Список Героев Социалистического Труда (Набатников — Нещадименко)
Поделись знанием:
Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.
Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.
– А у меня к вам, папаша, большая просьба, – сказал он.
– Гм?.. – сказал граф, останавливаясь.
– Еду я сейчас мимо Юсупова дома, – смеясь, сказал Берг. – Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и…
Граф сморщился и заперхал.
– У графини просите, а я не распоряжаюсь.
– Ежели затруднительно, пожалуйста, не надо, – сказал Берг. – Мне для Верушки только очень бы хотелось.
– Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. – закричал старый граф. – Голова кругом идет. – И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
– Да, да, маменька, очень тяжелые времена! – сказал Берг.
Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что то, сначала пошла за ним, а потом побежала вниз.
На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.
– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.
Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.
Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.
– Слушаю с, – подумав, сказал Герасим.
Весь остаток этого дня Пьер провел один в кабинете благодетеля, беспокойно шагая из одного угла в другой, как слышал Герасим, и что то сам с собой разговаривая, и ночевал на приготовленной ему тут же постели.
Герасим с привычкой слуги, видавшего много странных вещей на своем веку, принял переселение Пьера без удивления и, казалось, был доволен тем, что ему было кому услуживать. Он в тот же вечер, не спрашивая даже и самого себя, для чего это было нужно, достал Пьеру кафтан и шапку и обещал на другой день приобрести требуемый пистолет. Макар Алексеевич в этот вечер два раза, шлепая своими калошами, подходил к двери и останавливался, заискивающе глядя на Пьера. Но как только Пьер оборачивался к нему, он стыдливо и сердито запахивал свой халат и поспешно удалялся. В то время как Пьер в кучерском кафтане, приобретенном и выпаренном для него Герасимом, ходил с ним покупать пистолет у Сухаревой башни, он встретил Ростовых.
1 го сентября в ночь отдан приказ Кутузова об отступлении русских войск через Москву на Рязанскую дорогу.
Первые войска двинулись в ночь. Войска, шедшие ночью, не торопились и двигались медленно и степенно; но на рассвете двигавшиеся войска, подходя к Дорогомиловскому мосту, увидали впереди себя, на другой стороне, теснящиеся, спешащие по мосту и на той стороне поднимающиеся и запружающие улицы и переулки, и позади себя – напирающие, бесконечные массы войск. И беспричинная поспешность и тревога овладели войсками. Все бросилось вперед к мосту, на мост, в броды и в лодки. Кутузов велел обвезти себя задними улицами на ту сторону Москвы.
К десяти часам утра 2 го сентября в Дорогомиловском предместье оставались на просторе одни войска ариергарда. Армия была уже на той стороне Москвы и за Москвою.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»
– Qu'on m'amene les boyards, [Приведите бояр.] – обратился он к свите. Генерал с блестящей свитой тотчас же поскакал за боярами.
Прошло два часа. Наполеон позавтракал и опять стоял на том же месте на Поклонной горе, ожидая депутацию. Речь его к боярам уже ясно сложилась в его воображении. Речь эта была исполнена достоинства и того величия, которое понимал Наполеон.
Тот тон великодушия, в котором намерен был действовать в Москве Наполеон, увлек его самого. Он в воображении своем назначал дни reunion dans le palais des Czars [собраний во дворце царей.], где должны были сходиться русские вельможи с вельможами французского императора. Он назначал мысленно губернатора, такого, который бы сумел привлечь к себе население. Узнав о том, что в Москве много богоугодных заведений, он в воображении своем решал, что все эти заведения будут осыпаны его милостями. Он думал, что как в Африке надо было сидеть в бурнусе в мечети, так в Москве надо было быть милостивым, как цари. И, чтобы окончательно тронуть сердца русских, он, как и каждый француз, не могущий себе вообразить ничего чувствительного без упоминания о ma chere, ma tendre, ma pauvre mere, [моей милой, нежной, бедной матери ,] он решил, что на всех этих заведениях он велит написать большими буквами: Etablissement dedie a ma chere Mere. Нет, просто: Maison de ma Mere, [Учреждение, посвященное моей милой матери… Дом моей матери.] – решил он сам с собою. «Но неужели я в Москве? Да, вот она передо мной. Но что же так долго не является депутация города?» – думал он.
Между тем в задах свиты императора происходило шепотом взволнованное совещание между его генералами и маршалами. Посланные за депутацией вернулись с известием, что Москва пуста, что все уехали и ушли из нее. Лица совещавшихся были бледны и взволнованны. Не то, что Москва была оставлена жителями (как ни важно казалось это событие), пугало их, но их пугало то, каким образом объявить о том императору, каким образом, не ставя его величество в то страшное, называемое французами ridicule [смешным] положение, объявить ему, что он напрасно ждал бояр так долго, что есть толпы пьяных, но никого больше. Одни говорили, что надо было во что бы то ни стало собрать хоть какую нибудь депутацию, другие оспаривали это мнение и утверждали, что надо, осторожно и умно приготовив императора, объявить ему правду.
– Il faudra le lui dire tout de meme… – говорили господа свиты. – Mais, messieurs… [Однако же надо сказать ему… Но, господа…] – Положение было тем тяжеле, что император, обдумывая свои планы великодушия, терпеливо ходил взад и вперед перед планом, посматривая изредка из под руки по дороге в Москву и весело и гордо улыбаясь.
– Mais c'est impossible… [Но неловко… Невозможно…] – пожимая плечами, говорили господа свиты, не решаясь выговорить подразумеваемое страшное слово: le ridicule…
Между тем император, уставши от тщетного ожидания и своим актерским чутьем чувствуя, что величественная минута, продолжаясь слишком долго, начинает терять свою величественность, подал рукою знак. Раздался одинокий выстрел сигнальной пушки, и войска, с разных сторон обложившие Москву, двинулись в Москву, в Тверскую, Калужскую и Дорогомиловскую заставы. Быстрее и быстрее, перегоняя одни других, беглым шагом и рысью, двигались войска, скрываясь в поднимаемых ими облаках пыли и оглашая воздух сливающимися гулами криков.
Увлеченный движением войск, Наполеон доехал с войсками до Дорогомиловской заставы, но там опять остановился и, слезши с лошади, долго ходил у Камер коллежского вала, ожидая депутации.
Москва между тем была пуста. В ней были еще люди, в ней оставалась еще пятидесятая часть всех бывших прежде жителей, но она была пуста. Она была пуста, как пуст бывает домирающий обезматочивший улей.
В обезматочившем улье уже нет жизни, но на поверхностный взгляд он кажется таким же живым, как и другие.
Так же весело в жарких лучах полуденного солнца вьются пчелы вокруг обезматочившего улья, как и вокруг других живых ульев; так же издалека пахнет от него медом, так же влетают и вылетают из него пчелы. Но стоит приглядеться к нему, чтобы понять, что в улье этом уже нет жизни. Не так, как в живых ульях, летают пчелы, не тот запах, не тот звук поражают пчеловода. На стук пчеловода в стенку больного улья вместо прежнего, мгновенного, дружного ответа, шипенья десятков тысяч пчел, грозно поджимающих зад и быстрым боем крыльев производящих этот воздушный жизненный звук, – ему отвечают разрозненные жужжания, гулко раздающиеся в разных местах пустого улья. Из летка не пахнет, как прежде, спиртовым, душистым запахом меда и яда, не несет оттуда теплом полноты, а с запахом меда сливается запах пустоты и гнили. У летка нет больше готовящихся на погибель для защиты, поднявших кверху зады, трубящих тревогу стражей. Нет больше того ровного и тихого звука, трепетанья труда, подобного звуку кипенья, а слышится нескладный, разрозненный шум беспорядка. В улей и из улья робко и увертливо влетают и вылетают черные продолговатые, смазанные медом пчелы грабительницы; они не жалят, а ускользают от опасности. Прежде только с ношами влетали, а вылетали пустые пчелы, теперь вылетают с ношами. Пчеловод открывает нижнюю колодезню и вглядывается в нижнюю часть улья. Вместо прежде висевших до уза (нижнего дна) черных, усмиренных трудом плетей сочных пчел, держащих за ноги друг друга и с непрерывным шепотом труда тянущих вощину, – сонные, ссохшиеся пчелы в разные стороны бредут рассеянно по дну и стенкам улья. Вместо чисто залепленного клеем и сметенного веерами крыльев пола на дне лежат крошки вощин, испражнения пчел, полумертвые, чуть шевелящие ножками и совершенно мертвые, неприбранные пчелы.
Пчеловод открывает верхнюю колодезню и осматривает голову улья. Вместо сплошных рядов пчел, облепивших все промежутки сотов и греющих детву, он видит искусную, сложную работу сотов, но уже не в том виде девственности, в котором она бывала прежде. Все запущено и загажено. Грабительницы – черные пчелы – шныряют быстро и украдисто по работам; свои пчелы, ссохшиеся, короткие, вялые, как будто старые, медленно бродят, никому не мешая, ничего не желая и потеряв сознание жизни. Трутни, шершни, шмели, бабочки бестолково стучатся на лету о стенки улья. Кое где между вощинами с мертвыми детьми и медом изредка слышится с разных сторон сердитое брюзжание; где нибудь две пчелы, по старой привычке и памяти очищая гнездо улья, старательно, сверх сил, тащат прочь мертвую пчелу или шмеля, сами не зная, для чего они это делают. В другом углу другие две старые пчелы лениво дерутся, или чистятся, или кормят одна другую, сами не зная, враждебно или дружелюбно они это делают. В третьем месте толпа пчел, давя друг друга, нападает на какую нибудь жертву и бьет и душит ее. И ослабевшая или убитая пчела медленно, легко, как пух, спадает сверху в кучу трупов. Пчеловод разворачивает две средние вощины, чтобы видеть гнездо. Вместо прежних сплошных черных кругов спинка с спинкой сидящих тысяч пчел и блюдущих высшие тайны родного дела, он видит сотни унылых, полуживых и заснувших остовов пчел. Они почти все умерли, сами не зная этого, сидя на святыне, которую они блюли и которой уже нет больше. От них пахнет гнилью и смертью. Только некоторые из них шевелятся, поднимаются, вяло летят и садятся на руку врагу, не в силах умереть, жаля его, – остальные, мертвые, как рыбья чешуя, легко сыплются вниз. Пчеловод закрывает колодезню, отмечает мелом колодку и, выбрав время, выламывает и выжигает ее.
Так пуста была Москва, когда Наполеон, усталый, беспокойный и нахмуренный, ходил взад и вперед у Камерколлежского вала, ожидая того хотя внешнего, но необходимого, по его понятиям, соблюдения приличий, – депутации.
