Мостар
Город
|
Мо́стар (босн. Mostar, серб. Мостар, хорв. Mostar) — город в Боснии и Герцеговине, административный центр одноимённой общины и Герцеговино-Неретвенского кантона в Федерации Боснии и Герцеговины (одной из составных частей страны). Город считается неофициальным центром исторической области Герцеговина, находится на реке Неретве и является четвертым по количеству населения городом страны.
Содержание
Население
Население — 105 448 жителей (2003), из них боснийцы — 45,29 %, хорваты — 50,43 %, сербы — 3,45 %, другие — 0,83 %. Исторически город состоял из двух частей, населённых разными этно-религиозными общинами — боснийской мусульманской и хорватской католической, разделённых рекой Неретвой. В настоящее время этот раздел условный, отличить христиан от мусульман по современной одежде практически невозможно.
Образование
Университет Мостара (хорв. Sveučilište u Mostaru) — второй по величине в стране, основан в 1977.
В 1993 основан Университет Мостара имени Джемала Биедича (босн. Univerzitet "Džemal Bijedić" u Mostaru/Универзитет "Џемал Биједић" у Мостару).
В 2006 году в городе открыт международный колледж (хорв. Koledž Ujedinjenog svijeta u Mostaru), входящий в число Колледжей международного сообщества (United World Colleges)[1].
Экономика
Экономика города это прежде всего производство алюминия и бокситов, гидроэнергетика, производство вин. Город является крупным транспортным узлом.
Старый Мост
Название города означает «старый мост» и связано со «Старым Мостом» через р. Неретва, построенным турками-османами в 1566 году и входящим в список всемирного наследия ЮНЕСКО. Разрушенный в ходе Боснийской войны 1992–1995 и восстановленный в 2004 году, мост теперь символизирует возврат страны к мирной жизни.
Война 1992—1995 годов
18 ноября 1991 г. филиал Хорватского демократического содружества (ХДС) в Боснии и Герцеговине провозгласил существование Хорватской республики Герцег-Босна на территории Боснии и Герцеговины. Мостар был разделён на западную часть, в которой доминировали хорватские силы, и восточную часть, где было сосредоточена армии Республики Боснии и Герцеговины. Западный Мостар стал столицей Герцег-Босны. Большинство боснийского населения западной части города было изгнано из своих домов во время войны. После войны Международный трибунал по бывшей Югославии обвинил руководство Хорватской республики Герцег-Босна в преступлениях против человечества, других военных преступлениях во время войны и в т. ч. в разрушении Старого моста.
В 1992—1993 годах, после того, как Босния и Герцеговина провозгласила независимость от Югославии, город находился в 18-месячной осаде. Югославская народная армия начала бомбёжки Мостара 3 апреля 1992 г., и в течение следующей недели постепенно установила контроль над большей частью города. По состоянию на 12 июня 1992 г. 4-й корпус Армии Республики Боснии и Герцеговины и Хорватский совет обороны накопили достаточно сил, чтобы вытеснить ЮНА из Мостара. ЮНА ответила обстрелом. Среди уничтоженных памятников отмечают францисканский монастырь, католический собор и дворец епископа (с библиотекой в 50000 книг), ряд светских учреждений, а также мечеть Караджаш-бея и 13 других мечетей. Свыше 90 % строений города были разрушены.
В середине июня 1992 г., после того, как линия фронта сместилась на восток, Хорватский совет обороны (ХСО) уничтожил Сербский Православный Житомисличский монастырь. Во время боснийской войны 1992—1995 гг. Сербский православный кафедральный собор Святой Троицы (серб. Саборна црква Св. Тројице), построенный в 1863—1873 гг., и церковь Рождества Пресвятой Богородицы (Црква Рођења Пресвете Богородице / Crkva Rođenja Presvete Bogorodice) (датируется серединой XIX в.) были также разрушены ХСО. По словам Председателя Совета министров Боснии и Герцеговины Николы Шпирича, реконструкция собора должна была начаться весной 2008 г. на средства принца Чарльза.
