Астрариум

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Астра́риум, также называемый Планета́риум — старинные астрономические часы, созданные в XIV веке итальянцем Джованни де Донди[2]. Появление этого инструмента ознаменовало развитие в Европе технологий, связанных с изготовлением механических часовых инструментов. Астрариум моделировал Солнечную систему и, кроме отсчёта времени и представления календарных дат и праздников, показывал, как перемещались планеты по небесной сфере[3]. Это и было его главной задачей, в сравнении с астрономическими часами, основной задачей которых является собственно отсчёт времени. Можно сказать, что Астрариум представлял собой сложный средневековый механизм, объединявший в себе функции современного планетария, часов и календаря[4]. Устройства, выполняющие эту функцию, создавались и до, и после Джованни де Донди, но известно о них относительно немного. Некоторые источники, несмотря на это, говорят о том, что Астрариум был первым механическим устройством, показывающим движения планет[5][6].





История

В разделе представлено описание и сравнение инструментов, изготовленных в разные периоды времени, но имевших те же функции, что и Астрариум Джованни де Донди: каждое устройство являлось одновременно планетарием, часами и календарём. По датам создания можно распределить их следующим образом:

Антикитерский механизм 150—100 гг. до н. э.
Астрариум Джованни де Донди 1364 год, согласно большинству источников
Планетариум Лоренцо делла Волпайя 1510 год
Астрономические часы Пассмана 1749 год
Планетарий Эйсе Эйсинги 1781 год
Астрономические часы Йенса Ольсена 1955 год

Античная эпоха

Основная статья: Антикитерский механизм

Старинные предшественники Астрариума были сложными механическими устройствами, своеобразными попытками смоделировать положение и движение планет, но какие-либо комментарии по строению таких устройств или руководства по их изготовлению не сохранились. Архимеду приписывают использование планетария (примитивной версии Астрариума), или «небесной сферы», с помощью которой можно было наблюдать за движениями планет, восходом Солнца и Луны, фазами и затмениями Луны, исчезновением обоих небесных тел за линией горизонта[8][9][10].

Внешние видеофайлы
Подборка видеофайлов про Антикитерский механизм  (англ.)
[www.youtube.com/playlist?list=PL6114D09C990B3D1C Antikitharian device] на YouTube

Наглядное подтверждение того, что сложные механические устройства существовали ещё задолго до Астрариума Джованни де Донди, были обнаружены в начале XX века. В 1900—1901 годах около греческого острова Антикитера группой ловцов губок были найдены остатки кораблекрушения[9][10][11][12][13][14][15]. Под руководством археолога Валериоса Стаиса[16] и под контролем греческого правительства была поднята на сушу глыба окисленного материала, внутри которой располагался механизм с шестернями[10]. Он затонул около 70 года до н. э.[7][10][13][17][18] и стал известен как Антикитерский механизм — аналог Астрариума.

Этот механический инструмент рассчитывал позиции небесных тел и указывал положение самого наблюдателя на поверхности Земли[17][18]. Антикитерский механизм считают ранним аналоговым компьютером, который был создан для расчёта положения Солнца и Луны на определённую дату[11][13][14][19][20]. В 2002 году Майкл Райт (англ. Michael Wright), специалист по механическим устройствам из Лондонского музея науки, предположил, что механизм мог моделировать не только движения Солнца и Луны, но также пяти известных в древности планет — Меркурия, Венеры, Марса, Юпитера и Сатурна[9][21]. Позднее, в 2005 году, стартовал греческо-британский проект Antikythera Mechanism Research Project[10][18], в ходе которого были проведены подробные исследования Антикитерского механизма. Так как это устройство провело под водой почти две тысячи лет, бо́льшая часть его фрагментов подверглась коррозии[10][13]. Несмотря на это, исследователям удалось изучить подробности его строения, а также понять надписи, которые покрывают некоторые поверхности[7][9][10]. Разобравшись в надписях, учёные обнаружили, что на большей части шестерней выгравированы именно названия планет. Этот факт подтвердил предположение Райта. В процессе изучения фрагменты механизма были исследованы с помощью рентгеновского излучения[10][13][22], следствием чего явилось изготовление копий древнего инструмента[14][23][24].

Национальный археологический музей в Афинах экспонирует 378 найденных на месте кораблекрушения фрагментов различных предметов, в том числе и 82 сохранившиеся части самого Антикитерского механизма[9][10][13][18]. Для определения его возраста были использованы два безопасных (с точки зрения воздействия на исследуемый объект) метода — PTM (англ.)русск.[15] и компьютерная томография, в результате которых была определена примерная дата создания механизма: 150—100 года до н. э.[7][14] Этот случай, однако, является исключительным: ни об одном сходном устройстве не было до сих пор обнаружено каких-либо данных. Перед закатом Римской империи технология его создания была утеряна. До XIV века не существовало подобных по сложности устройств, вплоть до появления в Европе механических астрономических часов[25].

Средние века и Ренессанс

Создание механических часов, визуализирующих движение небесных тел, было важным направлением деятельности средневековых ученых и инженеров. В XII веке багдадский инженер Исмаил ал-Джазари построил башенные водные часы, показывающие не только время, но и движение по небосводу знаков зодиака, Солнца и Луны (с меняющимися фазами)[26]. Значительных успехов в этом направлении добился английский учёный XIV века Ричард Уоллингфордский[27]. Разработанные им около 1330 г. астрономические часы показывали движение Солнца, планет, движение и фазы Луны, уровень приливов в Темзе. Механизм часов содержал спиральные шестеренки, овальные кольца, многочисленные зубчатые передачи. Часы были размещены на внутренней стене собора Сент-Олбанского монастыря, аббатом которого служил Ричард.

Астрариум Джованни де Донди

Следующий задокументированный случай изготовления астрономических часов связывается с именем итальянца Джованни де Донди (1318—1389[Комм. 1]), жителя Падуи, средневекового врача и учёного, занимавшегося астрономией и хорологией. Джованни был одним из самых значительных астрономов своего времени. Интерес к астрономии и изготовлению часов он унаследовал от своего отца Якопо де Донди (англ.)русск., который в 1344 году[33][34][35] спроектировал и при содействии принца Убертино да Каррара (англ.)русск. построил на Пьяцца деи Синьори (итал.)русск. в Падуе уличные куранты, размещённые впоследствии на дворцовой башне (итал.)русск. на Пьяцца Капитаньято (итал.)русск.[36]. Эти астрономические часы были одними из первых в своём роде, однако в 1390 году они сгорели во время штурма дворца миланцами[35]. Сегодня на башне Падуи работают реконструированные астрономические часы по прототипу Якопо де Донди[37].

Джованни, его сын, спроектировал и построил новые астрономические часы, так называемый «Астрариум», или «Планетариум», — механические дисковые часы с гирями и механизмом боя. Согласно большинству источников, Астрариум был создан им в промежутке между 1348 и 1364 годами[3][5][6][12][29][34][38][39][40][41][42][43][44][Комм. 2]. Джованни работал над ним в течение долгого времени — 16 лет. После завершения работы и демонстрации изобретения на главной площади Падуи[30] механизм был перемещён в библиотеку замка[3]. Изготовление Астрариума было чрезвычайно сложной задачей для того времени, так как ни одна мастерская не была приспособлена для таких работ. Джованни опередил время: для изготовления Астрариума он использовал методы механики, которые вошли в широкую практику на несколько столетий позже. Это, возможно, являлось причиной того, что в следующие века после создания Астрариума никто не мог его отремонтировать — не было достаточно квалифицированных специалистов в этом деле[1][3][29][46]. Астрариум указывал путь Солнца, Луны и известных в то время пяти планет, обращавшихся вокруг Земли, исходя из господствовавшего тогда птолемеевского мировоззрения[6][20][30][40][47] (см. также «Альмагест»). Джованни также измерил длительность каждого дня в часах и минутах и с помощью Астрариума указал точную дату и имя почитаемого в определённый день святого[3].

Самая известная литературная работа Джованни, посвящённая Астрариуму и содержащая его подробное описание, — это Tractatus Astrarii (рус. Трактат о светилах)[3][28] (написанная им на средневековой латыни[1][29]), которая вышла в свет в 1389 году в Падуе. Эта книга была переиздана в 1960 году Ватиканской библиотекой в Риме[48] и в 2003 году — женевским издательством «Дро» (фр. Droz)[45].

В 1381 году де Донди подарил свой Астрариум герцогу Джану Галеаццо Висконти, который установил его в библиотеке своего замка в Павии. Астрариум оставался там по крайней мере до 1485 года. Известно, что в первой половине XVI века он пережил ремонт после поломки. Мастером, отремонтировавшим его, был Хуанело Турриано (исп.)русск. (1501—1585). Этот итальяно-испанский мастер известен также изготовлением сложных астрономических часов, отображавших годовое движение Солнца, Луны и планет (по птолемеевскому мировоззрению)[3]. В 1630 году оригинал Астрариума Джованни де Донди был потерян в Мантуе[6], и его дальнейшая судьба неизвестна.

  • Padova Pzo Capitaneo, cifernik DSCN6349.JPG

    Рабочие часы, воссозданные по прототипу часов Якопо де Донди на дворцовой башне (итал.)русск. в Падуе

  • Giovanni dondi.jpg

    Статуя Джованни де Донди с армиллярной сферой на площади Прато-делла-Валле в Падуе

  • Tractatus Astrarii di Giovanni Dondi dall'Orologio.jpg

    Tractatus Astrarii — главный труд Джованни де Донди, посвящённый его творению

  • Tractatus Astrarii page.jpg

    Одна из страниц Tractatus Astrarii. Изображено управляющее всей конструкцией колесо, приводимое в движение гирями

  • Tractatus Astrarii BAV Cod D 39.JPG

    Издание Tractatus Astrarii Ватиканской апостольской библиотекой[48]

  • Planetarium of Giovanni de Dondi by Baillie Lloyd Ward 01.JPG

    Одно из изданий, основанных на Tractatus Astrarii де Донди[49]

Планетариум Лоренцо делла Волпайя

Ещё одно упоминание астрономических часов, показывающих движение планет, относится ко второй половине эпохи Возрождения и связано с итальянским мастером Лоренцо делла Волпайя (итал. Lorenzo della Volpaia) (1446—1512). Он был известным архитектором, ювелиром, математиком и часовщиком, основавшим флорентийскую династию часовщиков (it) (по пути отца следовали его сыновья Камилло, Бенвенуто и Евфросино (итал.)русск., а также племянник Джироламо)[50][51].

Как часовщик делла Волпайя прославился строительством планетарных часов. Они имели изысканно украшенный большой диск-циферблат, разделённый на часовые секции и отображавший знаки зодиака. Такой циферблат, инновационный на то время, давал наблюдателю возможность проследить, не отрывая взгляда от инструмента, за движением всех планет, известных на то время, — Сатурна, Юпитера, Венеры, Марса и Меркурия[52]. Меньший диск, который двигался по часовой стрелке, имел шесть секций. В пяти из них находились диски вышеперечисленных планет. Они вращались против часовой стрелки. В шестой секции находился механизм с названием «дракон»[Комм. 3], который отображал лунные узлы и затмения. В центре планетариума также находились диски, показывавшие фазы и возраст Луны, а также имевшие солнечный указатель. Часы отмечали (звоном) час, день и месяц[52].

Как и у Астрариума де Донди, основная задача планетариума делла Волпайя была не в точном хронометраже времени, но в отображении позиции небесных тел относительно Земли (в те времена ещё преобладал геоцентризм). Изготовитель таких часов должен был иметь значительные знания в области астрономии, точных наук и построения механизмов[52].

Известно, что Лоренцо делла Волпайя изготовил две модели таких часов[52]. Одна была выполнена по заказу Лоренцо Медичи (1449—1492) как подарок Матьяшу I (1443—1490), королю Венгрии[50]. Другая модель часов Лоренцо была изготовлена им в 1510 году и отдана властям для размещения в Зале лилий (в то время Sala dell’Orologio — Зале часов) в Палаццо Веккьо[51]. Мастерская Лоренцо на улице Ориоло (итал.)русск. перешла к его сыновьям, которые работали в ней в течение всего XVI века[50].

