Конечные станции и оборотные кольца санкт-петербургского трамвая
Поделись знанием:
Вскоре после приезда государя князь Василий разговорился у Анны Павловны о делах войны, жестоко осуждая Барклая де Толли и находясь в нерешительности, кого бы назначить главнокомандующим. Один из гостей, известный под именем un homme de beaucoup de merite [человек с большими достоинствами], рассказав о том, что он видел нынче выбранного начальником петербургского ополчения Кутузова, заседающего в казенной палате для приема ратников, позволил себе осторожно выразить предположение о том, что Кутузов был бы тот человек, который удовлетворил бы всем требованиям.
Анна Павловна грустно улыбнулась и заметила, что Кутузов, кроме неприятностей, ничего не дал государю.
– Я говорил и говорил в Дворянском собрании, – перебил князь Василий, – но меня не послушали. Я говорил, что избрание его в начальники ополчения не понравится государю. Они меня не послушали.
– Все какая то мания фрондировать, – продолжал он. – И пред кем? И все оттого, что мы хотим обезьянничать глупым московским восторгам, – сказал князь Василий, спутавшись на минуту и забыв то, что у Элен надо было подсмеиваться над московскими восторгами, а у Анны Павловны восхищаться ими. Но он тотчас же поправился. – Ну прилично ли графу Кутузову, самому старому генералу в России, заседать в палате, et il en restera pour sa peine! [хлопоты его пропадут даром!] Разве возможно назначить главнокомандующим человека, который не может верхом сесть, засыпает на совете, человека самых дурных нравов! Хорошо он себя зарекомендовал в Букарещте! Я уже не говорю о его качествах как генерала, но разве можно в такую минуту назначать человека дряхлого и слепого, просто слепого? Хорош будет генерал слепой! Он ничего не видит. В жмурки играть… ровно ничего не видит!
Никто не возражал на это.
24 го июля это было совершенно справедливо. Но 29 июля Кутузову пожаловано княжеское достоинство. Княжеское достоинство могло означать и то, что от него хотели отделаться, – и потому суждение князя Василья продолжало быть справедливо, хотя он и не торопился ого высказывать теперь. Но 8 августа был собран комитет из генерал фельдмаршала Салтыкова, Аракчеева, Вязьмитинова, Лопухина и Кочубея для обсуждения дел войны. Комитет решил, что неудачи происходили от разноначалий, и, несмотря на то, что лица, составлявшие комитет, знали нерасположение государя к Кутузову, комитет, после короткого совещания, предложил назначить Кутузова главнокомандующим. И в тот же день Кутузов был назначен полномочным главнокомандующим армий и всего края, занимаемого войсками.
9 го августа князь Василий встретился опять у Анны Павловны с l'homme de beaucoup de merite [человеком с большими достоинствами]. L'homme de beaucoup de merite ухаживал за Анной Павловной по случаю желания назначения попечителем женского учебного заведения императрицы Марии Федоровны. Князь Василий вошел в комнату с видом счастливого победителя, человека, достигшего цели своих желаний.
– Eh bien, vous savez la grande nouvelle? Le prince Koutouzoff est marechal. [Ну с, вы знаете великую новость? Кутузов – фельдмаршал.] Все разногласия кончены. Я так счастлив, так рад! – говорил князь Василий. – Enfin voila un homme, [Наконец, вот это человек.] – проговорил он, значительно и строго оглядывая всех находившихся в гостиной. L'homme de beaucoup de merite, несмотря на свое желание получить место, не мог удержаться, чтобы не напомнить князю Василью его прежнее суждение. (Это было неучтиво и перед князем Василием в гостиной Анны Павловны, и перед Анной Павловной, которая так же радостно приняла эту весть; но он не мог удержаться.)
– Mais on dit qu'il est aveugle, mon prince? [Но говорят, он слеп?] – сказал он, напоминая князю Василью его же слова.
– Allez donc, il y voit assez, [Э, вздор, он достаточно видит, поверьте.] – сказал князь Василий своим басистым, быстрым голосом с покашливанием, тем голосом и с покашливанием, которым он разрешал все трудности. – Allez, il y voit assez, – повторил он. – И чему я рад, – продолжал он, – это то, что государь дал ему полную власть над всеми армиями, над всем краем, – власть, которой никогда не было ни у какого главнокомандующего. Это другой самодержец, – заключил он с победоносной улыбкой.
– Дай бог, дай бог, – сказала Анна Павловна. L'homme de beaucoup de merite, еще новичок в придворном обществе, желая польстить Анне Павловне, выгораживая ее прежнее мнение из этого суждения, сказал.
– Говорят, что государь неохотно передал эту власть Кутузову. On dit qu'il rougit comme une demoiselle a laquelle on lirait Joconde, en lui disant: «Le souverain et la patrie vous decernent cet honneur». [Говорят, что он покраснел, как барышня, которой бы прочли Жоконду, в то время как говорил ему: «Государь и отечество награждают вас этой честью».]
– Peut etre que la c?ur n'etait pas de la partie, [Может быть, сердце не вполне участвовало,] – сказала Анна Павловна.
– О нет, нет, – горячо заступился князь Василий. Теперь уже он не мог никому уступить Кутузова. По мнению князя Василья, не только Кутузов был сам хорош, но и все обожали его. – Нет, это не может быть, потому что государь так умел прежде ценить его, – сказал он.
– Дай бог только, чтобы князь Кутузов, – сказала Анпа Павловна, – взял действительную власть и не позволял бы никому вставлять себе палки в колеса – des batons dans les roues.
Князь Василий тотчас понял, кто был этот никому. Он шепотом сказал:
– Я верно знаю, что Кутузов, как непременное условие, выговорил, чтобы наследник цесаревич не был при армии: Vous savez ce qu'il a dit a l'Empereur? [Вы знаете, что он сказал государю?] – И князь Василий повторил слова, будто бы сказанные Кутузовым государю: «Я не могу наказать его, ежели он сделает дурно, и наградить, ежели он сделает хорошо». О! это умнейший человек, князь Кутузов, et quel caractere. Oh je le connais de longue date. [и какой характер. О, я его давно знаю.]
– Говорят даже, – сказал l'homme de beaucoup de merite, не имевший еще придворного такта, – что светлейший непременным условием поставил, чтобы сам государь не приезжал к армии.
Как только он сказал это, в одно мгновение князь Василий и Анна Павловна отвернулись от него и грустно, со вздохом о его наивности, посмотрели друг на друга.
В то время как это происходило в Петербурге, французы уже прошли Смоленск и все ближе и ближе подвигались к Москве. Историк Наполеона Тьер, так же, как и другие историки Наполеона, говорит, стараясь оправдать своего героя, что Наполеон был привлечен к стенам Москвы невольно. Он прав, как и правы все историки, ищущие объяснения событий исторических в воле одного человека; он прав так же, как и русские историки, утверждающие, что Наполеон был привлечен к Москве искусством русских полководцев. Здесь, кроме закона ретроспективности (возвратности), представляющего все прошедшее приготовлением к совершившемуся факту, есть еще взаимность, путающая все дело. Хороший игрок, проигравший в шахматы, искренно убежден, что его проигрыш произошел от его ошибки, и он отыскивает эту ошибку в начале своей игры, но забывает, что в каждом его шаге, в продолжение всей игры, были такие же ошибки, что ни один его ход не был совершенен. Ошибка, на которую он обращает внимание, заметна ему только потому, что противник воспользовался ею. Насколько же сложнее этого игра войны, происходящая в известных условиях времени, и где не одна воля руководит безжизненными машинами, а где все вытекает из бесчисленного столкновения различных произволов?
После Смоленска Наполеон искал сражения за Дорогобужем у Вязьмы, потом у Царева Займища; но выходило, что по бесчисленному столкновению обстоятельств до Бородина, в ста двадцати верстах от Москвы, русские не могли принять сражения. От Вязьмы было сделано распоряжение Наполеоном для движения прямо на Москву.
Moscou, la capitale asiatique de ce grand empire, la ville sacree des peuples d'Alexandre, Moscou avec ses innombrables eglises en forme de pagodes chinoises! [Москва, азиатская столица этой великой империи, священный город народов Александра, Москва с своими бесчисленными церквами, в форме китайских пагод!] Эта Moscou не давала покоя воображению Наполеона. На переходе из Вязьмы к Цареву Займищу Наполеон верхом ехал на своем соловом энглизированном иноходчике, сопутствуемый гвардией, караулом, пажами и адъютантами. Начальник штаба Бертье отстал для того, чтобы допросить взятого кавалерией русского пленного. Он галопом, сопутствуемый переводчиком Lelorgne d'Ideville, догнал Наполеона и с веселым лицом остановил лошадь.
– Eh bien? [Ну?] – сказал Наполеон.
– Un cosaque de Platow [Платовский казак.] говорит, что корпус Платова соединяется с большой армией, что Кутузов назначен главнокомандующим. Tres intelligent et bavard! [Очень умный и болтун!]
