Спящая красавица (балет)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. Спящая красавица (значения).
Спящая красавица

Карлотта Брианца, 1890
Композитор

П. И. Чайковский

Автор либретто

Иван Всеволожский и Мариус Петипа

Источник сюжета

одноимённая сказка Шарля Перро

Хореограф

Мариус Петипа

Дирижёр-постановщик

Рикардо Дриго

Последующие редакции

Александр Горский, Константин Сергеев, Юрий Григорович

Количество действий

3

Год создания

1889

Первая постановка

1890

Место первой постановки

Мариинский театр

«Спящая красавица» — балет П. И. Чайковского на либретто И. Всеволожского и Мариуса Петипа по сюжету одноимённой сказки Шарля Перро; состоит из трёх действий, пролога и апофеоза. Написан в 1889 году, представлен публике в 1890 году.





История создания

До Чайковского к тому же сюжету обращался французский композитор Фердинан Герольд, сочинив балет с таким же названием (буквально: Спящая красавица леса — La Belle au bois dormant) по либретто Эжена Скриба. Этот балет впервые прошел на сцене Парижской Оперы 27 апреля 1829 в постановке балетмейстера Ж.-П.Омера с участием Марии Тальони, Лиз Нобле и др.

Новая версия Чайковского и Петипа была признана выдающейся и балет занял место среди мировых шедевров балетного искусства[1].

Главные действующие лица балета: король Флорестан, королева, принцесса Аврора; семь фей: Сирень, Кандид (Искренность), Флёр-де-Фарин (Цветущие колосья), Хлебная Крошка, Канарейка, Виолант (Страсть) и злая Карабос; принц Дезире.

Наиболее известный номер балета — вальс из I акта.

Перечень номеров (в соответствии с клавиром П. И. Чайковского)

  • Интродукция

Пролог

  • Марш
  • Сцена с танцами
  • Pas de six
  1. Интродукция
  2. Адажио
  3. Фея искренности
  4. Фея цветущих колосьев
  5. Фея, рассыпающая хлебные крошки
  6. Фея — щебечущая канарейка
  7. Фея пылких, сильных страстей
  8. Фея Сирени
  9. Кода
  • Финал

Действие первое

  • Сцена
  • Вальс
  • Сцена
  • Pas d’action
  1. Адажио
  2. Танец фрейлин и пажей
  3. Вариация Авроры
  4. Кода
  • Финал

Действие второе

  • Антракт и сцена
  • Жмурки
  • Сцена
  1. Танец Герцогинь
  2. Танец Баронесс
  3. Танец Графинь
  4. Танец Маркиз
  1. Сцена
  2. Танец
  • Сцена
  • Pas d’action
  1. Сцена Авроры и принца Дезире
  2. Вариация Авроры
  3. Кода
  • Сцена
  • Панорама
  • Антракт
  • Симфонический антракт (Сон) и сцена
  • Финал

Действие третье

  • Марш
  • Полонез
  • Pas de quatre
  1. Антре
  2. Фея золота
  3. Фея серебра
  4. Фея сапфиров
  5. Фея бриллиантов
  6. Кода
  • Pas de caractere
  1. Кот в сапогах и Белая Кошечка
  • Pas de quatre
  1. Сцена
  2. Золушка и принц Фортюне
  3. Синяя птица и принцесса Флорина
  4. Кода
  • Pas de caractere
  1. Красная Шапочка и Волк
  2. Золушка и принц Фортюне
  • Pas berrichon
  1. Мальчик-с-пальчик, его братья и Людоед
  2. Кода
  • Pas de deux
  1. Интродукция
  2. Выход
  3. Адажио
  4. Принц Дезире
  5. Вариация Авроры
  6. Кода

Дальнейшая судьба музыки

Уже в процессе работы над первой постановкой партитура П. И. Чайковского претерпела некоторые изменения. В авторской редакции исполнялась музыка пролога и первого действия балета. Во втором и третьем акте были сделаны отдельные пропуски и перестановки. В сюите танцев охотников, охотниц и крестьян купировался менуэт (примерно в начале XX века ситуация изменилась до наоборот — вместо существовавших ранее танцев исполнялся менуэт и завершающая сцену фарандола). Вариация Авроры в «Нереидах» шла на музыку вариации феи Золота из третьего акта (впоследствии ряд балетмейстеров возвращали оригинальную вариацию). Пропускался скрипичный антракт, предшествующий второй картине этого действия (в ряде постановок он восстановлен, в редакции Р. Нуреева использован для монолога принца Дезире перед появлением видения Авроры, известны также случаи, когда на эту музыку ставили адажио «Нереид»). В третьем действии сокращениям подвергся Pas de quatre фей драгоценных камней. Отсутствовала вариация феи Золота (звучавшая ранее в танце Авроры), была также купирована вариация феи Сапфиров. В окончательном виде Pas de quatre приобрел форму танца солистки (Бриллиант) в сопровождении трех танцовщиц. В антре танец тройки сменялся выходом солирующей феи. Затем шла вариация трех фей на музыку Серебра, сольная вариация Бриллианта и общая кода. Этот номер не исполнялся в авторской музыкальной редакции ни в одной из многочисленных постановок. Ближе всех к ней подошёл Р. Нуреев, вернувший вариацию Сапфира (исполняется танцовщиком, включенным также в Антре фей). Вариация Золота в редакции К. М. Сергеева включена в партию феи Сирени (с хореографией, поставленной Петипа для Авроры) и исполняется перед ансамблем Драгоценностей, хотя большинство балетмейстеров не делает такой перестановки даже если в «Нереидах» используется специально написанная Чайковским музыка соло. В Pas de deux главных героев на музыку Антре исполнялся танец фей Золота и Серебра (по некоторым свидетельствам, с участием неких «пажей» — однозначной информации о том, были ли это воспитанники или взрослые танцовщики нет).