В разных углах Москвы только бессмысленно еще шевелились люди, соблюдая старые привычки и не понимая того, что они делали.
Когда Наполеону с должной осторожностью было объявлено, что Москва пуста, он сердито взглянул на доносившего об этом и, отвернувшись, продолжал ходить молча.
– Подать экипаж, – сказал он. Он сел в карету рядом с дежурным адъютантом и поехал в предместье.
– «Moscou deserte. Quel evenemeDt invraisemblable!» [«Москва пуста. Какое невероятное событие!»] – говорил он сам с собой.
Он не поехал в город, а остановился на постоялом дворе Дорогомиловского предместья.
Le coup de theatre avait rate. [Не удалась развязка театрального представления.]
Русские войска проходили через Москву с двух часов ночи и до двух часов дня и увлекали за собой последних уезжавших жителей и раненых.
Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
– Генерал приказал во что бы то ни стало сейчас выгнать всех. Что та, это ни на что не похоже! Половина людей разбежалась.
– Ты куда?.. Вы куда?.. – крикнул он на трех пехотных солдат, которые, без ружей, подобрав полы шинелей, проскользнули мимо него в ряды. – Стой, канальи!
– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.
В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.
– Вот ловко то! А? Дядюшка Игнат! – говорил мальчик, вдруг начиная хлопать обеими руками по клавишам.
– Ишь ты! – отвечал Игнат, дивуясь на то, как все более и более улыбалось его лицо в зеркале.
– Бессовестные! Право, бессовестные! – заговорил сзади их голос тихо вошедшей Мавры Кузминишны. – Эка, толсторожий, зубы то скалит. На это вас взять! Там все не прибрано, Васильич с ног сбился. Дай срок!
Игнат, поправляя поясок, перестав улыбаться и покорно опустив глаза, пошел вон из комнаты.
– Тетенька, я полегоньку, – сказал мальчик.
– Я те дам полегоньку. Постреленок! – крикнула Мавра Кузминишна, замахиваясь на него рукой. – Иди деду самовар ставь.
Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
В тихой улице послышались быстрые шаги. Шаги остановились у калитки; щеколда стала стучать под рукой, старавшейся отпереть ее.
Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.
В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
В настоящем списке представлены в алфавитном порядке Герои Социалистического Труда, получившие почётное звание Герой Социалистического Труда, чьи фамилии начинаются с буквы «Н».
- Список содержит информацию о годах жизни, роде деятельности награждённых и дате присвоения почётного звания.
- Список не включает Героев, удостоенных звания дважды и более раз.
Список людей, фамилии которых начинаются с «Н»
| Навигационная таблица | |
|---|---|
| «Н» | Набатников — Нещадименко |
| Нигай — Ню | |
| № | Фамилия, Имя Отчество | Годы жизни | Деятельность | Дата награждения |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Набатников Юрий Иванович | род. 16.07.1946 | Токарь Курганского завода колёсных тягачей имени Д. М. Карбышева Министерства автомобильной промышленности СССР | 31.03.1981 |
| 2 | Набиев Дадоджон | род. 1925 | Главный агроном колхоза «Москва» Ходжентского района Таджикской ССР | 03.04.1965 |
| 3 | Набиев Инамжан | род. 1920 | Первый секретарь Тюря-Курганского райкома Компартии Узбекистана, Наманганская область | 11.01.1957 |
| 4 | Наволокин Иван Иванович | 1892—1960 | Бригадир Астраханской дистанции пути Рязано-Уральской железной дороги | 05.11.1943 |
| 5 | Наврозашвили Михаил Ильичич | 1912 — ???? | Председатель колхоза «Шрома» Сигнахского района Грузинской ССР | 17.08.1948 |
| 6 | Нагибин Александр Фёдорович | 1931 — ???? | Сталевар Волгоградского завода бурового оборудования «Баррикады» Министерства оборонной промышленности СССР | 26.04.1971 |
| 7 | Нагиев Газанфар Пири оглы | 1915 — ???? | Председатель колхоза «26 комиссаров» Нахичеванского района Нахичеванской АССР | 17.08.1948 |
| 8 | Нагиев Муртуза Фатулла оглы | 05.05.1908 — 28.01.1975 | Директор Института теоретических проблем химической технологии Академии наук Азербайджанской ССР, академик АН Азербайджанской ССР | 13.03.1969 |
| 9 | Нагиев Салман Агаш оглы | 1926 — ???? | Старший буровой мастер конторы бурения № 1 треста «Азнефтеразведка» объединения «Азнефть» Министерства нефтяной промышленности СССР, Азербайджанская ССР | 30.03.1971 |
| 10 | Нагиленко Екатерина Семёновна | род. 1938 | Мастер машинного доения совхоза «Добропольский» Министерства совхозов СССР, Добропольский район, Сталинская область, Украинская ССР | 06.09.1973 |
| 11 | Нагирняк Дмитрий Ефимович | 22.10.1928 — 04.09.2009 | Бригадир колхоза имени Кирова Любашёвского района Одесской области | 23.06.1966 |
| 12 | Нагишев Павел Иванович | 16.12.1912 — 15.02.1987 | Звеньевой зернового совхоза «Завьяловский» Министерства совхозов СССР, Тогучинский район Новосибирской области | 01.04.1948 |
| 13 | Наглый Марк Иванович | 1902 — 30.04.1970 | Звеньевой колхоза имени Свердлова Пирятинского района Полтавской области | 23.06.1966 |
| 14 | Наговицын Геннадий Семёнович | род. 1938 | Аппаратчик Пермского химического завода имени Серго Орджоникидзе Министерства химической промышленности СССР | 06.04.1981 |
| 15 | Нагорная Александра Степановна | 1920 — ???? | Звеньевая колхоза имени Сталина Трояновского района Житомирской области | 06.06.1952 |
| 16 | Нагорная Ефросинья Николаевна[1] | род. 1922 | Звеньевая Ленинского свеклосовхоза Министерства пищевой промышленности СССР, Кегичёвский район Харьковской области | 30.04.1948 |
| 17 | Нагорнов Сергей Дмитриевич | 29.09.1935 — 28.06.2009 | Бригадир проходчиков Новокузнецкого шахтопроходческого управления комбината «Кузбассшахтострой», Кемеровская область | 29.12.1973 |
| 18 | Нагорный Иван Михайлович | 1927 — ???? | Звеньевой механизированного звена колхоза имени Чапаева Кочубеевского района Ставропольского края | 31.12.1965 |
| 19 | Нагурна Мария Васильевна | род. 1924 | Звеньевая колхоза имени Ленина Чемеровецкого района Каменец-Подольской области | 16.02.1948 |
| 20 | Нагурный Владимир Александрович | 17.08.1935 — 26.05.2001 | Бригадир колхоза имени Мичурина Теректинского района Уральской области | 19.02.1981 |
| 21 | Надашвили Нико Георгиевич | 1895 — ???? | Звеньевой колхоза имени Тельмана Лагодехского района Грузинской ССР | 03.07.1950 |
| 22 | Надбережный Павел Иосифович[2] | 1905 — ???? | Старший механик Шанханайской МТС Талды-Курганской области | 28.03.1948 |
| 23 | Надежда Прасковья Григорьевна | 1905 — ???? | Звеньевая Каменского свеклосовхоза Министерства пищевой промышленности СССР, Кировоградская область | 12.09.1949 |
| 24 | Надеждин Вячеслав Ильич | 1911—2002 | Строитель олимпийских объектов, гор. Москва | 16.07.1980 |
| 25 | Надеждина Надежда Сергеевна | 03.06.1908 — 11.10.1979 | Художественный руководитель государственного ансамбля «Берёзка», народная артистка СССР, гор. Москва | 02.06.1978 |
| 26 | Надёжин Виктор Иванович | род. 1922 | Модельщик Сибирского завода тяжёлого машиностроения Министерства тяжёлого, энергетического и транспортного машиностроения СССР, гор. Красноярск | 05.04.1971 |
| 27 | Надеина Любовь Ивановна | 1902 — ???? | Звеньевая колхоза имени Фастовца Тихорецкого района Краснодарского края | 10.02.1949 |
| 28 | Надкерничный Юлиан Антонович[3] | 03.12.1905 — 21.08.1990 | Председатель колхоза имени Шевченко Винницкого района Винницкой области | 28.08.1952 |
| 29 | Надольный Иван Григорьевич | род. 12.12.1928 | Управляющий отделением конезавода № 61 Беловодского района Луганской области | 23.06.1966 |
| 30 | Надпорожский Лев Иванович | 05.03.1922 — 22.11.2000 | Директор завода «Электрохимприбор» имени 50-летия СССР Министерства среднего машиностроения СССР, гор. Свердловск-45 | 22.03.1976 |
| 31 | Надсадный Терентий Григорьевич | род. 1922 | Председатель колхоза «Завет» Междуреченского района Вологодской области | 23.03.1966 |
| 32 | Надточий Любовь Ивановна | род. 1935 | Доярка колхоза имени Шевченко Харьковского района Харьковской области | 26.02.1958 |
| 33 | Надькин Павел Николаевич[4] | 11.02.1911 — 05.05.1996 | Председатель колхоза имени Калинина Баймакского района Башкирской АССР | 11.01.1957 |
| 34 | Нажмиддинов Нумон | род. 1930 | Бригадир колхоза имени Энгельса Гиждуванского района Бухарской области | 08.04.1971 |
| 35 | Назамов Талип | 1914 — ???? | Бригадир тракторной бригады второй Алты-Арыкской МТС Ферганской области | 11.01.1957 |
| 36 | Назаралиев Шаршен | 1915 — ???? | Заведующий коневодством колхоза имени Энгельса Ачинского района Джалалабадской области | 29.07.1949 |
| 37 | Назаренко Александр Терентьевич | 1904 — ???? | Начальник участка шахты № 20—20-бис треста «Шахтёрскантрацит» Министерства угольной промышленности Украинской ССР, Сталинская область | 26.04.1957 |
| 38 | Назаренко Всеволод Федотович | род. 15.09.1928 | Бригадир колхоза имени XXI съезда КПСС Знаменского района Кировоградской области | 23.06.1966 |
