Тутаев

О том, чьё имя носит город см. Тутаев, Илья Павлович.

Город Тутаев Герб Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Ярославская областьЯрославская область Муниципальный район Тутаевский Городское поселение Тутаев Координаты 57°53′00″ с. ш. 39°32′00″ в. д.57.88333° с. ш. 39.53333° в. д. / 57.88333; 39.53333    Глава Сергей Юрьевич Ершов Основан XIII век Первое упоминание 1419 Прежние названия до 1777 — город Романов и Борисоглебская слобода до 1822 — города Романов и Борисоглебск до 1918 — город Романов-Борисоглебск Площадь 25,5 км² Высота центра 130 м Население ↗40 404 человек (2016) Плотность 1584,47 чел./км² Названия жителей тутаевцы Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 48533 Автомобильный код 76 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=78417 78 417] Официальный сайт [агп-тутаев.рф/ аев.рф] Тутаев Москва Ярославль Тутаев

Тута́ев (до 1918 года — Рома́нов-Борисогле́бск, до 1822 года — города Рома́нов и Борисогле́бск) — город областного подчинения в России, городское поселение, административный центр Тутаевского района Ярославской области. Город является 12-м городом (из двенадцати), входящим в Золотое кольцо России. Входит в перечень исторических поселений России.

Население — 40 404 чел. (2016).

Глава городского поселения — Сергей Ершов.

География

Город расположен на обоих берегах реки Волги. Он возник в результате объединения двух самостоятельных городов — Романова и Борисоглебска, располагавшихся на противоположных берегах Волги и имевших собственные административное и хозяйственное устройство; в память об этом левобережная часть носит название Романовской стороны, а правобережная — Борисоглебской.

История

Город Романов

Город Романов был основан во 2-й половине XIII века впоследствии канонизированным в лике благоверных углицким князем Романом Владимировичем, к имени которого и восходит название города. Построен в 1283 году, о чём есть соответствующие записи в летописи. В ходе одного из набегов орды, а также неоднократных нападений новгородских ушкуйников город неоднократно был полностью разрушен. Основным средством защиты служит тын, периодически обновлявшийся силами горожан.

Позднее территория, на которой располагались остатки города, входила в состав Ярославского княжества. В 1345 году, когда умер ярославский князь Василий Давыдович Грозные Очи, его сын Роман Васильевич отстроил город заново и сделал центром самостоятельного Романовского княжества. В центре возрождённого города стояли деревянная Соборная церковь в честь Воздвиженья Креста Господня, построенная ещё углицким князем, княжеский терем и надворные постройки. Вскоре вокруг крепости вырос посад, так же обнесенный тыном.

В XV веке княжество вошло в состав Великого княжества Московского. В 1468 году великая княгиня Мария Ярославна, личным владением которой тогда являлся город, обновила оборонительные сооружения: появились валы, ров, подъемный мост, башни (по разным данным 7-8 штук). В 1472 году она передала город во владение своего сына, углицкого князя Андрея Большого; после его ареста в 1491 году Романов окончательно вошёл в состав владений московского князя.

В 1563 году по воле Ивана Грозного состоялось массовое переселение татар на ярославскую землю. Город Романов на двести лет был полностью отдан во владение татарским мурзам. По мнению И. Я. Гурлянда, профессора Ярославского Демидовского лицея, «…заселение исконной русской местности татарскими выходцами — это своеобразный [www.gradromanov.ru/04_ivan_2.htm исторический каприз], поведший к господству татар не только в Романовском, но и в соседнем Ярославском уездах…» Государство проводило политику христианизации татар. Указом от 13 декабря 1760 года романовские татары, отказавшиеся принять православие, были переселены в слободу около Костромы (в так называемую Чёрную деревню). За время пребывания татарских мурз Романов приобрёл мусульманский вид, на окраине города было построено несколько мечетей, но после переселения стойких в вере татар в окрестности Костромы все мечети в Романове были разобраны. С переселением татар в город связывают развитие здесь овцеводства, давшего известную породу романовская овца.

Во время Смутного времени (начало XVII века) Романов был разграблен и сожжён, но после возродился. В нём развивалось корабельное дело, строились суда — «романовки», которые отличались быстроходностью и манёвренностью. Процветала торговля.

В 1660 году в Романове на месте деревянной церкви строится каменный Крестовоздвиженский собор. Собор был построен ярославскими мастерами-каменорезами и расписан ярославскими и костромскими живописцами. В XVII и XVIII веках был построен ряд других выдающихся храмов. Помимо них купцы строили каменные жилые дома.