На императорской сцене спектакль претерпевал постепенные изменения, установить точную последовательность которых можно из афиш. Почти сразу после премьеры из третьего акта выпала медленная Сарабанда, предшествующая финальной мазурке. К началу XX века были произведены указанные выше перемены в сцене охоты, пролог недосчитывался вариации феи Сирени. К 20-м годам XX века купированию подвергся большой объём оригинальной хореографии: в Прологе сокращался выход Карабос, в первом акте — сцена вязальщиц и некоторые фрагменты финала, во втором — танцы на охоте.

В 1922—23 годах Ф. Лопухов поставил перед собой задачу объективно воспроизвести постановку М. И. Петипа, насколько можно более полно восстановив её хореографическую и музыкальную драматургию. Однако в процессе работы он допустил ряд изменений, тем самым положив начало широкой практике пересмотра музыкальной стороны спектакля.

Сегодня почти каждый балетмейстер, осуществляющий новую редакцию «Спящей красавицы», создает и новый вариант её партитуры.

Постановки

Премьера

Мариинский театр

Большой театр

  • 31.5.1973 — балетмейстер Ю. Н. Григорович (новая редакция по постановке Петипа), художник-постановщик Симон Вирсаладзе, дирижёр А. А. Копылов; Аврора — Е. С. Максимова, Дезире — В. В. Васильев; фея Сирени — М. К. Леонова, фея Карабос — В. А. Левашёв.

18 ноября 2011 года — новая хореографическая редакция в двух действиях

Балетмейстер-постановщик Юрий Григорович, художник-постановщик Эцио Фриджерио, художник по костюмам Франка Скуарчапино, дирижёр-постановщик Василий Синайский[2]

Действующие лица

Ленинградский театр оперы и балета имени М. П. Мусоргского — Михайловский театр

11 ноября 1995 года — премьера

Художественный руководитель постановки Николай Боярчиков (использована хореография Мариуса Петипа в редакции Фёдора Лопухова, Константина Сергеева, Петра Гусева), художник-постановщик Вячеслав Окунев, художник по костюмам Ирина Пресс, музыкальный руководитель и дирижёр Андрей Аниханов

Действующие лица
  • Принцесса Аврора — Регина Кузьмичёва, (затем Ольга Шестакова)
  • Принц Дезире — Юрий Петухов, (затем Сергей Басалаев)
  • Фея Сирени — Галина Ларичева
  • Фея Карабос — Геннадий Судаков

16 декабря 2011 года — новая постановка

Балет в трёх актах с прологом, либретто Начо Дуато по сценарию Ивана Всеволожского, балетмейстер-постановщик Начо Дуато, художник-постановщик Ангелина Атлагич, художник по свету Брэд Филдс, дирижёр Валерий Овсяников[3]

Действующие лица

Другие постановки

Саратов (1941, балетмейстер К. И. Сальникова; 1962, балетмейстер В. Т. Адашевский), Свердловск (1952, балетмейстер M. Л. Сатуновский; 1966, балетмейстер С. М. Тулубьева; 1989, редакция К. М. Сергеева, балетмейстер Т. Соболева), Новосибирск (1952, балетмейстеры В. И. Вайнонен; 1967, балетмейстеры К. М. Сергеев и Н. М. Дудинская; 1987, балетмейстер Г. Т. Комлева), Горький (1953, балетмейстер Г. И. Язвинский; 1973, балетмейстер Ю. Я. Дружинин), Пермь (1953, балетмейстер Ю. П. Ковалёв; 1968, балетмейстер Н. С. Маркарьянц), Куйбышев (1955, балетмейстер Н. В. Данилова; 1970, балетмейстер Э. X. Танн, 1977, возобновление И. А. Чернышёв), Воронеж (1983, балетмейстер К. М. Тер-Степанова), Самара (2011, балетмейстер Г. Т. Комлева).