В 1560 году Джироламо, племянник Лоренцо, восстановил часы дяди, но уже в конце XVII века эти часы были утеряны (возможно, разобраны или уничтожены)[52][53].

Новое время

Астрономические часы Пассмана

Основная статья: Астрономические часы Пассмана

В следующие века было сделано ещё несколько подобных конструкций. Одним из примеров являются астрономические часы Пассмана — инструмент, созданный в 1749 году инженером Клод-Симоном Пассманом (фр. Claude-Siméon Passemant) (1702—1769), часовщиком Луи Дотье (фр. Louis Dauthiau) (1730—1809), скульпторами и мастерами по бронзе Жан-Жаком Каффьери (англ.)русск. (1725—1792) и Филиппом Каффьери (англ.)русск. (1714—1774). Часы показывали текущее время, дату, фазы Луны и движения планет[54][55][56]. Однако часы Пассмана, в сравнении с Астрариумом, показывали движение планет, исходя из гелиоцентрической системы мира, а не геоцентрической[56][57]. Они были сделаны из золочёной бронзы, стали, меди и стекла, а также отчасти покрыты эмалью. Двухметровую конструкцию часов венчала планисфера, в центре которой располагалось Солнце, а вокруг него вращались планеты, включая Землю, вокруг Земли — Луна. Планисферу обрамляли кольца с обозначением знаков зодиака и линии равноденствия. На бронзовом шаре, обозначавшем Землю, были показаны страны и некоторые города[57]. Механизм этих часов был рассчитан на показ всех элементов вплоть до 9999 года[58].

Часы были продемонстрированы Французской академии наук в августе 1749 года[54][57], одобрены и позднее представлены герцогом Шольна (англ.)русск. королю Людовику XV в 1753[54][56][59] (1750[57]) году. Короли и представители знати в те времена имели определённую страсть к науке, а Людовик XV интересовался астрономией, географией и сопутствующими изобретениями, поэтому приобрёл эти часы в том же году. В 1754 (1760[60]) году он поместил часы Пассмана в Кабинет с часами Малых апартаментов Короля в Версальском дворце, где они и находятся сегодня[55][57][59].

Планетарий Эйсе Эйсинги

Основная статья: Планетарий Эйсе Эйсинги

Ещё один известный пример — планетарий, построенный в промежутке между 1774 и 1781 годами[61][62][63] нидерландским астрономом-любителем[64] Эйсе Эйсингой (1744—1828) из Дронрейпа (англ.)русск., Фрисландия (Нидерланды). В 1774 году во Фрисландии разгорелась паника, вызванная маленькой брошюрой, написанной преподобным Элко Альта (нидерл. Eelco Alta)[64][65][66], жителем небольшой деревни Бозум (англ.)русск. во Фрисландии. Издатель брошюры, желая повысить её популярность, распространял среди читателей слух, что Элко Альта предсказал конец света[63]. Ходили слухи, что 8 мая 1774 года состоится парад планет — Юпитера, Марса, Венеры, Меркурия, а также Луны, который приведёт к разрушительным последствиям не только «для Земли, но и для всей Солнечной системы», и может даже быть «прелюдией или началом её частичного или всецелого разрушения»[65]. В самой брошюре Альта был гораздо менее красноречив, но по приказу правительства Фрисландии её, окрестив «мятежной», немедленно арестовали. Она была опубликована лишь после того, как страшная дата миновала безо всякого вреда[67][68].

Эйсе Эйсинга хотел показать людям, что нет повода для паники[62][63][69][70][Комм. 4]. Свой планетарий он разместил прямо на потолке собственного дома в городе Франекер[63]. По сравнению с Астрариумом Джованни де Донди, в конструкции Эйсинги все планеты следуют вокруг Солнца (а не вокруг Земли). Планеты движутся пропорционально, с такой скоростью, с какой они делают это на самом деле: Меркурий — за 88 дней, Земля — за один год, а Сатурн — за 29 лет[62]. Вместо запланированных 8 месяцев работы на построение планетария понадобилось не менее 7 лет, в его создании Эйсе Эйсинге помогал отец, который на своём токарном станке изготовил все шестерни для конструкции[67]. Кроме этой модели, Эйсе Эйсинга также соорудил всевозможные специальные часы, отображавшие день, дату, восход и закат Солнца и Луны, видимое движение неба из-за вращения Земли и других явлений[71]. Вся конструкция планетария приводилась в движение внушительным механизмом, который был сделан из деревянных обручей и дисков с 10 тысячами рукодельных гвоздей, похожих на зубы[62]. Движением этого механизма управляли девять гирь и маятник, для размещения которого Эйсинге пришлось сократить супружеское ложе в своей гостиной[67][71]. Этот планетарий отображал все известные к тому времени планеты (до открытия Урана в 1781 году оставалось всего несколько лет с начала работы Эйсинги, но он узнал об этом уже после завершения своей работы над планетарием, и на размещение новой планеты уже не хватило места на потолке дома[67]). В планы Эйсинги, однако, входила постройка ещё более грандиозного планетария, чем на потолке его дома, но из-за неспокойной политической обстановки эти планы не были реализованы[67][69].

Современность

Часы Йенса Ольсена

Основная статья: Астрономические часы Йенса Ольсена

В 1955 году по проекту датского мастера-часовщика Йенса Ольсена (англ.)русск. (1872—1945) были изготовлены астрономические часы (англ.)русск., выполняющие множество разных функций, среди которых была также демонстрация передвижения планет Солнечной системы, как и у Астрариума. Датчанин работал над ними в течение всей своей жизни с начала XX века. В молодости Ольсен отправился путешествовать по Европе и в 1897 году был вдохновлён часами (англ.)русск. Страсбургского собора. После обучения часовому делу в Базеле он вернулся на родину и приступил к работе над своими часами. Все необходимые вычисления удалось закончить лишь к 1932 году, когда Йенсу Ольсену было уже 60 лет. Лишь более чем через 10 лет после этого были выделены деньги и началась постройка часов, проект приобрёл национальное значение. Процесс занял ещё 12 лет, но в 1945 году Йенс Ольсен умер от болезни. Его работу продолжил молодой часовщик Отто Мортенсен (дат. Otto Mortensen). Лишь после того, как все детали часов (количеством 15 448 штук) были изготовлены и собраны воедино, король Дании Фредерик IX и внучка Йенса Ольсена — Биргит Ольсен — запустили часы. Это произошло 15 декабря 1955 года в здании копенгагенского муниципалитета. Ко времени их создания эти часы считались самыми сложными механическими часами в мире[3][72].

Часы Йенса Ольсена отражают вечный календарь, текущее мировое время, местное солнечное время и разницу между ними. Один из дисков часов показывает время для любого места на Земле, другой — время восхода и заката Солнца. Благодаря сложному устройству можно узнать длительность дня и ночи, а также текущую дату — день недели, месяц и год (по юлианскому календарю). Часы отображают также фазы Луны и показывают дату Пасхи. Особая верхняя секция часов Йенса Ольсена показывает карту звёздного неба над Данией, подобно Страсбургским часам (которые, соответственно, показывают карту звёздного неба над Страсбургом), а также прецессию Земли. Стрелка такого указателя совершает один полный оборот за 25 753 года. Ещё один диск отображает геоцентрическую орбиту, затмения Солнца и Луны, а также расстояние между Землёй и Луной. Часы Ольсена показывают также движение планет вокруг Солнца. По сравнению с Астрариумом де Донди, планетариумом делла Волпайя и планетарием Эйсинги, эти часы, помимо движений Меркурия, Венеры, Марса, Юпитера и Сатурна, показывают ещё и движение таких планет, как Уран и Нептун, а также самой Земли[3][72].

Реконструкции

Благодаря сохранившимся рукописям мастеров, изготовивших перечисленные инструменты, создаются их многочисленные реконструкции.

Несмотря на то, что Астрариум де Донди, состоявший из 297 частей (107 из которых были различными шестернями и рычагами)[3][30], был утерян, итальянец оставил в своих рукописях детальные описания, которые сохранились и дали современным мастерам возможность создать реконструкции аппарата[44]. Этой задачей занимались лондонская фирма Thwaites & Reed (англ.)русск.[6][29], а также разные европейские мастера. Некоторые из версий реконструированного Астрариума имеют меньший (по сравнению с оригиналом) размер — 0,25—0,5 от оригинала[1][73]. Известно о наличии реконструированных моделей Астрариума в следующих местах:

В Музее времени в Иллинойсе среди экспонатов также был реконструированный Астрариум, но в 1999 году музей закрылся, затем коллекция была доступна посетителям в Музее науки и промышленности (Чикаго), а в 2004 году она была продана[74].

Итальянец Луиджи Пиппа (итал. Luigi Pippa) в 1963 году реконструировал Астрариум Джованни де Донди на основе публикации Tractatus Astrarii 1960 года[28][75][76]. Другим итальянским мастером, Карло Кроче (итал. Carlo G. Croce), Астрариум также реконструирован, исходя из Tractatus Astrarii Джованни де Донди (публикации 1960 года)[1]. Голландский конструктор Хенк Гипманс (нидерл. Henk Gipmans) после многолетнего изучения рукописей Джованни де Донди также реконструировал Астрариум[47].

О планетариуме Лоренцо делла Волпайя известно меньше, чем об Астрариуме де Донди, но до наших дней тоже дошли манускрипты семьи делла Волпайя, содержащие информацию, необходимую для реконструкции утерянных часов Лоренцо. Используя сохранившуюся информацию, Музей Галилея (до 2010 известный как Институт и музей истории науки) во Флоренции в 1994 году реконструировал планетариум Лоренцо делла Волпайя[52][53].

Планетарий Эйсе Эйсинги и сегодня можно увидеть на потолке его дома во Франекере[77], превращённого в своеобразный музей. Глядя на действующую модель планетария Эйсинги, наблюдатель может проследить за движением планет (см. Ссылки). Этот планетарий считается самым старым действующим планетарием в мире[62].

Идея отображения позиций небесных тел относительно Земли или Солнца легла в основу создания планетариев в первой половине XX века[78]. Сегодня в мире существуют тысячи планетариев, некоторые из которых показывают в формате IMAX историю Вселенной и другие астрономические феномены, подобно кинотеатрам, используемым в предпринимательских целях.

Описание Астрариума Джованни де Донди

Происхождение

Внешние видеофайлы
Изображение работающего Астрариума  (итал.)
[www.youtube.com/watch?v=9Crc3lNLvNo&feature=related L'Astrario di Giovanni Dondi] на YouTube

Джованни де Донди писал, что почерпнул идею для создания Астрариума из Theorica Planetarum Джованни Кампано, который описал конструкцию экваториума[29][30]. Астрариум был часовым механизмом, за основу которого был взят именно этот вычислительный прибор. В конструкцию Астрариума входили астролябия и циферблат, а также индикаторы Солнца, Луны и планет[4]. Он обеспечивал непрерывный показ основных элементов Солнечной системы и правового, религиозного и гражданского календарей. По замыслу де Донди, Астрариум помог бы людям лучше представить астрономические и астрологические явления и идеи[30]. Во времена Джованни де Донди астрономия и астрология были тесно взаимосвязаны и практически не отделялись друг от друга.

Итальянец дал своему изобретению имя Астрариум, показывая цель данного механизма: определить истинное расположение планет, их орбиты, движения и эволюцию. Он упоминал, что, согласно Аристотелю, всё берёт своё название от цели, для которой оно было сотворено. И книга Tractatus Astrarii, которая описывает сам инструмент, движение его частей и то, как исправить ошибки при работе с ним, — подтверждение этому[28].

Для расчёта движения планет Джованни де Донди пользовался также альфонсовыми таблицами, составленными приблизительно между 1252 и 1270 годами с целью облегчить расчёт позиций планет и позволявшими вычислять их местонахождение в определённое время и на нужной географической широте. Во времена Джованни де Донди альфонсовы таблицы были чрезвычайно популярны[79][80][81].

