Проект почтовой марки

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Прое́кт почто́вой ма́рки — в филателии выполненный художником рисунок, прототип будущей почтовой марки, представленный заказчику (эмитенту почтовых марок) для участия в конкурсе (рассмотрении), предшествующий типографской стадии печатания марки.





Описание

Проект почтовой марки следует отличать как от эссе (напечатанного прототипа, эскиза почтовой марки, предполагавшейся к выпуску в почтовое обращение, но не утверждённой и потому нереализованной), так и от пробной марки (отпечатанного прототипа марки, утверждённой к выпуску).

Проекты марок обычно выполняются в увеличенном формате по сравнению с выпущенной в почтовое обращение маркой (в масштабе от 20:1 до 100:1)[1]. Разрабатывая проект рисунка марки, художник вынужден принимать во внимание предполагаемый способ изготовления марки. Тексты в проект марки иногда не включаются, поскольку их делают отдельно набором.

Проекты марок встречаются редко, так как обычно их производят в единичном экземпляре только в качестве образцов, и они не поступают в открытую продажу. Доступ к ним, как правило, имеют только лица, работающие в этой же системе. Проекты обычно хранятся в почтовых музеях и почтовых архивах или у художника, нарисовавшего проект марки, но иногда попадают в частные коллекции. Проекты вызывают определённый интерес у филателистов, поскольку наглядно демонстрируют первый этап творческого процесса создания почтовой марки.

См. также

Напишите отзыв о статье "Проект почтовой марки"

Примечания

  1. Граллерт, Грушке (1977).

Литература

  • Проект марки // Филателистический словарь / В. Граллерт, В. Грушке; Сокр. пер. с нем. Ю. М. Соколова и Е. П. Сашенкова. — М.: Связь, 1977. — С. 160. — 271 с. — 63 000 экз.

Ссылки


Отрывок, характеризующий Проект почтовой марки

В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.