Северский 18-й драгунский полк
Поделись знанием:
Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.
«Где я? Да, в цепи: лозунг и пароль – дышло, Ольмюц. Экая досада, что эскадрон наш завтра будет в резервах… – подумал он. – Попрошусь в дело. Это, может быть, единственный случай увидеть государя. Да, теперь недолго до смены. Объеду еще раз и, как вернусь, пойду к генералу и попрошу его». Он поправился на седле и тронул лошадь, чтобы еще раз объехать своих гусар. Ему показалось, что было светлей. В левой стороне виднелся пологий освещенный скат и противоположный, черный бугор, казавшийся крутым, как стена. На бугре этом было белое пятно, которого никак не мог понять Ростов: поляна ли это в лесу, освещенная месяцем, или оставшийся снег, или белые дома? Ему показалось даже, что по этому белому пятну зашевелилось что то. «Должно быть, снег – это пятно; пятно – une tache», думал Ростов. «Вот тебе и не таш…»
«Наташа, сестра, черные глаза. На… ташка (Вот удивится, когда я ей скажу, как я увидал государя!) Наташку… ташку возьми…» – «Поправей то, ваше благородие, а то тут кусты», сказал голос гусара, мимо которого, засыпая, проезжал Ростов. Ростов поднял голову, которая опустилась уже до гривы лошади, и остановился подле гусара. Молодой детский сон непреодолимо клонил его. «Да, бишь, что я думал? – не забыть. Как с государем говорить буду? Нет, не то – это завтра. Да, да! На ташку, наступить… тупить нас – кого? Гусаров. А гусары в усы… По Тверской ехал этот гусар с усами, еще я подумал о нем, против самого Гурьева дома… Старик Гурьев… Эх, славный малый Денисов! Да, всё это пустяки. Главное теперь – государь тут. Как он на меня смотрел, и хотелось ему что то сказать, да он не смел… Нет, это я не смел. Да это пустяки, а главное – не забывать, что я нужное то думал, да. На – ташку, нас – тупить, да, да, да. Это хорошо». – И он опять упал головой на шею лошади. Вдруг ему показалось, что в него стреляют. «Что? Что? Что!… Руби! Что?…» заговорил, очнувшись, Ростов. В то мгновение, как он открыл глаза, Ростов услыхал перед собою там, где был неприятель, протяжные крики тысячи голосов. Лошади его и гусара, стоявшего подле него, насторожили уши на эти крики. На том месте, с которого слышались крики, зажегся и потух один огонек, потом другой, и по всей линии французских войск на горе зажглись огни, и крики всё более и более усиливались. Ростов слышал звуки французских слов, но не мог их разобрать. Слишком много гудело голосов. Только слышно было: аааа! и рррр!
– Что это? Ты как думаешь? – обратился Ростов к гусару, стоявшему подле него. – Ведь это у неприятеля?
Гусар ничего не ответил.
– Что ж, ты разве не слышишь? – довольно долго подождав ответа, опять спросил Ростов.
– А кто ё знает, ваше благородие, – неохотно отвечал гусар.
– По месту должно быть неприятель? – опять повторил Ростов.
– Може он, а може, и так, – проговорил гусар, – дело ночное. Ну! шали! – крикнул он на свою лошадь, шевелившуюся под ним.
Лошадь Ростова тоже торопилась, била ногой по мерзлой земле, прислушиваясь к звукам и приглядываясь к огням. Крики голосов всё усиливались и усиливались и слились в общий гул, который могла произвести только несколько тысячная армия. Огни больше и больше распространялись, вероятно, по линии французского лагеря. Ростову уже не хотелось спать. Веселые, торжествующие крики в неприятельской армии возбудительно действовали на него: Vive l'empereur, l'empereur! [Да здравствует император, император!] уже ясно слышалось теперь Ростову.
– А недалеко, – должно быть, за ручьем? – сказал он стоявшему подле него гусару.
Гусар только вздохнул, ничего не отвечая, и прокашлялся сердито. По линии гусар послышался топот ехавшего рысью конного, и из ночного тумана вдруг выросла, представляясь громадным слоном, фигура гусарского унтер офицера.
– Ваше благородие, генералы! – сказал унтер офицер, подъезжая к Ростову.
Ростов, продолжая оглядываться на огни и крики, поехал с унтер офицером навстречу нескольким верховым, ехавшим по линии. Один был на белой лошади. Князь Багратион с князем Долгоруковым и адъютантами выехали посмотреть на странное явление огней и криков в неприятельской армии. Ростов, подъехав к Багратиону, рапортовал ему и присоединился к адъютантам, прислушиваясь к тому, что говорили генералы.
– Поверьте, – говорил князь Долгоруков, обращаясь к Багратиону, – что это больше ничего как хитрость: он отступил и в арьергарде велел зажечь огни и шуметь, чтобы обмануть нас.
– Едва ли, – сказал Багратион, – с вечера я их видел на том бугре; коли ушли, так и оттуда снялись. Г. офицер, – обратился князь Багратион к Ростову, – стоят там еще его фланкёры?
– С вечера стояли, а теперь не могу знать, ваше сиятельство. Прикажите, я съезжу с гусарами, – сказал Ростов.
Багратион остановился и, не отвечая, в тумане старался разглядеть лицо Ростова.
– А что ж, посмотрите, – сказал он, помолчав немного.
– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
| 18-й драгунский Северский Короля Христиана IX Датского полк | |
 Полковой нагрудный знак | |
| Годы существования |
1856 - |
|---|---|
| Страна | |
| Подчинение |
Командиру полка |
| Входит в |
Кавказская кавалерийская дивизия (2-й Кавказский армейский корпус) |
| Тип | |
| Включает в себя | |
| Функция |
защита |
| Численность | |
| Дислокация | |
| Знаки отличия |
см.текст |
18-й драгунский Северский Короля Христиана IX Датского полк — полк кавалерии (воинская часть) Русской императорской армии, один из двух самых заслуженных полков вооружённых сил России[1].
Старшинство: 8 сентября 1701 года.
Полковой праздник: 8 сентября, Рождество Пресвятой Богородицы
Дислокация: Александрополь Эриванской губернии
Содержание
История полка
- 3 апреля 1856 — На Кавказе из 4-го, 7-го, 8-го и 9-го эскадронов драгунского Его Королевского Высочества наследного принца Виртембергского полка и офицеров и нижних чинов оставшихся от приведения в кадровый состав Новороссийского драгунского полка сформирован Северский драгунский полк в составе 6 действующих и одного резервного эскадронов. Присвоены старшинство с 8.09.1701 г. и знаки отличия драгунского Его Королевского Высочества наследного принца Виртембергского полка (приказ военного министра № 60).
- 17 апреля 1856 — переименован в Драгунский Е. И. В. Наследника Цесаревича, на гербы и пуговицы присвоен № 9.
- 18 сентября 1856 — на гербы и пуговицы присвоен № 17.
- 19 марта 1857 — переименован в Северский драгунский Е. И. В. Наследника Цесаревича.
- 31 июля 1862 — приведен в состав 4 действующих и одного резервного эскадронов. В мае и июне 1863 года на пространстве между Пшецизским и Сухохабльским постами особенно сильно вновь активизировались горцы, нападая на отряды Северского полка. Для предотвращения постоянных набегов было решено возвести промежуточный пост, который бы позволил контролировать эту территорию. Строительство поста выпало на долю драгун полка из резервного эскадрона. 22 июня 1863 года строительство было окончено, а сам пост назван в честь строителей - "Северским"[2]. Впоследствии на месте поста в 1864 году была построена станица, получившая тоже название Северская, населенная казаками - выходцами из станицы Никольской Азовского казачьего войска.
- 25 марта 1864 — переименован в 17-й драгунский Северский Е. И. В. Наследника Цесаревича.
- 2 декабря 1864 — резервный эскадрон отделен от полка.
- 12 апреля 1865 — переименован в 17-й драгунский Северский.
- 29 мая 1865 — переименован в 17-й драгунский Северский Е. В. Короля Датского.
- 18 августа 1882 — переименован в 45-й драгунский Северский Е. В. Короля Датского.
- 1906 — переименован в 45-й драгунский Северский.
- 1906 — переименован в 45-й драгунский Северский Короля Христиана IX Датского.
- 6 декабря 1907 — переименован в 18-й драгунский Северский Короля Христиана IX Датского.
Командиры полка
- ? -1860 — полковник Багратион, Иван Романович
- 1860-1865 — генерал-майор Петров, Виктор Александрович
- 03.1873-27.07.1878 — полковник Батиевский, Яков Яковлевич
- 02.10.1889-24.12.1896 — полковник, князь Чавчавадзе, Арчил Гульбатович
- 24.12.1896-06.03.1897 — полковник, принц Людовик-Наполеон, Людовик Карлович
- 13.03.1897-22.03.1899 — полковник Грязнов, Фёдор Фёдорович
- 25.10.1907-17.09.1912 — полковник, князь Абашидзе, Дмитрий Ростомович
- 09.10.1912-20.06.1913 — полковник Асеев, Михаил Васильевич
- 01.07.1913-24.06.1915 — полковник Копачев, Николай Николаевич
- 03.1916-03.12.1916 — полковник Гревс, Александр Петрович
- 20.12.1916-? — полковник Эрн, Николай Францевич
Шефы полка
- 28.09.1806-? — генерал-майор Денисьев, Лука Алексеевич
- 26.01.1816-14.12.1825 — великий князь Николай Павлович
- 17.04.1856-29.05.1865 — Наследник Цесаревич великий князь Николай Александрович
- 29.05.1865-20.01.1906 — Король Дании Христиан IX.
Высочайшие лица, числившиеся в полку
- 08.09.1901-01.03.1917 — Император Николай II
- 30.07.1906-01.03.1917 — Наследник Цесаревич Алексей Николаевич
- 18.09.1871-01.03.1881 — Император Александр II
- 21.09.1871-30.12.1909 — великий князь Михаил Николаевич
Знамена полка
- При сформировании Северский полк получил Георгиевский штандарт с надписью: «За отличные подвиги в Чечне в 1851 году»
- К последней четверти XIX века в полку имелось два (по числу дивизионов) Георгиевских штандарта.
- 26 ноября 1878 года, в день праздника ордена Св. Георгия, Александр II подписал грамоту на пожалование полку широких Георгиевских лент (сама награда утверждена в том же 1878 году) Грамота поступила в полк в 1879 году, ленты навешены на штандарты первого и второго дивизионов полка 11 сентября 1880 года. Лентами отмечались подвиги полка в русско-турецкую войну, надписи на лентах гласили: «За дело 3-го июня под Карсом и штурм этой крепости 6 ноября 1877 года».
- 8 сентября 1901 года в ознаменование 200-летнего юбилея Северскому полку были вручены Георгиевский штандарт образца 1900 года и новая широкая Георгиевская лента с теми же надписями.
Знаки отличия
- Георгиевский полковой штандарт за персидские войны 1826-28 гг., за подвиги в Чечне в 1851 г. и в сражении при Кюрюк-Дара 24 июля 1854 г.
- Георгиевские трубы за сражение при Баш-Кадыкларе 19 ноября 1853 г.
- Петлицы на воротниках мундиров за Кавказскую войну
- Широкие георгиевские ленты к штандартам 1-го и 2-го дивизионов за подвиги под Карсом в 1877 г.
Известные люди, служившие в полку
- Агапкин, Василий Иванович — автор марша «Прощание славянки»
- Баратов, Николай Николаевич — генерал от кавалерии
- Багратион, Иван Романович — герой Кавказской войны, племянник героя Отечественной войны 1812 года П.И. Багратиона
- Будённый Семён Михайлович — Маршал Советского Союза
- Кусиков Александр Борисович — поэт, активный участник Московского Ордена имажинистов.
- Мальсагов, Сафарбек Товсолтанович — генерал-майор, правитель Ингушетии в 1919 году
- Ширяев, Василий Михайлович — один из первых командиров Добровольческой армии
Напишите отзыв о статье "Северский 18-й драгунский полк"
Примечания
- ↑ А. Полевой. [george-orden.narod.ru/Stat/stat23.html Широкие Георгиевские ленты на знамена и штандарты].
- ↑ Н.В. Кияшко. [churh-history.cerkov.ru/stranicy-istorii-rajona/st-severskaya/ История ст. Северской]. официальный сайт местного отделения Российского общества историков-архивистов Северского района Краснодарского края. Исторический портал Северского района.
Литература
- Корганов А. С. История 45-го драгунского Северского… полка. [18-й драгунский Северский полк]. Тифлис, 1884. 451 с разд. паг.; 10 л. ил., карт.
Ссылки
- [churh-history.cerkov.ru Исторический портал Северского района]
- А. Полевой. [george-orden.narod.ru/Stat/stat23.html Широкие Георгиевские ленты на знамена и штандарты].
- [regiment.ru/reg/III/a/18/18.htm Regiment.ru]
Отрывок, характеризующий Северский 18-й драгунский полк
Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.