| 39 | Назаренко Екатерина Александровна | 1916 — ???? | Звеньевая свекловодческого звена колхоза «Новый путь» Меркенского района Джамбулской области | 28.03.1948 |
| 40 | Назаренко Иван Петрович[5] | род. 1918 | Бригадир полеводческой бригады подсобного хозяйства № 6 комбината «Ростовуголь» Министерства угольной промышленности СССР, Ростовская область | 16.10.1953 |
| 41 | Назаренко Фёдор Иосифович | 1912 — ???? | Бригадир колхоза имени Дзержинского Сумского района Сумской области | 23.06.1966 |
| 42 | Назаров Абдулло | род. 1922 | Бригадир полеводческой бригады хлопкового совхоза «Семеновод» Министерства совхозов СССР, Курган-Тюбинский район Сталинабадской области | 01.04.1948 |
| 43 | Назаров Александр Алексеевич[6] | 30.08.1926 — 21.02.1983 | Токарь Воронежского экскаваторного завода имени Коминтерна Министерства строительного, дорожного и коммунального машиностроения СССР | 23.07.1966 |
| 44 | Назаров Бобо | 1901 — ???? | Звеньевой колхоза имени Стаханова Курган-Тюбинского района Сталинабадской области | 01.03.1948 |
| 45 | Назаров Василий Васильевич | 20.10.1924 — 20.09.1975 | Токарь Омского судоремонтного завода Министерства речного флота РСФСР | 04.05.1971 |
| 46 | Назаров Владимир Анатольевич | 1935 — ???? | Водитель автомобиля Пермского грузового автотранспортного предприятия № 2 Министерства автомобильного транспорта РСФСР | 05.03.1976 |
| 47 | Назаров Дада | 1910 — ???? | Председатель колхоза имени Ахунбабаева Кош-Купырского района Хорезмской области | 11.01.1957 |
| 48 | Назаров Иван Петрович[7] | 14.04.1903 — 16.05.1961 | Председатель колхоза «Россия» Рыбновского района Рязанской области | 07.02.1957 |
| 49 | Назаров Иван Степанович | 20.12.1922 — 09.05.1997 | Первый секретарь Зерноградского райкома КПСС, Ростовская область | 07.12.1973 |
| 50 | Назаров Михаил Николаевич | 03.10.1920 — 20.03.2015 | Первый секретарь Чайковского горкома КПСС, Пермская область | 05.04.1971 |
| 51 | Назаров Раим | род. 1926 | Старший чабан каракулеводческого совхоза «Самсоново» Министерства совхозов СССР, Ходжамбасский район Чарджоуской области | 10.09.1952 |
| 52 | Назаров Саиб | 1911 — ???? | Председатель колхоза имени Молотова Гулистанского района Ташкентской области | 11.01.1957 |
| 53 | Назаров Степан Николаевич | 18.10.1910 — 30.12.1995 | Забойщик шахты № 7/8 комбината «Челябинскуголь» Министерства угольной промышленности восточных районов СССР, Челябинская область | 28.08.1948 |
| 54 | Назаров Хаит | 1916 — ???? | Старший чабан колхоза «8 марта» Микоянабадского района Сталинабадской области | 15.09.1948 |
| 55 | Назаров Хамиджон | 1917 — ???? | Председатель колхоза имени Ленина Сталинабадского района Таджикской ССР | 17.01.1957 |
| 56 | Назаров Худойкул | род. 1926 | Бригадир комплексной механизированной бригады колхоза «Правда» Аштского района Таджикской ССР | 03.04.1965 |
| 57 | Назаров Якуббай | род. 1929 | Звеньевой колхоза имени Тельмана Ильялинского района Ташаузской области | 30.07.1951 |
| 58 | Назарова Галина Филипповна[8] | род. 15.05.1921 | Председатель колхоза «1 Мая» Желудокского района Гродненской области | 07.03.1960 |
| 59 | Назарова Гульханум | род. 1927 | Звеньевая колхоза «Янги Усуль» Сталинабадского района Сталинабадской области | 01.03.1948 |
| 60 | Назарова Зинаида Фёдоровна | род. 27.01.1929 | Бригадир рабочих Московского мясокомбината | 16.01.1974 |
| 61 | Назарова Любовь Васильевна | род. 1936 | Доярка рисоводческого совхоза «Красноармейский» Красноармейского района Краснодарского края | 08.04.1971 |
| 62 | Назарова Нина Дмитриевна | 1920 — ???? | Директор фабрики «Детская книга» № 1 Государственного комитета РСФСР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли | 10.04.1981 |
| 63 | Назарханов Аяп | род. 1923 | Капитан мотофелюги рыболовецкого колхоза «Коммунизм» Муйнакского района Каракалпакской АССР | 01.03.1965 |
| 64 | Назиров Кенджа Назирович | род. 1921 | Председатель колхоза имени Булганина Регарского района Таджикской ССР | 17.01.1957 |
| 65 | Назирова Вазира | род. 1926 | Мастер Ташкентского хлебозавода № 1 Министерства пищевой промышленности Узбекской ССР | 26.04.1971 |
| 66 | Назирова Мина Башир кызы | 1914 — ???? | Председатель колхоза имени Ленина Закатальского района Азербайджанской ССР | 21.11.1958 |
| 67 | Назмиев Тимерхан Сафуанович | 18.06.1923 — 18.05.2004 | Председатель колхоза «Искра» Илишевского района Башкирской АССР | 08.04.1971 |
| 68 | Назыршоев Асамудин | род. 1930 | Звеньевой колхоза «Иштимоят» Орджоникидзеабадского района Сталинабадской области | 01.03.1948 |
| 69 | Наимов Карабай | род. 1923 | Звеньевой колхоза имени МТС Регарского района Сталинабадской области | 02.06.1948 |
| 70 | Найдёнова Ольга Сергеевна[7] | 15.07.1913 — 20.06.1996 | Доярка колхоза «Дело Октября» Ижевского района Рязанской области | 09.05.1949 |
| 71 | Найдёнова Пелагея Акимовна | 1905 — ???? | Звеньевая колхоза имени Шевченко Отрадненского района Краснодарского края | 06.05.1948 |
| 72 | Найзаев Жума | 1881 — ???? | Старший чабан колхоза «Кумекши» Таласского района Джамбулской области | 23.07.1948 |
| 73 | Найколюк Лаврентий Дмитриевич | 1916 — ???? | Председатель колхоза «Перемога» Винницкого района Винницкой области | 26.02.1958 |
| 74 | Найманкулова Базигуль | 1921 — ???? | Звеньевая свекловодческого звена колхоза «Большевик» Кировского района Талды-Курганской области | 28.03.1948 |
| 75 | Наймушин Иван Иванович | 28.06.1904 — 01.09.1973 | Начальник специального управления «Братскгэсстрой», Иркутская область | 23.02.1966 |
| 76 | Накаидзе Григорий Акакиевич | 1914 — ???? | Агроном колхоза имени Берия Натанебского сельсовета Махарадзевского района Грузинской ССР | 29.08.1949 |
| 77 | Накашидзе Ахмед Ризманович | 1907 — ???? | Звеньевой колхоза имени III Интернационала Кедского района Аджарской АССР | 18.06.1949 |
| 78 | Накашидзе Исрапил Османович | род. 1931 | Звеньевой колхоза имени Энгельса Кедского района Аджарской АССР | 18.06.1949 |
| 79 | Накашидзе Хурия Реджебовна | 1880 — ???? | Колхозница колхоза имени Коминтерна Кобулетского района Аджарской АССР | 29.08.1949 |
| 80 | Накеев Агля Рахманович[4] | 11.07.1908 — 04.06.1976 | Директор Зилаирского зерносовхоза Баймакского района Башкирской АССР | 11.01.1957 |
| 81 | Наконечный Захар Гаврилович | 1912 — ???? | Бригадир тракторной бригады Гиагинской МТС Адыгейской автономной области | 24.02.1948 |
| 82 | Наконечный Михаил Алексеевич | род. 28.09.1931 | Бригадир машинистов шагающего экскаватора Роздольского горнохимического комбината имени 50-летия Великой Октябрьской социалистической революции Министерства химической промышленности СССР, Львовская область | 20.04.1971 |
| 83 | Наконечный Степан Васильевич | 1903 — ???? | Первый секретарь Иваничевского райкома Компартии Украины, Волынская область | 26.02.1958 |
| 84 | Накусов Дагко Еламурзаевич[9] | 02.02.1919 — 2007 | Бригадир колхоза «Кавказ» Кировского района Северо-Осетинской АССР | 07.12.1973 |
| 85 | Налбандян Дмитрий Аркадьевич | 15.09.1906 — 02.07.1993 | Живописец, народный художник СССР, гор. Москва | 14.09.1976 |
| 86 | Налётов Михаил Иванович | 1918 — ???? | Скотник племенного молочного совхоза «Караваево» Министерства совхозов СССР, Костромской район Костромской области | 25.08.1948 |
| 87 | Наливайко Георгий Антонович | 13.01.1910 — 05.11.1977 | Директор Алтайского научно-исследовательского института сельского хозяйства, гор. Барнаул | 31.12.1961 |
| 88 | Наливайко Леонид Яковлевич | 01.07.1927 — 19.11.2006 | Старший механик путеукладчика путевой машинной станции № 22 треста «Рекпуть» Главного управления пути и сооружений Министерства путей сообщения СССР, Омская область | 01.08.1959 |
| 89 | Наливайко Татьяна Ахтимоновна | 1915 — ???? | Доярка колхоза имени Хрущёва Киево-Святошинского района Киевской области | 26.02.1958 |
| 90 | Наливкин Дмитрий Васильевич | 25.08.1889 — 02.03.1982 | Академик Академии наук СССР, заведующий кафедрой Ленинградского горного института | 29.04.1963 |
| 91 | Налимова Валентина Фёдоровна[10] | род. 11.11.1929 | Бригадир дорожно-строительного управления № 3, Тулунский район Иркутской области | 13.05.1977 |
| 92 | Нам Бен-Ги | 1909 — ???? | Звеньевой колхоза имени Димитрова Нижне-Чирчикского района Ташкентской области | 17.07.1951 |
| 93 | Намазбеков Калыс | род. 1933 | Старший чабан колхоза «Коммунизм» Джеты-Огузского района Иссык-Кульской области | 08.04.1971 |
| 94 | Намазов Халикул | 1908 — ???? | Звеньевой виноградарского совхоза № 10 Министерства пищевой промышленности СССР, Узбекская ССР | 05.10.1949 |
| 95 | Намазова Басти Эйюб кызы | 1904 — ???? | Звеньевая колхоза имени Низами Таузского района Азербайджанской ССР | 21.07.1949 |
| 96 | Намазова Гаджар Агакиши кызы | 1920 — ???? | Звеньевая колхоза имени Низами Таузского района Азербайджанской ССР | 21.07.1949 |