Внешний вид

Астрариум был примерно 1 метр по высоте и опирался на семиугольный бронзовый каркас[29][82] на 7 декоративных ножках в форме лап. Циферблат часов и диски планет вместе со всеми шестернями были выполнены из латуни[3]. Нижняя секция состояла из механизма с часами на одной из его сторон. Циферблат этих часов был разделён на 24 части (по количеству часов в сутки) и вращался вокруг определённой точки против часовой стрелки[3]. На нём были отмечены церковные переходящие праздники и зодиакальная позиция восходящей Луны. Верхняя секция содержала семь дисков с подвижными частями[73], каждый из которых был примерно 30 см в диаметре и располагался на одной из сторон семиугольника[12]. На этих дисках были показаны движения Солнца, Луны, Венеры, Меркурия, Сатурна, Юпитера и Марса[4][12][20][29][30][50][73]. Устройство каждого из дисков, кроме диска Луны[1], было независимым от остальных[29].

Джованни де Донди своими собственными руками сконструировал эти часы со 107 подвижными частями. Не было использовано ни одного винтика, и каждая частица скреплялась с другой при помощи более трёхсот конических булавок, шпилек, штырьков и клиньев, некоторые из которых были спаяны[1]. У большинства шестерёнок механизма были острые зубья треугольной формы, но некоторые были с тупым концом. Зубья всех шестерней были вырезаны мастером вручную[3]. В отдельных случаях де Донди использовал эллиптические шестерни[Комм. 5] с целью как можно точнее смоделировать нерегулярные движения планеты. Он пользовался для этого также эпициклами Птолемея (созданными им для подсчёта размеров Вселенной[73][84]), основанными на его таблицах[29][43], которые могли быть использованы также для расчёта будущего или прошлого положения планет[85].

Средневековые единицы измерения, ввиду отсутствия международных эталонов, ограничивались потребностями повседневной жизни (длина куска ткани или расстояние от аббатства до замка), и де Донди обозначал размеры в своих инструкциях в Tractatus Astrarii более точными, на его взгляд, предметами: толщина лезвия большого или маленького ножа, а для отверстий — ширина гусиного пера, большого пальца человека и т. п.[1]

Назначение

Астрариум был задуман для отражения мира и небесных процессов, протекающих в нём. Со времён Птолемея было принято, что ежедневное движение небес управляет движениями небесных тел, так же, как календарное колесо Астрариума управляет дисками планет[29][81][86]. Его основная задача была, на сегодняшний взгляд, довольно незаурядна: показать на небе расположение всех планет, известных в то время[29]. Дополнительными задачами были: измерение времени дня (а также звёздного и среднего солнечного времени), указание текущей даты и вечный календарь Пасхи[3][43]. В Tractatus Astrarii де Донди также упоминал о другой цели своего механизма — продемонстрировать, что описание Аристотелем и Авиценной движения небесных тел было обоснованным[30][47].

Астрариум был одним из первых инструментов, в которых арабские традиции по созданию миниатюрных моделей Вселенной (и её измерению), то есть астролябий и экваториумов, сочетались с новыми технологиями механических часов, распространявшимися в Европе с начала XIV века. Этот инструмент был и измеритель времени, и своеобразный аналоговый компьютер, и прибор, показывающий движения планет: он позволял людям без предварительных расчётов наблюдать движения небесных тел, которые согласовывались с механической моделью Птолемеевой теории космологии[30][47][87].

Движение часов

Астрариум «оживал» от цепи с гирями. Она приводила в движение механизм с часами (который совершал один оборот за день). Этот механизм придавал движение календарному колесу (которое совершало один оборот за год), а то, в свою очередь, при помощи множества шестерней одновременно управляло всеми дисками планет[29]. В этом последнем движении и состояла вся сложность механизма: Джованни должен был очень виртуозно и изощрённо выстроить механическую модель, чтобы не ошибиться с параметрами каждого диска[1][3].

Движение часов также регулировалось неким подобием балансира (en), имевшего частоту удара на уровне один раз в две секунды. Механизм с часами имел, помимо 24 основных (часовых) делений, по шесть 10-минутных делений на каждое часовое. Он поворачивался против часовой стрелки, начиная от фиксированного указателя, и обозначал основное время, а также мог быть при необходимости отрегулирован на 10-минутных интервалах путём выдвижения 12-зубчатой шестерни, которая сцеплялась с его 144 зубьями[88]. На каждой стороне механизма с часами была закреплена особая пластина (tabula orientii), разделённая на месяца и дни юлианского календаря с целью определения времени восхода и установления среднего солнечного времени для широты Падуи (примерно 45° с. ш.)[88]. В то время, когда были сделаны часы, солнцестояние приходилось на 13 июня и 13 декабря (по старому стилю)[30].

Календарное колесо

Годовое календарное колесо — барабан в нижней секции — имело диаметр около 40 см (43 см[3]). Оно приводило в движение календарь переходящих праздников и диски планет. Вокруг внешней стороны колеса располагалась широкая лента, разделённая на 365 полос, на каждой из которых были указаны число (обозначавшее сутки), вруцелетная буква и имя почитаемого в этот день святого[89]. Месяца были поочерёдно позолочены и посеребрены (англ.)русск., а выгравированные буквы заполнены, соответственно, красной и голубой эмалью. Де Донди не обозначил никаких признаков или особенностей високосного года, он советовал останавливать часы на весь лишний день[30].

Диск Солнца

Прямо над 24-часовым диском располагался диск Солнца (Primum Mobile (англ.)русск. — «перводвижимый») — наиболее удалённый от центра Астрариума, названный так из-за того, что он воспроизводил ежедневное движение звёзд и годовое движение Солнца на их фоне. В своей основе это была астролябия, нарисованная по проекции Южного полюса, с закреплённой на ней табличкой и особой сетью, которая вращалась лишь один раз в сидерический день[6]. Эта сеть имела 365 зубьев и приводилась в движение колесом, имевшим 61 зуб. Такое колесо совершало 6 оборотов за 24 часа (солнечные сутки или сидерический день). Таким образом, один раз в сутки сеть оборачивалась на один полный промежуток + 1/366, что приравнивалось к 366 прохождениям Солнца через меридиан (кульминациям)[90]. Де Донди понимал, что его примерные расчёты продолжительности солнечного года не в полной мере соответствовали фактической действительности, и рекомендовал изредка останавливать часы так, чтобы их можно было скорректировать[3][30].

Диски планет

Глядя на работающий Астрариум Джованни де Донди, наблюдатель мог видеть на дисках планет, какой путь (относительно Земли в центре диска) совершают планеты. Движение каждой из них было нерегулярным и отличалось от пути других планет, показывая, как они движутся по петлеобразной (нем.)русск. траектории[48].

Астрариум имел пять дисков планет: Меркурия[91], Венеры[92], Марса[93], Юпитера[94] и Сатурна[95]. Для каждого диска была отдельно разработана система функционирования со сложным механизмом, чтобы наиболее точно смоделировать движения планет. Такие модели хорошо согласовывались и с Птолемеевой геоцентрической теорией, и с наблюдениями. К примеру, на меркурианском диске де Донди использовал промежуточные колёса, включавшие в себя: колесо со 146 зубьями, две овальные шестерни (имевшие по 24 зуба нестандартной формы, зацеплявшиеся друг за друга), а также особую шестерню с внутренним зацеплением (она имела 63 зуба, которые сцеплялись с 20-зубовыми шестернями, и совершала один неравномерный оборот в год). Реализация этих непростых процессов давала возможность с помощью Астрариума больше узнать о планетах и их передвижении по небу[30].

Диски планет реконструированного Астрариума Джованни де Донди (работы Карло Кроче[1])

Диск Луны и «Голова дракона»

Диск Луны[83] — один из самых сложных в конструкции, так как он имел две грушеобразные шестерни и, в отличие от дисков планет, был зависим от других дисков Астрариума, а также имел связь с механизмом «Голова дракона»[96]. Этот особый механизм, предположительно, отображал лунные циклы (узлы Луны)[30]. Астрариум проходил этот замкнутый цикл ровно за 18 лет, 7 месяцев и 14 дней[1][97], что почти полностью совпадает с периодом лунной прецессии (англ.)русск. (18,5996 лет). Однако неясно, как Джованни де Донди удалось добиться такой точности.

  • Carlo G Croce Moon Dial.jpg
    Диск Луны
  • Carlo G Croce Astrarium Dial of Dragon's Head.jpg
    «Голова дракона»

Восприятие Астрариума

Астрариум, как полагали, был чудом своего времени, не менее, чем восьмое чудо света, — один из лучших образцов гениальности человека[29][46]. Джованни Манцини (итал. Giovanni Manzini) из Павии в 1388 году писал, что это — «вещь, полная изобретательности, созданная и усовершенствованная своими руками и вырезанная с умением, недостижимым для любого мастера. Я прихожу к заключению, что никогда ещё не создавалось такое великолепное и гениальное изобретение»[30][98].

Льюис Мамфорд назвал Астрариум «ключевым механизмом новой индустриальной эпохи», а его появление — событием, «знаменующим собой совершенство, к которому стремятся другие механизмы»[34][99].

В июле 2006 года в Москве, в Оружейной палате Московского Кремля, проходила выставка под названием «История во времени», посвящённая 200-летию музеев Кремля и 160-летию швейцарской компании-производителя часов Ulysse Nardin[100][101]. В рамках выставки среди прочих экспонатов была показана реконструкция Астрариума Джованни де Донди. В день открытия выставки именно Астрариум пользовался наибольшей популярностью у гостей[102].

Сходные инструменты

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

  • Армиллярная сфера — астрономический инструмент, употреблявшийся для определения экваториальных или эклиптических координат небесных светил, модель небесной сферы.
  • Готторпский глобус — один из первых в мире планетариев в виде огромного глобуса, созданный в XVII веке. Внутри него можно было наблюдать за движением Солнца и звёзд, за сменой времён суток, однако из-за технической сложности он не показывал движения планет и Луны.
  • Оррарий (англ.)русск. — прибор, который иллюстрирует относительное положение планет и лун в Солнечной системе и их движение в гелиоцентрической модели.
  • Планетарий (прибор) — устройство, использующееся для проекции изображений небесных тел на купол планетария, а также для моделирования их движения.
  • Планисфера — атлас звёздного неба на плоскости, инструмент в виде двух регулируемых дисков, которые вращаются на общем стержне; потомок астролябии. Использовалась для определения моментов восхода и захода небесных светил.
  • Теллурий — прибор для наглядной демонстрации годового движения Земли вокруг Солнца и суточного вращения Земли вокруг своей оси. Он также отображает фазы Луны и вечный календарь.
  • Торкветум — астрономический инструмент, совмещающий функции армиллярной сферы и астролябии и позволяющий устанавливать координаты астрономического объекта, производя измерения в различных системах небесных координат — горизонтальной, экваториальной и эклиптической.

См. также

  • Деферент — понятие, наряду с эпициклом используемое в древних и средневековых теориях движения планет, включая геоцентрическую модель Птолемея.
  • Небесная механика — раздел астрономии, применяющий законы механики для изучения движения небесных тел.
  • Ноктурлабиум — навигационный прибор, позволяющий определить время, основываясь на позиции звёзд на небе (в отличие от солнечных часов, мог функционировать и ночью).
  • Устойчивость Солнечной системы — важный вопрос в рамках астрономии и небесной механики, раскрывающий вопросы тяготения небесных тел и их взаимодействия.
  • Эквант — математическое понятие, развитое Клавдием Птолемеем во II столетии н. э. с целью учёта движений небесных тел.
  • Эфемерида — таблица, которая содержит в себе позиции движущихся астрономических объектов в равных промежутках времени.