В 1777 году Романов стал центром уезда Ярославской губернии.

Город Борисоглебск

Первые упоминания о поселениях на Борисоглебской стороне были ещё до постройки Романова.

Последние исследования показали, что в 1238 году Ярославль подвергся монгольскому нападению. Об этом свидетельствуют, в том числе Лаврентьевская летопись и последние исследования археологов. Часть ярославцев, сбегая от нашествия, поселилась в Борисоглебске. А уже после князь Роман Владимирович, приехав в будущий Борисоглебск, увидел на другом берегу место, идеальное для создания укрепленного поселения, а первыми строителями Романова были борисоглебцы и осевшие беженцы из Ярославля.

К XV веку на правом берегу Волги, напротив города Романова, Борисоглебское поселение разрослось до Борисоглебской рыбацкой слободы, которая носила имя первых русских святых, мучеников-страстотерпцев князей Бориса и Глеба. В XVI веке она была приписана к московскому дворцовому приказу.

Во время Смутного времени слобода была, как и Романов, разграблена и сожжена. Вскоре жизнь возродилась; жившие в слободе рыбаки доставляли рыбу к царскому столу.

В 1652 году в Борисоглебской слободе строится первый каменный, шатровый храм во имя Смоленской иконы Божьей матери на месте деревянного мужского монастыря; построен он, впрочем, был плохо и уже в 1670 году стал не пригоден. В 1678 году на его основе ярославские мастера построили самый известный храм города — Воскресенский собор, который около 1680 года был расписан ярославскими художниками. В 1660 году московскими каменщиками в южной части Борисоглебской слободы была построена более скромная Благовещенская церковь.

В 1777 году Борисоглебская слобода была преобразована в город Борисоглебск. При этом она была административно объединена с соседними Ямской слободой и селом Ново-Благовещенье. Новый город стал, как и Романов, уездным центром Ярославской губернии. В конце XVIII века Романов и Борисоглебск, как и многие русские города, получают регулярные планы, но в связи со сложностью рельефа эти планы оказали на развитие обоих городов незначительное влияние.

Город Романов-Борисоглебск

В 1822 году Романов и Борисоглебск были объединены в единый город Романов-Борисоглебск; это было сделано в соответствии с указом Александра I от 30 мая 1822 года и объяснялось целями экономии по управлению городами.

В течение XIX века объединённый город развивался медленно, подавляемый близостью крупного Ярославля. В городе сократилось каменное строительство — в течение XIX века не было создано ни одного выдающегося здания, жилые дома возводились по «образцовым проектам». Однако в некоторых отраслях хозяйства был достигнут определённый успех: в окрестностях города разводили известных на всю Россию романовских овец, в городе появилась овчинно-меховая фабрика, функционировали Романовская льняная мануфактура и Константиновский завод минеральных масел около города. В это время по данным иностранных словарей, упоминавших Романов-Борисоглебск, в городе насчитывалось 1440 производств при числе жителей, не превышавшем 6,5 тысяч.

В начале XX века город насчитывал около 8,5 тыс. жителей, которые работали на 12 местных фабриках, из которых главнейшая была «Товарищество Романовской льняной мануфактуры» с оборотом более миллиона рублей. Значительные фабрики, выделывающие овчину, создали известность Романову-Борисоглебску высоким достоинством её обработки.

Город Тутаев

7 ноября 1918 года в Романове-Борисоглебске состоялось торжественное собрание, посвящённое первой годовщине Октябрьской революции. Присутствовали члены уездного комитета РКП(б), исполкома уездного совета, 3 фабричных комитетов, бюро учителей-интернационалистов, советов профсоюзных организаций, представители красноармейцев. Председательствовал секретарь уездного комитета РКП(б) Н. Ф. Доброхотов, секретарями были Лоханин и Шаров. Главным обсуждавшимся вопросом было переименование города и его уезда. Название города предлагали сменить на Луначарск в честь наркома просвещения А. В. Луначарского (1875—1933), Ленинск в честь председателя Совнаркома РСФСР В. И. Ленина (1870—1924), Разин в честь предводителя крестьянского восстания Степана Разина (1630—1671), Коммунар-Спартак в честь участников Парижской коммуны (1871) и предводителя восстания рабов в Риме Спартака (около 120 до н. э. — 71 до н. э.), Володарск в честь революционера В. Володарского (1891—1918), Тутаевск в честь рядового красноармейца И. П. Тутаева (1897—1918), погибшего во время подавления Ярославского мятежа. Остановились на «Тутаевске», но под конец заседания некий Левчук предложил прибавить к названию «Луначарск». Собрание единогласно приняло новое название — Тутаев-Луначарск, причём двойное имя сопровождалось пометкой «для второй части». 9 ноября 1918 года решение было закреплено на пленарном заседании уездного исполкома (председатель Шашкин, секретарь Поликарпов).

