Кацюба, Елена Александровна

Еле́на Алекса́ндровна Кацю́ба (24 января 1946) — московская поэтесса, член Союза Писателей, член ПЕН-клуба, одна из основательниц группы ДООС во главе с Константином Кедровым.

Биография

Елена Кацюба окончила отделение журналистики Казанского университета. По инициативе Юнны Мориц и Андрея Вознесенского Елена Александровна была принята в Союз Писателей с рекомендацией Генриха Сапгира на первом общем собрании союза после распада СССР. С 1998 по 2003 г. она была телевизионным обозревателем в газете «Новые известия», с 2003 по март 2005 вела вела еженедельную колонку «Книжная полка» в газете «Русский курьер». Е. Кацюба — ответственный секретарь «Журнала ПОэтов» и арт-дизайнер почти всех выпусков. Участница Русских поэтических чтений в Сорбонне (2002), на Лейпцигской книжной ярмарке (2004), Русского Книжного салона в Париже (2005), фестиваля «Киевские лавры» (2007), семинара «Seminarium hortus humanitati» в Риге (2008), Первого пражского международного литературного фестиваля «Европа 2008», 6-го Волошинского фестиваля в Коктебеле (2008), русско-австрийских дней литературы и поэзии в Вене (2009),3 и 4-го фестивалей «Славянские традиции» (2011) 2012), фестиваля Манхэ а Южной Корее (2012). Лауреат фестиваля «Другие» (2006 г.) за палиндромную поэзию, лауреат Волошинского конкурса 2007 г в номинации «Мой дом открыт навстречу всех дорог» за стихотворение «Ритмы моря», лауреат 2007 г. журнала «Дети Ра» за подборку стихов «Витражные зрячие стекла», лауреат журнала «Окно» за 2008 г. в категории «визуальная поэзия», лауреат литературной премии и медали им. Бориса Гринченко (2012). Лауреат премии журнала «Дети Ра» 2015 г. по разделу Литературоведение за эссе «ГРАММАТИКА ВИРТУАЛЬНОЙ ЛЮБВИ (Поэтика любви в повести А. Н. Толстого «Граф Калиостро» и в рассказе «Грамматика любви» И. А. Бунина)».

Творчество

В середине 80-х она создает анаграммно-палиндромную поэму «Свалка». Её стих отличают изысканная пластика, лиричность, философичность, ирония и самоирония. Красноречивы сами названия: «Лад ладони», «Вересковый ветер», «Дао дома». Ей свойственна афористичность. Название самого полного собрания стихов точно передает смысл её поэзии «Игр рай». Её стихи входят в антологии «Строфы века», «Самиздат века»; «ДЕПО», «Русские поэты сегодня» и La nouvelle poésie russe (с переводами на французский), «Диапазон» (русско-немецкая), «Музы: Москва — Пекин» (китайская), «Зевгма», «Року укор» и др. Вышел также аудиодиск «Азбука» (стихи в исполнении автора.) Поэтесса называет своё направление «лингвистическим реализмом». Это когда в стихе все диктует само слово. Если вначале было Слово, то все слова произошли именно от него различными способами. Все эти приемы отражены в супер-поэме «Свалка» (1985 г). Также Е. Кацюба первой применила в поэзии способ творения из одного слова других слов путём поочередной замены одной буквы, назвав это действо «стихийной мутацией». Так мрак превращается в свет, небо в море, слон в муху. В 1999 выходит «Первый палиндромический словарь», в 2002 «Новый палиндромический словарь» и сайт «Палиндронавтика» (термин К. Кедрова) с палиндромами, палиндрамами и статьями по философии палиндрома (К. Кедров, А. Бубнов, С. Бирюков, В. Рабинович, А. Парщиков, А. Кессельман, Л. Блинов). Андрей Вознесенский назвал эти книги «поэтическим итогом XX-го и XIX столетий» (цифры-палиндромы).

Награды и премии

• Международная отметина имени отца русского футуризма Давида Бурлюка

Книги

• «Свалка» М., Музей Сидура, 1995.
• «Красивые всегда правы» М., ФИШЕР, 1999.
• «Первый палиндромический словарь современного русского языка» М., Изд-во Елены Пахомовой, 1999.
• «эР — эЛь. Стихи и стихийные мутации» М., ЛИА Р.Элинина, 2002.
• «Новый палиндромический словарь» М., Изд-во Елены Пахомовой, 2002.
• «Игр рай. Стихи, поэмы, стихийные мутации, иероглифические тексты, палиндромы и стихи с палиндромной инкрустацией» М, Изд-во Елены Пахомовой, 2003.
• Аудиодиск «Азбука» (читает автор). М., ООО «1С-Паблишинг», 2007.
• «Свидетельство луны». М.,Изд-во Р.Элинина, 2008 (Классики XXI века)
• «Глядящие на пламя». М., Издательство ДООС, 2014 (ДООС — поэзия).

Ссылки

• Елена Кацюба в «[magazines.russ.ru/authors/k/katsyuba/ Журнальном зале]»
• [www.rvb.ru/np/publication/02comm/40/02katsyuba.htm Елена Кацюба] на сайте «Неофициальная поэзия»
• Палиндромический словарь Елены Кацюбы «[slovart.narod.ru./]»

‎

Отрывок, характеризующий Кацюба, Елена Александровна

Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.


Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.