот весь мой совет.] – И, скрывая всегда одинаковое волнение, он прижимал свою щеку к щеке дочери и отходил.
Билибин, не утративший репутации умнейшего человека и бывший бескорыстным другом Элен, одним из тех друзей, которые бывают всегда у блестящих женщин, друзей мужчин, никогда не могущих перейти в роль влюбленных, Билибин однажды в petit comite [маленьком интимном кружке] высказал своему другу Элен взгляд свой на все это дело.
– Ecoutez, Bilibine (Элен таких друзей, как Билибин, всегда называла по фамилии), – и она дотронулась своей белой в кольцах рукой до рукава его фрака. – Dites moi comme vous diriez a une s?ur, que dois je faire? Lequel des deux? [Послушайте, Билибин: скажите мне, как бы сказали вы сестре, что мне делать? Которого из двух?]
Билибин собрал кожу над бровями и с улыбкой на губах задумался.
– Vous ne me prenez pas en расплох, vous savez, – сказал он. – Comme veritable ami j'ai pense et repense a votre affaire. Voyez vous. Si vous epousez le prince (это был молодой человек), – он загнул палец, – vous perdez pour toujours la chance d'epouser l'autre, et puis vous mecontentez la Cour. (Comme vous savez, il y a une espece de parente.) Mais si vous epousez le vieux comte, vous faites le bonheur de ses derniers jours, et puis comme veuve du grand… le prince ne fait plus de mesalliance en vous epousant, [Вы меня не захватите врасплох, вы знаете. Как истинный друг, я долго обдумывал ваше дело. Вот видите: если выйти за принца, то вы навсегда лишаетесь возможности быть женою другого, и вдобавок двор будет недоволен. (Вы знаете, ведь тут замешано родство.) А если выйти за старого графа, то вы составите счастие последних дней его, и потом… принцу уже не будет унизительно жениться на вдове вельможи.] – и Билибин распустил кожу.
– Voila un veritable ami! – сказала просиявшая Элен, еще раз дотрогиваясь рукой до рукава Билибипа. – Mais c'est que j'aime l'un et l'autre, je ne voudrais pas leur faire de chagrin. Je donnerais ma vie pour leur bonheur a tous deux, [Вот истинный друг! Но ведь я люблю того и другого и не хотела бы огорчать никого. Для счастия обоих я готова бы пожертвовать жизнию.] – сказала она.
Билибин пожал плечами, выражая, что такому горю даже и он пособить уже не может.
«Une maitresse femme! Voila ce qui s'appelle poser carrement la question. Elle voudrait epouser tous les trois a la fois», [«Молодец женщина! Вот что называется твердо поставить вопрос. Она хотела бы быть женою всех троих в одно и то же время».] – подумал Билибин.
– Но скажите, как муж ваш посмотрит на это дело? – сказал он, вследствие твердости своей репутации не боясь уронить себя таким наивным вопросом. – Согласится ли он?
– Ah! Il m'aime tant! – сказала Элен, которой почему то казалось, что Пьер тоже ее любил. – Il fera tout pour moi. [Ах! он меня так любит! Он на все для меня готов.]
Бу́лла (от лат. bulla — «печать», букв. «пузырь») — основной средневековый папский документ со свинцовой (при особых случаях — золотой) печатью, после XV века издавался реже.
Содержание
История
Буллой в средние века называли металлическую печать, затем капсулу, в которую заключалась печать, скреплявшая государственный акт; также название самого акта (императорского или папского). В позднейшие века буллой стали называть только важные указы и торжественные послания пап.
Папская булла
Как и энциклика, называется по первым двум словам латинского текста, продублированным в заголовке. На печати, прикреплявшейся к булле красной и жёлтой шёлковой нитью, ставилась латинская монограмма «SPSP» в честь святых Петра и Павла с именем папы на обороте. С конца XVIII века печать была заменена соответствующей красной печатью непосредственно на документе, хотя, например, булла Иоанна XXIII при созыве Второго Ватиканского собора была традиционной свинцовой. В современной булле, которая скрепляется металлической печатью лишь в особых случаях, после имени папы стоит традиционная надпись «episcopus, servus servorum Dei» («епископ, раб рабов Божьих»). Буллы подписываются членом Римской курии, обычно государственным секретарём Ватикана, но в особых буллах стоят личные подписи пап.
