Глазго Прествик

Аэропорт Глазго Прествик
Здание терминала ночью
Страна: Регион:	Великобритания Шотландия
Тип:	гражданский
Код ИКАО: Код ИАТА:	EGPK PIK
Высота: Координаты:	+20 м 55°30′34″ с. ш. 04°35′12″ з. д.55.50944° с. ш. 4.58667° з. д. / 55.50944; -4.58667
Пассажирооборот (год):	2,4 млн (2006)
Местное время:	UTC 0
Время работы:	круглосуточно
Эксплуатант:	Infratil Airports Europe
Сайт:	[www.glasgowprestwick.com sgowprestwick.com]
Взлётно-посадочные полосы (ВПП)
Номер	Размеры	Покрытие
13/31	2,987 м	асфальтобетон
03/21	1,829 м	асфальт

Аэропо́рт Гла́зго Пре́ствик (англ. Glasgow Prestwick Airportгэльск. Port-adhair Glaschu Prestabaig) (IATA: PIK, ICAO: EGPK) — международный аэропорт, обслуживающий Глазго, находится к северу от города Прествик в Южном Эйршире, Шотландия. Несмотря на то, что официально аэропорт называется Аэропорт Глазго Прествик, так как находится в 46 км от Глазго, обычно аэропорт называют Аэропорт Прествик. Последние десять лет наблюдается беспрецедентный рост в пассажирского трафика, проходящего через аэропорт, который обеспечивают главным образом лоу-кост перевозчики, в первую очередь Ryanair, которая использует аэропорт как хаб. В 2006 Прествик обслужил почти 2,4 млн пассажиров.

Прествик — крупнейший коммерчески используемый аэродром в Шотландии (в физическом измерении), однако по пассажирообороту занимает только четвёртое место в Шотландии после Международного Аэропорта Глазго и аэропортов Эдинбурга и Абердина.

История

История аэропорта началась около 1934 — как аэродром для обучения лётчиков — с ангаром, офисом и контрольно-диспетчерским пунктом, который был построен к концу 1935. Первым владельцем аэропорта был Дэвид Фоулер Макайнтайр, который был также владельцем в то время владельцем авиастроительной компании Scottish Aviation и пользовался поддержкой тогдашнего Герцога Гамильтона. Макайнтайр и Гамильтон были первыми лётчиками, которые пролетели над горой Эверест в 1933. После начала Второй мировой войны аэропорт быстро развивался для того, чтобы обеспечить снбжение страны из США по воздуху.

В 1938 в аэропорту появилась инфраструктура для обслуживания пассажиров, которая эксплуатировалась до начала реализации крупной инвестиционной программы, направленной на модернизацию хаэропорта для приёма новых реактивных самолётов. Взлетно-посадочная полоса была увеличена, построена параллельная рулёжная дорожка, проведено шоссе, новое здание терминала было открыто на Королевой-матерью в 1964. Увеличение взлётно-посадочной полосы 13/31 причинило значительные неудобства автомобильному транспорту, поскольку главная дорога от Монктона в Прествик теперь пересекала взлетно-посадочную полосу. Движение управлялось системой типа «железнодорожного переезда» до тех пор, пока строительство новой объездной дороги не было закончено.

ВВС США (USAF) открыли свою базу в 1952 на участке, который до этого использовали Королевские ВВС (RAF), а в 1953 со стороны Монктона, оба участка использовались для транспортной авиации. Эта база была закрыта в 1966, часть территории была передана под учебную базу авиации флота RNAS Prestwick, более известную как HMS Gannet, здесь стала базироваться 771 эскадрилья Королевского флота вертолётов Sea King службы Search and Rescue.

В послевоенные годы предлагались планы интенсивного использования аэропорта, которые включали увеличение взлётно-посадочной полосы до свыше 6 км в длину, создание мощностей для транспортной авиации, строительство железнодорожной станции, базирование гидросамолётов, однако из всех этих планов реализовано было только строительство железнодорожной станции.

