Джонстон, Билл

Билл Джонстон
Рост	173 см
Вес	57 кг
Начало карьеры	1910
Завершение карьеры	1927
Рабочая рука	правая
Удар слева	одноручный
Одиночный разряд
Наивысшая позиция	1 (1919)
Турниры серии Большого шлема
Уимблдон	победа (1923)
США	победа (1915, 1919)
Парный разряд
Турниры серии Большого шлема
Уимблдон	1/2 финала (1920)
США	победа (1915-16, 1920)
Завершил выступления

Уильям М. (Маленький Билл) Джонстон (англ. William M. 'Little Bill' Johnston; 2 ноября 1894, Сан-Франциско — 1 мая 1946, там же) — американский теннисист-любитель, первая ракетка мира 1919 года (вместе с Джеральдом Паттерсоном). Джонстон был двукратным чемпионом США, победителем Уимблдонского турнира и чемпионата мира на твёрдых кортах (1923) в одиночном разряде, а также четырёхкратным чемпионом США в мужском и смешанном парных разрядах. Со сборной США Джонстон семь раз подряд, с 1920 по 1926 год, выигрывал Кубок Дэвиса. Член Международного зала теннисной славы с 1958 года.

Биография

Билл Джонстон родился в Сан-Франциско в семье механика электростанции в 1894 году. Он начал учиться игре в теннис в 1906 году, когда городские школы были закрыты после большого апрельского землетрясения. На городских цементных кортах, где до него учился играть другой знаменитый калифорнийский теннисист Морис Маклафлин, Джонстон выработал свою особую манеру игры. Он держал ракетку так называемым западным (или калифорнийским) хватом, что позволяло ему отбивать мячи на уровне плеча — необычный стиль для его времени, но лучший из возможных при его небольшом росте и весе (на пике формы он весил около 57 кг при росте 173 см). При этом он играл одной и той же стороной ракетки и справа, и слева, поворачивая руку только на четверть при игре закрытой ракеткой. Его игра открытой ракеткой была лучшей в то время, и для усиления удара он наносил его в прыжке. Хотя Джонстон был гибким игроком, приноравливавшим свою игру к манере противников, его небольшие габариты всё же диктовали определённые ограничения: в частности, у него была резаная, но не очень сильная подача, а чужие подачи он принимал почти у задней линии, не выходя, в отличие от Маклафлина и Линдли Маррея, вплотную к сетке, поскольку опасался «свечей».

Джонстон выиграл свой первый турнир — молодёжный чемпионат округов Сан-францисского залива — в 1910 году, а два года спустя уже победил на взрослых чемпионатах Орегона, Калифорнии и штата Вашингтон. Он выиграл свой первый чемпионат США в 1915 году, переиграв в финале Маклафлина, а на следующий год также в финале уступил Р. Норрису Уильямсу. В эти два года он также дважды становился чемпионом США в мужском парном разряде, где с ним выступал Кларенс Гриффин. Следующие два чемпионата он пропустил из-за военной службы, которую проходил на флоте, но уже в 1919 году завоевал свой второй одиночный титул. В финале 1919 года Маленький Билл победил своего тёзку — молодого Билла Тилдена, в будущем ставшего известным как Большой Билл, и закончил год на первом месте в ежегодном рейтинге сильнейших теннисистов мира, составляемом обозревателем Daily Telegraph Артуром Уоллисом Майерсом. Он разделил это место с победителем Уимблдона Джеральдом Паттерсоном — единственный подобный случай в истории рейтинга Daily Telegraph, после этого составлявшегося ещё больше полувека.

Поражение от Джонстона заставило Тилдена всю зиму работать над своим бэкхендом, и на следующий год он взял у Джонстона реванш, также в финале национального чемпионата. Они встречались на чемпионате США ещё пять раз подряд, в том числе четырежды в финалах. Их единственная встреча на более раннем этапе состоялась в 1921 году, после чего администрация чемпионата США ввела сетку посева, чтобы в будущем предотвратить встречу двух сильнейших теннисистов мира до финала. Джонстон также завоевал чемпионское звание на Уимблдонском турнире в 1923 году — во второй и последний раз, когда он в нём участвовал. В том же году он стал победителем чемпионата мира на твёрдых кортах — предшественника международного чемпионата Франции.

Большой и Маленький Билл составляли костяк сборной команды США, семь раз подряд — с 1920 по 1926 годы — завоёвывавшей Кубок Дэвиса. За эти годы Джонстон выиграл в раунде вызова — финальном матче за главный трофей — 11 игр в одиночном разряде из 12. Только в 1927 году, когда у него начались проблемы со здоровьем, сборная США наконец уступила Кубок Дэвиса французам. Вскоре после этого поражения Маленький Билл завершил игровую карьеру. За годы выступлений он 12 раз входил в десятку сильнейших теннисистов США (на первом месте в 1915 и 1919 годах) и восемь раз подряд — в десятку лучших теннисистов мира.

