Соёмбо (письмо)
| Соёмбо | |
| Тип письма: | |
|---|---|
| Языки: | |
| Создатель: |
Дзанабадзар, 1686 |
| Период: |
17. + 18. вв. |
| Направление письма: |
слева направо |
| Происхождение: | |
| См. также: Проект:Лингвистика | |
Соёмбо (монг. соёмбо бичиг) — одна из исторических монгольских письменностей, абугида, разработанная монгольским монахом и преподавателем Дзанабадзаром в 1686 году, чтобы писать на монгольском языке. Также её можно использовать, чтоб писать на тибетском языке и санскрите.
Специальный символ шрифта соёмбо стал национальным символом Монголии и представлен на флаге Монголии, принятом в 1911 году, а также используется как нашивка на военную форму, изображен на деньгах, государственных печатях и т.д.
Изобретение
Письменность соёмбо была изобретена спустя 38 лет после изобретения письма тодо бичиг («ясное письмо»).
Легенда гласит, что Дзанабадзар однажды ночью видел в небе похожие на буквы знаки, их он и включил в свою новую письменность. Название письменности дано по этой истории и происходит от санскритского слова сваямбху, означающего «сотворение самого себя»[1].
Фактически слоговая система соёмбо основана на письме деванагари, а форма букв восходит к индийскому письму ранджана. Отдельные символы напоминают традиционное монгольское письмо и орхоно-енисейские руны.
Истоки
Соёмбо — первая монгольская письменность, в которой применено направление письма слева направо, в отличие от предыдущих вертикальных систем.
Алфавит
Unicode
В Unicode 5.0 символы соёмбо не включены. Существует предложение включить их в диапазон «План 1» Символов, представленных в Юникоде.
Напишите отзыв о статье "Соёмбо (письмо)"
Примечания
- ↑ Б. Галаарид. [oros-oros.blogspot.com/2012/08/blog-post_14.html Монгольская власть до сих пор притесняет буддийскую веру]
См. также
Ссылки
- [www.omniglot.com/writing/soyombo.htm Soyombo script] - Omniglot
- [userpage.fu-berlin.de/~corff/im/Soyombo/overview.Soyombo.html Soyombo fonts] (TeX/Metafont)
- [web.archive.org/web/20020203192752/www.geocities.com/jglavy/asian.html Soyombo fonts] (TTF)
Отрывок, характеризующий Соёмбо (письмо)
Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.Если цель европейских войн начала нынешнего столетия состояла в величии России, то эта цель могла быть достигнута без всех предшествовавших войн и без нашествия. Если цель – величие Франции, то эта цель могла быть достигнута и без революции, и без империи. Если цель – распространение идей, то книгопечатание исполнило бы это гораздо лучше, чем солдаты. Если цель – прогресс цивилизации, то весьма легко предположить, что, кроме истребления людей и их богатств, есть другие более целесообразные пути для распространения цивилизации.
Почему же это случилось так, а не иначе?
Потому что это так случилось. «Случай сделал положение; гений воспользовался им», – говорит история.
Но что такое случай? Что такое гений?
Слова случай и гений не обозначают ничего действительно существующего и потому не могут быть определены. Слова эти только обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое то явление; думаю, что не могу знать; потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит, и говорю: гений.
Для стада баранов тот баран, который каждый вечер отгоняется овчаром в особый денник к корму и становится вдвое толще других, должен казаться гением. И то обстоятельство, что каждый вечер именно этот самый баран попадает не в общую овчарню, а в особый денник к овсу, и что этот, именно этот самый баран, облитый жиром, убивается на мясо, должно представляться поразительным соединением гениальности с целым рядом необычайных случайностей.
Но баранам стоит только перестать думать, что все, что делается с ними, происходит только для достижения их бараньих целей; стоит допустить, что происходящие с ними события могут иметь и непонятные для них цели, – и они тотчас же увидят единство, последовательность в том, что происходит с откармливаемым бараном. Ежели они и не будут знать, для какой цели он откармливался, то, по крайней мере, они будут знать, что все случившееся с бараном случилось не нечаянно, и им уже не будет нужды в понятии ни о случае, ни о гении.