Scottish Aviation построила завод, используя первые здания терминала и ангаров аэропорта, на котором производились самолёты Twin Pioneer, а позднее Jetstream и Bulldog. Одна часть завода, большое белое здание в стиле ар-деко, сохранилась до наших дней, это здание использовалось как Дворец Инженеров и было построено для Шотландской Имперской выставки 1938 года. После объединения Scottish Aviation и British Aerospace, BAe занималась производством здесь до 1998, в большей части это была модернизация самолётов серии Jetstream. Сегодня BAE Systems сохраняет некоторые мощности в Аэропорту Прествик для подразделения Региональной Авиации, также здесь производятся некоторые детали для самолётов Airbus и Boeing на мощностях, приобретенных Spirit AeroSystems в январе 2006.

Изначально Аэропорт Прествика был единственным шотландским аэропортом, который принимал трансатлантические рейсы, в значительной мере это было связано с мягким климатом на побережье Эршира. Из-за геологической аномалии в Аэропорту Прествика туман случается значительно реже, чем в других аэропортах Великобритании, Прествик имеет репутацию «единственного британского аэропорта без тумана». Возможно, это было одной из причин, почему аэропорт не был закрыт, когда BAA сокращала свои операции.

Несмотря на то, что British Airways прекратили регулярные рейсы в Аэропорт Прествика в конце 1970-х, они продолжали использовать Прествик в качестве учебной базы для обучения пилотов, в первую очередь для полётов на Concorde. Concorde стал постоянным гостем в аэропорту, а с тех пор British Airways и ряд других крупных авиакомпаний продолжают использовать Аэропорт Прествика для обучения пилотов .

Аэропорт Прествика также известен тем, что это единственное место на территории Великобритании, в котором побывал Элвис Пресли. Здесь он был во время возвращения из армии, когда транспортный самолет приземлился для дозаправки горючим в 1960 по пути из Германии.

Авиашоу Прествика

Аэропорт Прествик раз в два года, начиная с 1967, устраивал авиашоу. В то время его масштаб по сравнению с такими мероприятиями как RAF Фэрфорд или Фарнборо был скромен, авиационное шоу было местной достопримечательностью и собирало много зрителей. Последнее авиационное шоу было в 1992 и после этого никаких усилий по возобновлению этого авиашоу не предпринималось.

Изменения в 1990-х

В 1991 недавно приватизированное Управление Британских Аэропортов, BAA Limited, провела перераспределение воздушного трафика между аэропортами. Частью этого плана был перевод трансатлантических рейсов в Шотландию в Международный Аэропорт Глазго, после этого Прествик был продан. В начале 1990-х пассажирооборот аэропорта резко сократился, аэропорт принимал в основном грузовые самолёты и небольшое количество рейсов чартерных авиакомпаний, которые регулярно летали из Прествика. Будущее аэропорта было неопределённым.

В 1994 году началось возрождение аэропорта. Здание железнодорожной станции было перенесено, и теперь железнодорожные пути находятся в непосредственной близости от лётного поля. После этого ирландская лоу-кост авиакомпания Ryanair открыла регулярный рейс в Дублин. В следующем году открылся рейс в Лондон Быстрорастущие европейские лоу-кост перевозчики увидели перспективу Аэропорта Прествик, после чего пассажирооборот стал увеличиваться. Ryanair сегодня обслуживает 20 назначений из Аэропорта Прествик и открыла центр центров техобслуживания, и других бюджетные авиакомпании также стали летать в аэропорт.

Сегодня Прествик продолжает быть аэропортом, где осуществляется дозаправка военных самолётов Королевских ВВС, ВВС США и Канады. Также важным источником дохода является обработка грузов — Прествик принимает больше других аэропортов Шотландии грузовые самолёты Boeing 747.

Аэропорт был выкуплен новозеландской инвестиционной компанией Infratil, которой также принадлежат аэропорты Веллингтона и Кента. В апреле 2005, Infratil завершил реконструкцию терминала стоимостью 3 млн фт.ст., и провёл ребрендинг, слоганом которого стол «Pure Dead Brilliant» , фраза, популярная в Глазго.

Аэропорт является базовым для службы экстренной медицинской эвакуации Emergency Medical Retrieval Service созданной в 2004 году.

6 июля 2005 Аэропорт Прествик стал аэропортом прилёта в Шотландию самых влиятельных политиков мира на 31-ый саммит G8.

