Зюзино (Москва)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Это — статья о селе Зюзине, вошедшем в состав Москвы; возможно, вам нужна статья об одноимённом московском районе.
Населённый пункт, вошедший в состав Москвы
Зюзино
История
Первое упоминание

1627

В составе Москвы с

1960

Статус на момент включения

село

Расположение
Округа

ЮЗАО

Районы

Зюзино

Координаты

55°39′28″ с. ш. 37°34′51″ в. д. / 55.657917° с. ш. 37.581056° в. д. / 55.657917; 37.581056 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.657917&mlon=37.581056&zoom=14 (O)] (Я)

Координаты: 55°39′28″ с. ш. 37°34′51″ в. д. / 55.657917° с. ш. 37.581056° в. д. / 55.657917; 37.581056 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.657917&mlon=37.581056&zoom=14 (O)] (Я)

Зю́зино (Борисоглебское) — бывшее подмосковное село, в с 1960 году вошедшее в черту Москвы. Своим названием обязано опричнику первой тысячи из опричных войск Ивана Грозного — Василию Зюзину, которому принадлежала усадьба Зюзино, находившаяся в пригородной деревне Скрябино.



История

С XIXIII веков на месте села существовали поселения вятичей.[1][2]

Впервые село упоминается в писцовой книге 1627 года, зафиксировавшей в Чермневе стану «сельцо Скрябине, Скорятино, Зюзино тож, на ручью, а под ним пруд».

Зюзино (Скрябино, Скорятино) последовательно находилось во владении знатных боярских родов. Существует предположение, что среди первых владельцев были потомки одной из ветвей старейшего рода Морозовых — Скрябины. Возможно, одним из первых владельцев Зюзина был «московский сын боярский Скрябин» (из рода Травиных), казнённый при Иване III в результате дворцовой интриги. Другое название — Скорятино. Скорятины — дворянский род, восходящий ко 2-й половине XVI века. В XVII веке несколько Скорятиных было стольниками и стряпчими при царском дворе.[3]

В конце XV века селом владеет Андрей Зюзя-Шетнев из рода знатных тверичей, в середине XVI века — Василий Григорьевич Зюзин — опричник первой тысячи, окольничий Ивана Грозного. В XVI—XVII веках Зюзины — занимавшие значительное положение при царском дворе дворяне.

Позднее Зюзином владеет стрелецкий голова Фёдор Челюскин. В писцовой книге 1627 года упоминается, что Зюзино принадлежит князю Алексею Юрьевичу Сицкому, служившему при дворе Бориса Годунова, затем Лжедмитрия I, Василия Шуйского и, наконец, Лжедмитрия II. По переписи населения, в 1646 в сельце Зюзино проживало 29 человек.

С 1644 года усадьба переходит в собственность боярина Глеба Морозова, который строит рядом с усадьбой деревянную церковь Бориса и Глеба (просуществовала до первой четверти XVIII века). Его вдова боярыня Морозова была известным деятелем раскольничьего движения. Поборник старообрядчества протопоп Аввакум неоднократно гостил у неё в селе после смерти её мужа.

В 1666 году все её владения были конфискованы, и Зюзино было отписано на царя. В июне 1684 года поместье отдали князю В. Ф. Одоевскому, боярину и дворецкому, а через три года — боярам Прозоровским. В 1688 году князь Б. И. Прозоровский начал строительство каменной церкви Бориса и Глеба, которое полностью было завершено в 1704 году.

Зюзино было единственным се­лом, где с 1736 года регулярно велась перепись населения — ревизские сказки. Зюзино славилось своими садами, в оранжереях вызревали даже цитрусовые, другие южные растения.

С 1785 года селом владели Бекетовы: Прозоровские продали поместье Ирине Афанасьевной Князевой (Бекетовой); от неё оно перешло к П. А. Бекетову (1732—1796)[4]. В 1796 году при разделе наследства Зюзино досталось сыну, Ивану Петровичу, затем — внучке, Ирине Ивановне. Бекетовы создали здесь представительную классицистическую усадьбу. Деревянный дом Прозоровских был заменён каменным двухэтажным с центральным двухсветным залом. Симметрично по сторонам дома были возведены 2 людских флигеля. Дом и один из флигелей был разрушен в середине 1920-х годов. Последний владелец из рода Бекетовых, Пётр Петрович, не оставил прямых потомков, и после его смерти имение неоднократно меняло хозяев.

В середине XIX века при Балашовых жилые усадебные постройки использовал Московский университет в качестве летней дачи для своих сотрудников. Немного позже старинный господский дом с двусветным центральным залом был разобран на материал для постройки окрестных дач. Были уничтожены солнечные часы, составлявшие одну из достопримечательностей Зюзина. На их месте было построено здание, в котором какое-то время жила историк Екатерина Васильевна Воздвиженская. Её дом тоже не сохранился.

