Кирстен, Ульф

Ульф Кирстен
Общая информация
Родился	4 декабря 1965(1965-12-04) (58 лет) Риза, Саксония, ГДР
Гражданство	Германия
Рост	175 см
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1972—1978	Кеми (Риза)
1978—1979	Шталь (Риза)
1979—1983	Динамо (Дрезден)
Клубная карьера*
1983—1990	Динамо (Дрезден)	154 (57)
1984	→  Динамо II	3 (4)
1990—2003	Байер 04	350 (181)
1983—2003	Всего за карьеру	507 (242)
Национальная сборная**
	ГДР (до 21)	10 (4)
1985—1990	ГДР	49 (14)
1990—2000	Германия	51 (20)
Тренерская карьера
2004—2005	Байер 04	асс. тр.
2005—2011	Байер 04 II
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Ульф Ки́рстен (нем. Ulf Kirsten; род. 4 декабря 1965, Риза, Саксония, ГДР) — немецкий футболист (нападающий) и футбольный тренер. Выступал за клубы «Динамо» Дрезден и «Байер 04», а также национальные сборные ГДР и объединённой Германии. Участник чемпионатов мира 1994 и 1998 годов, чемпионата Европы 2000 года. После завершения карьеры игрока в 2003 году остался работать в клубе «Байер 04» сначала в администрации, затем на должности помощника главного тренера, а в 2006 году возглавил вторую команду «Байера», выступающую в западной региональной лиге (4 дивизион) Германии. Имеет сына Беньямина, который также футболист, выступает за дрезденское «Динамо».

Клубная карьера

Динамо Дрезден

На профессиональном клубном уровне, Кирстен играл только за две команды: с 1983 по 1990 год он был игроком «Динамо» (Дрезден). В ГДР-Оберлиге он сыграл 154 матчей и забил 57 голов за команду из Дрездена.

Кирстен имел нетривиальные габариты, ростом всего 172 см, но весом 81 кг. У него был необычно низкий центр тяжести, что позволило ему оставаться с мячом в поле против гораздо более крупных защитников и возможности для удара. Этот стиль игры часто сравнивали с легендарным Гердом Мюллером. Кроме того, несмотря на свою небольшую высоту, Кирстен хорошо владел ударом головой.

Достижения

Командные

Динамо (Дрезден)

• Чемпион ГДР 1989, 1990
• Обладатель кубка ГДР 1984, 1985, 1990

Байер 04

• Вице-чемпион Германии 1997, 1999, 2000, 2002
• Финалист кубка Германии 2002
• Финалист Лиги чемпионов УЕФА 2002
• Обладатель кубка Германии 1993

Личные

• Лучший футболист ГДР: 1990
• Лучший бомбардир немецкой Бундеслиги (3): 1993, 1997, 1998
• Лучший бомбардир Кубка УЕФА: 1995
• Лучший бомбардир Кубка обладателей кубков УЕФА: 1994
• Лучший бомбардир в истории «Байера 04»: 239 голов
• Лучший бомбардир «Байера 04» в немецкой Бундеслиге: 181 гол
• Включён в символическую «сборную столетия» «Байера 04»: 2004

Статистика выступлений

Клубная карьера

Клуб	Сезон	Лига		Кубки		Еврокубки		Прочие		Итого
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Динамо (Дрезден)	1983/84	11	1	3	1	0	0	0	0	14	2
	1984/85	25	7	8	1	6	1	0	0	39	9
	1985/86	24	7	8	4	6	2	0	0	38	13
	1986/87	23	11	4	2	0	0	0	0	27	13
	1987/88	22	7	3	0	2	0	0	0	27	7
	1988/89	24	14	3	1	6	5	0	0	33	20
	1989/90	25	10	5	5	1	0	1	0	32	15
	Итого	154	57	34	14	21	8	1	0	210	79
→  Динамо II	1984/85	3	4	0	0	-	-	0	0	3	4
	Итого	3	4	0	0	0	0	0	0	3	4
Байер 04	1990/91	32	11	2	2	5	2	0	0	39	15
	1991/92	23	12	1	1	0	0	0	0	24	13
	1992/93	33	20	7	3	0	0	0	0	40	23
	1993/94	28	12	3	1	4	5	1	1	36	19
	1994/95	27	15	1	0	9	10	0	0	37	25
	1995/96	29	8	3	2	4	3	0	0	36	13
	1996/97	29	22	1	0	0	0	0	0	30	22
	1997/98	27	22	4	3	9	2	0	0	40	27
	1998/99	31	19	4	3	3	2	0	0	38	24
	1999/00	27	17	2	2	6	4	0	0	35	23
	2000/01	29	12	3	2	4	3	0	0	36	17
	2001/02	32	11	6	3	14	4	0	0	52	18
	2002/03	3	0	2	0	0	0	0	0	5	0
	Итого	350	181	39	22	58	35	1	1	448	239
Всего за карьеру		507	242	73	36	79	43	2	1	661	322