Авиакомпании

• Aer Arann
• bmi
• Ryanair
• Wizz Air

Грузовые авиакомпании

• Air France Cargo
• Atlas Air
• British Airways World Cargo
• Cargolux
• Evergreen International Airlines
• NWA Cargo
• Polar Air Cargo
• Singapore Airlines Cargo

Большая часть грузовых самолётов, обслуживаемых в аэропорту Глазго Прествик — Boeing 747-400F, у авиакомпании Polar Air Cargo в аэропорту есть ангар техобслуживания. Air Foyle HeavyLift и Волга-Днепр периодически прилетают в аэропорт на Ан-124.

Факты и цифры

• Время работы — 24 часа
• Годовой пассажирооборот — более чем 2 млн (2006)
• Авиакомпаний — 4
• Взлётов-посадок — свыше 48 тыс. в год (2006)
• Назначений — 36 (июнь 07)
• Типы самолётов — Boeing 737, 747, Airbus
• Количество стоянок — 6
• Регулярных маршрутов — 32

Будущее

По плану развития аэропорта предусматривается увеличение размера зала вылета вдвое. Кроме того, Аэропорт Прествик будет принимать Airbus A380. Двухэтажное здание, как планируют, заменит сегодняшние залы прибытия и залы вылета. Один этаж будет использоваться для вылета, а второй — для прибытия. Также увеличится количество стоянок самолетов с 6 до 12. Процесс реконструкции займёт 18 месяцев.

Паркинг и шоссе A79 также в данный момент реконструируются.

Транспорт

Железнодорожное сообщение

Аэропорт Прествик — единственный аэропорт в Шотландии, который имеет собственную железнодорожную станцию, Аэропорт Глазго Прествик. Станция связана с терминалом проходом над шоссе A79. Станция, построенная в 1994, принадлежит Аэропорту.

Единственным железнодорожным оператором является First Scotrail. Большая чась поездов идёт к станциям Глазго Центральная и Эр по линии Эршир Кост. Поезда отправляются раз в полчаса с понедельника по пятницу и каждый час по выходным. Кроме того, есть поезда в Странрар, Ньюкасл и Килмарнок.

Автобус

Оператором автобуных маршрутов из аэропорта является Stagecoach Western.

Происшествия и авиакатастрофы

• Первая авиакатастрофа в Аэропорту Прествик произошла 20 октября 1948, когда Lockheed Constellation авиакомпании KLM разбился в 5 милях к северо-востоку от аэропорта при попытке приземлиться в плохую погоду. Пилот уже прекратил приземление из-за сильного встречного ветра и вел переговоры с диспетчером о приземлении на другую взлетно-посадочную полосу, но на подходе самолёт задел линии электропередачи и потерпел крушение. причиной авиакатастрофы стала плохая погода и ошибка пилота, неправильно определившим высоту над землёй. 30 пассажиров и 4 члена экипажа погибли, 6 выжили, но получили серьёзные травмы.

• В Рождество 1954 года, в 03:30, Boeing 377 Stratocruiser авиакомпании British Overseas Airways Corporation потерпел крушение при приземлении в Прествике, погибли 28 из 36 пассажиров и членов экипажа. Самолет бсовершал рейс Лондона в Нью-Йорк, когда, на подходе к Прествику, начал слишком крутое снижение и пилот выровнял самолёт слишком поздно и слишком жёстко, в результате чего самолёт упал, не долетев до взлетно-посадочной полосы.

Самолёт вёз груз необработанных алмазов, который был оценен более чем в 1 млн фт. ст. В результате поисковых мероприятий было собрано порядка 90 % алмазов. Самолёт KLM, который потерпел крушение около Прествика 6 годами ранее, также перевозил алмазы, которые впоследствии были оценены более чем в 5000 фт. ст..

• 28 апреля 1958 Vickers Viscount British European Airways, летящий из Лондона разбился рядом с городом Эр из-а того, что пилот ошибся с показаниями альтиметра. Самолет скользил вдоль поверхности земли, после чего загорелся. Все 5 человек экипажа выжили.

