Эскадренные миноносцы типа «Камикадзе»
Эскадренные миноносцы типа «Камикадзе» (яп. 神風型駆逐艦 Камикадзэгата кутикукан) — серия эскадренных миноносцев Императорского флота Японии периода Второй мировой войны[1]. Также известны как тип «Киёкадзэ» по первоначальному названию головного корабля, а также чтобы избежать путаницы с более ранними эскадренными миноносцами периода Первой мировой войны типа «Камикадзэ».
Содержание
История создания и конструкция
Заказаны в 1921—1922 финансовом году. Развитие построенных ранее эсминцев типа «Минэкадзэ» в рамках судостроительной программы Восемь-восемь.
Важным отличием стала впервые установленная броневая защита мостика, для компенсации веса которой была несколько увеличена ширина кораблей и как следствие - водоизмещение. Эсминцы получили новые паровые турбины с двумя ступенями крейсерского хода (все предыдущие турбозубчатые агрегаты, начиная с «Кавакадзэ», имели одну такую ступень). Мощность силовой установки осталась прежней, а из-за возросшего водоизмещения скорость упала до 37,25 узлов. Несмотря на это, эти эсминцы всё же считались лучшими в сравнении с типом «Минекадзэ»[2]. «Оитэ», «Хаятэ», «Асанаги» и «Юнаги» выделяют в подтип «Оитэ» в силу использования другой силовой установки.
Вооружение повторяло тип «Минекадзэ», со схемой его размещения так же, как на трёх последних представителях (подтип «Нокадзэ»), кроме пулемётов, устанавливавшихся на крылья мостика. Как и предыдущий тип, эсминцы имели оборудование для минных постановок и траления.[3]
Первоначально было заказано 11 единиц, но в соответствии с Вашингтонским морским соглашением два последних эсминца типа «Камикадзэ» («Окадзэ» и «Цумудзикадзэ») было решено не закладывать.
Как и эсминцы типа «Вакатакэ», они при закладке и несколько лет после вступления в строй были номерными, но в 1928 году получили имена[4].
Развитием проекта стали эскадренные миноносцы типа «Муцуки».
История службы
Корабли этого типа быстро устарели морально и относительно спокойно пережили межвоенное время.
К началу войны на Тихом океане 8 из 9 единиц составляли два дивизиона эсминцев Объединённого флота: 5-й («Асакадзэ», «Харукадзэ», «Хатакадзэ», «Мацукадзэ») и 29- й («Оитэ», «Хаятэ», «Юнаги», «Асанаги»).
5-й дивизион принимал участие в захвате Филиппин в декабре 1941 года, а затем и Малайи в январе 1942 года. Эсминцы участвовали в оккупации Голландской Ост-Индии в феврале-марте 1942 года. В ходе боя в Зондском проливе «Асакадзэ» и «Хатакадзэ» потопили торпедами крейсера «Перт» и «Хьюстон». В апреле дивизион эскортировал конвои, на которых переправлялись войска для наступления на Рангун.
29-й дивизион был включен в ударное соединение, предназначенное для захвата атолла Уэйк. «Хаятэ», повреждённый американской береговой батареей и выбросившийся на берег, стал первым японским надводным кораблем, потопленным во Второй Мировой войне. В январе 1942 года эсминцы дивизиона перешли в Рабаул, а в марте в Лаэ, где «Асанаги» и «Юнаги» получили повреждения во время налёта самолётов с американских авианосцев «Йорктаун» и «Лексингтон». В мае «Асанаги» и «Оитэ» участвовали в высадке у Порт-Морсби.
В течение 1941—1942 годов на кораблях серии 120-мм орудие № 4 было снято вместе с кормовым торпедным аппаратом, вместо них же были установлены десять 25-мм зенитных автоматов и четыре бомбомёта с 18 глубинными бомбами. В дальнейшем зенитное вооружение на уцелевших единицах постоянно усиливалось, и к 1944 году количество 25-мм автоматов колебалось от тринадцати до двадцати (плюс четыре 13,2-мм пулемёта). Скорость при этом упала до 35 узлов или даже меньше.
