Пророк в исламе

Столпы ислама Свидетельство · Молитва · Пост Милостыня · Паломничество Вероубеждение Аллах · Ангелы · Пророки · Писания Судный день · Предопределение История и представители Мухаммед · Халифы · Сахаба · Ансары Мухаджиры · 12 имамов Основные течения Суннизм · Шиизм · Исмаилизм · Ибадизм · Суфизм · Салафизм · Ваххабизм · Ашариты · Матуридизм Книги и законы Коран · Тафсир · Сунна · Сира Шариат · Фикх · Мазхабы Культура и общество Демография · Брак · Женщины · Имена · Искусство · Мечети · Календарь · Праздники · Философия См. также Глоссарий · Исламоведение · Единобожие · Эсхатология · Критика

Запрос «Наби» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Наби́ (араб. نبي‎ — пророк‎, мн. ч. анбийа', набийун) — в исламе — люди, избранные Богом (Аллахом) для передачи откровения (вахй) и Писания. Термин наби употреблён в Коране наряду с расуль («посланник»). Среди упомянутых в Коране пророков: Адам, Нух, Ибрахим, Исмаил, Якуб, Юсуф, Муса, Давуд, Сулейман, Иса и др. Последним пророком — «печать пророков» (хатим ан-набийин) — называется пророк Мухаммад.

Биографии пророков получили широкое распространение в исламской литературе и стали предметом специальной категории религиозных сочинений — кисас ал-анбия («историй о пророках»). Древние пророки проповедовали веру в единого Аллаха и предсказывали появление последнего пророка Мухаммада. В Коране названы имена 28 из более ста тысяч пророков. Девять пророков (Нух, Ибрахим, Давуд, Якуб, Юсуф, Айюб, Муса, Иса, Мухаммад) называются в Коране «стойкими» (улю ль-азм). Некоторым пророкам ниспосылались священные писания (сахифа): Мусе — Таурат, Давуду — Забур, Исе — Инджиль, Мухаммаду — Коран.

Проблема пророчества в исламской догматике

Проблема пророчества является одной из главных в исламской догматике. Проводится различие между наби, который получал откровения в виде прямой информации, прорицания и сновидения и т. д., и расулем, которому ангелы приносили Писание. Наби близок к Аллаху и относится к высшей категории людей, после которых идут прорицатели (кахины). В иерархии духовных авторитетов за ними следуют имамы и «святые» (авлия).

Исламские богословы подробно обсуждали вопрос непогрешимости пророков и полной непогрешимости пророка Мухаммада, не совершившего ни одного проступка даже в допророческий период жизни.

Шииты особо выделяют наличие у каждого пророка «исполнителя духовного завещания» (васи), который поддерживает и продолжает его миссию. Некоторые «крайние» шииты ставили шиитских имамов, выше всех пророков.

Качества пророков

Среди главных признаков пророчества: благочестие, умение творить чудеса, проповедь смирения и воздержания, авторитет среди людей и хорошее происхождение. Пророческие чудеса (муджизат) даруются Аллахом как доказательство истинности пророческой проповеди.

По представлениям мусульман, необходимо знать о пяти качествах пророков:

1. сидк (араб. صدق‎) — правдивость; пророки говорят только правду.
2. амаана — верность; люди чести, им можно следовать во всём.
3. таблиг (араб. تبليغ‎) — способность передавать предписания и запреты Всевышнего Аллаха, несмотря ни на какие трудности.
4. фетнатун: — ум и понятливость; эти качества пророков выше, чем эти же качества самых способных людей.
5. исматун: — чистота нрава и безгрешность; все пророки были далеки от греховных поступков.

У последнего избранника Аллаха, Мухаммада, есть ещё пять качеств:

1. он выше всех предыдущих пророков;
2. он ниспослан для всех людей мира и джиннов;
3. он последний в ряду пророков;
4. он ниспослан в качестве благости для всего сущего;
5. Закон, ниспосланный через него, будет действовать до самого Судного Дня.