| 97 | Намазова Гюльханум Рагим кызы | 1920 — ???? | Звеньевая колхоза имени Низами Таузского района Азербайджанской ССР | 21.07.1949 |
| 98 | Наместников Николай Егорович | 1927 — ???? | Рабочий предприятия Министерства машиностроения СССР, гор. Ленинград | 26.04.1971 |
| 99 | Намятов Александр Кириллович | род. 1925 | Комбайнёр колхоза «Октябрь» Байкаловского района Свердловской области | 08.04.1971 |
| 100 | Нанава Дапино Ерастовна | род. 1929 | Колхозница колхоза имени Берия Рухского сельсовета Зугдидского района Грузинской ССР | 29.08.1949 |
| 101 | Наниташвили Григорий Левантиевич | род. 1929 | Старший плавильщик Зестафонского завода ферросплавов имени Г. Н. Николадзе Министерства чёрной металлургии СССР, Грузинская ССР | 30.03.1971 |
| 102 | Напалкова Анна Григорьевна[11] | род. 09.02.1922 | Телятница совхоза «Кызыл-Озекский» Майминского района Горно-Алтайской автономной области | 08.04.1971 |
| 103 | Нарбаев Абляш | 1913 — ???? | Председатель колхоза имени Абая Ильичёвского района Южно-Казахстанской области | 08.06.1957 |
| 104 | Нарбутаев Ашур | 1880 — ???? | Звеньевой колхоза имени Сталина Джар-Курганского района Сурхан-Дарьинской области | 18.05.1949 |
| 105 | Нарзыкулова Махкам | 1920 — ???? | Учительница средней школы № 5, гор. Самарканд | 01.07.1968 |
| 106 | Нарижный Степан Давыдович | 1917 — ???? | Звеньевой механизированного звена колхоза имени Кирова Золочевского района Харьковской области | 08.04.1971 |
| 107 | Наринян Николай Артёмович | 23.10.1905 — 16.01.1971 | Начальник головного ремонтного восстановительного поезда № 3, Ленинградская область | 05.11.1943 |
| 108 | Наркевич Софья Куприяновна[8] | 28.08.1928 — 2009 | Свинарка колхоза имени Куйбышева Пуховичского района Минской области | 22.03.1966 |
| 109 | Наркулов Усманали | род. 1928 | Колхозник колхоза «XIX партсъезда» Андижанского района Андижанской области | 11.01.1957 |
| 110 | Наркулова Зулайха | род. 1937 | Колхозница колхоза имени Молотова Пахтакорского района Самаркандской области | 11.01.1957 |
| 111 | Нармаев Абляш | 1913—1963 | Председатель колхоза имени Абая Ильичёвского района Южно-Казахстанской области | 08.06.1957 |
| 112 | Нармания Давид Багратович | род. 1927 | Звеньевой колхоза «Коминтерн» Зугдидского района Грузинской ССР | 21.02.1948 |
| 113 | Нармания Дмитрий Кибарович | 1912 — ???? | Звеньевой колхоза «Коминтерн» Зугдидского района Грузинской ССР | 21.02.1948 |
| 114 | Наровская Ольга Алексеевна | род. 1946 | Крутильщица Даугавпилсского завода химического волокна имени Ленинского комсомола, Латвийская ССР | 06.04.1981 |
| 115 | Наровчатов Сергей Сергеевич | 03.10.1919 — 17.07.1981 | Секретарь Союза писателей СССР, главный редактор журнала «Новый мир», гор. Москва | 02.10.1979 |
| 116 | Нароушвили Капитон Игнатьевич | род. 1929 | Бригадир Бомборского виноградарского совхоза Министерства пищевой промышленности СССР, Гудаутский район Абхазской АССР | 04.09.1950 |
| 117 | Нарсия Леонид Семёнович | 1913 — ???? | Звеньевой колхоза «Эдази» Сухумского района Абхазской АССР | 21.02.1948 |
| 118 | Нартажиев Мамадали | род. 1925 | Звеньевой колхоза «Кзыл Кушун» Алты-Арыкского района Ферганской области | 13.06.1950 |
| 119 | Нартенко Нил Леонтьевич | 1905 — ???? | Слесарь Киевского электротехнического завода «Транссигнал» Министерства путей сообщения СССР | 01.08.1959 |
| 120 | Нартов Александр Александрович | 1888 — ???? | Заведующий фермой колхоза «Красная Заря» Луховицкого района Московской области | 07.10.1949 |
| 121 | Нартова Александра Герасимовна | 15.12.1934 — 2004 | Доярка Усманского совхоза-техникума Усманского района Липецкой области | 06.09.1973 |
| 122 | Нартова Екатерина Дмитриевна | 1892 — ???? | Доярка колхоза «Красная Заря» Луховицкого района Московской области | 25.09.1948 |
| 123 | Нартова Нина Кузьминична | 24.01.1912 — ???? | Свинарка совхоза «Коммунар» Усманского района Липецкой области | 22.03.1966 |
| 124 | Нартова Серафима Васильевна | род. 1926 | Доярка совхоза «Приокский» Луховицкого района Московской области | 22.03.1966 |
| 125 | Нарымбаев Махан | 1923 — ???? | Заведующий конефермой колхоза «Кзыл-Ту» Туркестанского района Южно-Казахстанской области | 23.07.1948 |
| 126 | Нарымбаев Хамза | 1882 — ???? | Старший чабан колхоза «Там-Камыс» Тургайского района Кустанайской области | 23.07.1948 |
| 127 | Нарымбетов Кожамурат | род. 1930 | Старший чабан колхоза «Овцевод» Шаульдерского района Южно-Казахстанской области | 12.07.1949 |
| 128 | Нарынбеков Аскар | род. 1927 | Тестовод Фрунзенского хлебокомбината Министерства пищевой промышленности Киргизской ССР | 21.07.1966 |
| 129 | Нарынчинов Ибрагим Зарлыканович | род. 1932 | Бригадир бурильщиков Зыряновского свинцового комбината Министерства цветной металлургии СССР, Восточно-Казахстанская область | 30.03.1971 |
| 130 | Нарышкин Константин Иосифович[6] | 08.01.1920 — 12.03.1999 | Фрезеровщик авторемонтного завода ПО «Сельхозтехника», гор. Острогожск Воронежской области | 13.03.1974 |
| 131 | Насимов Носыр | 1888 — ???? | Звеньевой колхоза «Ленин-Байрак» Самаркандского района Самаркандской области | 12.07.1949 |
| 132 | Насиров Кубат Асадулла оглы | род. 1925 | Звеньевой колхоза имени Тельмана Масаллинского района Азербайджанской ССР | 01.07.1949 |
| 133 | Наскидашвили Илья Гиоргиевич | род. 1937 | Рабочий Бретского плодоводческого совхоза Карельского района Грузинской ССР | 08.04.1971 |
| 134 | Насонов Алексей Васильевич[6] | 15.08.1923 — 07.01.1997 | Председатель колхоза «Знамя Октября» Таловского района Воронежской области | 23.06.1966 |
| 135 | Насрединов Салом | 1932 — ???? | Машинист бульдозера управления механизации Главного управления Министерства монтажных и специальных строительных работ СССР, гор. Москва | 07.05.1971 |
| 136 | Насридинов Додожон | 1918 — ???? | Звеньевой колхоза «Иштимоят» Орджоникидзеабадского района Сталинабадской области | 01.03.1948 |
| 137 | Насриев Мавлян | 1883 — ???? | Звеньевой колхоза имени 23 февраля Самаркандского района Самаркандской области | 12.07.1949 |
| 138 | Наструллаев Гебек Алиевич | род. 25.02.1927 | Машинист машин вытягивания стекла завода «Дагестанские Огни» Министерства промышленности строительных материалов РСФСР, Дагестанская АССР | 07.05.1971 |
| 139 | Насрутдинов Ильмутдин | 1910 — 05.08.1997 | Председатель колхоза имени XXIII партсъезда Ленинского района Дагестанской АССР | 08.04.1971 |
| 140 | Насыро Пётр Александрович | род. 27.11.1926 | Бригадир плотников-бетонщиков строительно-монтажного управления № 3 треста № 5, гор. Омск | 16.06.1981 |
| 141 | Насыров Гиният Галиакберович[4] | 05.11.1929 — 11.06.1980 | Звеньевой колхоза имени Маркса Баймакского района Башкирской АССР | 02.04.1948 |
| 142 | Насыров Исмаил | 1914 — ???? | Звеньевой колхоза имени Орджоникидзе Сталинабадского района Сталинабадской области | 03.05.1949 |
| 143 | Насыров Маматаджи | род. 1922 | Звеньевой колхоза «Мехнат» Регарского района Сталинабадской области | 01.03.1948 |
| 144 | Натальин Михаил Иванович | 1912—1976 | Бригадир комплексной бригады плотников треста «Южуралтяжстрой» Оренбургского совнархоза | 09.08.1958 |
| 145 | Натока Михаил Андреевич | 1915 — ???? | Бригадир колхоза «Победа» Динского района Краснодарского края | 30.04.1966 |
| 146 | Наугольный Алексей Андреевич | 07.08.1903 — 09.10.1979 | Управляющий трестом «Шахтантрацит» комбината «Ростовуголь», Ростовская область | 28.08.1948 |
| 147 | Науиокайтис Витас-Иокубас Иокубович | род. 1931 | Бригадир электрослесарей по сборке электродвигателей опытно-механического завода «Апвия», гор. Каунас Литовского совнархоза | 28.05.1960 |
| 148 | Науменко Владимир Васильевич | род. 1928 | Рабочий Опытно-конструторского бюро Министерства авиационной промышленности СССР, Киевская область | 03.04.1975 |
| 149 | Наумов Владимир Алексеевич | 04.05.1936 — 27.11.2005 | Тракторист колхоза имени Фрунзе Рузаевского района Мордовской АССР | 11.12.1973 |
| 150 | Наумов Иван Михайлович | род. 1929 | Бригадир проходчиков горных выработок шахтоуправления «Знамя коммунизма» комбината «Донбассантрацит» Министерства угольной промышленности Украинской ССР, Ворошиловградская область | 30.03.1971 |
| 151 | Наумова Анна Степановна | 08.03.1921 — ???? | Доярка совхоза «Доскино» Автозаводского района гор. Горького | 08.04.1971 |
| 152 | Наумова Екатерина Григорьевна | род. 11.01.1938 | Наладчица оборудования Ульяновского моторного завода Министерства автомобильной промышленности СССР | 03.01.1974 |
| 153 | Наумова Лидия Андреевна[12] | род. 1933 | Председатель колхоза «Перамога» Толочинского района Витебской области | 08.04.1971 |
| 154 | Наумова Лидия Игнатьевна | род. 11.03.1924 | Доярка колхоза имени Коминтерна Емильчинского района Житомирской области | 22.03.1966 |
| 155 | Наумова Наталия Григорьевна | 1905 — ???? | Звеньевая колхоза «Червоний колос» Марьинского района Сталинской области | 02.06.1950 |
