Вознесенский 8-й уланский полк
Поделись знанием:
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно всё сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидала, что в глазах ее стоят слезы, и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям.
– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.
– Non, laissez moi, [Нет, оставьте меня,] – сказала княжна.
И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко.
– Au moins changez de coiffure, – сказала маленькая княгиня. – Je vous disais, – с упреком сказала она, обращаясь к m lle Bourienne, – Marieie a une de ces figures, auxquelles ce genre de coiffure ne va pas du tout. Mais du tout, du tout. Changez de grace. [По крайней мере, перемените прическу. У Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.]
– Laissez moi, laissez moi, tout ca m'est parfaitement egal, [Оставьте меня, мне всё равно,] – отвечал голос, едва удерживающий слезы.
M lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна. Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали, выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях.
| 8-й уланский Вознесенский Великой Княгини Татьяны Николаевны полк | |
 Полковой нагрудный знак | |
| Годы существования |
1812—1918 |
|---|---|
| Страна | |
| Подчинение |
командиру полка |
| Входит в |
8 кд (8 ак, Одесский ВО) |
| Тип | |
| Включает в себя | |
| Численность | |
| Дислокация | |
| Знаки отличия |
см. текст |
8-й уланский Вознесенский Великой княжны Татьяны Николаевны полк — кавалерийское формирование (воинская часть, уланский полк) Русской Императорской армии.
Старшинство: 5 июня 1812 года
Полковой праздник: 30 августа.
Дислокация: г. Бельцы.
Содержание
История полка
- 8 октября 1817 — Сформирован как 3-й Бугский уланский полк, из половины 4-го Украинского Уланского полка и Бугских казаков. Вошёл в состав Бугской уланской дивизии. Установлена форменная одежда уланского образца с белым приборным сукном, белым приборным металлом и шапками белого цвета.
- 21 июля 1819 — Полку присвоены жёлтое приборное сукно, воротники мундирного сукна и шапки жёлтого цвета.
- 1828 — Участвовал в русско-турецкой войне, в переходе через р. Прут и в бою под Жержей.
- 20 декабря 1828 — 19-й Бугский уланский полк.
- 1829 — Участвовал в боях на Морончинских высотах.
- 17 ноября 1829 — 15-й Бугский уланский полк.
- 25 июня 1830 — Вознесенский уланский полк.
- 21 марта 1833 — 9-й Вознесенский уланский полк. 1-й и 2-й резервные эскадроны переименованы в 7-й и 8-й действующие, а 3-й резервный — в 9-й резервный эскадрон. Установлена рыжая масть лошадей.
- 26 апреля 1835 — 7-й Вознесенский уланский полк.
- 23 декабря 1841 — Упразднён 9-й резервный эскадрон.
- 1849 — Участвовал в венгерском походе, захвате Токая и сражении при Дебрецене.
- 17 апреля 1856 — 8-й Вознесенский уланский полк.
- 26 апреля 1856 — 7-й и 8-й эскадроны переименованы в резервные.
- 3 июля 1856 — Расформирован 1-й дивизион, присоединены 1-й и 2-й эскадроны Уланского Его Высочества Принца Александра Гессенского полка, с ними переданы отличия полка: штандарт, одиннадцать серебряных труб с надписью «1-го Украинскаго Казачьяго полка, За отличіе въ войне съ Французами въ 1812, 1813 и 1814 годахъ», присвоенные 30.08.1814 г. и знаки на шапки « За отличие», пожалованы 06.12.1831 г., старшинство 1805 года, шефство. Переименован в Уланский Его Высочества Принца Александра Гессенского полк.
- 1 ноября 1856 — 3-й и 4-й дивизионы упразднены. Штандарты и регалии переданы вновь сформированным 5-му и 6-му резервным эскадронам.
- 19 марта 1857 — Вознесенский уланский Его Высочества Принца Александра Гессенского полк.
- 25 марта 1864 — 8-й уланский Вознесенский Его Высочества Принца Александра Гессенского полк. Включен в состав 4-й кавалерийской дивизии. Знаки на шапки «За отличие», пожалованные 06.12.1831 г. Новомиргородскому Уланскому полку, пожалованы всем дивизионам.
- 27 июля 1875 — Включен в состав 8-й кавалерийской дивизии.
- 18 августа 1882 — 23-й драгунский Вознесенский Е. В. Принца Александра Гессенского полк.
- 10 декабря 1884 — Отменено старшинство с 1805 года.
- 8 декабря 1888 — 23-й драгунский Вознесенский полк.
- 6 декабря 1907 — 8-й уланский Вознесенский полк.
- 12 января 1911 — 8-й уланский Вознесенский Ея Императорского Высочества Великий Княжны Татьяны Николаевны полк.
- 1914 — В составе VIII армейского корпуса расквартирован в г. Бельцы Одесского Военного Округа.
- 1914 — Участвовал в Первой мировой войне. В составе 7-й армии охранял Черноморское побережье.
Командиры полка
- 22.11.1817-01.10.1818 — подполковник Миницкий, Даниил Иванович
- 01.10.1818-22.11.1829 — подполковник (с 20.08.1828 полковник) Терпелевский, Евгений Осипович
- 27.03.1866-27.07.1875 — полковник (с 30.08.1874 генерал-майор) Рорбек, Трофим Людвигович
- на 01.01.1909 — полковник Загорский, Леонид Клементьевич
- 10.06.1910-14.08.1910 — полковник Петерс, Владимир Николаевич
- 05.01.1913-15.05.1915 — полковник Никулин, Иван Андреевич
- 18.05.1915-19.05.1917 — полковник Хмыров, Пётр Евгеньевич
- 05.08.1917-16.09.1917 — полковник Браеско, Константин Петрович
- 16.09.1917-04.03.1918 — полковник Щербаков, Николай Петрович
Шефы полка
- 03.07.1856-15.12.1888 — Принц Александр Гессенский
- 12.01.1911-? — Великая Княжна Татьяна Николаевна.
Знаки отличия
- 01.01.1832 — Пожалованы штандарты образца 1827 года с желтыми углами и серебряным шитьем.
- 07.04.1834 — 4-му дивизиону пожалован штандарт.
- 25.06.1838 — На древко штандартов установлены скобы с написью:
- 1812. 4-й Украинскій Казачій полк.
- 1838. Вознесенскаго Уланскаго полка 1-го дивизиона.
- 1812. 4-й Украинскій Казачій полк.
- 3.07.1856 — Передан штандарт Уланского Его Высочества Принца Александра Гессенского полка. На древко штандартов установлены скобы с надписями:
- 1-го дивизиона:
- 1805. Житомирскій Драгунскій полкъ и
- 1812. 1-й Украинскій Казачій полк.
- 1856. Уланскаго Е. В. Принца Александра Гессенскаго полка 1-го дивизиона.
- 1805. Житомирскій Драгунскій полкъ и
- остальных дивизионов:
- 1812. 4-й Украинскій Казачій полк.
- 1856. Уланскаго Е. В. Принца Александра Гессенскаго полка 2-го дивизиона.
- 1812. 4-й Украинскій Казачій полк.
- 30.10.1867 — Оставлен один штандарт (1-го дивизиона) с надписью на скобе:
- 1805. Житомирскій Драгунскій полкъ,
- 1812. 1-й и 4-й Украинскіе Казачьи полки.
- 1867. 8-го Уланскаго Вознесенскаго Е. В. Принца Александра Гессенскаго полка.
- 1805. Житомирскій Драгунскій полкъ,
- 17.04.1878 — Пожалован полковой Георгиевский штандарт образца 1871 года с надписью «За отличіе въ Турецкую войну 1877 и 1878 годовъ». Надпись на скобе:
- 1805. Житомирскій Драгунскій полкъ,
- 1812. 1-й и 4-й Украинскіе Казачьи полки.
- 1878. За отличіе въ Турецкую войну 1877 и 1878 годовъ.
- 1878. 8-го Уланскаго Вознесенскаго Е. В. Принца Александра Гессенскаго полка.
- 1805. Житомирскій Драгунскій полкъ,
- 10.12.1884 — Новая скоба с надписью:
- 1812. 1 и 4 Украинскіе Казачьи полки (съ 1817 г. 3-й Бугскій Уланскій, а съ 1830 г. Вознесенскій)
- 1878. За отличіе въ Турецкую войну 1877 и 1878 годовъ.
- 1885. 23-го Драгунскаго Вознесенскаго Е. В. Принца Александра Гессенского полка.
- 1812. 1 и 4 Украинскіе Казачьи полки (съ 1817 г. 3-й Бугскій Уланскій, а съ 1830 г. Вознесенскій)
- 05.06.1912 — В честь 100-летнего юбилея пожалован полковой Юбилейный Георгиевский штандарт образца 1900 года с образом Спаса Нерукотворного, с надписями «1812-1912» и «За отличіе въ Турецкую войну 1877 и 1878 годовъ», Александровской юбилейной лентой с надписями:
- на банте — «1912 г.»
- 1-я сторона — «1812 г. 1-й и 4-й Украинскіе Казачьи полки»
- 2-я и 3-я сторона — « 1878. за отличіе въ Турецкую войну 1877 и 1878 годовъ.»
- 4-я сторона — « 8-го Уланскаго Вознесенскаго Ея И. В. Великой Княжны TATIАНЫ НИКОЛАЕВНЫ полка».
- на банте — «1912 г.»
Известные люди, служившие в полку
- Келлер, Фёдор Артурович — военачальник российской императорской армии, генерал от кавалерии, «первая шашка России».
- Краузе, Эмилий Мартынович — полковник, командир Фельдъегерского корпуса
Источники
- Соколовский М. К., Памятка 8-го Уланского Вознесенского Ея Императорского Высочества Великой Княжны Татьяны Николаевны полка. Спб., 1912г. 8"". 43 с., 1 л.ил.
Напишите отзыв о статье "Вознесенский 8-й уланский полк"
Ссылки
- [www.liveinternet.ru/journalshowcomments.php?journalid=708893&jpostid=81311317 История полка]
- [www.museum.ru/1812/Library/Podmazo/shefcom_b.html Александр Подмазо. «ШЕФЫ И КОМАНДИРЫ РЕГУЛЯРНЫХ ПОЛКОВ РУССКОЙ АРМИИ (1796—1855)»]
- [www.samisdat.com/5/55/553-t06.htm Возрождение кавалерийских полков в Белой армии]
- [www.vexillographia.ru/russia/rarmy063.htm Полковые знамена]
- [book.ua-ru.com/2.0.Cavalry/2.3.Uhlan/2.3.9.php Нагрудный знак]
- [photoarchive.spb.ru:9090/www/showObject.do?object=2007821001 Архив фотографий из ЦГАКФД]
- [i006.radikal.ru/0804/86/83b38646d9cb.jpg Фото (сидят Император Николай II и Великая княжна Татьяна Николаевна, рядом, очевидно, командир полка полковник Загорский)]
- [i57.photobucket.com/albums/g233/periskop_ru/Pushkin/alex_palace_35.jpg Мундир Великой Княжны Татьяны]
- [img1.liveinternet.ru/images/attach/b/3/29/615/29615386_1217110792_760.jpg Рядовой (1855 г.)]
- [www.genstab.ru/images/shenk17h.JPG Униформа (по В. К. Шенку)]
Отрывок, характеризующий Вознесенский 8-й уланский полк
– Ну, хорошо, хорошо.Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно всё сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидала, что в глазах ее стоят слезы, и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям.
– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.
– Non, laissez moi, [Нет, оставьте меня,] – сказала княжна.
И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко.
– Au moins changez de coiffure, – сказала маленькая княгиня. – Je vous disais, – с упреком сказала она, обращаясь к m lle Bourienne, – Marieie a une de ces figures, auxquelles ce genre de coiffure ne va pas du tout. Mais du tout, du tout. Changez de grace. [По крайней мере, перемените прическу. У Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.]
– Laissez moi, laissez moi, tout ca m'est parfaitement egal, [Оставьте меня, мне всё равно,] – отвечал голос, едва удерживающий слезы.
M lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна. Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали, выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях.
