Список государств и зависимых территорий Азии
Поделись знанием:
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.
Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.
– А у меня к вам, папаша, большая просьба, – сказал он.
– Гм?.. – сказал граф, останавливаясь.
– Еду я сейчас мимо Юсупова дома, – смеясь, сказал Берг. – Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и…
Граф сморщился и заперхал.
– У графини просите, а я не распоряжаюсь.
– Ежели затруднительно, пожалуйста, не надо, – сказал Берг. – Мне для Верушки только очень бы хотелось.
– Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. – закричал старый граф. – Голова кругом идет. – И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
– Да, да, маменька, очень тяжелые времена! – сказал Берг.
Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что то, сначала пошла за ним, а потом побежала вниз.
На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.
– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.
Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
(перенаправлено с «Страны Азии»)
Это список суверенных государств и зависимых территорий в Азии.
Включение России в список стран Азии основывается прежде всего на частичном расположении в этой части света (при этом бо́льшая часть населения страны находится в Европе, бо́льшая часть территории — в Азии). Турцию и Казахстан включают в список европейских стран ввиду наличия меньшей части территории и населения в Европе (по всем версиям границы между Европой и Азией). К европейским странам часто относят также полностью[1] или частично Азербайджан и Грузию (при проведении границы между Европой и Азией по Большому Кавказу они имеют небольшие территории в Европе), и Кипр, входящий в ЕС, но географически расположенный полностью в Азии и имеющий тесные политические и культурные связи с Европой.[1]
Содержание
Западная Азия
| Флаг | Название | Столица | Язык | Валюта | Площадь | Население | Карта |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
<center>Азербайджан | <center>Баку | <center>Азербайджанский | <center>Азербайджанский манат (AZN) | <center>86 600 км² | <center>9 593 000 | 
|
<center>
|
<center>Армения | <center>Ереван | <center>Армянский | <center>Армянский драм (AMD) | <center>29 800 км² | <center>3 010 600 | 
|
<center>
|
<center>Бахрейн | <center>Манама | <center>Арабский | <center>Бахрейнский динар (BHD) | <center>665 км² | <center>1 314 089 | 
|
<center>
|
<center>Грузия | <center>Тбилиси | <center>Грузинский | <center>Лари (GEL) | <center>69 700 км² | <center>3 729 500[2] | 
|
<center>
|
<center>Израиль | <center>Иерусалим[3] | <center>Иврит и арабский | <center>Новый израильский шекель (ILS) | <center> 20 770 км²[4] 22 072 км²[5] |
<center>7 746 000 | 
|
<center>
|
<center>Иордания | <center>Амман | <center>Арабский | <center>Иорданский динар (JOD) | <center>92 300 км² | <center>6 316 000 | 
|
<center>
|
<center>Ирак | <center>Багдад | <center>Арабский | <center>Иракский динар (IQD) | <center>437 072 км² | <center>30 747 000 | 
|
<center>
|
<center>Иран | <center>Тегеран | <center>Персидский | <center>Иранский риал (IRR) | <center>1 648 000 км² | <center>74 196 000 | 
|
<center>
|
<center>Йемен | <center>Сана | <center>Арабский | <center>Йеменский риал (YER) | <center>527 970 км² | <center>23 580 000 | 
|
<center>
|
<center>Катар | <center>Доха | <center>Арабский | <center>Катарский риал (QAR) | <center>11437 км² | <center>1 409 000 | 
|
<center>
|
<center>Кипр | <center>Никосия | <center>Греческий и турецкий | <center>Евро (EUR) | <center>9 250 км² | <center>801 851 | 
|
<center>
|
<center>Кувейт | <center>Эль-Кувейт | <center>Арабский | <center>Кувейтский динар (KWD) | <center>17 818 км² | <center>2 985 000 | 
|
<center>
|
<center>Ливан | <center>Бейрут | <center>Арабский | <center>Ливанский фунт (LBP) | <center>10 452 км² | <center>4 224 000 | 
|
<center>
|
<center>Объединённые Арабские Эмираты | <center>Абу-Даби | <center>Арабский | <center>Дирхам (ОАЭ) (AED) | <center>83 600 км² | <center>4 599 000 | 
|
<center>
|
<center>Оман | <center>Маскат | <center>Арабский | <center>Оманский риал (OMR) | <center>309 500 км² | <center>2 845 000 | 
|
<center>
|
<center>Саудовская Аравия | <center>Эр-Рияд | |
|
|
|
|
<center>
|
|
|
|
|
|
|
|
 |
|
|
|
|
|
|
|
Центральная Азия
| Флаг | Название | Столица | Язык | Валюта | Площадь | Население | Карта |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
