Мероитское письмо

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Мероитская письменность
Тип письма:

консонантно-вокалическое письмо

Языки:

мероитский, древненубийский

Период:

III в. до н. э.IV в. н. э.

Происхождение:

египетская иероглифика

демотическое письмо
Диапазон Юникода:

[www.unicode.org/charts/PDF/U10980.pdf U+10980—U+1099F (иероглифы)],
[www.unicode.org/charts/PDF/U109A0.pdf U+109A0—U+109FF (курсив)]

ISO 15924:

Mero

Мерои́тская пи́сьменность — алфавит из 23 знаков, использовавшийся примерно со II века до н. э. до V века н. э. в Нубии и северном Судане для записи мероитского языка.

Имеет две разновидности: иероглифическую (известны только надписи, высеченные на монументах, происходит от египетского иероглифического письма) и курсивную (происходит от демотического письма). Иероглифические символы писались в колонках, сверху вниз, справа налево. Более распространённая курсивная форма писалась справа налево, сверху вниз.

Алфавит расшифрован в начале XX века английским учёным Ф. Л. Гриффитом (англ.), но язык остаётся во многом непонятным.

Содержит 4 знака гласных, 14 для согласных и 5 для слогов.

Возможно, мероитская письменность использовалась также для записи древненубийского языка, являющегося потомком мероитского и записывавшегося, в основном, на коптском алфавите (модифицированном греческом).

Напишите отзыв о статье "Мероитское письмо"



Литература

  • Фридрих И. Дешифровка забытых письменностей и языков. 2003. ISBN 5-354-00045-9
  • Завадовский Ю. Н., Кацнельсон И. С. Мероитский язык. 1980

Ссылки

  • [www.digitalegypt.ucl.ac.uk/nubia/mwriting.html Примеры мероитской письменности]
  • [www.ancientscripts.com/meroitic.html Meroitic — AncientScripts]
  • [www.omniglot.com/writing/meroitic.htm Meroitic at Omniglot]
  • [reinhold.kainhofer.com/rk_fonts/rkaf_meroitic.html Meroitic font]


Отрывок, характеризующий Мероитское письмо

Эсаул Ловайский – третий, также в бурке и папахе, был длинный, плоский, как доска, белолицый, белокурый человек, с узкими светлыми глазками и спокойно самодовольным выражением и в лице и в посадке. Хотя и нельзя было сказать, в чем состояла особенность лошади и седока, но при первом взгляде на эсаула и Денисова видно было, что Денисову и мокро и неловко, – что Денисов человек, который сел на лошадь; тогда как, глядя на эсаула, видно было, что ему так же удобно и покойно, как и всегда, и что он не человек, который сел на лошадь, а человек вместе с лошадью одно, увеличенное двойною силою, существо.
Немного впереди их шел насквозь промокший мужичок проводник, в сером кафтане и белом колпаке.
Немного сзади, на худой, тонкой киргизской лошаденке с огромным хвостом и гривой и с продранными в кровь губами, ехал молодой офицер в синей французской шинели.
Рядом с ним ехал гусар, везя за собой на крупе лошади мальчика в французском оборванном мундире и синем колпаке. Мальчик держался красными от холода руками за гусара, пошевеливал, стараясь согреть их, свои босые ноги, и, подняв брови, удивленно оглядывался вокруг себя. Это был взятый утром французский барабанщик.
Сзади, по три, по четыре, по узкой, раскиснувшей и изъезженной лесной дороге, тянулись гусары, потом казаки, кто в бурке, кто во французской шинели, кто в попоне, накинутой на голову. Лошади, и рыжие и гнедые, все казались вороными от струившегося с них дождя. Шеи лошадей казались странно тонкими от смокшихся грив. От лошадей поднимался пар. И одежды, и седла, и поводья – все было мокро, склизко и раскисло, так же как и земля, и опавшие листья, которыми была уложена дорога. Люди сидели нахохлившись, стараясь не шевелиться, чтобы отогревать ту воду, которая пролилась до тела, и не пропускать новую холодную, подтекавшую под сиденья, колени и за шеи. В середине вытянувшихся казаков две фуры на французских и подпряженных в седлах казачьих лошадях громыхали по пням и сучьям и бурчали по наполненным водою колеям дороги.
Лошадь Денисова, обходя лужу, которая была на дороге, потянулась в сторону и толканула его коленкой о дерево.