Iron Maiden

Iron Maiden
Iron Maiden на выступлении в Коста-Рике 1 июля 2008 года
Основная информация
Жанры	Хеви-метал (NWOBHM)
Годы	1975 — наши дни
Страна	Великобритания Великобритания
Город	Лондон
Язык песен	английский
Лейблы	EMI, Universal, Sanctuary, Columbia, Capitol, Portrait, Epic, CMC International
Состав	Стив Харрис Дэйв Мюррей Адриан Смит Брюс Дикинсон Нико МакБрэйн Яник Герс
Бывшие участники	См.: Бывшие участники
[www.ironmaiden.com Официальный сайт]

Iron MaidenIron Maiden

Iron Maiden (МФА: [ˈaɪən ˈmeɪdən]; рус. «Железная дева») — британская рок-группа, которая в начале 1980-х гг. являлась одним из известнейших представителей новой волны британского хеви-метала (NWOBHM), а позже оказала значительное влияние на развитие метала в целом.

Основателем группы, автором большинства песен (как музыки, так и текстов) и бессменным лидером коллектива является бас-гитарист Стив Харрис. Под его руководством группа, претерпев значительные изменения в составе, прошла путь от выступлений в лондонских пабах до интерконтинентальных турне. Немаловажную роль в успехе группы также сыграл менеджер Iron Maiden Род Смоллвуд, который присоединился к группе с момента её основания и остается в ней по сей день.

Iron Maiden продали свыше 100 миллионов копий альбомов по всему миру (четыре альбома достигли первого места по продажам и пятнадцать из них попали в топ 10 хит-парадов одной лишь Британии). За международные достижения коллектив в 2002 году был награждён премией Ivor Novello Awards, а в 2005 году музыканты были приглашены оставить отпечатки ладоней в цементе на Hollywood RockWalk (Бульвар Сансет, Лос-Анджелес).

История

Основание. Первые составы

История группы Iron Maiden неразрывно связана с именем её отца-основателя, идейного вдохновителя и бессменного лидера бас-гитариста Стива Харриса, выходца из лондонского Ист-Энда. После окончания колледжа Стив являлся участником различных рок-групп, но очень скоро осознал, что имеет индивидуальное представление о музыке, которую хотел бы играть, а лучшее воплощение собственных планов — создание собственного коллектива. Группа Iron Maiden была основана в конце 1975 года. Название группы, в переводе с английского «Железная Дева», было позаимствовано Стивом из кинофильма «Человек в железной маске», где фигурировало средневековое орудие пытки с таким названием.

Первый состав группы включал вокалиста Пола Дэя, гитаристов Терри Рэнса и Дэйва Салливана, ударника Рона «Повстанца» Мэтьюза и самого Стива Харриса. После первого же выступления участники Iron Maiden получили известие о существовании группы под таким же названием, что побудило музыкантов немедленно зарегистрировать своё имя. Группа сразу же начала давать концерты в клубах, и хотя гонорары за выступления были незначительными, популярность коллектива росла с каждым выступлением. На тот момент звучание Iron Maiden было намного более тяжелым по сравнению с другими исполнителями. Также с первых выступлений в качестве элементов шоу стали использоваться машины для визуальных эффектов (англ. bubble machine and smoke machine) — всё это привлекало к группе новых поклонников.

Вскоре после очередного выступления в пабе Cart And Horses (район Лондона — Стратфорд) группу покинул Пол Дэй, который отыграл с Iron Maiden 26 концертов и был вынужден покинуть группу по причине «отсутствия харизмы». Его сменил Дэннис Уилкок (также бывший участник Smiler), который имел менее сильный голос, но зато отличался большей артистичностью на сцене. Дэннис во время выступлений часто проделывал фокус с кровяными капсулами: он проводил лезвием меча по губам, одновременно прокусывая капсулы во рту, после чего изо рта начинала хлестать кровь. Прослушивание вместе с Уилкоком проходил также Дэйв Мюррей, который претендовал на место второго гитариста: группа осознавала, что необходимо менять звучание, а осуществить это было возможно лишь при условии привлечения новых участников. С присоединением Дэйва предполагалось увеличить состав участников до шести человек, но Дэйв Салливан и Терри Рэнс по причине неспособности прокормить свои семьи, выступая в одних лишь пабах, объявили об уходе из группы (высказывалась также версия, что их уход был вызван появлением более техничного гитариста Мюррея). Вскоре к Iron Maiden присоединился второй гитарист Роб «Боб Сойер» Эйнджело.

Проявляя свои лидерские качества, Дэннис Уилкок часто конфликтовал с остальными членами группы. Вскоре по причине личной неприязни он потребовал от Харриса уволить Дэйва Мюррея, в противном случае он грозил сам покинуть группу. Харрис понимал, что найти хорошего фронтмена куда сложнее, чем гитариста, и потому поддался на условия Дэнниса. Вскоре таким же путём были уволены Боб Сойер и Рон Мэтьюз.

Новым гитаристом стал Терри Вопром, а место ударника занял Барри «Громоотвод» Грэхэм. Осознавая, что одного гитариста недостаточно, коллектив нашёл решение в лице Тони Мура, который стал клавишником Iron Maiden. Но после нескольких выступлений стало ясно, что подобное решение не является выходом из ситуации. Весной 1977 года о своём уходе заявил Уилкок. Игра Грэхэма становилась всё хуже, а неуместность клавишных уже после первого выступления ни у кого не вызывала сомнений.

Они были самой влиятельной группой, которая появилась в начале 80-х гг. В моём представлении они были огромным пинком под зад для всего метала. Много групп покрупнее в то время исполняли «безопасный» метал, и вот появляется новая команда под именем Iron Maiden, которая позаимствовала гитарные гармонии у Thin Lizzy, её бас-гитарист вычленял из своего инструмента больше мелодий, чем большинство гитаристов, барабанщик и вокалист были больше подвержены влиянию панка, чем метала — и все вместе они сделали одну из наиболее влиятельных металических групп в мировой истории.