9 декабря 1918 года на пленарном заседании уездного исполкома (председатель Н. Н. Панин, секретарь Поликарпов) в связи с предложением ВЧК оставить «для удобства телеграфных сношений» одно слово в названии дополнение «Луначарск» было убрано, а город было решено называть просто Тутаев — «в память погибшего при исполнении служебного долга во время белогвардейского мятежа от руки белогвардейских банд на даче [ярославского городского головы] Лопатина товарища красноармейца Тутаева». Сообщение о переименовании появилось в прессе 18 декабря в «Известиях Тутаевского исполнительного комитета Советов крестьянских и рабочих депутатов» № 72. Соответственно и уезд получил название Тутаевского.

В марте 1941 года исполнительным комитетом Ярославского областного совета было решено переименовать Тутаев в город имени Менделеева в честь учёного Д. И. Менделеева, при участии которого был построен Константиновский завод минеральных масел недалеко от города. Под документом подписались председатель исполкома В. Гогосов и секретарь П. Кусмарцев. Поводом служило то, что переименование Романова-Борисоглебска в своё время так и не было формально утверждено в правительстве РСФСР. Однако начавшаяся Великая Отечественная война помешала осуществить задуманное.

В послевоенное время в Тутаеве продолжали развиваться традиционные для него отрасли по переработке льна, швейное и мебельное производство. В начале 1970-х годов возведён крупнейший в Ярославской области моторостроительный завод.

Вопрос о возвращении старого названия

Вопрос о возвращении городу старого названия возник, как и в других переименованных в советское время городах, в начале Перестройки. Неоднократно предпринимались попытки претворить эту идею в жизнь, но на двух проведённых референдумах горожане высказались против переименования. Противники переименования считают, что оно лишь отвлекает от более серьёзных проблем, вызовет разногласия среди горожан, приведёт к бесполезной трате бюджетных сред­ств, денег и времени жителей, которым придётся сменить все документы. Указывается, что людей, живших в Романове-Борисоглебске, уже нет, а для большинства нынешних горожан современное название города ассоциируется не с погибшим красноармейцем, а с местом, где они выросли и жили. Сторонники переименования, среди которых и нынешний глава городского поселения Сергей Ершов, считают, что возвращение преж­него названия положительно скажется на привлечении туристов. Всё мероприятие, по их подсчётам, обойдётся всего в 400 тысяч рублей (на декабрь 2009); специальной смены документов при этом не будет. Указывается, что имя Ильи Тутаева город получил спонтанно, решение принял узкий круг лиц; кроме того, оно так и не было формально закреплено на государственном уровне. Есть мнение, что большинству горожан вопрос переименования безразличен.

27 мая 2015 года на городском совете было вынесено решение о переименовании древнего города Тутаева в Романов-Борисоглебск. Городские власти считают, что новое название обратит внимание горожан и туристов на историческое прошлое города, и будет способствовать росту привлекательности города с туристической точки зрения. Документы о переименовании города направлены на рассмотрение в Ярославскую областную Думу для последующего обращения в правительство России.

Депутаты Ярославской областной Думы одобрили переименование города Тутаева.

Росреестр дал добро на возвращение исторического имени города.

11 декабря 2015 года Ярославская областная дума обратилась с законодательной инициативой по переименованию города Тутаева в Госдуму РФ.

Коммунисты в Госдуме препятствуют возвращению Романову-Борисоглебску его имени.

Ярос-NOB-1sbor RBG.jpg Романово-Борисоглебск и его северные окрестности. Из «Атласа Ярославской губернии» 1858 года.

KustodievB Provinc.jpg Борис Кустодиев. Провинция. 1919 год. Изображена бывшая романовская базарная площадь.

Ivan Belonogov 04.jpg Иван Белоногов. Вид уездного города Романов-Борисоглебска с юго-восточной стороны. 1838 год.

