Льюисон, Марк

Марк Льюисон
Mark Lewisohn
Дата рождения:	16 июня 1958(1958-06-16) (65 лет)
Место рождения:	Лондон, Англия
Гражданство:	Великобритания
Род деятельности:	прозаик, историк
Язык произведений:	английский

Марк Лью́исон (англ. Mark Lewisohn; 16 июня 1958 года, Лондон, Великобритания) — английский писатель и историк. Считается ведущим специалистом в мире по английской рок-группе The Beatles.

The Beatles и темы, относящиеся к ним

На протяжении своей карьеры Марк Льюисон работал в EMI, MPL Communications и Apple Corps и написал много справочников о The Beatles. Он считается ведущим специалистом в мире по этой теме, известен тщательностью и целостностью своих исследований. Ему, в частности, приписывают открытие таких фактов, как точная дата первой встречи Джона Леннона и Пола Маккартни.

В 1986 году была опубликована книга Льюисона The Beatles Live!. В ней была представлена полная история всех «живых» выступлений The Beatles в формате, которому Льюисон будет следовать в последующих книгах. После того, как он был приглашен в EMI для прослушивания всех оригинальных пленок сессий звукозаписи The Beatles, Льюисон написал книгу The Complete Beatles Recording Sessions: The Official Story of the Abbey Road Years (Все сессии звукозаписи Beatles: Официальная история лет, проведенных на Abbey Road), которая вышла в свет в 1987 году. Книга была написана в форме дневника, хронологически описывающего в деталях каждую сессию звукозаписи The Beatles на студии Abbey Road Studios — в частности, такие детали, как кто играл на каждой дорожке (track) и сколько дублей (takes) было записано на каждой сессии. Книга начиналась с интервью с Полом Маккартни.

Следующая книга Льюисона, The Beatles: 25 Years In The Life (The Beatles: 25 лет в жизни), была опубликована в 1988 году и содержала информацию о том, что каждый участник ансамбля делал в каждый день периода между 1962 и 1987 годами. Книга была переиздана под названием The Beatles Day by Day (The Beatles изо дня в день) в 1990 году.

Книга Complete Beatles Chronicle (Полная хроника Beatles) была издана в 1992 году и шла на один шаг дальше, представляя в деталях всю карьеру ансамбля в студии, на сцене, на радио, телевидении, в кинофильмах и на видео.

Следующей книгой Льюисона, опубликованной в 1994 году, была The Beatles London (Битловский Лондон), написанная в соавторстве с Piet Schreuders и Adam Smith. Это по существу путеводитель по всем имеющим отношение к The Beatles местам в Лондоне, включая студийный комплекс на Abbey Road и концертный зал en:London Palladium, снабженный картами и фотографиями ансамбля и отдельных его участников в описываемых местах. Дополненное издание книги вышло в начале 2008 года.

Кроме написания своих собственных книг, Льюисоном написаны предисловия к таким книгам, как Recording The Beatles (Записывая Beatles) (авторы — en:Brian Kehew и en:Kevin Ryan), Beatles Gear (авторы — en:Andy Babiuk) и книге на немецком языке Komm, Gib Mir Deine Hand (авторы — Thorsten Knublauch и Axel Korinth). Он также принял участие в создании книги In My Life: Lennon Remembered (В моей жизни: Вспоминая Леннона) — книги, сопровождавшей десятичастную серию на радио BBC о Джоне Ленноне; редактировал книгу Пола Маккартни Wingspan, после работы в течение долгого времени в качестве редактора и автора для фэнзина Маккартни (в настоящее время выпуск прекращен) Club Sandwich. Это привело к тому, что экс-битл пригласил Льюисона написать тексты для буклетов таких альбомов, как Flaming Pie, Band on the Run: 25th Anniversary Edition и Wingspan: Hits and History. Он также написал тексты буклетов для ретроспективного 6-CD box set Produced by George Martin — 50 Years in Recording (Продюсировано Джорджем Мартином — 50 лет в звукозаписи), а также для альбомов The Beatles 1 и en:The Capitol Albums, Volume 1. Льюисон принимал активное участие в проекте en:The Beatles Anthology (Антология The Beatles) (см. Anthology 1, Anthology 2, Anthology 3).

В 2005 году Льюисон сообщил, что приступил к работе над трёхтомной биографией The Beatles, предполагая завершить её к 2018 году. Объясняя причину, побудившую его на написание такой биографии, Льюисон сказал:

«История The Beatles излагается очень часто, но, на мой взгляд, редко достаточно верно. Я пишу всеобъемлющую историю, и мои намерения чисты: проанализировать и осмыслить, что происходило внутри и вокруг The Beatles, и написать её беспристрастно, без страха и предпочтений, без предвзятости и тайного умысла. Из Ливерпуля вышла рок-н-ролльная группа, оказавшая влияние на весь мир во второй половине XX столетия, и их музыка выходит за пределы меняющегося времени. Эта абсолютно экстраординарная история должна быть описана во всей полноте — и это надо сделать сейчас, пока свидетели всего происшедшего ещё с нами».