Дэйв МакКлейн (Барабанщик Machine Head)

В результате Харрис пригласил на место ударника своего бывшего коллегу по Smiler Дуга Семпсона. На место второго гитариста было решено снова принять Дэйва Мюррея, хотя на этот раз против выступил Терри Вопром, который привык играть сам и не желал присоединения второго гитариста, что и послужило причиной его ухода. Новым вокалистом вскоре был нанят Пол Ди’Анно — разгильдяй и хулиган, ставший первым настоящим фронтменом Iron Maiden.

Примерно в то же время группа начала экспериментировать с маской театра кабуки, которая висела на стене над барабанщиком и в определённый момент по задумке группы изрыгала кровь (идейное наследие, оставленное Уилкоком). В будущем эта маска послужила прототипом для создания символа группы Эдди.

Смены состава по-прежнему не прекращались, так как группа находилась в поиске второго гитариста. Пол Тод продержался в группе неделю, Тони Парсонс — несколько месяцев, Mad Mac отыграл лишь пару выступлений. Харрис вспоминал: «Дэйви был настолько хорош, что мог брать на себя большую часть работы. Найти второго гитариста было нашей первоочередной задачей, но при этом найти требовалось кого-то, кто вписывался бы в пару с Дэйви, что было действительно сложно». Однако вместе с тем группа неустанно давала концерты по всему королевству.

Путь к славе (1978—1981)

Накопленные деньги позволили музыкантам сделать первое демо, запись которого проходила в студии Spaceward в Кембридже. Накануне Нового Года (в это время предоставлялись скидки) Iron Maiden записали четыре композиции — «Prowler», «Invasion», «Iron Maiden» и «Strange World». Студийная сессия обошлась группе в 200 фунтов стерлингов. Но музыканты не смогли выкупить мастер-плёнки, решив вернуться через неделю. На момент их возвращения студия потеряла все записи, так что Iron Maiden пришлось довольствоваться кассетными копиями. Демо не пользовались особой популярностью, пока не оказались у диджея клуба Bandwagon, поклонника тяжёлой музыки Нила Кея. Во многом благодаря ему вскоре композиция «Prowler» достигла № 1 места в метал-чарте.

Вскоре коллектив был приглашён для живого выступления в клубе Soundhouse. Возросшая популярность привлекла внимание нескольких независимых лейблов, которые были готовы подписать контракт с группой (звучавшей, по их мнению, достаточно панково), но лишь при условии, что Iron Maiden состригут длинные волосы. Харрис, который не шёл и на меньшие компромиссы, категорически отвечал всем отказом. Через своего знакомого Харрис познакомился с Родом Смоллвудом, который вскоре стал менеджером группы и остаётся им по сей день. Род сразу же организовал несколько концертов для группы. 3 сентября они выступили на секретном концерте Motörhead в клубе «Music Machine». А через несколько дней с группой случился курьёз. За 5 минут до выхода на сцену в клубе «The Swan» полиция арестовала Пола Ди’Анно за несанкционированное ношение холодного оружия. Iron Maiden были вынуждены выступать втроём, играя в основном инструментальные композиции. Тем не менее, несколько песен всё же было исполнено в оригинальных вариантах, причём вокальные партии взял на себя Стив Харрис.

Для привлечения большего внимания Смоллвуд посоветовал издать три песни — «Invasion», «Iron Maiden» и «Prowler» — отдельным синглом, который можно было бы распространять на концертах. Предложение было осуществлено с выходом сингла «The Soundhouse Tapes» (в честь заведения Нила Кея), выпущенном собственным лейблом группы Rock Hard Records. Было напечатано 5000 копий, которые разошлись в считанные месяцы, даже учитывая тот факт, что купить пластинку можно было только на концертах группы или заказав по почте.

Группа также получила внимание со стороны прессы: ведущий рок-журналист Джефф Бартон впервые посвятил им отдельную статью в журнале Sounds, где помимо прочего печатал серию статей о группах-представительницах Новой волны британского хеви-метала.

Рост популярности привлёк внимание представителей компании EMI, которые, впечатлённые концертом группы, незамедлительно подписали с ними контракт (декабрь 1979 г.).

Напряжённая работа, плотный гастрольный график, алкоголь, курение, недосыпание — всё сразу сказалось на здоровье Дага Семпсона, послужив причиной его ухода. Новым ударником стал Клайв Барр (англ. Clive Burr) (ум. 2013 г.) из группы Samson, которого пригласил на прослушивание только что присоединившийся к группе гитарист Дэннис Стреттон. Новый состав сразу же отправился в студию записывать дебютный альбом с продюсером Уилом Меллоном (англ. Will Mallone). Однако ещё до его выхода на прилавках магазинов появляется сингл с песней «Running Free» (на второй стороне была помещена вещь «Burning Ambition», записанная ещё в старом составе). Несмотря на свою простоту, «Running Free» — одна из самых ярких песен в творчестве Iron Maiden раннего периода, и неудивительно, что сингл без труда попал в Top-50 английского хит-парада. На обложке этого сингла впервые появляется Эдди. В марте 1980 года впервые после The Who Iron Maiden выступили живьём в программе Top Of The Pops. Выступление в передаче способствовало росту успеха группы, в итоге сингл «Running free» поднялся до 34 позиции в английском хит-параде.

