149-я стрелковая бригада

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
149-я отдельная стрелковая бригада
149 осбр
Войска:

сухопутные

Род войск:

стрелковые

Формирование:

8 декабря 1941

Расформирование (преобразование):

апрель 1943

Преемник:

92-я гвардейская стрелковая дивизия

Боевой путь

Сталинградская битва

149-я отдельная стрелковая бригада (149-я осбр) — воинская часть РККА СССР периода Великой Отечественной войны. 149-я осбр участвовала в Сталинградской битве, где прославилась в составе Группы полковника Горохова, составив вместе со 124-й отдельной стрелковой бригадой ядро группы. В апреле 1943 года 149-я осбр была обращена на формирование 92-й гвардейской стрелковой дивизии[1]. Самым известным командиром бригады является подполковник Василий Александрович Болвинов, который командовал бригадой с момента её создания и до своей гибели 2 ноября 1942 года.





История

В составе действующей армии

  • 13 мая 1942 года — 5 февраля 1943 года;
  • 26 марта 1943 года — 23 апреля 1943 года[1].

Формирование бригады

149-я отдельная стрелковая бригада создана в соответствии с постановлением ГКО № 935сс от 22 ноября 1941 года и приказом войскам СибВО № 0093 от 8 декабря 1941 года[2]. Формирование проходило в разных населённых пунктах с центром в селе Асино нынешней Томской области. Личный состав бригады формировался из лиц призывного возраста проживавших в Асино, Томске, Анжеро-Судженске, Новосибирске и других населённых пунктов Сибири, а также фронтовиков завершавших лечение в местных госпиталях. Например, из Анжеро-Судженска было призвано 138 человек: 73 мужчины и 65 женщин[3]. Всего к концу формирования бригады она насчитывала около 5500 бойцов и офицеров, из которых к концу Сталинградской битвы в строю осталось 111 человек[4]. Командный состав бригады в значительной мере состоял из курсантов Барнаульского пехотного училища и других военных училищ Сибирского военного округа[5]. Командиром бригады был назначен майор В. А. Болвинов, который до этого командовал курсантским батальоном в Новосибирском военно-пехотном училище[6]. Начальником штаба стал майор Николай Дмитриевич Кочмарёв[4], погибший 3 ноября 1942 года в Сталинграде[7].

1 мая 1942 года 149-я осбр встретила в городе Орехово-Зуево. С 18 мая по 18 августа бригада была в составе Московской зоны обороны[8]. Перед отправкой на фронт на городском стадионе бригаде было вручено боевое знамя[4]. 28 августа 1942 года на станции Кочевая[к 1] эшелоны 149-й осбр и 42-й сбр попали под бомбёжку. В результате бомбардировки погибло 36 человек из 149-й осбр и 58 из 42-й сбр. Погибшие были похоронены в засохшем колодце и в воронках возле железнодорожной насыпи. Сейчас на месте бывшего колодца стоит памятник[9].

Участие в боевых действиях

Первый бой

31 августа подполковник В. А. Болвинов повёл 149-ю отдельную стрелковую бригаду в первый бой: бригада была включена в группу Горохова и вместе с 124-й осбр, 282-м стрелковым полком внутренних войск НКВД 10-й стрелковой дивизии НКВД, 32-м батальоном морской пехоты и отрядами народного ополчения перешла в наступление на части 16-й танковой дивизии вермахта. Болвиновцы наступали силами 2, 3 и 4-го отдельных стрелковых батальонов (осб) при поддержке артиллерийского и миномётного дивизионов бригады. Для усиления бригаде были приданы: 8-й истребительно-противотанковый дивизион (в составе 193-х человек), 28-й отряд собак-истребителей танков (СИТ) (в составе 31-го человека), три танковых роты 99-й танковой бригады (8 танков и 90 человек) и 32-й отдельный батальон моряков Волжской военной флотилии[10]. Главным успехом дня был захват батальонами 149-й осбр южных склонов высоты 101,3[10] и северных склонов высоты 135,4, которые удерживались до 18 сентября 1942 года. С этого дня 149-я и 124-я отдельные стрелковые бригады составляли боевое ядро группы полковника Горохова и совместно обороняли северную часть Сталинграда до января 1943 года[11].

Бои в сентябре

В начале сентября наступило относительное затишье. В это время в бригаде Болвинова развернулось снайперское движение. Например, командир взвода 3-го осб лейтенант В. И. Шумилин за несколько дней застрелил 27 немцев[к 2]. Всего до сентябрьской активизации боевых действий снайперы 149-й осбр уничтожили больше 500 солдат и офицеров противника[12]. 11 сентября[10] в 149-й осбр был сформирован сводный батальон под командованием старшего лейтенанта Ф. С. Кильдишева[к 3], который несколько суток вёл бой в районе Александровка — Городище. После двух суток боя в окружении, получив приказ, остатки батальона прорвались к своим[13]. Потери сводного батальона были большие: например, из взвода ПТР в расположение бригады вернулось только 2 человека[10].

На 11 сентября 1942 года численность и вооружение 149-й осбр были следующие[14]:

Люди Лошади Винтовки ППШ Ручные
пулемёты 		Станковые
пулемёты 		Миномёты Орудия ПТР
149-я осбр 4125 чел. 630 3472 шт. 590 шт. 115 шт. 29 шт. 51 шт. 23 шт. 78 шт.

На 14 сентября в 149-й осбр числилось 5 танков Т-70[15].

