Евсевий (Рождественский)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Евсевий и фамилией Рождественский.

Архиепископ Евсевий<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Архиепископ Шадринский, викарий Свердловской епархии
3 (16) апреля 1930 — 1931
Предшественник:	Валериан (Рудич)
Преемник:	Владимир (Маштанов)
Архиепископ Забайкальский и Нерчинский до 27 марта (9 апреля) 1930 года — епископ
22 октября (4 ноября) 1927 — 3 (16) апреля 1930
Предшественник:	Мелетий (Заборовский) Даниил (Шерстенников) (в/у)
Преемник:	Марк (Боголюбов)
Епископ Нижнеудинский, временно управляющий Иркутской епархией
февраль 1926 — 22 ноября (5 декабря) 1926
Предшественник:	Кирилл (Соколов)
Преемник:	Киприан (Комаровский)
Епископ Ейский, викарий Краснодарской епархии
1923 — 1925
Предшественник:	Василий (Ратмиров)
Преемник:	Кирилл (Соколов)
Епископ Ставропольский и Кубанский
лето 1923 — осень 1923
Предшественник:	Димитрий (Добросердов)
Преемник:	Иннокентий (Летяев)
Епископ Уржумский, викарий Вятской епархии
3 (16) декабря 1920 — 9 (22) января 1921
Предшественник:	Виктор (Островидов)
Преемник:	в/у Виктор (Островидов) Авраамий (Дернов)
Епископ Яранский, викарий Вятской епархии
15 (28) марта 1920 — 3 (16) декабря 1920
Предшественник:	викариатство учреждено
Преемник:	Сергий (Корнеев)
Образование:	Тамбовская духовная семинария Казанская духовная академия
Учёная степень:	кандидат богословия
Имя при рождении:	Евгений Петрович Рождественский
Рождение:	22 декабря 1886 (3 января 1887)(1887-01-03) село Питим, Моршанский уезд, Тамбовская губерния, Российская империя (ныне Пичаевский район, Тамбовская область)
Смерть:	5 ноября 1937(1937-11-05) (50 лет) Темиртау, Новосибирская область, РСФСР, СССР (ныне Кемеровская область)
Принятие монашества:	11 октября 1908
Канонизирован:	РПЦЗ
В лике:	святых новомучеников и исповедников Российских.

Архиепископ Евсе́вий (в миру Евге́ний Петро́вич Рожде́ственский; 22 декабря 1886 (3 января 1887), село Питим, ныне Тамбовская область — 5 ноября 1937, Сибирский ИТЛ) — епископ Русской православной церкви, архиепископ Шадринский, викарий Свердловской епархии.

Биография

Евгений Рождественский родился 22 декабря 1886 (3 января 1887) года в семье священника в селе Питим Моршанского уезда Тамбовской губернии (ныне в Липовском сельсовете Пичаевского района Тамбовской области).

В 1901 году окончил II Тамбовское духовное училище по I разряду.

В 1907 году окончил Тамбовскую духовную семинарию.

Монах

11 (24) октября 1908 года пострижен в монашество, с 7 (20) декабря 1908 года — иеродиакон, с 1911 года — иеромонах.

В 1911 году окончил Казанскую духовную академию со степенью кандидата богословия (тема кандидатской работы — «Апокалипсис св. Апостола Иоанна Богослова и его историческая судьба при свете древне-христианской письменности». Был профессорским стипендиатом академии. Его духовником во время учёбы в академии был преподобный Гавриил (Зырянов).

Был и. д. доцента на 1-й кафедре Священного Писания Ветхого Завета Казанской духовной академии, преподавал Священное Писание Нового Завета. Являлся членом Комитета «Казанского Общества Трезвости». 8 (21) декабря 1917 уволен по болезни с духовно-учебной службы.

Насельник Московского Данилова монастыря. 7 (20) апреля 1919 года возведён в сан архимандрита.

Архиерей

15 (28) марта 1920 года рукоположен во епископа Яранского, викария Вятской епархии. Хиротонию совершали Патриарх Тихон, митрополит Владимирский Сергий (Страгородский) и епископ Алатырский Гурий (Степанов), временно управлявший Вятской епархией).

