География Греции

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
'
АФИНЫ</div>

Греция расположена на юге Европы, на юге Балканского полуострова, а также на островах Средиземного, Эгейского и Ионического морей.





Географическое положение

Площадь составляет 132 тыс. км², в том числе островов 25,1 тыс. км²[1][2]. Территория Греции располагается примерно от 35°00′N до 42°00′N по широте и от 19°00′E до 28°30′E по долготе. Граничит с Болгарией (494 км границы), Македонией (228 км), Турцией (206 км) и Албанией (282 км границы).

Омывается Средиземным, Ионическим, Эгейским и Ливийским морями, протяжённость береговой линии более 15000 километров. Количество островов составляет более 3000. Острова объединены в несколько архипелагов. Суммарная площадь островов — 24 800 км², что составляет 20 % территории.

Территория Греции делится на три части:

Административно-территориальное деление

Рельеф

Рельеф преимущественно горный. 80 % территории страны составляют горы и плоскогорья, при этом горные массивы занимают 25 % территории, преобладают средневысотные горы высотами от 1200 до 1800 метров. Греческий ландшафт — это чередование скалистых, обычно безлесных гор, густонаселённых долин, многочисленных островов, проливов и бухт. Широкое распространение известняков, особенно в западной части страны, привело к формированию карстовых воронок, пещер.

Восточная часть страны, Пелопоннес, побережья (город Арта в заливе Амвракикос, западное побережье, города Волос и Ламия) носят равнинный характер.

В центральной части материковой Греции располагается горная система Пинд (Динарское нагорье). Западная часть полуострова (Эпир) — известняки. На севере страны рельеф обусловлен гранитами и гнейсами с известняками, северный Пинд. На востоке — нагорья и грабены, Фессалийская равнина — самая большая в Греции межгорная впадина.

Высочайшая гора Греции — Олимп (2917 м). Над Коринфским заливом возвышается гора Парнас (2457 м). Обе вершины входят в систему Пинд. Горы отделяют равнины Аттики от равнин Беотии. Побережья образованы крутыми скалами.

Пелопоннес — полуостров, соединённый с материком Коринфским перешейком. Горы Пелопоннеса — это продолжение гор Пинд. Отходящие к югу и юго-востоку от Пелопоннеса хребты образуют заливы, мысы Акритас, Матапан (Тенарон) и Малея. Восточный полуостров Арголида находится между заливами Сароникос и Арголикос. Берег расчленён и окаймлён равнинами Арголида, Лакония и Элида.

Греческая Македония и Фракия окаймляют северный берег Эгейского моря. Реки Альякмон, Вардар, Стримон и Нестос берут начало от Балканского полуострова. Их равнины отделены холмами. Во Фракии находятся Родопские горы, равнины заполнены сухими песками и глиной. На северном побережье Эгейского моря находится полуостров Халкидики. Его части — Касандра, Ситония и Айон-Орос. На Айон-Орос находится гора Афон (2033 м).[2]

Острова

В состав Греции входит более 3000 островов, от крупных (Крит, Эвбея) до крохотных (Патмос, Хриси, Мейисти). На их долю приходится около 20 % всей греческой территории.

Все острова разделяются на несколько групп:

Полезные ископаемые

Наиболее распространённым и добываемым является лигнит — слабоуглифицированный бурый уголь. Он является главным топливным ресурсом Греции. В конце XX века в Эгейском море были обнаружены небольшие запасы нефти и газа. Ведётся их разработка.

Относительно богата Греция рудными полезными ископаемыми. Среди них железные, марганцевые, никелевые, хромовые, медные и полиметаллические руды. В Аттике, у города Лаврион со времён Древних Афин ведётся добыча серебра и свинца. Во Фракии ведётся добыча сульфидных и никелевых руд.

На острове Наксос расположено крупнейшее в мире месторождение наждака. На островах Санторини и Нисирос ведётся массовая добыча пемзы. Так как это острова вулканического происхождения, здесь бывали частые извержения вулканов, что и привело к образованию этого материала.

На Кикладах добывают различные строительные материалы: мрамор, гранит, известняк и песчаник.

Значительны запасы бокситов — алюминиевых руд. По оценкам геологов в недрах Греции залегает около 650 млн т. этой ценной руды, что делает месторождения бокситов в Греции одними из крупнейших в Европе.

