Парикшит

Парикши́т (санскр. परिक्षित्, Parikṣit ^IAST) — герой древнеиндийского эпоса «Махабхарата» и пуранической литературы индуизма. Царь Хастинапуры из династии Куру, унаследовавший престол от Юдхиштхиры. В «Бхагавата-пуране» о Парикшите повествуется как о святом царе, императоре мира, жизнь и деяния которого были необыкновенны и который правил около 5000 лет назад. В индуизме Парикшит считается великой святой личностью.

Парикшит был сыном принцессы из царства Матсья по имени Уттара и сына Арджуны Абхиманью. Он родился уже после Битвы на Курукшетре. Когда Уттара была беременна Парикшитом, Абхиманью был беспощадно убит Кауравами. Позднее Ашватхама попытался уничтожить ещё нерождённого младенца и его мать с помощью брахмастры. Уттара была спасена Кришной, который был дядей по матери Абхиманью (жена Арджуны Субхадра была сестрой Кришны и матерью Абхиманью).

Главный священник Дхаумья предсказал царю Юдхиштхире, что новорожденный младенец будет великим преданным Вишну и, так как он был спасён Кришной, он также будет известен под именем Вишнурата («тот, кого всегда защищает Господь»). Дхаумья риши также предсказал, что Парикшит будет очень праведным и добродетельным, будет строго следовать принципам дхармы и станет очень мудрым императором, подобным Икшваку и Раме из Айодхьи. Подобно своему деду Арджуне, он станет образцовым воином и расширит славу своей семьи. По всему миру и в сердцах всех живых существ он будет искать и пытаться познать Всевышнего, с которым встретился будучи ещё во чреве своей матери.

После начала Кали-юги, тёмной эры невежества и греха, и после того как Кришна удалился в свою вечную обитель, пять братьев Пандавов ушли от дел. Молодой Парикшит был коронован как царь, а Крипа стал его советником. При содействии Крипы Парикшит провёл три ашвамедхи.

Однажды, во время охоты в лесу, Парикшит встретил олицетворение Кали-юги — демона Кали. Кали попросил Парикшита позволения войти в его царство, на что царь ответил отказом. Кали продолжал настаивать, и в конце концов Парикшит отвёл ему пять мест обитания на земле: там, где играют в азартные игры, пьют алкогольные напитки, употребляют в пищу плоть убиенных животных, где существует проституция и где наживают золото. Описывается, что после этого Кали проник в золотую корону Парикшита и неблагоприятно воздействовал на его мысли. Вскорости Парикшит почувствовал большую жажду и вошёл в находившуюся неподалёку хижину мудреца Шринги, находившегося в глубокой медитации. Парикшит почтительно поклонился ему несколько раз, но не получив ответа, взял дохлую змею и повесил её мудрецу на шею как гирлянду. Позднее, когда сын Шринги услышал о содеянном, он проклял Парикшита умереть от укуса летучего змея через семь дней. Услышав о проклятии, царь немедленно передал престол своему сыну Джанамеджае, ушёл на берег Ганги и в течение последних дней своей жизни непрерывно слушал «Бхагавата-пурану» от Шукадевы Госвами. По прошествии семи дней царь змеев Такшака укусил Парикшита, после чего царь, оставив своё бренное тело, достиг освобождения, вознесясь в духовный мир.

Ссылки

• [vyasa.ru/books/?id=515 «Махабхарата»]
• [vyasa.ru/books/ShrimadBhagavatam/ «Бхагавата-пурана»]

Отрывок, характеризующий Парикшит

– Слушаю с, – подумав, сказал Герасим.
Весь остаток этого дня Пьер провел один в кабинете благодетеля, беспокойно шагая из одного угла в другой, как слышал Герасим, и что то сам с собой разговаривая, и ночевал на приготовленной ему тут же постели.
Герасим с привычкой слуги, видавшего много странных вещей на своем веку, принял переселение Пьера без удивления и, казалось, был доволен тем, что ему было кому услуживать. Он в тот же вечер, не спрашивая даже и самого себя, для чего это было нужно, достал Пьеру кафтан и шапку и обещал на другой день приобрести требуемый пистолет. Макар Алексеевич в этот вечер два раза, шлепая своими калошами, подходил к двери и останавливался, заискивающе глядя на Пьера. Но как только Пьер оборачивался к нему, он стыдливо и сердито запахивал свой халат и поспешно удалялся. В то время как Пьер в кучерском кафтане, приобретенном и выпаренном для него Герасимом, ходил с ним покупать пистолет у Сухаревой башни, он встретил Ростовых.


1 го сентября в ночь отдан приказ Кутузова об отступлении русских войск через Москву на Рязанскую дорогу.
Первые войска двинулись в ночь. Войска, шедшие ночью, не торопились и двигались медленно и степенно; но на рассвете двигавшиеся войска, подходя к Дорогомиловскому мосту, увидали впереди себя, на другой стороне, теснящиеся, спешащие по мосту и на той стороне поднимающиеся и запружающие улицы и переулки, и позади себя – напирающие, бесконечные массы войск. И беспричинная поспешность и тревога овладели войсками. Все бросилось вперед к мосту, на мост, в броды и в лодки. Кутузов велел обвезти себя задними улицами на ту сторону Москвы.
К десяти часам утра 2 го сентября в Дорогомиловском предместье оставались на просторе одни войска ариергарда. Армия была уже на той стороне Москвы и за Москвою.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.