Транспорт
Мостар является важным транспортным узлом. Через Мостар проходит дорога М-17 (международное название E73), наиболее важная дорога в БиГ, которая соединяет порт Плоче и Меткович с Мостаром и Сараево. Железнодорожная линия Плоче-Мостар-Сараево, тоже одна из самых важных железнодорожных линий в БиГ. В городе есть два автовокзала и железнодорожный вокзал. В Ортеюш, южная окраина Мостара, находится Аэропорт Мостар. Поддерживается линия Пескара-Мостар,[2] важная для туризма.
Автобусы Мостара можно распознать по его желтым автобусам, которые он получил в качестве пожертвования из Японии. Международные автомобильные перевозки выполняются компанямм Globtour из Меджугорья, Autoherc из Грюде, Centrotrans из Сараево и Autoprijevoz из Мостара.
Достопримечательности
Караджёзбегова джамия (Karađozbegova džamija) — старейшая и наиболее красивая мечеть Герцеговины.
Бишчевича сокак (Bišćevića sokak) — дорога от знаменитого дома Османской империи (дом Бишкевича).
Исторический район Бранковац (Brankovac), с домами построенными в стиле Османской империи.
Мостар известен своими мостами, кроме Старого моста в городе есть также мосты: Мусалы (1882 г.), Луцки мост (1913 г.) и Таможенный мост (1917 г.), построенные во времена Австро-Венгрии.
Церковь Святого Петра и Павла — францисканский костёл с самой высокой колокольней в Боснии и Герцеговине. Был сильно повреждён во время последней войны, но был восстановлен.
Собор Девы Марии — кафедральный собор Мостарской епархии.
Православный собор в Мостаре до войны считался самым красивым православным храмом в этой части Балкан. Церковь, как последний оплот сербов в городе, была сильно повреждена во время войны, и в ближайшее время должна начаться его реконструкция.
Площадь Испании — центральная площадь города. На ней находится гимназия Мостар, однр из самых красивых зданий в Австро-Венгерской империи и Хорватский национальный театр, который до сих пор в стадии строительства. Также на площади находится рынок. Во время последней войны по нему проходила разделительная линия между хорватами и боснийцами, и до сих пор часто случаются инциденты на ней. 12 октября 1995 года площадь получала своё нынешнее название, в память о 21 испанском солдате, погибших во время войны в Боснии и Герцеговине. Скоро должна начаться реконструкция площади. Правительство Испании предоставит 400000 евро для этого.
Зриневац (Zrinjevac) — центральный городской парк в Мостаре. Он расположен между Дворянской площадью и площадью Испании. В 2007 году парк был полностью обновлен и восстановлен, и сегодня он является излюбленным местом для прогулок и отдыха жителей Мостара.
Известные уроженцы и жители
Шантич, Алекса (1868—1924) — поэт.
Города-побратимы
- 1996 :
Измир, Турция[3] -
Амман, Иордания -
Арсоли, Италия -
Округ Брчко, Босния и Герцеговина -
Гейдельберг, Германия -
Капошвар, Венгрия - Кайсери, Турция
-
Оркдал, Норвегия -
Крагуевац, Сербия -
Мийо, Франция - Монтегротто-Терме, Италия
-
Сплит, Хорватия - Тутин, Сербия
-
Вайле, Дания - Вуковар, Хорватия
-
Иньчуань, КНР
Напишите отзыв о статье "Мостар"
Примечания
- ↑ [en.wikipedia.org/wiki/United_World_College_in_Mostar United World College in Mostar]
- ↑ Zdravko Pondelak. [www.enciklopedija.hr/Natuknica.aspx?ID=42087 Mostar | Hrvatska enciklopedija]. www.enciklopedija.hr. Проверено 22 января 2016.
