Агафангел (патриарх Константинопольский)
| Патриарх Агафангел Πατριάρχης Αγαθάγγελος<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 26 сентября 1826 — 5 июля 1830 | |||
| Церковь: | Константинопольская православная церковь | ||
| Предшественник: | Хрисанф | ||
| Преемник: | Константий I | ||
| |||
| август 1825 — 26 сентября 1826 | |||
| Предшественник: | Каллиник | ||
| Преемник: | Захария | ||
| |||
| ноября 1815 — август 1825 | |||
| Предшественник: | Дионисий (Нишлия-Попович) | ||
| Преемник: | Анфим | ||
| Рождение: | 1769 Адрианополь | ||
| Смерть: | 1832 Адрианополь, Османская империя | ||
| Епископская хиротония: | ноябрь 1815 года | ||
Патриа́рх Агафа́нгел (греч. Πατριάρχης Αγαθάγγελος; 1769, Адрианополь Османская империя — 1832, Адрианополь, Османская империя) — епископ Константинопольской православной церкви, патриарх Константинопольский (1826—1830).
Биография
Родился в болгарской деревне близ Адрианополя, видимо, в болгарской семье[1], получил хорошее эллинское образование, обучаясь вместе с будущим патриархом Кирилом VI.
Юношей пришёл на Афон и подвизался в Иверском монастыре, приняв там монашеский постриг.
Около 1800 года стал великим настоятелем греческого подворья в Москве[2].
В ноябре 1815 года был избран и рукоположён митрополитом Белградским.
Был участником Религиозной Скупщины, провозгласившей 6 ноября 1817 года Милоша Обреновича наследным князем Сербии.
Во время греческого восстания 1821 года он был заключён в тюрьму в качестве заложника и содержался под стражей до августе 1825 года, когда был определён митрополитом Халкидонским.
На патриаршей кафедре
26 сентября 1826 года, в связи с низложением и ссылкой Патриарха Хрисанфа, был избран патриархом.
Был одним из самых образованных патриархов своего времени. Говорил на греческом, турецком, болгарском, русском и французском языках.
Издал ряд окружных посланий относительно приданого при вступлении в брак, о правильном совершении таинства Крещения, о неприкосновенности церковного имущества, о святом Мире, где доказывал, что совершать мироварение может только Константинопольский Патриарх, а также соблюдении монахами иноческих уставов.
Современники отмечали, что будучи человеком энергичным, благоразумным он был чрезмерно строг к окружающим. Так в период, когда в Константинополе в период политического затишья собралось много духовных лиц, он жестко потребовал удаления их в собственные епархии, а некоторые при этом были отправлены в ссылки.
Ряд неудачных действий патриарха понизили его репутацию и вызвали негативную реакцию, что в итоге привело к его низложению: в 1827 году, когда вожди материковой Греции просили посредничества султана Махмуда II предоставить им амнистию, патриарх, приказу султана, послал делегацию в Каподистрию, требуя выдачи мятежных греков. Ответ был отрицательным, а действия Патриарха признаны антинациональными. К этому добавилась причастность патриарха к делу по избранию патриарха Иерусалимского, которое было связано со взяточничеством, что привело, наряду с финансовыми и административными нарушениями, к его низложению 5 июля 1830 года.
Был сослан в Кесарию; затем проживал на родине, в Адрианополе, где и скончался в 1832 году.
Напишите отзыв о статье "Агафангел (патриарх Константинопольский)"
Примечания
- ↑ И. И. Соколов. Константинопольская церковь въ XIX вѣкѣ. Опытъ историческаго изслѣдованiя. Т. I, СПб., 1904, стр. 505. Также: «ЖМП». 1948, № 7, стр. 32.
- ↑ [www.ec-patr.org/list/index.php?lang=gr&id=293 Οἰκουμενικόν Πατριαρχεῖον]
Литература
- И. И. Соколов. Константинопольская церковь въ XIX вѣкѣ. Опытъ историческаго изслѣдованія. Т. I, СПб., 1904.
- Савва, еп. Шумадийский, Б. А. Нелюбов [www.pravenc.ru/text/63192.html АГАФАНГЕЛ] // Православная энциклопедия. Том I. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2000. — С. 234. — 752 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-89572-006-4
Отрывок, характеризующий Агафангел (патриарх Константинопольский)
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.
Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.
Сзади его стоял адъютант, доктора и мужская прислуга; как бы в церкви, мужчины и женщины разделились. Всё молчало, крестилось, только слышны были церковное чтение, сдержанное, густое басовое пение и в минуты молчания перестановка ног и вздохи. Анна Михайловна, с тем значительным видом, который показывал, что она знает, что делает, перешла через всю комнату к Пьеру и подала ему свечу. Он зажег ее и, развлеченный наблюдениями над окружающими, стал креститься тою же рукой, в которой была свеча.
Младшая, румяная и смешливая княжна Софи, с родинкою, смотрела на него. Она улыбнулась, спрятала свое лицо в платок и долго не открывала его; но, посмотрев на Пьера, опять засмеялась. Она, видимо, чувствовала себя не в силах глядеть на него без смеха, но не могла удержаться, чтобы не смотреть на него, и во избежание искушений тихо перешла за колонну. В середине службы голоса духовенства вдруг замолкли; духовные лица шопотом сказали что то друг другу; старый слуга, державший руку графа, поднялся и обратился к дамам. Анна Михайловна выступила вперед и, нагнувшись над больным, из за спины пальцем поманила к себе Лоррена. Француз доктор, – стоявший без зажженной свечи, прислонившись к колонне, в той почтительной позе иностранца, которая показывает, что, несмотря на различие веры, он понимает всю важность совершающегося обряда и даже одобряет его, – неслышными шагами человека во всей силе возраста подошел к больному, взял своими белыми тонкими пальцами его свободную руку с зеленого одеяла и, отвернувшись, стал щупать пульс и задумался. Больному дали чего то выпить, зашевелились около него, потом опять расступились по местам, и богослужение возобновилось. Во время этого перерыва Пьер заметил, что князь Василий вышел из за своей спинки стула и, с тем же видом, который показывал, что он знает, что делает, и что тем хуже для других, ежели они не понимают его, не подошел к больному, а, пройдя мимо его, присоединился к старшей княжне и с нею вместе направился в глубь спальни, к высокой кровати под шелковыми занавесами. От кровати и князь и княжна оба скрылись в заднюю дверь, но перед концом службы один за другим возвратились на свои места. Пьер обратил на это обстоятельство не более внимания, как и на все другие, раз навсегда решив в своем уме, что всё, что совершалось перед ним нынешний вечер, было так необходимо нужно.