Численный состав 149-й осбр во время Сталинградской битвы:

11 сентября[16] 25 сентября[17] 1 октября[18] 5 октября[19] 16 октября[20]
149-я осбр 4125 чел. 3119 чел. 3138 чел. 2556 чел. 100 чел.

14 сентября по приказу штаба 62-й армии был сформирован сводный батальон из резервных подразделений 149-й и 124-й отдельных стрелковых бригад. Батальон был выдвинут на рубеж южнее высоты 102,0 (Мамаев курган) по линии оврага Банный, в распоряжение генерал-майора Н. М. Пожарского. Батальон состоял из стрелковой роты с пулемётным взводом и взводом ПТР 124-й осбр и одной стрелковой роты с пулемётным взводом и взводом ПТР 149-й осбр[21]. В результате откомандирования сводного батальона группа полковника Горохова осталась практически без резерва[22]. Сводный батальон вернулся в расположение группы Горохова только 24 сентября в составе всего 60 человек[21].

17 сентября группе полковника Горохова поставили задачу сформировать ударный отряд и провести наступление навстречу 99-й дивизии 66-й армии, которая с 5 сентября вела наступательные действия против северного крыла 16-й танковой дивизии вермахта с целью прорваться с севера к Сталинграду и соединиться с 62-й армией. Ударную группу составили подразделения 149-й и 124-й осбр, 32-й отдельный батальон отряда морской пехоты Волжской военной флотилии и 282-й стрелковый полк НКВД[23]. 18 сентября ударная группа, продвинувшись на 700—800 метров, достигла северо-восточных скатов высоты 101,3 и северо-западных скатов высоты 135,4[23]. 19 сентября было менее успешным. Мотострелки 16-й танковой дивизии вермахта провели контратаки с участием 15 танков. Несмотря на это 2-й батальон 149-й осбр смог пройти вперёд ещё на 100—300 метров. В течение дня был подбит 1 танк противника и 1 подожжён[23].

Впоследствии генерал-лейтенант С. Ф. Горохов довольно низко оценил наступательные планы командования 62-й армии: «Считали немцев глупее нас, но, как показала жизнь, все это была напрасная трата сил и средств. Пустая затея, без серьезной подготовки с севера». Начальник штаба 62-й армии Н. С. Крылов после войны отмечал: «Предположения, что действия советских войск севернее города вынудят противника оттянуть какие-то силы из-под Сталинграда, в тот раз, к сожалению, не оправдались…»[23]

Бои в октябре

В конце сентября — начале октября 1942 года немцы провели успешное наступление на Орловский выступ. Рота 149-й осбр под командованием лейтенанта Л. А. Позднякова обороняла высоту 97,7. 2 октября противник в течение суток атаковал позиции роты. Лейтенант Поздняков был ранен, заменивший его лейтенант М. Ф. Макаренко был убит, командование ротой принял сержант Гулеватый. На смену погибшего командира роты прибыл начальник штаба 4-го осб старший лейтенант М. П. Медведев, который погиб пытаясь подбить вражеский танк гранатой. Противник, потеряв на склонах убитыми и ранеными более двух батальонов, занял высоту после гибели всей роты[24].

В результате отступления соседних частей 149-я отдельная стрелковая бригада к 4 октября, теснимая противником, отошла от совхоза «Тракторный» на юго-западную окраину Спартаковки, прикрыв фланг 124-й осбр в районе плантаций ОРСа Тракторного завода[25]. 7 октября противник предпринял последнее наступление с юга на рабочий посёлок СТЗ, а с 8 до 14 октября проводил перегруппировку сил для нового штурма города[26].

14 октября противник начал очередной штурм Сталинграда намереваясь захватить заводские районы севернее Мамаева кургана. Наступление длилось до 18 октября и отличалось особенным ожесточением. В районе посёлков тракторного завода основной удар пришёлся на 149-ю и 124-ю осбр[27]. В течение двух суток вёл бой отдельный истребительный противотанковый дивизион (оиптд) под командованием капитана Василия Васильевича Митрофанова. Противник окружил наблюдательный пункт дивизиона и капитан Митрофанов погиб 15 октября[28], вызвав огонь на себя[29].

Однако среди воинов 149-й отдельной стрелковой бригады были не только герои. Среди дрогнувших оказался командир взвода ПТР 149-й осбр младший политрук Шилкин, который дал такие показания: «Я признаюсь в том, что дезертировал с поля боя, оставив бойцов на линии обороны. Дезертировал потому, что не был уверен в силе сопротивления бойцов своего взвода. Мне казалось, что красноармейцы не выдержат напора немцев и побегут, но оказалось по-иному — красноармейцы защищались, а я струсил и сбежал с поля боя»[30].

В условиях тяжёлых оборонительных боёв резко осложнилось материально-техническое обеспечение 149-й осбр и всей группы Горохова. Вот, что написал в письме к жене воевавший в бригаде красноармеец Абросимов: «…Я нахожусь на волоске от смерти. Сегодня, 15 октября, все кишки перевернуло и сильно рвало. Вся причина в этом — проклятые галушки, да каша из пшеницы. Лучше быть голодным, но не есть эту пищу. Вдобавок к этому стали давать муку, вот и представь себе, что мы кушаем…»[31]. В сводке Генерального штаба РККА от 17 октября отмечается, что части северной группы ведут бой в окружении и при остром недостатке боеприпасов. Были приняты меры для организации доставки припасов обороняющимся[32].