Здоровье Билла Джонстона было подорвано ещё в годы Первой мировой войны, и он умер в возрасте всего лишь 51 года, в мае 1946 года, от туберкулёза. В 1958 году его имя было включено в списки Национального (впоследствии Международного) зала теннисной славы.

Участие в финалах турниров Большого шлема за карьеру

Одиночный разряд (4-6)

Результат	Год	Турнир	Соперник в финале	Счёт в финале
Победа	1915	Чемпионат США	Морис Маклафлин	1-6, 6-0, 7-5, 10-8
Поражение	1916	Чемпионат США	Ричард Норрис Уильямс	6-4, 4-6, 6-0, 2-6, 4-6
Победа	1919	Чемпионат США (2)	Билл Тилден	6-4, 6-4, 6-3
Поражение	1920	Чемпионат США	Билл Тилден	1-6, 6-1, 5-7, 7-5, 3-6
Поражение	1922	Чемпионат США	Билл Тилден	6-4, 6-3, 2-6, 3-6, 4-6
Победа	1923	Чемпионат мира на твёрдых кортах	Жан Ваше	4-6, 6-2, 6-2, 4-6, 6-3
Победа	1923	Уимблдонский турнир	Фрэнк Хантер	6-0, 6-3, 6-1
Поражение	1923	Чемпионат США	Билл Тилден	4-6, 1-6, 4-6
Поражение	1924	Чемпионат США	Билл Тилден	1-6, 7-9, 2-6
Поражение	1925	Чемпионат США	Билл Тилден	6-4, 9-11, 3-6, 6-4, 3-6

Мужской парный разряд (3-1)

Результат	Год	Турнир	Партнёр	Соперники в финале	Счёт в финале
Победа	1915	Чемпионат США	Кларенс Гриффин	Том Банди Морис Маклафлин	2-6, 6-3, 6-4, 3-6, 6-3
Победа	1916	Чемпионат США (2)	Кларенс Гриффин	Уорд Доусон Морис Маклафлин	6-4, 6-3, 5-7, 6-3
Победа	1920	Чемпионат США (3)	Кларенс Гриффин	Уиллис Дэвис Роланд Робертс	6-2, 6-2, 6-3
Поражение	1927	Чемпионат США	Ричард Норрис Уильямс	Билл Тилден Фрэнк Хантер	8-10, 3-6, 3-6

Смешанный парный разряд (1-0)

Результат	Год	Турнир	Партнёрша	Соперники в финале	Счёт в финале
Победа	1921	Чемпионат США	Мэри Браун	Молла Маллори Билл Тилден	3-6, 6-4, 6-3

Литература

• Allison Danzig. Bill Johnston // Bud Collins' Tennis Encyclopedia / Bud Collins, Zander Hollander (Eds.). — Detroit, MI: Visible Ink Press, 1997. — P. 95—96. — ISBN 1-57859-000-0.
• Johnston, William M. "Bill", "Little Bill" // [books.google.ca/books?id=W39oSS7c2xAC&printsec=frontcover#v=onepage&q&f=false Historical Dictionary of Tennis] / John Grasso (Ed.). — Plymouth: Scarecrow Press, 2011. — P. 153. — ISBN 978-0-8108-7490-9.
• [books.google.ca/books?id=ppWA-zNJ0y8C&printsec=frontcover#v=onepage&q&f=false Robert Lindley Murray: The Reluctant U.S. Tennis Champion] / Roger W. Ohnsorg. — Trafford Publishing, 2011. — P. 39-41, 295-298. — ISBN 978-1-4269-4513-7.

Ссылки

• [www.tennisfame.com/hall-of-famers/bill-johnston Билл Джонстон] на сайте Международного зала теннисной славы  (англ.)
• [www.tennisarchives.com/player.php?playerid=621 Результаты в одиночном разряде] в базе данных Tennis Archives  (англ.)
• [www.daviscup.com/en/players/player.aspx?id= Профиль на сайте Кубка Дэвиса] (англ.)