<center>Казахстан | <center>Астана | <center>Казахский | <center>Тенге (KZT) | <center> 2 724 900 км² | <center>17 541 000 | 
|
<center>
|
<center>Киргизия | <center>Бишкек | <center>Киргизский | <center>Сом (KGS) | <center>198 500 км² | <center>5 954 500 | 
|
<center>
|
<center>Таджикистан | <center>Душанбе | <center>Таджикский | <center>Сомони (TJS) | <center> 143 100 км² | <center>8 400 000 | 
|
<center>
|
<center>Туркмения | <center>Ашхабад | <center>Туркменский | <center>Новый туркменский манат (TMT) | <center>491 200 км² | <center>5 373 502 | 
|
<center>
|
<center>Узбекистан | <center>Ташкент | <center>Узбекский | <center>Узбекский сум (UZS) | <center>447 400 км² | 31 022 500 | 
|
<center>
|
<center>Афганистан | <center>Кабул | <center>Пушту и Дари | <center>Афгани (AFN) | <center>652 900 км² | <center>31 108 100 | 
|
Южная Азия
| Флаг | Название | Столица | Язык | Валюта | Площадь | Население | Карта |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
<center>Бангладеш | <center>Дакка | <center>Бенгальский | <center>Така (BDT) | <center>144 000 км² | <center>162 221 000 | 
|
<center>
|
<center>Бутан | <center>Тхимпху | <center>Дзонг-кэ и английский | <center>Нгултрум (BTN) и индийская рупия (INR) | <center>47 000 км² | <center>697 000 | 
|
<center>
|
<center>Индия | <center>Нью-Дели | <center>Хинди и английский | <center>Индийская рупия (INR) | <center>3 287 590 км² | <center>1 217 831 000 | 
|
<center>
|
<center>Мальдивы | <center>Мале | <center>Дивехи | <center>Руфия (MVR) | <center>298 км² | <center>309 000 | 
|
<center>
|
<center>Непал | <center>Катманду | <center>Непальский | <center>Непальская рупия (NPR) | <center>140 800 км² | <center>29 331 000 | 
|
<center>
|
<center>Пакистан | <center>Исламабад | <center>Урду и Английский | <center>Пакистанская рупия (PKR) | <center>803 940 км² | <center>173 949 000 | 
|
<center>
|
<center>Шри-Ланка | <center>Шри-Джаяварденепура-Котте (офиц.) Коломбо (факт.) |
<center>Сингальский и тамильский | <center>Шри-Ланкийская рупия (LKR) | <center>65 610 км² | <center>20 238 000 | 
|
Восточная Азия
| Флаг | Название | Столица | Язык | Валюта | Площадь | Население | Карта |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
<center>Китай | <center>Пекин | <center>Китайский | <center>Юань (CNY) | <center>9 596 960 км² | <center>1 347 290 000 | 
|
<center>
|
<center>Корейская Народно-Демократическая Республика
(Северная Корея) |
<center>Пхеньян | <center>Корейский | <center>Северокорейская вона (KPW) | <center> 120 540 км² | <center>24 051 706 | 
|
<center>
|
<center>Республика Корея
(Южная Корея) |
<center>Сеул | <center>Корейский | <center>Вона (KRW) | <center>99 274 км² | <center>49 773 145 | 
|
<center>
|
<center>Монголия | <center>Улан-Батор | <center>Монгольский | <center>Тугрик (MNT) | <center>1 564 116 км² | <center>2 871 000 | 
|
<center>
|
<center>Япония | <center>Токио | <center>Японский | <center>Иена (JPY) | <center>377 835 км | <center>127 960 000 | 
|
Северная Азия
| Флаг | Название | Столица | Язык | Валюта | Площадь | Население | Карта |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
<center>Россия | <center>Москва | <center>Русский | <center>Рубль (RUB) | <center>17 125 200 км² (с европейской частью) | <center>146 600 000 (с европейской частью) | 
|
Юго-Восточная Азия
| Флаг | Название | Столица | Язык | Валюта | Площадь | Население | Карта |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
<center>Бруней | <center>Бандар-Сери-Бегаван | <center>Малайский | <center>Брунейский доллар (BND) | <center> 5 770 км² | <center>400 000 | 
|
|
<center>Вьетнам | <center>Ханой | <center>Вьетнамский | <center>Донг (VND) | <center>329 560 км² | <center>85 789 573 | 
|
|
<center>Индонезия | <center>Джакарта | <center>Индонезийский | <center>Рупия (IDR) | <center>1 919 460 км² | <center>231 369 500 | 
|
<center>
|
<center>Камбоджа | <center>Пномпень | <center>Кхмерский | <center>Риель (KHR) | <center>181 040 км² | <center>14 805 000 | 
|
<center>
|
<center>Лаос | <center>Вьентьян | <center>Лаосский | <center>Кип (LAK) | <center>236 800 км² | <center>6 320 000 | 
|
<center>
|
<center>Малайзия | <center>Куала-Лумпур | <center>Малайский | <center>Малайзийский ринггит (MYR) | <center>329 758 км² | <center>28 306 700 | 
|
<center>
|
<center>Мьянма | <center>Нейпьидо | <center>Мьянманский | <center>Кьят (MMK) | <center>678 500 км² | <center>50 020 000 | 
|
<center>
|
