Лоуренс Аравийский (фильм)

Лоуренс Аравийский
Lawrence of Arabia
Жанр	эпопея
Режиссёр	Дэвид Лин
Продюсер	Сэм Шпигель
Автор сценария	Роберт Болт Майкл Уилсон
В главных ролях	Питер О'Тул Омар Шариф Алек Гиннесс
Оператор	Фредди Янг
Композитор	Морис Жарр
Кинокомпания	Columbia Pictures
Длительность	227 мин.
Страна	Великобритания Великобритания США США
Год	1962
Следующий фильм	Опасный человек: Лоуренс после Аравии (1990)
IMDb	ID 0056172
Выход фильма «Лоуренс Аравийский» (оригинальное название — Lawrence of Arabia)

К:Фильмы 1962 года

«Лоуренс Аравийский» (англ. Lawrence of Arabia) — эпический кинофильм Дэвида Лина о Лоуренсе Аравийском и событиях Арабского восстания 1916—1918 годов, удостоенный семи премий «Оскар», в том числе за лучший фильм. Эта 3,5-часовая лента 1962 года сделала начинающих актёров Питера О’Тула и Омара Шарифа мировыми кинозвёздами первой величины.

В ходе опроса, проведённого журналом Empire, картина заняла первое место в списке «Сто лучших британских фильмов всех времен». Британский институт кино отвёл ей третье место.

Сюжет

Фильм является рассказом о событиях жизни офицера британской разведки Т. Э. Лоуренса, работавшего в годы Первой мировой войны в Сирии в активном взаимодействии с арабскими кочевниками и получившим по этой причине прозвище «Аравийский». Лоуренс активно внедрился к арабам, проникся их духом и по сути возглавил партизанскую войну арабов против Османской империи (т. н. «Войну в пустыне»). Сценарий основан на автобиографическом бестселлере Лоуренса «Семь столпов мудрости», а также на исторических исследованиях биографов Лоуренса.

Первая часть

См. также: Взятие Акабы

В начале фильма после гибели Лоуренса, разбившегося на мотоцикле, и панихиды в соборе Святого Павла корреспонденты опрашивают людей, знавших его. Воспоминания переносят участников во времена военных событий.

Молодого офицера Лоуренса (Питер О'Тул), которого, несмотря на образование, окружающие офицеры считают клоуном, по просьбе Арабского бюро отправляют в пустыню, чтобы установить связь с принцем Фейсалом (Алек Гиннесс). Шериф Али (Омар Шариф) убивает его проводника, заявляя, что хашимиты не могут пить из колодцев харишей. Встретив английского советника, Лоуренс достигает лагеря Фейсала и своей искренностью и уважением к местным обычаям завоёвывает расположение принца. Он заявляет арабам, что они — одна нация и, пока их племена враждуют между собой, им не добиться свободы. Лоуренс возражает против предложения англичан присоединить арабские войска к основным силам англичан и считает, что способность арабов пересекать пустыню на верблюдах даёт огромное преимущество, так как они могут нанести удар в любом месте.

По плану Лоуренса небольшой отряд пересекает безводную пустыню Нефуд, чтобы напасть на портовый город Акабу, его защитники ждут удара с моря, а не с суши. Он подбивает вождя ховейтатов Ауду абу Тайи (Энтони Куинн) напасть на Акабу. В результате внезапного удара с суши арабы берут город. Чтобы успокоить взбешённого Ауду, не нашедшего золота, и для доклада командованию о победе, Лоуренс с двумя мальчиками-слугами отправляется в тяжёлый переход через Синай.

Вторая часть

См. также: Арабское восстание

Один из мальчиков — Дауд, — тонет в зыбучих песках, на глазах у своих спутников, Лоуренс достигает Суэцкого канала. Новый командующий британскими войсками Алленби (Джек Хокинс) соглашается с планом Лоуренса перекрыть железную дорогу из Дамаска на Медину, но, несмотря на свои обещания, не даёт арабам артиллерию.

Американский корреспондент Бентли присутствует при двух нападениях арабов на турецкие поезда. Во время минирования железной дороги получает тяжёлое ранение другой мальчик — Фаррадж, слуга Лоуренса, ему приходится пристрелить раненого. С наступлением зимы активность арабов снижается. На зимовке в пылу спора Лоуренс заявляет, что в одиночку сможет поднять мятеж в городе Даръа. Там его задерживает турецкий патруль и отводит его к командиру-гомосексуалисту, который отдал приказ искать людей с красивой необычной внешностью. Лоуренс отвергает его домогательства и подвергается жестокому избиению палками. Это надламывает его веру в себя.