Климат

Климат Греции можно разделить на три типа: средиземноморский, альпийский и умеренный, каждый из которых влияет на определённую территорию. Горный хребет Пинд сильно влияет на климат материковой части страны: регионы, расположенные западнее склонов Пинда (Эпир) получают большее количество осадков, чем регионы, расположенные на восточной стороне хребта (Фессалия).

Средиземноморский тип климата относится к субтропическому климату, характеризуется мягкой влажной зимой и жарким сухим летом. В этом типе климата расположены Киклады, Додеканес, Крит, восточная часть Пелопоннеса и часть Центральной Греции. Температуры здесь не часто достигают рекордных значений, а зимой, даже на Кикладах и островах Додеканес, иногда может выпадать снег в течение зимних месяцев.

Альпийский тип климата характерен для горных районов страны: Эпир, Центральная Греция, Западная Македония, часть Фессалии, а также номы Ахея, Аркадия и Лакония.

Восточную Македонию и Фракию можно отнести к регионам с умеренным типом климата, с относительно холодной и влажной зимой и жарким, сухим летом.

Афины расположены в переходной зоне, где соединяются два типа климата: средиземноморский и умеренный. В северной части Афин преобладает умеренный климат, в то время как в центральных и южных районах наблюдаются черты средиземноморского климата.

Гидрография

Реки преобладают горные, короткие, бурные, с живописными порогами и водопадами, часто текущие к морю в узких каньонах. Самая длинная река Греции — Альякмон (более 300 км). Другие крупные реки — Эврос, Нестос, Стримон, Вардар, Ахелоос. Реки непригодны для судоходства, но играют довольно большую роль как источники энергии.

В Греции насчитывается свыше 20 озёр площадью 10—100 км². Самые крупные и глубокие из них тектонического происхождения. К ним принадлежат озёра Трихонис (95,5 км²), Волви (75,6 км²), Вегоритис (72,5 км²). Много карстовых озёр. Они, как правило, небольшие, питаются в основном подземными водами. Крупнейшее из них — Янина (22 км²).

Флора и фауна

На территории Греции сохранилось не так много видов диких животных, популяции их невелики. Это связано с многотысячелетней историей этой страны — более 8000 лет люди активно истребляли животных и растения на территории Греции. Типичны здесь небольшие животные: зайцы, барсуки, дикобразы и различные виды мышей.

Из крупных млекопитающих наиболее распространены бурый медведь, шакал, лисица, рысь и дикий кабан. Множество видов животных занесено в Красную книгу, среди них морская черепаха каретта и тюлень-монах. В древности в Греции жили, например, львы.

Многочисленны в Греции пресмыкающиеся змеи и ящерицы.

Среди птиц чаще всего можно увидеть диких уток, зимородков и куропаток, а также хищников — сов, орлов и коршунов.

В прибрежных территориях водится много чаек, а в водах Греции огромное разнообразие моллюсков и рыб, хотя запасы последних значительно сократились в последнее время.

На территории Греции распространены более 5000 видов растений. Широко распространены в Греции небольшие растения и кустарники: маквис и фригана. На полуострове Халкидики часто встречаются сосновые леса. Распространены кипарисы и платаны. Возраст некоторых достигает нескольких тысяч лет. Очень распространена олива — одно из ценнейших деревьев Греции и всего Средиземноморья.

Для защиты природы в Греции создан ряд национальных парков и особо охраняемых территорий.

Стихийные бедствия и экологические проблемы

Типичные стихийные бедствия в Греции: землетрясения, засухи, лесные пожары. Наиболее известные в истории Греции землетрясения — Родосское и землетрясение 365 года. Сильнейшими землетрясениями также сопровождалось Минойское извержение на острове Тира (Санторин), произошедшее между 1628 и 1500 годами до нашей эры, следствием извержения и цунами стал упадок и закат Минойской цивилизации на острове Крит. Одно из последних значительных землетрясений в Греции — землетрясение на Крите в 2011 году. В целом территория Греции характеризуется низким уровнем экологической опасности и допустимым уровнем техногенной нагрузки. Неблагоприятное экологическое состояние сложилось только в районах городских агломераций Афин и Салоник, где проживает около 3 млн человек, или 26 % всего населения страны. В частности, мониторинг Организации экономического сотрудничества и развития показал, что наиболее острые проблемы охраны окружающей среды этих районов — высокий уровень загрязнённости атмосферного воздуха выбросами CO2, соединений SOx и NOx, а также недостаточная степень очистки сточных вод, которые сбрасываются в поверхностные водотоки и водоёмы[3].

Загрязнение воды — результат многолетнего сброса со сточными водами промышленных загрязнителей, сельскохозяйственных токсичных химикатов, таких как удобрения и пестициды. Залив Сароникос, всё северное и восточное побережье, которые занимают Афины и Пирей — одно из наиболее загрязнённых. В целом Греция владеет 54 км3 водных ресурсов, но 81 % из них используются в сельском хозяйстве и 3 % в промышленных целях.[4] Проблема загрязнения атмосферного воздуха возникла как прямое следствие пренебрежения к экологическим мероприятиям во время быстрого промышленного роста в 1970-х годах в сочетании с несбалансированным развитием и нерегулируемым разрастанием городов: так, 50 % промышленных предприятий Афин построены в центре города. Кроме того геоморфологические условия Аттики приводят к быстрому рассеиванию загрязнителей в воздухе.[5] В частности, лесные пожары 2009 года вызвали образование дымовой завесы над Афинами.

Государственные программы, направленные на снижение выбросов диоксида углерода и свинца в атмосферный воздух, были развёрнуты в 1978 году, когда из-за смога жители Аттики массово стали обращаться в больницы с жалобами на дыхательную и сердечно-сосудистую системы. С июня по август 1982 года правительство закрыло 87 предприятий, 73 предприятиям было предписано сократить выбросы, автомобилям было запрещено движение по центру Афин. В январе 1988 года автопарк такси в центре Афин был уменьшен на 50 %, а частным автомобилям запретили движение по трём основным городским магистралям[4]. Для сокращения выбросов диоксида серы запретили использование сырой нефти для центрального отопления и приняли меры по снижению содержания серы в дизельном топливе и сырой нефти. Решению проблемы помогло и строительство 2 и 3 веток Афинского метрополитена. Поэтому с начала 2000-х годов проблема смога успешно разрешается, а уровень диоксида углерода и оксидов серы и азота стабилизирован на допустимом уровне[3]. Управление водными ресурсами в Греции также достигло значительного прогресса в последние годы, особенно после создания новых правовых требований по водопользованию и водоотведению. В период между 1992 и 2002 годами даже удалось сократить забор воды для сельского хозяйства на 2,5 %. Однако некоторые среди крупнейших рек Греции (Аксиос, Стримон, Нестос, Марица) и озёра Дойран и Преспа питаются водами притоков, протекающих не только по территории Греции, но и соседних стран. Поэтому для Греции чрезвычайную важность приобретает необходимость координации своих усилий с другими государствами.

Напишите отзыв о статье "География Греции"

Примечания

  1. [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_geo/1498 Греция // Географическая энциклопедия]
  2. 1 2 [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_colier/232 ГРЕЦИЯ // Энциклопедия Кольера]
  3. 1 2 [docs.google.com/viewer?a=v&q=cache:xEcwcnbcWYkJ:www.oecd.org/dataoecd/9/1/2448632.pdf+Environmental+Issues+in+Greece&hl=ru&gl=ua&pid=bl&srcid=ADGEESj0e-vSLT1yKYTOmWZb4dzk-BSoZwFpY84Raak4W7iaxnJcJTkQ0dva-AJGrwOW6IX6ptIrrucQQkaTmOQ7X0PbJ8NG2lMkgSaeQohrJUqLHB-AUNg1s5optozer3pgdk9AsDHZ&sig=AHIEtbQtsPVu0IPRV4M59-QLeNPPji9vSg Отчёт Организации экономического сотрудничества и развития, с. 2]
  4. 1 2 [www.nationsencyclopedia.com/Europe/Greece-ENVIRONMENT.html Encyclopedia of the Nations]
  5. [archive.is/20121210055826/video.minpress.gr/wwwminpress/aboutgreece/aboutgreece_environment.pdf|lang_ru&client=firefox N.-K. Hlepas (University of Athens). Atmospheric Environment]

См. также


Отрывок, характеризующий География Греции

– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]