Дебютный альбом, одноимённый группе — Iron Maiden — вышел в апреле 1980 года и сразу имел успех: он поднялся до четвёртого места в британском чарте продаж альбомов, что и неудивительно, так как альбом представлял собой собрание лучших песен, исполняемых группой на протяжении предыдущих четырёх лет. Альбом представлял собой хеви-метал в духе Black Sabbath, но более быстрый и энергичный, с некоторым влиянием панк-рока, с воинственными и разнузданными текстами. Уже на первом альбоме, оформителем которого выступил Дерек Ригз, начало появляться чучело чертёнка-зомби, прозванного Eddie the Head (рус. Эдди-голова). Эдди стал талисманом группы и отныне изображался на всех обложках её альбомов. Эдди появлялся также на сцене во время концертов группы (сначала в маске выбегал Род Смоллвуд, затем — тур-менеджеры). На обложках двух ранних синглов, «Sanctuary» и «Women in Uniform», Эдди был изображён дерущимся с Маргарет Тетчер, премьер-министром Великобритании, что поначалу стяжало группе протестную и слегка скандальную репутацию.

В мае группа отправилась в большое английское турне, открывая выступления Judas Priest, а затем устроила серию собственных концертов. Перед выступлением в Эдинбурге выяснилось, что Клайв Барр заработал серьёзное расстройство желудка и не может играть. Тем не менее, глава гастрольной команды Вик Велла и другие дорожники принесли Клайва на сцену на руках и усадили за ударную установку. Концерт он отыграл, но по его окончании упал в обморок, не вставая из-за барабанов. В конце лета Iron Maiden поддерживают в Европе Kiss и играют на фестивале в Ридинге перед UFO. По возвращении с гастролей Деннис Стрэттон покинул группу из-за личных и творческих разногласий с Харрисом.

Новым гитаристом стал Эдриан Смит, лидер группы Urchin и бывший одноклассник Дейва Мюррея. Его приглашали присоединиться к Iron Maiden ещё перед Дэннисом Стреттоном, но Эдриан надеялся достичь успеха со своей группой, но это ему всё же не удалось.

В декабре Iron Maiden в очередной раз выступили новаторами: компания EMI выпустила полную версию их концерта в The Rainbow Theatre, на что до этого момента никто не решался.

Второй альбом, Killers, был довольно холодно встречен критикой, хотя на этот раз продюсером выступил Мартин Бирч, который сделал звучание альбома намного лучше своего предшественника Iron Maiden провели свой первый мировой тур, посетив США, Канаду и Японию. В это время большинство музыкантов были недовольны работой вокалиста Ди’Анно: он много выпивал, употреблял наркотики и часто не мог петь на необходимом уровне. Решением группы Пол был уволен, его место занял Брюс Дикинсон (ещё один бывший участник Samson), ставший позднее самым известным «голосом» Iron Maiden. Ди Анно продолжил карьеру, основав одноимённую его последнему альбому с «девой» группу Killers, однако известным по нынешнее время остаётся лишь как первый вокалист Iron Maiden.

Международная популярность. Эксперименты со звучанием (1981—1989)

Появление менее панкового и более артистичного, чем Ди Анно, фронтмена сопутствовало росту популярности группы. В 1982 году вышел The Number of the Beast (рус. Число Зверя), третий альбом группы и первый с участием Дикинсона. Брюс, хотя исполнил все вокальные партии на альбоме, даже не значился в титрах при первом издании, так как имел контракт с другой компанией, угрожавшей ему иском. Альбом стал прорывом для группы, заняв первое место в чартах продаж в Британии, попав в десятку лучших в США, Канаде и Австралии. В поддержку альбома группа провела тур Beast on the Road, завершившийся аншлаговым концертом в нью-йоркском Палладиуме. Американская часть турне сопровождалась давлением со стороны общественности, поскольку группа была обвинена в сатанизме из-за титульного трека альбома. В декабре 1982 года барабанщик Клайв Барр покинул группу из-за личных проблем и сложностей с дальнейшим пребыванием в группе. На замену ему был приглашён барабанщик Нико МакБрэйн, с участием которого группа в скором времени выпустила следующий альбом Piece of Mind. Новая пластинка стала первой, достигшей платинового статуса в США.

Вдохновлённые успехом пластинки, Iron Maiden в сентябре 1984 года выпустили альбом Powerslave, который включил полюбившиеся поклонникам песни «2 Minutes to Midnight», «Aces High», и «Rime of The Ancient Mariner»,. Тур World Slavery Tour, проведённый в поддержку альбома, до недавнего времени был самым масштабным в истории группы, поскольку включал 193 выступления и длился более 13 месяцев. Тур являлся одним из самых грандиозных в истории рока. Эдди теперь управлялся не человеком, сидящим внутри, а сложным механизмом.

На этих альбомах Iron Maiden стали значительно меньше внимания уделять шокирующе-мистической тематике, за которую подвергались критике со стороны религиозных организаций. Преобладать в лирике стали темы фантастики и истории. Песня To Tame a Land была написана по мотивам «Дюны» Фрэнка Херберта, Trooper содержала сюжет о Крымской войне, Where Eagles Dare и Aces High повествовали о событиях Второй мировой войны и т. д.

В конце 1980-х Iron Maiden отошли от агрессивного звучания к более экспериментальному на альбомах Somewhere in Time и Seventh Son of a Seventh Son. Seventh Son… стал полу-концептуальным альбомом. Хотя в отличие от аналогичных работ Blind Guardian и Manowar альбом не содержал подробного сценария и текстовых интерлюдий, тексты песен этого альбома складываются в рассказ о жизни ребёнка, наделённого провидческими способностями и страдающего от этого. Альбом основан на книгах фантаста Орсона Скотта Карда. В отличие от предыдущего альбома, где музыканты использовали гитарные синтезаторы, на новом релизе были использованы клавишные. Seventh Son of a Seventh Son был назван критиками «более доступным» творением коллектива, чем их предыдущая работа.

В 1989 году группа приняла участие в фестивале Rock Aid Armenia, посвященном памяти жертв Спитакского землетрясения.

