Соломон

Эта статья — о легендарном библейском царе, см. также Соломон (имя).

Соломон др.-евр. שְׁלֹמֹה‎, Шломо́<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Царь Соломон в преклонных летах. Гравюра Густава Доре</td></tr>
3-й Царь единого Израильского царства
965 — 928 до н. э.
Предшественник:	Давид
Преемник:	Ровоам и Иеровоам I (как Царь Северо-Израильского царства)
Вероисповедание:	иудаизм
Смерть:	928 до н. э.(-928)
Род:	династия Давида
Отец:	царь Давид
Мать:	Вирсавия
Дети:	Ровоам Менелик

Соломо́н (др.-евр. שְׁלֹמֹה‎, Шломо́; греч. Σαλωμών, Σολωμών в Септуагинте; лат. Salomon в Вульгате; араб. سليمان‎ Сулейман в Коране) — третий еврейский царь, легендарный правитель объединённого Израильского царства в 965—928 г. до н. э., в период его наивысшего расцвета. Сын царя Давида и Вирсавии (Бат-Шевы), его соправитель в 967—965 г. до н. э. Во время правления Соломона в Иерусалиме был построен Иерусалимский Храм — главная святыня иудаизма.

Традиционно считается автором «Книги Екклесиаста», книги «Песнь песней Соломона», «Книги Притчей Соломоновых», а также некоторых псалмов.

Имена Соломона

Имя Шломо (Соломон) на иврите происходит от корня «שלום» (шалом — «мир», в значении «не война»), а также «שלם» (шалем — «совершенный», «цельный»). Соломон упоминается в Библии также под рядом иных имён. Например, он называется Иедидиа («возлюбленный Богом или друг Бога») — символическое имя, данное Соломону в знак благоволения Бога к его отцу Давиду после его глубокого раскаяния относительно прелюбодеяния с Вирсавией. В Аггаде царю Соломону приписываются также имена Агур, Бин, Яке, Лемуэль, Итиэль и Укал.

Библейское повествование

Библия является основным источником, который используется для обоснования историчности существования Соломона как реальной личности. Помимо этого, его имя упоминается в трудах некоторых авторов античности, о чём писал Иосиф Флавий. За вычетом библейских рассказов, записанных спустя более чем 400 лет^{[уточнить]} после смерти Соломона, никаких исторических свидетельств его существования не обнаружено. Тем не менее его принято считать исторической фигурой. По этому правлению в Библии имеется особенно подробная фактология со множеством личных имён и цифр. Имя Соломона связывается главным образом со строительством Иерусалимского храма, разрушенного Навуходоносором II и нескольких городов, строительство которых также связывали с его именем При этом вполне правдоподобная историческая канва соседствует с очевидными преувеличениями. Для позднейших периодов еврейской истории царствование Соломона представляло своего рода «золотой век». Как бывает в таких случаях, «солнцеподобному» царю приписывались все блага мира — богатство, женщины, недюжинный ум.

Приход к власти

Царь Давид намеревался передать престол именно Соломону, хотя он был одним из его младших сыновей. Когда Давид одряхлел, власть попытался узурпировать другой его сын, Адония. Он вошёл в заговор с первосвященником Авиафаром и командующим войсками Иоавом, и, воспользовавшись слабостью Давида, огласил себя преемником престола, назначив пышную коронацию. Мать Соломона, Вирсавия, а также пророк Нафан (Натан) уведомили об этом Давида. Адония бежал и скрылся в Скинии, ухватившись «за роги жертвенника» (3Цар. 1:51), после его раскаяния Соломон его помиловал. После прихода к власти Соломон расправился с другими участниками заговора. Так, Соломон временно удалил Авиафара от священства и казнил Иоава, который попытался скрыться в бегах. Исполнителя обеих казней, Ванею, Соломон назначил новым командующим войсками. Бог дал Соломону царствование при условии, что тот не будет отклоняться от служения Богу. В обмен на это обещание Бог наделил Соломона невиданной мудростью и терпением.

Правительство Соломона

Состав правительства, сформированного Соломоном:

• Первосвященники — Садок, Авиафар, Азария;
• Командующий войсками — Ванея;
• Министр налогообложения — Адонирам;
• Придворный летописец — Иосафат; также писцы — Елихореф и Ахия;
• Ахисар — начальник царской администрации;
• Завуф;
• Азария — начальник наместников;
• 12 наместников:
  • Бен-Хур,
  • Бен-Декер,
  • Бен-Хесед,
  • Бен-Авинадав,
  • Ваана, сын Ахилуда,
  • Бен-Гевер,
  • Ахинадав,
  • Ахимаас,
  • Ваана, сын Хушая,
  • Иосафат,
  • Шимей,
  • Гевер.

