Панславянские языки

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Панславянские языки — обобщающее название зонально сконструированных языков для общения народов славянской языковой группы.





Причина создания панславянских языков

Славяне — самая многочисленная группа народов в Европе, хотя и довольно раздробленная. В настоящее время насчитывается 18 «живых» славянских языков:

Число 18 несколько условно, с одной стороны, некоторые славянские языки делятся ещё и на диалекты, а с другой стороны — не по всем языкам сложилось единое мнение, язык это или диалект (например, силезский, русинский и черногорский некоторые считают диалектами (помечено*)).

Такая языковая раздробленность, несомненно, мешает общению славян. Часто представителям славянских народов приходится прибегать к английскому языку, чтобы общаться друг с другом. Между тем славянские языки близки и легки для понимания и изучения славянами. Схожесть языков и необходимость взаимного общения славянских народов постоянно вдохновляла различных людей к созданию панславянских языков.

Создание панславянских языков в Средние века

Старославянский язык

По всей видимости, первым опытом создания панславянского языка можно считать деятельность Кирилла и Мефодия. Возможно, именно они сконструировали старославянский язык, которым и теперь (в виде церковнославянского языка) пользуются Русская православная церковь, Русская православная церковь за рубежом и другие православные конфессии.

Язык был схож с древними славянскими языками, но не был идентичен ни одному из них.

Русски език (проект создания панславянского языка)

Хорват Юрий Крижанич задумал создать единый славянский язык. Находясь в ссылке в Сибири, он с этой целью написал «Граматично изказанье об руском езику» (1661), предупредив читателей, что он имеет в виду не один какой-либо славянский язык, а язык всех славян. Словарный состав им был взят в основном из русского, сербского и хорватского языков. Крижанич считал русский язык старшим из языков славянской группы, а остальные языки — произошедшими от него.

Создание панславянских языков в XIX-XX веках

Универсальный славянский язык

В XIX веке попытку создать панславянский язык предпринял словак Ян Геркель (Ján Herkeľ). В 1826 г. он создал Univeralis Lingua Slavica — универсальный славянский язык, также известный как всеславянский язык. По данной тематике им были опубликованы работы «Elementa universalis linguae Slavicae», Budae/Budapest, 1826 и «Zaklady vseslovanskeho jazyka», Vienna, 1826.

Слава-Эсперанто

Слава-эсперанто, также называемый «славина», создан Иосифом Конечным (Josef Konečný) в 1912 г. в Праге. Им опубликована брошюра из 32 страниц «Mluvnička slovanského esperanta Slavina»

Пример:

«Хей, Словане, наши лепо
словано рѣч маме, 
докуд наше вѣрне серце про
наш народ даме.»

Непослава

Всеволод Евграфович Чешихин в 1913 году создал систему создания зонально сконструированных языков путём присоединения к национальным корням слов аффиксов эсперанто. Данную систему он назвал «непо» («nepo» на эсперанто). В 1915 году он создает непо-язык на основе славянской лексики — непослава.

Междуславянский язык

Междуславянский язык (Mežduslavjanski jezik) был создан чехословацкими лингвистами в 1954—1958 гг. под руководством писателя-эсперантиста Йиржи Карена (чеш. Jiří Karen), известного также как Владислав Подмеле (чеш. Ladislav Podmele).

Пример фразы на междуславянском языке: «V meżdunarodnich jezikach dlużno stvorit taki cennosti, ktori budu zna znacit veliki prinos v oblasti nauk, izucenija jezikov, techniki, umenij itd».

Создание панславянских языков в век Интернета

Словио

Словио (Slovio) — это язык, созданный словаком Марком Гучко. Словио разрабатывался с упором на максимальную лёгкость понимания и обучения. Имеет сильно упрощённую грамматику без падежей и родов. Использует основной латинский алфавит без диакритических знаков, что гарантирует набор в словио на любом компьютере без необходимости установки дополнительной раскладки клавиатуры и корректное изображение текстов словио на любом компьютере.

Пример:

Nasx otec ktor es vo nebo,
Sanktju es tvoi imen.
Tvoi kralenie pridib.
Tvoi hcenie bu na zemla takak na nebo.
Darij mi dnes nasx denju hleb.
I uprostij mi nasx grehis takak mi uprostime tamktor grehitu protiv mi.
I ne vestij mi vo pokusenie, no spasij mi ot zlo.