С 19 октября (1 ноября) 1920 года — временный управляющий Вятской епархией.

3 (16) декабря 1920 года он был перемещён на Уржумскую кафедру, в то же время сохраняя обязанности по временному управлению Вятской епархией.

Однако в Уржум он не поехал, а вместо этого развернул в Вятке кампанию в поддержку своей кандидатуры на возможных предстоящих выборах епархиального архипастыря, чем внёс смуту среди духовенства и верующих.

Позднее Евсевий всё же выехал в Уржум и жил там, о чём есть упоминание в газете «Вятская правда» за январь 1921 года. Однако он направил прошение даже в Священный Синод об освобождении его от управления названой епархией. Синод постановил 9 (22) января 1921 года прошение удовлетворить и поручить таковое управление епископу Виктору (Островидову), о чём тот был извещен.

В 1922—1923 года — епископ Ставропольский и Кубанский.

С января 1923 года — епископ Ейский, викарий Краснодарской епархии.

4 января 1923 арестован в Ейске по обвинению в противодействии изъятию церковных ценностей в пользу голодающих Поволжья, переведён в Краснодар, вины не признал. С января по март 1923 в камере ЧК, в апреле Ревтрибуналом приговорен к 7 годам тюремного заключения. Срок заключения отбывал в Иркутске, амнистирован. В порядке частичной амнистии ВЦИК этот срок наказания был заменен сроком 3,5 года. 5 декабря 1925 года был досрочно освобожден.

В феврале — ноябре 1926 года — епископ Нижнеудинский, временно управляющий Иркутской епархией. В сентябре 1926 года епископ Евсевий подал прошение о выходе на покой.

22 ноября (5 декабря) 1926 года назначен епископом Забайкальским и Нерчинским. Епископ Евсевий настаивал, что пребывает на покое и занять Читинскую кафедру не может, но 22 октября (4 ноября) 1927 года прибыл в Читу и приступил к управлению епархией.

27 февраля (12 марта) 1930 года архиерейский титул был сменён на епископа Читинского и Забайкальского.

27 марта (9 апреля) 1930 года возведён в сан архиепископа.

С 3 (16) апреля 1930 года — архиепископ Шадринский, управляющий Свердловской епархией. Служил в Вознесенской церкви Свердловска.

29 октября 1930 года ввиду окончания сессии был уволен от присутствия во Временном Священном Синоде при заместителе патриаршего местоблюстителя.

С декабря 1930 года ввиду ареста епархией более не управлял. Дата увольнения на покой неизвестна.

Был немногословным человеком, строгим в вопросах церковной дисциплины, противником небрежного отношения к богослужениям. Сторонник церковной политики Заместителя Патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского), в своих циркулярных распоряжениях призывал священнослужителей епархии не предпринимать действий, которые могли бы быть истолкованы властями как «антисоветские».

Арест, лагерь, гибель

В декабре 1930 был арестован, обвинён в руководстве «контрреволюционной монархической организацией». На следствии признал лишь то, что якобы слышал о существовании некой подпольной антисоветской организации. Давал показания таким образом, чтобы не давать повода для репрессий в отношении других людей. 22 января 1931 постановлением Тройки полномочного представительства ОГПУ Восточно-Сибирского края приговорён к десяти годам лишения свободы. Срок заключения отбывал в Сиблаге. Проживал в Мариинске в совхозе N 3 1-го отделения Сиблага ОГПУ.

17 июля 1937 года в Юргинском ОЛП по ст.58-10, 58-11 УК РСФСР было заведено новое следственное дело на архиепископа Евсевия (Рождественского Евгения Петровича), игумена Кирилла (Зеленина), священника Гуреева Максима Георгиевича, иеромонаха Кирилла (Зимина Дмитрия Логиновича), Андреева Бориса Александровича, Бокурского Владимира Александровича, Колосова Емельяна Михайловича. Они были обвинены в том, что «Отбывая место заключения в Юргинском ОЛП, находясь в общих бараках, объединились в к/р поповскую группу и открыто вели к/р разговоры против Советской власти, вели среди заключенных к/р агитацию, распространяли провокационные слухи о падении Советской власти…».

