Список христианских ересей
Поделись знанием:
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.
Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
Каждая христианская деноминация имеют собственный список течений мысли, которые она считает еретическими.
Содержание
Ереси с точки зрения различных неправославных христианских конфессий
| Учения | Католицизм | Традиционный протестантизм | Древневосточные церкви | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Лютеранство | Кальвинизм | Англиканство | Ассирийская Церковь Востока | Древневосточные "Православные" Церкви | |||
| Первохристианские | Гностицизм | Да, ересь | |||||
| Монтанизм | Да, ересь | ||||||
| Антитринитарные | Арианство | Да, ересь[2] | |||||
| Македонианство | Да, ересь | ||||||
| Тритеизм | Да, ересь | ||||||
| Filioque | Нет, не ересь | Нет, не ересь (с оговорками) | Да, ересь | ||||
| Модализм | Да, ересь | ||||||
| Дохалкидонские христологические | Аполлинарианство | Да, ересь | |||||
| Миафизитство | Да, ересь | Нет, не ересь (с оговорками) | |||||
| Несторианство | Да, ересь | Нет, не ересь | Да, ересь | ||||
| Монофизитство | Да, ересь | ||||||
| Поздние византийские | Монофелитство | Да, ересь | Нет, не ересь (с оговорками) | ||||
| Иконоборчество | Да, ересь | Нет, не ересь | Да, ересь | ||||
| Традиционные римские | Папизм | Нет, не ересь | Да, ересь | ||||
| Панпротестантские | Об оправдании только верой | Да, ересь | Нет, не ересь | Да, ересь | |||
| О Богодухновенности только Священного Писания | Да, ересь | Нет, не ересь | Да, ересь | ||||
| О непочитании святых | Да, ересь | Нет, не ересь | Да, ересь | ||||
| Мариологические | О Непорочном Зачатии Девы Марии | Нет, не ересь | Да, ересь | ||||
| О взятии в Небесную Славу Девы Марии | Нет, не ересь | Да, ересь | |||||
Ереси с точки зрения Православной церкви
С точки зрения ортодоксального христианства, ересь - это учение, осужденное в Священном Писании (например, николаиты) или Вселенскими Соборами, Поместными Соборами, усвоившими вселенский авторитет, Святыми Отцами или иными источниками Священного Предания.
Иоанн Дамаскин, преподобный, живший в VIII веке на Востоке, считал, существуют четыре первоереси: "варварство", " скифство", "иудейство" и "эллинство" (наименования происходят от творений апостола Павла (Послание к Колоссянам, глава 3, стих 11)[3]).[4]
Традиционная классификация
Список Иоанна Дамаскина
В трактате "О ересях" преподобный Иоанн называет еретическими следующие сто учений, располагая их в хронологическом порядке:[4][5]
| Раздел трактата | Виды ереси | Считали, что ... |
|---|---|---|
| Первое отделение первой книги (киши) | Пифагорейцы (перипатетики) | Бог един; всё, что находится выше, чем Луна, относится к Небесам; реинкарнация возможна и существует. |
| Платоники | Существует Бог, материя, форма, мир, возникший и телесный; реинкарнация возможна; не исключается существование многих богов, исходящих из одного; семья не должна существовать, а женщины должны находиться "в общем владении". | |
| Стоики | Бог - это окружающий мир, но, возможно, имеет огненную сущность; реинкарнация существует, но душа при этом наверняка смертна. | |
| Эпикурейцы | Материя - первоисточник всего, Бога нет; цель жизни - получение максимального удовольствия. | |
| Самариты: горфины, иевусеи, ессины, досфины | Иудейская религия в целом верна, но не совсем: так, например, неверно учение о всеобщем воскресении и все пророчества, бывшие после Моисея. Разнятся по времени совершения празднеств. Досфины считают необходимым неукоснительное исполнение Закона. | |
| Книжники | Необходимо неукоснительное исполнение Закона, но при этом действия определяет сам книжник. | |
| Фарисеи | Закон непреложен и необходим. | |
| Саддукеи | Иудейские верования верны, но воскресения мёртвых не будет и ангелов нет. | |
| Имероваптисты (имеробаптисты) | Иудеи правы, однако необходимо также ежедневное крещение водой. | |
| Оссины | Необходим для исполнения не только Закон, но и некие иные предписания, однако большая часть пророков - лжецы. | |
| Нассариеи | Вкушение мяса запрещено; Пятикнижие - не творение Моисея, в отличие от низких иных книг. | |
| Иродиане | Мессия - царь Ирод. | |
| Также упоминаются: | ||
| Второе отделение первой книги (киши) | Симониане, менандриане, сарторнилиане, василидиане, николаиты, гностики, карпократиане, коринфиане, назореи, евионеи, валентиниане, секундиане, птолемеи | |
| Третье отделение второй книги | Маркосеи, колорвасеи, ираклеониты, офиты, каиниты, сифиане, архонтики, кердониане, маркиониты, лукианисты, апеллиане, севириане, татиане | |
| Четвёртое отделение второй книги | Енкратиты, катафригасты, пепузиане, четыренадесятники, слоги, адамиане, сампсеи и елкесеи, феодотиане, мелхиседекиане, вардесианисты, ноитиане, величии, кафары, ангелики, апостолики, савеллиане, оригенисты двух видов | |
| Пятое отделение второй книги | Павлианисты, манихеи, иеракиты, мелетиане (милетиане), ариане | |
| Шестое отделение третьей книги | Авдиане, фотиниане, маркеллиане, полуариане, духоборы, аэриане, аэтиане | |
| Седьмое отделение третьей книги | Димириты, антидикомарианиты, коллиридиане, массалиане | |
| Последняя часть (вне общей классификации) | Несториане, евтихианисты, египтяне, афтартодокиты, агнаиты, варсануфиты, икеты, гносимахи, илиотропиты, фнитопсихиты, агониклиты, феокатогносты, христолиты, эфнофроны, донатисты, ификопроскопты, парерминевты, лампетиане, монофелиты | |
| "Доныне усиливающаяся, вводя народ в заблуждение, вера измаильтян, являющаяся предтечей антихриста" | ||
Ересь иконоборчества
Уже после написания вышеназванного трактата, в 787 году, VII Вселенским Собором была осуждена ещё одна немаловажная ересь - непочитание икон, и был утверждён догмат об иконопочитании. Тематически данную ересь относят к христологическим.[6]
Современная классификация
Гностические ереси
Антитринитарные ереси
- Савеллианство[16]
- Арианство[14][17]
- Аномейство
- Македонианство (пневматомахи, духоборчество)[18]
- Тритеизм[19]
- Даминианство
- Filioque[20]
Экклесиологические ереси
Христологические ереси
- Аполлинарианство[21]
- Несторианство[22]
- Евтихианство (Монофизитство)[22]
- Монофелитство[22]
- Миафизитство[23]
Мариологические ереси:
- Учение о Непорочном Зачатии Девы Марии[24]
- Учение о соискуплении[24]
- Учение о взятии Девы Марии в Небесную Славу[24]
Прочие ереси
Представители всех прочих христианских конфессий (при наличии у них четко выраженной догматической позиции) могут принимать или отвергать вышеуказанные учения. При этом несогласных со своей позицией они (за некоторыми исключениями) считают еретиками.
Ереси в русском православии
В истории Русской православной церкви следующие религиозные движения рассматривались как еретические:
- Стригольники в XIV веке;
- Ересь жидовствующих в XV веке;
- Толстовство на рубеже XIX—XX веков.
В свою очередь Русская православная церковь, с точки зрения последователей этих учений, является еретической организацией.
Напишите отзыв о статье "Список христианских ересей"
Примечания
- ↑ Протоиерей Максим Козлов. Православие и инославие. — Москва: Никея, 2010. — 160 стр. Бумага офсетная с. — ISBN 978-5-91761-039-9.
- ↑ Православная энциклопедия. Том III. / С.А.Исаев. — 1. — Аугсбургское исповедание: ЦНЦ "Православная энциклопедия", 2001. — С. 687-690. — ISBN 5-89572-008-0.
- ↑ [days.pravoslavie.ru/bible/z_kol_3_12_16.html Послание к Колоссянам святого апостола Павла. Глава 3. + Православный Церковный календарь]. days.pravoslavie.ru. Проверено 8 июля 2016.
- ↑ 1 2 [azbyka.ru/otechnik/Ioann_Damaskin/o_100_eresyax/ О ста ересях вкратце читать, скачать - преподобный Иоанн Дамаскин]. azbyka.ru. Проверено 7 июля 2016.
- ↑ Преподобный Иоанн Дамаскин. О ересях.
- ↑ [www.pravenc.ru/text/155500.html ВСЕЛЕНСКИЙ VII СОБОР]. www.pravenc.ru. Проверено 9 июля 2016.
- ↑ Василик В. В. [www.pravenc.ru/text/62690.html Авелиты] // Православная энциклопедия. Том I. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2000. — С. 123. — 752 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-89572-006-4
- ↑ [www.pravenc.ru/text/76052.html Аркадий II] // Православная энциклопедия. Том III. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2001. — С. 269. — 752 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-89572-008-0
- ↑ Воскобойников О.С. [www.pravenc.ru/text/115948.html Альбигойцы] // Православная энциклопедия. Том II. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2001. — С. 76. — 752 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-89572-007-2
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Дунаев А. Г., Фокин А. Р. [www.pravenc.ru/text/190091.html Епифаний Кипрский] // Православная энциклопедия. Том XVIII. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2008. — С. 557-581. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-032-5
- ↑ Жаворонков П. И. Турилов А. А. [www.pravenc.ru/text/149507.html Богомильство] // Православная энциклопедия. Том V. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2002. — С. 471-473. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-010-2
- ↑ Пономарёв А.В [www.pravenc.ru/text/178744.html Докетизм] // Православная энциклопедия. Том XV. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2007. — С. 573-575. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-026-4
- ↑ Joseph Reese Strayer. [books.google.com/books?id=lskGFVtySXsC&pg=PA143&dq&hl=en#v=onepage&q=&f=false The Albigensian Crusades]. — University of Michigan Press, 1992. — P. 143. ISBN 0-472-06476-2
- ↑ 1 2 Барсов Н. И.Ересь, еретики // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ [www.pravenc.ru/text/153883.html Валаам] // Православная энциклопедия. Том VI. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2003. — С. 506-508. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-010-2
- ↑ Лосева О. В., Герасименко Н. В., Венцель О. В. [www.pravenc.ru/text/76946.html Афанасий I Великий] // Православная энциклопедия. Том IV. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2002. — С. 22-49. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-009-9
- ↑ Шмалий В. В. [www.pravenc.ru/text/75936.html Наименование_статьи] // Православная энциклопедия. Том III. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2001. — С. 221-225. — 752 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-89572-008-0
- ↑ Шмалий В. В. [www.pravenc.ru/text/149441.html Бог] // Православная энциклопедия. Том V. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2002. — С. 387-433. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-010-2
- ↑ Шишков А. М. [www.pravenc.ru/text/542445.html Готшальк] // Православная энциклопедия. Том XII. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2006. — С. 221-222. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-017-Х
- ↑ [www.pravenc.ru/text/155494.html ВСЕЛЕНСКИЙ III СОБОР]. www.pravenc.ru. Проверено 7 июля 2016.
- ↑ Шмалий В. В. [www.pravenc.ru/text/75612.html Аполлинарианство] // Православная энциклопедия. Том III. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2001. — С. 58-59. — 752 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-89572-008-0
- ↑ 1 2 3 Шмалий В. В. [www.pravenc.ru/text/149559.html Богословие] // Православная энциклопедия. Том V. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2002. — С. 520. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-010-2
- ↑ [www.pravenc.ru/text/76124.html АРМЯНСКАЯ АПОСТОЛЬСКАЯ ЦЕРКОВЬ]. www.pravenc.ru. Проверено 7 июля 2016.
- ↑ 1 2 3 [www.pravenc.ru/text/149527.html#part_10 БОГОРОДИЦА]. www.pravenc.ru. Проверено 7 июля 2016.
- ↑ Михайлов П. Б. [www.pravenc.ru/text/75618.html Аполлинарий] // Православная энциклопедия. Том III. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2001. — С. 59. — 752 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-89572-008-0
Отрывок, характеризующий Список христианских ересей
На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.
Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