В июле 1942 года, после Мидуэйского сражения, Объединённый флот был реорганизован, и 29-й дивизион вошел в состав 4-го флота, базировавшегося на Трук. Оттуда эсминцы оказывали поддержку войскам на Новой Гвинее и Соломоновых островах, а также участвовали в их снабжении. В августе 1942 года «Юнаги» участвовал в бою у острова Саво, а чуть позже вместе с «Асанаги» и «Оитэ» обстреливал укрепления на острове Науру.
В сентябре 1943 года «Оитэ» был поврежден торпедой с американской подводной лодки «Гаджен» и не участвовал в боевых действиях до февраля следующего года. Вскоре после окончания ремонта, 17 февраля 1944 года он был потоплен в лагуне Трука во время налёта американской палубной авиации. Уцелевший после атаки первой волны самолётов, эсминец занимался спасением экипажа погибшего крейсера «Агано», но во время налёта второй волны получил прямое попадание авиабомбы и быстро затонул.
22 мая 1944 года «Асанаги» был потоплен американской подводной лодкой «Поллэк» у атолла Бонин, а вскоре после этого,9 июня в том же районе «Мацукадзэ» торпедировала подводная лодка «Суордфиш».
«Асакадзэ» и «Юнаги» также погибли от атак американских подлодок(«Хэддоу» и «Пикьюда», соответственно) 23 и 25 августа 1944 года у Лусона.
15 января 1945 года палубная авиация американского 38-го оперативного соединения потопила «Хатакадзэ» в заливе Такао на Тайване.
«Харукадзэ» пережил войну, но был дважды серьёзно повреждён: 4 ноября 1944 года на мине и 21 января 1945 года авианалётом у Тайваня, стоял на ремонте в Сасебо и там же был разобран после войны.
«Камикадзэ» же базировался во внутренних японских водах и участия в войне почти не принимал (кроме рейда на Алеутские острова), после её окончания использовался в качестве транспортного судна, перевозя репатриантов из Сингапура, сел на мель 7 июня 1946 года, позже был поднят и разобран.
Представители
| Название | Судоверфь | Закладка | Спуск на воду | Вступление в строй | Судьба |
|---|---|---|---|---|---|
| Камикадзэ (яп. 神風 божественный ветер?) (№ 1) |
верфи Мицубиси, Нагасаки, Япония | 1921-12-15 | 1922-09-25 | 1922-12-19 | переименован в Камикадзэ 1928-08-01; Участвовал во вторжении на Филиппины и в Малайю. В ночь с 15 на 16 мая 1945 года в Малаккском проливе поврежден английскими кораблями. Отбуксирован в Сасебо для ремонта. После войны использовался в службе репатриации; сел на мель Омаэзаки и затонул 1946-06-07; списан 1946-06-26; В 1947 году поднят и пошел на слом. |
| Асакадзэ (яп. 朝風 утренний ветер?) (№ 3) |
верфи Мицубиси, Нагасаки, Япония | 1922-02-16 | 1922-12-08 | 1923-06-16 | переименован в Асакадзэ 1928-08-01; Участвовал во вторжении на Филиппины и в Малайю. Участвовал в сражении в Яванском море. Потоплен американской подводной лодкой Хэддоу 23.08.1944 у Лусона [16.06N, 119.44E] 1944-08-23; списан 1944-10-10 |
| Харукадзэ (яп. 春風 весенний ветер?) (№ 5) |
ММК,Майдзуру, Япония | 1922-05-16 | 1922-12-18 | 1923-05-31 | переименован в Харукадзэ 1928-08-01; Участвовал во вторжении на Филиппины и в Малайю. Участвовал в сражении в Яванском море. Тяжело поврежден на мине 04.11.1944, 21.01.1945 у Макунг (Тайвань) тяжело поврежден палубными самолетами соединения TF 38. Отведён на буксире в Японию. До капитуляции ремонт не завершен. Пошел на слом в 1947 году. |