Напишите отзыв о статье "Астрариум"

Примечания

Комментарии
  1. ↑ Неизвестны точные даты рождения и смерти Джованни де Донди. Источники указывают на 1318[3][6][28][29] либо на 1330[30][31] год его рождения и на 1387[3], 1388[28][31][32] либо 1389[6][29][30] год смерти.
  2. ↑ Однако, по другим данным, Джованни только начал свою работу в 1365, а закончил её в 1381[29][30][44][45] (1384[28]) году.
  3. ↑ В Астрариуме Джованни де Донди также был механизм, называемый «Голова дракона». Именование этого механизма «драконом» связано с тем, что он отвечал за демонстрацию лунных циклов (узлов Луны), которые во времена Средневековья носили имена «Голова дракона» и «Хвост дракона».
  4. ↑ По последним данным, это предположение сомнительно, так как Эйсе Эйсинга, судя по всему, начал строительство планетария до публикации брошюры Элко Альта[67][70].
  5. ↑ На таких шестернях зубья также различались по размеру и интервалу между ними[83].
  6. ↑ В оригинальной работе Джованни де Донди Tractatus Astrarii цифрами обозначают не страницы, а листы. У каждого листа есть две стороны — лицевая (recto) и оборотная (verso).
Использованная литература и источники
  1. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 [www.clockmaker.it/ingle37introduzione.htm Giovanni de Dondi ASTRARIUM (#37)] (англ.). Carlo G. Croce. — Сайт итальянского мастера, воссоздавшего Астрариум Джованни де Донди. Проверено 9 января 2013. [www.webcitation.org/6Ay8vu6Gj Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  2. ↑ [catalogue.museogalileo.it/multimedia/MechanicalClocksBis.html Museo Galileo — Multimedia — Mechanical clocks] (англ.). Музей Галилея. — О механических часах и Астрариуме. Проверено 30 декабря 2012. [www.webcitation.org/6B8xpG7YV Архивировано из первоисточника 3 октября 2012].
  3. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 [www.clockmaker.ru/master_publ_17.htm Часы с Пасхальным календарём]. Санкт-Петербургский центр реставрации часов (1 мая 2006). — Журнал «Антикварное Обозрение» об астрономических часах, отображавших церковные праздники, и об Астрариуме Джованни де Донди (№ 2, май 2006). Проверено 30 декабря 2012. [www.webcitation.org/6Ay93Ka2m Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  4. ↑ 1 2 3 [www.iaurillac.com/index.php?option=com_content&view=article&id=9&Itemid=38&Rss=&idadh=1354&lang=fr Tourisme au pays d'Aurillac — Manifestations — Expositions] (фр.). Office du Tourisme du pays d'Aurillac. — Выставка Астрариума Джованни де Донди в Château de Pesteils (фр.)русск.. Проверено 5 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9Rd3COy Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  5. ↑ 1 2 3 Harris, Judith. [calitreview.com/2768/celebrating-galileo-in-florence/ Celebrating Galileo in Florence — California Literary Review] (англ.). Калифорнийское литературное обозрение (англ.)русск. (22 March 2009). — Информация о Галилео Галилее и Астрариуме Джованни де Донди, приуроченная к «Году астрономии» 2009 в Риме. Проверено 30 августа 2012. [www.webcitation.org/6Ay8xPhSN Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  6. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 [www.scienceandsociety.co.uk/results.asp?image=10249624&screenwidth=1320 Image of de dondi's 'astrarium', the world's first astronomical clock, 1364] (англ.). Inventory No.: 1974-0386. Science & Society Picture Library. — Реконструкция Астрариума Джованни де Донди фирмой Thwaites & Reed (англ.)русск.. Проверено 15 августа 2012. [www.webcitation.org/6Ay8yBYhI Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  7. ↑ 1 2 3 4 The Cosmos in the Antikythera Mechanism, 2012.
  8. ↑ Житомирский, 2001.
  9. ↑ 1 2 3 4 5 [www.world-mysteries.com/sar_4.htm World Mysteries — Strange Artifacts — Antikythera Mechanism] (англ.). — Тайны мира — Антикитерский механизм. Проверено 31 августа 2012. [www.webcitation.org/6B9QLQVxK Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  10. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Кузнецов Павел. [rec.gerodot.ru/athens_nat/akm.htm Афины. Национальный археологический музей — Реконструкция]. Антикитерский механизм. Новый Геродот. — История открытия и описание Антикитерского механизма. Проверено 5 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9RbeIwC Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  11. ↑ 1 2 [www.pravda.ru/science/mysterious/past/10-07-2009/316870-anthykiter-0/ Антикитерский механизм — уже не загадка]. Правда.Ру (10 июля 2009). Проверено 7 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9cvZr10 Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  12. ↑ 1 2 3 4 [vivovoco.astronet.ru/VV/JOURNAL/NATURE/12_00/PLANET.HTM Планетарий на грани веков]. «Природа» № 12, 2000. Сурдин В. Г. — Статья о планетариях и истории их изобретения. Проверено 3 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9Rfdlaq Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  13. ↑ 1 2 3 4 5 6 [www.perseus.gr/Astro-Greek-Archae-Astr-Antikythera.htm Greek Archaeoastronomy — Antikythera Mechanism] (англ.). Ayiomamitis, Anthony. — Фотографии Антикитерского механизма и факты о нём. Проверено 7 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9cv1vSA Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  14. ↑ 1 2 3 4 Naeye, Robert. [www.skyandtelescope.com/news/4776976.html A Millennium Ahead of Its Time] (англ.). Sky & Telescope (29 November 2006). — История открытия и изучения Антикитерского механизма. Проверено 7 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9cuTKoV Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  15. ↑ 1 2 [www.hpl.hp.com/research/ptm/antikythera_mechanism/index.html Antikythera Mechanism Relighting Demonstration] (англ.). Hewlett-Packard. — Информация по исследованиям Антикитерского механизма фирмой HP. Проверено 7 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9d0ZFgk Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  16. ↑ [www.archetai.gr/site/ Η εν Αθήναις Αρχαιολογική Εταιρεία] (греч.). — Сайт афинского археологического сообщества. Проверено 15 августа 2012. [www.webcitation.org/6Ay8yxnKo Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  17. ↑ 1 2 [www.math.sunysb.edu/~tony/whatsnew/column/antikytheraI-0400/kyth1.html The Antikythera Mechanism I] (англ.). Американское математическое общество. — История Антикитерского механизма, изображения и принципы его работы. Проверено 31 августа 2012. [www.webcitation.org/6B9QMHBP2 Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  18. ↑ 1 2 3 4 [www.antikythera-mechanism.gr The Antikythera Mechanism Research Project] (англ.). — Сайт, посвящённый аспектам исследования Антикитерского механизма. Проверено 15 августа 2012. [www.webcitation.org/6Ay908JZT Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  19. ↑ Price, 1959, pp. 60—67.
  20. ↑ 1 2 3 4 [www.watchonista.com/2914/watchonista-blog/news/jaquet-droz-automates-merveilles-exhibition Jaquet-Droz Automates & Merveilles Exhibition] (англ.). Watchonista Blog. — Выставка разнообразных часовых механизмов. Проверено 5 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9RdcZev Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  21. ↑ Wright, 2002, pp. 169—173.
  22. ↑ [www.economist.com/node/1337165?story_id=1337165 The Antikythera mechanism: The clockwork computer] (англ.). The Economist (19 September 2002). — Обзор по теме Антикитерского механизма. Проверено 31 августа 2012. [www.webcitation.org/6B9QMiNA8 Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  23. ↑ [sfr.ee.teiath.gr/historia/historia/graphics/instr/images/antik06.jpg Webpages of St. G. Frangopoulos] (jpg). teiath.gr. — Копии Антикитерского механизма. Проверено 15 августа 2012. [www.webcitation.org/6Ay91m6FR Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  24. ↑ [www3.imperial.ac.uk/historyofscience/chostmpeople/wright Michael Wright's reconstruction of the Antikythera Mechanism] (англ.). Имперский колледж Лондона. — Реконструкция Антикитерского механизма работы Майкла Райта. Проверено 17 августа 2012. [www.webcitation.org/6B8zXpevc Архивировано из первоисточника 3 октября 2012].
  25. ↑ Marchant, Jo (2006). «[www.nature.com/nature/journal/v444/n7119/full/444534a.html In search of lost time]». Nature 444 (7119): 534—538. DOI:10.1038/444534a. PMID 17136067. Bibcode: [adsabs.harvard.edu/abs/2006Natur.444..534M 2006Natur.444..534M]. Проверено 2012-09-21.
  26. ↑ [muslimheritage.com/topics/default.cfm?ArticleID=899 Salim T. S. Al-Hassani. Al-Jazari’s Castle Water Clock: Analysis of its Components and Functioning]
  27. ↑ North J. God's Clockmaker: Richard of Wallingford and the Invention of Time. Oxbow Books, 2004, pages 171-218.
  28. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 [www.museoscienza.org/approfondimenti/documenti/astrario_dondi/ L'Astrario di Giovanni Dondi] (итал.). Национальный музей науки и технологии Леонардо да Винчи (итал.)русск.. — Об Астрариуме Джованни де Донди с комментариями Луиджи Пиппы. Проверено 30 декабря 2012. [www.webcitation.org/6Ay8wg8gs Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  29. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 [journal.hautehorlogerie.org/en/article/dondis-astrarium-the-eighth-wonder-of-the-world/ Dondi's astrarium, the eighth wonder of the world] (англ.). IN HISTORY. HH Magazine de la Haute Horlogerie (24 October 2008). — История Астрариума Джованни де Донди, подробности его строения и комментарии мастеров, его реконструировавших. Проверено 3 сентября 2012. [www.webcitation.org/6Ay94bCYQ Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  30. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 Tiziana Pesenti. [www.treccani.it/enciclopedia/giovanni-dondi-dall-orologio_%28Dizionario-Biografico%29/ Giovanni Dondi Dall Orologio in Dizionario Biografico — Treccani] (итал.). Dizionario Biografico degli Italiani, Volume 41, 1992. — Биография Джованни де Донди. Проверено 3 сентября 2012. [www.webcitation.org/6Ay980IKt Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  31. ↑ 1 2 3 [brunelleschi.imss.fi.it/galileopalazzostrozzi/object/GiovanniDeDondisAstrariumWorkingModel.html Giovanni de’ Dondi’s astrarium — Working Model] (англ.). Evangelisation of the cosmos. Музей Галилея. — Изображение копии Астрариума де Донди с описанием. Проверено 30 августа 2012. [www.webcitation.org/6Ay9E4kDa Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  32. ↑ Belloni, 1982.
  33. ↑ Часы, прибор для измерения времени // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  34. ↑ 1 2 3 John H. Lienhard. [www.uh.edu/engines/epi1535.htm Engines of Our Ingenuity, No. 1535: INVENTING THE CLOCK] (англ.). Хьюстонский университет. — История механических часов и Астрариума. Проверено 30 августа 2012. [www.webcitation.org/6Ay92IUeZ Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  35. ↑ 1 2 [astrology.about.com/od/foundations/ig/Zodiac-Images/Padua-Astrarium.htm Padua Astrarium — Early Town Clock] (англ.). About.com. — О часах Якопо де Донди. Проверено 5 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9RgR8gb Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  36. ↑ [www.padovanet.it/dettaglio.jsp?id=9236 Piazza dei Signori — Comune di Padova] (итал.). Comune di Padova (13 ottobre 2008). — История Piazza dei Signori (оф. сайт Падуи). Проверено 15 августа 2012. [www.webcitation.org/6Ay92kJvd Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  37. ↑ Borsella, 2009.