• Boeing 707 авиакомпании British Airtours разбился во время тренировочного полёта в Прествике 17 марта 1977. Имитировался отказ двигателя на взлете, при этом самолёт повело влево. Несмотря на то, что инструктор взял под контроль самолет, двигатель, отказ которого имитировали, ударил взлетно-посадочную полосу, в результате чего самолет потерял управление и разрушился. Ни одна из 4 человек на борту не был ранен жертв на земле не было.

• При похожих обстоятельствах (тренировочный полёт с моделированием отказа двигателя) разбился BAe Jetstream 6 октября 1992, погибли оба члена экипажа.

• Прествик и Станстед — два аэропорта в Великобритании, в которых сажают самолёты в случае опасности. В апреле 2006, два самолета были направлены в Прествик с эскортом Королевских ВВС; рейс Ryanair из Парижа в Дублин, и рейс Aer Arann из лондонского аэропорта Лутон в Голуэй. В обоих случаях было получено предупреждение о бомбе на борту, но эти предупреждения были ложными.

Книги

• Ewart, J (1985) Prestwick Airport Golden Jubilee 1935—1985
• Berry, P (2005) Prestwick Airport and Scottish Aviation

Ссылки

• [www.glasgowprestwick.com/ Официальный сайт аэропорта]

Отрывок, характеризующий Глазго Прествик

Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.
Уже перед вечером конвойный начальник собрал свою команду и с криком и спорами втеснился в обозы, и пленные, окруженные со всех сторон, вышли на Калужскую дорогу.
Шли очень скоро, не отдыхая, и остановились только, когда уже солнце стало садиться. Обозы надвинулись одни на других, и люди стали готовиться к ночлегу. Все казались сердиты и недовольны. Долго с разных сторон слышались ругательства, злобные крики и драки. Карета, ехавшая сзади конвойных, надвинулась на повозку конвойных и пробила ее дышлом. Несколько солдат с разных сторон сбежались к повозке; одни били по головам лошадей, запряженных в карете, сворачивая их, другие дрались между собой, и Пьер видел, что одного немца тяжело ранили тесаком в голову.
Казалось, все эти люди испытывали теперь, когда остановились посреди поля в холодных сумерках осеннего вечера, одно и то же чувство неприятного пробуждения от охватившей всех при выходе поспешности и стремительного куда то движения. Остановившись, все как будто поняли, что неизвестно еще, куда идут, и что на этом движении много будет тяжелого и трудного.
С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.
От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.
Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.
Пьер вернулся, но не к костру, к товарищам, а к отпряженной повозке, у которой никого не было. Он, поджав ноги и опустив голову, сел на холодную землю у колеса повозки и долго неподвижно сидел, думая. Прошло более часа. Никто не тревожил Пьера. Вдруг он захохотал своим толстым, добродушным смехом так громко, что с разных сторон с удивлением оглянулись люди на этот странный, очевидно, одинокий смех.
– Ха, ха, ха! – смеялся Пьер. И он проговорил вслух сам с собою: – Не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. В плену держат меня. Кого меня? Меня! Меня – мою бессмертную душу! Ха, ха, ха!.. Ха, ха, ха!.. – смеялся он с выступившими на глаза слезами.
Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.
Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.