| Мацукадзэ (яп. 松風 ветер в сосновой роще?) (№ 7) |
ММК,Майдзуру, Япония | 1922-12-02 | 1923-10-30 | 1924-04-05 | Переименован в Мацукадзэ 1928-08-01; Участвовал во вторжении на Филиппины и в Малайю. Потоплен американской подводной лодкой Свордфиш 09.06.1944 у острова Бонин [26.59N, 143.13E]; списан 1944-08-10 |
| Хатакадзэ (яп. 旗風 вымпельный (флажной) ветер?) (№ 9) |
ММК,Майдзуру, Япония | 1923-07-03 | 1924-03-15 | 1924-08-30 | переименован в Хатакадзэ 1928-08-01; Участвовал во вторжении на Филиппины и в Малайю. Нёс конвойную службу. Потоплен 15.01.1945 в заливе Такао (Тайвань) палубными самолётами соединения TF 38 [22.37N, 120.15E]; списан 1945-03-10 |
| Оитэ (яп. 追風 попутный ветер?) (№ 11) |
Урага, Йокосука, Япония | 1923-03-16 | 1924-11-27 | 1925-10-30 | переименован в Оитэ 1928-08-01; Участвовал во вторжении на Филиппины и в Малайю. В составе 6 Флотилии участвовал в сражении в Коралловом море. Потоплен 17.02.1944 в лагуне Трука палубными самолётами соединения TF 38 при спасении людей с крейсера Агано [07.40N, 151.45E]; списан 1944-03-11 |
| Хаятэ (яп. 疾風 шторм?) (№ 13) |
Исикавадзима, Япония | 1922-11-11 | 1925-03-24 | 1925-11-21 | переименован в Хаятэ 1928-08-01; Потоплен береговой артиллерией атолла Уэйк [19.16N, 166.37E] 1941-12-11. Стал первым надводным японским кораблем, погибшим во время Второй Мировой войны; списан 1942-01-10 |
| Асанаги (яп. 朝凪 утренний штиль?) (№ 15) |
Верфи Фудзинагата, Осака, Япония | 1923-03-05 | 1924-04-21 | 1925-12-29 | переименован в Асанаги 1928-08-01; Участвовал во вторжении на Филиппины и в Малайю. Участвовал в десанте в Порт-Морсби на Новой Гвинее. Потоплен американской подводной лодкой Поллэк 22.05.1944 у острова Бонин [28.20N, 138.57E]; списан 1944-07-10 |
| Юнаги (яп. 夕凪 вечерний штиль?) (№ 17) |
СКК, Сасэбо, Япония | 1923-09-17 | 1924-04-23 | 1925-05-24 | переименован в Юнаги 1928-08-01; Участвовал в сражении у о. Саво (09.08.1942). Потоплен американской подводной лодкой Пикьюда 25.08.1944 у острова Лусон [18.46N, 120.46E]; списан 1944-10-10 |
История названий
Императорским флотом Японии первоначально планировалось, что эсминцы типа «Камикадзэ» должны иметь названия, но при выдаче заказа на их постройку они получили номера из-за прогнозируемого большого количества военных кораблей согласно плану Восемь-восемь флота. Это не нравилось экипажам и было постоянным источником путаницы при сеансах связи. В августе 1928 года, имена были даны, но не те, которые были запланированы при постройке.
| Планируемое название и транслитерация | Название после постройки | Переименование 24 апреля 1924 | Переименование 1 августа 1928 |
| Киёкадзэ (яп. 清風 чистый ветер?) или Соёкадзэ (яп. 微風 бриз?) |
Дай-Ити Кутикукан (яп. 第一駆逐艦 1-й эсминец?) | Дай-Ити-Го Кутикукан (яп. 第一号駆逐艦 №.1 эсминец?) | Камикадзэ (яп. 神風 божественный ветер?) |
| Карукадзэ (яп. 軽風 лёгкий ветер?) | Дай-Сан Кутикукан (яп. 第三駆逐艦 3-й эсминец?) | Дай-Сан-Го Кутикукан (яп. 第三号駆逐艦 №.3 эсминец?) | Асакадзэ (яп. 朝風 утренний ветер?) |
| Макадзэ (яп. 真風 настоящий ветер?) | Дай-Го Кутикукан (яп. 第五駆逐艦 5-й эсминец?) | Дай-Го-Го Кутикукан (яп. 第五号駆逐艦 №.5 эсминец?) | Харукадзэ (яп. 春風 весенний ветер?) |