Отрывок, характеризующий Джонстон, Билл

С лица Наташи не сходила улыбка удовольствия. Она чувствовала себя счастливой и расцветающей под похвалами этой милой графини Безуховой, казавшейся ей прежде такой неприступной и важной дамой, и бывшей теперь такой доброй с нею. Наташе стало весело и она чувствовала себя почти влюбленной в эту такую красивую и такую добродушную женщину. Элен с своей стороны искренно восхищалась Наташей и желала повеселить ее. Анатоль просил ее свести его с Наташей, и для этого она приехала к Ростовым. Мысль свести брата с Наташей забавляла ее.
Несмотря на то, что прежде у нее была досада на Наташу за то, что она в Петербурге отбила у нее Бориса, она теперь и не думала об этом, и всей душой, по своему, желала добра Наташе. Уезжая от Ростовых, она отозвала в сторону свою protegee.
– Вчера брат обедал у меня – мы помирали со смеху – ничего не ест и вздыхает по вас, моя прелесть. Il est fou, mais fou amoureux de vous, ma chere. [Он сходит с ума, но сходит с ума от любви к вам, моя милая.]
Наташа багрово покраснела услыхав эти слова.
– Как краснеет, как краснеет, ma delicieuse! [моя прелесть!] – проговорила Элен. – Непременно приезжайте. Si vous aimez quelqu'un, ma delicieuse, ce n'est pas une raison pour se cloitrer. Si meme vous etes promise, je suis sure que votre рromis aurait desire que vous alliez dans le monde en son absence plutot que de deperir d'ennui. [Из того, что вы любите кого нибудь, моя прелестная, никак не следует жить монашенкой. Даже если вы невеста, я уверена, что ваш жених предпочел бы, чтобы вы в его отсутствии выезжали в свет, чем погибали со скуки.]
«Стало быть она знает, что я невеста, стало быть и oни с мужем, с Пьером, с этим справедливым Пьером, думала Наташа, говорили и смеялись про это. Стало быть это ничего». И опять под влиянием Элен то, что прежде представлялось страшным, показалось простым и естественным. «И она такая grande dame, [важная барыня,] такая милая и так видно всей душой любит меня, думала Наташа. И отчего не веселиться?» думала Наташа, удивленными, широко раскрытыми глазами глядя на Элен.
К обеду вернулась Марья Дмитриевна, молчаливая и серьезная, очевидно понесшая поражение у старого князя. Она была еще слишком взволнована от происшедшего столкновения, чтобы быть в силах спокойно рассказать дело. На вопрос графа она отвечала, что всё хорошо и что она завтра расскажет. Узнав о посещении графини Безуховой и приглашении на вечер, Марья Дмитриевна сказала:
– С Безуховой водиться я не люблю и не посоветую; ну, да уж если обещала, поезжай, рассеешься, – прибавила она, обращаясь к Наташе.