Оригинальный текст (англ.)  

The Beatles story has been told very often but, in my view, rarely very well. I'm writing a wide-ranging history and my aim is true: to explore and comprehend what happened in and around the Beatles, and to write it even-handedly, without fear or favour, bias or agenda. A rock and roll group came out of Liverpool and shaped the last half of the 20th century the world over, and their music transcends changing times. The whole extraordinary story needs to be fully recorded and it needs to be done now, while first-hand witnesses are still with us.

Первый том трилогии вышел в октябре 2013 года под названием «The Beatles: All These Years, Volume One — Tune In». Льюисон признал, что на исследования и написание книги у него ушло гораздо больше времени, чем он предполагал. В интервью, опубликованном 28 декабря 2013, автор сделал новый прогноз относительно выхода остальных книг серии, назвав 2020 и 2028 год как даты публикации второго и третьего тома соответственно.

Другая деятельность

Хотя The Beatles — область, в которой Льюисон является экспертом, он также написал множество других книг. Одной из его наиболее известных работ является Radio Times Guide to TV Comedy — энциклопедия комедий на британском телевидении, вышедшая в 1998 году и переизданная в 2003 году; также с 2007 года доступна через интернет как en:BBC Guide to Comedy. Им также написана биография Бенни Хилла под названием Funny, Peculiar, изданная в 2002 году.

В прошлом Льюисон писал для журналов, таких как Radio Times и Match of the Day. Он также помог редактировать книгу Hendrix: Setting The Record Straight, написанную Джоном Макдермоттом и Эдди Крамером.

Частная жизнь

Льюисон живёт со своей женой и двумя детьми в Хартфордшире.

Ссылки

• Mark Lewisohn (англ.) на сайте Internet Movie Database

The Beatles   Великобритания   Литература   Персоналии

Отрывок, характеризующий Льюисон, Марк

Он открыл глаза и поглядел вверх. Черный полог ночи на аршин висел над светом углей. В этом свете летали порошинки падавшего снега. Тушин не возвращался, лекарь не приходил. Он был один, только какой то солдатик сидел теперь голый по другую сторону огня и грел свое худое желтое тело.
«Никому не нужен я! – думал Ростов. – Некому ни помочь, ни пожалеть. А был же и я когда то дома, сильный, веселый, любимый». – Он вздохнул и со вздохом невольно застонал.
– Ай болит что? – спросил солдатик, встряхивая свою рубаху над огнем, и, не дожидаясь ответа, крякнув, прибавил: – Мало ли за день народу попортили – страсть!
Ростов не слушал солдата. Он смотрел на порхавшие над огнем снежинки и вспоминал русскую зиму с теплым, светлым домом, пушистою шубой, быстрыми санями, здоровым телом и со всею любовью и заботою семьи. «И зачем я пошел сюда!» думал он.
На другой день французы не возобновляли нападения, и остаток Багратионова отряда присоединился к армии Кутузова.