Население

Численность населения
1856	1897	1913	1931	1939	1959	1967	1970	1979	1989
5100	↗6700	↗7600	↗13 400	↗18 500	↘17 210	↘16 000	↗16 839	↗23 473	↗39 822
1992	1996	1998	2000	2001	2002	2003	2005	2006	2007
↗42 900	↗45 700	↘45 400	↘45 200	→45 200	↘42 644	↘42 600	↘42 300	↘42 000	↘41 675
2008	2009	2010	2011	2012	2013	2014	2015	2016
↘41 400	↘41 291	↘41 005	↗41 027	↘40 770	↘40 563	↘40 380	↘40 296	↗40 404

10 000

20 000

30 000

40 000

50 000

1931

1979

2000

2006

2011

2016

На 1 января 2016 года по численности населения город находился на 386 месте из 1112 городов Российской Федерации.

Герб

Гербы самостоятельных до 1822 года частей Тутаева были утверждены 31 августа 1778 года. Герб Романова представлял собой сложную перевязь влево: «Стоит на Волге старый город: в золотом поле вкось протекающая река; по обеим сторонам оной по чёрной полосе.» Герб Борисоглебска: «В серебряном поле главная часть — герб Ярославля, а в золотом поле связанный лазоревой лентой венец из роз; в каждой розе по золотой букве; все же буквы составляют название города.» При объединении этих городов были объединены и их гербы, причём романовский герб был помещён сверху — как герб более старого города. Преобразованный, этот герб был утверждён 16 июня 1995 года как герб Тутаева и Тутаевского района: «В скошенном справа золотом щите вверху — лазоревая (синяя, голубая) волнистая перевязь, сопровождаемая по сторонам узкими чёрными перевязями; внизу — венок из тринадцати червлёных (красных) садовых роз с зелёными стеблями и листьями, перевязанный лазоревой лентой и имеющий внутри в серебряном поле чёрного восстающего медведя, держащего на плече левой передней лапой золотую секиру».

Экономика

• Тутаевский моторный завод — крупнейший в городе, выпускает дизельные двигатели и др.
• Тутаевский экспериментально-ремонтный завод (ТЭРЗ)
• Льнокомбинат «Тульма»
• Племенное овцеводческое хозяйство Ярославского института животноводства и кормопроизводства
• «Комплекс»
• Тутаевский филиал «ЦентрТелеком»
• Вблизи города овчинно-меховая фабрика.
• Колокольный завод «Италмас»
• Сырзавод
• Колбасный завод
• ЗАО «Романовский продукт»
• Деревообрабатывающее предприятие «Маяк»
• ЗАО «Метиз» — производство метизной продукции для автопрома региона
• ТМ «Мясославль» — мясоперерабатывающий завод.

Транспорт

Через Тутаев проходит автодорога Р151, соединяющая город с Ярославлем и Рыбинском. В городе нет моста через Волгу, поэтому приходится летом использовать лодки или паром, а зимой переходить по льду или добираться через Ярославль, который находится в 40 км по автодороге. На правом берегу в городе есть железнодорожная станция Тутаево (код станции 312805), от которой в Чёбаково до 2005 года ходили пригородные поезда (2 пары в день). Автобусное сообщение с Ярославлем и Рыбинском есть в обеих частях города. На правом берегу Тутаева работает маршрутное такси, совершающее рейсы от ЦРБ до паромной переправы и обратно.

Достопримечательности

• Volga tutayev.jpg

  Казанская церковь

Тутаев входит в «Золотое кольцо» России, и недаром именуется «Жемчужиной на Волге». Церкви Тутаева, живописно разбросанные по холмистым берегам Волги, привлекают внимание туристов и любителей архитектуры. Прежде попасть можно было лишь в Покровскую церковь и Воскресенский собор, где находятся уникальные фрески XVII века. Особого внимания заслуживает фреска, посвященная сооружению Вавилонской башни. Ныне все храмы переданы Епархии и в них проводятся службы.

В Крестовоздвиженском соборе сохранились, но находятся в удручающем состоянии, фрески XVII века, выполненные ярославскими (под руководством Василия Ильина) и костромскими (под руководством Гурия Никитина) изографами. Беда фресок является и их уникальностью: живопись можно увидеть в первозданном виде.

Пейзажи города вдохновили известного живописца Б. М. Кустодиева на создание картин «Гуляние на Волге», «Провинция» и других.