Закат (1989—1993)

В 1989 году после турне с Iron Maiden гитарист Адриан Смит выпустил сольный альбом со своей группой ASAP</span>^ru_en, озаглавленный Silver and Gold. В 1990 году вокалист Брюс Дикинсон начал сольную карьеру с бывшим гитаристом Gillan Яником Герсом, результатом сотрудничества с которым стал альбом Tattooed Millionaire, сопровождаемый туром. В то же самое время, чтобы отметить десятилетнюю годовщину первой записи группы, Iron Maiden выпустили The First Ten Years, серию десяти CD и двойного 12-дюймового винила. Между 24 февраля и 28 апреля 1990 года, отдельные части были выпущены один за другим, каждый содержащий два из синглов Iron Maiden, включая оригинальные би-сайды.

Вскоре после начала работы над новым альбомом Адриан Смит покинул группу из-за отсутствия энтузиазма. Его место занял Яник Герс, первый новый участник группы за последние семь лет. Альбом, No Prayer for the Dying, был выпущен в октябре 1990 года и содержал «Bring Your Daughter... to the Slaughter», первый (и единственный) сингл № 1 группы в британском чарте, изначально записанный сольной группой Дикинсона для саундтрека к фильму Кошмар на улице Вязов 5: Дитя сна.

Дикинсон провел сольный тур в 1991 году, после чего вернулся в студию с Iron Maiden для записи альбома Fear of the Dark. Выпущенный в 1992 году альбом был заметно длиннее (поскольку это был первый альбом Iron Maiden, выпущенный на CD), и включал несколько песен, которые стали любимыми в среде поклонников, как, например, заглавный трек или «Afraid to Shoot Strangers». На диске также присутствует «Wasting Love», одна из немногих баллад Iron Maiden. Альбом включал песни, впервые написанные Герсом, но вместе с тем на нём полностью отсутствовали композиции, записанные совместно Харрисом и Дикинсоном.

В 1993 году Брюс Дикинсон покинул группу и далее продолжил свою сольную карьеру. Вместе с тем, он согласился остаться с коллективом для прощального тура и двух концертных альбомов A Real Live One/A Real Dead One и Live at Donington. Летом этого же года группа впервые посетила Россию, дав три концерта подряд в московском СК «Олимпийский». Последний концерт с участием Брюса был заснят на плёнку и выпущен под названием Raising Hell.

Эпоха Блэйза Бэйли

В 1994 году группа прослушала сотни вокалистов, как известных, так и неизвестных, прежде чем выбрать Блэйза Бэйли, бывшего участника Wolfsbane. По той причине, что его стиль пения значительно отличался от манеры исполнения его предшественника, Бэйли получил противоречивый приём среди поклонников.

В новом составе группа выпустила альбом The X Factor, который занял самую низкую позицию в альбомном хит-параде Британии (дебютировал с 8 позиции). Основной автор песен Харрис испытывал в то время личные проблемы по причине распада его брака, что, по мнению поклонников и критиков, и нашло своё отражение в провале альбома. Стоит также отметить, что X Factor стал первым со времен дебютника 1980 года альбомом, где звукорежиссёром значился не легендарный Мартин Берч. Его место занял вездесущий Стив Харрис.

В 1998 году был издан ещё более провальный с коммерческой точки зрения альбом Virtual XI. В то же время он ознаменовал собой частичное возвращение Мэйден к более традиционному для себя материалу.

Оба тура с участием Блэйза не обошлись без серьёзных проблем с голосом вокалиста. Он не выдерживал долгих нагрузок, в результате чего к концу турне голос заметно садился. Некоторые выступления в поддержку Virtual XI были отменены, что окончательно убедило Стива Харриса в необходимости перемен. Тем более поведение Блэйза на сцене резко контрастировало с остальными участниками группы.

Воссоединение

На встрече участников группы, которая состоялась в январе 1999 года, Бейли было предложено покинуть Iron Maiden из-за проблем с голосом во время Virtual XI World Tour, хотя Яник Герс с тех пор утверждал, что это отчасти вина группы, которая заставляла его исполнять песни, которые были выше его природного регистра. На тот момент, Род Смолвуд пытался убедить Стива Харриса пригласить Брюса Дикинсона вернуться в группу. Хотя Харрис признал, что сначала эта идея пришлась ему не по душе, затем он подумал: «Ну, если изменения происходят, то кого мы должны получить? Дело в том, что мы знаем Брюса и мы знаем, на что он способен, и мы думали: „Ну, лучше тот дьявол, которого вы знаете“. Я имею в виду, мы хорошо сотрудничали на профессиональном уровне 11 лет, так что … у меня действительно не было проблем с ним».

Группа вступила в переговоры с Дикинсоном, который согласился вернуться во время встречи в Брайтоне, вместе с гитаристом Адрианом Смитом, который позвонил несколько часов спустя. С Герсом, который остался несмотря на возвращения Смита, у Iron Maiden появилось три гитариста. Воссоединение золотого состава было отмечено гастрольным туром Ed Hunter Tour, который также был приурочен к выпуску коллекции суперхитов Ed Hunter.

После этого музыканты приступили к записи новой пластинки, которая в итоге получила название Brave New World (2000). В поддержку альбома был проведен масштабный тур, кульминацией которого стало выступление коллектива на фестивале в Рио-де-Жанейро, позднее изданное в качестве DVD Rock in Rio.

Dance of Death и A Matter of Life and Death (2003—2007)

После Give Me Ed… 'Til I’m Dead Tour летом 2003 года, Iron Maiden выпустили Dance of Death, свой тринадцатый студийный альбом. Как обычно, присутствовали исторические и литературные ссылки, с «Montségur», в частности, рассказывая о крепости катаров, завоеванной в 1244 году, и «Paschendale», относящуюся к значительной битве, которая состоялась во время Первой мировой войны. Во время последующего тура группа выступила в Вестфаленхалле в Дортмунде, Германия, где был записан и выпущен в августе 2005 года концертный альбом и DVD под названием Death on the Road.

В 2005 году группа объявила о Eddie Rips Up the World Tour</span>^ru_en, который связан с их вышедшем в 2004 году DVD под названием The History of Iron Maiden — Part 1: The Early Days, включавший только материал из первых четырёх альбомов группы. В рамках празднования своих ранних лет, сингл был переиздан и достиг 3 позиции в чарте Великобритании. В тур входило много концертов в качестве хэдлайнеров и на фестивалях, включая выступление на стадионе «Уллеви» в Швеции перед аудиторией в почти 60 000 человек.

Инцидент на Оззфесте

Во время своего выступления на Ozzfest-е 20 августа 2005 года в Сан-Бернардино Iron Maiden оказались вовлечены в неприятный инцидент. Музыканты при появлении на сцене были забросаны яйцами и всевозможным концертным мусором, а кто-то из толпы даже плюнул в Брюса Дикинсона. Музыкантам несколько раз отключали звук, задержали появление на сцене Эдди и скандировали в громкоговорители «Оззи», когда британцы появились на сцене. Несмотря на атаки, группа не покинула сцену и доиграла свой полный сет, вместо планировавшегося укороченного. Перед исполнением композиции «Iron Maiden» Брюс Дикинсон обратился к поклонникам:

Сегодня здесь собралось огромное количество наших поклонников, и мы выступаем для них. Нужно приложить намного больше усилий, чтобы заставить Iron Maiden покинуть сцену, и ничто не сможет встать между нами и нашими поклонниками. Мы лучше умрём, чем примем позор, мы — Iron Maiden!!!

Организаторы концерта отрицали свою причастность к этому инциденту, однако, по самым распространённым версиям, причиной стали высказывания Дикинсона в интервью: 1) он разболтал секрет Оззи Осборна, использующего на концертах «телепромтер» (фактически видеосуфлёр); 2) он высказывался о реалити-шоу «Семейка Осборнов» как о недостойном рок-исполнителей.

В итоге это происшествие лишь создало группе дополнительную рекламу и уважение, а также ускорило темп роста популярности Iron Maiden в Северной Америке, которая достигла к настоящему времени своего пика.

The Final Frontier и последующие дни

Пятнадцатый по счёту студийный альбом The Final Frontier был выпущен 16 августа 2010 года. Первым синглом к нему стала композиция «El Dorado». Турне The Final Frontier World Tour стартовало в Северной Америке в июне, затем переместилось в Европу, где проходило по стадионам и крупным фестивалям. В североамериканской части гастролей в качестве поддержки выступили Dream Theater. Продолжение тура в 2011 затронуло и Россию. Турне 2011 года началось 11 февраля в Москве, а 10 июля группа впервые посетила с концертом Санкт-Петербург.

В 2012 году «Железная дева» начала турне Maiden England Tour. Первый концерт прошел 21 июня в Шарлотте, а последний концерт пройдет 2 октября 2013 года в Цюрихе. На большинстве концертов группа играет лучшие хиты 1980-х и основной упор делается на Seventh Son of a Seventh Son, которому в 2013 году исполнится 25 лет. В процессе этого тура Iron Maiden снова приехали в Россию: 16 июля в Санкт-Петербург и 18 июля в Москву.

Последний на сегодняшний день студийный альбом группы, The Book of Souls вышел 4 сентября 2015 года.

Имидж и наследие

Фирменный логотип Iron Maiden украшал все релизы группы начиная с их дебюта, мини-альбома The Soundhouse Tapes (1979). Шрифт происходит с дизайна плаката Вик Фэра для научно-фантастического фильма 1976 года, Человек, который упал на Землю, хотя Стив Харрис утверждает, что разработал его сам, используя свои способности архитектурного чертежника.

Влияние на других исполнителей

Согласно Guitar World звучание Iron Maiden «влияло на поколения более новых метал групп, от легенд как Metallica к нынешним звездам как Avenged Sevenfold», с барабанщиком Metallica Ларсом Ульрихом, комментирующим, что у него «всегда было невероятное количество уважения и восхищения ими». Керри Кинг из Slayer заявил, что «они значили так много для меня в их первые годы» и Скотт Иэн из Anthrax говорит, что «они оказали главное влияние на мою жизнь».

М. Шадоус из Avenged Sevenfold утверждает, что Iron Maiden «являются на сегодняшний день лучшей концертной группой в мире, и их музыка вне времени», в то время как вокалист Trivium Мэтт Хифи комментирует, что «без Iron Maiden, Trivium, конечно бы не существовала».

Другие исполнители хэви-метала, которые называют группу в качестве влияния: Крис Джерико, рестлер WWE и вокалист Fozzy, Кэм Пайпс, вокалист 3 Inches of Blood, Виталий Дубинин, басист группы «Ария» и Микаель Окерфелдт, гитарист и вокалист Opeth. Кроме того, поп-певица Леди Гага указала Iron Maiden как её любимую группу, заявив, что «их поклонники живут, дышат и умрут за Maiden, и это моя мечта. Maiden изменила мою жизнь».

Музыкальный стиль и влияния

Стив Харрис, басист Iron Maiden и основной автор песен, заявил, что на него повлияли такие группы как Black Sabbath, Deep Purple, Led Zeppelin, Uriah Heep, Pink Floyd, Genesis, Yes, Jethro Tull, Thin Lizzy, UFO и Wishbone Ash. В 2004 году Харрис объяснил, что «тяжесть» группы была вдохновлена «Black Sabbath и Deep Purple с небольшим количеством добавленного Led Zeppelin».

Гитаристы группы, Дэйв Мюррей, Адриан Смит и Яник Герс, имеют свои собственные отдельные влияния и стиль игры. Дэйв Мюррей известен своей техникой легато, которая, как он утверждает, «развилась естественно. Я услышал Джими Хендрикса, использующего легато, когда я рос, и мне понравился тот стиль игры». Яник Герс, с другой стороны, предпочитает более импровизированный стиль, в основном вдохновленный Ричи Блэкмором, который, как он заявляет, отличается от «ритмичного» звучания Смита.

Вокалист Брюс Дикинсон, который как правило работает в сотрудничестве с гитаристом Адрианом Смитом, имеет оперный вокальный стиль, вдохновленный Артуром Брауном, Питером Хэммиллом, Иэном Андерсоном и Иэном Гилланом, и как многие полагают, является одним из лучших вокалистов хэви-метала всех времен.

Состав

Iron Maiden во время концерта в Коста-Рике 26 февраля 2008 года в рамках Somewhere Back In Time World Tour. Слева направо: Брюс Дикинсон (вокал), Стив Харрис (бас-гитара), Дэйв Мюррей (гитара), Адриан Смит (гитара), Нико МакБрейн (ударные) и Яник Герс (гитара)

Текущий состав Стив Харрис — бас-гитара, бэк-вокал, клавишные (1975—наши дни) Дэйв Мюррей — гитара (1976—1977, 1977—наши дни) Адриан Смит — гитара, бэк-вокал (1981—1989, 1999—наши дни) Брюс Дикинсон — вокал (1982—1993, 1999—наши дни) Нико Макбрэйн — ударные (1982—наши дни) Яник Герс — гитара (1990—наши дни) Сессионные музыканты Майкл Кенни — клавишные, синтезатор (1988—наши дни)

Бывшие участники Пол Дэй — вокал (1975—1976) Рон Мэтьюз — ударные (1975—1977) Терри Рэнс — гитара (1975—1976) Дэйв Салливан — гитара (1975—1976) Деннис Уилкок — вокал (1976—1978) Боб Сойер — гитара (1977) Терри Вопром — гитара (1977—1978) Тони Мур — клавишные (1977) Тандерстик — ударные (1977) Дуг Сэмпсон — ударные (1977—1979) Пол Ди’Анно — вокал (1978—1981) Пол Кеенс — гитара (1979) Пол Тодд — гитара (1979) Тони Парсонс — гитара (1979) Деннис Стреттон — гитара (1979—1980) Клайв Барр — ударные (1979—1982) Блэйз Бэйли — вокал (1994—1999)

Временная шкала

<timeline> ImageSize = width:1000 height:auto barincrement:21 PlotArea = left:90 bottom:60 top:0 right:20 Alignbars = justify DateFormat = mm/dd/yyyy Period = from:12/01/1975 till:01/01/2017 TimeAxis = orientation:horizontal format:yyyy Legend = orientation:horizontal position:bottom Colors =

 id:Vocals    value:red     legend:Вокал
 id:Guitars   value:green   legend:Гитара
 id:Bass      value:blue    legend:Баc
 id:Drums     value:orange  legend:Ударныe
 id:Keys      value:purple  legend:Клавишные
 id:BVocals value:pink    legend:Бэк-вокал
 id:Lines     value:black   legend:Студийный_альбом

 id:bars      value:gray(0.9)

BackgroundColors = bars:bars

Legend = orientation:horizontal position:bottom

ScaleMajor = increment:2 start:1976 ScaleMinor = unit:year increment:1 start:1976

LineData =

 at:04/14/1980 color:black layer:back
 at:02/09/1981 color:black layer:back
 at:03/29/1982 color:black layer:back
 at:05/16/1983 color:black layer:back
 at:09/03/1984 color:black layer:back
 at:06/29/1986 color:black layer:back 
 at:04/11/1988 color:black layer:back 
 at:10/01/1990 color:black layer:back
 at:05/12/1992 color:black layer:back
 at:10/02/1995 color:black layer:back
 at:03/23/1998 color:black layer:back
 at:05/29/2000 color:black layer:back 
 at:09/08/2003 color:black layer:back
 at:09/28/2006 color:black layer:back 
 at:08/16/2010 color:black layer:back 
 at:09/04/2015 color:black layer:back

BarData =

 bar:Day           text:"Пол Дэй"
 bar:Wilcock       text:"Деннис Уилкок"
 bar:Di'Anno       text:"Пол Ди Анно"
 bar:Dickinson     text:"Брюс Дикинсон"
 bar:Bayley        text:"Блейз Бэйли"
 bar:Harris        text:"Стив Харрис"
 bar:Sullivan      text:"Дэйв Салливан"
 bar:Rance         text:"Терри Рэнс"
 bar:Murray        text:"Дэйв Мюррей"
 bar:Sawyer        text:"Боб Сойер"
 bar:Wapram        text:"Терри Вопром"
 bar:Cairns        text:"Пол Кеенс"
 bar:Todd          text:"Пол Тодд"
 bar:Mac           text:"Дэйв Мак"
 bar:Parsons       text:"Тони Парсонс"
 bar:Stratton      text:"Деннис Стреттон"
 bar:Smith         text:"Эдриан Смит"
 bar:Gers          text:"Яник Герс"
 bar:Matthews      text:"Рон Мэтьюз"
 bar:Thunderstick  text:"Тандерстик"
 bar:Sampson       text:"Дуг Сэмпсон"
 bar:Burr          text:"Клайв Барр"
 bar:McBrain       text:"Нико МакБрэйн"
 bar:Moore         text:"Тони Мур"

PlotData =

 width:11
 textcolor:black 
 align:left 
 anchor:from 
 shift:(10,-4)

 bar:Harris from:12/01/1975 till:end color:Bass
 bar:Harris   from:12/01/1975 till:end color:BVocals width:3
 bar:Harris from:03/01/1988 till:03/31/1988 color:Keys width:7
 bar:Harris from:01/01/1998 till:end color:Keys width:7
 bar:Day           from:12/01/1975  till:05/01/1976  color:Vocals
 bar:Wilcock       from:11/01/1976  till:07/01/1977  color:Vocals
 bar:Di'Anno       from:01/01/1979  till:10/01/1981  color:Vocals
 bar:Dickinson     from:11/01/1981  till:08/28/1993  color:Vocals
 bar:Bayley        from:01/01/1994  till:02/01/1999  color:Vocals
 bar:Dickinson     from:03/01/1999  till:end         color:Vocals
 bar:Sullivan      from:12/01/1975  till:05/01/1976  color:Guitars
 bar:Rance         from:12/01/1975  till:05/01/1976  color:Guitars
 bar:Murray        from:02/01/1976  till:02/01/1977  color:Guitars
 bar:Murray        from:04/01/1977  till:end         color:Guitars
 bar:Sawyer        from:09/01/1976  till:11/01/1976  color:Guitars
 bar:Wapram        from:03/21/1977  till:06/01/1977  color:Guitars
 bar:Cairns        from:07/01/1978  till:10/01/1978  color:Guitars
 bar:Todd          from:10/01/1978  till:10/15/1978  color:Guitars
 bar:Mac           from:10/15/1978  till:11/01/1978  color:Guitars
 bar:Parsons       from:11/01/1978  till:12/31/1978  color:Guitars
 bar:Stratton      from:01/01/1979  till:10/01/1980  color:Guitars
 bar:Smith         from:01/01/1981  till:01/01/1990  color:Guitars
 bar:Smith         from:01/01/1981  till:01/01/1990  color:BVocals width:3
 bar:Smith         from:02/01/1999  till:end         color:BVocals width:3
 bar:Smith         from:02/01/1999  till:end         color:Guitars
 bar:Gers          from:02/01/1990  till:end         color:Guitars
 bar:Moore         from:01/09/1977  till:01/11/1977  color:Keys
 bar:Matthews      from:12/01/1975  till:11/01/1976  color:Drums
 bar:Thunderstick  from:01/01/1977  till:06/30/1977  color:Drums
 bar:Sampson       from:07/01/1977  till:10/01/1979  color:Drums
 bar:Burr          from:10/01/1979  till:11/01/1982  color:Drums
 bar:McBrain       from:12/01/1982  till:end         color:Drums

</timeline>

Дискография

• 1980 — Iron Maiden
• 1981 — Killers
• 1982 — The Number of the Beast
• 1983 — Piece of Mind
• 1984 — Powerslave
• 1986 — Somewhere in Time
• 1988 — Seventh Son of a Seventh Son
• 1990 — No Prayer for the Dying
• 1992 — Fear of the Dark
• 1995 — The X Factor
• 1998 — Virtual XI
• 2000 — Brave New World
• 2003 — Dance of Death
• 2006 — A Matter of Life and Death
• 2010 — The Final Frontier
• 2015 — The Book of Souls

Влияние Iron Maiden

Группе было записано множество трибьютов, в записи последнего участвовали такие группы, как Metallica и Machine Head :

• Made in Tribute (1997)
• A Call to Irons (1998)
• A Call to Irons 2 (1999)
• Maiden America (1999)
• Children of the Damned (1999)
• 666 The Number One Beast (1999)
• 666 The Number One Beast Volume 2 (Final Chapter) (1999)
• Transilvania 666 (2000)
• Slave to the Power (2000)
• Made in Scandinavia (2001)
• A Call to Irons Volumes I & II (2001)
• Tribute to the Beast (2002)
• Tribute to the Beast Vol. 2 (2003)
• Anatomy of Evil (2003)
• Piano Tribute to Iron Maiden (2005)
• Maiden Heaven (2008)

Ed Force One

С 2008 года Iron Maiden для своего мирового турне фрахтовал Boeing 757-200, переоборудованный под потребности группы и названный музыкантами «Ed Force One». В 2016 году гастрольным самолётом команды стал Boeing 747-400, подготовленный российской авиакомпанией «Волга-Днепр», на хвосте которого изображён Эдди, а на фюзеляже — логотип с названием группы. Управляет воздушным судном сам Брюс Дикинсон.

Ссылки

• [myspace.com/ironmaiden Официальная страница Iron Maiden] (англ.) на сайте Myspace
• [www.youtube.com/ironmaiden Видеоканал Iron Maiden] на YouTube
• [facebook.com/ironmaiden Официальная страница Iron Maiden] в социальной сети Facebook
• [www.iron-maiden.ru/ IRON MAIDEN RUSSIAN WEB-CLUB]
• [www.maidenfans.com/imc/ Iron Maiden Commentary]
• [www.metal-archives.com/band.php?id=25 Iron Maiden] (англ.) на сайте Encyclopaedia Metallum
• [www.last.fm/ru/music/Iron+Maiden Профиль Iron Maiden] на Last.fm

Отрывок, характеризующий Iron Maiden

Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.
– Это было бы хорошо, – сказала она. – Я ничего не хотела и не хочу.
Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.
– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!


В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
– Может быть, граф не звал меня, – сказал Пьер в то время, как он вышел на площадку, – я пошел бы к себе.
Анна Михайловна остановилась, чтобы поровняться с Пьером.
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]
– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.
– Ah, mon ami, oubliez les torts qu'on a pu avoir envers vous, pensez que c'est votre pere… peut etre a l'agonie. – Она вздохнула. – Je vous ai tout de suite aime comme mon fils. Fiez vous a moi, Pierre. Je n'oublirai pas vos interets. [Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы. Вспомните, что это ваш отец… Может быть, в агонии. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.]
Пьер ничего не понимал; опять ему еще сильнее показалось, что всё это так должно быть, и он покорно последовал за Анною Михайловной, уже отворявшею дверь.
Дверь выходила в переднюю заднего хода. В углу сидел старик слуга княжен и вязал чулок. Пьер никогда не был на этой половине, даже не предполагал существования таких покоев. Анна Михайловна спросила у обгонявшей их, с графином на подносе, девушки (назвав ее милой и голубушкой) о здоровье княжен и повлекла Пьера дальше по каменному коридору. Из коридора первая дверь налево вела в жилые комнаты княжен. Горничная, с графином, второпях (как и всё делалось второпях в эту минуту в этом доме) не затворила двери, и Пьер с Анною Михайловной, проходя мимо, невольно заглянули в ту комнату, где, разговаривая, сидели близко друг от друга старшая княжна с князем Васильем. Увидав проходящих, князь Василий сделал нетерпеливое движение и откинулся назад; княжна вскочила и отчаянным жестом изо всей силы хлопнула дверью, затворяя ее.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны, страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу.
Анна Михайловна не выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.
На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]
Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.
Не прошло и двух минут, как князь Василий, в своем кафтане с тремя звездами, величественно, высоко неся голову, вошел в комнату. Он казался похудевшим с утра; глаза его были больше обыкновенного, когда он оглянул комнату и увидал Пьера. Он подошел к нему, взял руку (чего он прежде никогда не делал) и потянул ее книзу, как будто он хотел испытать, крепко ли она держится.
– Courage, courage, mon ami. Il a demande a vous voir. C'est bien… [Не унывать, не унывать, мой друг. Он пожелал вас видеть. Это хорошо…] – и он хотел итти.
Но Пьер почел нужным спросить:
– Как здоровье…
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.


Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.
Сзади его стоял адъютант, доктора и мужская прислуга; как бы в церкви, мужчины и женщины разделились. Всё молчало, крестилось, только слышны были церковное чтение, сдержанное, густое басовое пение и в минуты молчания перестановка ног и вздохи. Анна Михайловна, с тем значительным видом, который показывал, что она знает, что делает, перешла через всю комнату к Пьеру и подала ему свечу. Он зажег ее и, развлеченный наблюдениями над окружающими, стал креститься тою же рукой, в которой была свеча.
Младшая, румяная и смешливая княжна Софи, с родинкою, смотрела на него. Она улыбнулась, спрятала свое лицо в платок и долго не открывала его; но, посмотрев на Пьера, опять засмеялась. Она, видимо, чувствовала себя не в силах глядеть на него без смеха, но не могла удержаться, чтобы не смотреть на него, и во избежание искушений тихо перешла за колонну. В середине службы голоса духовенства вдруг замолкли; духовные лица шопотом сказали что то друг другу; старый слуга, державший руку графа, поднялся и обратился к дамам. Анна Михайловна выступила вперед и, нагнувшись над больным, из за спины пальцем поманила к себе Лоррена. Француз доктор, – стоявший без зажженной свечи, прислонившись к колонне, в той почтительной позе иностранца, которая показывает, что, несмотря на различие веры, он понимает всю важность совершающегося обряда и даже одобряет его, – неслышными шагами человека во всей силе возраста подошел к больному, взял своими белыми тонкими пальцами его свободную руку с зеленого одеяла и, отвернувшись, стал щупать пульс и задумался. Больному дали чего то выпить, зашевелились около него, потом опять расступились по местам, и богослужение возобновилось. Во время этого перерыва Пьер заметил, что князь Василий вышел из за своей спинки стула и, с тем же видом, который показывал, что он знает, что делает, и что тем хуже для других, ежели они не понимают его, не подошел к больному, а, пройдя мимо его, присоединился к старшей княжне и с нею вместе направился в глубь спальни, к высокой кровати под шелковыми занавесами. От кровати и князь и княжна оба скрылись в заднюю дверь, но перед концом службы один за другим возвратились на свои места. Пьер обратил на это обстоятельство не более внимания, как и на все другие, раз навсегда решив в своем уме, что всё, что совершалось перед ним нынешний вечер, было так необходимо нужно.
Звуки церковного пения прекратились, и послышался голос духовного лица, которое почтительно поздравляло больного с принятием таинства. Больной лежал всё так же безжизненно и неподвижно. Вокруг него всё зашевелилось, послышались шаги и шопоты, из которых шопот Анны Михайловны выдавался резче всех.
Пьер слышал, как она сказала:
– Непременно надо перенести на кровать, здесь никак нельзя будет…
Больного так обступили доктора, княжны и слуги, что Пьер уже не видал той красно желтой головы с седою гривой, которая, несмотря на то, что он видел и другие лица, ни на мгновение не выходила у него из вида во всё время службы. Пьер догадался по осторожному движению людей, обступивших кресло, что умирающего поднимали и переносили.
– За мою руку держись, уронишь так, – послышался ему испуганный шопот одного из слуг, – снизу… еще один, – говорили голоса, и тяжелые дыхания и переступанья ногами людей стали торопливее, как будто тяжесть, которую они несли, была сверх сил их.
Несущие, в числе которых была и Анна Михайловна, поровнялись с молодым человеком, и ему на мгновение из за спин и затылков людей показалась высокая, жирная, открытая грудь, тучные плечи больного, приподнятые кверху людьми, державшими его под мышки, и седая курчавая, львиная голова. Голова эта, с необычайно широким лбом и скулами, красивым чувственным ртом и величественным холодным взглядом, была не обезображена близостью смерти. Она была такая же, какою знал ее Пьер назад тому три месяца, когда граф отпускал его в Петербург. Но голова эта беспомощно покачивалась от неровных шагов несущих, и холодный, безучастный взгляд не знал, на чем остановиться.