Известные буллы
| Год | Название | Папа римский | Содержание |
|---|---|---|---|
| 1059 | «In nomine Domini» (Во имя Господа!) | Николай II | Узаконивание избрания папы исключительно кардиналами. |
| 1120 | «Sicut Judaeis» (Будучи евреями) | Каликст II | Выступление в защиту евреев, пострадавших от Первого крестового похода. |
| 1136, 7 июля | «Ex commisso nobis a Deo» (Доверенное нам Богом) | Иннокентий II | Отмена главенства Магдебургского архиепископства над Польской церковью. |
| 1139, 29 марта | «Omne Datum Optimum» (Всякий дар совершенен) | Иннокентий II | Утверждение рыцарского ордена тамплиеров. |
| 1144 | «Milites Templi» (Солдаты Храма) | Целестин II | Предписание духовенству защищать тамплиеров, призыв ко всем верующим оказывать им посильную помощь. |
| 1145 | «Militia Dei» (Солдаты Господа) | Евгений III | Дозволяет тамплиерам собирать десятину и специальные налоги на похороны рыцарей ордена на собственном кладбище. |
| 1187, 29 октября | «Audita tremendi» (Услышав о страшном) | Григорий VIII | Призыв к Третьему крестовому походу. |
| 1205 | «Etsi Judaeos» (Даже если ) | Иннокентий III | Евреям разрешены собственные дома молитв, они не могут насильно переводиться в христианство. Евреям не разрешается принимать пищу вместе с христианами и иметь рабов-христиан. |
| 1218 | «In generali concilio» (В общем совете) | Гонорий III | Предписание евреям носить одежду, отличающую их от остальных, и платить десятину в пользу местной церкви. |
| 1233 | «Etsi Judaeorum» (Даже если ) | Григорий IX | Требование, чтобы в христианских странах с евреями обращались столь же гуманно, как христиане хотели бы, чтобы с ними самими обращались в языческих странах. |
| 1239 | «Si vera sunt» (Если они правы) | Григорий IX | Приказ конфисковать священные книги евреев, особенно Талмуд, для исследования на предмет наличия в них богохульства против Христа и церкви. |
| 1235, 1254, 1288, 1291 | «Cum hora undecima» (В одиннадцатом же часу) | Григорий IX | Четыре одноименные буллы, касающиеся миссионерской деятельности Католической церкви в странах Востока. |
| 1244 | «Impia Iudaeorum perfidia» (Нечестивые вероломные евреи) | Иннокентий IV | Установка, что евреи не могут нанимать христианских кормилиц. |
| 1247 | «Lachrymabilem Judaeorum» (Евреи в слезах) | Иннокентий IV | Требование прекратить преследование евреев по обвинениям, основанным на кровавом навете. |
| 1252, 15 мая, отменена 1816 | «Ad extirpanda» (Для искоренения) | Иннокентий IV | Разрешение католической инквизиции пытать подозреваемых в ереси. |
| 1296, 20 января | «Clericis laicos» (Духовники миряне) | Бонифаций VIII | Запрещение духовенству платить подати мирянам с угрозой отлучения от церкви. |
| 1302, 18 ноября | «Unam Sanctam» (Единой, Святой) | Бонифаций VIII | Декларирует единство церкви и что вне церкви нет спасения. |
| 1308 | «Regnans in coelis» (Царствующий на небесах) | Климент V | Созыв Вьеннского собора. |
| 1312, 22 марта | «Vox in Excelso» (Голос свыше) | Климент V | Роспуск Ордена Тамплиеров. |
| 1312, 2 мая | «Ad providam» (Так должно быть ) | Климент V | Передача госпитальерам собственности Ордена Тамплиеров. |
| 1348, 26 сентября | «Quamvis Perfidiam» (Хотя предательство) | Климент VI | Опровержение слухов о распространении евреями эпидемии чумы путём отравления колодцев. |
| 1363 | «In coena domini» (За трапезой Господней) | Урбан V | Установка перечня проступков, отпущение грехов за которые разрешено исключительно папой. |