  38. ↑ Usher, 1929, 1954, 1970, Chapter 7.
  39. ↑ [moah.org/exhibits/archives/brains/timeline.html Storage time line] (англ.). Museum of American Heritage (20 April 2010). — Хронология развития способов хранения информации с доисторических времён до 1999 года. Проверено 15 августа 2012. [www.webcitation.org/6Ay9733kZ Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  40. ↑ 1 2 3 [www.eweek.org/site/nbm/connect/connect04.html Breaking through: The Creative Engineer] (англ.). National Engineers Week Foundation. — Информация об Астрариуме внизу страницы. Проверено 3 сентября 2012. [www.webcitation.org/6Ay97VkLA Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  41. ↑ Knox, Dilwyn. [muse.jhu.edu/journals/ren/summary/v060/60.4knox.html La biblioteca del Cardinal Pietro Bembo (review)] (англ.) // Renaissance Quarterly. — 2007. — Vol. 60, no. 4. — P. 1304—1307. (Проверено 5 сентября 2012)
  42. ↑ Emery, Yannick. [live.hautehorlogerie.org/2011/08/29/watchmaking-history/ Did you hear about the famous Astrarium?] (англ.). Fondation de la Haute Horlogerie (29 August 2011). — Изображение Астрариума и дата его создания. Проверено 29 августа 2012. [www.webcitation.org/6Ay95RZ1c Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  43. ↑ 1 2 3 [www.sciencetimeline.net/prehistory.htm Science Timeline] (англ.). — Хронология развития науки. См. Between 127 and 141 о Птолемее и In 1364 о Джованни де Донди. Проверено 30 августа 2012. [www.webcitation.org/6Ay9FLQ6p Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  44. ↑ 1 2 3 [www.makingthemodernworld.org.uk/stories/manufacture_by_machine/03.ST.01/?scene=2 Making the Modern World — Machinery in motion] (англ.). Clockmaking. The Science Museum. Проверено 5 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9RgvxbA Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  45. ↑ 1 2 Tractatus Astrarii, 2003.
  46. ↑ 1 2 Dohrn-van Rossum, 1996.
  47. ↑ 1 2 3 4 [www.museumasten.nl/index.php?page=main.php?id=145953 Nieuw Astrarium «De Dondi» gepresenteerd in Museum Asten] (нид.). Klok & Peel Museum Asten. — Реконструкция Астрариума Джованни де Донди. Проверено 5 сентября 2012.
  48. ↑ 1 2 3 Tractatus Astrarii, 1960.
  49. ↑ The planetarium of Giovanni de Dondi, citizen of Padua, 1974.
  50. ↑ 1 2 3 4 [brunelleschi.imss.fi.it/itinerari/biografia/LorenzoVolpaia.html Multimedia Catalogue — Biographies — Lorenzo della Volpaia] (англ.). Музей Галилея (Institute and Museum of the History of Science). — Биография Лоренцо делла Волпайя. Проверено 30 декабря 2012. [www.webcitation.org/6Ay98yFuT Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  51. ↑ 1 2 [www.oltrelacitta.com/PROG_ESC_2006/aprile_06/1_esc_aprile_06.htm Chianti Castello di Volpaia] (итал.). — О семье Волпайя, получившей своё имя от названия деревни — места, где они жили. Проверено 30 декабря 2012. [www.webcitation.org/6B9XpxVaK Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  52. ↑ 1 2 3 4 5 6 [catalogue.museogalileo.it/multimedia/LorenzoVolpaiasPlanetaryClockBis.html Museo Galileo — Multimedia — Lorenzo della Volpaia's planetary clock] (англ.). Музей Галилея. — Музей Галилея о планетарных часах Лоренцо делла Волпайя. Проверено 3 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B8xqgEPy Архивировано из первоисточника 3 октября 2012].
  53. ↑ 1 2 [brunelleschi.imss.fi.it/museum/esim.asp?c=412038 Multimedia Catalogue — Instrument — XII.38 Lorenzo della Volpaia's planetary clock (model)] (англ.). Музей Галилея (Institute and Museum of the History of Science). — Планетарные часы Лоренцо делла Волпайя. Проверено 30 декабря 2012. [www.webcitation.org/6Ay99gFB6 Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  54. ↑ 1 2 3 Mauricheau-Beaupré, 1949, p. 50.
  55. ↑ 1 2 Lemoine, 1990, p. 82.
  56. ↑ 1 2 3 D’Hoste, 1988, p. 62.
  57. ↑ 1 2 3 4 5 [sciences.chateauversailles.fr/index.php?option=com_content&view=article&id=160&Itemid=482&lang=en The Palace of Versailles: Sciences and Curiosities at the Court of Versailles, exhibition from 26 october 2010 to 3 april 2011] (англ.). Версаль. — Выставка в 2010—2011 годах, на которой были показаны разные предметы коллекции королей из династии Бурбонов. Проверено 13 января 2013. [www.webcitation.org/6DrdcKJQm Архивировано из первоисточника 22 января 2013].
  58. ↑ Kergoat; Carpio, 2010, pp. 78—87.
  59. ↑ 1 2 de Montebello, 1986, p. 27.
  60. ↑ [www.artarchitect.ru/arts-766-8.html Архитектурно-художественная композиция Версальского дворца: путешествие по залам]. Проверено 13 января 2013. [www.webcitation.org/6Drdds6bq Архивировано из первоисточника 22 января 2013].
  61. ↑ [whc.unesco.org/en/tentativelists/5629 Eise Eisinga Planetarium — UNESCO World Heritage Centre] (англ.). Ministry of Education, Culture and Science (17 August 2011). — О планетарии Эйсе Эйсинги с сайта UNESCO. Проверено 15 августа 2012. [www.webcitation.org/6Ay9ARZel Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  62. ↑ 1 2 3 4 5 [lookideas.ru/planetarij-ejsinga/ Планетарий Эйсинга — Интересные места]. Интересные места планеты (10 ноября 2010). — Сайт, рассказывающий о разных интересных местах на нашей планете — про планетарий Эйсинги. Проверено 21 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9XqYJ4G Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  63. ↑ 1 2 3 4 [www.friesland.org/r/eise_eisinga.html Das bewegte Leben von Eise Eisinga] (нем.). — Биография Эйсе Эйсинги. Проверено 21 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9y04KnO Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  64. ↑ 1 2 Abbot, Alison (2008-02-28). «[www.nature.com/nature/journal/v451/n7182/full/4511057a.html Hidden treasures: Eise Eisinga Planetarium]». Nature 451 (7182): 1057. DOI:10.1038/4511057a. Проверено 2012-09-21.
  65. ↑ 1 2 [www.wumkes.nl/index.php?volg=1&id=167 Wumkes.nl: Digitale historische bibliotheek] (нид.). Digitale Historische Bibliotheek Friesland. — Электронная библиотека Фрисландии об Элко Альта. Проверено 15 августа 2012. [www.webcitation.org/6Ay9BbKZ8 Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  66. ↑ [www.fryske-akademy.nl/nl/fryske-akademy/utjeften/boeken-afuk/skiednis-en-geakunde/speculatie-wetenschap-en-vernuft/ Speculatie, Wetenschap en Vernuft] (нид.). Фризская академия (англ.)русск.. — Сайт Фризской академии — о публикации Zuidervaart. Проверено 6 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9cRQU3G Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  67. ↑ 1 2 3 4 5 6 Botje, Harm. [www.planetariumzuylenburgh.com/Pers/SIS/SIS_EN_PL.htm Eise Eisinga and his Godchild: The Planetarium Zuylenburgh] (англ.). Bulletin of the Scientific Instrument Society № 108 (2011). — Биография Эйсе Эйсинги. Проверено 6 сентября 2012. [www.webcitation.org/6Ay9CAOK1 Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  68. ↑ Eelco Alta, 1774.
  69. ↑ 1 2 Zuidervaart, 1995.
  70. ↑ 1 2 [www.planetarium-friesland.nl/en/ The end of time? Year 1774] (англ.). Koninklijk Eise Eisinga Planetarium. — Официальный сайт планетария Эйсе Эйсинги — на английском (об устройстве планетария и истории его создания). Проверено 15 августа 2012. [www.webcitation.org/6Ay9DWVwG Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  71. ↑ 1 2 [www.ateliera.dk/olsen.htm Jens Olsen's Astronomical Clock — Restoration] (англ.). Atelier ANDERSEN. — Датское бюро, реконструирующее часы, — главный проект: часы Йенса Ольсена. Проверено 5 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9XU7H7I Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  72. ↑ 1 2 3 4 [www.astrolabe.ch/index.aspx?page=13&language=en-EN Foyer] (англ.). Martin Brunold. — Сайт швейцарского мастера, реконструирующего астролябии и часовые механизмы. Проверено 5 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9RelgGi Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  73. ↑ [www.timemuseum.com/ttmop/prhtml.htm The Time Museum Collection] (англ.). — История коллекции часов в Иллинойсе. См. также главную страницу сайта. Проверено 5 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9RiXYJ8 Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  74. ↑ Pippa, Luigi, 1963, pp. 19—21.
  75. ↑ Pippa, Luigi, 1964, pp. 22—29.
  76. ↑ [www.planetarium-friesland.nl/nl/geschiedenis Geschiedenis — het verhaal van Eise Eisinga] (нид.). Eise Eisinga Planetarium. — Официальный сайт планетария Эйсе Эйсинги — на нидерландском (биография Эйсе Эйсинги и история планетария). Проверено 21 сентября 2012. [www.webcitation.org/6Ay9EmvBk Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  77. ↑ King, 1978.
  78. ↑ [www.hps.cam.ac.uk/starry/tables.html Starry Messenger: Astronomical Tables] (англ.). Кембриджский университет. — Об астрономических таблицах разных эпох. Проверено 10 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9j8DrIx Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  79. ↑ Chabás; Goldstein, 2003.
  80. ↑ 1 2 Poulle, 1998.
  81. ↑ Braunstein, 2004.
  82. ↑ 1 2 Tractatus Astrarii, 1960, p. 24, verso.
  83. ↑ Goldstein, 1967, pp. 9—12.
  84. ↑ Goldstein, 1997, pp. 1—12.
  85. ↑ Poulle, 1980.
  86. ↑ Dennis Duke. [people.sc.fsu.edu/~dduke/ptolemy.html Ptolemy] (англ.). The Florida State University. — Космология Птолемея, изображение действующей модели геоцентрической системы мира. Проверено 15 августа 2012. [www.webcitation.org/6Ay9GA9RO Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  87. ↑ 1 2 Tractatus Astrarii, 1960, p. 3, recto[Комм. 6].
  88. ↑ Tractatus Astrarii, 1960, p. 4, recto.
  89. ↑ Tractatus Astrarii, 1960, p. 10, verso.
  90. ↑ Tractatus Astrarii, 1960, p. 17, verso.
  91. ↑ Tractatus Astrarii, 1960, p. 13, recto.
  92. ↑ Tractatus Astrarii, 1960, p. 29, verso.
  93. ↑ Tractatus Astrarii, 1960, p. 29, recto.
  94. ↑ Tractatus Astrarii, 1960, p. 28, recto.
  95. ↑ Tractatus Astrarii, 1960, p. 30, verso.
  96. ↑ Tractatus Astrarii, 1960, p. 33, verso.
  97. ↑ Belloni, 1982, p. 39.
  98. ↑ Gimpel, 1977.
  99. ↑ [www.kreml.ru/ru/exhibition/Kremlin/index.php?id_4=183&from_4=4 Музеи Московского Кремля — Выставки в Московском Кремле — История во времени]. Московский Кремль. — О выставке Ulysse Nardin в Кремле. Проверено 3 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9Rj5WCs Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  100. ↑ [www.678.ru/news/ulysse-nardin-istoriya-vo-vremeni-kremlevskaya-kollektsiya/ Ulysse Nardin. История во Времени. Кремлевская Коллекция]. — О выставке Ulysse Nardin в Кремле и об Астрариуме. Проверено 3 сентября 2012. [www.webcitation.org/6B9RkO09Q Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  101. ↑ [www.timeway.ru/articles/ulysse_nardin_v_kremle Ulysse Nardin в Кремле]. TimeWay. — Портал о швейцарских часах — о выставке «История во времени», где был показан реконструированный Астрариум. Проверено 30 августа 2012. [www.webcitation.org/6B9EkEfN6 Архивировано из первоисточника 4 октября 2012].
  102. ↑ [www.search.revolutionaryplayers.org.uk/engine/resource/exhibition/standard/child.asp?txtKeywords=&lstContext=&lstResourceType=&lstExhibitionType=&chkPurchaseVisible=&txtDateFrom=&txtDateTo=&x1=&y1=&x2=&y2=&scale=&theme=&album=&viewpage=/engine/resource/exhibition/standard/child.asp&originator=&page=&records=&direction=&pointer=&text=&resource=5230&exhibition=1652&printable=1 A Philosopher Lecturing on the Orrery (1764—1766)], Revolutionary Players, изображение из Музея и художественной галереи Дерби, Дерби, доступно на март 2011.

