Илче (тур. ilçe — район или уезд) — административная единица второго уровня в Турецкой республике, на которые делится провинция (ил). В настоящее время 81 ил Турции делится на 957 илче; во времена Османской империи и в первые годы Турецкой республики соответствующая административная единица называлась каза. В состав района может входить как урбанизированная территория, так и сельская местность, в зависимости от этого илче делятся на городские и сельские типы.
Один из районов ила является «центральным районом» (тур. merkez ilçe, меркез илче), как правило, он имеет то же название, что и ил (но есть и исключения — например, административным центром ила Хатай является район Антакья). Главой центрального района является назначаемый вице-губернатор, прочие районы возглавляются каймакамами.
В каждом районе есть административный центр (тур. ilçe merkezi, илче меркези — «районный центр»), где находится резиденция соответствующего районного каймакама, ответственного перед вали (губернатором) ила.
Каждый районный центр является муниципалитетом (тур. belediye, беледие), возглавляемым избираемым главой (тур. belediye başkanı, беледие башканы — «глава муниципалитета»). Муниципалитетами являются не только районные центры, но и другие городские поселения с населением от 2 до 20 тысяч человек. Такие поселения, в том числе и районные центры, называются (тур. belde, белде — «городок» или «городской округ»)). В административном плане белде подчиняются каймакаму того района, в границах которого они находятся.
Нижней единицей административного деления района является деревня (тур. köy, кёй), во главе которой находится избираемый сельский староста (тур. köy muhtarı кёй мухтары), отвечающий за определённые административные вопросы (регистрация жителей и т. п.). Населённые пункты городского типа делятся на кварталы (тур. mahalle, махалле), здесь аналогичная должность называется «староста квартала» (тур. mahalle muhtarı, махалле мухтары).
Бывает, что белде становится крупнее районного центра того района, в границах которого он находится; бывает, что районный центр становится крупнее того центрального района, которому он подчиняется. Наконец, в больших агломерациях (типа Стамбула или Измира) вводится дополнительный уровень административного деления — избираемый глава, которому подчиняются другие мэры и муниципалитеты.
Районы Эгейского региона
Районы Черноморского региона
Районы региона Центральная Анатолия
Районы региона Восточная Анатолия
Административное деление ила Муш
|
Административное деление ила Ван
|
Районы Мраморноморского региона
|
---|
| Районы городского типа (Европа) | | |
---|
| Районы городского типа (Азия) | |
---|
| Районы сельского типа (Европа) | |
---|
| Районы сельского типа (Азия) | |
---|
|
Районы Средиземноморского региона
|
---|
| Районы городского типа | | |
---|
| Районы сельского типа (Западная Анталья) | |
---|
| Районы сельского типа (Восточная Анталья) | |
---|
|
Районы региона Юго-Восточная Анатолия
См. также
Напишите отзыв о статье "Районы Турции"
Отрывок, характеризующий Районы Турции
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.