18611918 годах село Зюзино было административным центром Зюзинской волости —  волость 5-го стана Московского уезда была образованная в ходе крестьянской реформы. На севере волость граничила с Москвой, на северо-востоке — с Нагатинской волостью, на востоке — с Царицынской волостью, на юге — с Подольским уездом, на северо-западе — с Троицко-Голенищевской волостью.

В справочной книжке 1890 года отмечалось: «Зюзинская волость почти полностью состоит из садоводов, воспитывающих вишни, сливы, яблоки; деревья для устройства английских садов. Жители имеют свои питомники, вывозят на цветной бульвар поздней осенью и раннею весною молодые деревья для торговли; они разводят всех сортов клубнику, малину, кружовник; занимаются обширною посадкою картофеля и отчасти посевом зернового хлеба: ржи и овса.».

В 1873 году в Зюзине проживало 443 жителя.

В 1879 году селом владел купец 2-й гильдии А. И. Васильков, который пристроил к церкви колокольню.

Позже имение купил купец Дмитрий Андреевич Романов, в 1885 году он построил в Зюзине кирпичный завод.

В 1917 году Зюзино переходит государству.

В 1960 году село было присоединено к Москве, и вскоре здесь началась массовая жилищная застройка.

Напишите отзыв о статье "Зюзино (Москва)"

Примечания

  1. [mosday.ru/info/region.php?moscow_zyuzino МОСКВА / ИНФОРМАЦИЯ / РАЙОНЫ / ЗЮЗИНО]
  2. [www.vyatichi.com/content/view/99/1/ Спят курганы вятичей. Из газеты «За Калужской заставой» № 35, 12-18.09.02 Д.Евдокимов]
  3. [www.selo-zuzino.ru/vlad.html История бывшего села Зюзино. Владельцы.](недоступная ссылка)
  4. Поэт И. И. Дмитриев приходился ему племянником.


Отрывок, характеризующий Зюзино (Москва)

– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.


Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
У одной избы столпились казаки, что то делая. Из середины толпы послышался страшный крик. Петя подскакал к этой толпе, и первое, что он увидал, было бледное, с трясущейся нижней челюстью лицо француза, державшегося за древко направленной на него пики.
– Ура!.. Ребята… наши… – прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.
Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.
– Подождать?.. Ураааа!.. – закричал Петя и, не медля ни одной минуты, поскакал к тому месту, откуда слышались выстрелы и где гуще был пороховой дым. Послышался залп, провизжали пустые и во что то шлепнувшие пули. Казаки и Долохов вскакали вслед за Петей в ворота дома. Французы в колеблющемся густом дыме одни бросали оружие и выбегали из кустов навстречу казакам, другие бежали под гору к пруду. Петя скакал на своей лошади вдоль по барскому двору и, вместо того чтобы держать поводья, странно и быстро махал обеими руками и все дальше и дальше сбивался с седла на одну сторону. Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свето костер, уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Казаки видели, как быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась. Пуля пробила ему голову.
Переговоривши с старшим французским офицером, который вышел к нему из за дома с платком на шпаге и объявил, что они сдаются, Долохов слез с лошади и подошел к неподвижно, с раскинутыми руками, лежавшему Пете.
– Готов, – сказал он, нахмурившись, и пошел в ворота навстречу ехавшему к нему Денисову.
– Убит?! – вскрикнул Денисов, увидав еще издалека то знакомое ему, несомненно безжизненное положение, в котором лежало тело Пети.
– Готов, – повторил Долохов, как будто выговаривание этого слова доставляло ему удовольствие, и быстро пошел к пленным, которых окружили спешившиеся казаки. – Брать не будем! – крикнул он Денисову.
Денисов не отвечал; он подъехал к Пете, слез с лошади и дрожащими руками повернул к себе запачканное кровью и грязью, уже побледневшее лицо Пети.
«Я привык что нибудь сладкое. Отличный изюм, берите весь», – вспомнилось ему. И казаки с удивлением оглянулись на звуки, похожие на собачий лай, с которыми Денисов быстро отвернулся, подошел к плетню и схватился за него.
В числе отбитых Денисовым и Долоховым русских пленных был Пьер Безухов.


О той партии пленных, в которой был Пьер, во время всего своего движения от Москвы, не было от французского начальства никакого нового распоряжения. Партия эта 22 го октября находилась уже не с теми войсками и обозами, с которыми она вышла из Москвы. Половина обоза с сухарями, который шел за ними первые переходы, была отбита казаками, другая половина уехала вперед; пеших кавалеристов, которые шли впереди, не было ни одного больше; они все исчезли. Артиллерия, которая первые переходы виднелась впереди, заменилась теперь огромным обозом маршала Жюно, конвоируемого вестфальцами. Сзади пленных ехал обоз кавалерийских вещей.