Ссылки

• [www.peoples.ru/sport/football/kirsten/ Биография на peoples.ru]
• [www.leverkusen.com/whoiswho/whoiswho.php4?view=KirstenU Биография на сайте Leverkusen.com] (нем.)

Отрывок, характеризующий Кирстен, Ульф

Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
Алпатыч, приехав в Богучарово несколько времени перед кончиной старого князя, заметил, что между народом происходило волнение и что, противно тому, что происходило в полосе Лысых Гор на шестидесятиверстном радиусе, где все крестьяне уходили (предоставляя казакам разорять свои деревни), в полосе степной, в богучаровской, крестьяне, как слышно было, имели сношения с французами, получали какие то бумаги, ходившие между ними, и оставались на местах. Он знал через преданных ему дворовых людей, что ездивший на днях с казенной подводой мужик Карп, имевший большое влияние на мир, возвратился с известием, что казаки разоряют деревни, из которых выходят жители, но что французы их не трогают. Он знал, что другой мужик вчера привез даже из села Вислоухова – где стояли французы – бумагу от генерала французского, в которой жителям объявлялось, что им не будет сделано никакого вреда и за все, что у них возьмут, заплатят, если они останутся. В доказательство того мужик привез из Вислоухова сто рублей ассигнациями (он не знал, что они были фальшивые), выданные ему вперед за сено.
Наконец, важнее всего, Алпатыч знал, что в тот самый день, как он приказал старосте собрать подводы для вывоза обоза княжны из Богучарова, поутру была на деревне сходка, на которой положено было не вывозиться и ждать. А между тем время не терпело. Предводитель, в день смерти князя, 15 го августа, настаивал у княжны Марьи на том, чтобы она уехала в тот же день, так как становилось опасно. Он говорил, что после 16 го он не отвечает ни за что. В день же смерти князя он уехал вечером, но обещал приехать на похороны на другой день. Но на другой день он не мог приехать, так как, по полученным им самим известиям, французы неожиданно подвинулись, и он только успел увезти из своего имения свое семейство и все ценное.
Лет тридцать Богучаровым управлял староста Дрон, которого старый князь звал Дронушкой.
Дрон был один из тех крепких физически и нравственно мужиков, которые, как только войдут в года, обрастут бородой, так, не изменяясь, живут до шестидесяти – семидесяти лет, без одного седого волоса или недостатка зуба, такие же прямые и сильные в шестьдесят лет, как и в тридцать.
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.
Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.
Дрон отвечал, что лошади у этих мужиков в извозе. Алпатыч назвал других мужиков, и у тех лошадей не было, по словам Дрона, одни были под казенными подводами, другие бессильны, у третьих подохли лошади от бескормицы. Лошадей, по мнению Дрона, нельзя было собрать не только под обоз, но и под экипажи.
Алпатыч внимательно посмотрел на Дрона и нахмурился. Как Дрон был образцовым старостой мужиком, так и Алпатыч недаром управлял двадцать лет имениями князя и был образцовым управляющим. Он в высшей степени способен был понимать чутьем потребности и инстинкты народа, с которым имел дело, и потому он был превосходным управляющим. Взглянув на Дрона, он тотчас понял, что ответы Дрона не были выражением мысли Дрона, но выражением того общего настроения богучаровского мира, которым староста уже был захвачен. Но вместе с тем он знал, что нажившийся и ненавидимый миром Дрон должен был колебаться между двумя лагерями – господским и крестьянским. Это колебание он заметил в его взгляде, и потому Алпатыч, нахмурившись, придвинулся к Дрону.