| 1442, 8 августа | «Dundum ad nostram audientiam» | Евгений IV | Завершение разделения евреев и христиан, внедрение гетто. |
| 1442, 10 августа | «Super Gregem Dominicum» | Евгений IV | Отмена привилегий евреев Кастилии, введение для них жёстких ограничений; запрет христианам принимать еду и питьё, жить и мыться вместе с евреями и мусульманами. |
| 1447, 23 июня | «Super Gregem Dominicum» | Николай V | Второй выпуск одноимённой буллы (1442 год). Введение аналогичных ограничений для евреев Италии. |
| 1451, 1 марта | «Super Gregem Dominicum» | Николай V | Третий выпуск одноимённой буллы (1442 и 1447 годы). Подтверждение отмены привилегий и введения ограничений для евреев Испании и Италии. |
| 1484, 5 декабря | «Summis desiderantes affectibus» (Всеми силами души) | Иннокентий VIII | Провозглашение необходимости уничтожения ереси и колдовства в Рейнской области. |
| 1493, 4 мая | «Inter caetera» (Среди других) | Александр VI | Разделение мира между Испанией и Португалией. |
| 1520, 15 июня | «Exsurge Domine» (Восстань, Господи!) | Лев X | Требование, чтобы Мартин Лютер отказался от 41 из 95 тезисов в течение 60 дней со дня их публикации, с угрозой отлучения его от церкви. |
| 1537, 29 мая | «Sublimus Dei» (Выше Господа) | Павел III | Запрет на порабощение коренных жителей Америки. |
| 1540, 27 сентября | «Regimini militantis Ecclesiae» (К правлению Церкви Воинствующей). | Павел III | Утверждение Иезуитского ордена с перечнем первых десяти его членов-основателей. |
| 1555, 14 июля | «Cum nimis absurdum» (Поскольку это нелепо) | Павел IV | Введение религиозных и экономических ограничений для евреев на территории Папской области. |
| 1569, февраль | «Hebraeorum gens sola» (Обособленность еврейской нации) | Пий V | Распространение действовавших в Папской области ограничений для евреев на Рим и Анкону. |
| 1582, 24 февраля | «Inter gravissimas» (Среди важнейших) | Григорий XIII | Утверждение современного григорианского календаря взамен старого юлианского. |
| 1586, октябрь | «Christiana pietas» (Христианское благочестие) | Сикст V | Отмена буллы Пия V от 1569, разрешение евреям селиться на территории Папской области. |
| 1593 | «Caeca et Obdurata» (Слепые и упрямые) | Климент VIII | Изгнание евреев из Папской области. |
| 1603, 30 июня | «Ad perpetuam rei memoriam» | Климент VIII | В честь инкской знати и метисов общества иезуитов города Куско (Перу), основанного Бласом Валера. Единственная в истории булла, написанная не только на латыни, но и на другом языке — кечуаК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2991 день]. |
| 1713 | «Unigenitus» (Единородный Сын) | Климент XI | Осуждение янсенизма. |
| 1755 | «Beatus Andreas» (Святой Андреас) | Бенедикт XIV | Возведение в сан мученика Андреаса Окснера, в смерти которого в 1462 году были обвинены евреи в соответствии с кровавым наветом. |
| 1773 | «Dominus ac Redemptor Noster» (Наш хозяин и спаситель) | Климент XIV | Полное и окончательное запрещение Иезуитского ордена. |
| 1814 | «Sollicitudo omnium ecclesiarum» (Забота о всей церкви) | Пий VII | Восстановление Иезуитского ордена. |
| 1854, 8 декабря | «Ineffabilis Deus» (Боже неописуемый) | Пий IX | Провозглашение догмата о непорочном зачатии Пресвятой Девы Марии. |
| 1864 | «Quanta cura» | Пий IX | Осуждение политических предложений о свободе сознания и вероисповедания. |
| 1871 | «Pastor aeternus» (Вечный пастырь) | Пий IX | Догмат о непогрешимости Папы Римского. |
| 1880 | «Dolemus inter alia» (Среди прочих наших сожалений) | Лев XIII | Возвращение привилегий Иезуитскому ордену, отменённых буллой Климента XIV «Dominus ac Redemptor Noster» в 1773 году. |
