U-21 (1936)
U-21 — малая подводная лодка типа IIB, времён Второй мировой войны. Заказ на постройку был отдан 2 февраля 1935 года. Лодка была заложена на верфи судостроительной компании Germaniawerft, Киль 4 марта 1936 года под заводским номером 551. Спущена на воду 31 июля 1936 года. 3 августа 1936 года принята на вооружение и, под командованием капитан-лейтенанта Курта Фрейвальда вошла в состав 1-й флотилии.[1]
Содержание
История службы
Совершила 7 боевых походов, потопила 5 судов (10 706 брт) и одно вспомогательное военное судно (605 т), повредила крейсер (11 500 брт). 27 марта 1940 года села на мель к юго-востоку от Мандал, в точке с координатами 58°39′ с. ш. 2°00′ в. д. / 58.650° с. ш. 2.000° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=58.650&mlon=2.000&zoom=14 (O)] (Я) близ острова Олдкнуппен из-за навигационной ошибки. Интернирована в Кристиансанн в Норвегии, 9 апреля была отправлена обратно в Германию. Выведена из состава флота 5 августа 1944 года в Пиллау, разрезана на металл в феврале 1945 года.
1-й, 2-й и 3-й походы
Первый поход U-21 был относительно непримечательным.
9 сентября 1939 года во время своего второго похода лодка была атакована британской субмариной HMS Ursula, которая выстрелила по ней и U-35 пять торпед в Северном море к северо-востоку от Берик-апон-Туид (на Англо-Шотландской границе) в районе с координатами 53°31′45″ с. ш. 6°14′49″ в. д. / 53.5293778° с. ш. 6.2471000° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=53.5293778&mlon=6.2471000&zoom=14 (O)] (Я). Это были первое применение оружия подводными лодками Королевского флота во Второй мировой войне. Всем торпеды прошли мимо.
Во время третьего похода U-21 также была торпедирована в середине Северного моря другой британской субмариной, HMS Sealion, с таким же неубедительным результатом - все 6 торпед прошли мимо.
4-й и 5-й походы
1 декабря 1939 года лодку постиг первый успех - примерно в 12 миль (19 км) к юго-востоку от Бьюкен Несс (возле Петерхед) она торпедировала шедший под финским флагом Mercator, потопив его. Также на её мине подорвался, получив повреждения, британский лёгкий крейсер HMS Belfast (35).
21 декабря 1939 года во время пятого похода она за один день потопила Mars и Carl Henckel (оба из Швеции). Также, в заливе Ферт-оф-Форт на её мине подорвался и затонул боно-сетевой заградитель HMS Bayonet (Z05)[2].
6-й поход
31 января 1940 года в свой шестой поход, примерно в 100 миль (160 км) к востоку от залива Мори-Ферт, лодка пополнила счет потопленных кораблей датским Vidar[3].
7-й поход
26 февраля 1940 года на мине с U-21 подорвался и затонул британский Royal Archer, а затем всё пошло наперекосяк и 26 марта из-за навигационной ошибки лодка налетела на мель возле острова Олдкнуппен. U-21 была отбуксирована в Мандал в Норвегии, где и была интернирована. После этого она была отбуксирована в Кристиансанн для ремонта и освобождена после немецкой оккупации страны.
Судьба
В июле лодка была переведена в 21-ю флотилию в Киле как учебное судно, чем она и оставалась до конца войны. В феврале 1945 года U-21 была разрезана на металл.
Командиры
- 3 августа 1936 года — 3 октября 1937 года — капитан-лейтенант Курт Фрейвальд (нем. Kapitänleutnant Kurt Freiwald)
- сентябрь 1936 года — 31 марта 1937 года — капитан-лейтенант Вернер Лотт (нем. Kapitänleutnant Werner Lott)
- 1937 год — 1937 год — капитан-лейтенант Вильгельм Амброзиус (нем. Kapitänleutnant Wilhelm Ambrosius)
- 1937 год — 1937 год — Капитан 3-го ранга Эрвин Сахс (нем. Korvettenkapitän Erwin Sachs)
- 1 октября 1937 года — 6 января 1940 года — обер-лейтенант цур зее (с 1 апреля 1939 года капитан-лейтенант) Фриц Фрауэнхайм (нем. Oberleutnant zur See Fritz Frauenheim ) (Кавалер Рыцарского Железного креста)
- 6 января 1940 года — 28 июля 1940 года — капитан-лейтенант Вольф-Харро Штиблер (нем. Kapitänleutnant Wolf-Harro Stiebler)
- 1 августа 1940 года — 20 декабря 1940 года — обер-лейтенант цур зее Ганс Хейдтман (нем. Oberleutnant zur See Hans Heidtmann) (Кавалер Рыцарского Железного креста)
- 21 декабря 1940 года — 18 мая 1941 года — капитан-лейтенант Эрнст-Бернвард Лохсе (нем. Kapitänleutnant Ernst-Bernward Lohse)
- 18 мая 1941 года — 3 января 1942 года — обер-лейтенант цур зее Карл-Гейнц Хербшлеб (нем. Oberleutnant zur See Karl-Heinz Herbschleb)
- 4 января 1942 года — 24 сентября 1942 года — обер-лейтенант цур зее Ганс-Гейнрих Дёлер (нем. Oberleutnant zur See Hans-Heinrich Döhler)
- 25 сентября 1942 года — 28 января 1943 года — лейтенант цур зее Ганс-Фердинанд Гейзлер (нем. Leutnant zur See Hans-Ferdinand Geisler)
