ИС-4

ИС-4 в Бронетанковом музее в Кубинке
ИС-4
Классификация	тяжёлый танк
Боевая масса, т	60
Компоновочная схема	классическая
Экипаж, чел.	4
История
Разработчик	ГСКБ-2
Производитель
Годы разработки	с 1943 по 1946
Годы производства	с 1947 по 1951
Годы эксплуатации	с 1947 по начало 1960-х
Количество выпущенных, шт.	258
Основные операторы
Размеры
Длина корпуса, мм	6600
Длина с пушкой вперёд, мм	9790
Ширина корпуса, мм	3260
Высота, мм	2480
База, мм	4385
Колея, мм	2500
Клиренс, мм	410
Бронирование
Тип брони	стальная катаная и литая
Лоб корпуса (верх), мм/град.	140/61°
Лоб корпуса (середина), мм/град.	140/61°
Лоб корпуса (низ), мм/град.	160/40°
Борт корпуса (верх), мм/град.	160/30°
Борт корпуса (низ), мм/град.	160/0°
Корма корпуса (верх), мм/град.	100/38°
Корма корпуса (середина), мм/град.	100/32°..30/85°
Корма корпуса (низ), мм/град.	100/39°
Днище, мм	30
Крыша корпуса, мм	30
Лоб башни, мм/град.	250
Борт башни, мм/град.	200/35°
Корма рубки, мм/град.	170
Крыша башни, мм	30
Вооружение
Калибр и марка пушки	122-мм Д-25Т
Тип пушки	нарезная пушка
Длина ствола, калибров	48
Боекомплект пушки	30
Дальность стрельбы, км	до 5
Прицелы	ТШ-45, К-8Т,
Пулемёты	2 × 12,7-мм ДШКМ
Подвижность
Тип двигателя	В-12 Производитель:</td> ЧТЗ</td></tr> Марка:</td> В-12</td></tr> Тип:</td> дизельный с наддувом</td></tr> Объём:</td> 38 880 см3</td></tr> Максимальная мощность:</td> 552 кВт (751 л. с.), при 2100 об/мин</td></tr> Максимальный крутящий момент:</td> 2940 Н·м, при 1400 об/мин</td></tr> Конфигурация:</td> V12</td></tr> Цилиндров:</td> 12</td></tr> Расход топлива при смешанном цикле:</td> 3,5..6,5 л/100 км</td></tr> Диаметр цилиндра:</td> 150 мм</td></tr> Ход поршня:</td> 180 мм</td></tr> Степень сжатия:</td> 13..14</td></tr> Охлаждение:</td> жидкостное </td></tr> Тактность (число тактов):</td> 4</td></tr> Порядок работы цилиндров:</td> 1л-6п-5л-2п-3л-4п- -6л-1п-2л-5п-4л-3п</td></tr> Рекомендованное топливо:</td> ДЛ, ДЗ, ДА</td></tr>
Мощность двигателя, л. с.	750
Скорость по шоссе, км/ч	41..43
Скорость по пересечённой местности, км/ч	15..20
Запас хода по шоссе, км	170
Запас хода по пересечённой местности, км	80..140
Удельная мощность, л. с./т	12,4
Тип подвески	индивидуальная торсионная
Удельное давление на грунт, кг/см²	0,9
Преодолеваемый подъём, град.	35
Преодолеваемая стенка, м	0,9
Преодолеваемый ров, м	2,8
Преодолеваемый брод, м	1,5
ИС-4 на Викискладе?

ИС-4 (Индекс ГБТУ — Объект 701) — советский тяжёлый танк послевоенного поколения. Создавался в ГСКБ-2 Челябинского тракторного завода. Принят на вооружение постановлением Совета министров СССР № 961-403 от 29 апреля 1946 года. Серийно выпускался с марта 1947 по 1 января 1949 года.

История создания и производства

Работы по созданию нового тяжёлого танка ИС-4 были начаты в декабре 1943 года в СКБ-2 под руководством Духова Н.Л.. В 1944 году были изготовлены 6 опытных образцов под обозначениями Объект 701-(1—6). Образцы прошли всесторонние испытания, весной 1945 года были изготовлены дополнительно ещё 2 опытных образца с усиленным бронированием и усовершенствованными узлами и агрегатами. В качестве основного вооружения были утверждена пушка Д-25Т, однако с принятием на вооружение танка ИС-3, работы над ИС-4 были приостановлены. По результатам эксплуатации танков ИС-3 в период с 1945 по 1946 годы, у машины были выявлены серьёзные недостатки, поэтому решено было возобновить работы над танком ИС-4. 29 апреля 1946 года Постановлением Совета Министров СССР «Объект 701» был принят на вооружение Советской армии.

Опытные образцы

До принятия на вооружение было создано несколько опытных образцов танка, один об. 701-2 со 100 мм пушкой С-34 и лобовой бронёй башни в 160 мм (масса 55,9 т). Другие образцы об. 701-5 и 701-6 вооружены 122 мм пушкой Д-25 (масса 58,5 т).

Серийное производство

В 1946 году танк ИС-4 был официально принят на вооружение Советской армии. В этом же году Челябинскому тракторному заводу предписывалось прекратить выпуск танков ИС-3 и начать выпуск танка ИС-4. По планам в 1946 году должно было быть выпущено 155 танков ИС-4. Однако, работы выполнены не были, в 1946 году выпуск составил всего 6 танков установочной партии. Причинами задержки явился ряд НИОКР, направленных на устранение замечаний выявленных на испытаниях танка, а также переход ЧТЗ на мирное послевоенное строительство и резкое увеличение объёмов производства тракторов для народно-хозяйственных нужд. В связи со срывом сроков, планы по производству ИС-4 были скорректированы и предусматривали производство 200 единиц в 1947 году. В 1947 году танки из партии 1946 года были вновь направлены на испытания. После испытаний для устранения замечаний в конструкцию были внесены соответствующие изменения. Изменений потребовали 30% узлов и агрегатов танка, поэтому вместо запланированных 200 единиц в 1947 году выпущено было всего 52 танка ИС-4.

В 1948 году танки ИС-4 были вновь направлены на испытания, где опять были выявлены существенные дефекты. Для устранения дефектов был разработан план мероприятий, направленных на улучшение конструкции машины, однако план выполнен не был и производство танков ИС-4 продолжалось с существенными дефектами. Основной причиной дефектов являлось низкое качество изготовления, в процессе которого нарушались технологические процессы, а также имели место существенные отступления от конструкторской документации. 50—60 % выпускаемых танков браковались на заводе-изготовителе военной приёмкой. В 1949 году по приказу маршала бронетанковых войск С. И. Богданова приёмка танков ИС-4 была остановлена до разработки мероприятий по повышению качества изготовления. К августу 1949 года были изготовлены 12 танков, вновь прошедших испытания. Однако, доработки по результатам испытаний велись с существенными задержками, так как весь коллектив ГСКБ-2 был переключен на разработку нового тяжёлого танка «Объект 730», а также лёгкого танка «Объект 740». В результате планы по модернизации ранее поставленных машин, а также изготовлению усовершенствованной версии ИС-4 выполнены не были. С 1949 г. на части танков ИС-4 установили усовершенствованную трансмиссию, включая бортовые редукторы, грязезащитные щитки на крыльях и дополнительный вентилятор на башне.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан) В 1951 году была выпущена небольшая партия усовершенствованных танков ИС-4М, а также до уровня ИС-4М были доработаны все ранее выпущенные машины, после чего серийное производство ИС-4 завершилось.

График выпуска танка ИС-4 и его модификаций

	1944	1945	1946	1947	1948	1949	1950	1951	Всего
ИС-4	6	2	6	52	155	12	—	—	233
ИС-4М	—	—	—	—	—	—	—	25	25
Всего	6	2	6	52	155	12	—	25	258

Оценка машины

Масса танка превышала грузоподъемность большинства мостов и транспортных средств, хотя и была на уровне машин воевавших во время второй мировой войны (например КВ-2 и Тигр, Тигр 2 был даже тяжелее на 8 тонн), в принципе танк мало отличается по массе от многих современных ОБТ. Масса такого уровня приводит к недостаточной оперативно-тактической подвижности в ряде случаев. Выявилась недостаточная надежность отдельных узлов трансмиссии. После выпуска небольшой серии был снят с производства.

Для середины 40-хх когда танк разрабатывался - имел превосходные показатели бронирования, однако в дальнейшем происходил значительный рост бронепробиваемости различных боеприпасов, и переход как основного средства поражения от бронебойных снарядов к подкалиберным, большое развитие получили кумулятивные снаряды. Что сопровождалось утратой преимуществ бронирования ИС-4, например каких либо специальных противокумулятивных средств танк не имел. Именно бронирование было преимуществом. Ни одна танковая пушка не могла пробить танк с дистанции 1000м на момент принятия на вооружение.

Описание конструкции

ИС-4 разработан на базе тяжёлого танка ИС-2 и имел сварной корпус повышенной жёсткости, литую башню с переменной толщиной стенок. Один пулемёт — крупнокалиберный — спарен с пушкой, второй — зенитный — установлен на турели люка заряжающего и оснащён коллиматорным прицелом. Трансмиссия — планетарная, с оригинальным механизмом поворота и мультипликаторами. Наведение пушки электромеханическое. Оснащён радиостанцией 10РК-26(10РТ).

Эксплуатация

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

В связи с низкой надёжностью трансмиссии, низкой проходимостью и маневренностью, эксплуатация танков ИС-4 в войсковых частях была непродолжительной и нерегулярной. В конце 1947 г., 4 ед. поступили в Челябинское танко-техническое училище и 4 ед. в 30-й учебный танковый полк (г. Челябинск). Остальные машины выпуска 1947 г. и большая часть выпуска 1948 г. были поставлены на хранение на 22-й базе резерва.

Небольшое количество ИС-4 поступило на вооружение тяжёлых танко-самоходных полков 5-й гвардейской механизированной армии Белорусского военного округа, где они находились до начала 1960-х гг., а затем были отправлены в Забайкалье и Приморье, где были поставлены на долговременное хранение. Предполагалось их использование в качестве долговременных огневых точек в укрепрайонах в случае возникновения военного конфликта на границе с КНР.

Сохранившиеся экземпляры

В связи с непродолжительным временем выпуска танка известно только несколько сохранившихся экземпляров:

• Россия Россия:
  • Бронетанковый музей в Кубинке (Московская область) — в экспозиции музея
  • Чита — в экспозиции Парка дома офицеров Российской Армии
  • Забайкальск — памятник
• Также несколько разукомплектованных танков, прежде использовавшихся в качестве ДОТов, сохранилось на границе с КНР.

Литература

• М.Барятинский, М.Коломиец, А.Кощавцев. Советские тяжелые послевоенные танки. — М.: Бронеколлекция, выпуск № 3, 1996.
• М.Барятинский. Советская бронетанковая техника 1945—1995. — М.: Бронеколлекция, выпуск № 3, 2000.
• Карпенко А. В, Обозрение отечественной бронетанковой техники (1905—1995 гг.), СПб, Невский Бастион, 1996 г.
• М. В. Павлов, И. В. Павлов. Отечественные бронированные машины 1945—1965 гг. // Техника и вооружение: вчера, сегодня, завтра. — Москва: Техинформ, 2009. — № 8. — С. 56.
• М. В. Павлов, И. В. Павлов. Отечественные бронированные машины 1945—1965 гг. // Техника и вооружение: вчера, сегодня, завтра. — Москва: Техинформ, 2012. — № 11. — С. 54.
• М. В. Павлов, И. В. Павлов. Отечественные бронированные машины 1945—1965 гг. // Техника и вооружение: вчера, сегодня, завтра. — Москва: Техинформ, 2012. — № 12. — С. 51-56.
• ИС-4. Тяжелый танк. Руководство.

Ссылки

• [русская-сила.рф/guide/army/ta/is4.shtml ИС-4 на сайте «Русская сила»]

Серийные тяжёлые послевоенные танки
FV 214 | ИС-3 | ИС-4 | Т-10 M103

Отрывок, характеризующий ИС-4

– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.
Чем дальше бежали французы, чем жальче были их остатки, в особенности после Березины, на которую, вследствие петербургского плана, возлагались особенные надежды, тем сильнее разгорались страсти русских начальников, обвинявших друг друга и в особенности Кутузова. Полагая, что неудача Березинского петербургского плана будет отнесена к нему, недовольство им, презрение к нему и подтрунивание над ним выражались сильнее и сильнее. Подтрунивание и презрение, само собой разумеется, выражалось в почтительной форме, в той форме, в которой Кутузов не мог и спросить, в чем и за что его обвиняют. С ним не говорили серьезно; докладывая ему и спрашивая его разрешения, делали вид исполнения печального обряда, а за спиной его подмигивали и на каждом шагу старались его обманывать.
Всеми этими людьми, именно потому, что они не могли понимать его, было признано, что со стариком говорить нечего; что он никогда не поймет всего глубокомыслия их планов; что он будет отвечать свои фразы (им казалось, что это только фразы) о золотом мосте, о том, что за границу нельзя прийти с толпой бродяг, и т. п. Это всё они уже слышали от него. И все, что он говорил: например, то, что надо подождать провиант, что люди без сапог, все это было так просто, а все, что они предлагали, было так сложно и умно, что очевидно было для них, что он был глуп и стар, а они были не властные, гениальные полководцы.
В особенности после соединения армий блестящего адмирала и героя Петербурга Витгенштейна это настроение и штабная сплетня дошли до высших пределов. Кутузов видел это и, вздыхая, пожимал только плечами. Только один раз, после Березины, он рассердился и написал Бенигсену, доносившему отдельно государю, следующее письмо:
«По причине болезненных ваших припадков, извольте, ваше высокопревосходительство, с получения сего, отправиться в Калугу, где и ожидайте дальнейшего повеления и назначения от его императорского величества».
Но вслед за отсылкой Бенигсена к армии приехал великий князь Константин Павлович, делавший начало кампании и удаленный из армии Кутузовым. Теперь великий князь, приехав к армии, сообщил Кутузову о неудовольствии государя императора за слабые успехи наших войск и за медленность движения. Государь император сам на днях намеревался прибыть к армии.
Старый человек, столь же опытный в придворном деле, как и в военном, тот Кутузов, который в августе того же года был выбран главнокомандующим против воли государя, тот, который удалил наследника и великого князя из армии, тот, который своей властью, в противность воле государя, предписал оставление Москвы, этот Кутузов теперь тотчас же понял, что время его кончено, что роль его сыграна и что этой мнимой власти у него уже нет больше. И не по одним придворным отношениям он понял это. С одной стороны, он видел, что военное дело, то, в котором он играл свою роль, – кончено, и чувствовал, что его призвание исполнено. С другой стороны, он в то же самое время стал чувствовать физическую усталость в своем старом теле и необходимость физического отдыха.
29 ноября Кутузов въехал в Вильно – в свою добрую Вильну, как он говорил. Два раза в свою службу Кутузов был в Вильне губернатором. В богатой уцелевшей Вильне, кроме удобств жизни, которых так давно уже он был лишен, Кутузов нашел старых друзей и воспоминания. И он, вдруг отвернувшись от всех военных и государственных забот, погрузился в ровную, привычную жизнь настолько, насколько ему давали покоя страсти, кипевшие вокруг него, как будто все, что совершалось теперь и имело совершиться в историческом мире, нисколько его не касалось.
Чичагов, один из самых страстных отрезывателей и опрокидывателей, Чичагов, который хотел сначала сделать диверсию в Грецию, а потом в Варшаву, но никак не хотел идти туда, куда ему было велено, Чичагов, известный своею смелостью речи с государем, Чичагов, считавший Кутузова собою облагодетельствованным, потому что, когда он был послан в 11 м году для заключения мира с Турцией помимо Кутузова, он, убедившись, что мир уже заключен, признал перед государем, что заслуга заключения мира принадлежит Кутузову; этот то Чичагов первый встретил Кутузова в Вильне у замка, в котором должен был остановиться Кутузов. Чичагов в флотском вицмундире, с кортиком, держа фуражку под мышкой, подал Кутузову строевой рапорт и ключи от города. То презрительно почтительное отношение молодежи к выжившему из ума старику выражалось в высшей степени во всем обращении Чичагова, знавшего уже обвинения, взводимые на Кутузова.