Князь Василий не обдумывал своих планов. Он еще менее думал сделать людям зло для того, чтобы приобрести выгоду. Он был только светский человек, успевший в свете и сделавший привычку из этого успеха. У него постоянно, смотря по обстоятельствам, по сближениям с людьми, составлялись различные планы и соображения, в которых он сам не отдавал себе хорошенько отчета, но которые составляли весь интерес его жизни. Не один и не два таких плана и соображения бывало у него в ходу, а десятки, из которых одни только начинали представляться ему, другие достигались, третьи уничтожались. Он не говорил себе, например: «Этот человек теперь в силе, я должен приобрести его доверие и дружбу и через него устроить себе выдачу единовременного пособия», или он не говорил себе: «Вот Пьер богат, я должен заманить его жениться на дочери и занять нужные мне 40 тысяч»; но человек в силе встречался ему, и в ту же минуту инстинкт подсказывал ему, что этот человек может быть полезен, и князь Василий сближался с ним и при первой возможности, без приготовления, по инстинкту, льстил, делался фамильярен, говорил о том, о чем нужно было.
Пьер был у него под рукою в Москве, и князь Василий устроил для него назначение в камер юнкеры, что тогда равнялось чину статского советника, и настоял на том, чтобы молодой человек с ним вместе ехал в Петербург и остановился в его доме. Как будто рассеянно и вместе с тем с несомненной уверенностью, что так должно быть, князь Василий делал всё, что было нужно для того, чтобы женить Пьера на своей дочери. Ежели бы князь Василий обдумывал вперед свои планы, он не мог бы иметь такой естественности в обращении и такой простоты и фамильярности в сношении со всеми людьми, выше и ниже себя поставленными. Что то влекло его постоянно к людям сильнее или богаче его, и он одарен был редким искусством ловить именно ту минуту, когда надо и можно было пользоваться людьми.
Пьер, сделавшись неожиданно богачом и графом Безухим, после недавнего одиночества и беззаботности, почувствовал себя до такой степени окруженным, занятым, что ему только в постели удавалось остаться одному с самим собою. Ему нужно было подписывать бумаги, ведаться с присутственными местами, о значении которых он не имел ясного понятия, спрашивать о чем то главного управляющего, ехать в подмосковное имение и принимать множество лиц, которые прежде не хотели и знать о его существовании, а теперь были бы обижены и огорчены, ежели бы он не захотел их видеть. Все эти разнообразные лица – деловые, родственники, знакомые – все были одинаково хорошо, ласково расположены к молодому наследнику; все они, очевидно и несомненно, были убеждены в высоких достоинствах Пьера. Беспрестанно он слышал слова: «С вашей необыкновенной добротой» или «при вашем прекрасном сердце», или «вы сами так чисты, граф…» или «ежели бы он был так умен, как вы» и т. п., так что он искренно начинал верить своей необыкновенной доброте и своему необыкновенному уму, тем более, что и всегда, в глубине души, ему казалось, что он действительно очень добр и очень умен. Даже люди, прежде бывшие злыми и очевидно враждебными, делались с ним нежными и любящими. Столь сердитая старшая из княжен, с длинной талией, с приглаженными, как у куклы, волосами, после похорон пришла в комнату Пьера. Опуская глаза и беспрестанно вспыхивая, она сказала ему, что очень жалеет о бывших между ними недоразумениях и что теперь не чувствует себя вправе ничего просить, разве только позволения, после постигшего ее удара, остаться на несколько недель в доме, который она так любила и где столько принесла жертв. Она не могла удержаться и заплакала при этих словах. Растроганный тем, что эта статуеобразная княжна могла так измениться, Пьер взял ее за руку и просил извинения, сам не зная, за что. С этого дня княжна начала вязать полосатый шарф для Пьера и совершенно изменилась к нему.
– Сделай это для нее, mon cher; всё таки она много пострадала от покойника, – сказал ему князь Василий, давая подписать какую то бумагу в пользу княжны.
Князь Василий решил, что эту кость, вексель в 30 т., надо было всё таки бросить бедной княжне с тем, чтобы ей не могло притти в голову толковать об участии князя Василия в деле мозаикового портфеля. Пьер подписал вексель, и с тех пор княжна стала еще добрее. Младшие сестры стали также ласковы к нему, в особенности самая младшая, хорошенькая, с родинкой, часто смущала Пьера своими улыбками и смущением при виде его.
Пьеру так естественно казалось, что все его любят, так казалось бы неестественно, ежели бы кто нибудь не полюбил его, что он не мог не верить в искренность людей, окружавших его. Притом ему не было времени спрашивать себя об искренности или неискренности этих людей. Ему постоянно было некогда, он постоянно чувствовал себя в состоянии кроткого и веселого опьянения. Он чувствовал себя центром какого то важного общего движения; чувствовал, что от него что то постоянно ожидается; что, не сделай он того, он огорчит многих и лишит их ожидаемого, а сделай то то и то то, всё будет хорошо, – и он делал то, что требовали от него, но это что то хорошее всё оставалось впереди.
Более всех других в это первое время как делами Пьера, так и им самим овладел князь Василий. Со смерти графа Безухого он не выпускал из рук Пьера. Князь Василий имел вид человека, отягченного делами, усталого, измученного, но из сострадания не могущего, наконец, бросить на произвол судьбы и плутов этого беспомощного юношу, сына его друга, apres tout, [в конце концов,] и с таким огромным состоянием. В те несколько дней, которые он пробыл в Москве после смерти графа Безухого, он призывал к себе Пьера или сам приходил к нему и предписывал ему то, что нужно было делать, таким тоном усталости и уверенности, как будто он всякий раз приговаривал:
«Vous savez, que je suis accable d'affaires et que ce n'est que par pure charite, que je m'occupe de vous, et puis vous savez bien, que ce que je vous propose est la seule chose faisable». [Ты знаешь, я завален делами; но было бы безжалостно покинуть тебя так; разумеется, что я тебе говорю, есть единственно возможное.]
– Ну, мой друг, завтра мы едем, наконец, – сказал он ему однажды, закрывая глаза, перебирая пальцами его локоть и таким тоном, как будто то, что он говорил, было давным давно решено между ними и не могло быть решено иначе.