• Воскресенский собор (1652)
• Крестовоздвиженский собор «что в валах» (1658)
• Благовещенская церковь (1660)
• Спасо-Архангельская церковь (1751)
• Церковь Вознесения (Леонтьевская) (1795, по другим данным — 1745)
• Казанско-Преображенская церковь (1758)
• Покровская церковь (первое документальное упоминание относится к 1781 году)
• Троицкая церковь (1783)
• Тихоновская церковь (1913)
• Дом в стиле модерн
• Здание попечительского совета
• Усадьба дворян Зацепиных (позднее — Жеребцова)
• Городская гимназия
• Дом Апаховых
• Дом Шумиловых
• Дом Сазановых
• Особняк Дягтерева
• Дом купца Рассолова
• Пожарная часть
• музей «Домъ на Новинской»
• музей «Дом Яковлева, 16»
• памятник (бюст) праведному воину Ф. Ф. Ушакову (2006)

СМИ

Телевидение:

• НТК — Телевидение Тутаева (кабельная сеть «Люкс-ТВ»; сетевой партнёр — 8 канал)
• 12 — ТВ канал г. Тутаева (кабельная сеть «Люкс-ТВ»; сетевой партнёр — телеканал ТНТ)

Печатные издания:

• Городской еженедельник — существовал с 2010 по 2014 гг.
• Моторостроитель
• Романовский купец
• Деловой Тутаев
• Ваша Газета Тутаев
• БлогИ
• Новая газета «Берега»
• Узнай Правду
• Сорока — существовала с 2014 по 2015 гг.
• Наш Район
• Льнянщик — газета льнокомбината «Тульма» (существовала в советское время)

Известные люди

• Аксаков, Николай Иванович — романовский воевода, ярославский губернатор.
• Болдин, Валерий Иванович — советский партийный деятель. Родился в Тутаеве.
• Белоногов, Иван Михайлович — пейзажист, родился и жил в Романов-Борисоглебске.
• Василевский, Андрей Германович — советский театральный актёр, Заслуженный артист РСФСР. Родился в Тутаеве.
• Вениамин (Воскресенский) — епископ Романовский.
• Павел (Груздев) — архимандрит, старец. Жил и умер в Тутаеве.
• Терешкова, Валентина Владимировна — советский космонавт, первая в мире женщина-космонавт, генерал-майор.

Фильмы, которые снимались в городе и его окрестностях

• Афанасий Никитин. Хождение за три моря (1958)
• 12 стульев (1971)
• А у нас была тишина (1977)
• Русский бунт (1999)
• Нежный возраст (2000)
• Фортуна (2000)
• На углу у Патриарших-2 (2001)
• Последний уик-энд (2004)
• Бумер. Фильм второй (2005)
• Подкидной (2005)
• Доктор Живаго (2006)
• Предел желаний (2007)
• Доки (2009)
• Исаев. Бриллианты для диктатуры пролетариата (2009)
• Овраги (2009)
• Человек войны (2009)
• МУР (2010)
• Ярослав. Тысячу лет назад (2010)
• Грозное время (2011)
• Мосгаз (2012)
• Страсти по Чапаю (2012)
• Чёрные волки (2012)

Фотографии

• Преображенско-Казанская церковь 02.jpg

  Преображенско-Казанская церковь

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Спасо-Архангельская церковь

• Воскресенский собор весной.jpg

  Воскресенский собор

• Тутаев.jpg

  Вид на Борисоглебскую сторону

Ошибка создания миниатюры: Файл не найден Резные наличники жилого дома

Tutaev church.jpg Купола Преображенско-Казанской церкви Ошибка создания миниатюры: Файл не найден Крестовоздвижеский собор Ошибка создания миниатюры: Файл не найден Жилой дом. Начало XX века

См. также

• Романовское княжество

Источники

• Добровольская Э. Д., Гнедовский Б. В.  Ярославль. Тутаев. — М.: Искусство, 1981. — 310 с.
• Иконы «романовских писем»: Тайны и открытия забытой традиции Ярославской земли. Свод русской иконописи / Авт.-сост. И. Л. Хохлова; научн. ред. И. Л. Бусева-Давыдова. — М.; Рыбинск: ИП СИВ, ИПК Парето-Принт, 2011. — 262 с. — ISBN 978-5-9903362-1-6.
• Конюшев К. В.  Тутаев: Исторический очерк/ 2-е изд. — Ярославль: Верхне-Волжское кн. изд-во, 1989. — 159 с. — ISBN 5-7415-0018-8.
• Конюшев К. В.  Тутаев (Романов-Борисоглебск): записки краеведа. — Ярославль: Аверс Плюс, 2008. — 123 с.
• Тутаев. — Тутаев: Внешторгиздат, 1991. — 12 с.

