Абовян, Хачатур Аветикович
| Хачатур Аветикович Абовян | |
| арм. Խաչատուր Աբովյան | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: |
село Канакер |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
Неизвестно (пропал без вести) |
| Научная сфера: | |
| Место работы: |
|
| Альма-матер: | |
| Известен как: |
прозаик, основоположник новой армянской литературы, исследователь армянского, азербайджанского и курдского фольклора |
Хачату́р Авети́кович Абовя́н (арм. Խաչատուր Աբովյան; 15 октября 1809, село Канакер, близ Эривани (Еревана)[1] — пропал без вести 14 апреля 1848) — армянский писатель, основоположник новой армянской литературы и нового литературного языка (на основе восточноармянского диалекта вместо устаревшего грабара), педагог, этнограф.
Содержание
Биография
Родился в селе Канакер близ Эривани (Еревана) в Эриванском ханстве, принадлежал старинному и знатному роду Абовенц.
- 1818—1822 — обучение в Эчмиадзине
- 1824—1826 — учёба в армянской школе Нерсисян в Тифлисе. Его учителями были замечательные армянские педагоги своего времени — Погос Карадагци и поэт Арутюн Аламдарян
- 1827—1828 — преподаёт в Санаинском монастыре.
- С мая 1828 работает в Эчмиадзине переводчиком и секретарём армянского католикоса.
- 27 сентября 1829 с экспедицией во главе с профессором Дерптского университета Фридрихом Парротом поднимается на вершину Арарата.
- 1830—1836 — обучение в Дерптском университете.
- 1836 — возвращение на родину с целью открытия в Эчмиадзине семинарии для подготовки учителей армянских школ, конфликт с духовенством на этой почве. Завершение экономико-географического исследования «О путях улучшения экономического и культурного состояния Армении и армянского народа» (на немецком языке); отказ от духовного звания.
- 1837 — июнь 1843 — смотритель местного уездного училища в Тифлисе, одновременно открывает частную школу с целью подготовки учителей для народных школ.
- C августа 1843 — смотритель местного уездного училища в Ереване.
- 1843—1844 — участие в физико-географических обследованиях Восточной Армении немецкого географа М.Вагнера; сопровождение прусского путешественника А. фон Гакстгаузена в поездках по Армении с целью изучения аграрных отношений; совместная поездка по Армении с немецким поэтом Ф. Боденштедтом, перевод на немецкий язык, по совету последнего, и подготовка к изданию в Германии армянских, курдских и азербайджанских песен
- 1845 — самостоятельная поездка к поселениям курдов, итогом которой стали работы «Курды и иезиды», «Очерк о происхождении, национальных особенностях, языке, быте и обычаях курдов» и др. (на немецком языке)
- 1846 — совместно с почётным смотрителем Эриванского уездного училища Н. В. Блаватским собирает материалы для первого в Армении краеведческого кабинета
- Весной 1848 готовился к отъезду в Тифлис, чтобы принять должность директора школы Нерсисян, но пропадает без вести.
Открыл первое в Армении училище, основанное на европейских педагогических принципах, носившее совершенно светский характер (что в значительной мере восстановило против Абовяна церковных деятелей). Впервые преподавал и составлял учебники на разговорном языке (ашхарабар).
Автор нескольких романов, пьес, повестей, рассказов, стихов, басен, педагогических сочинений, произведений для детей.
Первым в Армении начал заниматься научной этнографией, изучал быт и обычаи крестьян родного селения Канакер, жителей Еревана, а также собирал и изучал армянский, азербайджанский и курдский фольклор.
Произведения
Роман «Раны Армении»
Главное его произведение — исторический роман «Раны Армении» (1841, издан 1858) — первый армянский светский роман на разговорном языке. Посвящён освободительной борьбе армянского народа в период Русско-персидской войны 1826—1828 гг. и написан на живом народном армянском языке. Само название говорит о его патриотическом и политическом характере. Абовян рисует тяжёлое положение армян при персидском владычестве.
Герой романа «Агаси» открывает галерею образов того «идеального гражданина и патриота», той положительной личности, воспроизведением которой были заняты и многие другие писатели; Агаси — предшественник будущих патриотов-народолюбцев второй половины XIX века.
