БРДМ-ВПК
 рисунок БРДМ-ВПК, сделанный на основе материалов проекта | |
| БРДМ-ВПК («Объект 761») | |
|---|---|
| Классификация | |
| Боевая масса, т |
6 |
| Компоновочная схема |
классическая |
| Экипаж, чел. |
2 |
| История | |
| Производитель | |
| Годы производства |
не выпускалась |
| Основные операторы |
|
| Размеры | |
| Длина корпуса, мм |
7000[1] |
| Ширина корпуса, мм |
3400[1] |
| Высота, мм |
1750[1] |
| Бронирование | |
| Тип брони |
противопульная |
| Вооружение | |
| Углы ГН, град. |
360 |
| Пулемёты |
1 × |
| Другое вооружение | |
| Подвижность | |
| Тип подвески |
индивидуальная торсионная |
| Удельное давление на грунт, кг/см² |
≈0,35 (на гусеницах) |
| Преодолеваемый брод, м |
плавает |
БРДМ-ВПК (Объект 761) — советский проект бронированной разведывательно-дозорной машины (лёгкого по массе плавающего танка[1]) на воздушной подушке, разработанный в начале 1960-х годов. Не был реализован в металле.
Содержание
История создания
Проект бронированной разведывательно-дозорной машины на воздушной подушке камерного типа (БРДМ-ВПК), получивший индекс «Объект 761», был разработан по итогам ОКР в рамках проводившихся во ВНИИ-100 в 1959—1963 годах исследований возможности и целесообразности применения воздушной подушки для сухопутных боевых машин. Конструктивная и компоновочная проработка проекта была осуществлена на основе результатов испытаний ходового макета боевой машины на воздушной подушке камерного типа «Объект 760» — однако, несмотря на успешность последних, проект БРДМ-ВПК никогда не был реализован[1].
Описание конструкции
БРДМ-ВПК имела классическую компоновку с размещением отделения управления в носовой части корпуса, боевого отделения — в средней части и моторно-трансмиссионного — в кормовой. Экипаж машины состоял из двух человек — механика-водителя и командира, выполнявшего также функции стрелка[1].
Броневой корпус и башня
Лобовые, бортовые и кормовой броневые листы броневого корпуса с целью обеспечения повышенной защищённости от огня противника располагались под большими углами. Передвижение с использованием воздушной подушки, согласно испытаниям «Объекта 760», должно было обеспечивать полную неуязвимость от контактных противотанковых мин и практически полную — от противопехотных[1].
Вооружение
Вооружение машины состояло из пулемёта и ПТРК, установленных в башне[1].
Ходовая часть
Ходовая часть состояла из основного гусеничного движителя и вспомогательной воздушной подушки камерного типа, обеспечивавшей частичную разгрузку веса машины. В режиме частичной разгрузки гусеничные ленты сохраняли контакт с поверхностью[1].
Гусеничный движитель, применительно к одному борту, состоял из шести обрезиненных опорных катков, заднего ведущего и переднего направляющего колёс, а также трёх поддерживающих роликов. Подвеска — индивидуальная торсионная[1].
Два нагнетателя воздушной подушки, левый и правый, располагались в центральной части корпуса, между боевым и моторно-трансмиссионным отделениями[1].
Движение на плаву должно было осуществляться при помощи гребного винта[1].
Напишите отзыв о статье "БРДМ-ВПК"
Примечания
Сноски
- ↑ Реальные показатели «Объекта 760» — опытной машины с близкой массой и идентичной конструкцией ходовой части, ОКР по которой стали основой для конструктивной и компоновочной проработки проекта БРДМ-ВПК
Источники
Литература
- Кемурджиан А. Л. [zhurnalko.net/=nauka-i-tehnika/tehnika-molodezhi/1999-07--num27 Их называли «ползолётами»] // Техника — молодёжи : журнал. — 1999. — № 7. — С. 25—27, 32—33.
- М. В. Павлов, И. В. Павлов [otvaga2004.narod.ru/otvaga2004/0tiv01.htm Отечественные бронированные машины 1945–1965 гг. Подвижность] // Техника и вооружение : журнал. — май 2009. — № 5. — С. 41—54.
Отрывок, характеризующий БРДМ-ВПК
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.
В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