Граф Илья Андреич повез своих девиц к графине Безуховой. На вечере было довольно много народу. Но всё общество было почти незнакомо Наташе. Граф Илья Андреич с неудовольствием заметил, что всё это общество состояло преимущественно из мужчин и дам, известных вольностью обращения. M lle Georges, окруженная молодежью, стояла в углу гостиной. Было несколько французов и между ними Метивье, бывший, со времени приезда Элен, домашним человеком у нее. Граф Илья Андреич решился не садиться за карты, не отходить от дочерей и уехать как только кончится представление Georges.
Анатоль очевидно у двери ожидал входа Ростовых. Он, тотчас же поздоровавшись с графом, подошел к Наташе и пошел за ней. Как только Наташа его увидала, тоже как и в театре, чувство тщеславного удовольствия, что она нравится ему и страха от отсутствия нравственных преград между ею и им, охватило ее. Элен радостно приняла Наташу и громко восхищалась ее красотой и туалетом. Вскоре после их приезда, m lle Georges вышла из комнаты, чтобы одеться. В гостиной стали расстанавливать стулья и усаживаться. Анатоль подвинул Наташе стул и хотел сесть подле, но граф, не спускавший глаз с Наташи, сел подле нее. Анатоль сел сзади.
M lle Georges с оголенными, с ямочками, толстыми руками, в красной шали, надетой на одно плечо, вышла в оставленное для нее пустое пространство между кресел и остановилась в ненатуральной позе. Послышался восторженный шопот. M lle Georges строго и мрачно оглянула публику и начала говорить по французски какие то стихи, где речь шла о ее преступной любви к своему сыну. Она местами возвышала голос, местами шептала, торжественно поднимая голову, местами останавливалась и хрипела, выкатывая глаза.
– Adorable, divin, delicieux! [Восхитительно, божественно, чудесно!] – слышалось со всех сторон. Наташа смотрела на толстую Georges, но ничего не слышала, не видела и не понимала ничего из того, что делалось перед ней; она только чувствовала себя опять вполне безвозвратно в том странном, безумном мире, столь далеком от прежнего, в том мире, в котором нельзя было знать, что хорошо, что дурно, что разумно и что безумно. Позади ее сидел Анатоль, и она, чувствуя его близость, испуганно ждала чего то.
После первого монолога всё общество встало и окружило m lle Georges, выражая ей свой восторг.
– Как она хороша! – сказала Наташа отцу, который вместе с другими встал и сквозь толпу подвигался к актрисе.
– Я не нахожу, глядя на вас, – сказал Анатоль, следуя за Наташей. Он сказал это в такое время, когда она одна могла его слышать. – Вы прелестны… с той минуты, как я увидал вас, я не переставал….
– Пойдем, пойдем, Наташа, – сказал граф, возвращаясь за дочерью. – Как хороша!
Наташа ничего не говоря подошла к отцу и вопросительно удивленными глазами смотрела на него.
После нескольких приемов декламации m lle Georges уехала и графиня Безухая попросила общество в залу.
Граф хотел уехать, но Элен умоляла не испортить ее импровизированный бал. Ростовы остались. Анатоль пригласил Наташу на вальс и во время вальса он, пожимая ее стан и руку, сказал ей, что она ravissante [обворожительна] и что он любит ее. Во время экосеза, который она опять танцовала с Курагиным, когда они остались одни, Анатоль ничего не говорил ей и только смотрел на нее. Наташа была в сомнении, не во сне ли она видела то, что он сказал ей во время вальса. В конце первой фигуры он опять пожал ей руку. Наташа подняла на него испуганные глаза, но такое самоуверенно нежное выражение было в его ласковом взгляде и улыбке, что она не могла глядя на него сказать того, что она имела сказать ему. Она опустила глаза.
– Не говорите мне таких вещей, я обручена и люблю другого, – проговорила она быстро… – Она взглянула на него. Анатоль не смутился и не огорчился тем, что она сказала.
– Не говорите мне про это. Что мне зa дело? – сказал он. – Я говорю, что безумно, безумно влюблен в вас. Разве я виноват, что вы восхитительны? Нам начинать.
Наташа, оживленная и тревожная, широко раскрытыми, испуганными глазами смотрела вокруг себя и казалась веселее чем обыкновенно. Она почти ничего не помнила из того, что было в этот вечер. Танцовали экосез и грос фатер, отец приглашал ее уехать, она просила остаться. Где бы она ни была, с кем бы ни говорила, она чувствовала на себе его взгляд. Потом она помнила, что попросила у отца позволения выйти в уборную оправить платье, что Элен вышла за ней, говорила ей смеясь о любви ее брата и что в маленькой диванной ей опять встретился Анатоль, что Элен куда то исчезла, они остались вдвоем и Анатоль, взяв ее за руку, нежным голосом сказал:
– Я не могу к вам ездить, но неужели я никогда не увижу вас? Я безумно люблю вас. Неужели никогда?… – и он, заслоняя ей дорогу, приближал свое лицо к ее лицу.
Блестящие, большие, мужские глаза его так близки были от ее глаз, что она не видела ничего кроме этих глаз.
– Натали?! – прошептал вопросительно его голос, и кто то больно сжимал ее руки.
– Натали?!
«Я ничего не понимаю, мне нечего говорить», сказал ее взгляд.
Горячие губы прижались к ее губам и в ту же минуту она почувствовала себя опять свободною, и в комнате послышался шум шагов и платья Элен. Наташа оглянулась на Элен, потом, красная и дрожащая, взглянула на него испуганно вопросительно и пошла к двери.
– Un mot, un seul, au nom de Dieu, [Одно слово, только одно, ради Бога,] – говорил Анатоль.
Она остановилась. Ей так нужно было, чтобы он сказал это слово, которое бы объяснило ей то, что случилось и на которое она бы ему ответила.
– Nathalie, un mot, un seul, – всё повторял он, видимо не зная, что сказать и повторял его до тех пор, пока к ним подошла Элен.
Элен вместе с Наташей опять вышла в гостиную. Не оставшись ужинать, Ростовы уехали.
Вернувшись домой, Наташа не спала всю ночь: ее мучил неразрешимый вопрос, кого она любила, Анатоля или князя Андрея. Князя Андрея она любила – она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе, разве бы всё это могло быть?» думала она. «Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, улыбкой ответить на его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы.


Пришло утро с его заботами и суетой. Все встали, задвигались, заговорили, опять пришли модистки, опять вышла Марья Дмитриевна и позвали к чаю. Наташа широко раскрытыми глазами, как будто она хотела перехватить всякий устремленный на нее взгляд, беспокойно оглядывалась на всех и старалась казаться такою же, какою она была всегда.