| 1907 | «Sollicitudo omnium ecclesiarum» (Забота о всей церкви.) | Пий X | Регламентация исключительности церковного брака. |
| 1950, 1 ноября | «Munificentissimus Deus» (Боже Всемогущий) | Пий XII | Догмат о вознесении Девы Марии. |
| 1961 (December 25) | «Humanae salutis» (Человеческое спасение) | Иоанн XXIII | Созыв Второго Ватиканского собора. |
| 1965, 18 ноября | «Dei Verbum» (Слово Божие) | Павел VI | Догматическая конституция о Божественном Откровении, посвященная Божественному Откровению, Священному Писанию и Священному Преданию. |
| 1968, 25 июня | «Humanae Vitae» (Жизнь человеческая) | Павел VI | Освященная церквью супружеская любовь, ответственность родителей, осуждение большинства способов контроля над рождаемостью. |
| 1998, 19 ноября | «Incarnationis mysterium» (Тайна воплощения) | Иоанн Павел II | К Великому Юбилею 2000. |
Особые буллы
При непосредственном участии отца Диего де Торрес Больо, основателя индейской миссии иезуитов в Парагвае, в 1603 году была издана первая и единственная в истории католической церкви папская булла не на латыни, а на языке кечуа. Она была адресована братству Имени Иисусового в городе Куско (Перу) и инкской знати папой Климентом VIII.
Напишите отзыв о статье "Булла"
Литература
- Булла, грамота // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Ссылки
- [www.sedmitza.ru/text/432377.html Цыпин В. А. Церковное право. Публикация на Интернет-портале Седмица. Ру]
- [www.newadvent.org/cathen/03052b.htm Буллы и послания / Католическая энциклопедия на Интернет-портале New Advent (на английском языке)]
- [www.shc.edu/theolibrary/docs.htm Перевод основных булл на английский язык на сайте Spring Hill College (США)]
См. также
Отрывок, характеризующий Булла
Все, что делалось за это время вокруг нее и с нею, все это внимание, обращенное на нее столькими умными людьми и выражающееся в таких приятных, утонченных формах, и голубиная чистота, в которой она теперь находилась (она носила все это время белые платья с белыми лентами), – все это доставляло ей удовольствие; но из за этого удовольствия она ни на минуту не упускала своей цели. И как всегда бывает, что в деле хитрости глупый человек проводит более умных, она, поняв, что цель всех этих слов и хлопот состояла преимущественно в том, чтобы, обратив ее в католичество, взять с нее денег в пользу иезуитских учреждений {о чем ей делали намеки), Элен, прежде чем давать деньги, настаивала на том, чтобы над нею произвели те различные операции, которые бы освободили ее от мужа. В ее понятиях значение всякой религии состояло только в том, чтобы при удовлетворении человеческих желаний соблюдать известные приличия. И с этою целью она в одной из своих бесед с духовником настоятельно потребовала от него ответа на вопрос о том, в какой мере ее брак связывает ее.Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди. Аббат, хорошо откормленный, а пухлой, гладко бритой бородой, приятным крепким ртом и белыми руками, сложенными кротко на коленях, сидел близко к Элен и с тонкой улыбкой на губах, мирно – восхищенным ее красотою взглядом смотрел изредка на ее лицо и излагал свой взгляд на занимавший их вопрос. Элен беспокойно улыбалась, глядела на его вьющиеся волоса, гладко выбритые чернеющие полные щеки и всякую минуту ждала нового оборота разговора. Но аббат, хотя, очевидно, и наслаждаясь красотой и близостью своей собеседницы, был увлечен мастерством своего дела.