Выбравшись из Даръа, Лоуренс сменяет бедуинский наряд на офицерскую форму и требует перевода на обычную службу. Однако Алленби планирует большое наступление на Дамаск и ему удаётся переубедить майора. В дополнение к старым союзникам Лоуренс подкупает новых. По дороге на Дамаск Лоуренс приказывает вырезать турецкую бригаду (солдаты которой незадолго до этого ограбили деревню, убив и изнасиловав местных жителей). Алленби вступает в Дамаск, но узнаёт, что большая часть города уже контролируется Лоуренсом и Арабским национальным советом.

Из-за племенных распрей Лоуренсу не удаётся наладить жизнедеятельность служб города. Он бессилен помочь даже двум тысячам раненым турецким солдатам в госпитале. Арабы покидают Дамаск. Начинаются политические манёвры вокруг будущего устройства Сирии. Принц Фейсал собирается на мирную конференцию в Европу и цинично замечает, что Лоуренса надо убрать отсюда. Всплывает информация о планах англичан и французов поделить между собой Ближний Восток. Разочарованный происходящем Лоуренс, произведённый в полковники, отплывает на родину.

В ролях

• Питер О’Тул — Томас Эдвард Лоуренс
• Алек Гиннесс — принц Фейсал
• Энтони Куинн — Ауда ибу Тайи
• Джек Хокинс — генерал Алленби
• Омар Шариф — шериф Али-ибн-эль-Хариш
• Хосе Феррер — турецкий бей
• Энтони Куэйл — полковник Гарри Брайтон
• Клод Рейнс — мистер Драйден
• Артур Кеннеди — Джексон Бентли
• Дональд Вулфит — генерал Мюррей
• Майкл Рэй — Фаррадж
• Джон Димек — Дауд
• И. С. Джохар — Гасим
• Зиа Мойеддин — Тафас
• Гамиль Ратиб — Маджид
• Хью Миллер — полковник медицинских войск
• Фернандо Санчо — турецкий сержант

Фильм примечателен тем, что в нём не занято ни одной актрисы. По мнению Дж. Розенбаума, отсутствие женщин позволяет отнести «Лоуренса Аравийского» к числу самых насыщенных мужской чувственностью фильмов такого эпического размаха.

Призы и награды

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

«Оскар», 1963 год

Победитель (7):

• Лучший фильм
• Лучший режиссёр (Дэвид Лин)
• Лучшая работа оператора (в категории — цветные фильмы)
• Лучшая работа художника (в категории — цветные фильмы)
• Лучший звук
• Лучший монтаж
• Лучший саундтрек

Номинации (3):

• Лучшая мужская роль (Питер О’Тул)
• Лучшая мужская роль второго плана (Омар Шариф)
• Лучший адаптированный сценарий (Роберт Болт)

«Золотой глобус», 1963 год

Победитель (4):

• Лучший фильм (драма)
• Лучший режиссёр (Дэвид Лин)
• Лучшая мужская роль второго плана (Омар Шариф)
• Лучшая работа оператора (в категории — цветные фильмы)

Номинации (3):

• Лучшая мужская роль (драма) (Питер О’Тул)
• Лучшая мужская роль (драма) (Энтони Куинн)
• Лучший саундтрек

«Британская академия», 1963 год

Победитель (4):

• Лучший фильм
• Лучший британский актёр (Питер О’Тул)
• Лучший сценарий британского фильма (Роберт Болт)
• Лучший британский фильм

Номинации (1):

• Лучший иностранный актёр (Энтони Куинн)

Культурный след

В фильме Ридли Скотта «Прометей» андроид Дэвид, в одиночестве охраняя космический корабль во время долгого перелёта, часто пересматривает «Лоуренса Аравийского» и старается во всём подражать его главному герою, особенно отмечая трюк со спичкой и его вывод (робот вполне успешно пытается осознать нечто сложное, вроде буддийского коана).

Ссылки

• «Лоуренс Аравийский» (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.allmovie.com/movie/v28608 Лоуренс Аравийский] (англ.) на сайте allmovie

Отрывок, характеризующий Лоуренс Аравийский (фильм)