«Где я? Да, в цепи: лозунг и пароль – дышло, Ольмюц. Экая досада, что эскадрон наш завтра будет в резервах… – подумал он. – Попрошусь в дело. Это, может быть, единственный случай увидеть государя. Да, теперь недолго до смены. Объеду еще раз и, как вернусь, пойду к генералу и попрошу его». Он поправился на седле и тронул лошадь, чтобы еще раз объехать своих гусар. Ему показалось, что было светлей. В левой стороне виднелся пологий освещенный скат и противоположный, черный бугор, казавшийся крутым, как стена. На бугре этом было белое пятно, которого никак не мог понять Ростов: поляна ли это в лесу, освещенная месяцем, или оставшийся снег, или белые дома? Ему показалось даже, что по этому белому пятну зашевелилось что то. «Должно быть, снег – это пятно; пятно – une tache», думал Ростов. «Вот тебе и не таш…»
«Наташа, сестра, черные глаза. На… ташка (Вот удивится, когда я ей скажу, как я увидал государя!) Наташку… ташку возьми…» – «Поправей то, ваше благородие, а то тут кусты», сказал голос гусара, мимо которого, засыпая, проезжал Ростов. Ростов поднял голову, которая опустилась уже до гривы лошади, и остановился подле гусара. Молодой детский сон непреодолимо клонил его. «Да, бишь, что я думал? – не забыть. Как с государем говорить буду? Нет, не то – это завтра. Да, да! На ташку, наступить… тупить нас – кого? Гусаров. А гусары в усы… По Тверской ехал этот гусар с усами, еще я подумал о нем, против самого Гурьева дома… Старик Гурьев… Эх, славный малый Денисов! Да, всё это пустяки. Главное теперь – государь тут. Как он на меня смотрел, и хотелось ему что то сказать, да он не смел… Нет, это я не смел. Да это пустяки, а главное – не забывать, что я нужное то думал, да. На – ташку, нас – тупить, да, да, да. Это хорошо». – И он опять упал головой на шею лошади. Вдруг ему показалось, что в него стреляют. «Что? Что? Что!… Руби! Что?…» заговорил, очнувшись, Ростов. В то мгновение, как он открыл глаза, Ростов услыхал перед собою там, где был неприятель, протяжные крики тысячи голосов. Лошади его и гусара, стоявшего подле него, насторожили уши на эти крики. На том месте, с которого слышались крики, зажегся и потух один огонек, потом другой, и по всей линии французских войск на горе зажглись огни, и крики всё более и более усиливались. Ростов слышал звуки французских слов, но не мог их разобрать. Слишком много гудело голосов. Только слышно было: аааа! и рррр!
– Что это? Ты как думаешь? – обратился Ростов к гусару, стоявшему подле него. – Ведь это у неприятеля?
Гусар ничего не ответил.
– Что ж, ты разве не слышишь? – довольно долго подождав ответа, опять спросил Ростов.
– А кто ё знает, ваше благородие, – неохотно отвечал гусар.
– По месту должно быть неприятель? – опять повторил Ростов.
– Може он, а може, и так, – проговорил гусар, – дело ночное. Ну! шали! – крикнул он на свою лошадь, шевелившуюся под ним.
Лошадь Ростова тоже торопилась, била ногой по мерзлой земле, прислушиваясь к звукам и приглядываясь к огням. Крики голосов всё усиливались и усиливались и слились в общий гул, который могла произвести только несколько тысячная армия. Огни больше и больше распространялись, вероятно, по линии французского лагеря. Ростову уже не хотелось спать. Веселые, торжествующие крики в неприятельской армии возбудительно действовали на него: Vive l'empereur, l'empereur! [Да здравствует император, император!] уже ясно слышалось теперь Ростову.
– А недалеко, – должно быть, за ручьем? – сказал он стоявшему подле него гусару.
Гусар только вздохнул, ничего не отвечая, и прокашлялся сердито. По линии гусар послышался топот ехавшего рысью конного, и из ночного тумана вдруг выросла, представляясь громадным слоном, фигура гусарского унтер офицера.
– Ваше благородие, генералы! – сказал унтер офицер, подъезжая к Ростову.
Ростов, продолжая оглядываться на огни и крики, поехал с унтер офицером навстречу нескольким верховым, ехавшим по линии. Один был на белой лошади. Князь Багратион с князем Долгоруковым и адъютантами выехали посмотреть на странное явление огней и криков в неприятельской армии. Ростов, подъехав к Багратиону, рапортовал ему и присоединился к адъютантам, прислушиваясь к тому, что говорили генералы.
– Поверьте, – говорил князь Долгоруков, обращаясь к Багратиону, – что это больше ничего как хитрость: он отступил и в арьергарде велел зажечь огни и шуметь, чтобы обмануть нас.
– Едва ли, – сказал Багратион, – с вечера я их видел на том бугре; коли ушли, так и оттуда снялись. Г. офицер, – обратился князь Багратион к Ростову, – стоят там еще его фланкёры?
– С вечера стояли, а теперь не могу знать, ваше сиятельство. Прикажите, я съезжу с гусарами, – сказал Ростов.
Багратион остановился и, не отвечая, в тумане старался разглядеть лицо Ростова.
– А что ж, посмотрите, – сказал он, помолчав немного.
– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