Напишите отзыв о статье "Спящая красавица (балет)"

Примечания

  1. ↑ Константинова М. Е. «Спящая красавица». Шедевры балета. — М: Искусство, 1990. — 239 с. — ISBN 5-210-00344-2.
  2. ↑ [www.bolshoi.ru/performances/442/ «Спящая красавица»] на сайте Большого театра
  3. ↑ [www.mikhailovsky.ru/events/sleeping-beauty-premiere «Спящая красавица»] на сайте Михайловского театра

Ссылки

  • [www.opera-novosibirsk.ru/afisha/sleeping_beauty.php Описание балета]
  • [www.classicalballet.ru/ballets/sleeping/ Спящая красавица] — либретто и фотографии балета в постановке Театра классического балета п/р Н. Касаткиной и В. Василёва
  • [www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/Balet/s.php Русский балет. Энциклопедия]
  • [harmonia.tomsk.ru/pages/secret/?30 Музыковедческий анализ Бориса Асафьева]

Отрывок, характеризующий Спящая красавица (балет)

Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.

Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.


Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
У одной избы столпились казаки, что то делая. Из середины толпы послышался страшный крик. Петя подскакал к этой толпе, и первое, что он увидал, было бледное, с трясущейся нижней челюстью лицо француза, державшегося за древко направленной на него пики.
– Ура!.. Ребята… наши… – прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.
Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.
– Подождать?.. Ураааа!.. – закричал Петя и, не медля ни одной минуты, поскакал к тому месту, откуда слышались выстрелы и где гуще был пороховой дым. Послышался залп, провизжали пустые и во что то шлепнувшие пули. Казаки и Долохов вскакали вслед за Петей в ворота дома. Французы в колеблющемся густом дыме одни бросали оружие и выбегали из кустов навстречу казакам, другие бежали под гору к пруду. Петя скакал на своей лошади вдоль по барскому двору и, вместо того чтобы держать поводья, странно и быстро махал обеими руками и все дальше и дальше сбивался с седла на одну сторону. Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свето костер, уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Казаки видели, как быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась. Пуля пробила ему голову.
Переговоривши с старшим французским офицером, который вышел к нему из за дома с платком на шпаге и объявил, что они сдаются, Долохов слез с лошади и подошел к неподвижно, с раскинутыми руками, лежавшему Пете.
– Готов, – сказал он, нахмурившись, и пошел в ворота навстречу ехавшему к нему Денисову.
– Убит?! – вскрикнул Денисов, увидав еще издалека то знакомое ему, несомненно безжизненное положение, в котором лежало тело Пети.
– Готов, – повторил Долохов, как будто выговаривание этого слова доставляло ему удовольствие, и быстро пошел к пленным, которых окружили спешившиеся казаки. – Брать не будем! – крикнул он Денисову.
Денисов не отвечал; он подъехал к Пете, слез с лошади и дрожащими руками повернул к себе запачканное кровью и грязью, уже побледневшее лицо Пети.
«Я привык что нибудь сладкое. Отличный изюм, берите весь», – вспомнилось ему. И казаки с удивлением оглянулись на звуки, похожие на собачий лай, с которыми Денисов быстро отвернулся, подошел к плетню и схватился за него.
В числе отбитых Денисовым и Долоховым русских пленных был Пьер Безухов.


О той партии пленных, в которой был Пьер, во время всего своего движения от Москвы, не было от французского начальства никакого нового распоряжения. Партия эта 22 го октября находилась уже не с теми войсками и обозами, с которыми она вышла из Москвы. Половина обоза с сухарями, который шел за ними первые переходы, была отбита казаками, другая половина уехала вперед; пеших кавалеристов, которые шли впереди, не было ни одного больше; они все исчезли. Артиллерия, которая первые переходы виднелась впереди, заменилась теперь огромным обозом маршала Жюно, конвоируемого вестфальцами. Сзади пленных ехал обоз кавалерийских вещей.
От Вязьмы французские войска, прежде шедшие тремя колоннами, шли теперь одной кучей. Те признаки беспорядка, которые заметил Пьер на первом привале из Москвы, теперь дошли до последней степени.
Дорога, по которой они шли, с обеих сторон была уложена мертвыми лошадьми; оборванные люди, отсталые от разных команд, беспрестанно переменяясь, то присоединялись, то опять отставали от шедшей колонны.
Несколько раз во время похода бывали фальшивые тревоги, и солдаты конвоя поднимали ружья, стреляли и бежали стремглав, давя друг друга, но потом опять собирались и бранили друг друга за напрасный страх.
Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Больше же всего из этих трех сборищ растаяло депо пленных. Из трехсот тридцати человек, вышедших из Москвы, теперь оставалось меньше ста. Пленные еще более, чем седла кавалерийского депо и чем обоз Жюно, тяготили конвоирующих солдат. Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли для чего нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам конвоя стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых было велено пристреливать, – это было не только непонятно, но и противно. И конвойные, как бы боясь в том горестном положении, в котором они сами находились, не отдаться бывшему в них чувству жалости к пленным и тем ухудшить свое положение, особенно мрачно и строго обращались с ними.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Спящая_красавица_(балет)&oldid=78015406»