| 156 | Наумова Нина Петровна | род. 02.12.1930 | Бригадир совхоза имени Войкова Ухоловского района Рязанской области | 06.09.1973 |
| 157 | Наумова Прасковья Павловна | 25.11.1926 — 11.09.2013 | Доярка экспериментального хозяйства Забайкальского научно-исследовательского технологического института овцеводства и мясного скотоводства, Читинский район Читинской области | 08.04.1971 |
| 158 | Наумчак Ольга Ильинична | 1902 — ???? | Бригадир колхоза имени Ленина Шаргородского района Винницкой области | 16.02.1948 |
| 159 | Наурызбаев Унгарбай | 1882 — ???? | Старший чабан колхоза «Там-Камыс» Тургайского района Кустанайской области | 23.07.1948 |
| Наухатько Анна Михайловна[13] | 15.08.1925 — 09.02.2005 | Звеньевая колхоза «Разгорнутым фронтом» Семёновского района Полтавской области | 10.05.1948 | |
| 160 | Наушабаев Асен | 1891 — ???? | Старший чабан колхоза имени Фрунзе Каркаралинского района Карагандинской области | 12.07.1949 |
| 161 | Нафиков Галимьян Харисович[4] | 06.12.1938 — 28.07.2011 | Бригадир механизированной изоляционно-укладочной колонны треста «Востокнефтепроводстрой», Башкирская АССР | 05.10.1973 |
| 162 | Нафикова Сарвар Нафиковна | 06.09.1925 — 04.09.2012 | Кузнец колхоза «Правда» Балтасинского района Татарской АССР | 19.04.1967 |
| 163 | Нахабин Василий Павлович | 01.01.1909 — 01.04.1976 | Директор Серовского завода ферросплавов Министерства чёрной металлургии СССР, Свердловская область | 22.03.1966 |
| 164 | Нахманович Александр Львович | 01.11.1924 — 14.05.1996 | Председатель колхоза «Трудовой пахарь» Свердловского района Джамбулской области | 31.12.1965 |
| 165 | Нацваладзе Валериан Георгиевич | 1909 — ???? | Бригадир Насакиральского совхоза Министерства сельского хозяйства СССР, Махарадзевский район Грузинской ССР | 05.07.1949 |
| 166 | Нацваладзе Клавдия Васильевна | род. 1939 | Звеньевая колхоза села Аскана Махарадзевского района Грузинской ССР | 02.04.1966 |
| 167 | Нацвлишвили Иван Алексеевич | 1907 — ???? | Звеньевой колхоза «Гутани» Гурджаанского района Грузинской ССР | 09.08.1949 |
| 168 | Нацибулин Минзагир | 1908 — ???? | Проходчик шахты «Буланаш» № 4 треста «Егоршинуголь» комбината «Свердловскуголь» Министерства угольной промышленности СССР, Свердловская область | 26.04.1957 |
| 169 | Начиллаев Сайфи | род. 1930 | Звеньевой колхоза имени Ленина Свердловского района Бухарской области | 19.06.1951 |
| 170 | Начкебия Георгий Поликарпович | 1917 — ???? | Звеньевой колхоза имени Гегечкори Зугдидского района Грузинской ССР | 03.05.1949 |
| 171 | Начкебия Нина Владимировна[14] | 1918 — ???? | Колхозница колхоза имени Молотова Махарадзевского района Грузинской ССР | 01.09.1951 |
| 172 | Наюлис Костас Теодорович | 1911 — ???? | Обжигальщик кирпича Даугельского комбината строительных материалов Министерства промышленности строительных материалов Литовской ССР | 28.07.1966 |
| 173 | Неаниди Феофилакт Христофорович | 1906 — ???? | Колхозник колхоза имени Ворошилова Кобулетского района Аджарской АССР | 29.08.1949 |
| 174 | Небесный Гавриил Петрович | род. 1926 | Машинист локомотивного депо Акмолинск Казахской железной дороги, Акмолинская область | 01.08.1959 |
| 175 | Небиеридзе Семён Антонович | 1918 — ???? | Звеньевой колхоза имени Берия Зестафонского района Грузинской ССР | 09.08.1949 |
| 176 | Небога Мария Андреевна | род. 1937 | Звеньевая колхоза «Родина» Саратского района Одесской области | 23.06.1966 |
| 177 | Неботов Семён Петрович | 1914 — ???? | Комбайнёр свеклосовхоза имени Кагановича Министерства пищевой промышленности СССР, Тбилисский район Краснодарского края | 05.10.1949 |
| 178 | Небукин Василий Иванович | 1926 — ??.11.1989 | Старший вальцовщик Енакиевского металлургического завода Министерства чёрной металлургии Украинской ССР, Донецкая область | 22.03.1966 |
| 179 | Невзоров Александр Петрович | 21.01.1924 — 03.02.2011 | Тракторист колхоза имени Дзержинского Панинского района Воронежской области | 11.12.1973 |
| 180 | Неворотов Григорий Александрович | 1914—1994 | Председатель колхоза «Заветы Ленина» Муромцевского района Омской области | 08.04.1971 |
| 181 | Неганов Василий Иванович | 29.12.1899 — 28.12.1978 | Конструктор Центрального конструкторского бюро № 15 Государственного комитета Совета Министров СССР по судостроению, главный конструктор атомного ледокола «Ленин», гор. Ленинград | 14.05.1960 |
| 182 | Негин Евгений Аркадьевич[15] | 16.01.1921 — 03.02.1998 | Начальник отделения газовой динамики КБ-11, Горьковская область | 11.09.1956 |
| 183 | Негода Андрей Яковлевич | род. 1926 | Бригадир овощеводческой бригады колхоза имени Горького Никопольского района Днепропетровской области | 08.04.1971 |
| 184 | Негода Василий Кириллович | 1912 — ???? | Старший механик Меркенского свеклосовхоза Министерства пищевой промышленности СССР, Меркенский район Джамбулской области | 08.05.1948 |
| 185 | Негодяев Александр Васильевич | 1912 — ???? | Машинист врубовой машины шахты № 8 комбината «Востсибуголь» Министерства угольной промышленности восточных районов СССР, Иркутская область | 28.08.1948 |
| 186 | Негрецкий Павел Антонович | 1907—1984 | Председатель колхоза «Большевик» Северского района Краснодарского края | 06.05.1948 |
| Негру Елизавета Ильинична[16] | род. 1929 | Звеньевая колхоза имени Котовского Кагульского района Молдавской ССР | 06.07.1951 | |
| 187 | Недбайло Валентин Кузьмич | 23.12.1931 — 2011 | Бригадир проходчиков шахты «Пионерка» производственного объединения «Ленинскуголь» Министерства угольной промышленности СССР, гор. Белово Кемеровской области | 04.08.1983 |
| 188 | Недбайло Георгий Кононович | 08.05.1906 — 1978 | Комбайнёр Албашской МТС Каневского района Краснодарского края | 20.05.1952 |
| 189 | Неделько Анна Григорьевна | 27.08.1913 — 13.03.2005 | Звеньевая колхоза имени Чкалова Ново-Московского района Днепропетровской области | 09.06.1950 |
| 190 | Недобитков Иван Архипович | 1926—1988 | Комбайнёр Енисейского совхоза Минусинского района Красноярского края | 23.06.1966 |
| 191 | Нежданов Николай Васильевич | род. 1919 | Председатель колхоза «Строитель коммунизма» Великоустюгского района Вологодской области | 23.06.1966 |
| 192 | Нежданов Николай Павлович | 01.01.1932 — 14.09.2004 | Бригадир комплексной бригады строительно-монтажного управления № 44 треста «Мегионгазстрой», Ханты-Мансийский национальный округ | 05.10.1973 |
| 193 | Нежурин Фёдор Фёдорович | 04.10.1924 — 15.07.2001 | Комбайнер совхоза «Грибановский» Грибановского района Воронежской области. | 11.12.1973 |
| 194 | Незабитовский Аполлинарий Фёдорович | 06.06.1918 — 16.11.1991 | Генеральный директор Киевского производственного объединения «Электронмаш» имени В. И. Ленина Министерства приборостроения СССР | 31.03.1981 |
| 195 | Незваль Иосиф Фомич | 16.02.1898 — 24.11.1987 | Заместитель главного конструктора Опытно-конструкторского бюро А. Н. Туполева Министерства авиационной промышленности СССР, гор. Москва | 22.09.1972 |
| 196 | Незнаев Виктор Иванович | род. 1935 | Тракторист-комбайнёр колхоза «Память Ленина» Новосергиевского района Оренбургской области | 11.12.1973 |
| 197 | Незнанов Фёдор Александрович | род. 04.03.1929 | Бригадир каменщиков передвижной механизированной колонны № 113 треста «Тамбовсовхозстрой» Министерства сельского строительства РСФСР, Тамбовская область | 07.05.1971 |
| 198 | Неижко Борис Фёдорович | 1909 — ???? | Комбайнёр Кущёвской МТС Краснодарского края | 13.06.1952 |
| 199 | Нейбург Владимир Карлович | род. 03.05.1933 | Бригадир монтажников строительно-монтажного управления № 305 треста «Радиострой» Министерства связи СССР, гор. Москва | 11.12.1970 |
| 200 | Нейматова Мадика Нурали кызы | 1908 — ???? | Звеньевая колхоза имени Молотова Зангеланского района Азербайджанской ССР | 10.03.1948 |
| 201 | Некипелов Алексей Константинович | род. 01.06.1927 | Бригадир тракторной бригады колхоза имени XVIII партсъезда Колдыбанского района Куйбышевской области | 21.11.1958 |
| 202 | Некипелов Ефим Андреевич | 1898 — ???? | Бригадир полеводческой бригады совхоза «Бжедуховский» Министерства совхозов СССР, Рязанский район Краснодарского края | 06.04.1948 |
| 203 | Неклюдов Иван Александрович | 17.01.1927 — ???? | Рабочий предприятия Министерства электронной промышленности СССР, гор. Москва | 26.04.1971 |
| 204 | Некрасов Алексей Михайлович | 1933—1968 | Буровой мастер конторы разведочного бурения № 8 треста «Пермвостокнефтеразведка» объединения «Пермнефть» Министерства нефтедобывающей промышленности СССР, Пермская область | 23.05.1966 |
| 205 | Некрасов Дмитрий Тимофеевич | 1919 — ???? | Председатель колхоза «Дружба» Бережанского района Тернопольской области | 08.04.1971 |
| 206 | Некрасов Зот Ильич | 08.01.1908 — 01.12.1990 | Директор Института чёрной металлургии, академик Академии наук Украинской ССР, гор. Днепропетровск | 13.03.1969 |