С августа 1937 года работал на руднике Темир-Тау III Ахпунского отделения Сиблага НКВД.

28 октября 1937 года постановлением Тройки УНКВД по Новосибирской области как глава офицерско-поповской контрреволюционной фашистской организации за систематическую контрреволюционную фашистскую агитацию приговорён к расстрелу по ст. 58–10 ч.2, 58–11 УК РСФСР.

5 ноября 1937 года расстрелян (или в Ахпунском отделении Сиблага НКВД, или на руднике Темир-Тау III Ахпунского отделения Сиблага НКВД, или в Новосибирске). Место погребения не известно.

Реабилитирован 20 мая 1957 года Президиумом Кемеровского облсуда.

Причислен в 1981 году Русской Православной Церковью Заграницей к лику святых новомучеников и исповедников Российских.

Сочинения

• «Апокалипсис св. Ап. Иоанна Богослова и его историческая судьба при свете древне-христианской письменности». (Кандидатское сочинение). «Прав. Собес.» 1911, декабрь, с. 31.
• Отзыв на этот труд см. «Прав. Собес.» 1914, май, с. 281, 285—293.
• «Голгофа в жизни Иисуса Христа и его учеников». (Слово в Пяток первой седмицы Великого поста при воспоминании страстей Христовых). «Прав. Собес.» 1913, апрель, с. 9-12.
• «О назначении духовного опыта для богословской науки». «Прав. Собес.» 1913, ноябрь, с. 565—570.
• «Памяти кончины профессора М. И. Богословского». «Прав. Собес.» 1915, октябрь, ноябрь, декабрь, 1916, май-июнь, июль-август, сентябрь-октябрь.

Отзывы на сочинения

• Петра (Образцова). «Значение аскетического начала в пастырской практике». "Прав. Собес. 1916, июль-август, с. 279—282.
• Феодора (Моисеева). «Человек в состоянии падения и возрождения по сочинениям епископа Феофана». «Прав. Собес.» 1916, май-июнь, с. 255—261.

Ссылки

• [www.pravenc.ru/text/187372.html ЕВСЕВИЙ] // Православная энциклопедия. Том XVII. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2008. — С. 273-275. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-030-1
• [www.ekaterinburg-eparhia.ru/default.php?/History/Arhipaster/Ek_Arh/Episcops/gleb.html Биография] на сайте Екатеринбургской епархии
• [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_6777 Евсевий (Рождественский)] на сайте «Русское православие»
• [www.chita.eparhia.ru/enapx/apxuepeu/evsevi/ Биография] на сайте Читинской и Краснокамеской епархии
• [urzhum-uezd.ortox.ru/arkhierei_i_monashestvo_urzhumskogo_uezda/view/id/1112884 Уржумская православная викарная кафедра (1920-е гг)]
• [kuz1.pstbi.ccas.ru/bin/db.exe/no_dbpath/koi/newmr/?HYZ9EJxGHoxITYZCF2JMTdG6Xbu3ci4ZceWd60WEfeOYdS5WceKhsOeceG03ceCZfOWd66yZsi0iceXb8E* Евсевий (Рождественский Евгений Петрович)]

Отрывок, характеризующий Евсевий (Рождественский)

Когда все поднялись, чтоб уезжать, Элен, очень мало говорившая весь вечер, опять обратилась к Борису с просьбой и ласковым, значительным приказанием, чтобы он был у нее во вторник.
– Мне это очень нужно, – сказала она с улыбкой, оглядываясь на Анну Павловну, и Анна Павловна той грустной улыбкой, которая сопровождала ее слова при речи о своей высокой покровительнице, подтвердила желание Элен. Казалось, что в этот вечер из каких то слов, сказанных Борисом о прусском войске, Элен вдруг открыла необходимость видеть его. Она как будто обещала ему, что, когда он приедет во вторник, она объяснит ему эту необходимость.
Приехав во вторник вечером в великолепный салон Элен, Борис не получил ясного объяснения, для чего было ему необходимо приехать. Были другие гости, графиня мало говорила с ним, и только прощаясь, когда он целовал ее руку, она с странным отсутствием улыбки, неожиданно, шопотом, сказала ему: Venez demain diner… le soir. Il faut que vous veniez… Venez. [Приезжайте завтра обедать… вечером. Надо, чтоб вы приехали… Приезжайте.]
В этот свой приезд в Петербург Борис сделался близким человеком в доме графини Безуховой.


