Фигероа, Лусиано

Лусиано Фигероа
Общая информация
Полное имя	Лусиано Габриэль Фигероа Эррера
Прозвища	Лучо (Lucho), Матадор (Matador)
Родился	Санта-Фе, Аргентина
Гражданство	Аргентина
Рост	182 см
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
	Росарио Сентраль
Клубная карьера*
2001—2003	Росарио Сентраль	57 (35)
2003	Бирмингем Сити	1 (0)
2004	Крус Асуль	33 (21)
2004—2006	Вильярреал	40 (9)
2006	→  Ривер Плейт	10 (3)
2006—2008	Дженоа	21 (3)
2008—2009	→  Бока Хуниорс	17 (7)
2009—2010	Дженоа	2 (0)
2010—2011	Росарио Сентраль	38 (12)
2011—2013	Эмелек	34 (14)
2013	Панатинаикос	15 (6)
2014—2015	Джохор Драул Тазим	36 (23)
Национальная сборная**
2004—2005	Аргентина	15 (9)
Международные медали
Олимпийские игры
Золото	Афины 2004	футбол
Кубки конфедераций
Серебро	Германия 2005
Кубки Америки
Серебро	Перу 2004
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Лусиано Габриэль (Лучо) Фигероа Эррера (исп. Luciano Gabriel «Lucho» Figueroa Herrera; 19 мая 1981, Санта-Фе) — аргентинский футболист, выступавший на позиции нападающего.

Карьера

Клубная

Лусиано Фигероа начал свою карьеру в клубе «Росарио Сентраль», где составлял дуэт нападения, вместе с Сесаром Дельгадо. В 2003 году Фигероа забил в Клаусуре 17 голов и стал лучшим бомбардиром первенства, включая 5 голов в последнем матче против клуба «Бока Хуниорс», выигранном «Росарио» со счётом 7:2 . За свои достижения Фигероа и Дельгадо были куплены европейскими и американскими командами. Лусиано перешёл в английский клуб «Бирмингем Сити», заплативший за трансфер аргентинца 2,5 млн фунтов.

Вскоре испанский клуб «Осасуна» сообщил, что Фигероа уже подписал контракт с ними, что лишало переход в «Бирмингем» законной силы. В конце августа 2003 года комиссия по разрешению споров ФИФА приняла временное решение в пользу «Бирмингема», позже, в октябре, это решение было окончательно утверждено. Тем же летом, Фигероа был близок к перехода в «Рейнджерс», но шотландский клуб вскоре отказался от сделки.

Несмотря на удачное завершение сделки, Фигероа долго не мог дебютировать в команде. Главный тренер «Бирмингема», Стив Брюс, считал, что Фигероа, который регулярно забивал за вторую команду клуба, был недостаточно физически развит, чтобы играть в чемпионате Англии. Позже, контракт Фигероа и «Бирмингема» был расторгнут по обоюдному согласию. После этого он переехал в Мексику, в клуб «Крус Асуль», где воссоединился со своим партнёром времён «Росарио», Сесаром Дельгадо.

Фигероа медленно набирал форму в Мексике, но затем стал часто забивать и в последних 7 играз Клаусуры-2004 9 раз поразил ворота соперников. В Апертуре-2004 он забил 10 голов в 14-ти матчах. После этого, в ноябре 2004 года, он перешёл в испанский клуб «Вильярреал», заплативший за форварда 2,1 млн фунтов. За «Вильярреал» Фигероа выступал регулярно, и помог клубу занять 3-е место в чемпионате Испании и выходу клуба в полуфинал Лиги чемпионов, в первом матче которой забил первый гол клуба в ворота Эвертона.

В январе 2006 года Фигероа, опасаясь нехватки игрового времени, что могло помешать его участию на чемпионате мира 2006, вернулся на родину, будучи арендованным «Ривер Плейтом». Начало в новом клубе вышло хорошим — он забил 3 гола в первых 7 играх Апертуры, однако 5 марта 2006 года он получил разрыв крестообразных связок, что помешало его дальнейшим выступлениям за «Ривер».