Это произведение Абовяна завоевало право гражданства в литературе новому армянскому языку (до этого пользовались древнеармянским, так называемым «грабаром») и стало началом восточной новоармянской литературы.
Роман «Раны Армении» интересен также своей политической тенденцией и содержащимся в нём материалом по фольклору Армении (Абовян — противник Персии, ориентирующийся на Россию).
Абовян был также хорошим знатоком курдского языка, фольклора и быта; некоторые из его работ в этой области появились в печати на русском языке (в тифлисской газете «Кавказ», 1848).
Научно-художественные
- «Предтропье» (1838)
- «Сборник арифметических задач» (1838)
- «Новая теоретическая и практическая грамматика русского языка для армян» (1839)
- «Учебник грамоты для армянской школы» (1-я часть издана в 1862; 2-я часть — в 1950)
- Цикл «Баяти» (опубликован 1864)
- Сборник басен «Развлечения на досуге» (опубликован 1864)
- Роман «История Тиграна, или Нравственное наставление для армянских детей» (опубликован 1941)
- Учебник истории и пособие по географии «Открытие Америки»
- «Книга рассказов»
Также перу Абовяна принадлежат переводы на армянский язык Гомера, В. Гёте, Ф. Шиллера, Н. Карамзина, И. Крылова и др.
Память
- Город Абовян в Армении.
- Его имя присвоено Армянскому педагогическому институту.
Именем Абовяна названы улицы во многих городах мира:
- Улица Абовяна — улица в Ереване.
- Улица Абовяна — улица в Сочи.
- Улица Хачатура Абовяна — улица в Тарту.
Музей
С 1937 года в Канакере, в старинном доме, где родился Абовян, был открыт его музей. Позже к дому было пристроено современное выставочное здание. В музее собраны личные вещи, редкая коллекция рукописей, книг и периодики. Перед музеем установлен памятник Абовяну.
В филателии
- Хачатур Абовян в филателии
См. также
Напишите отзыв о статье "Абовян, Хачатур Аветикович"
Примечания
- ↑ [www.aggregateria.com/A/abovjan.html Большая советская энциклопедия (БЭС)]
Литература
- Веселовский Ю. и Берберьян Б. Отрывок из «Ран Армении» в русском переводе в сборнике «Армянские беллетристы». Т. I. — М. 1893—1894, с вводной статьёй Ю. Веселовского.
- Собрание сочинений Х. Абовиана под редакцией Ст. Тер-Саргсянца, 1897.
- Тер-Саргсянц Ст. Х. Абовиан как этнограф, «К истории армянской этнографии», М., 1900.
- Leist A., A., «Literarische Skizzen» (Armen. Bibl., herausg. von A. Joannissiany, стр. 65, Lpz., s. a.).
- Ваганян В. А. Хачатур Абовян — М., 1934. — 280 с. (Жизнь замечательных людей)
- Алексанян Е.А. Абовян и Гоголь (проблема типологии стиля) (арм) // Сб. «Хачатур Абовян (проблемы творчества и литературных связей)». — Ереван: АН, 1987.
Научная биография:
- Ганин Ж. И. Хачатур Абовян, 1809—1848: О географической деятельности армянского просветителя / Отв. ред. Э. М. Мурзаев. — М.: Наука, 1986. — 96 с. — (Научно-биографическая серия). — 11 700 экз. (обл.)
Ссылки
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Абовян, Хачатур Аветикович - [armenianhouse.org/abovyan/abovyan-ru.html Полный текст романа «Раны Армении» в русском переводе]
В статье использован текст из Литературной энциклопедии 1929—1939, перешедший в общественное достояние, так как автор — Л. М. — умер в 1933 году.