- ↑ [www.izmir.bel.tr/kardeskentler.asp İzmir'in kardeş kentleri]. [www.webcitation.org/69f2n0MBu Архивировано из первоисточника 4 августа 2012].
Ссылки
- [www.mostar.ba/ Grad Mostar] (босн.) (хорв.)
- [www.visitmostar.net Visit Mostar] (англ.)
- [svetlahorsk.belarda.org/local_news/data/ic_87/353/ Дзяўчына з Гомельшчыны пачала вучыцца ў Босніі і Герцагавіне] (белор.) (Международный колледж в Мостаре)
- [www.openstreetmap.org/#map=14/43.3446/17.8054 Карта города]
- [www.turizam.mostar.ba/ Туристический портал Мостара]
|
Это заготовка статьи по географии Боснии и Герцеговины. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Мостар
Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25 го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во первых, то, что не только 25 го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25 го числа, они не были кончены и 26 го; во вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24 го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25 го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте.
Дело же, очевидно, было так: позиция была избрана по реке Колоче, пересекающей большую дорогу не под прямым, а под острым углом, так что левый фланг был в Шевардине, правый около селения Нового и центр в Бородине, при слиянии рек Колочи и Во йны. Позиция эта, под прикрытием реки Колочи, для армии, имеющей целью остановить неприятеля, движущегося по Смоленской дороге к Москве, очевидна для всякого, кто посмотрит на Бородинское поле, забыв о том, как произошло сражение.
Наполеон, выехав 24 го к Валуеву, не увидал (как говорится в историях) позицию русских от Утицы к Бородину (он не мог увидать эту позицию, потому что ее не было) и не увидал передового поста русской армии, а наткнулся в преследовании русского арьергарда на левый фланг позиции русских, на Шевардинский редут, и неожиданно для русских перевел войска через Колочу. И русские, не успев вступить в генеральное сражение, отступили своим левым крылом из позиции, которую они намеревались занять, и заняли новую позицию, которая была не предвидена и не укреплена. Перейдя на левую сторону Колочи, влево от дороги, Наполеон передвинул все будущее сражение справа налево (со стороны русских) и перенес его в поле между Утицей, Семеновским и Бородиным (в это поле, не имеющее в себе ничего более выгодного для позиции, чем всякое другое поле в России), и на этом поле произошло все сражение 26 го числа. В грубой форме план предполагаемого сражения и происшедшего сражения будет следующий:
Ежели бы Наполеон не выехал вечером 24 го числа на Колочу и не велел бы тотчас же вечером атаковать редут, а начал бы атаку на другой день утром, то никто бы не усомнился в том, что Шевардинский редут был левый фланг нашей позиции; и сражение произошло бы так, как мы его ожидали. В таком случае мы, вероятно, еще упорнее бы защищали Шевардинский редут, наш левый фланг; атаковали бы Наполеона в центре или справа, и 24 го произошло бы генеральное сражение на той позиции, которая была укреплена и предвидена. Но так как атака на наш левый фланг произошла вечером, вслед за отступлением нашего арьергарда, то есть непосредственно после сражения при Гридневой, и так как русские военачальники не хотели или не успели начать тогда же 24 го вечером генерального сражения, то первое и главное действие Бородинского сражения было проиграно еще 24 го числа и, очевидно, вело к проигрышу и того, которое было дано 26 го числа.
После потери Шевардинского редута к утру 25 го числа мы оказались без позиции на левом фланге и были поставлены в необходимость отогнуть наше левое крыло и поспешно укреплять его где ни попало.
Но мало того, что 26 го августа русские войска стояли только под защитой слабых, неконченных укреплений, – невыгода этого положения увеличилась еще тем, что русские военачальники, не признав вполне совершившегося факта (потери позиции на левом фланге и перенесения всего будущего поля сражения справа налево), оставались в своей растянутой позиции от села Нового до Утицы и вследствие того должны были передвигать свои войска во время сражения справа налево. Таким образом, во все время сражения русские имели против всей французской армии, направленной на наше левое крыло, вдвое слабейшие силы. (Действия Понятовского против Утицы и Уварова на правом фланге французов составляли отдельные от хода сражения действия.)