Литература

Используемая
  • Житомирский С. В. Античная астрономия и орфизм. — М.: Янус-К, 2001. — ISBN 5-8037-0072-X.
  • Alta, Eelco; Dongjuma, Wytze Foppes. Philosophische Bedenkingen over de Conjunctie van de Planeten Jupiter, Mars, Venus, Mercurius en de Maan. Op den Agtsten May 1774. staande te gebeuren, en wel over de Mogelijke en Waarschijnlijke Sterre en Natuurkundige Gevolgen deezer Conjunctie. — Boazum, 1774.
  • Belloni, Annalisa. Giovanni Dondi, Albertino da Salso e le origini dello Studio pavese. — «Bollettino della società pavese di storia patria» n.s. XXXIV, 1982. — P. 17—47.
  • Borsella, Serenella. Piazza dei Signori, la torre dell'orologio astronomico di Jacopo Dondi tra il XIV e il XXI secolo. — Padova: Padova tra Arte e Scienza, 2009.
  • Braunstein, Philippe. [books.google.com/books?id=t3ocY0i8_tgC Travail et Entreprise au Moyen Âge]. — De Boeck, 2004. — 527 p. — ISBN 978-2-8041-4377-0, 2-8041-4377-5.
  • Chabás, José; Goldstein, Bernard R. The Alfonsine Tables of Toledo. Archimedes. New Studies in the History and Philosophy of Science and Technology. — Dordrecht: Kluwer Academic Publishers (с 2003 года — Springer Science+Business Media), 2003. — ISBN 9781402015724, 1-4020-1572-0.
  • de Dondi, Giovanni. The planetarium of Giovanni de Dondi, citizen of Padua / Baillie, Granville Hugh; Lloyd, Herbert Alan; Ward, F. A. B. — L.: The Antiquarian Horological Society, 1974. — ISBN 0-901180-10-6.
  • de Montebello, Philippe. [books.google.com/books?id=iELIoreqozkC&pg=PA27 Recent acquisitions: A selection, 1985—1986]. — New York: The Metropolitan Museum of Art, 1986. — 88 p. — ISBN 9780870994784, 0870994786.
  • D'Hoste J. Georges. [books.google.com/books?id=qosM6YrWB_cC&pg=PA62 Tutta Versailles. Ediz. Inglese]. — Florence: Bonechi (итал.)русск., 1988. — 128 p. — ISBN 9788847622944, 8847622948.
  • Dohrn-van Rossum, Gerhard. History of the Hour: Clocks and Modern Temporal Orders. — Chicago: University of Chicago Press, 1996. — 455 p. — ISBN 9780226155104.
  • Dondi dall’Orologio, Giovanni. Tractatus astrarii: biblioteca capitolare di Padova, Cod. D. 39 / Introd., trascrizione e glossario a cura di Barzon, Antonio; Morpurgo, Enrico; Petrucci, Armando; Francescato, Giuseppe. — Roma: Città del Vaticano: Bibl. apostol. Vaticana, 1960.
  • Dondi dall’Orologio, Giovanni. Tractatus Astrarii / Publ. crit. and tradit. vers. Poulle, Emmanuel. — Genève: Droz, 2003. — ISBN 2-600-00810-1.
  • Freeth, Tony; Jones, Alexander. The Cosmos in the Antikythera Mechanism (англ.) // Institute for the Study of the Ancient World at New York University (ISAW). — 2012. — No. Papers 4.
  • Gimpel, Jean. The Medieval Machine: The Industrial Revolution of the Middle Ages. — L.: Penguin (Non-Classics), 1977. — ISBN 978-0-14-004514-7.
  • Goldstein, Bernard R. Saving the Phenomena: The Background to Ptolemy’s Planetary Theory (англ.) // Journal for the History of Astronomy (англ.)русск. : журнал. — 1997. — No. 28. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0021-8286&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0021-8286].
  • Goldstein, Bernard R. The Arabic Version of Ptolemy’s Planetary Hypotheses (англ.) // Transactions of the American Philosophical Society : журнал. — 1967. — Vol. 4, no. 57.
  • Kergoat, Morgane; Carpio, Marie-Amélie. La science portée au pinacle. Les plus beaux instruments de science invités d'honneur (фр.) // Excelsior Publications (фр.)русск.. — Science & Vie, 2010. — No 119. — P. 78—87.
  • King, Henry C. Geared to the stars: the evolution of planetariums, orreries, and astronomical clocks. — Toronto: University of Toronto Press, 1978. — ISBN 0-8020-2312-6.
  • Lemoine, Pierre. [books.google.com/books?id=vWdGAQAAIAAJ&q=Passemant#search_anchor Versailles and Trianon: guide to the museum and national domain of Versailles and Trianon]. — Réunion des musées nationaux (фр.)русск., 1990. — 269 p.
  • Mauricheau-Beaupré, Charles. [books.google.com/books?id=Qc7UAAAAMAAJ&q=Passemant+astronomical+clock#search_anchor Versailles, history and art: official guide. The palace, the gardens, the park, the Trianons, the carriage museum, the Royal Tennis Court]. — Réunion des musées nationaux (фр.)русск., 1949. — 171 p.
  • Pippa, Luigi. Ricostruito l’Orologio astronomico di Giovanni de’ Dondi. — La Clessidra, 1963.
  • Pippa, Luigi. La Ricostruzione dell’Astrario del Dondi. — La Clessidra, 1964.
  • Poulle, Emmanuel (фр.)русск.. Horologium amicorum Emmanuel Poulle; l’astrarium de Giovanni Dondi, Padoue, Bibliothèque Capitulaire, ms D. 39. — P.: Ecole des Chartes, 1998. — ISBN 2-900791-16-2.
  • Poulle, Emmanuel. Les instruments de la théorie des planètes selon Ptolémée : équatoires et horlogerie planétaire du XIIIe au XVIe siècle. — Genève: Droz, 1980. — ISBN 2-600-03421-8.
  • Price, Derek John de Solla. An Ancient Greek Computer (англ.) // Scientific American : журнал. — 1959. — Vol. 200.
  • Usher, Abbott Payson. A History of Mechanical Inventions. — London: Oxford University Press, 1929, 1954, 1970.
  • Wright, Michael T. A Planetarium Display for the Antikythera mechanism (англ.) // Horological Journal : журнал. — 2002. — No. 144, No. 5.
  • Zuidervaart, Huib J. Speculatie, wetenschap en vernuft. Fysica en astronomie volgens Wytze Foppes Dongjuma (1707—1778), instrumentmaker te Leeuwarden. — Ljouwert/Leeuwarden: Fryske Akademy (англ.)русск., 1995. — 206 p. — (Fryske histoaryske rige, nr. 12). — ISBN 9789061718147.
Рекомендуемая
  • Bach, Henri. Das Astrarium des Giovanni de Dondi. — Furtwangen: Dt. Ges. für Chronometrie, 1985. — ISBN 3-923422-02-4.
  • Barcaro, Francesco Aldo. Pietro d’Abano, Jacopo e Giovanni de’ Dondi dall’Orologio; Tre grandi europei del Trecento. — Padova: Panda, 1991.
  • Bedini, Silvio A.; Maddison, Francis Romeril. Mechanical universe: the astrarium of Giovanni de’ Dondi. — Philadelphia: American Philosophical Society, 1966.
  • Giovanni Dondi dall’Orologio; (particip. Bullo, Aldo). Tractatus astrarii / Giovanni Dondi dall’Orologio. — Conselve (Padova): Ed. Think ADV; Chioggia (Venezia): Nuova Scintilla.
  • Lazzarini, Vittorio. I libri, gli argenti, le vesti di Giovanni Dondi dall’Orologio 7 Vittorio Lazzarini. — Padova: Società Cooperativa tipografica, 1925.
  • Lloyd, Alan Herbert. Giovanni de’ Dondi’s horological masterpiece; 1364. — Limpsfield.
  • Marchant, Jo. Decoding the heavens: solving the mystery of the world’s first computer. — London: Windmill Books, 2009. — ISBN 978-0-09-951976-8.
  • Morpurgo, Enrico. Giovanni Dondi dall’Orologio. Lo scienziato e l’uomo. — Padova: Società cooperativa tipografica, 1967. — ASIN (англ.)русск. B0014RHWQS.
  • Rose, Paul Lawrence. Petrarch, Giovanni de’ Dondi and the humanist myth of Archimedes — Petrarca, Venezia e il Veneto, 1976.
  • Sprague De Camp, L. The Ancient Engineers — Barnes & Noble, 1990. — ISBN 978-0-88029-456-0.
  • Thorndike, Lynn. The Clocks of Jacopo and Giovanni de’ Dondi, — Isis, Vol. 10, No. 2, University of Chicago Press, Chicago, 1928.

Ссылки

  • [krugosvet.ru/enc/nauka_i_tehnika/aviaciya_i_kosmonavtika/PLANETARI.html Планетарий]. Энциклопедия Кругосвет. Проверено 3 сентября 2012. [www.webcitation.org/6Ay9GzqZI Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  • [www.annosphere.com Introducing the Annosphere] (англ.). — Показывает время дня и года, отслеживает изменяющиеся сезоны, моделирует восход и закат для каждого дня в любом месте Земли. Проверено 3 сентября 2012. [www.webcitation.org/6Ay9ILGFR Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  • [www.planetarium-friesland.nl/planetarium-snel.html Het planetarium van Eise Eisinga] (нид.). — На сайте можно наблюдать за движением планет вокруг Солнца с их реальной (пропорционально увеличенной) скоростью. Проверено 3 сентября 2012. [www.webcitation.org/6Ay9Ja4RN Архивировано из первоисточника 26 сентября 2012].
  • [www.theorderoftime.org/truetime/solartime.html Solar Tempometer: calculate Your Solar Time] (англ.). The Order of Time. — Часы, показывающие солнечное время. Проверено 3 сентября 2012.
  •  [youtube.com/watch?v={{{id}}} Видео] [www.youtube.com/watch?v=uCm29WnmfNA Entre terre et ciel, l'astrarium de Giovanni Dondi] (фр.) — Короткий рассказ о назначении Астрариума.


Отрывок, характеризующий Астрариум

Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.

Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.


Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.

Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.
«Как скоро будет у нас некоторое число достойных людей в каждом государстве, каждый из них образует опять двух других, и все они тесно между собой соединятся – тогда всё будет возможно для ордена, который втайне успел уже сделать многое ко благу человечества».
Речь эта произвела не только сильное впечатление, но и волнение в ложе. Большинство же братьев, видевшее в этой речи опасные замыслы иллюминатства, с удивившею Пьера холодностью приняло его речь. Великий мастер стал возражать Пьеру. Пьер с большим и большим жаром стал развивать свои мысли. Давно не было столь бурного заседания. Составились партии: одни обвиняли Пьера, осуждая его в иллюминатстве; другие поддерживали его. Пьера в первый раз поразило на этом собрании то бесконечное разнообразие умов человеческих, которое делает то, что никакая истина одинаково не представляется двум людям. Даже те из членов, которые казалось были на его стороне, понимали его по своему, с ограничениями, изменениями, на которые он не мог согласиться, так как главная потребность Пьера состояла именно в том, чтобы передать свою мысль другому точно так, как он сам понимал ее.
По окончании заседания великий мастер с недоброжелательством и иронией сделал Безухому замечание о его горячности и о том, что не одна любовь к добродетели, но и увлечение борьбы руководило им в споре. Пьер не отвечал ему и коротко спросил, будет ли принято его предложение. Ему сказали, что нет, и Пьер, не дожидаясь обычных формальностей, вышел из ложи и уехал домой.


На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».