Внешняя политика

Основой благосостояния Соломона был проходивший по его владениям торговый путь из Египта на Дамаск. Он не был воинственным правителем, хотя объединённые под его властью государства Израиль и Иудея занимали значительную территорию. Соломон поддерживал дружественные отношения с финикийским царём Хирамом. Великие строительные проекты оставили его в долгу перед Хирамом. Чтобы погасить задолженность, Соломон вынужден был уступить ему селения на юге своих земель. Согласно библейскому повествованию, узнав о мудрости и славе Соломона, к Соломону прибыла правительница Сабейского царства, «чтобы испытать его загадками». В ответ Соломон также одарил царицу, дав «всё, чего она желала и чего просила». После этого визита, согласно Библии, в Израиле началось небывалое процветание. В год к царю Соломону приходило 666 талантов золота. Впоследствии история о царице Савской обросла многочисленными легендами вплоть до предположений об её любовной связи с Соломоном. Христианские правители Эфиопии считали себя происходящими от этой связи (см. Соломонова династия). Считается, что Соломон покончил полутысячелетнюю вражду евреев и египтян, взяв в качестве первой жены дочь египетского фараона.

Конец царствования

Согласно Библии, Соломон имел семьсот жен и триста наложниц (3Цар. 11:3), среди которых были и чужестранки. Одна из них, ставшая к тому времени его любимой женой и имевшая на царя большое влияние, убедила Соломона построить языческий жертвенник и поклоняться божествам её родной земли. За это Бог прогневался на него и пообещал множество лишений народу Израиля, но после окончания царствования Соломона (т.к. Давиду было обещано благоденствие страны и при его сыне). Таким образом, всё царствование Соломона прошло достаточно спокойно. Соломон умер на сороковом году своего царствования. Согласно легенде, это произошло в то время, когда он наблюдал за строительством нового алтаря. Во избежание ошибки (предположив, что это может быть летаргический сон), приближённые не стали хоронить его до момента, пока черви не начали точить его посох. Только тогда он был официально признан мёртвым и захоронен. Огромные затраты на строительство храма и дворца (последний строился в два раза дольше, чем храм) истощили государственную казну. Строительную повинность отбывали не только пленники и рабы, но и рядовые подданные царя. Ещё при жизни Соломона начались восстания покорённых народов (эдомитян, арамеян); сразу же после его смерти вспыхнуло восстание, в результате которого единое государство распалось на два царства (Израильское и Иудейское).

Соломон в исламе

Согласно Корану Сулейман (Сулейман) был сыном пророка Давуда. От своего отца он усвоил множество знаний и был избран Аллахом в пророки, причем ему была дана мистическая власть над многими существами, включая джиннов. Он правил огромным царством, которое на юге простиралось до Йемена. В исламской традиции Сулейман известен своей мудростью и справедливостью. Он считается образцом правителя. Неслучайно многие мусульманские монархи носили его имя. Исламская традиция имеет некоторые параллели с Аггадой, где Соломон представлен как «мудрейший из людей, который мог говорить со зверями, и они подчинялись ему». В иудейской традиции присутствует мотив смирения этого горделивого царя.

Символика

По легенде, при Соломоне знак его отца Давида стал государственной печатью. В исламе шестиконечная звезда носит название звезды Соломона. В то же время средневековые мистики называли Соломоновой печатью пентаграмму (пятиконечную звезду). Есть мнение, что звезда Соломона легла в основу мальтийского креста рыцарей иоаннитов.

В оккультизме пентаклем с названием «Звезда Соломона» принято считать 8-и конечную звезду. Из-за большего количества лучей, в центре звезды образуется круг. Часто в него вписывали символ, благодаря чему пентакль помогал в интеллектуальной работе и усиливал таланты. Эти знаки широко использовались в магии, алхимии, Каббале и прочих мистических учениях.

Образ в искусстве

Образ царя Соломона вдохновлял многих поэтов и художников: так, немецкий поэт XVIII в. Ф.-Г. Клопшток посвятил ему трагедию в стихах, художник Рубенс написал картину «Суд Соломона», Гендель посвятил ему ораторию, а Гуно — оперу. А. И. Куприн использовал образ царя Соломона и мотив «Песни песней» в своей повести «Суламифь» (1908). По мотивам соответствующей легенды был снят пеплум «Соломон и царица Савская» (1959).

См. также

• Соломонова династия
• Книга притчей Соломоновых
• Песнь песней Соломона
• Псалмы Соломона
• Книга Премудрости Соломона
• Печать царя Соломона
• Кольцо царя Соломона
• Соломонова печать

Литература

• Бейер Р. Царь Соломон. — Ростов-на-Дону: Феникс, 1998. — 320 с. — (След в истории). — ISBN 5-222-00693-X.
• Люкимсон П. Царь Соломон. — М.: Молодая гвардия, 2012. — 336 с. — (Жизнь замечательных людей). — ISBN 978-5-235-03545-4.
• Тибергер Ф. Царь Соломон. Мудрейший из мудрых. — М.: Центрполиграф, 2005. — 366 с. — (Nomen est Omen). — ISBN 5-9524-1582-2.
• Штереншис М. Соломон. — Ростов-на-Дону: Феникс, ISRADON/ИсраДон, 2012. — 128 с. — (След в истории). — ISBN 978-5-222-19227-6, 978-5-94467-089-2.

Ссылки

• [www.eleven.co.il/article/13893 Соломон] — статья из Электронной еврейской энциклопедии
• [toldot.ru/rus_king_shlomo.php Царь Соломон]
• [www.bible-center.ru/article/solomon Образ Соломона как «человека мирного» в контексте библейских представлений о миротворчестве]
• Третья книга Царств — жизнеописание Соломона в Библии.

Отрывок, характеризующий Соломон

– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.


Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
гор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.
Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.
Перемирие для Кутузова было единственным средством выиграть время, дать отдохнуть измученному отряду Багратиона и пропустить обозы и тяжести (движение которых было скрыто от французов), хотя один лишний переход до Цнайма. Предложение перемирия давало единственную и неожиданную возможность спасти армию. Получив это известие, Кутузов немедленно послал состоявшего при нем генерал адъютанта Винценгероде в неприятельский лагерь. Винценгероде должен был не только принять перемирие, но и предложить условия капитуляции, а между тем Кутузов послал своих адъютантов назад торопить сколь возможно движение обозов всей армии по кремско цнаймской дороге. Измученный, голодный отряд Багратиона один должен был, прикрывая собой это движение обозов и всей армии, неподвижно оставаться перед неприятелем в восемь раз сильнейшим.
Ожидания Кутузова сбылись как относительно того, что предложения капитуляции, ни к чему не обязывающие, могли дать время пройти некоторой части обозов, так и относительно того, что ошибка Мюрата должна была открыться очень скоро. Как только Бонапарте, находившийся в Шенбрунне, в 25 верстах от Голлабруна, получил донесение Мюрата и проект перемирия и капитуляции, он увидел обман и написал следующее письмо к Мюрату:
Au prince Murat. Schoenbrunn, 25 brumaire en 1805 a huit heures du matin.
«II m'est impossible de trouver des termes pour vous exprimer mon mecontentement. Vous ne commandez que mon avant garde et vous n'avez pas le droit de faire d'armistice sans mon ordre. Vous me faites perdre le fruit d'une campagne. Rompez l'armistice sur le champ et Mariechez a l'ennemi. Vous lui ferez declarer,que le general qui a signe cette capitulation, n'avait pas le droit de le faire, qu'il n'y a que l'Empereur de Russie qui ait ce droit.
«Toutes les fois cependant que l'Empereur de Russie ratifierait la dite convention, je la ratifierai; mais ce n'est qu'une ruse.Mariechez, detruisez l'armee russe… vous etes en position de prendre son bagage et son artiller.
«L'aide de camp de l'Empereur de Russie est un… Les officiers ne sont rien quand ils n'ont pas de pouvoirs: celui ci n'en avait point… Les Autrichiens se sont laisse jouer pour le passage du pont de Vienne, vous vous laissez jouer par un aide de camp de l'Empereur. Napoleon».
[Принцу Мюрату. Шенбрюнн, 25 брюмера 1805 г. 8 часов утра.
Я не могу найти слов чтоб выразить вам мое неудовольствие. Вы командуете только моим авангардом и не имеете права делать перемирие без моего приказания. Вы заставляете меня потерять плоды целой кампании. Немедленно разорвите перемирие и идите против неприятеля. Вы объявите ему, что генерал, подписавший эту капитуляцию, не имел на это права, и никто не имеет, исключая лишь российского императора.