Ход рассуждения руководителя совести был следующий. В неведении значения того, что вы предпринимали, вы дали обет брачной верности человеку, который, с своей стороны, вступив в брак и не веря в религиозное значение брака, совершил кощунство. Брак этот не имел двоякого значения, которое должен он иметь. Но несмотря на то, обет ваш связывал вас. Вы отступили от него. Что вы совершили этим? Peche veniel или peche mortel? [Грех простительный или грех смертный?] Peche veniel, потому что вы без дурного умысла совершили поступок. Ежели вы теперь, с целью иметь детей, вступили бы в новый брак, то грех ваш мог бы быть прощен. Но вопрос опять распадается надвое: первое…
– Но я думаю, – сказала вдруг соскучившаяся Элен с своей обворожительной улыбкой, – что я, вступив в истинную религию, не могу быть связана тем, что наложила на меня ложная религия.
Directeur de conscience [Блюститель совести] был изумлен этим постановленным перед ним с такою простотою Колумбовым яйцом. Он восхищен был неожиданной быстротой успехов своей ученицы, но не мог отказаться от своего трудами умственными построенного здания аргументов.
– Entendons nous, comtesse, [Разберем дело, графиня,] – сказал он с улыбкой и стал опровергать рассуждения своей духовной дочери.
Элен понимала, что дело было очень просто и легко с духовной точки зрения, но что ее руководители делали затруднения только потому, что они опасались, каким образом светская власть посмотрит на это дело.
И вследствие этого Элен решила, что надо было в обществе подготовить это дело. Она вызвала ревность старика вельможи и сказала ему то же, что первому искателю, то есть поставила вопрос так, что единственное средство получить права на нее состояло в том, чтобы жениться на ней. Старое важное лицо первую минуту было так же поражено этим предложением выйти замуж от живого мужа, как и первое молодое лицо; но непоколебимая уверенность Элен в том, что это так же просто и естественно, как и выход девушки замуж, подействовала и на него. Ежели бы заметны были хоть малейшие признаки колебания, стыда или скрытности в самой Элен, то дело бы ее, несомненно, было проиграно; но не только не было этих признаков скрытности и стыда, но, напротив, она с простотой и добродушной наивностью рассказывала своим близким друзьям (а это был весь Петербург), что ей сделали предложение и принц и вельможа и что она любит обоих и боится огорчить того и другого.
По Петербургу мгновенно распространился слух не о том, что Элен хочет развестись с своим мужем (ежели бы распространился этот слух, очень многие восстали бы против такого незаконного намерения), но прямо распространился слух о том, что несчастная, интересная Элен находится в недоуменье о том, за кого из двух ей выйти замуж. Вопрос уже не состоял в том, в какой степени это возможно, а только в том, какая партия выгоднее и как двор посмотрит на это. Были действительно некоторые закоснелые люди, не умевшие подняться на высоту вопроса и видевшие в этом замысле поругание таинства брака; но таких было мало, и они молчали, большинство же интересовалось вопросами о счастии, которое постигло Элен, и какой выбор лучше. О том же, хорошо ли или дурно выходить от живого мужа замуж, не говорили, потому что вопрос этот, очевидно, был уже решенный для людей поумнее нас с вами (как говорили) и усомниться в правильности решения вопроса значило рисковать выказать свою глупость и неумение жить в свете.
Одна только Марья Дмитриевна Ахросимова, приезжавшая в это лето в Петербург для свидания с одним из своих сыновей, позволила себе прямо выразить свое, противное общественному, мнение. Встретив Элен на бале, Марья Дмитриевна остановила ее посередине залы и при общем молчании своим грубым голосом сказала ей:
– У вас тут от живого мужа замуж выходить стали. Ты, может, думаешь, что ты это новенькое выдумала? Упредили, матушка. Уж давно выдумано. Во всех…… так то делают. – И с этими словами Марья Дмитриевна с привычным грозным жестом, засучивая свои широкие рукава и строго оглядываясь, прошла через комнату.
На Марью Дмитриевну, хотя и боялись ее, смотрели в Петербурге как на шутиху и потому из слов, сказанных ею, заметили только грубое слово и шепотом повторяли его друг другу, предполагая, что в этом слове заключалась вся соль сказанного.
