1927 год в музыке
Поделись знанием:
– Натали?! – прошептал вопросительно его голос, и кто то больно сжимал ее руки.
– Натали?!
«Я ничего не понимаю, мне нечего говорить», сказал ее взгляд.
Горячие губы прижались к ее губам и в ту же минуту она почувствовала себя опять свободною, и в комнате послышался шум шагов и платья Элен. Наташа оглянулась на Элен, потом, красная и дрожащая, взглянула на него испуганно вопросительно и пошла к двери.
– Un mot, un seul, au nom de Dieu, [Одно слово, только одно, ради Бога,] – говорил Анатоль.
Она остановилась. Ей так нужно было, чтобы он сказал это слово, которое бы объяснило ей то, что случилось и на которое она бы ему ответила.
– Nathalie, un mot, un seul, – всё повторял он, видимо не зная, что сказать и повторял его до тех пор, пока к ним подошла Элен.
Элен вместе с Наташей опять вышла в гостиную. Не оставшись ужинать, Ростовы уехали.
Вернувшись домой, Наташа не спала всю ночь: ее мучил неразрешимый вопрос, кого она любила, Анатоля или князя Андрея. Князя Андрея она любила – она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе, разве бы всё это могло быть?» думала она. «Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, улыбкой ответить на его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы.
| 1927 год в музыке | ||
| 1925 — 1926 — 1927 — 1928 — 1929 | ||
| ||
| См. также: Другие события в 1927 году События в театре и События в кино | ||
События
- Постановка «Механического балета» Джорджа Антейла, в партитуру которого композитор ввёл электроинструменты, моторы и пианолы.
- Рейнгольд Глиэр «Красный мак (балет)»
- Эрнст Кшенек. «Джонни наигрывает» (опера)
- Арнольд Шенберг «Струнный квартет № 3»
- Дмитрий Шостакович «Симфония № 2» («Октябрю»)
- Игорь Стравинский «Царь Эдип» (опера)
- Яромир Вейнберг «Шванда-волынщик» (опера)
- В Нью-Йорке, в театре «Уорнерз», показана театральная версия мюзикла «Джазовый певец» (6 октября)
- «Плавучий театр». Мюзикл на слова Оскара Хаммерштейна и музыку Джерома Керна (первое представление состоялось 27 декабря в Нью-Йорке, в театре Зигфелда).
- «Шаффл элонг». Первый мюзикл с участием чернокожих артистов Юби Блейка и Нобла Сиссла.
- «Играй, оркестр!». Мюзикл на слова Георга С. Кауфмана и музыку Джорджа Гершвина (первое представлене состоялось 19 августа в Лонг Бранче, штат Нью-Джерси, США; вторая постановка осуществлена в 1920 г. в Нью-Йорке).
- В Великобритании газета «Дейли мейл» сообщает, что число пострадавших от повального увлечения танцами множится пропорционально числу новых джазовых мелодий.
Выпущенные альбомы
См. также
Напишите отзыв о статье "1927 год в музыке"
Отрывок, характеризующий 1927 год в музыке
Блестящие, большие, мужские глаза его так близки были от ее глаз, что она не видела ничего кроме этих глаз.– Натали?! – прошептал вопросительно его голос, и кто то больно сжимал ее руки.
– Натали?!
«Я ничего не понимаю, мне нечего говорить», сказал ее взгляд.
Горячие губы прижались к ее губам и в ту же минуту она почувствовала себя опять свободною, и в комнате послышался шум шагов и платья Элен. Наташа оглянулась на Элен, потом, красная и дрожащая, взглянула на него испуганно вопросительно и пошла к двери.
– Un mot, un seul, au nom de Dieu, [Одно слово, только одно, ради Бога,] – говорил Анатоль.
Она остановилась. Ей так нужно было, чтобы он сказал это слово, которое бы объяснило ей то, что случилось и на которое она бы ему ответила.
– Nathalie, un mot, un seul, – всё повторял он, видимо не зная, что сказать и повторял его до тех пор, пока к ним подошла Элен.
Элен вместе с Наташей опять вышла в гостиную. Не оставшись ужинать, Ростовы уехали.
Вернувшись домой, Наташа не спала всю ночь: ее мучил неразрешимый вопрос, кого она любила, Анатоля или князя Андрея. Князя Андрея она любила – она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе, разве бы всё это могло быть?» думала она. «Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, улыбкой ответить на его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы.