Сейчас многие пророки и истории других пророков упоминаются в связи с так называемой «исраилией» — некоторыми событиями из жизни пророков Ветхого Завета.

Виды пророков

В исламе существует деление пророков на просто «пророков» (наби), «посланников» (расуль) и «твердых духом» (улю ль-азм).

Наби

Наби (араб. نبي‎ — приносящий известие‎), мн. число — «анбийя», Набийу-Ллах (вестник Аллаха) — пророк передававший своему народу предписания (писания) и запреты Аллаха, переданные предыдущему посланнику (расуль).

Расул

Расуль (араб. رسول‎ — посланник‎), мн. число — «русуль», Расулю-Ллах (посланник Аллаха) — пророк (наби), которому было дано новое Писание и принесший новый Закон.

Каждый посланник (расул) является пророком (наби), но не каждый пророк (наби) является посланником (расуль). Например, Мухаммед — расуль. Расуль посылается с знамениями и писаниями для назидания своих народов. Среди них Нух, Ибрахим, Муса, Худ, Лут, Исмаил, Салих, Шуайб, Ильяс, Юнус и Иса. Также к расулам отнесены ангелы, которые пришли сообщить весть об уничтожении Содома и Гоморры. Также расуль посылается к каждому народу (общине-умме).

Также Аллах обращается к Мухаммеду как наби, призывая его бороться с неверными и лицемерами. С пророками Бог заключает завет (мисак). Печатью пророков (хатам набиин) назван Мухаммед. В числе наби названы также Нух, Ибрахим, Муса, Идрис, Иса, Харун, Исмаил, Якуб и Исхак.

Улю-ль-азм

Улю-ль-Азм (араб. أولو العزم‎ — твердые духом‎) — данное определение, относится в первую очередь пророкам Адаму, Нуху, Ибрахиму, Мусе, Исе и Мухаммаду из-за их стойкости и непоколебимости при выполнении Божественного послания, противостоя всем трудностям и лишениям. Все пророки проявляли твердость и бесстрашие в деле донесения до людей религии, но шестеро указанных пророков обладают степенью, более высокой, чем другие пророки.

Имена

Имена 25 пророков упомянуты непосредственно в Коране. Ещё пять пророков (Шис, Хидр, Юша, Шамун и Ишмаил) дошли из сборников хадисов. Имена Лукмана, Узайра и Зуль-Карнайна не включены в список, так как по некоторым данным они являются не пророками, а праведниками.

Имена пророков и посланников
№	Имя	араб.	Библейский аналог	Упоминания в Коране	Категория	Примечание
1	Адам	آدم	Адам	25 раз	улю-ль-азм, рассуль	первый человек, первый пророк (расуль)
2	Идрис	إدريس	Енох	2 раза	наби	считается первым, кто писал каламом, шил и носил шитые одежды, умел считать время
3	Нух	نوح	Ной	43 раза	улю-ль-азм, расуль
4	Худ	هود	Евер	25 раз	наби	послан к адитам
5	Салих	صالح	—	9 раз	наби	послан к самудянам
6	Ибрахим	إبراهيم	Авраам	69 раз	улю-ль-азм, расуль
7	Лут	لوط	Лот	27 раз	наби	послан к садумитам
8	Исмаил	إسماعيل	Измаил	12 раз	наби
9	Исхак	إسحاق	Исаак	17 раз	наби	послан к ханаанеянам
10	Якуб	يعقوب	Иаков	16 раз	наби
11	Юсуф	يوسف	Иосиф	27 раз	наби	послан к египтянам
12	Айюб	أيوب	Иов	4 раза	наби
13	Шуайб	شعيب	Иофор	10 раз	наби	послан к мадианитянам
14	Муса	موسى	Моисей	136 раз	улю-ль-азм, расуль	послан к египтянам и израильтянам
15	Харун	موسى	Аарон	136 раз	наби	послан к египтянам и израильтянам
16	Юша ибн Нун	يوشع بن نون	Иисус Навин	2 раза	наби
17	Зуль-Кифль	ذو الكفل	Иезекииль	2 раза	наби
18	Давуд	داود	Давид	16 раз	наби
19	Сулейман	سليمان	Соломон	17 раз	наби
20	Ильяс	إلياس	Илия	2 раза	наби
21	Альяса	اليسع	Елисей	2 раза	наби
22	Юнус	يونس	Иона	4 раза	наби
23	Шис	شيث	Сиф	—	наби
24	Хидр	الخضر	—	—	наби
25	Шамун	.	—	—	наби
26	Ишмаил	.	Самуил	—	наби
27	Закария	زكريا	Захария	7 раз	наби
28	Иса ибн Марьям	عيسى	Иисус Христос	25 раз	улю-ль-азм, расуль	послан к израильтянам
29	Яхья	يحيى	Иоанн	5 раз	наби	послан к израильтянам
30	Мухаммед	محمد	.	5 раз	улю-ль-азм, расуль	«печать пророчества», послан ко всему человечеству

Литература

• Гогиберидзе Г. М. Исламский толковый словарь. — Ростов н/Д: Феникс, 2009. — 266 с. — (Словари). — 3000 экз. — ISBN 978-5-222-15934-7.
• Ньюби Г. Краткая энциклопедия ислама = A Concise Encyclopedia of Islam / Пер. с англ.. — М.: Фаир-пресс, 2007. — 384 с. — 3000 экз. — ISBN 978-5-8183-1080-0.
• Пиотровский М.Б. [www.academia.edu/800250/_._M._1991 Наби] // Ислам: энциклопедический словарь / отв. ред. С. М. Прозоров. — М. : Наука, 1991. — С. 184.</span>

Ссылки

• [www.al-iman.ru/Blog/?cat=12 Истории о пророках (Видео)]
• [www.fondihlas.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=55&Itemid=61 Степени и классификация Пророков]

Отрывок, характеризующий Пророк в исламе

– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.


Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.
Но когда, в воскресенье после обедни, лакей доложил в гостиной, что приехал граф Ростов, княжна не выказала смущения; только легкий румянец выступил ей на щеки, и глаза осветились новым, лучистым светом.
– Вы его видели, тетушка? – сказала княжна Марья спокойным голосом, сама не зная, как это она могла быть так наружно спокойна и естественна.
Когда Ростов вошел в комнату, княжна опустила на мгновенье голову, как бы предоставляя время гостю поздороваться с теткой, и потом, в самое то время, как Николай обратился к ней, она подняла голову и блестящими глазами встретила его взгляд. Полным достоинства и грации движением она с радостной улыбкой приподнялась, протянула ему свою тонкую, нежную руку и заговорила голосом, в котором в первый раз звучали новые, женские грудные звуки. M lle Bourienne, бывшая в гостиной, с недоумевающим удивлением смотрела на княжну Марью. Самая искусная кокетка, она сама не могла бы лучше маневрировать при встрече с человеком, которому надо было понравиться.
«Или ей черное так к лицу, или действительно она так похорошела, и я не заметила. И главное – этот такт и грация!» – думала m lle Bourienne.
Ежели бы княжна Марья в состоянии была думать в эту минуту, она еще более, чем m lle Bourienne, удивилась бы перемене, происшедшей в ней. С той минуты как она увидала это милое, любимое лицо, какая то новая сила жизни овладела ею и заставляла ее, помимо ее воли, говорить и действовать. Лицо ее, с того времени как вошел Ростов, вдруг преобразилось. Как вдруг с неожиданной поражающей красотой выступает на стенках расписного и резного фонаря та сложная искусная художественная работа, казавшаяся прежде грубою, темною и бессмысленною, когда зажигается свет внутри: так вдруг преобразилось лицо княжны Марьи. В первый раз вся та чистая духовная внутренняя работа, которою она жила до сих пор, выступила наружу. Вся ее внутренняя, недовольная собой работа, ее страдания, стремление к добру, покорность, любовь, самопожертвование – все это светилось теперь в этих лучистых глазах, в тонкой улыбке, в каждой черте ее нежного лица.
Ростов увидал все это так же ясно, как будто он знал всю ее жизнь. Он чувствовал, что существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, и лучшее, главное, чем он сам.
Разговор был самый простой и незначительный. Они говорили о войне, невольно, как и все, преувеличивая свою печаль об этом событии, говорили о последней встрече, причем Николай старался отклонять разговор на другой предмет, говорили о доброй губернаторше, о родных Николая и княжны Марьи.
Княжна Марья не говорила о брате, отвлекая разговор на другой предмет, как только тетка ее заговаривала об Андрее. Видно было, что о несчастиях России она могла говорить притворно, но брат ее был предмет, слишком близкий ее сердцу, и она не хотела и не могла слегка говорить о нем. Николай заметил это, как он вообще с несвойственной ему проницательной наблюдательностью замечал все оттенки характера княжны Марьи, которые все только подтверждали его убеждение, что она была совсем особенное и необыкновенное существо. Николай, точно так же, как и княжна Марья, краснел и смущался, когда ему говорили про княжну и даже когда он думал о ней, но в ее присутствии чувствовал себя совершенно свободным и говорил совсем не то, что он приготавливал, а то, что мгновенно и всегда кстати приходило ему в голову.
Во время короткого визита Николая, как и всегда, где есть дети, в минуту молчания Николай прибег к маленькому сыну князя Андрея, лаская его и спрашивая, хочет ли он быть гусаром? Он взял на руки мальчика, весело стал вертеть его и оглянулся на княжну Марью. Умиленный, счастливый и робкий взгляд следил за любимым ею мальчиком на руках любимого человека. Николай заметил и этот взгляд и, как бы поняв его значение, покраснел от удовольствия и добродушно весело стал целовать мальчика.
Княжна Марья не выезжала по случаю траура, а Николай не считал приличным бывать у них; но губернаторша все таки продолжала свое дело сватовства и, передав Николаю то лестное, что сказала про него княжна Марья, и обратно, настаивала на том, чтобы Ростов объяснился с княжной Марьей. Для этого объяснения она устроила свиданье между молодыми людьми у архиерея перед обедней.
Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать.
Как в Тильзите Ростов не позволил себе усомниться в том, хорошо ли то, что признано всеми хорошим, точно так же и теперь, после короткой, но искренней борьбы между попыткой устроить свою жизнь по своему разуму и смиренным подчинением обстоятельствам, он выбрал последнее и предоставил себя той власти, которая его (он чувствовал) непреодолимо влекла куда то. Он знал, что, обещав Соне, высказать свои чувства княжне Марье было бы то, что он называл подлость. И он знал, что подлости никогда не сделает. Но он знал тоже (и не то, что знал, а в глубине души чувствовал), что, отдаваясь теперь во власть обстоятельств и людей, руководивших им, он не только не делает ничего дурного, но делает что то очень, очень важное, такое важное, чего он еще никогда не делал в жизни.
После его свиданья с княжной Марьей, хотя образ жизни его наружно оставался тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою прелесть, и он часто думал о княжне Марье; но он никогда не думал о ней так, как он без исключения думал о всех барышнях, встречавшихся ему в свете, не так, как он долго и когда то с восторгом думал о Соне. О всех барышнях, как и почти всякий честный молодой человек, он думал как о будущей жене, примеривал в своем воображении к ним все условия супружеской жизни: белый капот, жена за самоваром, женина карета, ребятишки, maman и papa, их отношения с ней и т. д., и т. д., и эти представления будущего доставляли ему удовольствие; но когда он думал о княжне Марье, на которой его сватали, он никогда не мог ничего представить себе из будущей супружеской жизни. Ежели он и пытался, то все выходило нескладно и фальшиво. Ему только становилось жутко.