Как и всегда, и тогда высшее общество, соединяясь вместе при дворе и на больших балах, подразделялось на несколько кружков, имеющих каждый свой оттенок. В числе их самый обширный был кружок французский, Наполеоновского союза – графа Румянцева и Caulaincourt'a. В этом кружке одно из самых видных мест заняла Элен, как только она с мужем поселилась в Петербурге. У нее бывали господа французского посольства и большое количество людей, известных своим умом и любезностью, принадлежавших к этому направлению.
Элен была в Эрфурте во время знаменитого свидания императоров, и оттуда привезла эти связи со всеми Наполеоновскими достопримечательностями Европы. В Эрфурте она имела блестящий успех. Сам Наполеон, заметив ее в театре, сказал про нее: «C'est un superbe animal». [Это прекрасное животное.] Успех ее в качестве красивой и элегантной женщины не удивлял Пьера, потому что с годами она сделалась еще красивее, чем прежде. Но удивляло его то, что за эти два года жена его успела приобрести себе репутацию
«d'une femme charmante, aussi spirituelle, que belle». [прелестной женщины, столь же умной, сколько красивой.] Известный рrince de Ligne [князь де Линь] писал ей письма на восьми страницах. Билибин приберегал свои mots [словечки], чтобы в первый раз сказать их при графине Безуховой. Быть принятым в салоне графини Безуховой считалось дипломом ума; молодые люди прочитывали книги перед вечером Элен, чтобы было о чем говорить в ее салоне, и секретари посольства, и даже посланники, поверяли ей дипломатические тайны, так что Элен была сила в некотором роде. Пьер, который знал, что она была очень глупа, с странным чувством недоуменья и страха иногда присутствовал на ее вечерах и обедах, где говорилось о политике, поэзии и философии. На этих вечерах он испытывал чувство подобное тому, которое должен испытывать фокусник, ожидая всякий раз, что вот вот обман его откроется. Но оттого ли, что для ведения такого салона именно нужна была глупость, или потому что сами обманываемые находили удовольствие в этом обмане, обман не открывался, и репутация d'une femme charmante et spirituelle так непоколебимо утвердилась за Еленой Васильевной Безуховой, что она могла говорить самые большие пошлости и глупости, и всё таки все восхищались каждым ее словом и отыскивали в нем глубокий смысл, которого она сама и не подозревала.
Пьер был именно тем самым мужем, который нужен был для этой блестящей, светской женщины. Он был тот рассеянный чудак, муж grand seigneur [большой барин], никому не мешающий и не только не портящий общего впечатления высокого тона гостиной, но, своей противоположностью изяществу и такту жены, служащий выгодным для нее фоном. Пьер, за эти два года, вследствие своего постоянного сосредоточенного занятия невещественными интересами и искреннего презрения ко всему остальному, усвоил себе в неинтересовавшем его обществе жены тот тон равнодушия, небрежности и благосклонности ко всем, который не приобретается искусственно и который потому то и внушает невольное уважение. Он входил в гостиную своей жены как в театр, со всеми был знаком, всем был одинаково рад и ко всем был одинаково равнодушен. Иногда он вступал в разговор, интересовавший его, и тогда, без соображений о том, были ли тут или нет les messieurs de l'ambassade [служащие при посольстве], шамкая говорил свои мнения, которые иногда были совершенно не в тоне настоящей минуты. Но мнение о чудаке муже de la femme la plus distinguee de Petersbourg [самой замечательной женщины в Петербурге] уже так установилось, что никто не принимал au serux [всерьез] его выходок.
В числе многих молодых людей, ежедневно бывавших в доме Элен, Борис Друбецкой, уже весьма успевший в службе, был после возвращения Элен из Эрфурта, самым близким человеком в доме Безуховых. Элен называла его mon page [мой паж] и обращалась с ним как с ребенком. Улыбка ее в отношении его была та же, как и ко всем, но иногда Пьеру неприятно было видеть эту улыбку. Борис обращался с Пьером с особенной, достойной и грустной почтительностию. Этот оттенок почтительности тоже беспокоил Пьера. Пьер так больно страдал три года тому назад от оскорбления, нанесенного ему женой, что теперь он спасал себя от возможности подобного оскорбления во первых тем, что он не был мужем своей жены, во вторых тем, что он не позволял себе подозревать.
– Нет, теперь сделавшись bas bleu [синим чулком], она навсегда отказалась от прежних увлечений, – говорил он сам себе. – Не было примера, чтобы bas bleu имели сердечные увлечения, – повторял он сам себе неизвестно откуда извлеченное правило, которому несомненно верил. Но, странное дело, присутствие Бориса в гостиной жены (а он был почти постоянно), физически действовало на Пьера: оно связывало все его члены, уничтожало бессознательность и свободу его движений.
– Такая странная антипатия, – думал Пьер, – а прежде он мне даже очень нравился.
В глазах света Пьер был большой барин, несколько слепой и смешной муж знаменитой жены, умный чудак, ничего не делающий, но и никому не вредящий, славный и добрый малый. В душе же Пьера происходила за всё это время сложная и трудная работа внутреннего развития, открывшая ему многое и приведшая его ко многим духовным сомнениям и радостям.


Он продолжал свой дневник, и вот что он писал в нем за это время:
«24 ro ноября.
«Встал в восемь часов, читал Св. Писание, потом пошел к должности (Пьер по совету благодетеля поступил на службу в один из комитетов), возвратился к обеду, обедал один (у графини много гостей, мне неприятных), ел и пил умеренно и после обеда списывал пиесы для братьев. Ввечеру сошел к графине и рассказал смешную историю о Б., и только тогда вспомнил, что этого не должно было делать, когда все уже громко смеялись.
«Ложусь спать с счастливым и спокойным духом. Господи Великий, помоги мне ходить по стезям Твоим, 1) побеждать часть гневну – тихостью, медлением, 2) похоть – воздержанием и отвращением, 3) удаляться от суеты, но не отлучать себя от а) государственных дел службы, b) от забот семейных, с) от дружеских сношений и d) экономических занятий».
«27 го ноября.
«Встал поздно и проснувшись долго лежал на постели, предаваясь лени. Боже мой! помоги мне и укрепи меня, дабы я мог ходить по путям Твоим. Читал Св. Писание, но без надлежащего чувства. Пришел брат Урусов, беседовали о суетах мира. Рассказывал о новых предначертаниях государя. Я начал было осуждать, но вспомнил о своих правилах и слова благодетеля нашего о том, что истинный масон должен быть усердным деятелем в государстве, когда требуется его участие, и спокойным созерцателем того, к чему он не призван. Язык мой – враг мой. Посетили меня братья Г. В. и О., была приуготовительная беседа для принятия нового брата. Они возлагают на меня обязанность ритора. Чувствую себя слабым и недостойным. Потом зашла речь об объяснении семи столбов и ступеней храма. 7 наук, 7 добродетелей, 7 пороков, 7 даров Святого Духа. Брат О. был очень красноречив. Вечером совершилось принятие. Новое устройство помещения много содействовало великолепию зрелища. Принят был Борис Друбецкой. Я предлагал его, я и был ритором. Странное чувство волновало меня во всё время моего пребывания с ним в темной храмине. Я застал в себе к нему чувство ненависти, которое я тщетно стремлюсь преодолеть. И потому то я желал бы истинно спасти его от злого и ввести его на путь истины, но дурные мысли о нем не оставляли меня. Мне думалось, что его цель вступления в братство состояла только в желании сблизиться с людьми, быть в фаворе у находящихся в нашей ложе. Кроме тех оснований, что он несколько раз спрашивал, не находится ли в нашей ложе N. и S. (на что я не мог ему отвечать), кроме того, что он по моим наблюдениям не способен чувствовать уважения к нашему святому Ордену и слишком занят и доволен внешним человеком, чтобы желать улучшения духовного, я не имел оснований сомневаться в нем; но он мне казался неискренним, и всё время, когда я стоял с ним с глазу на глаз в темной храмине, мне казалось, что он презрительно улыбается на мои слова, и хотелось действительно уколоть его обнаженную грудь шпагой, которую я держал, приставленною к ней. Я не мог быть красноречив и не мог искренно сообщить своего сомнения братьям и великому мастеру. Великий Архитектон природы, помоги мне находить истинные пути, выводящие из лабиринта лжи».
После этого в дневнике было пропущено три листа, и потом было написано следующее:
«Имел поучительный и длинный разговор наедине с братом В., который советовал мне держаться брата А. Многое, хотя и недостойному, мне было открыто. Адонаи есть имя сотворившего мир. Элоим есть имя правящего всем. Третье имя, имя поизрекаемое, имеющее значение Всего . Беседы с братом В. подкрепляют, освежают и утверждают меня на пути добродетели. При нем нет места сомнению. Мне ясно различие бедного учения наук общественных с нашим святым, всё обнимающим учением. Науки человеческие всё подразделяют – чтобы понять, всё убивают – чтобы рассмотреть. В святой науке Ордена всё едино, всё познается в своей совокупности и жизни. Троица – три начала вещей – сера, меркурий и соль. Сера елейного и огненного свойства; она в соединении с солью, огненностью своей возбуждает в ней алкание, посредством которого притягивает меркурий, схватывает его, удерживает и совокупно производит отдельные тела. Меркурий есть жидкая и летучая духовная сущность – Христос, Дух Святой, Он».
«3 го декабря.
«Проснулся поздно, читал Св. Писание, но был бесчувствен. После вышел и ходил по зале. Хотел размышлять, но вместо того воображение представило одно происшествие, бывшее четыре года тому назад. Господин Долохов, после моей дуэли встретясь со мной в Москве, сказал мне, что он надеется, что я пользуюсь теперь полным душевным спокойствием, несмотря на отсутствие моей супруги. Я тогда ничего не отвечал. Теперь я припомнил все подробности этого свидания и в душе своей говорил ему самые злобные слова и колкие ответы. Опомнился и бросил эту мысль только тогда, когда увидал себя в распалении гнева; но недостаточно раскаялся в этом. После пришел Борис Друбецкой и стал рассказывать разные приключения; я же с самого его прихода сделался недоволен его посещением и сказал ему что то противное. Он возразил. Я вспыхнул и наговорил ему множество неприятного и даже грубого. Он замолчал и я спохватился только тогда, когда было уже поздно. Боже мой, я совсем не умею с ним обходиться. Этому причиной мое самолюбие. Я ставлю себя выше его и потому делаюсь гораздо его хуже, ибо он снисходителен к моим грубостям, а я напротив того питаю к нему презрение. Боже мой, даруй мне в присутствии его видеть больше мою мерзость и поступать так, чтобы и ему это было полезно. После обеда заснул и в то время как засыпал, услыхал явственно голос, сказавший мне в левое ухо: – „Твой день“.
«Я видел во сне, что иду я в темноте, и вдруг окружен собаками, но иду без страха; вдруг одна небольшая схватила меня за левое стегно зубами и не выпускает. Я стал давить ее руками. И только что я оторвал ее, как другая, еще большая, стала грызть меня. Я стал поднимать ее и чем больше поднимал, тем она становилась больше и тяжеле. И вдруг идет брат А. и взяв меня под руку, повел с собою и привел к зданию, для входа в которое надо было пройти по узкой доске. Я ступил на нее и доска отогнулась и упала, и я стал лезть на забор, до которого едва достигал руками. После больших усилий я перетащил свое тело так, что ноги висели на одной, а туловище на другой стороне. Я оглянулся и увидал, что брат А. стоит на заборе и указывает мне на большую аллею и сад, и в саду большое и прекрасное здание. Я проснулся. Господи, Великий Архитектон природы! помоги мне оторвать от себя собак – страстей моих и последнюю из них, совокупляющую в себе силы всех прежних, и помоги мне вступить в тот храм добродетели, коего лицезрения я во сне достигнул».
«7 го декабря.
«Видел сон, будто Иосиф Алексеевич в моем доме сидит, я рад очень, и желаю угостить его. Будто я с посторонними неумолчно болтаю и вдруг вспомнил, что это ему не может нравиться, и желаю к нему приблизиться и его обнять. Но только что приблизился, вижу, что лицо его преобразилось, стало молодое, и он мне тихо что то говорит из ученья Ордена, так тихо, что я не могу расслышать. Потом, будто, вышли мы все из комнаты, и что то тут случилось мудреное. Мы сидели или лежали на полу. Он мне что то говорил. А мне будто захотелось показать ему свою чувствительность и я, не вслушиваясь в его речи, стал себе воображать состояние своего внутреннего человека и осенившую меня милость Божию. И появились у меня слезы на глазах, и я был доволен, что он это приметил. Но он взглянул на меня с досадой и вскочил, пресекши свой разговор. Я обробел и спросил, не ко мне ли сказанное относилось; но он ничего не отвечал, показал мне ласковый вид, и после вдруг очутились мы в спальне моей, где стоит двойная кровать. Он лег на нее на край, и я будто пылал к нему желанием ласкаться и прилечь тут же. И он будто у меня спрашивает: „Скажите по правде, какое вы имеете главное пристрастие? Узнали ли вы его? Я думаю, что вы уже его узнали“. Я, смутившись сим вопросом, отвечал, что лень мое главное пристрастие. Он недоверчиво покачал головой. И я ему, еще более смутившись, отвечал, что я, хотя и живу с женою, по его совету, но не как муж жены своей. На это он возразил, что не должно жену лишать своей ласки, дал чувствовать, что в этом была моя обязанность. Но я отвечал, что я стыжусь этого, и вдруг всё скрылось. И я проснулся, и нашел в мыслях своих текст Св. Писания: Живот бе свет человеком, и свет во тме светит и тма его не объят . Лицо у Иосифа Алексеевича было моложавое и светлое. В этот день получил письмо от благодетеля, в котором он пишет об обязанностях супружества».
«9 го декабря.
«Видел сон, от которого проснулся с трепещущимся сердцем. Видел, будто я в Москве, в своем доме, в большой диванной, и из гостиной выходит Иосиф Алексеевич. Будто я тотчас узнал, что с ним уже совершился процесс возрождения, и бросился ему на встречу. Я будто его целую, и руки его, а он говорит: „Приметил ли ты, что у меня лицо другое?“ Я посмотрел на него, продолжая держать его в своих объятиях, и будто вижу, что лицо его молодое, но волос на голове нет, и черты совершенно другие. И будто я ему говорю: „Я бы вас узнал, ежели бы случайно с вами встретился“, и думаю между тем: „Правду ли я сказал?“ И вдруг вижу, что он лежит как труп мертвый; потом понемногу пришел в себя и вошел со мной в большой кабинет, держа большую книгу, писанную, в александрийский лист. И будто я говорю: „это я написал“. И он ответил мне наклонением головы. Я открыл книгу, и в книге этой на всех страницах прекрасно нарисовано. И я будто знаю, что эти картины представляют любовные похождения души с ее возлюбленным. И на страницах будто я вижу прекрасное изображение девицы в прозрачной одежде и с прозрачным телом, возлетающей к облакам. И будто я знаю, что эта девица есть ничто иное, как изображение Песни песней. И будто я, глядя на эти рисунки, чувствую, что я делаю дурно, и не могу оторваться от них. Господи, помоги мне! Боже мой, если это оставление Тобою меня есть действие Твое, то да будет воля Твоя; но ежели же я сам причинил сие, то научи меня, что мне делать. Я погибну от своей развратности, буде Ты меня вовсе оставишь».


