Лемм, Хайнц-Георг

Хайнц-Георг Лемм
Heinz-Georg Lemm
Дата рождения	1 июня 1919(1919-06-01)
Дата смерти	17 ноября 1994(1994-11-17) (75 лет)
Принадлежность	Веймарская республика Третий рейх ФРГ ФРГ
Род войск	пехота
Годы службы	1935—1945 (вермахт) 1957—1979 (бундесвер)
Звание	полковник (вермахт) генерал-лейтенант (бундесвер)
Сражения/войны	Вторая мировая война Польша Франция СССР Западный фронт
Награды и премии

Хайнц-Георг Лемм (нем. Heinz-Georg Lemm; 1 июня 1919 — 17 ноября 1994) — немецкий офицер пехоты во Второй мировой войне, полковник (с марта 1945), кавалер Рыцарского креста с Дубовыми листьями и Мечами (самый молодой из получивших эти награды и самый молодой полковник вермахта).

Начало карьеры

В 1935 году в возрасте 16 лет поступил добровольцем на военную службу. В 1937 году окончил военное училище, получил звание лейтенанта, направлен в 12-ю пехотную дивизию командиром взвода.

Вторая мировая война

Участвовал в Польской кампании, получил Железный крест 2-й степени.

Во Французской кампании получил штыковое ранение, награждён Железным крестом 1-й степени.

В начале германо-советской войны — командир роты. Бои в Прибалтике, затем — в Демянском котле. В декабре 1941 года награждён Золотым немецким крестом. С апреля 1942 года — в звании капитана. Затем бои в районе Старой Руссы, назначен командиром батальона, в апреле 1943 года награждён Рыцарским крестом и произведён в звание майора.

За бои в районе Могилёва в июле 1944 года награждён Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту и назначен командиром полка. В октябре 1944 после тяжёлых боёв в Белоруссии 12-я пехотная дивизия была переброшена на Западный фронт (в район Арденн, для участия в контрнаступлении немецких войск) и переформирована в 12-ю народно-гренадерскую дивизию. В ноябре 1944 года Лемму присвоено звание подполковника.

В марте 1945 года Лемм награждён Мечами (№ 137) к Рыцарскому кресту с Дубовыми листьями, произведён в звание полковника (в возрасте 25 лет).

В апреле 1945 года взят в американский плен в Рурском котле.

После войны

Отпущен из плена в 1950 году.

С 1957 года — на службе в бундесвере. С 1963 года — бригадный генерал, командир 7-й танково-гренадерской бригады. С 1970 года — генерал-майор, командир 5-й танковой дивизии. С 1974 года — генерал-лейтенант, начальник управления в штабе бундесвера. С 1979 года — в отставке.

Литература

• Berger, Florian. Mit Eichenlaub und Schwertern. Die höchstdekorierten Soldaten des Zweiten Weltkrieges. Selbstverlag Florian Berger, 1999. ISBN 3-9501307-0-5.

Отрывок, характеризующий Лемм, Хайнц-Георг

В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.


– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.