Князь Василий, последнее время особенно часто забывавший то, что он говорил, и повторявший по сотне раз одно и то же, говорил всякий раз, когда ему случалось видеть свою дочь.
– Helene, j'ai un mot a vous dire, – говорил он ей, отводя ее в сторону и дергая вниз за руку. – J'ai eu vent de certains projets relatifs a… Vous savez. Eh bien, ma chere enfant, vous savez que mon c?ur de pere se rejouit do vous savoir… Vous avez tant souffert… Mais, chere enfant… ne consultez que votre c?ur. C'est tout ce que je vous dis. [Элен, мне надо тебе кое что сказать. Я прослышал о некоторых видах касательно… ты знаешь. Ну так, милое дитя мое, ты знаешь, что сердце отца твоего радуется тому, что ты… Ты столько терпела… Но, милое дитя… Поступай, как велит тебе сердце. Вот весь мой совет.] – И, скрывая всегда одинаковое волнение, он прижимал свою щеку к щеке дочери и отходил.
Билибин, не утративший репутации умнейшего человека и бывший бескорыстным другом Элен, одним из тех друзей, которые бывают всегда у блестящих женщин, друзей мужчин, никогда не могущих перейти в роль влюбленных, Билибин однажды в petit comite [маленьком интимном кружке] высказал своему другу Элен взгляд свой на все это дело.
– Ecoutez, Bilibine (Элен таких друзей, как Билибин, всегда называла по фамилии), – и она дотронулась своей белой в кольцах рукой до рукава его фрака. – Dites moi comme vous diriez a une s?ur, que dois je faire? Lequel des deux? [Послушайте, Билибин: скажите мне, как бы сказали вы сестре, что мне делать? Которого из двух?]
Билибин собрал кожу над бровями и с улыбкой на губах задумался.
– Vous ne me prenez pas en расплох, vous savez, – сказал он. – Comme veritable ami j'ai pense et repense a votre affaire. Voyez vous. Si vous epousez le prince (это был молодой человек), – он загнул палец, – vous perdez pour toujours la chance d'epouser l'autre, et puis vous mecontentez la Cour. (Comme vous savez, il y a une espece de parente.) Mais si vous epousez le vieux comte, vous faites le bonheur de ses derniers jours, et puis comme veuve du grand… le prince ne fait plus de mesalliance en vous epousant, [Вы меня не захватите врасплох, вы знаете. Как истинный друг, я долго обдумывал ваше дело. Вот видите: если выйти за принца, то вы навсегда лишаетесь возможности быть женою другого, и вдобавок двор будет недоволен. (Вы знаете, ведь тут замешано родство.) А если выйти за старого графа, то вы составите счастие последних дней его, и потом… принцу уже не будет унизительно жениться на вдове вельможи.] – и Билибин распустил кожу.
– Voila un veritable ami! – сказала просиявшая Элен, еще раз дотрогиваясь рукой до рукава Билибипа. – Mais c'est que j'aime l'un et l'autre, je ne voudrais pas leur faire de chagrin. Je donnerais ma vie pour leur bonheur a tous deux, [Вот истинный друг! Но ведь я люблю того и другого и не хотела бы огорчать никого. Для счастия обоих я готова бы пожертвовать жизнию.] – сказала она.
Билибин пожал плечами, выражая, что такому горю даже и он пособить уже не может.
«Une maitresse femme! Voila ce qui s'appelle poser carrement la question. Elle voudrait epouser tous les trois a la fois», [«Молодец женщина! Вот что называется твердо поставить вопрос. Она хотела бы быть женою всех троих в одно и то же время».] – подумал Билибин.
– Но скажите, как муж ваш посмотрит на это дело? – сказал он, вследствие твердости своей репутации не боясь уронить себя таким наивным вопросом. – Согласится ли он?
– Ah! Il m'aime tant! – сказала Элен, которой почему то казалось, что Пьер тоже ее любил. – Il fera tout pour moi. [Ах! он меня так любит! Он на все для меня готов.]