Ссылки

• [агп-тутаев.рф/ Сайт администрации г. Тутаева]
• [www.tutaev.ru/ Сайт администрации Тутаевского района]

Отрывок, характеризующий Тутаев

Главноуправляющий, считавший все затеи молодого графа почти безумством, невыгодой для себя, для него, для крестьян – сделал уступки. Продолжая дело освобождения представлять невозможным, он распорядился постройкой во всех имениях больших зданий школ, больниц и приютов; для приезда барина везде приготовил встречи, не пышно торжественные, которые, он знал, не понравятся Пьеру, но именно такие религиозно благодарственные, с образами и хлебом солью, именно такие, которые, как он понимал барина, должны были подействовать на графа и обмануть его.
Южная весна, покойное, быстрое путешествие в венской коляске и уединение дороги радостно действовали на Пьера. Именья, в которых он не бывал еще, были – одно живописнее другого; народ везде представлялся благоденствующим и трогательно благодарным за сделанные ему благодеяния. Везде были встречи, которые, хотя и приводили в смущение Пьера, но в глубине души его вызывали радостное чувство. В одном месте мужики подносили ему хлеб соль и образ Петра и Павла, и просили позволения в честь его ангела Петра и Павла, в знак любви и благодарности за сделанные им благодеяния, воздвигнуть на свой счет новый придел в церкви. В другом месте его встретили женщины с грудными детьми, благодаря его за избавление от тяжелых работ. В третьем именьи его встречал священник с крестом, окруженный детьми, которых он по милостям графа обучал грамоте и религии. Во всех имениях Пьер видел своими глазами по одному плану воздвигавшиеся и воздвигнутые уже каменные здания больниц, школ, богаделен, которые должны были быть, в скором времени, открыты. Везде Пьер видел отчеты управляющих о барщинских работах, уменьшенных против прежнего, и слышал за то трогательные благодарения депутаций крестьян в синих кафтанах.
Пьер только не знал того, что там, где ему подносили хлеб соль и строили придел Петра и Павла, было торговое село и ярмарка в Петров день, что придел уже строился давно богачами мужиками села, теми, которые явились к нему, а что девять десятых мужиков этого села были в величайшем разорении. Он не знал, что вследствие того, что перестали по его приказу посылать ребятниц женщин с грудными детьми на барщину, эти самые ребятницы тем труднейшую работу несли на своей половине. Он не знал, что священник, встретивший его с крестом, отягощал мужиков своими поборами, и что собранные к нему ученики со слезами были отдаваемы ему, и за большие деньги были откупаемы родителями. Он не знал, что каменные, по плану, здания воздвигались своими рабочими и увеличили барщину крестьян, уменьшенную только на бумаге. Он не знал, что там, где управляющий указывал ему по книге на уменьшение по его воле оброка на одну треть, была наполовину прибавлена барщинная повинность. И потому Пьер был восхищен своим путешествием по именьям, и вполне возвратился к тому филантропическому настроению, в котором он выехал из Петербурга, и писал восторженные письма своему наставнику брату, как он называл великого мастера.
«Как легко, как мало усилия нужно, чтобы сделать так много добра, думал Пьер, и как мало мы об этом заботимся!»
Он счастлив был выказываемой ему благодарностью, но стыдился, принимая ее. Эта благодарность напоминала ему, на сколько он еще больше бы был в состоянии сделать для этих простых, добрых людей.
Главноуправляющий, весьма глупый и хитрый человек, совершенно понимая умного и наивного графа, и играя им, как игрушкой, увидав действие, произведенное на Пьера приготовленными приемами, решительнее обратился к нему с доводами о невозможности и, главное, ненужности освобождения крестьян, которые и без того были совершенно счастливы.
Пьер втайне своей души соглашался с управляющим в том, что трудно было представить себе людей, более счастливых, и что Бог знает, что ожидало их на воле; но Пьер, хотя и неохотно, настаивал на том, что он считал справедливым. Управляющий обещал употребить все силы для исполнения воли графа, ясно понимая, что граф никогда не будет в состоянии поверить его не только в том, употреблены ли все меры для продажи лесов и имений, для выкупа из Совета, но и никогда вероятно не спросит и не узнает о том, как построенные здания стоят пустыми и крестьяне продолжают давать работой и деньгами всё то, что они дают у других, т. е. всё, что они могут давать.