15 октября бригада Болвинова была отрезана противником от остальных сил 62-й армии[33]. 16 октября болвиновцы стали выходить в район посёлка Спартаковка. По докладу полковника С. Ф. Горохова к исходу 16 октября в 149-й осбр осталось лишь 100 человек[20]. Генерал-майор С. Ф. Горохов после войны вспоминал: «Позже всех покинул завод Болвинов. Болвинов со штабом пришел к нам с Тракторного завода… растерзанный. Он позже всех явился ко мне в землянку… Я приводил его в нормальный вид… После этого поручили ему привести в порядок бригаду, отдав ему большую часть отходящих к нам подразделений и одиночных солдат.»[20] В результате пережитого у Василия Александровича Болвинова произошёл психологический срыв. Сергей Фёдорович Горохов писал об этом в воспоминаниях: «Он снова стал пить и драться. Не только с немцами. Но и застрелил нашего контуженого товарища. …Я бы его отдал под суд за это дело, если бы смерть не избавила его от этого»[20].

В ночь с 17 на 18 октября вокруг остатков 149-й осбр была создана линия обороны по реке Мокрая Мечётка фронтом на юг, на Тракторный завод. К утру подполковником А. А. Болвиновым была создана устойчивая оборона[34]. 19 октября для поддержания боеспособности 149-й осбр в её состав были влиты остатки 112-й стрелковой дивизии[20]: 120 человек из стрелковых подразделений и 200 из артдивизиона[35]. 22—24 октября бои в районе посёлка Спартаковка развернулись с новой силой. Для лучшего управления на эти дни была сформирована «группа Болвинова», в которую вошли 149-я осбр и 1-й отдельный стрелковый батальон 124-й осбр. Задача группы была сформулирована так: «захватить потерянную юго-западную окраину Спартаковки до огородов». К 8 утра 23 октября группа Болвинова очистила три квартала и вышла к огородам, выполнив поставленную задачу. Однако 24 октября противник при поддержке танков перешёл в наступление и выбил советские подразделения с занятых позиций и значительно продвинулся вперёд. К 20:00 советские части «были потеснены на новые позиции, оставив и то, что занимали раньше»[36]. Именно в этот этот день полковник С. Ф. Горохова послал радиограмму: «Потери большие. Сил нет. Положение безвыходное»[36]. 27 октября с левой стороны Волги смогло переправиться пополнение в количестве 89 человек, которое было направлено подполковнику В. А. Болвинову[36].

Октябрьские потери 149-й отдельной стрелковой бригады были столь велики, что обсуждалась возможность расформирования бригады. Но решительные действия подполковника В. А. Болвинова в сложившейся критической ситуации послужили важным доводом к сохранению бригады, как самостоятельной боевой единицы[37].

Бои в ноябре

2 ноября авиация противника провела интенсивную бомбардировку, которая длилась 10 часов[38]. Бомбардировка началась в 7:00 после артобстрела. Общие потери были небольшие, но в 149-й отдельной стрелковой бригаде прямым попаданием бомбы в блиндаж был выведен из строя почти весь штаб бригады, среди погибших оказался командир бригады подполковник В. А. Болвинов. Во избежание потери управления в бою полковник С. Ф. Горохов назначил временным командиром 149-й осбр своего заместителя майора К. Ф. Зеленина. В 17:00 немцы перешли в наступление. Несмотря на прорыв первой советской траншеи, противник закрепиться не смог, и атака была отбита[39]. В ночь на 3 ноября в 149-ю отдельную стрелковую бригаду из фронтового резерва прибыл майор Иван Дмитриевич Дурнев, назначенный новым командиром бригады[37][к 4].

В начале ноября разведчики группы Горохова «потеряли» 16-ю танковую дивизию вермахта. Штаб 62-й армии решил воспользоваться мнимым ослаблением сил противника на Северном участке обороны. Части 16-й танковой дивизии в это время получали зимнее снаряжение в веховьях Сухой Мечётки. Не зная этого, командование фронтом 10 ноября поставило группе Горохова наступательные задачи: 11 ноября наступать из Спартаковки через Мокрую Мечётку в район кирпичного завода. Для выполнения данной задачи 149-я осбр была усилена стрелковой ротой (200 человек) 1051-го стрелкового полка 300-й стрелковой дивизии. Предложение выполнить поставленную задачу в два этапа Чуйков в категорической форме отверг и потребовал выполнять приказ фронта в один рывок. Вот как оценил эту попытку наступать В. А. Греков: «Как и следовало ожидать … операция проведена плохо, с большими для нас потерями. Задача не была выполнена…»[40]

16 — 17 ноября противник препринял последнее наступление со стороны Латошинки на Рыно́к силами 16-й танковой дивизии. Несмотря на первоначальный успех гитлеровцев, 124-я и 149-я осбр отбили атаки и не оставили занимаемых позиций[41].

24 ноября, после 38 дней боёв в изоляции от основных сил, группа Горохова соединилась с 99-й стрелковой дивизией 66-й армии, которая наступала с севера. С этого момента 149-я осбр, формально входя в 62-ю армию, стала действовать в интересах 66-й армии[42].

Дальнейшая судьба бригады

В конце ноября — декабре 149-я осбр освободила Спартаковку и пыталась наступать на высоту 64,7[к 5]. Однако, силы бригады были истощены, а противника поддерживал мощный артиллерийски резерв, что не позволило воинам бригады добиться успеха[43].

