Футбольный матч Россия — Англия (2007)
Поделись знанием:
.
– В том то и дело, – смеясь и перебивая, быстро говорил Долгоруков. – Вы знаете Билибина, он очень умный человек, он предлагал адресовать: «узурпатору и врагу человеческого рода».
Долгоруков весело захохотал.
– Не более того? – заметил Болконский.
– Но всё таки Билибин нашел серьезный титул адреса. И остроумный и умный человек.
– Как же?
– Главе французского правительства, au chef du gouverienement francais, – серьезно и с удовольствием сказал князь Долгоруков. – Не правда ли, что хорошо?
– Хорошо, но очень не понравится ему, – заметил Болконский.
– О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть!
И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.
На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.
– Ростов, иди сюда, выпьем с горя! – крикнул Денисов, усевшись на краю дороги перед фляжкой и закуской.
Офицеры собрались кружком, закусывая и разговаривая, около погребца Денисова.
– Вот еще одного ведут! – сказал один из офицеров, указывая на французского пленного драгуна, которого вели пешком два казака.
Один из них вел в поводу взятую у пленного рослую и красивую французскую лошадь.
– Продай лошадь! – крикнул Денисов казаку.
– Изволь, ваше благородие…
Офицеры встали и окружили казаков и пленного француза. Французский драгун был молодой малый, альзасец, говоривший по французски с немецким акцентом. Он задыхался от волнения, лицо его было красно, и, услыхав французский язык, он быстро заговорил с офицерами, обращаясь то к тому, то к другому. Он говорил, что его бы не взяли; что он не виноват в том, что его взяли, а виноват le caporal, который послал его захватить попоны, что он ему говорил, что уже русские там. И ко всякому слову он прибавлял: mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval [Но не обижайте мою лошадку,] и ласкал свою лошадь. Видно было, что он не понимал хорошенько, где он находится. Он то извинялся, что его взяли, то, предполагая перед собою свое начальство, выказывал свою солдатскую исправность и заботливость о службе. Он донес с собой в наш арьергард во всей свежести атмосферу французского войска, которое так чуждо было для нас.
Казаки отдали лошадь за два червонца, и Ростов, теперь, получив деньги, самый богатый из офицеров, купил ее.
– Mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval, – добродушно сказал альзасец Ростову, когда лошадь передана была гусару.
Ростов, улыбаясь, успокоил драгуна и дал ему денег.
– Алё! Алё! – сказал казак, трогая за руку пленного, чтобы он шел дальше.
– Государь! Государь! – вдруг послышалось между гусарами.
Всё побежало, заторопилось, и Ростов увидал сзади по дороге несколько подъезжающих всадников с белыми султанами на шляпах. В одну минуту все были на местах и ждали. Ростов не помнил и не чувствовал, как он добежал до своего места и сел на лошадь. Мгновенно прошло его сожаление о неучастии в деле, его будничное расположение духа в кругу приглядевшихся лиц, мгновенно исчезла всякая мысль о себе: он весь поглощен был чувством счастия, происходящего от близости государя. Он чувствовал себя одною этою близостью вознагражденным за потерю нынешнего дня. Он был счастлив, как любовник, дождавшийся ожидаемого свидания. Не смея оглядываться во фронте и не оглядываясь, он чувствовал восторженным чутьем его приближение. И он чувствовал это не по одному звуку копыт лошадей приближавшейся кавалькады, но он чувствовал это потому, что, по мере приближения, всё светлее, радостнее и значительнее и праздничнее делалось вокруг него. Всё ближе и ближе подвигалось это солнце для Ростова, распространяя вокруг себя лучи кроткого и величественного света, и вот он уже чувствует себя захваченным этими лучами, он слышит его голос – этот ласковый, спокойный, величественный и вместе с тем столь простой голос. Как и должно было быть по чувству Ростова, наступила мертвая тишина, и в этой тишине раздались звуки голоса государя.
– Les huzards de Pavlograd? [Павлоградские гусары?] – вопросительно сказал он.
– La reserve, sire! [Резерв, ваше величество!] – отвечал чей то другой голос, столь человеческий после того нечеловеческого голоса, который сказал: Les huzards de Pavlograd?
Государь поровнялся с Ростовым и остановился. Лицо Александра было еще прекраснее, чем на смотру три дня тому назад. Оно сияло такою веселостью и молодостью, такою невинною молодостью, что напоминало ребяческую четырнадцатилетнюю резвость, и вместе с тем это было всё таки лицо величественного императора. Случайно оглядывая эскадрон, глаза государя встретились с глазами Ростова и не более как на две секунды остановились на них. Понял ли государь, что делалось в душе Ростова (Ростову казалось, что он всё понял), но он посмотрел секунды две своими голубыми глазами в лицо Ростова. (Мягко и кротко лился из них свет.) Потом вдруг он приподнял брови, резким движением ударил левой ногой лошадь и галопом поехал вперед.
Молодой император не мог воздержаться от желания присутствовать при сражении и, несмотря на все представления придворных, в 12 часов, отделившись от 3 й колонны, при которой он следовал, поскакал к авангарду. Еще не доезжая до гусар, несколько адъютантов встретили его с известием о счастливом исходе дела.
Сражение, состоявшее только в том, что захвачен эскадрон французов, было представлено как блестящая победа над французами, и потому государь и вся армия, особенно после того, как не разошелся еще пороховой дым на поле сражения, верили, что французы побеждены и отступают против своей воли. Несколько минут после того, как проехал государь, дивизион павлоградцев потребовали вперед. В самом Вишау, маленьком немецком городке, Ростов еще раз увидал государя. На площади города, на которой была до приезда государя довольно сильная перестрелка, лежало несколько человек убитых и раненых, которых не успели подобрать. Государь, окруженный свитою военных и невоенных, был на рыжей, уже другой, чем на смотру, энглизированной кобыле и, склонившись на бок, грациозным жестом держа золотой лорнет у глаза, смотрел в него на лежащего ничком, без кивера, с окровавленною головою солдата. Солдат раненый был так нечист, груб и гадок, что Ростова оскорбила близость его к государю. Ростов видел, как содрогнулись, как бы от пробежавшего мороза, сутуловатые плечи государя, как левая нога его судорожно стала бить шпорой бок лошади, и как приученная лошадь равнодушно оглядывалась и не трогалась с места. Слезший с лошади адъютант взял под руки солдата и стал класть на появившиеся носилки. Солдат застонал.
– Тише, тише, разве нельзя тише? – видимо, более страдая, чем умирающий солдат, проговорил государь и отъехал прочь.
Ростов видел слезы, наполнившие глаза государя, и слышал, как он, отъезжая, по французски сказал Чарторижскому:
– Какая ужасная вещь война, какая ужасная вещь! Quelle terrible chose que la guerre!
Войска авангарда расположились впереди Вишау, в виду цепи неприятельской, уступавшей нам место при малейшей перестрелке в продолжение всего дня. Авангарду объявлена была благодарность государя, обещаны награды, и людям роздана двойная порция водки. Еще веселее, чем в прошлую ночь, трещали бивачные костры и раздавались солдатские песни.
Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно выпивший в конце пирушки, предложил тост за здоровье государя, но «не государя императора, как говорят на официальных обедах, – сказал он, – а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого человека; пьем за его здоровье и за верную победу над французами!»
– Коли мы прежде дрались, – сказал он, – и не давали спуску французам, как под Шенграбеном, что же теперь будет, когда он впереди? Мы все умрем, с наслаждением умрем за него. Так, господа? Может быть, я не так говорю, я много выпил; да я так чувствую, и вы тоже. За здоровье Александра первого! Урра!
– Урра! – зазвучали воодушевленные голоса офицеров.
И старый ротмистр Кирстен кричал воодушевленно и не менее искренно, чем двадцатилетний Ростов.
Когда офицеры выпили и разбили свои стаканы, Кирстен налил другие и, в одной рубашке и рейтузах, с стаканом в руке подошел к солдатским кострам и в величественной позе взмахнув кверху рукой, с своими длинными седыми усами и белой грудью, видневшейся из за распахнувшейся рубашки, остановился в свете костра.
– Ребята, за здоровье государя императора, за победу над врагами, урра! – крикнул он своим молодецким, старческим, гусарским баритоном.
Гусары столпились и дружно отвечали громким криком.
Поздно ночью, когда все разошлись, Денисов потрепал своей коротенькой рукой по плечу своего любимца Ростова.
– Вот на походе не в кого влюбиться, так он в ца'я влюбился, – сказал он.
– Денисов, ты этим не шути, – крикнул Ростов, – это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое…
– Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.
На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!
В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на деланные ему вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с тем самонадеянный и гордый.
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.
– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.
Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал. На звук голоса Вейротера он с усилием открыл единственный глаз.
– Да, да, пожалуйста, а то поздно, – проговорил он и, кивнув головой, опустил ее и опять закрыл глаза.
Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
– Une lecon de geographie, [Урок из географии,] – проговорил он как бы про себя, но довольно громко, чтобы его слышали.
Пржебышевский с почтительной, но достойной учтивостью пригнул рукой ухо к Вейротеру, имея вид человека, поглощенного вниманием. Маленький ростом Дохтуров сидел прямо против Вейротера с старательным и скромным видом и, нагнувшись над разложенною картой, добросовестно изучал диспозиции и неизвестную ему местность. Он несколько раз просил Вейротера повторять нехорошо расслышанные им слова и трудные наименования деревень. Вейротер исполнял его желание, и Дохтуров записывал.
Когда чтение, продолжавшееся более часу, было кончено, Ланжерон, опять остановив табакерку и не глядя на Вейротера и ни на кого особенно, начал говорить о том, как трудно было исполнить такую диспозицию, где положение неприятеля предполагается известным, тогда как положение это может быть нам неизвестно, так как неприятель находится в движении. Возражения Ланжерона были основательны, но было очевидно, что цель этих возражений состояла преимущественно в желании дать почувствовать генералу Вейротеру, столь самоуверенно, как школьникам ученикам, читавшему свою диспозицию, что он имел дело не с одними дураками, а с людьми, которые могли и его поучить в военном деле. Когда замолк однообразный звук голоса Вейротера, Кутузов открыл глава, как мельник, который просыпается при перерыве усыпительного звука мельничных колес, прислушался к тому, что говорил Ланжерон, и, как будто говоря: «а вы всё еще про эти глупости!» поспешно закрыл глаза и еще ниже опустил голову.
Стараясь как можно язвительнее оскорбить Вейротера в его авторском военном самолюбии, Ланжерон доказывал, что Бонапарте легко может атаковать, вместо того, чтобы быть атакованным, и вследствие того сделать всю эту диспозицию совершенно бесполезною. Вейротер на все возражения отвечал твердой презрительной улыбкой, очевидно вперед приготовленной для всякого возражения, независимо от того, что бы ему ни говорили.
– Ежели бы он мог атаковать нас, то он нынче бы это сделал, – сказал он.
– Вы, стало быть, думаете, что он бессилен, – сказал Ланжерон.
– Много, если у него 40 тысяч войска, – отвечал Вейротер с улыбкой доктора, которому лекарка хочет указать средство лечения.
– В таком случае он идет на свою погибель, ожидая нашей атаки, – с тонкой иронической улыбкой сказал Ланжерон, за подтверждением оглядываясь опять на ближайшего Милорадовича.
Но Милорадович, очевидно, в эту минуту думал менее всего о том, о чем спорили генералы.
– Ma foi, [Ей Богу,] – сказал он, – завтра всё увидим на поле сражения.
Вейротер усмехнулся опять тою улыбкой, которая говорила, что ему смешно и странно встречать возражения от русских генералов и доказывать то, в чем не только он сам слишком хорошо был уверен, но в чем уверены были им государи императоры.
– Неприятель потушил огни, и слышен непрерывный шум в его лагере, – сказал он. – Что это значит? – Или он удаляется, чего одного мы должны бояться, или он переменяет позицию (он усмехнулся). Но даже ежели бы он и занял позицию в Тюрасе, он только избавляет нас от больших хлопот, и распоряжения все, до малейших подробностей, остаются те же.
– Каким же образом?.. – сказал князь Андрей, уже давно выжидавший случая выразить свои сомнения.
Кутузов проснулся, тяжело откашлялся и оглянул генералов.
– Господа, диспозиция на завтра, даже на нынче (потому что уже первый час), не может быть изменена, – сказал он. – Вы ее слышали, и все мы исполним наш долг. А перед сражением нет ничего важнее… (он помолчал) как выспаться хорошенько.
Он сделал вид, что привстает. Генералы откланялись и удалились. Было уже за полночь. Князь Андрей вышел.
Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение, как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и др., не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моей, моей жизнью?» думал он.
«Да, очень может быть, завтра убьют», подумал он. И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспоминал первые времена своей любви к ней! Вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично размягченном и взволнованном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.
Ночь была туманная, и сквозь туман таинственно пробивался лунный свет. «Да, завтра, завтра! – думал он. – Завтра, может быть, всё будет кончено для меня, всех этих воспоминаний не будет более, все эти воспоминания не будут иметь для меня более никакого смысла. Завтра же, может быть, даже наверное, завтра, я это предчувствую, в первый раз мне придется, наконец, показать всё то, что я могу сделать». И ему представилось сражение, потеря его, сосредоточение боя на одном пункте и замешательство всех начальствующих лиц. И вот та счастливая минута, тот Тулон, которого так долго ждал он, наконец, представляется ему. Он твердо и ясно говорит свое мнение и Кутузову, и Вейротеру, и императорам. Все поражены верностью его соображения, но никто не берется исполнить его, и вот он берет полк, дивизию, выговаривает условие, чтобы уже никто не вмешивался в его распоряжения, и ведет свою дивизию к решительному пункту и один одерживает победу. А смерть и страдания? говорит другой голос. Но князь Андрей не отвечает этому голосу и продолжает свои успехи. Диспозиция следующего сражения делается им одним. Он носит звание дежурного по армии при Кутузове, но делает всё он один. Следующее сражение выиграно им одним. Кутузов сменяется, назначается он… Ну, а потом? говорит опять другой голос, а потом, ежели ты десять раз прежде этого не будешь ранен, убит или обманут; ну, а потом что ж? – «Ну, а потом, – отвечает сам себе князь Андрей, – я не знаю, что будет потом, не хочу и не могу знать: но ежели хочу этого, хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым ими, то ведь я не виноват, что я хочу этого, что одного этого я хочу, для одного этого я живу. Да, для одного этого! Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно. И как ни дороги, ни милы мне многие люди – отец, сестра, жена, – самые дорогие мне люди, – но, как ни страшно и неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать, за любовь вот этих людей», подумал он, прислушиваясь к говору на дворе Кутузова. На дворе Кутузова слышались голоса укладывавшихся денщиков; один голос, вероятно, кучера, дразнившего старого Кутузовского повара, которого знал князь Андрей, и которого звали Титом, говорил: «Тит, а Тит?»
– Ну, – отвечал старик.
– Тит, ступай молотить, – говорил шутник.
– Тьфу, ну те к чорту, – раздавался голос, покрываемый хохотом денщиков и слуг.
«И все таки я люблю и дорожу только торжеством над всеми ими, дорожу этой таинственной силой и славой, которая вот тут надо мной носится в этом тумане!»
Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.
«Где я? Да, в цепи: лозунг и пароль – дышло, Ольмюц. Экая досада, что эскадрон наш завтра будет в резервах… – подумал он. – Попрошусь в дело. Это, может быть, единственный случай увидеть государя. Да, теперь недолго до смены. Объеду еще раз и, как вернусь, пойду к генералу и попрошу его». Он поправился на седле и тронул лошадь, чтобы еще раз объехать своих гусар. Ему показалось, что было светлей. В левой стороне виднелся пологий освещенный скат и противоположный, черный бугор, казавшийся крутым, как стена. На бугре этом было белое пятно, которого никак не мог понять Ростов: поляна ли это в лесу, освещенная месяцем, или оставшийся снег, или белые дома? Ему показалось даже, что по этому белому пятну зашевелилось что то. «Должно быть, снег – это пятно; пятно – une tache», думал Ростов. «Вот тебе и не таш…»
«Наташа, сестра, черные глаза. На… ташка (Вот удивится, когда я ей скажу, как я увидал государя!) Наташку… ташку возьми…» – «Поправей то, ваше благородие, а то тут кусты», сказал голос гусара, мимо которого, засыпая, проезжал Ростов. Ростов поднял голову, которая опустилась уже до гривы лошади, и остановился подле гусара. Молодой детский сон непреодолимо клонил его. «Да, бишь, что я думал? – не забыть. Как с государем говорить буду? Нет, не то – это завтра. Да, да! На ташку, наступить… тупить нас – кого? Гусаров. А гусары в усы… По Тверской ехал этот гусар с усами, еще я подумал о нем, против самого Гурьева дома… Старик Гурьев… Эх, славный малый Денисов! Да, всё это пустяки. Главное теперь – государь тут. Как он на меня смотрел, и хотелось ему что то сказать, да он не смел… Нет, это я не смел. Да это пустяки, а главное – не забывать, что я нужное то думал, да. На – ташку, нас – тупить, да, да, да. Это хорошо». – И он опять упал головой на шею лошади. Вдруг ему показалось, что в него стреляют. «Что? Что? Что!… Руби! Что?…» заговорил, очнувшись, Ростов. В то мгновение, как он открыл глаза, Ростов услыхал перед собою там, где был неприятель, протяжные крики тысячи голосов. Лошади его и гусара, стоявшего подле него, насторожили уши на эти крики. На том месте, с которого слышались крики, зажегся и потух один огонек, потом другой, и по всей линии французских войск на горе зажглись огни, и крики всё более и более усиливались. Ростов слышал звуки французских слов, но не мог их разобрать. Слишком много гудело голосов. Только слышно было: аааа! и рррр!