Итак, Бородинское сражение произошло совсем не так, как (стараясь скрыть ошибки наших военачальников и вследствие того умаляя славу русского войска и народа) описывают его. Бородинское сражение не произошло на избранной и укрепленной позиции с несколько только слабейшими со стороны русских силами, а Бородинское сражение, вследствие потери Шевардинского редута, принято было русскими на открытой, почти не укрепленной местности с вдвое слабейшими силами против французов, то есть в таких условиях, в которых не только немыслимо было драться десять часов и сделать сражение нерешительным, но немыслимо было удержать в продолжение трех часов армию от совершенного разгрома и бегства.
25 го утром Пьер выезжал из Можайска. На спуске с огромной крутой и кривой горы, ведущей из города, мимо стоящего на горе направо собора, в котором шла служба и благовестили, Пьер вылез из экипажа и пошел пешком. За ним спускался на горе какой то конный полк с песельниками впереди. Навстречу ему поднимался поезд телег с раненными во вчерашнем деле. Возчики мужики, крича на лошадей и хлеща их кнутами, перебегали с одной стороны на другую. Телеги, на которых лежали и сидели по три и по четыре солдата раненых, прыгали по набросанным в виде мостовой камням на крутом подъеме. Раненые, обвязанные тряпками, бледные, с поджатыми губами и нахмуренными бровями, держась за грядки, прыгали и толкались в телегах. Все почти с наивным детским любопытством смотрели на белую шляпу и зеленый фрак Пьера.
Кучер Пьера сердито кричал на обоз раненых, чтобы они держали к одной. Кавалерийский полк с песнями, спускаясь с горы, надвинулся на дрожки Пьера и стеснил дорогу. Пьер остановился, прижавшись к краю скопанной в горе дороги. Из за откоса горы солнце не доставало в углубление дороги, тут было холодно, сыро; над головой Пьера было яркое августовское утро, и весело разносился трезвон. Одна подвода с ранеными остановилась у края дороги подле самого Пьера. Возчик в лаптях, запыхавшись, подбежал к своей телеге, подсунул камень под задние нешиненые колеса и стал оправлять шлею на своей ставшей лошаденке.
Один раненый старый солдат с подвязанной рукой, шедший за телегой, взялся за нее здоровой рукой и оглянулся на Пьера.
– Что ж, землячок, тут положат нас, что ль? Али до Москвы? – сказал он.
Пьер так задумался, что не расслышал вопроса. Он смотрел то на кавалерийский, повстречавшийся теперь с поездом раненых полк, то на ту телегу, у которой он стоял и на которой сидели двое раненых и лежал один, и ему казалось, что тут, в них, заключается разрешение занимавшего его вопроса. Один из сидевших на телеге солдат был, вероятно, ранен в щеку. Вся голова его была обвязана тряпками, и одна щека раздулась с детскую голову. Рот и нос у него были на сторону. Этот солдат глядел на собор и крестился. Другой, молодой мальчик, рекрут, белокурый и белый, как бы совершенно без крови в тонком лице, с остановившейся доброй улыбкой смотрел на Пьера; третий лежал ничком, и лица его не было видно. Кавалеристы песельники проходили над самой телегой.
– Ах запропала… да ежова голова…
– Да на чужой стороне живучи… – выделывали они плясовую солдатскую песню. Как бы вторя им, но в другом роде веселья, перебивались в вышине металлические звуки трезвона. И, еще в другом роде веселья, обливали вершину противоположного откоса жаркие лучи солнца. Но под откосом, у телеги с ранеными, подле запыхавшейся лошаденки, у которой стоял Пьер, было сыро, пасмурно и грустно.
Солдат с распухшей щекой сердито глядел на песельников кавалеристов.