В первых числах октября к Кутузову приезжал еще парламентер с письмом от Наполеона и предложением мира, обманчиво означенным из Москвы, тогда как Наполеон уже был недалеко впереди Кутузова, на старой Калужской дороге. Кутузов отвечал на это письмо так же, как на первое, присланное с Лористоном: он сказал, что о мире речи быть не может.
Вскоре после этого из партизанского отряда Дорохова, ходившего налево от Тарутина, получено донесение о том, что в Фоминском показались войска, что войска эти состоят из дивизии Брусье и что дивизия эта, отделенная от других войск, легко может быть истреблена. Солдаты и офицеры опять требовали деятельности. Штабные генералы, возбужденные воспоминанием о легкости победы под Тарутиным, настаивали у Кутузова об исполнении предложения Дорохова. Кутузов не считал нужным никакого наступления. Вышло среднее, то, что должно было совершиться; послан был в Фоминское небольшой отряд, который должен был атаковать Брусье.
По странной случайности это назначение – самое трудное и самое важное, как оказалось впоследствии, – получил Дохтуров; тот самый скромный, маленький Дохтуров, которого никто не описывал нам составляющим планы сражений, летающим перед полками, кидающим кресты на батареи, и т. п., которого считали и называли нерешительным и непроницательным, но тот самый Дохтуров, которого во время всех войн русских с французами, с Аустерлица и до тринадцатого года, мы находим начальствующим везде, где только положение трудно. В Аустерлице он остается последним у плотины Аугеста, собирая полки, спасая, что можно, когда все бежит и гибнет и ни одного генерала нет в ариергарде. Он, больной в лихорадке, идет в Смоленск с двадцатью тысячами защищать город против всей наполеоновской армии. В Смоленске, едва задремал он на Молоховских воротах, в пароксизме лихорадки, его будит канонада по Смоленску, и Смоленск держится целый день. В Бородинский день, когда убит Багратион и войска нашего левого фланга перебиты в пропорции 9 к 1 и вся сила французской артиллерии направлена туда, – посылается никто другой, а именно нерешительный и непроницательный Дохтуров, и Кутузов торопится поправить свою ошибку, когда он послал было туда другого. И маленький, тихенький Дохтуров едет туда, и Бородино – лучшая слава русского войска. И много героев описано нам в стихах и прозе, но о Дохтурове почти ни слова.
Опять Дохтурова посылают туда в Фоминское и оттуда в Малый Ярославец, в то место, где было последнее сражение с французами, и в то место, с которого, очевидно, уже начинается погибель французов, и опять много гениев и героев описывают нам в этот период кампании, но о Дохтурове ни слова, или очень мало, или сомнительно. Это то умолчание о Дохтурове очевиднее всего доказывает его достоинства.
Естественно, что для человека, не понимающего хода машины, при виде ее действия кажется, что важнейшая часть этой машины есть та щепка, которая случайно попала в нее и, мешая ее ходу, треплется в ней. Человек, не знающий устройства машины, не может понять того, что не эта портящая и мешающая делу щепка, а та маленькая передаточная шестерня, которая неслышно вертится, есть одна из существеннейших частей машины.
10 го октября, в тот самый день, как Дохтуров прошел половину дороги до Фоминского и остановился в деревне Аристове, приготавливаясь в точности исполнить отданное приказание, все французское войско, в своем судорожном движении дойдя до позиции Мюрата, как казалось, для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево на новую Калужскую дорогу и стало входить в Фоминское, в котором прежде стоял один Брусье. У Дохтурова под командою в это время были, кроме Дорохова, два небольших отряда Фигнера и Сеславина.
Вечером 11 го октября Сеславин приехал в Аристово к начальству с пойманным пленным французским гвардейцем. Пленный говорил, что войска, вошедшие нынче в Фоминское, составляли авангард всей большой армии, что Наполеон был тут же, что армия вся уже пятый день вышла из Москвы. В тот же вечер дворовый человек, пришедший из Боровска, рассказал, как он видел вступление огромного войска в город. Казаки из отряда Дорохова доносили, что они видели французскую гвардию, шедшую по дороге к Боровску. Из всех этих известий стало очевидно, что там, где думали найти одну дивизию, теперь была вся армия французов, шедшая из Москвы по неожиданному направлению – по старой Калужской дороге. Дохтуров ничего не хотел предпринимать, так как ему не ясно было теперь, в чем состоит его обязанность. Ему велено было атаковать Фоминское. Но в Фоминском прежде был один Брусье, теперь была вся французская армия. Ермолов хотел поступить по своему усмотрению, но Дохтуров настаивал на том, что ему нужно иметь приказание от светлейшего. Решено было послать донесение в штаб.
Для этого избран толковый офицер, Болховитинов, который, кроме письменного донесения, должен был на словах рассказать все дело. В двенадцатом часу ночи Болховитинов, получив конверт и словесное приказание, поскакал, сопутствуемый казаком, с запасными лошадьми в главный штаб.


Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.
– Дежурного генерала скорее! Очень важное! – проговорил он кому то, поднимавшемуся и сопевшему в темноте сеней.
– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то: