Корпус (военное дело)
Поделись знанием:
Илья Андреич придумал эту дипломатическую хитрость для того, чтобы дать простор будущей золовке объясниться с своей невесткой (как он сказал это после дочери) и еще для того, чтобы избежать возможности встречи с князем, которого он боялся. Он не сказал этого дочери, но Наташа поняла этот страх и беспокойство своего отца и почувствовала себя оскорбленною. Она покраснела за своего отца, еще более рассердилась за то, что покраснела и смелым, вызывающим взглядом, говорившим про то, что она никого не боится, взглянула на княжну. Княжна сказала графу, что очень рада и просит его только пробыть подольше у Анны Семеновны, и Илья Андреич уехал.
M lle Bourienne, несмотря на беспокойные, бросаемые на нее взгляды княжны Марьи, желавшей с глазу на глаз поговорить с Наташей, не выходила из комнаты и держала твердо разговор о московских удовольствиях и театрах. Наташа была оскорблена замешательством, происшедшим в передней, беспокойством своего отца и неестественным тоном княжны, которая – ей казалось – делала милость, принимая ее. И потом всё ей было неприятно. Княжна Марья ей не нравилась. Она казалась ей очень дурной собою, притворной и сухою. Наташа вдруг нравственно съёжилась и приняла невольно такой небрежный тон, который еще более отталкивал от нее княжну Марью. После пяти минут тяжелого, притворного разговора, послышались приближающиеся быстрые шаги в туфлях. Лицо княжны Марьи выразило испуг, дверь комнаты отворилась и вошел князь в белом колпаке и халате.
– Ах, сударыня, – заговорил он, – сударыня, графиня… графиня Ростова, коли не ошибаюсь… прошу извинить, извинить… не знал, сударыня. Видит Бог не знал, что вы удостоили нас своим посещением, к дочери зашел в таком костюме. Извинить прошу… видит Бог не знал, – повторил он так не натурально, ударяя на слово Бог и так неприятно, что княжна Марья стояла, опустив глаза, не смея взглянуть ни на отца, ни на Наташу. Наташа, встав и присев, тоже не знала, что ей делать. Одна m lle Bourienne приятно улыбалась.
– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.
В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.
– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.
Граф Илья Андреич, смеясь, подтолкнул краснеющую Соню, указывая ей на прежнего обожателя.
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.
– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.
На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.
– Mais charmante! [Очень мила!] – сказал он, очевидно про Наташу, как не столько слышала она, сколько поняла по движению его губ. Потом он прошел в первый ряд и сел подле Долохова, дружески и небрежно толкнув локтем того Долохова, с которым так заискивающе обращались другие. Он, весело подмигнув, улыбнулся ему и уперся ногой в рампу.
– Как похожи брат с сестрой! – сказал граф. – И как хороши оба!
Шиншин вполголоса начал рассказывать графу какую то историю интриги Курагина в Москве, к которой Наташа прислушалась именно потому, что он сказал про нее charmante.
Первый акт кончился, в партере все встали, перепутались и стали ходить и выходить.
Борис пришел в ложу Ростовых, очень просто принял поздравления и, приподняв брови, с рассеянной улыбкой, передал Наташе и Соне просьбу его невесты, чтобы они были на ее свадьбе, и вышел. Наташа с веселой и кокетливой улыбкой разговаривала с ним и поздравляла с женитьбой того самого Бориса, в которого она была влюблена прежде. В том состоянии опьянения, в котором она находилась, всё казалось просто и естественно.
Голая Элен сидела подле нее и одинаково всем улыбалась; и точно так же улыбнулась Наташа Борису.
Ложа Элен наполнилась и окружилась со стороны партера самыми знатными и умными мужчинами, которые, казалось, наперерыв желали показать всем, что они знакомы с ней.
Курагин весь этот антракт стоял с Долоховым впереди у рампы, глядя на ложу Ростовых. Наташа знала, что он говорил про нее, и это доставляло ей удовольствие. Она даже повернулась так, чтобы ему виден был ее профиль, по ее понятиям, в самом выгодном положении. Перед началом второго акта в партере показалась фигура Пьера, которого еще с приезда не видали Ростовы. Лицо его было грустно, и он еще потолстел, с тех пор как его последний раз видела Наташа. Он, никого не замечая, прошел в первые ряды. Анатоль подошел к нему и стал что то говорить ему, глядя и указывая на ложу Ростовых. Пьер, увидав Наташу, оживился и поспешно, по рядам, пошел к их ложе. Подойдя к ним, он облокотился и улыбаясь долго говорил с Наташей. Во время своего разговора с Пьером, Наташа услыхала в ложе графини Безуховой мужской голос и почему то узнала, что это был Курагин. Она оглянулась и встретилась с ним глазами. Он почти улыбаясь смотрел ей прямо в глаза таким восхищенным, ласковым взглядом, что казалось странно быть от него так близко, так смотреть на него, быть так уверенной, что нравишься ему, и не быть с ним знакомой.
Во втором акте были картины, изображающие монументы и была дыра в полотне, изображающая луну, и абажуры на рампе подняли, и стали играть в басу трубы и контрабасы, и справа и слева вышло много людей в черных мантиях. Люди стали махать руками, и в руках у них было что то вроде кинжалов; потом прибежали еще какие то люди и стали тащить прочь ту девицу, которая была прежде в белом, а теперь в голубом платье. Они не утащили ее сразу, а долго с ней пели, а потом уже ее утащили, и за кулисами ударили три раза во что то металлическое, и все стали на колена и запели молитву. Несколько раз все эти действия прерывались восторженными криками зрителей.
Во время этого акта Наташа всякий раз, как взглядывала в партер, видела Анатоля Курагина, перекинувшего руку через спинку кресла и смотревшего на нее. Ей приятно было видеть, что он так пленен ею, и не приходило в голову, чтобы в этом было что нибудь дурное.
Когда второй акт кончился, графиня Безухова встала, повернулась к ложе Ростовых (грудь ее совершенно была обнажена), пальчиком в перчатке поманила к себе старого графа, и не обращая внимания на вошедших к ней в ложу, начала любезно улыбаясь говорить с ним.
– Да познакомьте же меня с вашими прелестными дочерьми, – сказала она, – весь город про них кричит, а я их не знаю.
Наташа встала и присела великолепной графине. Наташе так приятна была похвала этой блестящей красавицы, что она покраснела от удовольствия.
– Я теперь тоже хочу сделаться москвичкой, – говорила Элен. – И как вам не совестно зарыть такие перлы в деревне!
Графиня Безухая, по справедливости, имела репутацию обворожительной женщины. Она могла говорить то, чего не думала, и в особенности льстить, совершенно просто и натурально.
– Нет, милый граф, вы мне позвольте заняться вашими дочерьми. Я хоть теперь здесь не надолго. И вы тоже. Я постараюсь повеселить ваших. Я еще в Петербурге много слышала о вас, и хотела вас узнать, – сказала она Наташе с своей однообразно красивой улыбкой. – Я слышала о вас и от моего пажа – Друбецкого. Вы слышали, он женится? И от друга моего мужа – Болконского, князя Андрея Болконского, – сказала она с особенным ударением, намекая этим на то, что она знала отношения его к Наташе. – Она попросила, чтобы лучше познакомиться, позволить одной из барышень посидеть остальную часть спектакля в ее ложе, и Наташа перешла к ней.
В третьем акте был на сцене представлен дворец, в котором горело много свечей и повешены были картины, изображавшие рыцарей с бородками. В середине стояли, вероятно, царь и царица. Царь замахал правою рукою, и, видимо робея, дурно пропел что то, и сел на малиновый трон. Девица, бывшая сначала в белом, потом в голубом, теперь была одета в одной рубашке с распущенными волосами и стояла около трона. Она о чем то горестно пела, обращаясь к царице; но царь строго махнул рукой, и с боков вышли мужчины с голыми ногами и женщины с голыми ногами, и стали танцовать все вместе. Потом скрипки заиграли очень тонко и весело, одна из девиц с голыми толстыми ногами и худыми руками, отделившись от других, отошла за кулисы, поправила корсаж, вышла на середину и стала прыгать и скоро бить одной ногой о другую. Все в партере захлопали руками и закричали браво. Потом один мужчина стал в угол. В оркестре заиграли громче в цимбалы и трубы, и один этот мужчина с голыми ногами стал прыгать очень высоко и семенить ногами. (Мужчина этот был Duport, получавший 60 тысяч в год за это искусство.) Все в партере, в ложах и райке стали хлопать и кричать изо всех сил, и мужчина остановился и стал улыбаться и кланяться на все стороны. Потом танцовали еще другие, с голыми ногами, мужчины и женщины, потом опять один из царей закричал что то под музыку, и все стали петь. Но вдруг сделалась буря, в оркестре послышались хроматические гаммы и аккорды уменьшенной септимы, и все побежали и потащили опять одного из присутствующих за кулисы, и занавесь опустилась. Опять между зрителями поднялся страшный шум и треск, и все с восторженными лицами стали кричать: Дюпора! Дюпора! Дюпора! Наташа уже не находила этого странным. Она с удовольствием, радостно улыбаясь, смотрела вокруг себя.
– N'est ce pas qu'il est admirable – Duport? [Неправда ли, Дюпор восхитителен?] – сказала Элен, обращаясь к ней.
– Oh, oui, [О, да,] – отвечала Наташа.
В антракте в ложе Элен пахнуло холодом, отворилась дверь и, нагибаясь и стараясь не зацепить кого нибудь, вошел Анатоль.
– Позвольте мне вам представить брата, – беспокойно перебегая глазами с Наташи на Анатоля, сказала Элен. Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку и улыбнулась. Анатоль, который вблизи был так же хорош, как и издали, подсел к ней и сказал, что давно желал иметь это удовольствие, еще с Нарышкинского бала, на котором он имел удовольствие, которое не забыл, видеть ее. Курагин с женщинами был гораздо умнее и проще, чем в мужском обществе. Он говорил смело и просто, и Наташу странно и приятно поразило то, что не только не было ничего такого страшного в этом человеке, про которого так много рассказывали, но что напротив у него была самая наивная, веселая и добродушная улыбка.
Курагин спросил про впечатление спектакля и рассказал ей про то, как в прошлый спектакль Семенова играя, упала.
– А знаете, графиня, – сказал он, вдруг обращаясь к ней, как к старой давнишней знакомой, – у нас устраивается карусель в костюмах; вам бы надо участвовать в нем: будет очень весело. Все сбираются у Карагиных. Пожалуйста приезжайте, право, а? – проговорил он.
Говоря это, он не спускал улыбающихся глаз с лица, с шеи, с оголенных рук Наташи. Наташа несомненно знала, что он восхищается ею. Ей было это приятно, но почему то ей тесно и тяжело становилось от его присутствия. Когда она не смотрела на него, она чувствовала, что он смотрел на ее плечи, и она невольно перехватывала его взгляд, чтоб он уж лучше смотрел на ее глаза. Но, глядя ему в глаза, она со страхом чувствовала, что между им и ей совсем нет той преграды стыдливости, которую она всегда чувствовала между собой и другими мужчинами. Она, сама не зная как, через пять минут чувствовала себя страшно близкой к этому человеку. Когда она отворачивалась, она боялась, как бы он сзади не взял ее за голую руку, не поцеловал бы ее в шею. Они говорили о самых простых вещах и она чувствовала, что они близки, как она никогда не была с мужчиной. Наташа оглядывалась на Элен и на отца, как будто спрашивая их, что такое это значило; но Элен была занята разговором с каким то генералом и не ответила на ее взгляд, а взгляд отца ничего не сказал ей, как только то, что он всегда говорил: «весело, ну я и рад».
В одну из минут неловкого молчания, во время которых Анатоль своими выпуклыми глазами спокойно и упорно смотрел на нее, Наташа, чтобы прервать это молчание, спросила его, как ему нравится Москва. Наташа спросила и покраснела. Ей постоянно казалось, что что то неприличное она делает, говоря с ним. Анатоль улыбнулся, как бы ободряя ее.
– Сначала мне мало нравилась, потому что, что делает город приятным, ce sont les jolies femmes, [хорошенькие женщины,] не правда ли? Ну а теперь очень нравится, – сказал он, значительно глядя на нее. – Поедете на карусель, графиня? Поезжайте, – сказал он, и, протянув руку к ее букету и понижая голос, сказал: – Vous serez la plus jolie. Venez, chere comtesse, et comme gage donnez moi cette fleur. [Вы будете самая хорошенькая. Поезжайте, милая графиня, и в залог дайте мне этот цветок.]
Наташа не поняла того, что он сказал, так же как он сам, но она чувствовала, что в непонятных словах его был неприличный умысел. Она не знала, что сказать и отвернулась, как будто не слыхала того, что он сказал. Но только что она отвернулась, она подумала, что он тут сзади так близко от нее.
«Что он теперь? Он сконфужен? Рассержен? Надо поправить это?» спрашивала она сама себя. Она не могла удержаться, чтобы не оглянуться. Она прямо в глаза взглянула ему, и его близость и уверенность, и добродушная ласковость улыбки победили ее. Она улыбнулась точно так же, как и он, глядя прямо в глаза ему. И опять она с ужасом чувствовала, что между ним и ею нет никакой преграды.
Опять поднялась занавесь. Анатоль вышел из ложи, спокойный и веселый. Наташа вернулась к отцу в ложу, совершенно уже подчиненная тому миру, в котором она находилась. Всё, что происходило перед ней, уже казалось ей вполне естественным; но за то все прежние мысли ее о женихе, о княжне Марье, о деревенской жизни ни разу не пришли ей в голову, как будто всё то было давно, давно прошедшее.
В четвертом акте был какой то чорт, который пел, махая рукою до тех пор, пока не выдвинули под ним доски, и он не опустился туда. Наташа только это и видела из четвертого акта: что то волновало и мучило ее, и причиной этого волнения был Курагин, за которым она невольно следила глазами. Когда они выходили из театра, Анатоль подошел к ним, вызвал их карету и подсаживал их. Подсаживая Наташу, он пожал ей руку выше локтя. Наташа, взволнованная и красная, оглянулась на него. Он, блестя своими глазами и нежно улыбаясь, смотрел на нее.
Только приехав домой, Наташа могла ясно обдумать всё то, что с ней было, и вдруг вспомнив князя Андрея, она ужаснулась, и при всех за чаем, за который все сели после театра, громко ахнула и раскрасневшись выбежала из комнаты. – «Боже мой! Я погибла! сказала она себе. Как я могла допустить до этого?» думала она. Долго она сидела закрыв раскрасневшееся лицо руками, стараясь дать себе ясный отчет в том, что было с нею, и не могла ни понять того, что с ней было, ни того, что она чувствовала. Всё казалось ей темно, неясно и страшно. Там, в этой огромной, освещенной зале, где по мокрым доскам прыгал под музыку с голыми ногами Duport в курточке с блестками, и девицы, и старики, и голая с спокойной и гордой улыбкой Элен в восторге кричали браво, – там под тенью этой Элен, там это было всё ясно и просто; но теперь одной, самой с собой, это было непонятно. – «Что это такое? Что такое этот страх, который я испытывала к нему? Что такое эти угрызения совести, которые я испытываю теперь»? думала она.
(перенаправлено с «Корпус (соединение)»)
Корпус (к) (от лат. corpus — тело, единое целое[1]) — постоянное или временное (экспедиционный корпус) воинское формирование для самостоятельных (отдельный корпус) или в составе армии, фронта (группы армий) военных действий, а в мирное время — для совместной подготовки личного состава к действиям по предназначению.
Состоит из других соединений (дивизия, бригада), частей и подразделений различных родов войск для выполнения задач военной службы.
Является промежуточным звеном между дивизией и армией. Могут иметь названия по преобладающему роду войск (пехотный (стрелковый), ракетный и т. д.), основному вооружению (танковый, ракетный и т. д.), по номеру (римские и арабские цифры), по командирам, по месту дислокации. Имеются (имелись) в вооружённых силах многих государств. Штатная категория командира корпуса в вооружённых силах СССР — генерал-лейтенант.
Это слово также используется для обозначения совокупности военнослужащих, объединённых родом службы (офицерский корпус, корпус Генерального штаба, Фельдъегерский корпус)[1].
Содержание
История
Корпус, как постоянное высшее тактическое соединение, появляется в начале XIX века во Франции, позже — и в других государствах. Состоял, как правило, из двух дивизий[2].
Россия
Первый корпус (временное формирование) в вооружённых силах России — корволант (фр. corps volant — летучий корпус) был создан Петром I в 1701 году как войсковое соединение из конницы, пехоты (перевозимой на лошадях) и лёгкой артиллерии. Предназначался для действий в тылу противника, перехвата его коммуникаций, его преследования и уничтожения. Наиболее успешно действовал, под личным командованием Петра I, в бою у деревни Лесной 28 сентября 1708 года, и имел в своём составе 7000 человек конницы и 5000 пехоты, в этом бою был разбит шведский корпус Левенгаупта, шедший на соединение с армией Карла XII из Лифляндии.
В XVIII веке понятие корпус не было чётко определено. Корпусом могли называть
воинскую/войсковую часть:
- Лейб-кампанский корпус — представлявший собой роту дворцовых гренадер.
- Корпус принца Конде — воинская часть (войсковая часть).
или войсковое соединение:
- Ландмилицкий корпус.
- Егерский корпус (см. Егерские полки Российской империи)
- Армейский корпус.
или совокупность военнослужащих, объединённых родом службы:
или военно-учебные заведения (такие как Пажеский корпус и кадетские корпуса), а также организации специалистов русского ВМФ (Корпуса Морского Ведомства).
Имперский период
- Астраханский корпус (1777 год, с 1782 года — Новолинейный корпус, позднее — Кавказский корпус) — сформирован из войск, расположенных в Кизлярском крае и по пограничной линии по реке Терек, с подчинением астраханскому губернатору. В состав корпуса вошли Кабардинский и Горский егерские батальоны, Моздокский и Свияжский полевые батальоны, два гарнизонных батальонов в городе Кизляр и один гарнизонный батальон в г. Моздок. В 1779 году на усиление Астраханского корпуса прибыли Селенгинский, Томский и Ладожский пехотные полки. Осенью 1782 года корпус был вновь усилен прибывшими частями и был переименован вначале в Новолинейный, а затем в Кавказский корпус. Корпус состоял из 22 батальонов пехоты, 20 эскадронов драгун и 4 рот артиллерии (30 орудий).
- В начале 1796 года императрица Екатерина II, решив объявить войну Персии, повелела усилить Кавказский корпус 4 пехотными, 3 легкоконными, и одним казачьим полками.
- Каспийский корпус (1796 год) Из числа войск Кавказского корпуса для участия в персидском походе графа В. А. Зубова был составлен Каспийский корпус. В состав корпуса вошли 6 батальонов гренадер, 12 мушкетерских, 7 егерских батальонов и 45 эскадронов кавалерии. После смерти Екатерины II император Павел I остановил военные действия с Персией и повелел вывести все войска, находившиеся в составе Каспийского корпуса в пределы России.
- Фельдъегерский корпус — воинская часть, вспомогательного назначения, в Русской Императорской Армии в 1796—1917 годах. Личный состав Фельдъегерского корпуса (Фельдъегерь) обеспечивал доставку приказов, донесений, ценных бумаг, посылок, а также сопровождение высокопоставленных лиц.
С 1806 года до 60-х годов XIX века вооружённые силы России включали корпуса (всех родов оружия), имевшие по 2 или 3 дивизии и артиллерийские бригады.
С начала XIX века корпус оформляется в войсковую тактическую и административную единицу, включающую все рода войск: пехоту, артиллерию и кавалерию. Корпуса подразделялись на дивизии и бригады. Руководил корпусом штаб во главе с командиром корпуса. В мирное время основная задача корпуса — организация обучения и поддержание боевой готовности войск. Во время войны корпус являлся тактической единицей, осуществлявшей самостоятельные военные действия в составе армии. Корпус, действовавший во время войны самостоятельно, назывался отдельным. Особую категорию составляли кавалерийские корпуса. Являясь тактическим соединением кавалерии с артиллерией, они служили стратегическим резервом армии.
- Резервный корпус 1812 года, в количестве пяти кавалерийских корпусов, назывались резервными, хотя входившие в них дивизии и полки были действующими.
В Отечественную войну 1812 года русские войска разгромили 22 корпуса, так называемой «Великой армии» Наполеона.
В первой половине XIX века корпусная организация войск составляла основу военного управления. Общее число корпусов изменялось от пяти в 1810 году до двадцати в 1825 году, из них восемь отдельных:
- Отдельный Гвардейский корпус
- Отдельный Гренадерский корпус
- Отдельный Кавказский корпус
- Отдельный Финляндский корпус
- Отдельный Литовский корпус
- Отдельный Оренбургский корпус
- Отдельный Сибирский корпус
- Отдельный корпус внутренней стражи создан сведением 7.2.1816 подразделений внутренней стражи, созданных 1811 году указами Александра Первого от 16 января и 27 марта. Европейская территория Российской империи разделялась на округа внутренней стражи. Существовало в разное время от 8 до 12 округов (50 батальонов).
- Корпус горных инженеров создан в 1834 году.
- Отдельный корпус жандармов создан в 1836 году на основе жандармских дивизионов корпуса внутренней стражи и жандармского полка. Вся страна была разделена на несколько (сначала пять, потом восемь) жандармских округов.
- Отдельный корпус пограничной стражи — воинское формирование Российской империи, предназначенное для охраны границ. Корпус создан указом Александра III в 1893 году путём выделения в особое военное формирование отделения пограничного надзора Департамента таможенных сборов Министерства финансов.
В 1833 году число корпусов было уменьшено до пятнадцати. На период Восточной войны (1855—1856 годов) было создано три новых корпуса, а после её окончания расформировано четыре корпуса.
Армейские и кавалерийские корпуса были упразднены в 1862—1864 годах в связи с военно-окружной реформой Д. А. Милютина. При такой организации, в округе высшим войсковым соединением стала дивизия, низшая тактическая единица — батальон. Предполагалось, что такая организация ВС России будет максимально близкой к полевому устройству армии в военное время. Существенными недостатками данной системы являлось отсутствие связи между родами войск, что лишало командиров возможности отработки единых оперативных и стратегических задач, но самое печальное заключалось в том, что высшие командные кадры не получали в мирное время опыта управления крупными военными соединениями.
Однако преимущества корпусной организации в деле подготовки войск и усиления их боевой готовности в прошлом, привели к воссозданию армейских корпусов в 1874—1879 годах. Каждый корпус включал в себя две или три пехотных и одну кавалерийскую дивизии с артиллерией, саперный батальон и летучий парк.
- В 1874 году был вновь созданы Гвардейский корпус:
- 1-й гвардейский корпус (1874—1918 года, до 12.11.1915 — гвардейский корпус). Образован 20.8.1874) — корпус русской армии. Расформирован в начале 1918 года. Части корпуса участвовали в русско-турецкой войне 1877—1878 годов и в Первой мировой войне на разных фронтах.
- 2-й гвардейский корпус (1915—1918 года). Образован в ноябре 1915 года; расформирован в начале 1918 года. Участвовал в боевых операциях на Юго-Западном (1915 год — ноябрь 1916 года, апрель 1917 год — 1918 год) и Западном (ноябрь 1916 года — апрель 1917 года) фронтах.
- Армейский корпус (ак) (1876—1918 года). Формирование армейских корпусов началось с 1 ноября 1876 года. 1-й — 15-й корпуса принимали участие в русско-турецкой войне 1877—1878 годов. К 1914 году число корпусов достигло 25-ти. К началу Первой мировой войны корпусная организация охватывала почти все полевые войска, за исключением крепостной артиллерии, некоторых казачьих частей и войск Семиреченской области.
- Накануне Первой мировой войны армейские корпуса состояли из двух пехотных и одной кавалерийской (или казачьей) дивизий, а также корпусной артиллерии (120—176 орудий). Состав и количество других войск, входивших в корпуса (стрелковые бригады, сапёрные, понтонные и обозные батальоны, искровые и воздухоплавательные роты, продовольственные, санитарные и другие тыловые учреждения), определялись в разных корпусах по-разному и зависели от потребностей армий, в состав которых корпуса входили в военное время. За время Первой мировой войны число корпусов было увеличено до 50. После Февральской революции 1917 года в вооружённых силах создавались национальные воинские части. В июле 1917 года на основе 1-й Польской стрелковой дивизии сформирован Польский стрелковый корпус, действовавший в районе г. Могилёва. Армейские корпуса вели бои на всех фронтах. Расформированы в 1918 году.
В 1877 году сформирован Гренадерский корпус. В 1896—1906 годах существовали два кавалерийских корпуса.
- 1914
Уже в сентябре-октябре 1914 года стало понятно, что необходимо создать особую организацию для руководства конными массами, поэтому были созданы кавалерийские корпуса. Состав корпусов был различным:
- 1-й кавалерийский корпус генерал-лейтенанта А. В. Новикова:
- 5-я кавалерийские дивизия,
- 8-я кавалерийские дивизия,
- 14-я кавалерийские дивизия,
- 4-я Донская казачья дивизия
- 5-я Донская казачья дивизия,
- Отдельная Туркестанская казачья бригада;
- 2-й кавалерийский корпус генерал-лейтенанта хана Г. Нахичеванского:
- 12-я кавалерийская дивизия и
- Кавказская туземная конная дивизии. Впоследствии из Осадной армии в корпус поступила 9-я кавалерийская дивизия.
- Корпуса государственного ополчения:
- 1-й корпус государственного ополчения, 1914—1917 гг.;
- 2-й корпус государственного ополчения, 1914—1917 гг.;
- 3-й корпус государственного ополчения, 1914—1918 гг.;
- 4-й корпус государственного ополчения, 1914—1916 гг.;
- 6-й корпус государственного ополчения, 1914—1918 гг.;
- 7-й корпус государственного ополчения, 1914—1915 гг.;
- 8-й корпус государственного ополчения, 1914—1917 гг.;
- 9-й корпус государственного ополчения, 1914—1915 гг.;
- 10-й корпус государственного ополчения, 1914—1915 гг.;
- 1915
- В апреле был сформирован 3-й кавалерийский корпус генерал-лейтенанта графа Ф. А. Келлера:
- 10-я кавалерийская дивизия,
- 1-я Донская казачья дивизия,
- Терская казачья дивизия,
- Отдельная Гвардейская кавалерийская бригада.
- В мае был сформирован 4-й кавалерийский корпус генерал-майора Я. Ф. фон Гилленшмидта. 4-й корпус фактически был сформирован как Сводный конный корпус 3-й армии под командованием генерал-лейтенанта Н. Г. Володченко в апреле 1915 года, в составе 7-й и 16-й кавалерийских, 2-й сводно-казачьей дивизий:
- 16-я кавалерийская дивизия,
- 2-я сводно-казачья дивизия,
- 3-я Кавказская казачья дивизии.
- Сводный кавалерийский корпус в составе 8-й армии. Сформирован 12.08.1915; расформирован 18.10.1915
- 5-й кавалерийский корпус также в составе 8-й армии. Сформирован 1.09.1915; с ноября его возглавил генерал-майор Л. Н. Вельяшев.
- 6-й кавалерийский корпус. Сформирован в ноябре 1915 года; генерал-лейтенант А. А. Павлов;
- В октябре 1915 года на Кавказе был сформирован Экспедиционный кавалерийский корпус (1-я Кавказская казачья и Кавказская кавалерийские дивизии — около 14 000 человек при 38 орудиях), имевший своей задачей активно противодействовать прогерманским силам в Персии в соединение с английскими войсками. Во главе Экспедиционного корпуса был поставлен генерал-лейтенант Н. Н. Баратов. Этот корпус впоследствии станет Кавказским кавалерийским.
- 1916
- 7-й кавалерийский корпус. Сформирован в феврале 1916 года; с марта им командовал генерал от кавалерии князь Г. А. Туманов
- Гвардейский кавалерийский корпус. Сформирован в 1916 году
- 1917
- Кавказский туземный конный корпус. Развернутая Кавказская туземная конная дивизия.
- Экспедиционный корпус Русской Армии во Франции — соединение Русской Императорской Армии Вооружённых Сил России, участвовавших в Великой войне на территории Франции.
- 1920
- Корпус императорских армии и флота. КИАФ, сформирован в 1920 году — организация военнослужащих Русской императорских армии и флота во Франции.
Советский период
- 1-й корпус (1к) — первое соединение, сформированное РККА в 1918 году.
В РККА корпусом называлось соединение, состоящее из нескольких соединений, частей и подразделений. Выделялось несколько типов корпусов:
- Стрелковый корпус (ск) формировались с 1918 года — состоял из двух стрелковых дивизий, артиллерийского полка, зенитно-артиллерийского дивизиона, батальона связи, сапёрного батальона и авиаэскадрильи. Штатная численность личного состава стрелкового корпуса на 17.8.1940 составляла около 15 000 человек. Стрелковые корпуса, как правило, входили в состав общевойсковых армий.
- Кавалерийский корпус (кк) формировались с 1919 года — тактическое (оперативно-тактическое) соединение конницы РККА постоянного или временного состава[3].
- В июне-сентябре 1919 года были созданы два первых кавалерийских корпуса. Отдельные кавалерийские дивизии стали сводиться в кавалерийские корпуса и тем самым были созданы условия для массированного использования стратегической (армейской) конницы. В июне 1919 года из 4-й и 6-й кавалерийских дивизий был сформирован 1-й конный корпус под командованием С. М. Буденного, в сентябре 1919 года — конносводный корпус под командованием Б. М. Думенко (1-я партизанская, 2-я Горская и 3-я Донская кавалерийские бригады).
- В начале Великой Отечественной войны (1941—1943 годы) было сформировано 19 кавалерийских корпусов (в связи с большой уязвимостью кавалерии от огня артиллерии, ударов авиации и танков их количество к сентябрю 1943 года было сокращено до 8-ми) и 7 гвардейских кавалерийских корпусов.
- Во второй половине XX века кавалерийские корпуса в Советской Армии были расформированы.
- Фельдъегерский корпус ГПУ — ОГПУ — НКВД (1924 по 1934 года)
- Отдельный железнодорожный корпус (ождк). В 1926 году военнослужащие Отдельного корпуса железнодорожных войск РККА начали проводить топографическую разведку будущей трассы БАМа.
- Механизированный корпус (мехкорпус, мк):
- Мехкорпус (1932—1938 годов) — основное оперативно-тактическое соединение подвижных войск РККА, в 1938—1939 годах переформированы в танковые корпуса (1938—1939 года) (тк);
- Мехкорпус (1940—1941 годов) — в 1940 году были вновь созданы мехкорпуса как общевойсковое соединение РККА для «глубокого потрясения фронта противника». К началу Великой Отечественной войны мк был основным тактическим объединением подвижных войск РККА и состоял из двух танковых, одной стрелковой дивизии и других подразделений, частей и соединений.
- Мехкорпус (1941—1945 годов) — мехкорпуса РККА периода Великой Отечественной войны, как правило, находились в окружном (с началом войны — фронтовом) подчинении, реже — входили в состав общевойсковых армий, в качестве ударной силы. К началу войны наибольшее количество — 5 мехкорпусов — находилось в подчинении командования Юго-Западного фронта. Всего в РККА имелось 30 мехкорпусов и 9 гвардейских мехкорпусов.
- Корпус ПВО формировался с 1937 года — соединение войск ПВО авиации РККА в вооружённых силах СССР перед началом и во время Великой Отечественной войны, предназначенное для защиты от ударов с воздуха важнейших административно-политических, промышленно-экономичческих центров и районов страны, а также группировок войск и военных объектов. К концу войны в войсках ПВО страны действовало 15 корпусов ПВО.
- Танковый корпус(тк) :
- Танковый корпус (1938—1939 годов) — переформированы из мехкорпусов.
- Танковый корпус (1942—1945 годов) — в 1942 году в майском наступлении на Харьков принимал участие сформированный в апреле новый тип соединения подвижных войск — танковый корпус, по своему составу, однако, аналогичный механизированному. Танковые корпуса обычно составляли фронтовой резерв. С 1943 года с началом формирования крупных подвижных соединений — танковых армий — танковые корпуса были введены в их состав и составляли их главную ударную силу.
- Авиационный корпус (ак) — оперативно-тактическое соединение Военно-Воздушных Сил, предназначенное для решения оперативных (оперативно-тактических) задач самостоятельно и в составе авиационного объединения во взаимодействии с силами и средствами других видов вооруженных сил в операциях сухопутных войск и военно-морских сил.
- Воздушно-десантный корпус (вдк) — развёрнуты к началу 1941 года, на базе имевшихся воздушно-десантных бригад, численностью свыше 10 000 человек каждый. Например 4вдк — воинское соединение авиации РККА Вооружённых Сил СССР в Великой Отечественной войне. Развёрнут весной 1941 года на территории Западного особого военного округа из 214-й воздушно-десантной бригады.
- Артиллерийский корпус прорыва (1943—1945 года) — объединение артиллерии РККА в вооружённых силах СССР во время Великой Отечественной войны. Артиллерийские корпуса прорыва входили в состав артиллерии резерва Верховного Главнокомандования.
К началу Великой Отечественной войны, в РККА, было 108 корпусов, в том числе:
- стрелковых — 62;
- механизированных — 29;
- кавалерийских — 4;
- воздушно-десантных — 5;
- авиационных — 5;
- ПВО — 3[4].
С началом войны нехватка людей и техники привела к пересмотру структуры действующей армии. Корпуса в основной своей массе были расформированы, основной тактической единицей пехоты стала дивизия, а подвижных войск и кавалерии — бригада. Однако, при подготовке контрнаступления под Москвой, вновь было учреждено соединение кавалерии в виде корпуса. Вновь образованы и стрелковые корпуса.
В конце войны, в составе Вооруженных Сил, было 286 корпусов, в том числе:
- стрелковых и кавалерийских — 182;
- танковых — 25;
- механизированных −13;
- артиллерийских и ПВО — 25;
- авиационных — 41;[4]
- Особый дорожно-строительный корпус НКВД СССР (1945—1956 года). Создан для строительства и восстановления разрушенной сети автомобильных дорог СССР во время войны (магистральных автомобильных дорог, дорог оборонного значения), основу корпуса составили дорожные войска подлежащие расформированию. Участвовал в строительстве на территориях Цимлянского гидроузла, Куйбышевской ГЭС, нефтепромыслах Татарии и Башкирии, слюдяных приисках Забайкалья. В период с 1946 по 1956 год он построил 3 244 км дорог с твёрдым покрытием, 17 км мостов, проложил 2,7 км железобетонных водопропускных труб.
- Четыре железнодорожных корпуса: два строили БАМ и два в Тюмени прокладывали дороги к каждой вышке, возводили мосты[5].
- Ракетный корпус (1961—1970 года) — оперативно — тактическое соединение ракетных войск стратегического назначения, предназначенное для выполнения боевых задач в ядерной войне на одном или нескольких стратегических воздушно-космических направлениях.
Федеральный период
С июня 1993 года Л. Я. Рохлин был командиром 8-го гвардейского армейского корпуса (8 Гв.ак, Волгоградский корпус, бывшая 8-я Гв. А).
Корпус в ВС других государств
- Корпус принца Конде — воинская часть
- Корпус фузилёров (Corpo de Fuzileiros)
- Корпус морских фузилёров (Corpo de Fuzileiros Navais)
Германия
К 1 января 1889 года корпусов имелось — 18; Корпуса германских войск во время 1-й мировой войны 1914—18 годов.
В 1939 году в ВС Германии было 14-ть полевых армий, каждая из них состояла из трех — четырёх корпусов. В июне 1940 года были созданы два усиленных танковых корпуса, названных танковыми группами (Panzergruppe) — группы «Фон Клейст» и «Гудериан», — каждая из которых включала в себя по три моторизованных корпуса.
Корпусов полевых армий было 33 единицы, №: I—XIII, XVII, XXI, XXIII—XXX, XXXVIII, XL, XLII — XLIV, XLVI — XLIX, и в каждый корпус (Korps) входило от двух до пяти пехотных дивизий, в которых служило около 60 000 человек личного состава. Ещё в составе полевых и резервных войск ВС Германии было семь моторизованных корпусов.
Корпуса ВС Германии (вермахта) во время 2-й мировой войны 1939—45 годов (представлены не все):
- 1-й танковый корпус СС
- 2-й армейский корпус (Германия)
- 3-й танковый корпус (Германия)
- 15-й казачий кавалерийский корпус СС
- 39-й танковый корпус (Германия)
- 48-й танковый корпус (Германия)
- Африканский корпус (нем. Afrikakorps) — экспедиционный корпус вермахта в период Второй мировой войны. Был создан 16 февраля 1941 года из немецких войск в Ливии. С марта 1943 года — в Тунисе, капитулировал в мае 1943 года.
- Горный корпус «Норвегия»
- Калмыцкий кавалерийский корпус
- Русский корпус
- и так далее.
Австро-Венгрия
К 1 января 1889 года корпусов имелось — 15.
Франция
К 1 января 1889 года корпусов имелось — 19.
Италия
К 1 января 1889 года корпусов имелось — 12. Ныне корпус карабинеров, входит в состав Вооружённых сил Италии. По вопросам обороны подчиняется Министерству обороны Италии, по вопросам общественного порядка Министерству внутренних дел Италии.
Иран
Корпус стражей Исламской революции, (перс. سپاه پاسداران انقلاب اسلامی — Сэпа́хе пасдара́не энгела́бе эслами́) — иранский вид вооружённых сил (гвардейский корпус) созданный в 1979 году из военизированных отрядов исламских революционных комитетов, сторонников лидера иранских шиитов великого аятоллы Рухоллы Мусави Хомейни. Принимал активное участие в ирано-иракской войне, а также в создании Хезболлы.
США
- Корпус морской пехоты США (англ. United States Marine Corps, USMC; US Marines) — вид вооружённых сил США, является основой экспедиционных сил США. Совместно с военно-морскими силами США подчиняется военно-морскому департаменту США. Численность личного состава оценивается в 200 тыс.человек, помимо подразделений и частей морской пехоты Национальной гвардии.
- Транспортный корпус США (англ. United States Army Transportation Corps, USATC) — составная часть вооружённых сил США, ответственная за транспортировку военнослужащих, техники и ресурсов по воздуху, суше и воде.
- Корпус военной полиции ВС США как род войск был создан в 1942 году.
Канада
Канадский экспедиционный корпус — вооружённое формирование канадских экспедиционных войск, созданное для участия в Первой мировой войне[6].
Англия
К 1 января 1889 года в Англии в мирное время корпусов нет, в военное же их должно быть 8;
Израиль
В мирное время боевые и территориальные дивизии Армии обороны Израиля находятся в прямом подчинении командованиям соответствующих военных округов. В военное время может быть принято решение об объединении дивизий Северного военного округа в один из двух резервных корпусов, представляющих из себя переходное звено командования между округом и дивизиями — Северный корпус и Корпус Генштаба[7], во главе каждого из которых стоит офицер в звании генерал-майора (алуф)[8].
Напишите отзыв о статье "Корпус (военное дело)"
Примечания
- ↑ 1 2 Военный энциклопедический словарь (ВЭС), 1984 г., страница 362.
- ↑ Корпус // Российский гуманитарный энциклопедический словарь
- ↑ [vnstrategia.ru/index-304.htm Военный словарь]
- ↑ 1 2 [www.centrmag.ru/book2200911.html Б. А. Введенский, Великая Отечественная. Комкоры. Военный биографический словарь. В 2-х томах]
- ↑ [www.gordon.com.ua/tv/d-yazov/ Д. Т. Язов, Интервью]
- ↑ The Canadian Army and the Normandy Campaign: A Study of Failure in High Command. Praeger Publishers, p 15. ISBN 978-0-275-93019-6 (англ.)
- ↑ עמוס הראל ויובל אזולאי האלוף במילואים אודי שני יפקד על הגיס הצפוני הארץ, 28.1.08 (Амос Харъэль и Юваль Азулай, «[www.haaretz.co.il/hasite/pages/ShArt.jhtml?itemNo=948834 Генерал запаса Уди Шани возглавит Северный корпус]», «Га-Арец» (28.1.08)). (иврит)
- ↑ [dover.idf.il/IDF/News_Channels/art_minuim/10/01/1008.htm Сообщение] о вступлении генерал-майора Гершона Ха-Коэна на пост командира Северного корпуса, на сайте Армии обороны Израиля (10.1.10) (иврит) ; [www.idf.il/1133-14615-he/Dover.aspx Сообщение] о церемонии назначения генерал-майора Ноама Тибона на пост командира Корпуса Генштаба, на сайте Армии обороны Израиля (19.1.12). (иврит)
|
Портал «Военное дело» |
|---|---|
|
корпус в Викисловаре? |
|
Корпус в Викицитатнике? |
|
МЭСБЕ/Корпус в Викитеке? |
|
Корпус (военное дело) в Викиновостях? |
Литература
- Корпус, войсковая единица // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Армейский корпус // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>
- Кавалерийский корпус // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>
- Корпус — статья из Большой советской энциклопедии.
- Механизированный корпус — статья из Большой советской энциклопедии.
- Линия адаптивной радиосвязи — Объектовая противовоздушная оборона / [под общ. ред. Н. В. Огаркова]. — М. : Военное изд-во М-ва обороны СССР, 1978. — 686 с. — (Советская военная энциклопедия : [в 8 т.] ; 1976—1980, т. 5).</span>
- Советские Вооружённые Силы. История строительства. Москва (М.), Воениздат (ВИ), 1978 год
- Военный энциклопедический словарь (ВЭС), М., ВИ, 1984 год, 863 стр. с иллюстрациями (ил.), 30 листов (ил.)
- А. А. Бабаков, Вооруженные Силы СССР после войны (1945—1986 годов). История строительства. М., Воениздат, 1987 год
- Словарь военных терминов, М.., Воениздат, Сост. А. М. Плехов, С. Г. Шапкин, 1988 год
- Большой Энциклопедический Словарь. М.: Советская Энциклопедия, 1994. С.389.
- Словарь исторических терминов. СПб.: Лита, 1998. С.66.
- Под редакцией: В. А. Золотарева, В. В. Марущенко, С. С. Автюшина. Во имя России: Российское государство, армия и воинское воспитание. — М.: «Русь-РКБ», 1999. — С. 336 + вкл.. — ISBN 5-86273-020-6.
- Большой Энциклопедический словарь, 2000 год
- В. Жилин, Организационное строительство Вооруженных Сил: История и современность, М., 2002 год
- Военная история, Учебник для вузов Минобороны России, М., 2006 год
- Корпус // Толковый словарь русского языка : в 4 т. / гл. ред. Б. М. Волин, Д. Н. Ушаков (т. 2—4) ; сост. Г. О. Винокур, Б. А. Ларин, С. И. Ожегов, Б. В. Томашевский, Д. Н. Ушаков ; под ред. Д. Н. Ушакова. — М. : ГИ «Советская энциклопедия» (т. 1) : ОГИЗ (т. 1) : ГИНС (т. 2—4), 1935—1940.</span>
Ссылки
- [soldat.ru/doc/perechen Перечни вхождения соединений и частей РККА в состав Действующей армии в 1939-45]
- [www.soldat.ru/spravka/korpusa_rkka/table1.html ск, Гв.ск и вдк РККА ВС СССР.]
- [mechcorps.rkka.ru/files/mechcorps/pages/1_meh.htm 1-й механизированный корпус]
- [swolkov.narod.ru/rok/index.htm Русский офицерский корпус]. М., Воениздат, 1993, 368 с. (2-е издание: М., «Центрполиграф», 2003, 414 с.)
- [www.centrmag.ru/book2200911.html Б. А. Введенский, Великая Отечественная. Комкоры. Военный биографический словарь. В 2-х томах]
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Корпус (военное дело)
– Ну вот, я вам, княжна милая, привез мою певунью, – сказал граф, расшаркиваясь и беспокойно оглядываясь, как будто он боялся, не взойдет ли старый князь. – Уж как я рад, что вы познакомились… Жаль, жаль, что князь всё нездоров, – и сказав еще несколько общих фраз он встал. – Ежели позволите, княжна, на четверть часика вам прикинуть мою Наташу, я бы съездил, тут два шага, на Собачью Площадку, к Анне Семеновне, и заеду за ней.Илья Андреич придумал эту дипломатическую хитрость для того, чтобы дать простор будущей золовке объясниться с своей невесткой (как он сказал это после дочери) и еще для того, чтобы избежать возможности встречи с князем, которого он боялся. Он не сказал этого дочери, но Наташа поняла этот страх и беспокойство своего отца и почувствовала себя оскорбленною. Она покраснела за своего отца, еще более рассердилась за то, что покраснела и смелым, вызывающим взглядом, говорившим про то, что она никого не боится, взглянула на княжну. Княжна сказала графу, что очень рада и просит его только пробыть подольше у Анны Семеновны, и Илья Андреич уехал.
M lle Bourienne, несмотря на беспокойные, бросаемые на нее взгляды княжны Марьи, желавшей с глазу на глаз поговорить с Наташей, не выходила из комнаты и держала твердо разговор о московских удовольствиях и театрах. Наташа была оскорблена замешательством, происшедшим в передней, беспокойством своего отца и неестественным тоном княжны, которая – ей казалось – делала милость, принимая ее. И потом всё ей было неприятно. Княжна Марья ей не нравилась. Она казалась ей очень дурной собою, притворной и сухою. Наташа вдруг нравственно съёжилась и приняла невольно такой небрежный тон, который еще более отталкивал от нее княжну Марью. После пяти минут тяжелого, притворного разговора, послышались приближающиеся быстрые шаги в туфлях. Лицо княжны Марьи выразило испуг, дверь комнаты отворилась и вошел князь в белом колпаке и халате.
– Ах, сударыня, – заговорил он, – сударыня, графиня… графиня Ростова, коли не ошибаюсь… прошу извинить, извинить… не знал, сударыня. Видит Бог не знал, что вы удостоили нас своим посещением, к дочери зашел в таком костюме. Извинить прошу… видит Бог не знал, – повторил он так не натурально, ударяя на слово Бог и так неприятно, что княжна Марья стояла, опустив глаза, не смея взглянуть ни на отца, ни на Наташу. Наташа, встав и присев, тоже не знала, что ей делать. Одна m lle Bourienne приятно улыбалась.
– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.
В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.
– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.
Граф Илья Андреич, смеясь, подтолкнул краснеющую Соню, указывая ей на прежнего обожателя.
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.
– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.
На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.
– Mais charmante! [Очень мила!] – сказал он, очевидно про Наташу, как не столько слышала она, сколько поняла по движению его губ. Потом он прошел в первый ряд и сел подле Долохова, дружески и небрежно толкнув локтем того Долохова, с которым так заискивающе обращались другие. Он, весело подмигнув, улыбнулся ему и уперся ногой в рампу.
– Как похожи брат с сестрой! – сказал граф. – И как хороши оба!
Шиншин вполголоса начал рассказывать графу какую то историю интриги Курагина в Москве, к которой Наташа прислушалась именно потому, что он сказал про нее charmante.
Первый акт кончился, в партере все встали, перепутались и стали ходить и выходить.
Борис пришел в ложу Ростовых, очень просто принял поздравления и, приподняв брови, с рассеянной улыбкой, передал Наташе и Соне просьбу его невесты, чтобы они были на ее свадьбе, и вышел. Наташа с веселой и кокетливой улыбкой разговаривала с ним и поздравляла с женитьбой того самого Бориса, в которого она была влюблена прежде. В том состоянии опьянения, в котором она находилась, всё казалось просто и естественно.
Голая Элен сидела подле нее и одинаково всем улыбалась; и точно так же улыбнулась Наташа Борису.
Ложа Элен наполнилась и окружилась со стороны партера самыми знатными и умными мужчинами, которые, казалось, наперерыв желали показать всем, что они знакомы с ней.
Курагин весь этот антракт стоял с Долоховым впереди у рампы, глядя на ложу Ростовых. Наташа знала, что он говорил про нее, и это доставляло ей удовольствие. Она даже повернулась так, чтобы ему виден был ее профиль, по ее понятиям, в самом выгодном положении. Перед началом второго акта в партере показалась фигура Пьера, которого еще с приезда не видали Ростовы. Лицо его было грустно, и он еще потолстел, с тех пор как его последний раз видела Наташа. Он, никого не замечая, прошел в первые ряды. Анатоль подошел к нему и стал что то говорить ему, глядя и указывая на ложу Ростовых. Пьер, увидав Наташу, оживился и поспешно, по рядам, пошел к их ложе. Подойдя к ним, он облокотился и улыбаясь долго говорил с Наташей. Во время своего разговора с Пьером, Наташа услыхала в ложе графини Безуховой мужской голос и почему то узнала, что это был Курагин. Она оглянулась и встретилась с ним глазами. Он почти улыбаясь смотрел ей прямо в глаза таким восхищенным, ласковым взглядом, что казалось странно быть от него так близко, так смотреть на него, быть так уверенной, что нравишься ему, и не быть с ним знакомой.
Во втором акте были картины, изображающие монументы и была дыра в полотне, изображающая луну, и абажуры на рампе подняли, и стали играть в басу трубы и контрабасы, и справа и слева вышло много людей в черных мантиях. Люди стали махать руками, и в руках у них было что то вроде кинжалов; потом прибежали еще какие то люди и стали тащить прочь ту девицу, которая была прежде в белом, а теперь в голубом платье. Они не утащили ее сразу, а долго с ней пели, а потом уже ее утащили, и за кулисами ударили три раза во что то металлическое, и все стали на колена и запели молитву. Несколько раз все эти действия прерывались восторженными криками зрителей.
Во время этого акта Наташа всякий раз, как взглядывала в партер, видела Анатоля Курагина, перекинувшего руку через спинку кресла и смотревшего на нее. Ей приятно было видеть, что он так пленен ею, и не приходило в голову, чтобы в этом было что нибудь дурное.
Когда второй акт кончился, графиня Безухова встала, повернулась к ложе Ростовых (грудь ее совершенно была обнажена), пальчиком в перчатке поманила к себе старого графа, и не обращая внимания на вошедших к ней в ложу, начала любезно улыбаясь говорить с ним.
– Да познакомьте же меня с вашими прелестными дочерьми, – сказала она, – весь город про них кричит, а я их не знаю.
Наташа встала и присела великолепной графине. Наташе так приятна была похвала этой блестящей красавицы, что она покраснела от удовольствия.
– Я теперь тоже хочу сделаться москвичкой, – говорила Элен. – И как вам не совестно зарыть такие перлы в деревне!
Графиня Безухая, по справедливости, имела репутацию обворожительной женщины. Она могла говорить то, чего не думала, и в особенности льстить, совершенно просто и натурально.
– Нет, милый граф, вы мне позвольте заняться вашими дочерьми. Я хоть теперь здесь не надолго. И вы тоже. Я постараюсь повеселить ваших. Я еще в Петербурге много слышала о вас, и хотела вас узнать, – сказала она Наташе с своей однообразно красивой улыбкой. – Я слышала о вас и от моего пажа – Друбецкого. Вы слышали, он женится? И от друга моего мужа – Болконского, князя Андрея Болконского, – сказала она с особенным ударением, намекая этим на то, что она знала отношения его к Наташе. – Она попросила, чтобы лучше познакомиться, позволить одной из барышень посидеть остальную часть спектакля в ее ложе, и Наташа перешла к ней.