| Окадзэ (яп. 大風 ураган?) | |||
| Цумудзикадзэ (яп. 旋風 смерч?) | |||
| Дай-Сити Кутикукан (яп. 第七駆逐艦?), 7-й эсминец |
Дай-Сити-Го Кутикукан (яп. 第七号駆逐艦?), №.7 эсминец |
Мацукадзэ (яп. 松風 ветер в сосновой роще?) | |
| Дай-Ку Кутикукан (яп. 第九駆逐艦 9-й эсминец?) | Дай-Ку-Го Кутикукан (яп. 第九号駆逐艦 №.9 эсминец?) | Хатакадзэ (яп. 旗風 вымпельный (флажной) ветер?) | |
| Дай-Дзюити-Го Кутикукан (яп. 第十一号駆逐艦 №.11 эсминец?) | Оитэ (яп. 追風 попутный ветер?) | ||
| Дай-Дзюсан-Го Кутикукан (яп. 第十三号駆逐艦 №.13 эсминец?) | Хаятэ (яп. 疾風 шторм?) | ||
| Дай-Дзюго-Го Кутикукан (яп. 第十五号駆逐艦 №.15 эсминец?) | Асанаги (яп. 朝凪 утренний штиль?) | ||
| Дай-Дзюсити-Го Кутикукан (яп. 第十七号駆逐艦 №.17 эсминец?) | Юнаги (яп. 夕凪 вечерний штиль?) |
Напишите отзыв о статье "Эскадренные миноносцы типа «Камикадзе»"
Литература
Книги
- Brown David. Warship Losses of World War Two. — Naval Institute Press, 1990. — ISBN 1-55750-914-X.
- Evans David. Kaigun: Strategy, Tactics, and Technology in the Imperial Japanese Navy, 1887-1941. — US Naval Institute Press, 1979. — ISBN ISBN 0-87021-192-7.
- Hara Tameichi. Japanese Destroyer Captain. — Ballantyne Books, New York, 1978. — ISBN ISBN 0-345-27894-1.
- Howarth Stephen. The Fighting Ships of the Rising Sun: The Drama of the Imperial Japanese Navy, 1895-1945. — Atheneum, 1983. — ISBN ISBN 0-689-11402-8.
- Jentsura Hansgeorg. Warships of the Imperial Japanese Navy, 1869-1945. — US Naval Institute Press, 1976. — ISBN ISBN 0-87021-893-X.
- Watts Anthony J. Japanese Warships of World War II. — Doubleday, 1967. — ISBN ASIN B000KEV3J8.
- Whitley M J. Destroyers of World War Two: An International Encyclopedia. — London: Arms and Armour Press, 2000. — ISBN ISBN 1-85409-521-8.
- Патянин С В. Эскадренные миноносцы и миноносцы Японии (1879—1945). — СПб., 1998.
Внешние ресурсы
- Nishida, Hiroshi [homepage2.nifty.com/nishidah/e/stc0421.htm Materials of IJN: Kamikaze class destroyer]. Imperial Japanese Navy. [www.webcitation.org/6Ah4hYbsn Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
- Globalsecurity.org [www.globalsecurity.org/military/world/japan/kiyokaze-dd.htm IJN Kiyokaze class destroyers].
- Jones, Daniel H. [smmlonline.com/articles/minekaze/minekaze.html IJN Minekaze, Kamikaze and Mutsuki class Destroyers]. Ship Modeler's Mailing List (SMML) (2003). [www.webcitation.org/6Ah4i5cFv Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
- [www.combinedfleet.com/lancers.htm Japanese Destroyers: Tabular Movement Records (TROMs)]
- [pwencycl.kgbudge.com/K/a/Kamikaze_class.htm Kamikaze Class, Japanese Destroyers]
- Иванов, В.В. [wunderwaffe.narod.ru/WeaponBook/Jap_DD_I/03.htm Эсминцы типа «Kamikaze»]. Японские эсминцы 1920-1945. [www.webcitation.org/6Ah4ibFap Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].
- [vadimvswar.narod.ru/ALL_OUT/BrizOut/YapShLst/YapShLst043.htm ЭСКАДРЕННЫЕ МИНОНОСЦЫ 1-го КЛАССА типа «KAMIKAZE»]
Ссылки
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Эскадренные миноносцы типа «Камикадзе»
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.
– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.
Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