Давид Анахт • Себеос • Комитас Ахцеци • Иоанн Мамиконьян • Давтак Кертог • Иоанн Одзнеци • Степанос Сюнеци • Гевонд • Саакдухт • Хосровидухт • Товма Арцруни • Ованес Драсханакертци • Ухтанес • Мовсес Каганкатваци средневековье XI—XV века ²</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;background:#f0f0f0"> Григор Нарекаци • Степанос Таронеци • Григор Магистрос • Аристакес Ластивертци • Ованес Имастасер • Матеос Урхаеци • Нерсес Шнорали • Мхитар Гош • Нерсес Ламбронаци • Вардан Айгекци • Вардан Аревелци • Киракос Гандзакеци • Смбат Спарапет • Фрик • Ованес Ерзнкаци Плуз • Мхитар Айриванеци • Степанос Орбелян • Геворг Скевраци • Хетум Патмич • Костандин Ерзнкаци • Григор Акнерци • Хачатур Кечареци • Есаи Нчеци • Тертер Ереванци • Ованес Воротнеци • Григор Татеваци • Маттеос Джугаеци • Григор Хлатеци • Аракел Сюнеци • Товма Мецопеци • Аракел Багишеци • Мкртич Нагаш XVI—XVIII века</th><td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px"> Ованес Тлкуранци • Григорис Ахтамарци • Наапет Кучак • Нерсес Мокаци • Симеон Лехаци • Симеон Джугаеци • Аракел Даврижеци • Степанос Лехаци • Захария Канакерци • Еремия Кеомурчян[hy] • Нагаш Овнатан • Хачатур Эрзрумци[hy] • Багдасар Дпир • Есаи Гасан-Джалалян • Симеон Ереванци • Петрос Капанци • Саят-Нова • Шаамир Шаамирян начало XX века</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;background:#f0f0f0"> Арутюн Аламдарян • Месроп Тагиадян[hy] • Хачатур Абовян • Гевонд Алишан • Иосиф Шишманян[en] • Макар Бархударянц • Габриел Сундукян • Мкртич Пешикташлян • Микаэл Налбандян • Рафаэл Патканян • Раффи • Перч Прошян[en] • Газарос Агаян • Смбат Шахазиз[en] • Србуи Тюсаб • Акоп Паронян • Григор Арцруни • Петрос Дурян • Арпиар Арпиарян • Мурацан • Александр Ширванзаде • Атрпет[en] • Лео • Григор Зохраб • Ованес Ованисян • Вртанес Папазян • Нар-Дос • Ованес Туманян • Левон Шант • Ерванд Отян • Атабек Хнкоян • Аршак Чопанян[en] • Аветик Исаакян • Дереник Демирчян • Ваган Текеян • Забел Есаян[en] • Сиаманто • Даниэль Варужан • Ваан Терьян • Рубен Севак • Мисак Мецаренц современность</th><td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px"> Арази • Акоп Ошакан[en] • Костан Зарян[en] • Степан Зорян • Ваан Тотовенц • Егише Чаренц • Аксел Бакунц • Наири Зарьян • Гурген Маари • Шаан Шахнур[en] • Вахтанг Ананян • Мкртич Армен • Рачия Кочар[hy] • Хачик Даштенц[en] • Ованес Шираз • Амо Сагиян[en] • Мушег Ишхан[en] • Серо Ханзадян • Маро Маркарян • Сильва Капутикян • Геворг Эмин • Рачия Ованесян[hy] • Ваагн Давтян • Паруйр Севак • Мкртич Саргсян[hy] • Захрад[en] • Агаси Айвазян • Метаксе[en] • Айк Хачатрян[hy] • Арташес Калантарян[en] • Мушег Галшоян[hy] • Вардгес Петросян • Жирайр Ананян[en] • Грант Матевосян • Зорий Балаян • Арамаис Саакян[en] • Перч Зейтунцян • Размик Давоян • Генрих Эдоян[hy] • Артем Арутюнян[hy] • Вано Сирадегян • Левон Ананян • Гурген Ханджян[hy] • Грачья Тамразян • Левон Хечоян • Ваграм Саакян[en] ¹ Имена только наиболее значимых средневековых, новых и новейших авторов. ² X—XIV века период Армянского Возрождения </td></tr></table></td></tr></table>
Отрывок, характеризующий Абовян, Хачатур АветиковичНаступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву. Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром. В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина. Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились. – Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.) – Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство. – Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской. – Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу. – А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу. – Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать. – Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал. В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа. – Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают? – Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном. Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу: – Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей. Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты. – Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери. – Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф. – Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет? – Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась. – Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно. Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса. Он 1 сентября приехал из армии в Москву. Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел. Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел. Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши. – Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье? – Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него. – Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг. В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее. Категории:
Навигация | ||||||||||||||||||||||||