| 207 | Некрасов Иван Никонорович | род. 1931 | Электромонтажник специализированного управления № 676 треста «Транссигналстрой» Министерства транспортного строительства СССР, Челябинская область | 07.05.1971 |
| 208 | Некрасова Ульяна Андреевна | род. 1926 | Бригадир свиноводческой фермы колхоза «40 лет Октября» Исетского района Тюменской области | 08.04.1971 |
| 209 | Некрестова Вера Никитична | 30.09.1923 — 28.11.2007 | Доярка Гаровского совхоза Хабаровского района Хабаровского края | 22.03.1966 |
| 210 | Нектов Прокофий Васильевич | 23.02.1912 — 16.05.1987 | Комбайнёр Белозерской МТС Белозерского района Чкаловской области | 10.10.1953 |
| 211 | Нелень Мария Артёмовна | род. 1927 | Звеньевая семеноводческого колхоза «Червоний партизан» Черкасского района Киевской области | 03.07.1950 |
| 212 | Нельдыбаев Нурульда | 1906 — ???? | Бригадир полеводческой бригады овцеводческого совхоза «Меркенский» Министерства совхозов СССР, Меркенский район Джамбулской области | 03.05.1948 |
| 213 | Неманихин Владимир Николаевич | 1908—1994 | Директор Малинской бумажной фабрики имени 50-летия Великой Октябрьской социалистической революции Министерства целлюлозно-бумажной промышленности СССР, Житомирская область | 13.05.1977 |
| 214 | Немасев Сергей Егорович | 1928—2006 | Машинист портального крана на строительстве Куйбышевской ГЭС | 09.08.1958 |
| 215 | Немонтов Александр Андреевич | род. 01.12.1924 | Генеральный директор производственного объединения «Техника» Министерства авиационной промышленности СССР, гор. Владимир | 10.12.1985 |
| 216 | Немочин Владимир Иванович | род. 1925 | Слесарь Улан-Удэнского мясоконсервного комбината Министерства мясной и молочной промышленности РСФСР, Бурятская АССР | 26.04.1971 |
| 217 | Немсадзе Бесире Сулеймановна | род. 1926 | Колхозница колхоза имени Молотова Кобулетского района Аджарской АССР | 29.08.1949 |
| 218 | Немсадзе Гулварди Хасановна | род. 1928 | Колхозница колхоза имени Ленина Хуцубанского сельсовета Кобулетского района Аджарской АССР | 29.08.1949 |
| 219 | Немтаев Арсен | 11.03.1922 — 20.04.1999 | Чабан колхоза имени Ильича Оловяннинского района Читинской области | 22.03.1966 |
| 220 | Немтырёва Екатерина Васильевна | 16.11.1919 — ???? | Бригадир маляров треста «Пермжилстрой» Министерства промышленного строительства СССР, гор. Пермь | 05.04.1971 |
| 221 | Немудров Василий Николаевич | 1906 — ???? | Машинист тепловозного депо Ташкент Ташкентской железной дороги | 01.08.1959 |
| 222 | Немцев Илларион Елисеевич | род. 1929 | Бригадир лесозаготовительной бригады Лениногорского леспромхоза Министерства лесной и деревообрабатывающей промышленности Казахской ССР, Восточно-Казахстанская область | 07.05.1971 |
| 223 | Немцев Николай Андреевич | 1918 — ???? | Работник предприятия Министерства общего машиностроения СССР, Московская область | 26.07.1966 |
| 224 | Немцев Семён Семёнович | 14.09.1914 — 24.06.1975 | Председатель колхоза «Единство» Лукояновского района Горьковской области | 23.06.1966 |
| 225 | Немыкина Ефросинья Фёдоровна | 1911 — ???? | Рабочая семеноводческого совхоза «Лабинский» Министерства совхозов СССР, Лабинский район Краснодарского края | 17.08.1950 |
| 226 | Ненашев Михаил Иванович | 01.11.1918 — 18.07.1993 | Начальник 5-го управления Главного управления вооружения войск противовоздушной обороны страны, генерал-лейтенант, гор. Москва | 08.01.1980 |
| 227 | Ненашев Павел Николаевич | 1914 — ???? | Старший чабан совхоза «Большой Царын» Сарпинского района Калмыцкой АССР | 22.03.1966 |
| 228 | Ненашев Пётр Ефимович | 01.01.1908 — 07.12.1988 | Начальник трубопрокатного цеха Первоуральского новотрубного завода Министерства чёрной металлургии СССР, Свердловская область | 22.03.1966 |
| 229 | Непеин Николай Изосимович | род. 25.05.1927 | Токарь цеха № 58 завода «Электросигнал» Министерства промышленности средств связи СССР, гор. Новосибирск | 02.02.1984 |
| 230 | Непейпиво Василий Георгиевич | 1902 — ???? | Звеньевой Хирсинского виноградарского совхоза имени Берия Министерства пищевой промышленности СССР, Сигнахский район Грузинской ССР | 05.10.1949 |
| 231 | Непесов Шерип | 1916 — ???? | Старший чабан каракулеводческого совхоза «Сайван» Министерства внешней торговли СССР, Бахарденский район Ашхабадской области | 15.09.1948 |
| 232 | Непобедимый Сергей Павлович | 13.09.1921 — 11.04.2014 | Начальник и главный конструктор Конструкторского бюро машиностроения Министерства общего машиностроения СССР, Московская область | 26.04.1971 |
| 233 | Непочатов Сергей Михайлович | 1910 — ???? | Старший механик племенного овцеводческого совхоза «Степок» Министерства совхозов СССР, Барвенковский район Харьковской области | 03.05.1948 |
| 234 | Неровный Давид Васильевич | 1890 — ???? | Председатель колхоза «Большевик» Валковского района Харьковской области | 16.02.1948 |
| 235 | Неронова Нина Алексеевна[6] | род. 15.10.1925 | Учитель биологии Верхнеколыбельской школы Хлевенского района Воронежской области | 27.06.1978 |
| 236 | Нерсесян Петик Акопович | 1910 — ???? | Старший агроном Октемберянской МТС Октемберянского района Армянской ССР | 16.10.1950 |
| 237 | Нерубайский Артём Иванович | 18.10.1913 — ???? | Бригадир колхоза «Радянська Украина» Тальновского района Черкасской области | 23.06.1966 |
| 238 | Нерух Григорий Степанович | 1919 — ???? | Бригадир колхоза «Слава» Золотоношского района Черкасской области | 23.06.1966 |
| 239 | Несвит Иван Степанович | 1914 — ???? | Комбайнёр Ленинградской МТС Краснодарского края | 28.05.1952 |
| 240 | Несин Андрей Пантелеевич | род. 1930 | Проходчик горных выработок шахты «Черкасская-Северная» № 2 комбината «Ворошиловградуголь» Министерства угольной промышленности Украинской ССР, Ворошиловградская область | 30.03.1971 |
| 241 | Несина Вера Максимовна | 1926—1956 | Звеньевая колхоза имени Сталина района имени 28 гвардейцев Талды-Курганской области | 28.03.1948 |
| 242 | Несинова Александра Григорьевна[17] | 1925—1976 | Звеньевая колхоза «12 лет Октября» Лискинского района Воронежской области | 18.01.1948 |
| 243 | Неслуженко Дмитрий Фёдорович | род. 1935 | Машинист экскаватора передвижной механизированной колонны № 16 Ставропольстроя Министерства мелиорации и водного хозяйства СССР, гор. Карачаевск Карачаево-Черкесской автономной области | 18.02.1975 |
| 244 | Несмашный Иван Иванович | род. 1937 | Звеньевой механизированного звена колхоза имени Щорса Новомосковского района Днепропетровской области | 31.12.1965 |
| 245 | Нестер Мария Фёдоровна | 1918 — ???? | Свинарка совхоза «Слонимский» Слонимского района Гродненской области | 22.03.1960 |
| 246 | Нестеренко Анна Дмитриевна | 17.12.1924 — 11.09.2014 | Директор Вербской средней школы-интерната, Дубенский район Ровенской области | 07.03.1960 |
| 247 | Нестеренко Василий Кириллович | род. 1924 | Бригадир колхоза «Червоный партызан» Бурынского района Сумской области | 23.06.1966 |
| 248 | Нестеренко Евгений Евгеньевич | род. 08.01.1938 | Оперный певец, солист Государственного академического Большого театра СССР, профессор Московской государственной консерватории, народный артист СССР, гор. Москва | 07.01.1988 |
| 249 | Нестеренко Михаил Дмитриевич | 25.06.1925 — 05.12.1911 | Старший вальцовщик Новосибирского металлургического завода имени Кузьмина Министерства чёрной металлургии СССР | 22.03.1966 |
| 250 | Нестеренко Пётр Максимович | 1904—1966 | Председатель колхоза имени XX партсъезда Приморского района Сталинской области | 26.02.1958 |
| 251 | Нестеренко Потап Варламович | 1896 — ???? | Бригадир полеводческой бригады молочного совхоза «Никитовский» Министерства совхозов СССР, Жовтневый район Николаевской области | 20.08.1949 |
| 252 | Нестеренко Селивёрст Иванович | 1903 — ???? | Комбайнёр Маканчинской МТС Семипалатинской области | 22.06.1951 |
| 253 | Нестеров Анатолий Иннокентьевич | 08.11.1895 — 10.02.1979 | Заведующий кафедрой факультетской терапии 2-го Московского медицинского института, директор Научно-исследовательского института ревматизма Академии медицинских наук СССР, академик АМН СССР | 10.11.1965 |
| 254 | Нестеров Василий Алексеевич | 1901 — ???? | Директор зернового совхоза «Красный Октябрь» Министерства совхозов СССР, Алексеевский район Сталинградской области | 27.03.1948 |
| 255 | Нестеров Дмитрий Леонтьевич[4] | 05.11.1899 — 01.1986 | Старший агроном Давлекановской МТС Башкирской АССР | 02.04.1948 |
| 256 | Нестеров, Иван Иванович | 1888—1968 | Скотник племенного молочного совхоза «Караваево» Министерства совхозов СССР, Костромской район Костромской области | 25.08.1948 |
| 257 | Нестеров Иван Михайлович | 25.04.1912 — 07.01.1974 | Слесарь Саранского завода «Электровыпрямитель» Министерства электротехнической промышленности СССР, Мордовская АССР | 08.08.1966 |
| 258 | Нестеров Михаил Гаврилович | 24.10.1906 — 04.05.1982 | Директор завода «Радиоприбор» Министерства радиопромышленности СССР, гор. Москва | 26.04.1971 |