- 28 января 1943 года — 11 мая 1944 года — лейтенант цур зее (с 1 января 1944 года обер-лейтенант цур зее) Рудольф Кугульберг (нем. Leutnant zur See Rudolf Kugelberg)
- 12 мая 1944 года — 5 августа 1944 года — обер-лейтенант цур зее Вольфганг Шварцкопф (нем. Oberleutnant zur See Wolfgang Schwarzkopf)
Флотилии
- 3 августа 1936 года — 30 июня 1940 года — 1-я флотилия
- 1 июля 1940 года — 30 сентября 1942 года — 21-я флотилия (учебная лодка)
Потопленные суда
| Название | Тип | Принадлежность | Дата | Тоннаж (брт) | Груз | Судьба | Место |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| HMS Belfast (C35) | лёгкий крейсер |  Великобритания |
21 ноября 1939 года | 11 500 | - | повреждён (мина) | 56°06′ с. ш. 2°55′ в. д. / 56.100° с. ш. 2.917° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=56.100&mlon=2.917&zoom=14 (O)] (Я) |
| Mercator | грузовое судно |  Финляндия |
1 декабря 1939 года | 4 260 | генеральный груз, включающий 1270 тонн кофе, маиса, пшеницы, льняных семян, казеина, арахисового масла | потоплен | 57°25′ с. ш. 1°35′ з. д. / 57.417° с. ш. 1.583° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.417&mlon=-1.583&zoom=14 (O)] (Я) |
| HMS Bayonet (Z05) | боно-сетевой заградитель | Великобритания |
21 декабря 1939 года | 605 | - | потоплен (мина) | 56°05′ с. ш. 2°32′ з. д. / 56.083° с. ш. 2.533° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=56.083&mlon=-2.533&zoom=14 (O)] (Я) |
| Mars | грузовое судно |  Швеция |
21 декабря 1939 года | 1 475 | уголь | потоплен | 57°00′ с. ш. 0°20′ в. д. / 57.000° с. ш. 0.333° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.000&mlon=0.333&zoom=14 (O)] (Я) |
| Carl Henckel | грузовое судно | Швеция |
21 декабря 1939 года | 1 352 | уголь | потоплен | 57°00′ с. ш. 0°17′ в. д. / 57.000° с. ш. 0.283° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.000&mlon=0.283&zoom=14 (O)] (Я) |
| Vidar | грузовое судно |  Дания |
31 января 1940 года | 1 353 | стальные болванки | потоплен | 58°39′ с. ш. 2°00′ в. д. / 58.650° с. ш. 2.000° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=58.650&mlon=2.000&zoom=14 (O)] (Я) |
| Royal Archer | грузовое судно |  Великобритания |
24 февраля 1940 года | 2 266 | 630 тонн генерального груза | потоплен (мина) | 56°06′ с. ш. 2°55′ з. д. / 56.100° с. ш. 2.917° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=56.100&mlon=-2.917&zoom=14 (O)] (Я) |
Напишите отзыв о статье "U-21 (1936)"
Примечания
- ↑ Helgason, Guðmundur [www.uboat.net/boats/u21.htm U-21]. Немецкие U-boats времён Второй мировой войны. Uboat.net.
- ↑ The Times Atlas of the World - Third edition, revised 1995, ISBN 0 7230 0809 4, p. 10
- ↑ The Times Atlas of the World, p. 10
Ссылки
- [www.uboat.net/boats/U21.htm U-21 на Uboat.net] (англ.)
| ||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий U-21 (1936)
– Батюшки! как ты переменился! – Борис встал навстречу Ростову, но, вставая, не забыл поддержать и поставить на место падавшие шахматы и хотел обнять своего друга, но Николай отсторонился от него. С тем особенным чувством молодости, которая боится битых дорог, хочет, не подражая другим, по новому, по своему выражать свои чувства, только бы не так, как выражают это, часто притворно, старшие, Николай хотел что нибудь особенное сделать при свидании с другом: он хотел как нибудь ущипнуть, толкнуть Бориса, но только никак не поцеловаться, как это делали все. Борис же, напротив, спокойно и дружелюбно обнял и три раза поцеловал Ростова.Они полгода не видались почти; и в том возрасте, когда молодые люди делают первые шаги на пути жизни, оба нашли друг в друге огромные перемены, совершенно новые отражения тех обществ, в которых они сделали свои первые шаги жизни. Оба много переменились с своего последнего свидания и оба хотели поскорее выказать друг другу происшедшие в них перемены.
– Ах вы, полотеры проклятые! Чистенькие, свеженькие, точно с гулянья, не то, что мы грешные, армейщина, – говорил Ростов с новыми для Бориса баритонными звуками в голосе и армейскими ухватками, указывая на свои забрызганные грязью рейтузы.
Хозяйка немка высунулась из двери на громкий голос Ростова.
– Что, хорошенькая? – сказал он, подмигнув.
– Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, – сказал Борис. – А я тебя не ждал нынче, – прибавил он. – Я вчера, только отдал тебе записку через одного знакомого адъютанта Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как? Уже обстрелен? – спросил Борис.
Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