Междуславянский

Выбор алфавита для панславянских языков

Существенное значение для понимания языка имеет выбранный алфавит. Исторически сложилось так, что славянские народы используют алфавиты, построенные на основе латиницы или кириллицы.

Старославянский вариант кириллицы

Достоинства — большое (около 40) количество знаков даёт возможность точно передавать звуки славянских языков. Недостатки — трудности отображения и набора на компьютере, также значки этой азбуки малопонятны современному читателю. Из-за этих недостатков алфавит не используется для создания панславянских языков.

Современные варианты кириллицы

Достоинства — хорошо понятны большой части славян: русскоязычным, украиноязычным, белорусоязычным, болгароязычным и людям из бывшей Югославии. Недостатки — знаки кириллицы очень непонятны всему остальному миру, для набора требуется установить дополнительную раскладку клавиатуры, желательно и саму кириллическую клавиатуру, для правильного отображения требуются соответствующие настройки, желательно использование только программ, поддерживающих юникод. Кроме того, различные варианты современных кириллиц могут внести путаницу, так, русское «ы» соответствует украинскому «и», а русский знак «ъ» — это совсем не одно и то же, что болгарская буква «ъ». Некоторые значки из современных кириллиц непонятны носителям языков, использующих другие варианты кириллиц. Вследствие указанных недостатков кириллицу для панславянских языков используют редко, но для облегчения понимания людям, говорящим на использующих кириллицу языках, некоторые панславянские языки предусматривают возможность транслитерации в кириллицу.

Латиница с диакритическими знаками

Достоинства — на один звук тратится одна буква, произношение букв без диакритики примерно понятно всем народам, использующим латиницу и большинству людей, пользующихся кириллицей. Недостатки — необходимость установки дополнительной раскладки клавиатуры, и это при том, что выбор не совсем прост, ведь «панславянского» языка в списке языков в компьютере пока нет. Возможна путаница с произношением знаков с диакритикой. Возможно некорректное отображение отдельных знаков. Широко используется при создании панславянских языков, несмотря на недостатки.

Латиница без диакритических знаков

Достоинства — без проблем набирается и отображается на любом компьютере, не требуется установки дополнительной раскладки клавиатуры, произношение большинства букв приблизительно понятно всем народам, использующим латиницу и большинству людей, использующих кириллицу. Недостатки — для отображения некоторых звуков требуется сочетание из 2 букв (иногда из большего количества букв). В силу исторических причин для создания панславянских языков используется редко, но в последнее время стала использоваться чаще.

Распространённость панславянских языков

Как правило, носителем создаваемых панславянских языков является только их создатель, реже — небольшая группа лиц. Исключения составляют церковнославянский язык, распространившийся более остальных панславянских языков благодаря политической поддержке, и язык Словянски, у которого около 500 носителей.

Напишите отзыв о статье "Панславянские языки"

Ссылки

  • [izviestija.info IZVIESTIJA.info - Панславянская газета онлайн.]
  • [izviestija.info/memorandum-ix-2011-ns.html Меморандум группы пользователей и создателей междусловянских языков.]
  • [www.neoslavonic.org Новословенский]
  • [steen.free.fr/slovianski/ Словянски]
  • [steen.free.fr/slovianski/constructed_slavic_languages.html Список искусственных славянских языков]


Искусственные языки на славянской основе
<center>русский язык (всеславянский) • межславянский язык (словянски • словиоски • новословенский) • надсат • панславянские языки • северославянские языки • словио • язычие

</center>

Отрывок, характеризующий Панславянские языки

леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.


Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».
Он поглядел на полосу берез с их неподвижной желтизной, зеленью и белой корой, блестящих на солнце. «Умереть, чтобы меня убили завтра, чтобы меня не было… чтобы все это было, а меня бы не было». Он живо представил себе отсутствие себя в этой жизни. И эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров – все вокруг преобразилось для него и показалось чем то страшным и угрожающим. Мороз пробежал по его спине. Быстро встав, он вышел из сарая и стал ходить.
За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.


Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.