Лаврушка (поняв, что это делалось, чтобы озадачить его, и что Наполеон думает, что он испугается), чтобы угодить новым господам, тотчас же притворился изумленным, ошеломленным, выпучил глаза и сделал такое же лицо, которое ему привычно было, когда его водили сечь. «A peine l'interprete de Napoleon, – говорит Тьер, – avait il parle, que le Cosaque, saisi d'une sorte d'ebahissement, no profera plus une parole et marcha les yeux constamment attaches sur ce conquerant, dont le nom avait penetre jusqu'a lui, a travers les steppes de l'Orient. Toute sa loquacite s'etait subitement arretee, pour faire place a un sentiment d'admiration naive et silencieuse. Napoleon, apres l'avoir recompense, lui fit donner la liberte, comme a un oiseau qu'on rend aux champs qui l'ont vu naitre». [Едва переводчик Наполеона сказал это казаку, как казак, охваченный каким то остолбенением, не произнес более ни одного слова и продолжал ехать, не спуская глаз с завоевателя, имя которого достигло до него через восточные степи. Вся его разговорчивость вдруг прекратилась и заменилась наивным и молчаливым чувством восторга. Наполеон, наградив казака, приказал дать ему свободу, как птице, которую возвращают ее родным полям.]
Наполеон поехал дальше, мечтая о той Moscou, которая так занимала его воображение, a l'oiseau qu'on rendit aux champs qui l'on vu naitre [птица, возвращенная родным полям] поскакал на аванпосты, придумывая вперед все то, чего не было и что он будет рассказывать у своих. Того же, что действительно с ним было, он не хотел рассказывать именно потому, что это казалось ему недостойным рассказа. Он выехал к казакам, расспросил, где был полк, состоявший в отряде Платова, и к вечеру же нашел своего барина Николая Ростова, стоявшего в Янкове и только что севшего верхом, чтобы с Ильиным сделать прогулку по окрестным деревням. Он дал другую лошадь Лаврушке и взял его с собой.


Княжна Марья не была в Москве и вне опасности, как думал князь Андрей.
После возвращения Алпатыча из Смоленска старый князь как бы вдруг опомнился от сна. Он велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их и написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о принятом им намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности, защищаться, предоставляя на его усмотрение принять или не принять меры для защиты Лысых Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.
Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья, испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он, вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она оставалась дома и не уехала.
На другой день после отъезда Николушки старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья свдела у окна, прислушивалась к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из аллеи выбежало несколько людей с испуганными лицами.
Княжна Марья выбежала на крыльцо, на цветочную дорожку и в аллею. Навстречу ей подвигалась большая толпа ополченцев и дворовых, и в середине этой толпы несколько людей под руки волокли маленького старичка в мундире и орденах. Княжна Марья подбежала к нему и, в игре мелкими кругами падавшего света, сквозь тень липовой аллеи, не могла дать себе отчета в том, какая перемена произошла в его лице. Одно, что она увидала, было то, что прежнее строгое и решительное выражение его лица заменилось выражением робости и покорности. Увидав дочь, он зашевелил бессильными губами и захрипел. Нельзя было понять, чего он хотел. Его подняли на руки, отнесли в кабинет и положили на тот диван, которого он так боялся последнее время.
Привезенный доктор в ту же ночь пустил кровь и объявил, что у князя удар правой стороны.
В Лысых Горах оставаться становилось более и более опасным, и на другой день после удара князя, повезли в Богучарово. Доктор поехал с ними.
Когда они приехали в Богучарово, Десаль с маленьким князем уже уехали в Москву.
Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало. Одно можно было знать наверное – это то, что он страдал и, чувствовал потребность еще выразить что то. Но что это было, никто не мог понять; был ли это какой нибудь каприз больного и полусумасшедшего, относилось ли это до общего хода дел, или относилось это до семейных обстоятельств?
Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.
Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.
Оставаться в Вогучарове становилось опасным. Со всех сторон слышно было о приближающихся французах, и в одной деревне, в пятнадцати верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами.
Доктор настаивал на том, что надо везти князя дальше; предводитель прислал чиновника к княжне Марье, уговаривая ее уезжать как можно скорее. Исправник, приехав в Богучарово, настаивал на том же, говоря, что в сорока верстах французы, что по деревням ходят французские прокламации и что ежели княжна не уедет с отцом до пятнадцатого, то он ни за что не отвечает.
Княжна пятнадцатого решилась ехать. Заботы приготовлений, отдача приказаний, за которыми все обращались к ней, целый день занимали ее. Ночь с четырнадцатого на пятнадцатое она провела, как обыкновенно, не раздеваясь, в соседней от той комнаты, в которой лежал князь. Несколько раз, просыпаясь, она слышала его кряхтенье, бормотанье, скрип кровати и шаги Тихона и доктора, ворочавших его. Несколько раз она прислушивалась у двери, и ей казалось, что он нынче бормотал громче обыкновенного и чаще ворочался. Она не могла спать и несколько раз подходила к двери, прислушиваясь, желая войти и не решаясь этого сделать. Хотя он и не говорил, но княжна Марья видела, знала, как неприятно было ему всякое выражение страха за него. Она замечала, как недовольно он отвертывался от ее взгляда, иногда невольно и упорно на него устремленного. Она знала, что ее приход ночью, в необычное время, раздражит его.