С 3 января 1943 года 149-я отдельная стрелковая бригада была официально переподчинена 66-й армии[43], а с убытием 6 января 124-й осбр на другой участок фронта, группа полковника Горохова прекратила своё существование. 149-я отдельная стрелковая бригада до конца Сталинградской битвы занимала участок обороны по северному берегу Мокрой Мечётки в Спартаковке[43].

За умелое командование 149-й отдельной стрелковой бригадой во время ноябрьских оборонительных боёв и во время окружения и уничтожения 6-й армии вермахта командир бригады майор И. Д. Дурнев был награждён орденом Красного знамени[44].

После Сталинградской битвы

После разгрома гитлеровских войск под Сталинградом 149-я осбр входила в состав Сталинградской группы войск, а затем Юго-Западного фронта[45].

В апреле 1943 года 149-я отдельная стрелковая бригада совместно с 12-й гвардейской стрелковой бригадой послужили ядром вновь формируемой 92-й гвардейской стрелковой дивизии[8].

Состав бригады

  • управление бригады;
  • четыре отдельных стрелковых батальона;
  • отдельный миномётный дивизион;
  • отдельный миномётный батальон;
  • отдельный батальон связи;
  • отдельный артиллерийский дивизион;
  • отдельный истребительно-противотанковый дивизион 45-мм противотанковых пушек[10].

Подчинение бригады

Период[45] Фронт (округ) Армия Корпус Примечания
01.01.42 СибВО
01.02.42 СибВО
01.03.42 СибВО
01.04.42 СибВО
01.05.42 РВГК
01.06.42 МЗО
01.07.42 МЗО
01.08.42 МЗО
01.09.42 Сталинградский фронт 62-я А
01.10.42 Сталинградский фронт 62-я А
01.11.42 Сталинградский фронт 62-я А
01.12.42 Сталинградский фронт 62-я А
01.01.43 Сталинградский фронт 62-я А
01.02.43 Донской фронт 66-я А
01.03.43 СталГВ 7-й ск
01.04.43 Юго-Западный фронт 7-й ск обращена на образование 92-й гв сд[1]

Герои Советского Союза

Память

В Тракторозаводском районе города Волгограда на здании школы № 88 (улица имени Академика Богомольца, дом 15)[к 6] установлена мемориальная доска со словами: «Здесь героически сражались части 62-й армии — 124-й и 149-й бригад. Август 1942 года — февраль 1943 года»[47].

До 1995 года в устье реки Мокрая Мечётка стояла «Башня танка Т-34», которая была перенесена и сейчас расположена по адресу улица Тракторостроителей, дом 1А/2 (возле мужского педагогического лицея). На постаменте высечены слова: «Здесь в августе 1942 — январе 1943 года героически сражались 124 и 149 стрелковые бригады и другие части 62-й армии»[47][к 7].

Мемориальной доской, открытой 2 февраля 1963 года (по адресу посёлок Спартановка, улица Грамши, дом 30), отмечено место, где сражались части 124-й и 149-й отдельных стрелковых бригад[48]. На чугунной доске выбит текст: «Здесь героически сражались части 62-й армии — 124-й и 149-й бригад. Август 1942 г. — февраль 1943 г.»[49][к 8]

На административном корпусе Волгоградского алюминиевого завода (улица Шкирятова, дом 21) 26 апреля 1985 года размещена гранитная памятная доска с текстом: «В августе — сентябре 1942 года здесь проходил северный рубеж обороны Сталинграда, который самоотверженно защищали, сражаясь с немецко-фашистскими захватчиками: 1077-й зенитный артиллерийский полк, 21-й и 28-й учебные танковые батальоны, 282-й стрелковый полк 10-й дивизии НКВД. Части народного ополчения и истребительные батальоны, 738-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк, сводный батальон и корабли Волжской военной флотилии, 115, 124, 149-я отдельные стрелковые бригады, 249-й конвойный полк НКВД, 724-й стрелковый полк 315-й стрелковой дивизии, сводный стрелковый полк 196-й стрелковой дивизии, 2-я мотострелковая бригада»[49][к 9].

На главном входе в Волгоградский тракторный завод в 1975 году была открыта гранитная плита с надписью: «Здесь на территории завода (август 1942 г. — февраль 1943 г.) героически сражались с фашистами воины 37-й гвардейской, 112-й стрелковой дивизий и 149-й отдельной стрелковой бригады»[49][к 10].

В 1954 году в Тракторозаводском районе города Волгограда, в посёлке городского типа Забазный одна из улиц получила название улица Подполковника Болвинова[50][к 11].

На доме № 46 по улице Болвинова 2 февраля 1970 года была установлена мраморная доска с текстом: «Эта улица названа в память командира 149-й отдельной стрелковой бригады полковника Болвинова Василия Александровича, геройски сражавшегося в Сталинградской битве. Пал смертью храбрых 2 ноября 1942 года»[49][к 12].

В посёлке при железнодорожной станции Кочевая находится братская могила, в которой захоронены погибшие при бомбёжке 28 августа воины бригады[51][к 13][9].

В Барнаульской в школе № 92 с мая 1980 года действует музей 92-й гвардейской стрелковой дивизии и 149-й отдельной стрелковой бригады[8].

Постановление Волгоградской областной Думы от 05.06.1997 № 62/706 в Викитеке?