В самом счастливом состоянии духа возвращаясь из своего южного путешествия, Пьер исполнил свое давнишнее намерение заехать к своему другу Болконскому, которого он не видал два года.
Богучарово лежало в некрасивой, плоской местности, покрытой полями и срубленными и несрубленными еловыми и березовыми лесами. Барский двор находился на конце прямой, по большой дороге расположенной деревни, за вновь вырытым, полно налитым прудом, с необросшими еще травой берегами, в середине молодого леса, между которым стояло несколько больших сосен.
Барский двор состоял из гумна, надворных построек, конюшень, бани, флигеля и большого каменного дома с полукруглым фронтоном, который еще строился. Вокруг дома был рассажен молодой сад. Ограды и ворота были прочные и новые; под навесом стояли две пожарные трубы и бочка, выкрашенная зеленой краской; дороги были прямые, мосты были крепкие с перилами. На всем лежал отпечаток аккуратности и хозяйственности. Встретившиеся дворовые, на вопрос, где живет князь, указали на небольшой, новый флигелек, стоящий у самого края пруда. Старый дядька князя Андрея, Антон, высадил Пьера из коляски, сказал, что князь дома, и проводил его в чистую, маленькую прихожую.
Пьера поразила скромность маленького, хотя и чистенького домика после тех блестящих условий, в которых последний раз он видел своего друга в Петербурге. Он поспешно вошел в пахнущую еще сосной, не отштукатуренную, маленькую залу и хотел итти дальше, но Антон на цыпочках пробежал вперед и постучался в дверь.
– Ну, что там? – послышался резкий, неприятный голос.
– Гость, – отвечал Антон.
– Проси подождать, – и послышался отодвинутый стул. Пьер быстрыми шагами подошел к двери и столкнулся лицом к лицу с выходившим к нему, нахмуренным и постаревшим, князем Андреем. Пьер обнял его и, подняв очки, целовал его в щеки и близко смотрел на него.
– Вот не ждал, очень рад, – сказал князь Андрей. Пьер ничего не говорил; он удивленно, не спуская глаз, смотрел на своего друга. Его поразила происшедшая перемена в князе Андрее. Слова были ласковы, улыбка была на губах и лице князя Андрея, но взгляд был потухший, мертвый, которому, несмотря на видимое желание, князь Андрей не мог придать радостного и веселого блеска. Не то, что похудел, побледнел, возмужал его друг; но взгляд этот и морщинка на лбу, выражавшие долгое сосредоточение на чем то одном, поражали и отчуждали Пьера, пока он не привык к ним.
При свидании после долгой разлуки, как это всегда бывает, разговор долго не мог остановиться; они спрашивали и отвечали коротко о таких вещах, о которых они сами знали, что надо было говорить долго. Наконец разговор стал понемногу останавливаться на прежде отрывочно сказанном, на вопросах о прошедшей жизни, о планах на будущее, о путешествии Пьера, о его занятиях, о войне и т. д. Та сосредоточенность и убитость, которую заметил Пьер во взгляде князя Андрея, теперь выражалась еще сильнее в улыбке, с которою он слушал Пьера, в особенности тогда, когда Пьер говорил с одушевлением радости о прошедшем или будущем. Как будто князь Андрей и желал бы, но не мог принимать участия в том, что он говорил. Пьер начинал чувствовать, что перед князем Андреем восторженность, мечты, надежды на счастие и на добро не приличны. Ему совестно было высказывать все свои новые, масонские мысли, в особенности подновленные и возбужденные в нем его последним путешествием. Он сдерживал себя, боялся быть наивным; вместе с тем ему неудержимо хотелось поскорей показать своему другу, что он был теперь совсем другой, лучший Пьер, чем тот, который был в Петербурге.
– Я не могу вам сказать, как много я пережил за это время. Я сам бы не узнал себя.
– Да, много, много мы изменились с тех пор, – сказал князь Андрей.
– Ну а вы? – спрашивал Пьер, – какие ваши планы?
– Планы? – иронически повторил князь Андрей. – Мои планы? – повторил он, как бы удивляясь значению такого слова. – Да вот видишь, строюсь, хочу к будущему году переехать совсем…
Пьер молча, пристально вглядывался в состаревшееся лицо (князя) Андрея.
– Нет, я спрашиваю, – сказал Пьер, – но князь Андрей перебил его:
– Да что про меня говорить…. расскажи же, расскажи про свое путешествие, про всё, что ты там наделал в своих именьях?
Пьер стал рассказывать о том, что он сделал в своих имениях, стараясь как можно более скрыть свое участие в улучшениях, сделанных им. Князь Андрей несколько раз подсказывал Пьеру вперед то, что он рассказывал, как будто всё то, что сделал Пьер, была давно известная история, и слушал не только не с интересом, но даже как будто стыдясь за то, что рассказывал Пьер.