Война разгоралась, и театр ее приближался к русским границам. Всюду слышались проклятия врагу рода человеческого Бонапартию; в деревнях собирались ратники и рекруты, и с театра войны приходили разноречивые известия, как всегда ложные и потому различно перетолковываемые.
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.
В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.
У алтаря лысогорской церкви была часовня над могилой маленькой княгини, и в часовне был поставлен привезенный из Италии мраморный памятник, изображавший ангела, расправившего крылья и готовящегося подняться на небо. У ангела была немного приподнята верхняя губа, как будто он сбирался улыбнуться, и однажды князь Андрей и княжна Марья, выходя из часовни, признались друг другу, что странно, лицо этого ангела напоминало им лицо покойницы. Но что было еще страннее и чего князь Андрей не сказал сестре, было то, что в выражении, которое дал случайно художник лицу ангела, князь Андрей читал те же слова кроткой укоризны, которые он прочел тогда на лице своей мертвой жены: «Ах, зачем вы это со мной сделали?…»
Вскоре после возвращения князя Андрея, старый князь отделил сына и дал ему Богучарово, большое имение, находившееся в 40 верстах от Лысых Гор. Частью по причине тяжелых воспоминаний, связанных с Лысыми Горами, частью потому, что не всегда князь Андрей чувствовал себя в силах переносить характер отца, частью и потому, что ему нужно было уединение, князь Андрей воспользовался Богучаровым, строился там и проводил в нем большую часть времени.
Князь Андрей, после Аустерлицкой кампании, твердо pешил никогда не служить более в военной службе; и когда началась война, и все должны были служить, он, чтобы отделаться от действительной службы, принял должность под начальством отца по сбору ополчения. Старый князь с сыном как бы переменились ролями после кампании 1805 года. Старый князь, возбужденный деятельностью, ожидал всего хорошего от настоящей кампании; князь Андрей, напротив, не участвуя в войне и в тайне души сожалея о том, видел одно дурное.
26 февраля 1807 года, старый князь уехал по округу. Князь Андрей, как и большею частью во время отлучек отца, оставался в Лысых Горах. Маленький Николушка был нездоров уже 4 й день. Кучера, возившие старого князя, вернулись из города и привезли бумаги и письма князю Андрею.
Камердинер с письмами, не застав молодого князя в его кабинете, прошел на половину княжны Марьи; но и там его не было. Камердинеру сказали, что князь пошел в детскую.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, Петруша с бумагами пришел, – сказала одна из девушек помощниц няни, обращаясь к князю Андрею, который сидел на маленьком детском стуле и дрожащими руками, хмурясь, капал из стклянки лекарство в рюмку, налитую до половины водой.
– Что такое? – сказал он сердито, и неосторожно дрогнув рукой, перелил из стклянки в рюмку лишнее количество капель. Он выплеснул лекарство из рюмки на пол и опять спросил воды. Девушка подала ему.
В комнате стояла детская кроватка, два сундука, два кресла, стол и детские столик и стульчик, тот, на котором сидел князь Андрей. Окна были завешаны, и на столе горела одна свеча, заставленная переплетенной нотной книгой, так, чтобы свет не падал на кроватку.
– Мой друг, – обращаясь к брату, сказала княжна Марья от кроватки, у которой она стояла, – лучше подождать… после…
– Ах, сделай милость, ты всё говоришь глупости, ты и так всё дожидалась – вот и дождалась, – сказал князь Андрей озлобленным шопотом, видимо желая уколоть сестру.
– Мой друг, право лучше не будить, он заснул, – умоляющим голосом сказала княжна.
Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.


Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.
«Le chef de la garienison de Glogau avec dix mille hommes, demande au Roi de Prusse, ce qu'il doit faire s'il est somme de se rendre?… Tout cela est positif.
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu'une petite chose, c'est le general en chef. Comme il s'est trouve que les succes d'Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.
«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m'appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n'y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l'Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s'empare des lettres, les decachete et lit celles de l'Empereur adressees a d'autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen