Екатеринославское казачье войско

Екатериносла́вское казачье войско (Екатеринославский казачий корпус, Ново-Донское казачье войско) — войсковое казачье формирование Российской империи, существовавшее в конце XVIII века.

Было сформировано князем Потемкиным из поселённых в Екатеринославском наместничестве Бугских казачьих полков и однодворцев — бывших солдат Украинского ландмилицского корпуса, а также из приписанных к войску старообрядцев, мещан и ремесленников Екатеринославского, Вознесенского и Харьковского наместничеств в 1787 году. Численность населения войска по состоянию на 1788 год составляло более 50 000 человек, из них боевой состав достигал 10 000 человек. Отличилось во время взятия Аккермана, Килии и Измаила, принимая участие в русско-турецкой войне 1787—1791 годов.

Определенного законоположения о порядке службы екатеринославских казаков издано не было, и старшины Войска Донского управляли местными казаками по своему произволу. В силу этого, а также благодаря военным обстоятельствам, войско пришло в расстройство, и значительная часть екатеринославских казаков подала ходатайство о возвращении их в «первобытное состояние».

В 1796 году, по представлению князя Зубова, Екатерина II велела расформировать Екатеринославское войско, а казаков приписать к мещанам и государственным крестьянам, предоставив им двухгодичную льготу от платежа казенных податей.

В 1802 году было осуществлено переселение части составляющего его населения на Кубань, где последнее впоследствии послужило основой при организации Кавказского полка Кубанского казачьего войска.

Литература

• [www.runivers.ru/bookreader/book9613/#page/355/mode/1up Екатеринославское казачье войско] // [www.runivers.ru/lib/book3046/9613/ Военная энциклопедия] / Под ред. В. Ф. Новицкого и др.. — СПб.: т-во И. В. Сытина, 1912. — Т. IX (Двина Западная – Елец). — С. 318—319. — 365 с.
• Екатеринославское казачье войско // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• [www.runivers.ru/lib/book3253/10464/ Советская историческая энциклопедия: в 16 томах] / Гл. ред. Е. М. Жуков. — М.: Советская энциклопедия, 1964. — Т. 5 (Двинск — Индонезия). — 492 с. — 61 200 экз.

Отрывок, характеризующий Екатеринославское казачье войско

– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.


Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.