| 259 | Нестреляй Мария Демьяновна | род. 1932 | Доярка совхоза «Краснодарский» Павлоградского района Омской области | 08.04.1971 |
| 260 | Нетесанов Василий Иванович | 20.04.1910 — 02.12.1972 | Старший оператор Орского нефтеперерабатывающего завода имени Чкалова Оренбургского совнархоза | 19.03.1959 |
| 261 | Нетребо Раиса Николаевна | род. 1928 | Звеньевая колхоза «Пролетарская победа» Сунженского района Грозненской области | 19.03.1948 |
| 262 | Неунылов Борис Александрович | 03.10.1908 — 06.06.1994 | Председатель Президиума Дальневосточного филиала Сибирского отделения Академии наук СССР, академик Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина, Приморский край | 09.03.1966 |
| 263 | Неупокоева Вера Панфиловна | 1916 — ???? | Ткачиха Барнаульского меланжевого комбината Министерства лёгкой промышленности РСФСР, Алтайский край | 09.06.1966 |
| 264 | Неупокоева Мария Ивановна | 1927—1986 | Бригадир маляров треста «Курганжилстрой» Министерства строительства предприятий тяжёлой индустрии СССР, Курганская область | 05.04.1971 |
| 265 | Неусыпов Фома Константинович | 1913 — ???? | Бригадир тракторной бригады Чувашинской МТС Западно-Казахстанской области | 11.01.1957 |
| 266 | Нефёдов Алексей Иванович | род. 1927 | Бригадир комплексной бригады треста «Сумхимстрой» Министерства промышленного строительства Украинской ССР | 08.06.1979 |
| 267 | Нефёдов Николай Константинович | 30.11.1908 — 03.02.1976 | Главный геолог Тырныаузского вольфрамово-молибденового комбината Северо-Кавказского совнархоза, Кабардино-Балкарская АССР | 29.04.1963 |
| 268 | Нефёдова Нина Григорьевна | род. 07.11.1926 | Аппаратчица завода «Красный химик» Министерства химической промышленности СССР, гор. Ленинград | 28.05.1966 |
| 269 | Нехаева Антонина Анисимовна | род. 15.09.1926 | Главный инженер Новосибирского телеграфа Министерства связи СССР | 18.07.1966 |
| 270 | Нечаев Иван Фёдорович | 1904—1995 | Директор племенного молочного совхоза «Омский» № 54 Министерства совхозов СССР, Омский район Омской области | 01.12.1949 |
| 271 | Нечаев Николай Петрович | 1912 — ???? | Директор свиноводческого совхоза «Канаш» Министерства совхозов СССР, Шенталинский район Куйбышевской области | 03.12.1949 |
| 272 | Нечаева Нина Трофимовна | 14.12.1909 — 31.05.1996 | Заведующая сектором экологии и биологии растений Института пустынь Академии наук Туркменской ССР, академик АН Туркменской ССР, гор. Ашхабад | 13.03.1969 |
| 273 | Нечаевский Василий Васильевич | 21.07.1921 — 08.02.1977 | Председатель совхоза «Вельский» Вельского района Архангельской области | 08.04.1971 |
| 274 | Нечай Алексей Сидорович | род. 29.11.1928 | Горновой доменного цеха Западно-Сибирского металлургического завода имени 50-летия Великого Октября Министерства чёрной металлургии СССР, Кемеровская область | 21.12.1970 |
| 275 | Нечепалюк Виктор Иванович | род. 1927 | Бригадир тракторно-полеводческой бригады совхоза «Шахтёр» Яшкинского района Кемеровской области | 08.04.1971 |
| 276 | Нечесанов Павел Александрович | 23.12.1908 — 05.04.1973 | Директор Пашской сплавной конторы Министерства лесной, целлюлозно-бумажной и деревообрабатывающей промышленности СССР, Волховский район Ленинградской области | 17.09.1966 |
| 277 | Нечинский Дмитрий Антонович[6] | 22.10.1923 — 03.06.2002 | Старший машинист Острогожской линейно производственно-диспетчерской станции Московского управления магистральных газопроводов, Воронежская область | 30.12.1973 |
| 278 | Нечипоренко Татьяна Алексеевна | 1917 — 04.08.1998 | Врач городской больницы № 2, гор. Николаев | 20.07.1971 |
| 279 | Нечитайло Даниил Иванович[18] | 19.04.1902 — ???? | Директор совхоза «Дальний» Акмолинской области | 11.01.1957 |
| 280 | Нечитайлова Мария Михайловна | род. 23.02.1934 | Доярка колхоза имени Жданова Петропавловского района Воронежской области | 10.02.1975 |
| 281 | Нешков Василий Степанович | род. 1923 | Бригадир колхоза «Волна революции» Стародубского района Брянской области | 23.06.1966 |
| 282 | Нещадименко Евгения Миновна | 06.01.1914 — 08.11.2007 | Звеньевая колхоза имени Шевченко Николаевского района Одесской области | 15.07.1949 |
Напишите отзыв о статье "Список Героев Социалистического Труда (Набатников — Нещадименко)"
Примечания
- ↑ Фамилия на момент награждения — Нагорная, в замужестве — Посмитная.
- ↑ [rgakfd.altsoft.spb.ru/showObject.do?object=1805464608 Надбережный П. И. // Сайт РГАКФД]
- ↑ В тексте Указа — Надкирничный.
- ↑ 1 2 3 4 5 [encycl.bash-portal.ru/geroi_soc_tr.htm Герои Социалистического Труда Башкортостана]
- ↑ [www.donvrem.dspl.ru/archPersonaliiArtText.aspx?pid=1&id=228 Назаренко Иван Петрович // Донской временник]
- ↑ 1 2 3 4 5 Воронежская Энциклопедия. — Воронеж, 2008. — Т. 2. — 524 с. — ISBN 978-5-900270-99-9.
- ↑ 1 2 [www.history-ryazan.ru/node/6027 Рязанцы — Герои Социалистического Труда]
- ↑ 1 2 [www.pukhovichi.minsk-region.by/ru/region/geroi Пуховичский районный исполнительный комитет — Герои Социалистического Труда]
- ↑ [ossetians.com/rus/news.php?newsid=300 Накусов Дагко]
- ↑ [bibltulun.ucoz.ru/index/nalimova/0-74 Налимова Валентина Фёдоровна // МЦБ им. Г. С. Виноградова]
- ↑ [kpdara.narod.ru/2012/celender2011.pdf Календарь юбилейных и памятных дат Республики Алтай. 2012 год. — Горно-Алтайск, 2011. — С. 28.]
- ↑ [tv.sb.by/tema-nomera/article/tolochintsy-ne-budut-vodu-v-stupe-toloch.html Рисник С. Толочинцы не будут воду в ступе толочь // Рэспублiка. — № 245 (5408). — 22.12.2011.]
- ↑ Фамилия Наухатько — в замужестве, на момент награждения — Калиенко.
- ↑ В тексте Указа — Начкепия.
- ↑ [www.vniief.ru/vniief/peoples/lc/ РФЯЦ-ВНИИЭФ > ВНИИЭФ > Выдающиеся люди]
- ↑ Фамилия Негру — в замужестве, на момент награждения — Ноур.
- ↑ Фамилия на момент награждения — Несинова, в замужестве — Савченко.
- ↑ [esil.akmol.kz/a/48/content/geroi_sovetskogo_souza Герои Советского Союза // Информационный сайт акима Есильского района]
См. также
Ссылки
Герои Социалистического Труда [www.warheroes.ru/ на сайте] «Герои страны»
|
||||||||
Отрывок, характеризующий Список Героев Социалистического Труда (Набатников — Нещадименко)
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.
Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.
– А у меня к вам, папаша, большая просьба, – сказал он.
– Гм?.. – сказал граф, останавливаясь.
– Еду я сейчас мимо Юсупова дома, – смеясь, сказал Берг. – Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и…
Граф сморщился и заперхал.
– У графини просите, а я не распоряжаюсь.
– Ежели затруднительно, пожалуйста, не надо, – сказал Берг. – Мне для Верушки только очень бы хотелось.
– Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. – закричал старый граф. – Голова кругом идет. – И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
– Да, да, маменька, очень тяжелые времена! – сказал Берг.
Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что то, сначала пошла за ним, а потом побежала вниз.
На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.
– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.
Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.
Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.
– Слушаю с, – подумав, сказал Герасим.
Весь остаток этого дня Пьер провел один в кабинете благодетеля, беспокойно шагая из одного угла в другой, как слышал Герасим, и что то сам с собой разговаривая, и ночевал на приготовленной ему тут же постели.
Герасим с привычкой слуги, видавшего много странных вещей на своем веку, принял переселение Пьера без удивления и, казалось, был доволен тем, что ему было кому услуживать. Он в тот же вечер, не спрашивая даже и самого себя, для чего это было нужно, достал Пьеру кафтан и шапку и обещал на другой день приобрести требуемый пистолет. Макар Алексеевич в этот вечер два раза, шлепая своими калошами, подходил к двери и останавливался, заискивающе глядя на Пьера. Но как только Пьер оборачивался к нему, он стыдливо и сердито запахивал свой халат и поспешно удалялся. В то время как Пьер в кучерском кафтане, приобретенном и выпаренном для него Герасимом, ходил с ним покупать пистолет у Сухаревой башни, он встретил Ростовых.
1 го сентября в ночь отдан приказ Кутузова об отступлении русских войск через Москву на Рязанскую дорогу.
Первые войска двинулись в ночь. Войска, шедшие ночью, не торопились и двигались медленно и степенно; но на рассвете двигавшиеся войска, подходя к Дорогомиловскому мосту, увидали впереди себя, на другой стороне, теснящиеся, спешащие по мосту и на той стороне поднимающиеся и запружающие улицы и переулки, и позади себя – напирающие, бесконечные массы войск. И беспричинная поспешность и тревога овладели войсками. Все бросилось вперед к мосту, на мост, в броды и в лодки. Кутузов велел обвезти себя задними улицами на ту сторону Москвы.