В третьем акте был на сцене представлен дворец, в котором горело много свечей и повешены были картины, изображавшие рыцарей с бородками. В середине стояли, вероятно, царь и царица. Царь замахал правою рукою, и, видимо робея, дурно пропел что то, и сел на малиновый трон. Девица, бывшая сначала в белом, потом в голубом, теперь была одета в одной рубашке с распущенными волосами и стояла около трона. Она о чем то горестно пела, обращаясь к царице; но царь строго махнул рукой, и с боков вышли мужчины с голыми ногами и женщины с голыми ногами, и стали танцовать все вместе. Потом скрипки заиграли очень тонко и весело, одна из девиц с голыми толстыми ногами и худыми руками, отделившись от других, отошла за кулисы, поправила корсаж, вышла на середину и стала прыгать и скоро бить одной ногой о другую. Все в партере захлопали руками и закричали браво. Потом один мужчина стал в угол. В оркестре заиграли громче в цимбалы и трубы, и один этот мужчина с голыми ногами стал прыгать очень высоко и семенить ногами. (Мужчина этот был Duport, получавший 60 тысяч в год за это искусство.) Все в партере, в ложах и райке стали хлопать и кричать изо всех сил, и мужчина остановился и стал улыбаться и кланяться на все стороны. Потом танцовали еще другие, с голыми ногами, мужчины и женщины, потом опять один из царей закричал что то под музыку, и все стали петь. Но вдруг сделалась буря, в оркестре послышались хроматические гаммы и аккорды уменьшенной септимы, и все побежали и потащили опять одного из присутствующих за кулисы, и занавесь опустилась. Опять между зрителями поднялся страшный шум и треск, и все с восторженными лицами стали кричать: Дюпора! Дюпора! Дюпора! Наташа уже не находила этого странным. Она с удовольствием, радостно улыбаясь, смотрела вокруг себя.
– N'est ce pas qu'il est admirable – Duport? [Неправда ли, Дюпор восхитителен?] – сказала Элен, обращаясь к ней.
– Oh, oui, [О, да,] – отвечала Наташа.
В антракте в ложе Элен пахнуло холодом, отворилась дверь и, нагибаясь и стараясь не зацепить кого нибудь, вошел Анатоль.
– Позвольте мне вам представить брата, – беспокойно перебегая глазами с Наташи на Анатоля, сказала Элен. Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку и улыбнулась. Анатоль, который вблизи был так же хорош, как и издали, подсел к ней и сказал, что давно желал иметь это удовольствие, еще с Нарышкинского бала, на котором он имел удовольствие, которое не забыл, видеть ее. Курагин с женщинами был гораздо умнее и проще, чем в мужском обществе. Он говорил смело и просто, и Наташу странно и приятно поразило то, что не только не было ничего такого страшного в этом человеке, про которого так много рассказывали, но что напротив у него была самая наивная, веселая и добродушная улыбка.
Курагин спросил про впечатление спектакля и рассказал ей про то, как в прошлый спектакль Семенова играя, упала.
– А знаете, графиня, – сказал он, вдруг обращаясь к ней, как к старой давнишней знакомой, – у нас устраивается карусель в костюмах; вам бы надо участвовать в нем: будет очень весело. Все сбираются у Карагиных. Пожалуйста приезжайте, право, а? – проговорил он.
Говоря это, он не спускал улыбающихся глаз с лица, с шеи, с оголенных рук Наташи. Наташа несомненно знала, что он восхищается ею. Ей было это приятно, но почему то ей тесно и тяжело становилось от его присутствия. Когда она не смотрела на него, она чувствовала, что он смотрел на ее плечи, и она невольно перехватывала его взгляд, чтоб он уж лучше смотрел на ее глаза. Но, глядя ему в глаза, она со страхом чувствовала, что между им и ей совсем нет той преграды стыдливости, которую она всегда чувствовала между собой и другими мужчинами. Она, сама не зная как, через пять минут чувствовала себя страшно близкой к этому человеку. Когда она отворачивалась, она боялась, как бы он сзади не взял ее за голую руку, не поцеловал бы ее в шею. Они говорили о самых простых вещах и она чувствовала, что они близки, как она никогда не была с мужчиной. Наташа оглядывалась на Элен и на отца, как будто спрашивая их, что такое это значило; но Элен была занята разговором с каким то генералом и не ответила на ее взгляд, а взгляд отца ничего не сказал ей, как только то, что он всегда говорил: «весело, ну я и рад».
В одну из минут неловкого молчания, во время которых Анатоль своими выпуклыми глазами спокойно и упорно смотрел на нее, Наташа, чтобы прервать это молчание, спросила его, как ему нравится Москва. Наташа спросила и покраснела. Ей постоянно казалось, что что то неприличное она делает, говоря с ним. Анатоль улыбнулся, как бы ободряя ее.
– Сначала мне мало нравилась, потому что, что делает город приятным, ce sont les jolies femmes, [хорошенькие женщины,] не правда ли? Ну а теперь очень нравится, – сказал он, значительно глядя на нее. – Поедете на карусель, графиня? Поезжайте, – сказал он, и, протянув руку к ее букету и понижая голос, сказал: – Vous serez la plus jolie. Venez, chere comtesse, et comme gage donnez moi cette fleur. [Вы будете самая хорошенькая. Поезжайте, милая графиня, и в залог дайте мне этот цветок.]
Наташа не поняла того, что он сказал, так же как он сам, но она чувствовала, что в непонятных словах его был неприличный умысел. Она не знала, что сказать и отвернулась, как будто не слыхала того, что он сказал. Но только что она отвернулась, она подумала, что он тут сзади так близко от нее.
«Что он теперь? Он сконфужен? Рассержен? Надо поправить это?» спрашивала она сама себя. Она не могла удержаться, чтобы не оглянуться. Она прямо в глаза взглянула ему, и его близость и уверенность, и добродушная ласковость улыбки победили ее. Она улыбнулась точно так же, как и он, глядя прямо в глаза ему. И опять она с ужасом чувствовала, что между ним и ею нет никакой преграды.
Опять поднялась занавесь. Анатоль вышел из ложи, спокойный и веселый. Наташа вернулась к отцу в ложу, совершенно уже подчиненная тому миру, в котором она находилась. Всё, что происходило перед ней, уже казалось ей вполне естественным; но за то все прежние мысли ее о женихе, о княжне Марье, о деревенской жизни ни разу не пришли ей в голову, как будто всё то было давно, давно прошедшее.
В четвертом акте был какой то чорт, который пел, махая рукою до тех пор, пока не выдвинули под ним доски, и он не опустился туда. Наташа только это и видела из четвертого акта: что то волновало и мучило ее, и причиной этого волнения был Курагин, за которым она невольно следила глазами. Когда они выходили из театра, Анатоль подошел к ним, вызвал их карету и подсаживал их. Подсаживая Наташу, он пожал ей руку выше локтя. Наташа, взволнованная и красная, оглянулась на него. Он, блестя своими глазами и нежно улыбаясь, смотрел на нее.
Только приехав домой, Наташа могла ясно обдумать всё то, что с ней было, и вдруг вспомнив князя Андрея, она ужаснулась, и при всех за чаем, за который все сели после театра, громко ахнула и раскрасневшись выбежала из комнаты. – «Боже мой! Я погибла! сказала она себе. Как я могла допустить до этого?» думала она. Долго она сидела закрыв раскрасневшееся лицо руками, стараясь дать себе ясный отчет в том, что было с нею, и не могла ни понять того, что с ней было, ни того, что она чувствовала. Всё казалось ей темно, неясно и страшно. Там, в этой огромной, освещенной зале, где по мокрым доскам прыгал под музыку с голыми ногами Duport в курточке с блестками, и девицы, и старики, и голая с спокойной и гордой улыбкой Элен в восторге кричали браво, – там под тенью этой Элен, там это было всё ясно и просто; но теперь одной, самой с собой, это было непонятно. – «Что это такое? Что такое этот страх, который я испытывала к нему? Что такое эти угрызения совести, которые я испытываю теперь»? думала она.