Денежные дела Ростовых не поправились в продолжение двух лет, которые они пробыли в деревне.
Несмотря на то, что Николай Ростов, твердо держась своего намерения, продолжал темно служить в глухом полку, расходуя сравнительно мало денег, ход жизни в Отрадном был таков, и в особенности Митенька так вел дела, что долги неудержимо росли с каждым годом. Единственная помощь, которая очевидно представлялась старому графу, это была служба, и он приехал в Петербург искать места; искать места и вместе с тем, как он говорил, в последний раз потешить девчат.
Вскоре после приезда Ростовых в Петербург, Берг сделал предложение Вере, и предложение его было принято.
Несмотря на то, что в Москве Ростовы принадлежали к высшему обществу, сами того не зная и не думая о том, к какому они принадлежали обществу, в Петербурге общество их было смешанное и неопределенное. В Петербурге они были провинциалы, до которых не спускались те самые люди, которых, не спрашивая их к какому они принадлежат обществу, в Москве кормили Ростовы.
Ростовы в Петербурге жили так же гостеприимно, как и в Москве, и на их ужинах сходились самые разнообразные лица: соседи по Отрадному, старые небогатые помещики с дочерьми и фрейлина Перонская, Пьер Безухов и сын уездного почтмейстера, служивший в Петербурге. Из мужчин домашними людьми в доме Ростовых в Петербурге очень скоро сделались Борис, Пьер, которого, встретив на улице, затащил к себе старый граф, и Берг, который целые дни проводил у Ростовых и оказывал старшей графине Вере такое внимание, которое может оказывать молодой человек, намеревающийся сделать предложение.
Берг недаром показывал всем свою раненую в Аустерлицком сражении правую руку и держал совершенно не нужную шпагу в левой. Он так упорно и с такою значительностью рассказывал всем это событие, что все поверили в целесообразность и достоинство этого поступка, и Берг получил за Аустерлиц две награды.
В Финляндской войне ему удалось также отличиться. Он поднял осколок гранаты, которым был убит адъютант подле главнокомандующего и поднес начальнику этот осколок. Так же как и после Аустерлица, он так долго и упорно рассказывал всем про это событие, что все поверили тоже, что надо было это сделать, и за Финляндскую войну Берг получил две награды. В 19 м году он был капитан гвардии с орденами и занимал в Петербурге какие то особенные выгодные места.
Хотя некоторые вольнодумцы и улыбались, когда им говорили про достоинства Берга, нельзя было не согласиться, что Берг был исправный, храбрый офицер, на отличном счету у начальства, и нравственный молодой человек с блестящей карьерой впереди и даже прочным положением в обществе.
Четыре года тому назад, встретившись в партере московского театра с товарищем немцем, Берг указал ему на Веру Ростову и по немецки сказал: «Das soll mein Weib werden», [Она должна быть моей женой,] и с той минуты решил жениться на ней. Теперь, в Петербурге, сообразив положение Ростовых и свое, он решил, что пришло время, и сделал предложение.
Предложение Берга было принято сначала с нелестным для него недоумением. Сначала представилось странно, что сын темного, лифляндского дворянина делает предложение графине Ростовой; но главное свойство характера Берга состояло в таком наивном и добродушном эгоизме, что невольно Ростовы подумали, что это будет хорошо, ежели он сам так твердо убежден, что это хорошо и даже очень хорошо. Притом же дела Ростовых были очень расстроены, чего не мог не знать жених, а главное, Вере было 24 года, она выезжала везде, и, несмотря на то, что она несомненно была хороша и рассудительна, до сих пор никто никогда ей не сделал предложения. Согласие было дано.
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…
Берг покраснел и улыбнулся.
– И я люблю ее, потому что у нее характер рассудительный – очень хороший. Вот другая ее сестра – одной фамилии, а совсем другое, и неприятный характер, и ума нет того, и эдакое, знаете?… Неприятно… А моя невеста… Вот будете приходить к нам… – продолжал Берг, он хотел сказать обедать, но раздумал и сказал: «чай пить», и, проткнув его быстро языком, выпустил круглое, маленькое колечко табачного дыма, олицетворявшее вполне его мечты о счастьи.
Подле первого чувства недоуменья, возбужденного в родителях предложением Берга, в семействе водворилась обычная в таких случаях праздничность и радость, но радость была не искренняя, а внешняя. В чувствах родных относительно этой свадьбы были заметны замешательство и стыдливость. Как будто им совестно было теперь за то, что они мало любили Веру, и теперь так охотно сбывали ее с рук. Больше всех смущен был старый граф. Он вероятно не умел бы назвать того, что было причиной его смущенья, а причина эта была его денежные дела. Он решительно не знал, что у него есть, сколько у него долгов и что он в состоянии будет дать в приданое Вере. Когда родились дочери, каждой было назначено по 300 душ в приданое; но одна из этих деревень была уж продана, другая заложена и так просрочена, что должна была продаваться, поэтому отдать имение было невозможно. Денег тоже не было.
Берг уже более месяца был женихом и только неделя оставалась до свадьбы, а граф еще не решил с собой вопроса о приданом и не говорил об этом с женою. Граф то хотел отделить Вере рязанское именье, то хотел продать лес, то занять денег под вексель. За несколько дней до свадьбы Берг вошел рано утром в кабинет к графу и с приятной улыбкой почтительно попросил будущего тестя объявить ему, что будет дано за графиней Верой. Граф так смутился при этом давно предчувствуемом вопросе, что сказал необдуманно первое, что пришло ему в голову.
– Люблю, что позаботился, люблю, останешься доволен…
И он, похлопав Берга по плечу, встал, желая прекратить разговор. Но Берг, приятно улыбаясь, объяснил, что, ежели он не будет знать верно, что будет дано за Верой, и не получит вперед хотя части того, что назначено ей, то он принужден будет отказаться.
– Потому что рассудите, граф, ежели бы я теперь позволил себе жениться, не имея определенных средств для поддержания своей жены, я поступил бы подло…
Разговор кончился тем, что граф, желая быть великодушным и не подвергаться новым просьбам, сказал, что он выдает вексель в 80 тысяч. Берг кротко улыбнулся, поцеловал графа в плечо и сказал, что он очень благодарен, но никак не может теперь устроиться в новой жизни, не получив чистыми деньгами 30 тысяч. – Хотя бы 20 тысяч, граф, – прибавил он; – а вексель тогда только в 60 тысяч.
– Да, да, хорошо, – скороговоркой заговорил граф, – только уж извини, дружок, 20 тысяч я дам, а вексель кроме того на 80 тысяч дам. Так то, поцелуй меня.


Наташе было 16 лет, и был 1809 год, тот самый, до которого она четыре года тому назад по пальцам считала с Борисом после того, как она с ним поцеловалась. С тех пор она ни разу не видала Бориса. Перед Соней и с матерью, когда разговор заходил о Борисе, она совершенно свободно говорила, как о деле решенном, что всё, что было прежде, – было ребячество, про которое не стоило и говорить, и которое давно было забыто. Но в самой тайной глубине ее души, вопрос о том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
С самых тех пор, как Борис в 1805 году из Москвы уехал в армию, он не видался с Ростовыми. Несколько раз он бывал в Москве, проезжал недалеко от Отрадного, но ни разу не был у Ростовых.
Наташе приходило иногда к голову, что он не хотел видеть ее, и эти догадки ее подтверждались тем грустным тоном, которым говаривали о нем старшие:
– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.


Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.
– Ну, ну, ну, – сказала мать.
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.
– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.
Она указала на проходивших через залу даму с очень некрасивой дочерью.
– Это миллионерка невеста, – сказала Перонская. – А вот и женихи.
– Это брат Безуховой – Анатоль Курагин, – сказала она, указывая на красавца кавалергарда, который прошел мимо их, с высоты поднятой головы через дам глядя куда то. – Как хорош! неправда ли? Говорят, женят его на этой богатой. .И ваш то соusin, Друбецкой, тоже очень увивается. Говорят, миллионы. – Как же, это сам французский посланник, – отвечала она о Коленкуре на вопрос графини, кто это. – Посмотрите, как царь какой нибудь. А всё таки милы, очень милы французы. Нет милей для общества. А вот и она! Нет, всё лучше всех наша Марья то Антоновна! И как просто одета. Прелесть! – А этот то, толстый, в очках, фармазон всемирный, – сказала Перонская, указывая на Безухова. – С женою то его рядом поставьте: то то шут гороховый!
Пьер шел, переваливаясь своим толстым телом, раздвигая толпу, кивая направо и налево так же небрежно и добродушно, как бы он шел по толпе базара. Он продвигался через толпу, очевидно отыскивая кого то.
Наташа с радостью смотрела на знакомое лицо Пьера, этого шута горохового, как называла его Перонская, и знала, что Пьер их, и в особенности ее, отыскивал в толпе. Пьер обещал ей быть на бале и представить ей кавалеров.
Но, не дойдя до них, Безухой остановился подле невысокого, очень красивого брюнета в белом мундире, который, стоя у окна, разговаривал с каким то высоким мужчиной в звездах и ленте. Наташа тотчас же узнала невысокого молодого человека в белом мундире: это был Болконский, который показался ей очень помолодевшим, повеселевшим и похорошевшим.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Астрариум&oldid=80804857»