К десяти часам утра 2 го сентября в Дорогомиловском предместье оставались на просторе одни войска ариергарда. Армия была уже на той стороне Москвы и за Москвою.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»
– Qu'on m'amene les boyards, [Приведите бояр.] – обратился он к свите. Генерал с блестящей свитой тотчас же поскакал за боярами.
Прошло два часа. Наполеон позавтракал и опять стоял на том же месте на Поклонной горе, ожидая депутацию. Речь его к боярам уже ясно сложилась в его воображении. Речь эта была исполнена достоинства и того величия, которое понимал Наполеон.
Тот тон великодушия, в котором намерен был действовать в Москве Наполеон, увлек его самого. Он в воображении своем назначал дни reunion dans le palais des Czars [собраний во дворце царей.], где должны были сходиться русские вельможи с вельможами французского императора. Он назначал мысленно губернатора, такого, который бы сумел привлечь к себе население. Узнав о том, что в Москве много богоугодных заведений, он в воображении своем решал, что все эти заведения будут осыпаны его милостями. Он думал, что как в Африке надо было сидеть в бурнусе в мечети, так в Москве надо было быть милостивым, как цари. И, чтобы окончательно тронуть сердца русских, он, как и каждый француз, не могущий себе вообразить ничего чувствительного без упоминания о ma chere, ma tendre, ma pauvre mere, [моей милой, нежной, бедной матери ,] он решил, что на всех этих заведениях он велит написать большими буквами: Etablissement dedie a ma chere Mere. Нет, просто: Maison de ma Mere, [Учреждение, посвященное моей милой матери… Дом моей матери.] – решил он сам с собою. «Но неужели я в Москве? Да, вот она передо мной. Но что же так долго не является депутация города?» – думал он.
Между тем в задах свиты императора происходило шепотом взволнованное совещание между его генералами и маршалами. Посланные за депутацией вернулись с известием, что Москва пуста, что все уехали и ушли из нее. Лица совещавшихся были бледны и взволнованны. Не то, что Москва была оставлена жителями (как ни важно казалось это событие), пугало их, но их пугало то, каким образом объявить о том императору, каким образом, не ставя его величество в то страшное, называемое французами ridicule [смешным] положение, объявить ему, что он напрасно ждал бояр так долго, что есть толпы пьяных, но никого больше. Одни говорили, что надо было во что бы то ни стало собрать хоть какую нибудь депутацию, другие оспаривали это мнение и утверждали, что надо, осторожно и умно приготовив императора, объявить ему правду.
– Il faudra le lui dire tout de meme… – говорили господа свиты. – Mais, messieurs… [Однако же надо сказать ему… Но, господа…] – Положение было тем тяжеле, что император, обдумывая свои планы великодушия, терпеливо ходил взад и вперед перед планом, посматривая изредка из под руки по дороге в Москву и весело и гордо улыбаясь.
– Mais c'est impossible… [Но неловко… Невозможно…] – пожимая плечами, говорили господа свиты, не решаясь выговорить подразумеваемое страшное слово: le ridicule…
Между тем император, уставши от тщетного ожидания и своим актерским чутьем чувствуя, что величественная минута, продолжаясь слишком долго, начинает терять свою величественность, подал рукою знак. Раздался одинокий выстрел сигнальной пушки, и войска, с разных сторон обложившие Москву, двинулись в Москву, в Тверскую, Калужскую и Дорогомиловскую заставы. Быстрее и быстрее, перегоняя одни других, беглым шагом и рысью, двигались войска, скрываясь в поднимаемых ими облаках пыли и оглашая воздух сливающимися гулами криков.
Увлеченный движением войск, Наполеон доехал с войсками до Дорогомиловской заставы, но там опять остановился и, слезши с лошади, долго ходил у Камер коллежского вала, ожидая депутации.
Москва между тем была пуста. В ней были еще люди, в ней оставалась еще пятидесятая часть всех бывших прежде жителей, но она была пуста. Она была пуста, как пуст бывает домирающий обезматочивший улей.
В обезматочившем улье уже нет жизни, но на поверхностный взгляд он кажется таким же живым, как и другие.
Так же весело в жарких лучах полуденного солнца вьются пчелы вокруг обезматочившего улья, как и вокруг других живых ульев; так же издалека пахнет от него медом, так же влетают и вылетают из него пчелы. Но стоит приглядеться к нему, чтобы понять, что в улье этом уже нет жизни. Не так, как в живых ульях, летают пчелы, не тот запах, не тот звук поражают пчеловода. На стук пчеловода в стенку больного улья вместо прежнего, мгновенного, дружного ответа, шипенья десятков тысяч пчел, грозно поджимающих зад и быстрым боем крыльев производящих этот воздушный жизненный звук, – ему отвечают разрозненные жужжания, гулко раздающиеся в разных местах пустого улья. Из летка не пахнет, как прежде, спиртовым, душистым запахом меда и яда, не несет оттуда теплом полноты, а с запахом меда сливается запах пустоты и гнили. У летка нет больше готовящихся на погибель для защиты, поднявших кверху зады, трубящих тревогу стражей. Нет больше того ровного и тихого звука, трепетанья труда, подобного звуку кипенья, а слышится нескладный, разрозненный шум беспорядка. В улей и из улья робко и увертливо влетают и вылетают черные продолговатые, смазанные медом пчелы грабительницы; они не жалят, а ускользают от опасности. Прежде только с ношами влетали, а вылетали пустые пчелы, теперь вылетают с ношами. Пчеловод открывает нижнюю колодезню и вглядывается в нижнюю часть улья. Вместо прежде висевших до уза (нижнего дна) черных, усмиренных трудом плетей сочных пчел, держащих за ноги друг друга и с непрерывным шепотом труда тянущих вощину, – сонные, ссохшиеся пчелы в разные стороны бредут рассеянно по дну и стенкам улья. Вместо чисто залепленного клеем и сметенного веерами крыльев пола на дне лежат крошки вощин, испражнения пчел, полумертвые, чуть шевелящие ножками и совершенно мертвые, неприбранные пчелы.
Пчеловод открывает верхнюю колодезню и осматривает голову улья. Вместо сплошных рядов пчел, облепивших все промежутки сотов и греющих детву, он видит искусную, сложную работу сотов, но уже не в том виде девственности, в котором она бывала прежде. Все запущено и загажено. Грабительницы – черные пчелы – шныряют быстро и украдисто по работам; свои пчелы, ссохшиеся, короткие, вялые, как будто старые, медленно бродят, никому не мешая, ничего не желая и потеряв сознание жизни. Трутни, шершни, шмели, бабочки бестолково стучатся на лету о стенки улья. Кое где между вощинами с мертвыми детьми и медом изредка слышится с разных сторон сердитое брюзжание; где нибудь две пчелы, по старой привычке и памяти очищая гнездо улья, старательно, сверх сил, тащат прочь мертвую пчелу или шмеля, сами не зная, для чего они это делают. В другом углу другие две старые пчелы лениво дерутся, или чистятся, или кормят одна другую, сами не зная, враждебно или дружелюбно они это делают. В третьем месте толпа пчел, давя друг друга, нападает на какую нибудь жертву и бьет и душит ее. И ослабевшая или убитая пчела медленно, легко, как пух, спадает сверху в кучу трупов. Пчеловод разворачивает две средние вощины, чтобы видеть гнездо. Вместо прежних сплошных черных кругов спинка с спинкой сидящих тысяч пчел и блюдущих высшие тайны родного дела, он видит сотни унылых, полуживых и заснувших остовов пчел. Они почти все умерли, сами не зная этого, сидя на святыне, которую они блюли и которой уже нет больше. От них пахнет гнилью и смертью. Только некоторые из них шевелятся, поднимаются, вяло летят и садятся на руку врагу, не в силах умереть, жаля его, – остальные, мертвые, как рыбья чешуя, легко сыплются вниз. Пчеловод закрывает колодезню, отмечает мелом колодку и, выбрав время, выламывает и выжигает ее.
Так пуста была Москва, когда Наполеон, усталый, беспокойный и нахмуренный, ходил взад и вперед у Камерколлежского вала, ожидая того хотя внешнего, но необходимого, по его понятиям, соблюдения приличий, – депутации.
В разных углах Москвы только бессмысленно еще шевелились люди, соблюдая старые привычки и не понимая того, что они делали.
Когда Наполеону с должной осторожностью было объявлено, что Москва пуста, он сердито взглянул на доносившего об этом и, отвернувшись, продолжал ходить молча.
– Подать экипаж, – сказал он. Он сел в карету рядом с дежурным адъютантом и поехал в предместье.
– «Moscou deserte. Quel evenemeDt invraisemblable!» [«Москва пуста. Какое невероятное событие!»] – говорил он сам с собой.
Он не поехал в город, а остановился на постоялом дворе Дорогомиловского предместья.
Le coup de theatre avait rate. [Не удалась развязка театрального представления.]
Русские войска проходили через Москву с двух часов ночи и до двух часов дня и увлекали за собой последних уезжавших жителей и раненых.
Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
– Генерал приказал во что бы то ни стало сейчас выгнать всех. Что та, это ни на что не похоже! Половина людей разбежалась.
– Ты куда?.. Вы куда?.. – крикнул он на трех пехотных солдат, которые, без ружей, подобрав полы шинелей, проскользнули мимо него в ряды. – Стой, канальи!
– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.
В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.
– Вот ловко то! А? Дядюшка Игнат! – говорил мальчик, вдруг начиная хлопать обеими руками по клавишам.
– Ишь ты! – отвечал Игнат, дивуясь на то, как все более и более улыбалось его лицо в зеркале.
– Бессовестные! Право, бессовестные! – заговорил сзади их голос тихо вошедшей Мавры Кузминишны. – Эка, толсторожий, зубы то скалит. На это вас взять! Там все не прибрано, Васильич с ног сбился. Дай срок!
Игнат, поправляя поясок, перестав улыбаться и покорно опустив глаза, пошел вон из комнаты.
– Тетенька, я полегоньку, – сказал мальчик.
– Я те дам полегоньку. Постреленок! – крикнула Мавра Кузминишна, замахиваясь на него рукой. – Иди деду самовар ставь.
Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
В тихой улице послышались быстрые шаги. Шаги остановились у калитки; щеколда стала стучать под рукой, старавшейся отпереть ее.
Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.
В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