Наполеон улыбнулся, велел дать этому казаку лошадь и привести его к себе. Он сам желал поговорить с ним. Несколько адъютантов поскакало, и через час крепостной человек Денисова, уступленный им Ростову, Лаврушка, в денщицкой куртке на французском кавалерийском седле, с плутовским и пьяным, веселым лицом подъехал к Наполеону. Наполеон велел ему ехать рядом с собой и начал спрашивать:
– Вы казак?
– Казак с, ваше благородие.
«Le cosaque ignorant la compagnie dans laquelle il se trouvait, car la simplicite de Napoleon n'avait rien qui put reveler a une imagination orientale la presence d'un souverain, s'entretint avec la plus extreme familiarite des affaires de la guerre actuelle», [Казак, не зная того общества, в котором он находился, потому что простота Наполеона не имела ничего такого, что бы могло открыть для восточного воображения присутствие государя, разговаривал с чрезвычайной фамильярностью об обстоятельствах настоящей войны.] – говорит Тьер, рассказывая этот эпизод. Действительно, Лаврушка, напившийся пьяным и оставивший барина без обеда, был высечен накануне и отправлен в деревню за курами, где он увлекся мародерством и был взят в плен французами. Лаврушка был один из тех грубых, наглых лакеев, видавших всякие виды, которые считают долгом все делать с подлостью и хитростью, которые готовы сослужить всякую службу своему барину и которые хитро угадывают барские дурные мысли, в особенности тщеславие и мелочность.
Попав в общество Наполеона, которого личность он очень хорошо и легко признал. Лаврушка нисколько не смутился и только старался от всей души заслужить новым господам.
Он очень хорошо знал, что это сам Наполеон, и присутствие Наполеона не могло смутить его больше, чем присутствие Ростова или вахмистра с розгами, потому что не было ничего у него, чего бы не мог лишить его ни вахмистр, ни Наполеон.
Он врал все, что толковалось между денщиками. Многое из этого была правда. Но когда Наполеон спросил его, как же думают русские, победят они Бонапарта или нет, Лаврушка прищурился и задумался.
Он увидал тут тонкую хитрость, как всегда во всем видят хитрость люди, подобные Лаврушке, насупился и помолчал.
– Оно значит: коли быть сраженью, – сказал он задумчиво, – и в скорости, так это так точно. Ну, а коли пройдет три дня апосля того самого числа, тогда, значит, это самое сражение в оттяжку пойдет.
Наполеону перевели это так: «Si la bataille est donnee avant trois jours, les Francais la gagneraient, mais que si elle serait donnee plus tard, Dieu seul sait ce qui en arrivrait», [«Ежели сражение произойдет прежде трех дней, то французы выиграют его, но ежели после трех дней, то бог знает что случится».] – улыбаясь передал Lelorgne d'Ideville. Наполеон не улыбнулся, хотя он, видимо, был в самом веселом расположении духа, и велел повторить себе эти слова.
Лаврушка заметил это и, чтобы развеселить его, сказал, притворяясь, что не знает, кто он.
– Знаем, у вас есть Бонапарт, он всех в мире побил, ну да об нас другая статья… – сказал он, сам не зная, как и отчего под конец проскочил в его словах хвастливый патриотизм. Переводчик передал эти слова Наполеону без окончания, и Бонапарт улыбнулся. «Le jeune Cosaque fit sourire son puissant interlocuteur», [Молодой казак заставил улыбнуться своего могущественного собеседника.] – говорит Тьер. Проехав несколько шагов молча, Наполеон обратился к Бертье и сказал, что он хочет испытать действие, которое произведет sur cet enfant du Don [на это дитя Дона] известие о том, что тот человек, с которым говорит этот enfant du Don, есть сам император, тот самый император, который написал на пирамидах бессмертно победоносное имя.
Известие было передано.
Лаврушка (поняв, что это делалось, чтобы озадачить его, и что Наполеон думает, что он испугается), чтобы угодить новым господам, тотчас же притворился изумленным, ошеломленным, выпучил глаза и сделал такое же лицо, которое ему привычно было, когда его водили сечь. «A peine l'interprete de Napoleon, – говорит Тьер, – avait il parle, que le Cosaque, saisi d'une sorte d'ebahissement, no profera plus une parole et marcha les yeux constamment attaches sur ce conquerant, dont le nom avait penetre jusqu'a lui, a travers les steppes de l'Orient. Toute sa loquacite s'etait subitement arretee, pour faire place a un sentiment d'admiration naive et silencieuse. Napoleon, apres l'avoir recompense, lui fit donner la liberte, comme a un oiseau qu'on rend aux champs qui l'ont vu naitre». [Едва переводчик Наполеона сказал это казаку, как казак, охваченный каким то остолбенением, не произнес более ни одного слова и продолжал ехать, не спуская глаз с завоевателя, имя которого достигло до него через восточные степи. Вся его разговорчивость вдруг прекратилась и заменилась наивным и молчаливым чувством восторга. Наполеон, наградив казака, приказал дать ему свободу, как птице, которую возвращают ее родным полям.]
Наполеон поехал дальше, мечтая о той Moscou, которая так занимала его воображение, a l'oiseau qu'on rendit aux champs qui l'on vu naitre [птица, возвращенная родным полям] поскакал на аванпосты, придумывая вперед все то, чего не было и что он будет рассказывать у своих. Того же, что действительно с ним было, он не хотел рассказывать именно потому, что это казалось ему недостойным рассказа. Он выехал к казакам, расспросил, где был полк, состоявший в отряде Платова, и к вечеру же нашел своего барина Николая Ростова, стоявшего в Янкове и только что севшего верхом, чтобы с Ильиным сделать прогулку по окрестным деревням. Он дал другую лошадь Лаврушке и взял его с собой.
Княжна Марья не была в Москве и вне опасности, как думал князь Андрей.
После возвращения Алпатыча из Смоленска старый князь как бы вдруг опомнился от сна. Он велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их и написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о принятом им намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности, защищаться, предоставляя на его усмотрение принять или не принять меры для защиты Лысых Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.
Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья, испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он, вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она оставалась дома и не уехала.
На другой день после отъезда Николушки старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья свдела у окна, прислушивалась к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из аллеи выбежало несколько людей с испуганными лицами.
Княжна Марья выбежала на крыльцо, на цветочную дорожку и в аллею. Навстречу ей подвигалась большая толпа ополченцев и дворовых, и в середине этой толпы несколько людей под руки волокли маленького старичка в мундире и орденах. Княжна Марья подбежала к нему и, в игре мелкими кругами падавшего света, сквозь тень липовой аллеи, не могла дать себе отчета в том, какая перемена произошла в его лице. Одно, что она увидала, было то, что прежнее строгое и решительное выражение его лица заменилось выражением робости и покорности. Увидав дочь, он зашевелил бессильными губами и захрипел. Нельзя было понять, чего он хотел. Его подняли на руки, отнесли в кабинет и положили на тот диван, которого он так боялся последнее время.
Привезенный доктор в ту же ночь пустил кровь и объявил, что у князя удар правой стороны.
В Лысых Горах оставаться становилось более и более опасным, и на другой день после удара князя, повезли в Богучарово. Доктор поехал с ними.
Когда они приехали в Богучарово, Десаль с маленьким князем уже уехали в Москву.
Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало. Одно можно было знать наверное – это то, что он страдал и, чувствовал потребность еще выразить что то. Но что это было, никто не мог понять; был ли это какой нибудь каприз больного и полусумасшедшего, относилось ли это до общего хода дел, или относилось это до семейных обстоятельств?
Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.
Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.
Оставаться в Вогучарове становилось опасным. Со всех сторон слышно было о приближающихся французах, и в одной деревне, в пятнадцати верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами.
Доктор настаивал на том, что надо везти князя дальше; предводитель прислал чиновника к княжне Марье, уговаривая ее уезжать как можно скорее. Исправник, приехав в Богучарово, настаивал на том же, говоря, что в сорока верстах французы, что по деревням ходят французские прокламации и что ежели княжна не уедет с отцом до пятнадцатого, то он ни за что не отвечает.
Княжна пятнадцатого решилась ехать. Заботы приготовлений, отдача приказаний, за которыми все обращались к ней, целый день занимали ее. Ночь с четырнадцатого на пятнадцатое она провела, как обыкновенно, не раздеваясь, в соседней от той комнаты, в которой лежал князь. Несколько раз, просыпаясь, она слышала его кряхтенье, бормотанье, скрип кровати и шаги Тихона и доктора, ворочавших его. Несколько раз она прислушивалась у двери, и ей казалось, что он нынче бормотал громче обыкновенного и чаще ворочался. Она не могла спать и несколько раз подходила к двери, прислушиваясь, желая войти и не решаясь этого сделать. Хотя он и не говорил, но княжна Марья видела, знала, как неприятно было ему всякое выражение страха за него. Она замечала, как недовольно он отвертывался от ее взгляда, иногда невольно и упорно на него устремленного. Она знала, что ее приход ночью, в необычное время, раздражит его.
Но никогда ей так жалко не было, так страшно не было потерять его. Она вспоминала всю свою жизнь с ним, и в каждом слове, поступке его она находила выражение его любви к ней. Изредка между этими воспоминаниями врывались в ее воображение искушения дьявола, мысли о том, что будет после его смерти и как устроится ее новая, свободная жизнь. Но с отвращением отгоняла она эти мысли. К утру он затих, и она заснула.
Она проснулась поздно. Та искренность, которая бывает при пробуждении, показала ей ясно то, что более всего в болезни отца занимало ее. Она проснулась, прислушалась к тому, что было за дверью, и, услыхав его кряхтенье, со вздохом сказала себе, что было все то же.
– Да чему же быть? Чего же я хотела? Я хочу его смерти! – вскрикнула она с отвращением к себе самой.
Она оделась, умылась, прочла молитвы и вышла на крыльцо. К крыльцу поданы были без лошадей экипажи, в которые укладывали вещи.
Утро было теплое и серое. Княжна Марья остановилась на крыльце, не переставая ужасаться перед своей душевной мерзостью и стараясь привести в порядок свои мысли, прежде чем войти к нему.
Доктор сошел с лестницы и подошел к ней.
– Ему получше нынче, – сказал доктор. – Я вас искал. Можно кое что понять из того, что он говорит, голова посвежее. Пойдемте. Он зовет вас…
Сердце княжны Марьи так сильно забилось при этом известии, что она, побледнев, прислонилась к двери, чтобы не упасть. Увидать его, говорить с ним, подпасть под его взгляд теперь, когда вся душа княжны Марьи была переполнена этих страшных преступных искушений, – было мучительно радостно и ужасно.
– Пойдемте, – сказал доктор.
Княжна Марья вошла к отцу и подошла к кровати. Он лежал высоко на спине, с своими маленькими, костлявыми, покрытыми лиловыми узловатыми жилками ручками на одеяле, с уставленным прямо левым глазом и с скосившимся правым глазом, с неподвижными бровями и губами. Он весь был такой худенький, маленький и жалкий. Лицо его, казалось, ссохлось или растаяло, измельчало чертами. Княжна Марья подошла и поцеловала его руку. Левая рука сжала ее руку так, что видно было, что он уже давно ждал ее. Он задергал ее руку, и брови и губы его сердито зашевелились.
Она испуганно глядела на него, стараясь угадать, чего он хотел от нее. Когда она, переменя положение, подвинулась, так что левый глаз видел ее лицо, он успокоился, на несколько секунд не спуская с нее глаза. Потом губы и язык его зашевелились, послышались звуки, и он стал говорить, робко и умоляюще глядя на нее, видимо, боясь, что она не поймет его.
Княжна Марья, напрягая все силы внимания, смотрела на него. Комический труд, с которым он ворочал языком, заставлял княжну Марью опускать глаза и с трудом подавлять поднимавшиеся в ее горле рыдания. Он сказал что то, по нескольку раз повторяя свои слова. Княжна Марья не могла понять их; но она старалась угадать то, что он говорил, и повторяла вопросительно сказанные им слона.
– Гага – бои… бои… – повторил он несколько раз. Никак нельзя было понять этих слов. Доктор думал, что он угадал, и, повторяя его слова, спросил: княжна боится? Он отрицательно покачал головой и опять повторил то же…
– Душа, душа болит, – разгадала и сказала княжна Марья. Он утвердительно замычал, взял ее руку и стал прижимать ее к различным местам своей груди, как будто отыскивая настоящее для нее место.
– Все мысли! об тебе… мысли, – потом выговорил он гораздо лучше и понятнее, чем прежде, теперь, когда он был уверен, что его понимают. Княжна Марья прижалась головой к его руке, стараясь скрыть свои рыдания и слезы.
Он рукой двигал по ее волосам.
– Я тебя звал всю ночь… – выговорил он.
– Ежели бы я знала… – сквозь слезы сказала она. – Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
Список действующих и закрытых конечных станций и оборотных колец петербургской трамвайной сети по состоянию на 2016 год:
| Название | Расположение | Описание | Дата открытия | Дата закрытия | Текущее состояние | Примечания |
|---|---|---|---|---|---|---|
| Альпийский переулок | К востоку от Бухарестской улицы между проспектом Славы и Южным шоссе | 2 сквозных пути | 1966 | Действует, используется при сокращённых рейсах | ||
| Байконурская улица | К северу от проспекта Испытателей между проспектом Сизова и Байконурской улицы | 1 сквозной путь | 1976 | Внешний путь демонтирован, внутренний используется при сокращённых рейсах.
До 2007 года использовалась маршрутом 26 |
До строительства в 1988 году к/ст «Долгоозёрная улица» располагалась в конце трамвайной линии по проспекту Испытателей; внешний путь долгое время был не пригоден к эксплуатации по причине зарастания кустарником и деревьями, демонтирован в 2008 году после строительства магазина «О’Кей».
Конечная станция для трамваев, прибывающих с востока по проспекту Испытателей. | |
| Балтийский вокзал | Площадь Балтийского вокзала | 2 сквозных пути | 1908 | 1948 | Закрыта | |
| Благодатный переулок | К северо-западу от перекрёстка Московского проспекта и Благодатной улицы | Противошёрстный съезд | 1937 | 1961 | Закрыта | |
| Большая Разночинная улица | Прямоугольник Большая Разночинная улица — Корпусная улица — Пионерская улица — Чкаловский проспект | Квадрат по улицам вокруг квартала | 1947 | октябрь 2001 | Закрыта | |
 Броневая
|
К востоку от ж/д ст. «Броневая» | 2 сквозных пути | 1969 | 2 октября 2002 | Закрыта | Строительство линии до ж/д ст. «Броневая» стало возможным лишь после частичного переноса в 1967 году Варшавской железной дороги от Корпусного проезда до платформы «Аэропорт» на запад, объединив её на этом участке с путями Балтийского направления, далее от платформы «Аэропорт» бывшая Варшавская железная дорога идёт по своей трассе. |
| Варшавский вокзал | К западу от Варшавского вокзала | 2 сквозных пути | 1918 | июнь 1993 | Закрыта | |
| Весёлый посёлок | Дальневосточный проспект,
восточнее начала улицы Дыбенко |
1 сквозной путь | 1960 | 1973 | Закрыта | Оборотное кольцо для трамваев, прибывающих со стороны нынешней Народной улицы |
| площадь Восстания
(Знаменская пл.) |
Вокруг площади
Восстания |
2 пути | 1907 | 1951 | Закрыта | |
| Завод «Вулкан» | Северо-западнее перекрёстка Новоладожской и Пионерской улиц | 1 сквозной путь | 1933 | октябрь 2001 | Закрыта | При развороте трамваи выезжали на служебную линию, ведущую к заводу «Вулкан» по Новоладожской улице.
Оборотное кольцо для трамваев, прибывающих по Пионерской улице c юга |
 Выборгская
|
Прямоугольник | Квадрат по улицам вокруг квартала | 1980 | Действует, используется маршрутом 38 | ||
| Остров Голодай | Кольцо в конце однопутной линии | 1929 | 1961 | Закрыта | ||
| Горный институт | 1 сквозной путь | 1930 | 1960 | Закрыта | ||
| Госпиталь | Восточнее пересечения Народной улицы и Октябрьской наб. | 1 сквозной путь | 1988 | январь 1993 | Закрыта | Кольцо было построена и использовалась во время реконструкции Володарского моста.
Оборотное кольцо для трамваев, прибывающих по Народной улице с севера |
| Детская улица | 3 сквозных пути | 1957 | Временно не работает | В связи с ремонтом коммуникаций на Васильевском острове с 2015 года является отрезанной от города | ||
| Долгоозёрная улица | Около пересечения проспекта Авиаконструкторов и Долгоозёрной улицы | 1 сквозной путь | 1988 | 1990 | Закрыта | Располагалась в конце трамвайной линии по пр. Авиаконструкторов, демонтирована одновременно с продлением линии до ул. Шаврова и строительства там одноимённой к/ст.
Оборотное кольцо для трамваев, прибывающих по проспекту Авиаконструкторов с запада |
| Екатерингоф | Лифляндская улица
в районе конюшен |
2 сквозных пути | 1916 | 1961 | Закрыта | Оборотное кольцо для трамваев, прибывающих по Лифляндской улице с севера |
| Улица Антонова-Овсеенко | Дальневосточный пр.
на месте нынешнего ТК «Лента» |
Кольцо в конце однопутной линии | 1960 | 1981 | Закрыта | В пассажирском движении использовалась только до 1967 года. Позже на ней оборачивались учебные трамваи |
| Улица Жени Егоровой | Юго-восточнее перекрёстка улицы Жени Егоровой и Суздальского пр. | 3 сквозных пути | 1982 | Действует, используется маршрутом 58 | ||
| площадь Искусств (Михайловская пл.) | Вокруг площади Искусств | 2 пути | 1907 | 1951 | Закрыта | До 1909 года использовалась конкой и не была электрифицирована |
| Казанский собор
(пл. Плеханова) |
За Казанским собором | 2 сквозных пути | 1933 | 1964 | Закрыта | Оборотное кольцо для трамваев, прибывающих с юга |
| площадь Калинина | До 1955 — 1 сквозной путь
с 1955 по 2002 — 2 сквозных пути |
1916 | 7 июля2002 | Закрыта | В 1955 году была перенесена несколько севернее своего старого расположения | |
| улица Калинина | Перекрёсток Оборонной улицы и улицы Калинина | Разъезд в конце однопутной линии | 1929 | 1941 | Закрыта | |
| Карбюраторный завод | Мгинская улица | До 1961 — разворотный треугольник
С 1961 — 2 сквозных пути |
1932 | Действует, используется маршрутом 16 | Перестроена в 1961 году | |
| Кировский завод | 1 сквозной путь | 1931 | 1954 | Закрыта | ||
| улица Коммуны | Начало Рябовского шоссе | 1 сквозной путь | 1930-е | Действует, используется маршрутом 59 | Реконструирована в 1981 году с открытием новой линии.
До 1981 года носила название «Пороховые». Оборотное кольцо для трамваев, прибывающих с запада | |
| Конюшенная площадь | Конюшенная пл. | 2 сквозных пути | 1951 | 1998 | Закрыта | Не использовалось в 1965—1972 годах |
| улица Кораблестроителей | Северо-западнее перекрёстка улиц Наличной и Кораблестроителей | 3 сквозных пути | 1977 | Действует, используется маршрутами 6, 40 | Совмещена с троллейбусной и автобусными к/ст | |
| Косая линия | 2 тупика | 1929 | 1957 | Закрыта | ||
| проспект Культуры | Северо-западнее перекрёстка Придорожной аллеи и пр. Культуры | 3 сквозных пути | 1977 | Действует, используется маршрутами 20, 58 | ||
 Купчино
|
Балканская площадь | 3+1 сквозной путь | 1973 | Действует, используется маршрутами 25, 43, 45, 62 | ||
| Кушелевка
|
Начало Политехнической улицы | 1 сквозной путь | 1956 | Действует, используется маршрутами 48, 61 | ||
| Кушелевская петля | Пискарёвский проспект у Невы | Квадрат по улицам вокруг квартала | 03.1916 | 1920-е | Закрыта | |
 Ладожская
|
Западнее Ладожского вокзала | 3 сквозных пути | 1986 | Действует, используется маршрутами 8, 10, 59, 64.
Временная |
В 2003 году при строительстве Ладожского вокзала была перенесена на несколько сот метров юго-западнее своего старого расположения.
Само кольцо не является остановкой, высадка осуществляется на находящемся в 300 м севернее Ладожском вокзале. В 2018 году будет ликвидировано за ненадобностью. | |
| Лахтинский разлив | Западнее перекрёстка улиц Школьной и Савушкина | 2 сквозных пути | 1992 | Действует, используется маршрутами 19, 48 | С 1992 года по 2012 год располагалось восточнее перекрёстка улиц Школьной и Савушкина | |
| набережная | Квадрат по улицам вокруг квартала | 1907 | 1930 | Закрыта | ||
| Финляндский вокзал | Прямоугольник
пл. Ленина — ул. академика Лебедева — Боткинская улица - ул. Комсомола |
Квадрат по улицам вокруг квартала | 1908 | Действует, используется маршрутами 3, 6, 6А, 23, 30 | Конфигурация неоднократно менялась | |
| Ленинский проспект | 1 сквозной путь | 1983 | 1988 | Закрыта | Оборотное кольцо для трамваев, прибывающих с юга | |
| Завод имени Ломоносова | Севернее Володарского моста | 1 сквозной путь | 1936 | Действует, используется при сокращённых рейсах | ||
| проспект Луначарского | Прямоугольник Выборгское шоссе — пр. Луначарского — проспект Энгельса | Квадрат по улицам вокруг квартала | 1982 | Действует, используется при сокращённых рейсах | ||
| проспект Луначарского | Юго-восточнее перекрёстка проспекта Луначарского и улицы Руставели | 1 сквозной путь,
ранее — 2 сквозных пути |
1979 | Действует, используется маршрутом 57 | ||
| Лафонская площадь | пл. Пролетарской Диктаруры | 1 сквозной путь | 1908 | XX век | Закрыта | |
| площадь Льва Толстого | Однопутное кольцо вокруг площади Льва Толстого | 1909 | 1950 | Закрыта | Пути и контактная сеть кольца частично сохранились в составе нынешней линии | |
| Малая Балканская улица | Малая Балканская улица напротив роддома № 16 | 4 сквозных пути | 1981 | Действует, используется маршрутами 49, 62 | В 1980-х годах от внешнего пути к/ст отходили пути полигона «Горэлектротранса». По одной из версий, здесь предполагалось создание филиала трамвайного парка № 1 и должен был быть организован отстой вагонов. По другой версии, полигон предназначался исключительно для учебно-тренировочных и испытательных целей.
Полигон стали использовать как кладбище трамваев: в начале 1983 года здесь был устроен отстой 54 старых вагонов. В июне того же года почти все вагоны были вывезены, остальные оставались здесь до 1989 года. В 90-х годах необходимость в поигоне отпала и пути были разобраны. Сейчас на территории бывшего полигона остались только трамвайные шпалы и опоры контактной сети. На полигоне были 3 сквозных и 1 тупиковой путь. | |
| Малая Охта | К югу от Дальневосточного проспекта | 1 сквозной путь | 1936 | 1941 | Закрыта | Оборотное кольцо для трамваев, прибывающих с востока |
| Малая Охта | Северо-восточнее перекрёстка Гранитной улицы и Новочеркасского пр. | До 1959 года — 1 сквозной путь,
с 1959 по 2016 — 3 сквозных пути |
1936 | Перестраивается | До 1959 года — оборотное кольцо для трамваев, прибывающих с запада | |
| Малый проспект В. О. | Северо-восточнее перекрёстка Малого пр. В. О. и ул. Беринга; адрес диспетчерской: ул. Беринга, 11 | 3 сквозных пути | 1930 | 2006 | Закрыта | |
| улица Марата | Прямоугольник Лиговский пр. — Кузнечный пер. — ул. Марата — Свечной пер. | Квадрат по улицам вокруг квартала | 1929 | Действует, используется маршрутами 16, 25, 49 | ||
| Мариинская улица | Кольцо в конце однопутной линии | 1929 | 1936 | Закрыта | ||
| улица Маршала Казакова, дом 22 | 2 сквозных пути | 1978 | Действует, используется маршрутом 56 | На одном из путей ранее существовал отстойник старых вагонов | ||
| проспект Мечникова | Северо-восточнее перекрёстка проспектов Пискарёвского и Мечникова | До 1967 — 1 сквозной путь
с 1967 — 3 сквозных пути |
1916 | Действует, используется маршрутом 9, 38, 51 | В 1969 году была перенесена на несколько сот метров юго-западнее своего старого расположения | |
| Московские ворота | площадь Московские Ворота | 1 сквозной путь вокруг Московских ворот | 1907 | Действует, используется маршрутом 43 | В 1909 году при продлении линии по Московскому проспекту тупик был заменён на оборотное кольцо вокруг Московских ворот. До этого путь проходил через них. | |
| Мясокомбинат | западнее площади академика Пашина | 1944 | Действует, используется маршрутом 29 | |||
| Наличный переулок (Гавань) | 1 сквозной путь | 1908 | 1930 | Закрыта | ||
| Народная улица | Дальневосточный проспект севернее перекрестка с Народной улицей | Пошёрстный съезд | 2013 | Действует | Практически не используется | |
| Нева
|
Южнее перекрёстка Народной улицы и проспекта Большевиков | 2 сквозных пути,
тупик |
1967 | 1997 | Закрыта | От внешнего пути к/ст отходила двухпутная линия к ж/д станции Нева. Также недалеко от к/ст отходила однопутная диния к заводу «Севкабель» |
| Невский завод | Напротив дома 38А | 1 сквозной путь | 1927 | Действует, используется маршрутом 24 | ||
| Новая Деревня | улица Савушкина | 2 сквозных пути | 1908 | 2004 | Закрыта | Перестроено в 1951 году в связи с переносом путей с Приморского проспекта на улицу Савушкина |
| Новочеркасская
|
Новочеркасский проспект севернее перекрестка с Заневским проспектом | Пошёрстный съезд | 2013 | Действует, используется маршрутом 39 | ||
| Оборонная улица | К востоку от перекрёстка улиц Трефолева и Оборонной | 3 сквозных пути | 1961 | Действует, используется маршрутом 36 | ||
| Озерки | Перекрёсток Выборгского шоссе и проспекта Энгельса | 3 сквозных пути | 1926 | 1981 | Закрыта | Конечная станция для трамваев, прибывающих с юга |
| река Оккервиль | Восточнее перекрёстка ул. Дыбенко и Товарищеского пр. | 5 сквозных путей | 1973 | Действует, используется маршрутами 27, 65, А | Перестроена в 1980 году | |
| Окружной суд | Литейный проспект
перед Троицким мостом |
1 сквозной путь | 1908 | XX век | Закрыта | Оборотное кольцо для оборота трамваев, прибывающих со стороны Невского проспекта |
| Ольгинская петля | Квадрат по улицам вокруг квартала | 1910-е | 2006 | Закрыта | Кольцо получило своё название по расположенному рядом в момент открытия Ольгинскому приюту и называлось так ещё в 1920-х годах. Впоследствии получило официальное название «25-я линия», но сохраняло своё исходное наименование в разговорной речи трамвайных служащих и местных жителей вплоть до момента демонтажа. | |
| Большая Охта | Среднеохтинский проспект после Красногвардейской площади | 1 сквозной путь | 1923 | 1960 | Закрыта | Оборотное кольцо для оборота трамваев, прибывающих со стороны Новочеркасского проспекта
Демонтирована в связи с переустройством Красногвардейской площади |
| Охтинская петля | В створе Якорной улицы | Квадрат по улицам вокруг квартала | 1929 | 1960 | Закрыта | Отходила от к/ст «Охта». Использавалась грузовыми трамваями |
| Пальменбахский перевоз | Смольная набережная в створе улицы Смольного | 1 сквозной путь | 1908 | 1952 | Закрыта | Ранее называлась «Перевоз Домбаля» и «улица Смольного» |
| Парголово | Кольцо в конце однопутной линии | 1934 | 1981 | Закрыта | ||
| Перекупной переулок | Прямоугольник | Квадрат по улицам вокруг квартала | 1951 | Действует, используется маршрутом 24 | Временно используется только маршрутом № 65 (до окончания реконструкции развязки около моста Александра Невского) | |
| Петровская площадь | Кольцо в конце однопутной линии | 1933 | 1946 | Закрыта | ||
| Петрозаводская улица | Прямоугольник Лодейнопольская ул. — Петрозаводская ул. — Барочная ул. — Большая Зеленина ул. | Квадрат по улицам вокруг квартала | 1914 | 1999 | Закрыта | |
| улица Пограничника Гарькавого | Петергофское шоссе | 1 сквозной путь | 1929 | Действует, используется маршрутом 52 | Ранее называлась «Урицк» | |
| Политехнический институт | 1917 | 1963 | Закрыта | На месте к/ст построен вестибюль станции метро «Политехническая» | ||
| Порт | Динабургская улица | 3 сквозных пути | 1923 | 2003 | Закрыта | |
| Порт | На Васильевском острове | Тупик, противошёрстный съезд | 1934 | 1953 | Закрыта | |
| Предварительная петля | проспект Просвещения где-то между улицей Брянцева и Гражданским проспектом | 1 сквозной путь | 1970 | 1972 | Закрыта | Оборотное кольцо для трамваев, прибывающих по проспекту Просвещения с востока |
| Придорожная аллея | Восточнее пересечения проспекта Просвещения и Придорожной аллеи | 1+3 сквозных пути | 1976 | Действует, используется маршрутами 21, 55, 100 | На конечной станции расположена Дистанция пути № 2 | |
| Приморский проспект | 7 сквозных путей | 1936 | Действует, используется маршрутом 21 | До 1999 года называлась «Старая Деревня» | ||
| Приморский парк Победы | Северо-восточнее перекрёстка Южной аллеи и Крестовского проспекта | 7 сквозных путей, 2 тупика | 1947 | 4 июля 2007 | Закрыта | До момента закрытия являлась самой крупной к/ст Санкт-Петербурга[1][2][3][4][5] |
| площадь Репина | На площади Репина северо-восточнее перекрёстка Лоцманской улицы и проспекта Римского-Корсакова | 2 сквозных пути | 1934 | Действует, используется маршрутом 3 | ||
| Ржевка
|
Ржевская площадь | 3 сквозных пути | 1926 | Действует, используется маршрутами 30, 64 | ||
| Рощинская улица | Московский проспект | Тупик | 1909 | 1928 | Закрыта | |
| Ручьи
|
Северо-восточнее перекрёстка проспекта Науки и улицы Руставели | 3 сквозных пути | 1966 | Действует, используется маршрутом 100 | Выезд на ул. Руставели в сторону пр. Луначарского возможен только с одного из путей
Трамвайная к/ст совмещена с троллейбусной | |
| Рыбацкое | Шлиссельбургский проспект
на территории нынешнего детского сада № 12 |
1 сквозной путь | 1935 | 1987 | Закрыта | |
| Рыбацкое | Севернее Тепловозной улицы | Остановки для высадки и посадки пассажиров у путей, ведущих к ПТО «Рыбацкое» | 1987 | Действует, используется маршрутами 24, 27 | С 1994 года на территории к/ст работает филиал трамвайного парка № 7 | |
| Средний пр. В. О. | К юго-востоку от перекрёстка Среднего проспекта и 25-й линии, перед фасадом ВНИМИ, выходящим на Средний проспект | 1914 | 2006 | Закрыта | ||
| Завод «Светлана» | Севернее нынешней Светлановской площади | 2 сквозных пути | 1933 | 1960 | Закрыта | |
| Сенная площадь | По оси Садовой улицы, к северо-востоку от улицы Ефимова | Пошёрстный съезд | 2013 | Не действует | Не используется с 1 октября 2016 года. В будущем возможен демонтаж этого съезда | |
| Средняя Рогатка | Площадь Победы | Кольцо на однопутной линии | 1934 | 1950 | Закрыта | |
| Стремянная улица | 1929 | 1992 | Закрыта | |||
| Суздальский проспект | Юго-восточнее перекрёстка Суздальского и Светлановского проспектов | 3 сквозных пути | 1972 | Действует, используется маршрутами 51, 61 | Совмещена с троллейбусной к/ст | |
| Завод «Северная верфь» | 3 сквозных пути | 1931 | Действует, используется маршрутами 52, 56, 60 | Перестроена в 1967 году | ||
| проспект Солидарности | проспект Солидарности западнее перекрёстка с улицей Подвойского | 6 сквозных путей | 1975 | Действует, используется маршрутами 7, 23 | ||
| Сосновая поляна
|
К северу от проспекта Народного Ополчения у ж/д ст. «Сосновная поляна» | Разъезд на однопутной линии | 1971 | Действует, используется маршрутом 52 | ||
| набережная реки Смоленки | Южнее пересечения проспекта КИМа и переулка Декабристов | 2 сквозных пути | 1913 | 2001 | Закрыта | |
| Средняя Рогатка | площадь Победы | Оборотное кольцо на однопутной линии | 1934 | 1950 | Закрыта | |
 Старая Деревня
|
Северо-восточнее вестибюля ст. м. «Старая Деревня» | 2 сквозных пути, тупик | 14 января 1999 | Действует, используется маршрутом 18 | ||
| Старая Деревня
|
К западу от ж/д ст. «Старая Деревня» | 2 сквозных пути | 27 октября 2000 | Действует, используется маршрутом 19 | ||
| площадь Стачек | К северу от Нарвских ворот | 1 сквозной путь | 1908 | Действует, используется маршрутом 16 | ||
| проспект Стачек, дом 111 | Южнее дома 111, корпус 1 по проспекту Стачек | 1 сквозной путь | 1951 | Действует, используется при сокращённых рейсах | Ранее называлась «Привал».
Ранее на кольце имелся тупик, где хранились старые вагоны. Ныне разобран. Оборотное кольцо для трамваев, прибывающих по проспекту Стачек с востока | |
| Стрельна | Напротив Константиновского дворца к югу от Санкт-Петербургского шоссе | 2 сквозных пути | 1952 | Действует, используется маршрутом 36 | ||
| Стрельна | У Львовского дворца | 1 сквозной путь | 1924 | 1941 | Закрыта | |
| Тихорецкий проспект | Тихорецкий проспект
возле дома 4 |
2 сквозных пути | 1963 | Действует, используется маршрутами 40, 57 | Объединена с троллейбусной к/ст | |
| Трамвайный парк № 7 | Восточнее улицы Грибакиных между проспектом Обуховской Обороны и улицей Бабушкина | 3 сквозных пути,
въезды в трамвайный парк № 7 |
1954 | Действует, используется маршрутом 39 | ||
| площадь Тургенева | Вокруг площади Тургенева | 1 сквозной путь | 10 ноября 1907 | Действует, используется маршрутом 41 | ||
| Турухтанные острова | 1 сквозной путь, тупик | 1930 | 2006 | Закрыта | ||
| Хасанская улица | западнее Российского путепровода | 3 сквозных пути | 1982 | Действует, используется маршрутом 8 | На территории конечной станции расположена дистанция пути № 4.
С 1997 по 2002 год на территории к/ст работал филиал ныне закрытого трамвайного парка № 4 | |
| Удельная
|
Восточнее вестибюля ст. м. «Удельная» | 2 сквозных пути | 1982 | Действует, используется маршрутом 9 | Один путь используется для пассажирского движения, второй — как запасной | |
| Удельный парк | Южнее пр. Испытателей между Коломяжским пр. и Светлановской пл. | 1 сквозной путь | 1976 | Действует, используется маршрутом 47 | Оборотное кольцо для трамваев, прибывающих по пр. Испытателей с запада | |
| улица Шаврова | проспект Авиаконструкторов между Шуваловским проспектом и улицей Шаврова | 6 сквозных путей | 1990 | Действует, используется маршрутами 18,47, 55 | В 2004 году при строительстве ПТО была перенесена на несколько сот метров севернее своего старого расположения | |
| ЦПКиО | До 1970 — 2 сквозных пути,
с 1970 по 2002 — 3 сквозных пути |
1928 | 1 октября2002 | Закрыта | В 1970 году была перенесена на несколько сот метров восточнее своего старого расположения. Изначально с момента открытия называлась «2-ой Елагин мост». | |
| Финский переулок | Однопутная линия | 9 июля 2000 | Закрыта | Входила в состав к/ст «Финляндский вокзал» | ||
| Фонарный переулок | 1933 | 1964 | Закрыта | Оборотное кольцо для трамваев, прибывающих по улице Декабристов со стороны улицы Глинки | ||
| Электромеханический завод | 3 сквозных пути | 1979 | Действует, используется маршрутом 41 | |||
| Завод «Электросила» | Московский проспект | 1 сквозной путь | 1928 | 1941 | Закрыта | Оборотное кольцо для трамваев, прибывающих со стороны Московских ворот |
| проспект Юрия Гагарина | Северо-западнее перекрёстка проспекта Юрия Гагарина и Авиационной улицы | 4 сквозных пути | 1960 | Действует, используется маршрутом 45 | ||
| Яшумовский песчаный карьер | Восточнее перекрёстка Светлановского проспекта и улицы Жака Дюкло | Разъезд, 3 тупика | 1917 | 1963 | Закрыта | Конечная станция и линия в Яшумовский карьер использовалась только грузовыми трамваями |
| 10-я Красноармейская улица | Квадрат по улицам вокруг квартала | 1915 | 2002 | Закрыта | Имела диспетчерскую, несмотря на невозможность отстоя |
Также в качестве оборотного кольца фактически используется трамвайный парк № 1 им. Коняшина, на время ремонтов в 2004—2006 годах в качестве оборотных колец использовались трамвайный парк № 2 им. Леонова и № 5, СТТП; в 2007—2008 — трамвайный парк № 8.
Напишите отзыв о статье "Конечные станции и оборотные кольца санкт-петербургского трамвая"
Ссылки
- [tramsspb.ru/k_st.php Полный список конечных станций на сайте «Петербургский трамвай»]
- [www.trams.ru/003.html Список некоторых конечных станций на сайте «Электротранспорт Северной Столицы»]
Галерея
- MalayaOkhta-2007-11-20-b.jpg
Конечная станция «Малая Охта» до реконструкции. 2007 год
- StrelnaTramStation2008-12-20d.jpg
Конечная станция «Стрельна». 2008 год
- PrimorskyVictoryParkTramStation03.jpg
Территория бывшей конечной станции «Приморский парк Победы». 2008 год
- PrimorskyVictoryParkTramStationNameboard01.jpg
Табличка на здании диспетчерской бывшей конечной станции «Приморский парк Победы». 2008 год
Примечания
- ↑ [www.fontanka.ru/2007/06/05/075/print.html Стадион, на который нет пути]
- ↑ [www.fontanka.ru/2008/07/23/051/print.html Праздник на подходе] // Петербургская интернет-газета «Фонтанка.ру». — 23/07/2008 13:48.
- ↑ Трамвай и троллейбус Санкт-Петербурга. — СПб. : Лики России, 1997. — 240 с. : ил. — ISBN 5-87417-048-0
- ↑ [web.archive.org/web/20020820135855/www.mytrams.narod.ru/krestovsky.htm Крестовский остров]
- ↑ [www.fontanka.ru/2007/07/04/096/print.html Трамваям на Крестовском дали красный свет]
Ошибка в сносках?: Тег <ref> с именем «Suvorin_1916», определённый в <references>, не используется в предшествующем тексте.
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Конечные станции и оборотные кольца санкт-петербургского трамвая
В кружке Анны Павловны, напротив, восхищались этими восторгами и говорили о них, как говорит Плутарх о древних. Князь Василий, занимавший все те же важные должности, составлял звено соединения между двумя кружками. Он ездил к ma bonne amie [своему достойному другу] Анне Павловне и ездил dans le salon diplomatique de ma fille [в дипломатический салон своей дочери] и часто, при беспрестанных переездах из одного лагеря в другой, путался и говорил у Анны Павловны то, что надо было говорить у Элен, и наоборот.Вскоре после приезда государя князь Василий разговорился у Анны Павловны о делах войны, жестоко осуждая Барклая де Толли и находясь в нерешительности, кого бы назначить главнокомандующим. Один из гостей, известный под именем un homme de beaucoup de merite [человек с большими достоинствами], рассказав о том, что он видел нынче выбранного начальником петербургского ополчения Кутузова, заседающего в казенной палате для приема ратников, позволил себе осторожно выразить предположение о том, что Кутузов был бы тот человек, который удовлетворил бы всем требованиям.
Анна Павловна грустно улыбнулась и заметила, что Кутузов, кроме неприятностей, ничего не дал государю.
– Я говорил и говорил в Дворянском собрании, – перебил князь Василий, – но меня не послушали. Я говорил, что избрание его в начальники ополчения не понравится государю. Они меня не послушали.
– Все какая то мания фрондировать, – продолжал он. – И пред кем? И все оттого, что мы хотим обезьянничать глупым московским восторгам, – сказал князь Василий, спутавшись на минуту и забыв то, что у Элен надо было подсмеиваться над московскими восторгами, а у Анны Павловны восхищаться ими. Но он тотчас же поправился. – Ну прилично ли графу Кутузову, самому старому генералу в России, заседать в палате, et il en restera pour sa peine! [хлопоты его пропадут даром!] Разве возможно назначить главнокомандующим человека, который не может верхом сесть, засыпает на совете, человека самых дурных нравов! Хорошо он себя зарекомендовал в Букарещте! Я уже не говорю о его качествах как генерала, но разве можно в такую минуту назначать человека дряхлого и слепого, просто слепого? Хорош будет генерал слепой! Он ничего не видит. В жмурки играть… ровно ничего не видит!
Никто не возражал на это.
24 го июля это было совершенно справедливо. Но 29 июля Кутузову пожаловано княжеское достоинство. Княжеское достоинство могло означать и то, что от него хотели отделаться, – и потому суждение князя Василья продолжало быть справедливо, хотя он и не торопился ого высказывать теперь. Но 8 августа был собран комитет из генерал фельдмаршала Салтыкова, Аракчеева, Вязьмитинова, Лопухина и Кочубея для обсуждения дел войны. Комитет решил, что неудачи происходили от разноначалий, и, несмотря на то, что лица, составлявшие комитет, знали нерасположение государя к Кутузову, комитет, после короткого совещания, предложил назначить Кутузова главнокомандующим. И в тот же день Кутузов был назначен полномочным главнокомандующим армий и всего края, занимаемого войсками.
9 го августа князь Василий встретился опять у Анны Павловны с l'homme de beaucoup de merite [человеком с большими достоинствами]. L'homme de beaucoup de merite ухаживал за Анной Павловной по случаю желания назначения попечителем женского учебного заведения императрицы Марии Федоровны. Князь Василий вошел в комнату с видом счастливого победителя, человека, достигшего цели своих желаний.
– Eh bien, vous savez la grande nouvelle? Le prince Koutouzoff est marechal. [Ну с, вы знаете великую новость? Кутузов – фельдмаршал.] Все разногласия кончены. Я так счастлив, так рад! – говорил князь Василий. – Enfin voila un homme, [Наконец, вот это человек.] – проговорил он, значительно и строго оглядывая всех находившихся в гостиной. L'homme de beaucoup de merite, несмотря на свое желание получить место, не мог удержаться, чтобы не напомнить князю Василью его прежнее суждение. (Это было неучтиво и перед князем Василием в гостиной Анны Павловны, и перед Анной Павловной, которая так же радостно приняла эту весть; но он не мог удержаться.)
– Mais on dit qu'il est aveugle, mon prince? [Но говорят, он слеп?] – сказал он, напоминая князю Василью его же слова.
– Allez donc, il y voit assez, [Э, вздор, он достаточно видит, поверьте.] – сказал князь Василий своим басистым, быстрым голосом с покашливанием, тем голосом и с покашливанием, которым он разрешал все трудности. – Allez, il y voit assez, – повторил он. – И чему я рад, – продолжал он, – это то, что государь дал ему полную власть над всеми армиями, над всем краем, – власть, которой никогда не было ни у какого главнокомандующего. Это другой самодержец, – заключил он с победоносной улыбкой.
– Дай бог, дай бог, – сказала Анна Павловна. L'homme de beaucoup de merite, еще новичок в придворном обществе, желая польстить Анне Павловне, выгораживая ее прежнее мнение из этого суждения, сказал.
– Говорят, что государь неохотно передал эту власть Кутузову. On dit qu'il rougit comme une demoiselle a laquelle on lirait Joconde, en lui disant: «Le souverain et la patrie vous decernent cet honneur». [Говорят, что он покраснел, как барышня, которой бы прочли Жоконду, в то время как говорил ему: «Государь и отечество награждают вас этой честью».]
– Peut etre que la c?ur n'etait pas de la partie, [Может быть, сердце не вполне участвовало,] – сказала Анна Павловна.
– О нет, нет, – горячо заступился князь Василий. Теперь уже он не мог никому уступить Кутузова. По мнению князя Василья, не только Кутузов был сам хорош, но и все обожали его. – Нет, это не может быть, потому что государь так умел прежде ценить его, – сказал он.
– Дай бог только, чтобы князь Кутузов, – сказала Анпа Павловна, – взял действительную власть и не позволял бы никому вставлять себе палки в колеса – des batons dans les roues.
Князь Василий тотчас понял, кто был этот никому. Он шепотом сказал:
– Я верно знаю, что Кутузов, как непременное условие, выговорил, чтобы наследник цесаревич не был при армии: Vous savez ce qu'il a dit a l'Empereur? [Вы знаете, что он сказал государю?] – И князь Василий повторил слова, будто бы сказанные Кутузовым государю: «Я не могу наказать его, ежели он сделает дурно, и наградить, ежели он сделает хорошо». О! это умнейший человек, князь Кутузов, et quel caractere. Oh je le connais de longue date. [и какой характер. О, я его давно знаю.]
– Говорят даже, – сказал l'homme de beaucoup de merite, не имевший еще придворного такта, – что светлейший непременным условием поставил, чтобы сам государь не приезжал к армии.
Как только он сказал это, в одно мгновение князь Василий и Анна Павловна отвернулись от него и грустно, со вздохом о его наивности, посмотрели друг на друга.
В то время как это происходило в Петербурге, французы уже прошли Смоленск и все ближе и ближе подвигались к Москве. Историк Наполеона Тьер, так же, как и другие историки Наполеона, говорит, стараясь оправдать своего героя, что Наполеон был привлечен к стенам Москвы невольно. Он прав, как и правы все историки, ищущие объяснения событий исторических в воле одного человека; он прав так же, как и русские историки, утверждающие, что Наполеон был привлечен к Москве искусством русских полководцев. Здесь, кроме закона ретроспективности (возвратности), представляющего все прошедшее приготовлением к совершившемуся факту, есть еще взаимность, путающая все дело. Хороший игрок, проигравший в шахматы, искренно убежден, что его проигрыш произошел от его ошибки, и он отыскивает эту ошибку в начале своей игры, но забывает, что в каждом его шаге, в продолжение всей игры, были такие же ошибки, что ни один его ход не был совершенен. Ошибка, на которую он обращает внимание, заметна ему только потому, что противник воспользовался ею. Насколько же сложнее этого игра войны, происходящая в известных условиях времени, и где не одна воля руководит безжизненными машинами, а где все вытекает из бесчисленного столкновения различных произволов?
После Смоленска Наполеон искал сражения за Дорогобужем у Вязьмы, потом у Царева Займища; но выходило, что по бесчисленному столкновению обстоятельств до Бородина, в ста двадцати верстах от Москвы, русские не могли принять сражения. От Вязьмы было сделано распоряжение Наполеоном для движения прямо на Москву.
Moscou, la capitale asiatique de ce grand empire, la ville sacree des peuples d'Alexandre, Moscou avec ses innombrables eglises en forme de pagodes chinoises! [Москва, азиатская столица этой великой империи, священный город народов Александра, Москва с своими бесчисленными церквами, в форме китайских пагод!] Эта Moscou не давала покоя воображению Наполеона. На переходе из Вязьмы к Цареву Займищу Наполеон верхом ехал на своем соловом энглизированном иноходчике, сопутствуемый гвардией, караулом, пажами и адъютантами. Начальник штаба Бертье отстал для того, чтобы допросить взятого кавалерией русского пленного. Он галопом, сопутствуемый переводчиком Lelorgne d'Ideville, догнал Наполеона и с веселым лицом остановил лошадь.
– Eh bien? [Ну?] – сказал Наполеон.
– Un cosaque de Platow [Платовский казак.] говорит, что корпус Платова соединяется с большой армией, что Кутузов назначен главнокомандующим. Tres intelligent et bavard! [Очень умный и болтун!]
Наполеон улыбнулся, велел дать этому казаку лошадь и привести его к себе. Он сам желал поговорить с ним. Несколько адъютантов поскакало, и через час крепостной человек Денисова, уступленный им Ростову, Лаврушка, в денщицкой куртке на французском кавалерийском седле, с плутовским и пьяным, веселым лицом подъехал к Наполеону. Наполеон велел ему ехать рядом с собой и начал спрашивать:
– Вы казак?
– Казак с, ваше благородие.
«Le cosaque ignorant la compagnie dans laquelle il se trouvait, car la simplicite de Napoleon n'avait rien qui put reveler a une imagination orientale la presence d'un souverain, s'entretint avec la plus extreme familiarite des affaires de la guerre actuelle», [Казак, не зная того общества, в котором он находился, потому что простота Наполеона не имела ничего такого, что бы могло открыть для восточного воображения присутствие государя, разговаривал с чрезвычайной фамильярностью об обстоятельствах настоящей войны.] – говорит Тьер, рассказывая этот эпизод. Действительно, Лаврушка, напившийся пьяным и оставивший барина без обеда, был высечен накануне и отправлен в деревню за курами, где он увлекся мародерством и был взят в плен французами. Лаврушка был один из тех грубых, наглых лакеев, видавших всякие виды, которые считают долгом все делать с подлостью и хитростью, которые готовы сослужить всякую службу своему барину и которые хитро угадывают барские дурные мысли, в особенности тщеславие и мелочность.
Попав в общество Наполеона, которого личность он очень хорошо и легко признал. Лаврушка нисколько не смутился и только старался от всей души заслужить новым господам.
Он очень хорошо знал, что это сам Наполеон, и присутствие Наполеона не могло смутить его больше, чем присутствие Ростова или вахмистра с розгами, потому что не было ничего у него, чего бы не мог лишить его ни вахмистр, ни Наполеон.
Он врал все, что толковалось между денщиками. Многое из этого была правда. Но когда Наполеон спросил его, как же думают русские, победят они Бонапарта или нет, Лаврушка прищурился и задумался.
Он увидал тут тонкую хитрость, как всегда во всем видят хитрость люди, подобные Лаврушке, насупился и помолчал.
– Оно значит: коли быть сраженью, – сказал он задумчиво, – и в скорости, так это так точно. Ну, а коли пройдет три дня апосля того самого числа, тогда, значит, это самое сражение в оттяжку пойдет.
Наполеону перевели это так: «Si la bataille est donnee avant trois jours, les Francais la gagneraient, mais que si elle serait donnee plus tard, Dieu seul sait ce qui en arrivrait», [«Ежели сражение произойдет прежде трех дней, то французы выиграют его, но ежели после трех дней, то бог знает что случится».] – улыбаясь передал Lelorgne d'Ideville. Наполеон не улыбнулся, хотя он, видимо, был в самом веселом расположении духа, и велел повторить себе эти слова.
Лаврушка заметил это и, чтобы развеселить его, сказал, притворяясь, что не знает, кто он.
– Знаем, у вас есть Бонапарт, он всех в мире побил, ну да об нас другая статья… – сказал он, сам не зная, как и отчего под конец проскочил в его словах хвастливый патриотизм. Переводчик передал эти слова Наполеону без окончания, и Бонапарт улыбнулся. «Le jeune Cosaque fit sourire son puissant interlocuteur», [Молодой казак заставил улыбнуться своего могущественного собеседника.] – говорит Тьер. Проехав несколько шагов молча, Наполеон обратился к Бертье и сказал, что он хочет испытать действие, которое произведет sur cet enfant du Don [на это дитя Дона] известие о том, что тот человек, с которым говорит этот enfant du Don, есть сам император, тот самый император, который написал на пирамидах бессмертно победоносное имя.
Известие было передано.
Лаврушка (поняв, что это делалось, чтобы озадачить его, и что Наполеон думает, что он испугается), чтобы угодить новым господам, тотчас же притворился изумленным, ошеломленным, выпучил глаза и сделал такое же лицо, которое ему привычно было, когда его водили сечь. «A peine l'interprete de Napoleon, – говорит Тьер, – avait il parle, que le Cosaque, saisi d'une sorte d'ebahissement, no profera plus une parole et marcha les yeux constamment attaches sur ce conquerant, dont le nom avait penetre jusqu'a lui, a travers les steppes de l'Orient. Toute sa loquacite s'etait subitement arretee, pour faire place a un sentiment d'admiration naive et silencieuse. Napoleon, apres l'avoir recompense, lui fit donner la liberte, comme a un oiseau qu'on rend aux champs qui l'ont vu naitre». [Едва переводчик Наполеона сказал это казаку, как казак, охваченный каким то остолбенением, не произнес более ни одного слова и продолжал ехать, не спуская глаз с завоевателя, имя которого достигло до него через восточные степи. Вся его разговорчивость вдруг прекратилась и заменилась наивным и молчаливым чувством восторга. Наполеон, наградив казака, приказал дать ему свободу, как птице, которую возвращают ее родным полям.]
Наполеон поехал дальше, мечтая о той Moscou, которая так занимала его воображение, a l'oiseau qu'on rendit aux champs qui l'on vu naitre [птица, возвращенная родным полям] поскакал на аванпосты, придумывая вперед все то, чего не было и что он будет рассказывать у своих. Того же, что действительно с ним было, он не хотел рассказывать именно потому, что это казалось ему недостойным рассказа. Он выехал к казакам, расспросил, где был полк, состоявший в отряде Платова, и к вечеру же нашел своего барина Николая Ростова, стоявшего в Янкове и только что севшего верхом, чтобы с Ильиным сделать прогулку по окрестным деревням. Он дал другую лошадь Лаврушке и взял его с собой.
Княжна Марья не была в Москве и вне опасности, как думал князь Андрей.
После возвращения Алпатыча из Смоленска старый князь как бы вдруг опомнился от сна. Он велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их и написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о принятом им намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности, защищаться, предоставляя на его усмотрение принять или не принять меры для защиты Лысых Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.
Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья, испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он, вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она оставалась дома и не уехала.
На другой день после отъезда Николушки старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья свдела у окна, прислушивалась к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из аллеи выбежало несколько людей с испуганными лицами.
Княжна Марья выбежала на крыльцо, на цветочную дорожку и в аллею. Навстречу ей подвигалась большая толпа ополченцев и дворовых, и в середине этой толпы несколько людей под руки волокли маленького старичка в мундире и орденах. Княжна Марья подбежала к нему и, в игре мелкими кругами падавшего света, сквозь тень липовой аллеи, не могла дать себе отчета в том, какая перемена произошла в его лице. Одно, что она увидала, было то, что прежнее строгое и решительное выражение его лица заменилось выражением робости и покорности. Увидав дочь, он зашевелил бессильными губами и захрипел. Нельзя было понять, чего он хотел. Его подняли на руки, отнесли в кабинет и положили на тот диван, которого он так боялся последнее время.
Привезенный доктор в ту же ночь пустил кровь и объявил, что у князя удар правой стороны.
В Лысых Горах оставаться становилось более и более опасным, и на другой день после удара князя, повезли в Богучарово. Доктор поехал с ними.
Когда они приехали в Богучарово, Десаль с маленьким князем уже уехали в Москву.
Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало. Одно можно было знать наверное – это то, что он страдал и, чувствовал потребность еще выразить что то. Но что это было, никто не мог понять; был ли это какой нибудь каприз больного и полусумасшедшего, относилось ли это до общего хода дел, или относилось это до семейных обстоятельств?
Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.
Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.
Оставаться в Вогучарове становилось опасным. Со всех сторон слышно было о приближающихся французах, и в одной деревне, в пятнадцати верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами.
Доктор настаивал на том, что надо везти князя дальше; предводитель прислал чиновника к княжне Марье, уговаривая ее уезжать как можно скорее. Исправник, приехав в Богучарово, настаивал на том же, говоря, что в сорока верстах французы, что по деревням ходят французские прокламации и что ежели княжна не уедет с отцом до пятнадцатого, то он ни за что не отвечает.
Княжна пятнадцатого решилась ехать. Заботы приготовлений, отдача приказаний, за которыми все обращались к ней, целый день занимали ее. Ночь с четырнадцатого на пятнадцатое она провела, как обыкновенно, не раздеваясь, в соседней от той комнаты, в которой лежал князь. Несколько раз, просыпаясь, она слышала его кряхтенье, бормотанье, скрип кровати и шаги Тихона и доктора, ворочавших его. Несколько раз она прислушивалась у двери, и ей казалось, что он нынче бормотал громче обыкновенного и чаще ворочался. Она не могла спать и несколько раз подходила к двери, прислушиваясь, желая войти и не решаясь этого сделать. Хотя он и не говорил, но княжна Марья видела, знала, как неприятно было ему всякое выражение страха за него. Она замечала, как недовольно он отвертывался от ее взгляда, иногда невольно и упорно на него устремленного. Она знала, что ее приход ночью, в необычное время, раздражит его.
Но никогда ей так жалко не было, так страшно не было потерять его. Она вспоминала всю свою жизнь с ним, и в каждом слове, поступке его она находила выражение его любви к ней. Изредка между этими воспоминаниями врывались в ее воображение искушения дьявола, мысли о том, что будет после его смерти и как устроится ее новая, свободная жизнь. Но с отвращением отгоняла она эти мысли. К утру он затих, и она заснула.
Она проснулась поздно. Та искренность, которая бывает при пробуждении, показала ей ясно то, что более всего в болезни отца занимало ее. Она проснулась, прислушалась к тому, что было за дверью, и, услыхав его кряхтенье, со вздохом сказала себе, что было все то же.
– Да чему же быть? Чего же я хотела? Я хочу его смерти! – вскрикнула она с отвращением к себе самой.
Она оделась, умылась, прочла молитвы и вышла на крыльцо. К крыльцу поданы были без лошадей экипажи, в которые укладывали вещи.
Утро было теплое и серое. Княжна Марья остановилась на крыльце, не переставая ужасаться перед своей душевной мерзостью и стараясь привести в порядок свои мысли, прежде чем войти к нему.
Доктор сошел с лестницы и подошел к ней.
– Ему получше нынче, – сказал доктор. – Я вас искал. Можно кое что понять из того, что он говорит, голова посвежее. Пойдемте. Он зовет вас…
Сердце княжны Марьи так сильно забилось при этом известии, что она, побледнев, прислонилась к двери, чтобы не упасть. Увидать его, говорить с ним, подпасть под его взгляд теперь, когда вся душа княжны Марьи была переполнена этих страшных преступных искушений, – было мучительно радостно и ужасно.
– Пойдемте, – сказал доктор.
Княжна Марья вошла к отцу и подошла к кровати. Он лежал высоко на спине, с своими маленькими, костлявыми, покрытыми лиловыми узловатыми жилками ручками на одеяле, с уставленным прямо левым глазом и с скосившимся правым глазом, с неподвижными бровями и губами. Он весь был такой худенький, маленький и жалкий. Лицо его, казалось, ссохлось или растаяло, измельчало чертами. Княжна Марья подошла и поцеловала его руку. Левая рука сжала ее руку так, что видно было, что он уже давно ждал ее. Он задергал ее руку, и брови и губы его сердито зашевелились.
Она испуганно глядела на него, стараясь угадать, чего он хотел от нее. Когда она, переменя положение, подвинулась, так что левый глаз видел ее лицо, он успокоился, на несколько секунд не спуская с нее глаза. Потом губы и язык его зашевелились, послышались звуки, и он стал говорить, робко и умоляюще глядя на нее, видимо, боясь, что она не поймет его.
Княжна Марья, напрягая все силы внимания, смотрела на него. Комический труд, с которым он ворочал языком, заставлял княжну Марью опускать глаза и с трудом подавлять поднимавшиеся в ее горле рыдания. Он сказал что то, по нескольку раз повторяя свои слова. Княжна Марья не могла понять их; но она старалась угадать то, что он говорил, и повторяла вопросительно сказанные им слона.
– Гага – бои… бои… – повторил он несколько раз. Никак нельзя было понять этих слов. Доктор думал, что он угадал, и, повторяя его слова, спросил: княжна боится? Он отрицательно покачал головой и опять повторил то же…
– Душа, душа болит, – разгадала и сказала княжна Марья. Он утвердительно замычал, взял ее руку и стал прижимать ее к различным местам своей груди, как будто отыскивая настоящее для нее место.
– Все мысли! об тебе… мысли, – потом выговорил он гораздо лучше и понятнее, чем прежде, теперь, когда он был уверен, что его понимают. Княжна Марья прижалась головой к его руке, стараясь скрыть свои рыдания и слезы.
Он рукой двигал по ее волосам.
– Я тебя звал всю ночь… – выговорил он.
– Ежели бы я знала… – сквозь слезы сказала она. – Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