Напишите отзыв о статье "149-я стрелковая бригада"

Комментарии

  1. ↑ 48°15′49″ с. ш. 46°26′01″ в. д. / 48.263583° с. ш. 46.43348° в. д. / 48.263583; 46.43348 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.263583&mlon=46.43348&zoom=14 (O)] (Я)
  2. ↑ лейтенант Владимир Иосифович Шумилин погиб 18 сентября 1942 года
  3. ↑ старший лейтенант Фёдор Семёнович Кильдишев погиб 12 октября 1942 года
  4. ↑ гвардии полковник И. Д. Дурнев погиб 7 октября 1943 года и был представлен к званию Героя Советского Союза (посмертно)
  5. ↑ 48°49′30″ с. ш. 44°36′34″ в. д. / 48.825017° с. ш. 44.609415° в. д. / 48.825017; 44.609415 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.825017&mlon=44.609415&zoom=14 (O)] (Я)
  6. ↑ 48°49′25″ с. ш. 44°37′42″ в. д. / 48.82348° с. ш. 44.628456° в. д. / 48.82348; 44.628456 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.82348&mlon=44.628456&zoom=14 (O)] (Я)
  7. ↑ 48°48′16″ с. ш. 44°37′21″ в. д. / 48.804433° с. ш. 44.622476° в. д. / 48.804433; 44.622476 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.804433&mlon=44.622476&zoom=14 (O)] (Я)
  8. ↑ 48°49′01″ с. ш. 44°38′02″ в. д. / 48.81686° с. ш. 44.633819° в. д. / 48.81686; 44.633819 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.81686&mlon=44.633819&zoom=14 (O)] (Я)
  9. ↑ 48°49′56″ с. ш. 44°35′51″ в. д. / 48.832278° с. ш. 44.597447° в. д. / 48.832278; 44.597447 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.832278&mlon=44.597447&zoom=14 (O)] (Я)
  10. ↑ 48°48′07″ с. ш. 44°36′22″ в. д. / 48.802039° с. ш. 44.606098° в. д. / 48.802039; 44.606098 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.802039&mlon=44.606098&zoom=14 (O)] (Я)
  11. ↑ 48°49′44″ с. ш. 44°37′27″ в. д. / 48.82886° с. ш. 44.624261° в. д. / 48.82886; 44.624261 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.82886&mlon=44.624261&zoom=14 (O)] (Я)
  12. ↑ 48°49′45″ с. ш. 44°37′29″ в. д. / 48.829288° с. ш. 44.624804° в. д. / 48.829288; 44.624804 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.829288&mlon=44.624804&zoom=14 (O)] (Я)
  13. ↑ 48°15′49″ с. ш. 46°26′01″ в. д. / 48.263583° с. ш. 46.43348° в. д. / 48.263583; 46.43348 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.263583&mlon=46.43348&zoom=14 (O)] (Я)

Примечания

  1. ↑ 1 2 3 Перечень № 7, 1956, с. 25.
  2. ↑ [my.krskstate.ru/docs/greatwar/krasnoyarskie-voinskie-formirovaniya/ Красноярские воинские формирования]. Энциклопедия Красноярского края. Проверено 25 марта 2016. [archive.is/QZXkh Архивировано из первоисточника 27 марта 2016].
  3. ↑ 2015, Жирнов С. Ю., с. 26.
  4. ↑ 1 2 3 2015, Жирнов С. Ю., с. 27.
  5. ↑ Дмитриенко Т. [blogs.altapress.ru/65let/archives/3146 Волгоград и Алтай вспоминают героев Сталинграда]. Книга памяти, том 10-й. газета «Свободный курс» (31 января 2013). Проверено 25 марта 2016. [archive.is/mTfNN Архивировано из первоисточника 27 марта 2016].
  6. ↑ Чуянов А. С., 1979, 2 ноября, с. 166—167.
  7. ↑ [obd-memorial.ru/html/info.htm?id=9352270 Информация] в электронном банке документов ОБД «Мемориал»
  8. ↑ 1 2 3 [battle-glory-museum.umi.ru/boevoj_put_divizii/ Историческая справка: 92-я гвардейская Криворожская стрелковая дивизия]. Виртуальный музей боевой славы: 92-я гвардейская Криворожская краснознамённая стрелковая дивизия и 149-я Сибирская краснознамённая стрелковая бригада. Проверено 25 марта 2016. [archive.is/R1j20 Архивировано из первоисточника 27 марта 2016].
  9. ↑ 1 2 МАУ Редакция газеты «Ахтубинская правда» [forum.vgd.ru/102/58226/ Исчезнувшие] // Ахтубинская правда : газета. — 2011. — 15 сентября. [archive.is/3OCwX Архивировано] из первоисточника 27 марта 2016.
  10. ↑ 1 2 3 4 5 История..., 1988.
  11. ↑ Шахов А. 10, 2012, Трудное наступление.
  12. ↑ Ступов А. Д., 1953, с. 69—70.
  13. ↑ Ступов А. Д., 1953, с. 70.
  14. ↑ Сталинград. За Волгой для нас земли нет, 2008, Таблица 6, с. 162.
  15. ↑ Мощанский И. Б., 2010, с. 88.
  16. ↑ Сталинград. За Волгой для нас земли нет, 2008, с. 162.
  17. ↑ Сталинград. За Волгой для нас земли нет, 2008, с. 180.
  18. ↑ Сталинград. За Волгой для нас земли нет, 2008, с. 228.
  19. ↑ Сталинград. За Волгой для нас земли нет, 2008, с. 235.
  20. ↑ 1 2 3 4 5 Шахов А. 17, 2012, Остановить беглецов.
  21. ↑ 1 2 Шахов А. 13, 2012, По тревоге к Мамаеву кургану.
  22. ↑ Шахов А. 13, 2012, В первом батальоне Цыбулина.
  23. ↑ 1 2 3 4 Шахов А. 14, 2012, Наступательный дух группы Горохова.
  24. ↑ Ступов А. Д., 1953, с. 71.
  25. ↑ Жилин и др., 2002, 5 октября 1942.
  26. ↑ Шахов А. 16, 2012, Держались до последнего.
  27. ↑ Ступов А. Д., 1953, с. 68.
  28. ↑ [obd-memorial.ru/html/info.htm?id=3544117 Информация] в электронном банке документов ОБД «Мемориал»
  29. ↑ Ступов А. Д., 1953, с. 72.
  30. ↑ Казакевич. [battle.volgadmin.ru/Documents/NKVD/18.aspx Докладная записка ОО НКВД ДФ в УОО НКВД СССР «О работе особорганов по борьбе с трусами и паникёрами в частях Донского фронта за период с 1 октября 1942 года по 1 февраля 1943 года»]. Исторические документы. Администрация Волгограда (17 февраля 1943). Проверено 25 февраля 2016. [web.archive.org/web/20130905002746/battle.volgadmin.ru/Documents/NKVD/18.aspx Архивировано из первоисточника 5 сентября 2013].
  31. ↑ Селивановский. [battle.volgadmin.ru/Documents/NKVD/18.aspx Докладная записка ОО НКВД СТФ в УОО НКВД СССР «О недочетах в существующей системе продовольственного снабжения войск действующей армии»]. Исторические документы. Администрация Волгограда (27 октября 1942). Проверено 3 апреля 2016. [archive.is/25K4G Архивировано из первоисточника 7 марта 2016].
  32. ↑ Жилин и др., 2002, 17 октября.
  33. ↑ Жилин и др., 2002, 16 октября.
  34. ↑ Шахов А. 18, 2012, Особенно свирепствовала гитлеровская авиация.
  35. ↑ Сталинградская битва. Июль 1942-февраль 1943: энциклопедия / под ред. М. М. Загорулько. — 5-е изд., испр. и доп. — Волгоград: Издатель, 2012. — С. 576. — 800 с.
  36. ↑ 1 2 3 Шахов А. 19, 2012, Здание школы пришлось покинуть.
  37. ↑ 1 2 Крылов Н. И., 1979, с. 282—284.
  38. ↑ Чуянов А. С., 1979, с. 166.
  39. ↑ Шахов А. 19, 2013, В жесткой обороне.
  40. ↑ Шахов А. 20, 2013, Ошибка разведки.
  41. ↑ Шахов А. 22, 2013, Конец обороны.
  42. ↑ Шахов А. 23, 2013, Передышка.
  43. ↑ 1 2 3 Шахов А. 24, 2013, Прощание с Рынко́м.
  44. ↑ [www.podvignaroda.ru/?n=150559312 Наградной лист] в электронном банке документов «Подвиг Народа»
  45. ↑ 1 2 Яруллин Ф. [www.rkka.ru/handbook/bs/sbr.xls Состав, дислокация]. РККА.ру. Проверено 26 декабря 2015.
  46. ↑ [www.podvignaroda.ru/?n=12050198 Наградной лист] в электронном банке документов «Подвиг Народа»
  47. ↑ 1 2 [www.volfoto.ru/volgograd/liniya_oboroni/ Линия обороны 62-й армии]. volfoto.ru. Проверено 19 апреля 2016. [archive.is/PA9HR Архивировано из первоисточника 18 апреля 2013].
  48. ↑ Лисицкий А. В., 22.
  49. ↑ 1 2 3 4 [www.volgograd-history.ru/guide/monuments/historys/tra_desks.html Памятная доска: улица Болвинова]. Мемориальные доски Тракторозаводского района. История Волгограда 1589—2005. Проверено 27 декабря 2015. [web.archive.org/web/20151227125045/www.volgograd-history.ru/guide/monuments/historys/tra_desks.html Архивировано из первоисточника 27 декабря 2015].
  50. ↑ Вразова Д. Г. [www.givoipoisk.ru/otvet_21.php Севверный плацдарм]. Ответы на письма «бабушки-поисковика». Поиск. Проверено 16 марта 2016. [web.archive.org/web/20131025060020/www.givoipoisk.ru/otvet_21.php Архивировано из первоисточника 25 октября 2013].
  51. ↑ [obd-memorial.ru/html/info.htm?id=89911632 Информация] в электронном банке документов ОБД «Мемориал»

Литература

Книги

  • Крылов Н. И.. Последние рубежи // Сталинградский рубеж / Литературная редакция Н. Н. Ланина. — М.: Воениздат, 1979. — 380 с. — (Военные мемуары). — 100 000 экз.
  • Мощанский И. Б.. Рубежи славы. — М.: Вече, 2010. — 304 с. — 3000 экз. — ISBN 978-5-9533-5121-8.
  • Ступов А. Д., Кокунов В. Л. Глава третья. Героическая оборона (Сентябрь — ноябрь 1942 г.) // 62-я армия в боях за Сталинград. — М.: Воениздат, 1953. — 131 с.
  • Усик Б.Г. [www.dissercat.com/content/narodnoe-opolchenie-stalingrada-iyul-1941-fevral-1943 Народное ополчение Сталинграда: июль 1941 — февраль 1943: дис. … канд. ист. наук] / научный руководитель Загорулько М. М. — Волг.: Волгоградский государственный университет, 2007. — 207 с.

Статьи

  • Шахов А. [kprf.ru/pravda/issues/2012/118/article-41255/ Тракторозаводский щит Сталинграда (часть 10): Группа полковника Горохова] // Правда : газета. — 2012. — 27 октября (№ 118 (29892)). [web.archive.org/web/20151226214404/kprf.ru/pravda/issues/2012/118/article-41255/ Архивировано] из первоисточника 26 декабря 2015.
  • Шахов А. [kprf.ru/pravda/issues/2012/121/article-41336/ Тракторозаводский щит Сталинграда (часть 11): Первый бой] // Правда : газета. — 2012. — 2 ноября (№ 121 (29895)). [web.archive.org/web/20151226214621/kprf.ru/pravda/issues/2012/121/article-41336/ Архивировано] из первоисточника 26 декабря 2015.
  • Шахов А. [kprf.ru/pravda/issues/2012/123/article-41391/ Тракторозаводский щит Сталинграда (часть 12): Дни и ночи пылающего города] // Правда : газета. — 2012. — 9 ноября (№ 123 (29897)). [web.archive.org/web/20151227111915/kprf.ru/pravda/issues/2012/123/article-41391/ Архивировано] из первоисточника 27 декабря 2015.
  • Шахов А. [kprf.ru/pravda/issues/2012/126/article-41493/ Тракторозаводский щит Сталинграда (часть 13): "Обороняйте и город, и заводы, и Волгу!"] // Правда : газета. — 2012. — 16 ноября (№ 126 (29900)). [web.archive.org/web/20151227112230/kprf.ru/pravda/issues/2012/126/article-41493/ Архивировано] из первоисточника 27 декабря 2015.
  • Шахов А. [kprf.ru/pravda/issues/2012/129/article-41560/ Тракторозаводский щит Сталинграда (часть 14): Двенадцатое сентября] // Правда : газета. — 2012. — 24 ноября (№ 129 (29903)). [web.archive.org/web/20151227112541/kprf.ru/pravda/issues/2012/129/article-41560/ Архивировано] из первоисточника 27 декабря 2015.
  • Шахов А. [kprf.ru/pravda/issues/2012/132/article-41648/ Тракторозаводский щит Сталинграда (часть 15): На последних рубежах] // Правда : газета. — 2012. — 13 ноября (№ 132 (29906)). [web.archive.org/web/20151227121903/kprf.ru/pravda/issues/2012/132/article-41648/ Архивировано] из первоисточника 27 декабря 2015.
  • Шахов А. [kprf.ru/pravda/issues/2012/135/article-41740/ Тракторозаводский щит Сталинграда (часть 16): На Орловском выступе] // Правда : газета. — 2012. — 7 декабря (№ 135 (29909)). [web.archive.org/web/20151227113009/kprf.ru/pravda/issues/2012/135/article-41740/ Архивировано] из первоисточника 27 декабря 2015.
  • Шахов А. [kprf.ru/pravda/issues/2012/138/article-41817/ Тракторозаводский щит Сталинграда (часть 17): Тракторный — в огне] // Правда : газета. — 2012. — 14 декабря (№ 138 (29912)). [web.archive.org/web/20151227113204/kprf.ru/pravda/issues/2012/138/article-41817/ Архивировано] из первоисточника 27 декабря 2015.
  • Шахов А. [kprf.ru/pravda/issues/2012/141/article-41904/ Тракторозаводский щит Сталинграда (часть 18): Пять огненных недель] // Правда : газета. — 2012. — 22 декабря (№ 141 (29915)). [web.archive.org/web/20151227113354/kprf.ru/pravda/issues/2012/141/article-41904/ Архивировано] из первоисточника 27 декабря 2015.
  • Шахов А. [kprf.ru/pravda/issues/2013/2/article-42066/ Тракторозаводский щит Сталинграда (часть 19): В жесткой обороне] // Правда : газета. — 2013. — 11 января (№ 2 (29920)). [web.archive.org/web/20151227113713/kprf.ru/pravda/issues/2013/2/article-42066/ Архивировано] из первоисточника 27 декабря 2015.
  • Шахов А. [kprf.ru/pravda/issues/2013/5/article-42133/ Тракторозаводский щит Сталинграда (часть 20): Ноябрьские дни и ночи] // Правда : газета. — 2013. — 18 января (№ 5 (29923)). [web.archive.org/web/20151227113907/kprf.ru/pravda/issues/2013/5/article-42133/ Архивировано] из первоисточника 27 декабря 2015.
  • Шахов А. [kprf.ru/pravda/issues/2013/8/article-42196/ Тракторозаводский щит Сталинграда (часть 21): Последний бой — он трудный самый] // Правда : газета. — 2013. — 26 января (№ 8 (29926)). [web.archive.org/web/20151227114040/kprf.ru/pravda/issues/2013/8/article-42196/ Архивировано] из первоисточника 27 декабря 2015.
  • Шахов А. [kprf.ru/pravda/issues/2013/11/article-42279/ Тракторозаводский щит Сталинграда (часть 22): Конец обороны] // Правда : газета. — 2013. — 1 февраля (№ 11 (29929)). [web.archive.org/web/20151227114225/kprf.ru/pravda/issues/2013/11/article-42279/ Архивировано] из первоисточника 27 декабря 2015.
  • Шахов А. [kprf.ru/pravda/issues/2013/17/article-42427/ Тракторозаводский щит Сталинграда (часть 23): Гороховцы наступают] // Правда : газета. — 2013. — 15 февраля (№ 17 (29935)). [web.archive.org/web/20151227114512/kprf.ru/pravda/issues/2013/17/article-42427/ Архивировано] из первоисточника 27 декабря 2015.
  • Шахов А. [kprf.ru/pravda/issues/2013/23/article-42593/ Тракторозаводский щит Сталинграда (часть 24): Прощание с Рынко́м] // Правда : газета. — 2013. — 1 марта (№ 23 (29941)). [web.archive.org/web/20151227114826/kprf.ru/pravda/issues/2013/23/article-42593/ Архивировано] из первоисточника 27 декабря 2015.
  • Чуянов А. С.. Сталинградский дневник: (1941—1943). — Волгоград: Нижне-Волжское книжное издательство, 1979. — 384 с. — 100 000 экз.
Значимые фигуры
Основные воинские части