1 августа 2006 года Фигероа перешёл в итальянский клуб «Дженоа», заплативший 13 млн долларов; контакт был подписан на 4 года. Несмотря на то, что Фигероа не восстановился от травмы, Дженоа принял решение подписать контракт с футболистом, из-за того, что полное восстановление придёт к середине октября. Однако позже стало известно, что операция прошла неудачно, и аргентинцу требуется новое хирургическое вмешательство. Из-за этого Фигероа пропустил весь сезон.

Он дебютировал в составе «Дженоа» лишь в следующем году, 28 октября 2007 года в матче серии А с «Фиорентиной». Через шесть недель после дебюта, он забил свой первый мяч за клуб, поразив ворота «Сиены»; игра завершилась со счётом 3:1 в пользу «Дженоа».

9 октября 2008 года Фигероа был отдан в аренду аргентинскому клубу «Бока Хуниорс», искавшему замену травмированному Мартину Палермо, с приоритетным правом выкупа контракта футболиста за 1,2 млн фунтов. Он дебютировал в команде в матче Южноамериканского кубка с клубом ЛДУ Кито. 23 ноября 2008 года Фигероа забил свой первый гол за клуб, поразив ворота «Сан-Мартина». Он забил ещё несколько важных голов и помог команде выиграть Апертуру-2008. В июне 2009 года Фигероа вернулся в «Дженоа»: «Бока» не захотела покупать игрока. Фигероа оставил болельщикам послание:

«Я ухожу из „Боки“ с грустью, мне очень нравилось здесь находиться. Из-за того, что я пережил здесь, я никогда не вернусь в „Ривер“».

После возвращения Фигероа, главный тренер «Дженоа», Джанпьеро Гасперини, не видел игрока в составе своей команды, а потому Лусиано индивидуально тренировался на поле «Джанлука Синьорини», в ожидании возможности перехода. Но из-за травм и дисквалификаций ведущих игроков, Фигероа вернулся в состав, и в первой же игре сделал дубль в матче Лиги Европы с «Оденсе». Однако в последующих матчах, Фигероа чаще оказывался на скамье запасных, чем выходил на поле. 6 января 2010 года Фигероа, по обоюдному согласию, расторг контракт с «Дженоа» и вернулся в «Росарио Сентраль», с которым подписал контракт на 2,5 года.

8 февраля 2013 года Фигероа перешёл в «Панатинаикос», подписав контракт на полгода с возможностью продления договора на два года.

Международная

Фигероа играл за сборную Аргентины. В её составе он участвовал на Кубке Америки и Кубке конфедераций, где только бразилец Адриано забил больше него. В 2004 году он, в составе сборной Аргентины, выиграл золотую медаль Олимпиады. Всего за сборную Фигероа провёл 15 матчей и забил 9 голов. Травма крестообразных связок лишила его возможности участвовать на чемпионате мира 2006.

Достижения

Командные

• Золотой медалист Олимпиады: 2004
• Чемпион Аргентины: 2008
• Обладатель Кубка Греции: 2014

Личные

• Лучший бомбардир чемпионата Аргентины: Клаусура 2003 (17 голов)
• Рекордсмен сборной Аргентины по количеству голов на Кубках конфедераций: 4 гола

Ссылки

• [www.futbolxxi.com/Futbolista.aspx?ID=12616&SEOFutbolista=Figueroa+Luciano+Gabriel Профиль на futbolxxi.com]
• [guardian.touch-line.com/StatsCentre.asp?Lang=0&CTID=13&CPID=19&pStr=Player&PLID=68479&TEID=196 Профиль на touch-line.com]
• [www.footballdatabase.com/index.php?page=player&Id=951&pn=Luciano_Gabriel_Figueroa Профиль на footballdatabase.com]

</div>

Отрывок, характеризующий Фигероа, Лусиано

– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.