<center>Сингапур | <center>Сингапур | <center>Английский, китайский, малайский и тамильский |
<center>Сингапурский доллар (SGD) | <center>692,7 км² | <center>4 987 600 | 
|
<center>
|
<center>Таиланд | <center>Бангкок | <center>Тайский | <center>Бат (THB) | <center>514 000 км² | <center>63 525 062 | 
|
<center>
|
<center>Восточный Тимор | <center>Дили | <center>Тетум и португальский | <center>Доллар США (USD) | <center>15 007 км² | <center>1 134 000 | 
|
<center>
|
<center>Филиппины | <center>Манила | <center>Тагалог, испанский и английский | <center>Филиппинское песо (PHP) | <center>300 000 км² | <center>102 000 000 | 
|
Непризнанные и частично признанные государства
Непризнанные государства
| Флаг | Название | Столица | Язык | Занимает де-юре территорию страны | Заявленная территория | Население | Карта |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
<center>Вазиристан | <center>Вана | <center>Пушту | <center>Пакистан | <center>11 585 км² | <center> 791 087 | 
|
|
<center>Нагорно-Карабахская Республика | <center>Степанакерт | <center>Армянский | <center>Азербайджан | <center>11 500 км² | <center> 145 100 | 
|
<center>
|
<center>Государство Шан | <center>Таунджи | <center>Шанский | <center>Мьянма | <center>155 800 км² | <center> 4 702 000 (1999) | 
|
Частично признанные государства
| Флаг | Название | Столица | Язык | Претендующее на территорию государство | Заявленная территория | Население | Карта | Признали |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
<center>Абхазия | <center>Сухум | <center>Абхазский и русский | <center>Грузия | <center> 8 598 км² | <center> 242 862 | 
|
<center>Россия, Никарагуа, Венесуэла, Науру, Тувалу |
|
<center>Азад Кашмир | <center>Музаффарабад | <center>Урду | <center>Индия | <center> 13 297 км² | <center> 4 567 982 | 
|
<center>Пакистан |
<center>
|
<center>Китайская Республика (непризнанная, о. Тайвань) | <center>Тайбэй | <center>Китайский | <center>Китайская Народная Республика | <center> 35 980 км² | <center> 23 188 078 | 
|
<center>Белиз, Буркина-Фасо, Ватикан, Гаити, Гамбия, Гватемала, Гондурас, Кирибати, Маршалловы Острова, Науру, Никарагуа, Палау, Панама, Парагвай, Сальвадор, Сан-Томе и Принсипи, Свазиленд, Сент-Винсент и Гренадины, Сент-Китс и Невис, Сент-Люсия, Соломоновы Острова и Тувалу. |
<center>
|
<center>Государство Палестина | <center>Рамалла | <center>Арабский | <center>Израиль | <center> 6020 км² | <center> 4 016 416 | 
|
см. Международно-правовой статус Государства Палестина |
<center> </center>
|
<center>Турецкая Республика Северного Кипра</center> | <center>Лефкоша</center> | <center>Турецкий</center> | <center>Республика Кипр</center> | <center> 3 355 км²</center> | <center> 200 000 | 
|
<center>Турция</center> |
<center> </center>
|
<center>Республика Южная Осетия</center> | <center>Цхинвал</center> | <center>Осетинский, русский и грузинский</center> | <center>Грузия</center> | <center>3 900 км²</center> | <center> 51 547 | 
|
<center>Россия, Никарагуа, Венесуэла, Науру, Тувалу</center> |
Зависимые территории
| Флаг | Название | Столица | Язык | Валюта | Государство | Население | Площадь | Карта |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
<center>
|
<center>Акротири и Декелия | <center>Эпископи | <center>Английский | <center>Евро (EUR) | <center>Великобритания | <center>14 500 | <center> 254 км² | <center>
|
<center>
|
<center>Макао (Аомынь) | <center> Макао (Аомынь) | <center>Китайский и Португальский | <center>Патака (MOP) | <center>КНР | <center>541 200 | <center> 27 км² | <center>
|
<center>
|
<center>Гонконг (Сянган) | <center>Гонконг (Сянган) | <center>Китайский и Английский | <center>Гонконгский доллар (NKD) | <center>КНР | <center>7 097 600 | <center> 1 104 км² | <center>
|
<center>
|
<center>Британская территория в Индийском океане | <center>Диего-Гарсия | <center>английский | <center>Доллар США | <center>Великобритания | <center>3 500 | <center>60 км² | 
|
<center>
|
<center>Кокосовые острова | <center>Уэст-Айленд | <center>Английский | <center>Австралийский доллар (AUD) | <center>Австралия | <center>596 | <center> 14 км² | <center>
|
<center>
|
<center>Остров Рождества | <center>Флайинг-Фиш-Коув | <center>Английский | <center>Австралийский доллар (AUD) | <center>Австралия | <center>1 400 | <center> 135 км² | <center>
|
Страны, располагающиеся в двух частях света
- Россия — частично (меньшая часть территории, но с большей частью населения) в Европе.
- Казахстан — частично (меньшая часть территории и населения) в Европе.
- Турция — частично (меньшая часть территории и населения) в Европе.
- Индонезия — частично (меньшая часть территории и населения) в Океании.
- Йемен — частично (меньшая часть территории и населения) в Африке.
-
Египет — частично (большая часть территории и населения) в Африке.
При проведении границы между Европой и Азией по наиболее распространённой версии по Кумо-Манычской впадине — полностью в Азии, при проведении границы по Большому Кавказу — частично также в Европе, следующие страны Азии:
- Азербайджан — частично (меньшая часть территории и населения) в Европе.
- Грузия — частично (меньшая часть территории и населения) в Европе.
См. также
Напишите отзыв о статье "Список государств и зависимых территорий Азии"
Примечания
- ↑ 1 2 worldatlas., The Middle East [www.worldatlas.com/webimage/countrys/me.htm The Middle East]. — «As a point-of-interest, Armenia and Azerbaijan have long been associated with the Middle East, but in recent years, some sources now consider them to be more closely aligned with Europe based on their modern economic and political trends. We have moved in that direction, and the same applies for the island country of Cyprus, as it does for Georgia, the former Russian republic.» Проверено 30 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BOkqxfAJ Архивировано из первоисточника 14 октября 2012].
- ↑ не учитывая население Абхазии и Южной Осетии
- ↑
- В соответствии с несколькими резолюциями ООН, в частности, резолюции ГА ООН № 181 (II) от 29 ноября 1947 (принятой палестинскими евреями и отвергнутой Лигой арабских государств (ЛАГ) и палестинскими арабами) и № 194 от 11 декабря 1948 гг.
- По результатам Арабо-израильской войны (1947—1949) Иерусалим был разделен между Трансиорданией (Восточный Иерусалим) и Израилем (западная его часть). Израиль провозгласил Иерусалим столицей в 1949 году, а Трансиордания в 1950 году в одностороннем порядке вннексировала Восточный Иерусалим в составе Западного берега реки Иордан, объявив его второй своей столицей и переименовав себя в Иорданию. Аннексия Иорданией Западного берега р. Иордан не была признана ООН, но каких-либо резолюций ООН по таким действиям Иордании вплоть до 1967 года принято не было.
- В 1967 году после Шестидневной войны Израиль аннексировал Восточный Иерусалим и объединил его с Западным в единое муниципальное образование, однако и это объединение не было признано ООН (Резолюция Совета Безопасности ООН 478). Посольства всех стран, имеющих дипломатические отношения с Израилем, расположены вне пределов Иерусалима, в основном в Тель-Авиве, Рамат-Гане и Герцлии — [www.knesset.gov.il/docs/eng/bengurion-jer.htm Сайт Кнессета][нет в источнике]К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)</span>
- ↑ Суверенная территория Израиля, сложившаяся в результате Войны за независимость 1949 года. В этих границах Израиль признан большинством государств и ООН
- ↑ Территория, на которую позже был распространён суверенитет Израиля, включая Восточный Иерусалим и Голанские высоты. Данное число используется в официальных документах Израиля, но, в связи с непризнанием аннексии ООН, не используется в международных документах
</ol>
| ||||||
Отрывок, характеризующий Список государств и зависимых территорий Азии
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.
Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.
– А у меня к вам, папаша, большая просьба, – сказал он.
– Гм?.. – сказал граф, останавливаясь.
– Еду я сейчас мимо Юсупова дома, – смеясь, сказал Берг. – Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и…
Граф сморщился и заперхал.
– У графини просите, а я не распоряжаюсь.
– Ежели затруднительно, пожалуйста, не надо, – сказал Берг. – Мне для Верушки только очень бы хотелось.
– Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. – закричал старый граф. – Голова кругом идет. – И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
– Да, да, маменька, очень тяжелые времена! – сказал Берг.
Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что то, сначала пошла за ним, а потом побежала вниз.
На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.
– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.
Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