 Статья содержит короткие («гарвардские») ссылки на публикации, не указанные или неправильно описанные в библиографическом разделе.
Список неработающих ссылок: Лисицкий А. В., Перечень № 7, 1956, Ступов А. Д., 1953, Шахов А. 19, 2012, 2015, Жирнов С. Ю.
Пожалуйста, исправьте ссылки согласно инструкции к шаблону {{sfn}} и дополните библиографический раздел корректными описаниями цитируемых публикаций, следуя руководствам ВП:Сноски и ВП:Ссылки на источники.

Отрывок, характеризующий 149-я стрелковая бригада

– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
«Душенька», – повторила она.
«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.


17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.


– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.


Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.
Князь Андрей приехал в Царево Займище в тот самый день и в то самое время дня, когда Кутузов делал первый смотр войскам. Князь Андрей остановился в деревне у дома священника, у которого стоял экипаж главнокомандующего, и сел на лавочке у ворот, ожидая светлейшего, как все называли теперь Кутузова. На поле за деревней слышны были то звуки полковой музыки, то рев огромного количества голосов, кричавших «ура!новому главнокомандующему. Тут же у ворот, шагах в десяти от князя Андрея, пользуясь отсутствием князя и прекрасной погодой, стояли два денщика, курьер и дворецкий. Черноватый, обросший усами и бакенбардами, маленький гусарский подполковник подъехал к воротам и, взглянув на князя Андрея, спросил: здесь ли стоит светлейший и скоро ли он будет?
Князь Андрей сказал, что он не принадлежит к штабу светлейшего и тоже приезжий. Гусарский подполковник обратился к нарядному денщику, и денщик главнокомандующего сказал ему с той особенной презрительностью, с которой говорят денщики главнокомандующих с офицерами:
– Что, светлейший? Должно быть, сейчас будет. Вам что?
Гусарский подполковник усмехнулся в усы на тон денщика, слез с лошади, отдал ее вестовому и подошел к Болконскому, слегка поклонившись ему. Болконский посторонился на лавке. Гусарский подполковник сел подле него.
– Тоже дожидаетесь главнокомандующего? – заговорил гусарский подполковник. – Говог'ят, всем доступен, слава богу. А то с колбасниками беда! Недаг'ом Ег'молов в немцы пг'осился. Тепег'ь авось и г'усским говог'ить можно будет. А то чег'т знает что делали. Все отступали, все отступали. Вы делали поход? – спросил он.
– Имел удовольствие, – отвечал князь Андрей, – не только участвовать в отступлении, но и потерять в этом отступлении все, что имел дорогого, не говоря об именьях и родном доме… отца, который умер с горя. Я смоленский.
– А?.. Вы князь Болконский? Очень г'ад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, – сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно добрым вниманием вглядываясь в лицо Болконского. – Да, я слышал, – сказал он с сочувствием и, помолчав немного, продолжал: – Вот и скифская война. Это все хог'ошо, только не для тех, кто своими боками отдувается. А вы – князь Андг'ей Болконский? – Он покачал головой. – Очень г'ад, князь, очень г'ад познакомиться, – прибавил он опять с грустной улыбкой, пожимая ему руку.
Князь Андрей знал Денисова по рассказам Наташи о ее первом женихе. Это воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые все таки были в его душе. В последнее время столько других и таких серьезных впечатлений, как оставление Смоленска, его приезд в Лысые Горы, недавнее известно о смерти отца, – столько ощущений было испытано им, что эти воспоминания уже давно не приходили ему и, когда пришли, далеко не подействовали на него с прежней силой. И для Денисова тот ряд воспоминаний, которые вызвало имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцатилетней девочке. Он улыбнулся воспоминаниям того времени и своей любви к Наташе и тотчас же перешел к тому, что страстно и исключительно теперь занимало его. Это был план кампании, который он придумал, служа во время отступления на аванпостах. Он представлял этот план Барклаю де Толли и теперь намерен был представить его Кутузову. План основывался на том, что операционная линия французов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу французам, нужно было действовать на их сообщения. Он начал разъяснять свой план князю Андрею.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=149-я_стрелковая_бригада&oldid=81217439»