Пьеру стало неловко и даже тяжело в обществе своего друга. Он замолчал.
– А вот что, душа моя, – сказал князь Андрей, которому очевидно было тоже тяжело и стеснительно с гостем, – я здесь на биваках, и приехал только посмотреть. Я нынче еду опять к сестре. Я тебя познакомлю с ними. Да ты, кажется, знаком, – сказал он, очевидно занимая гостя, с которым он не чувствовал теперь ничего общего. – Мы поедем после обеда. А теперь хочешь посмотреть мою усадьбу? – Они вышли и проходили до обеда, разговаривая о политических новостях и общих знакомых, как люди мало близкие друг к другу. С некоторым оживлением и интересом князь Андрей говорил только об устраиваемой им новой усадьбе и постройке, но и тут в середине разговора, на подмостках, когда князь Андрей описывал Пьеру будущее расположение дома, он вдруг остановился. – Впрочем тут нет ничего интересного, пойдем обедать и поедем. – За обедом зашел разговор о женитьбе Пьера.
– Я очень удивился, когда услышал об этом, – сказал князь Андрей.
Пьер покраснел так же, как он краснел всегда при этом, и торопливо сказал:
– Я вам расскажу когда нибудь, как это всё случилось. Но вы знаете, что всё это кончено и навсегда.
– Навсегда? – сказал князь Андрей. – Навсегда ничего не бывает.
– Но вы знаете, как это всё кончилось? Слышали про дуэль?
– Да, ты прошел и через это.
– Одно, за что я благодарю Бога, это за то, что я не убил этого человека, – сказал Пьер.
– Отчего же? – сказал князь Андрей. – Убить злую собаку даже очень хорошо.
– Нет, убить человека не хорошо, несправедливо…
– Отчего же несправедливо? – повторил князь Андрей; то, что справедливо и несправедливо – не дано судить людям. Люди вечно заблуждались и будут заблуждаться, и ни в чем больше, как в том, что они считают справедливым и несправедливым.
– Несправедливо то, что есть зло для другого человека, – сказал Пьер, с удовольствием чувствуя, что в первый раз со времени его приезда князь Андрей оживлялся и начинал говорить и хотел высказать всё то, что сделало его таким, каким он был теперь.
– А кто тебе сказал, что такое зло для другого человека? – спросил он.
– Зло? Зло? – сказал Пьер, – мы все знаем, что такое зло для себя.
– Да мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, – всё более и более оживляясь говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи. Он говорил по французски. Je ne connais l dans la vie que deux maux bien reels: c'est le remord et la maladie. II n'est de bien que l'absence de ces maux. [Я знаю в жизни только два настоящих несчастья: это угрызение совести и болезнь. И единственное благо есть отсутствие этих зол.] Жить для себя, избегая только этих двух зол: вот вся моя мудрость теперь.
– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.
Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…
– Отчего же не умываться, это не чисто, – сказал князь Андрей; – напротив, надо стараться сделать свою жизнь как можно более приятной. Я живу и в этом не виноват, стало быть надо как нибудь получше, никому не мешая, дожить до смерти.
– Но что же вас побуждает жить с такими мыслями? Будешь сидеть не двигаясь, ничего не предпринимая…
– Жизнь и так не оставляет в покое. Я бы рад ничего не делать, а вот, с одной стороны, дворянство здешнее удостоило меня чести избрания в предводители: я насилу отделался. Они не могли понять, что во мне нет того, что нужно, нет этой известной добродушной и озабоченной пошлости, которая нужна для этого. Потом вот этот дом, который надо было построить, чтобы иметь свой угол, где можно быть спокойным. Теперь ополчение.
– Отчего вы не служите в армии?
– После Аустерлица! – мрачно сказал князь Андрей. – Нет; покорно благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не буду. И не буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, – успокоиваясь продолжал князь Андрей. – Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3 го округа, и единственное средство мне избавиться от службы – быть при нем.
– Стало быть вы служите?
– Служу. – Он помолчал немного.
– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.
– Так вот кого мне жалко – человеческого достоинства, спокойствия совести, чистоты, а не их спин и лбов, которые, сколько ни секи, сколько ни брей, всё останутся такими же спинами и лбами.
– Нет, нет и тысячу раз нет, я никогда не соглашусь с вами, – сказал Пьер.


Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.
Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…