– Что это? Ты как думаешь? – обратился Ростов к гусару, стоявшему подле него. – Ведь это у неприятеля?
Гусар ничего не ответил.
– Что ж, ты разве не слышишь? – довольно долго подождав ответа, опять спросил Ростов.
– А кто ё знает, ваше благородие, – неохотно отвечал гусар.
– По месту должно быть неприятель? – опять повторил Ростов.
– Може он, а може, и так, – проговорил гусар, – дело ночное. Ну! шали! – крикнул он на свою лошадь, шевелившуюся под ним.
Лошадь Ростова тоже торопилась, била ногой по мерзлой земле, прислушиваясь к звукам и приглядываясь к огням. Крики голосов всё усиливались и усиливались и слились в общий гул, который могла произвести только несколько тысячная армия. Огни больше и больше распространялись, вероятно, по линии французского лагеря. Ростову уже не хотелось спать. Веселые, торжествующие крики в неприятельской армии возбудительно действовали на него: Vive l'empereur, l'empereur! [Да здравствует император, император!] уже ясно слышалось теперь Ростову.
– А недалеко, – должно быть, за ручьем? – сказал он стоявшему подле него гусару.
Гусар только вздохнул, ничего не отвечая, и прокашлялся сердито. По линии гусар послышался топот ехавшего рысью конного, и из ночного тумана вдруг выросла, представляясь громадным слоном, фигура гусарского унтер офицера.
– Ваше благородие, генералы! – сказал унтер офицер, подъезжая к Ростову.
Ростов, продолжая оглядываться на огни и крики, поехал с унтер офицером навстречу нескольким верховым, ехавшим по линии. Один был на белой лошади. Князь Багратион с князем Долгоруковым и адъютантами выехали посмотреть на странное явление огней и криков в неприятельской армии. Ростов, подъехав к Багратиону, рапортовал ему и присоединился к адъютантам, прислушиваясь к тому, что говорили генералы.
– Поверьте, – говорил князь Долгоруков, обращаясь к Багратиону, – что это больше ничего как хитрость: он отступил и в арьергарде велел зажечь огни и шуметь, чтобы обмануть нас.
– Едва ли, – сказал Багратион, – с вечера я их видел на том бугре; коли ушли, так и оттуда снялись. Г. офицер, – обратился князь Багратион к Ростову, – стоят там еще его фланкёры?
– С вечера стояли, а теперь не могу знать, ваше сиятельство. Прикажите, я съезжу с гусарами, – сказал Ростов.
Багратион остановился и, не отвечая, в тумане старался разглядеть лицо Ростова.
– А что ж, посмотрите, – сказал он, помолчав немного.
– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
– Ваше благородие, вот он! – проговорил сзади один из гусар.
И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
Только подъезжая к Багратиону, Ростов опять пустил свою лошадь в галоп и, держа руку у козырька, подъехал к нему.
Долгоруков всё настаивал на своем мнении, что французы отступили и только для того, чтобы обмануть нас, разложили огни.
– Что же это доказывает? – говорил он в то время, как Ростов подъехал к ним. – Они могли отступить и оставить пикеты.
– Видно, еще не все ушли, князь, – сказал Багратион. – До завтрашнего утра, завтра всё узнаем.
– На горе пикет, ваше сиятельство, всё там же, где был с вечера, – доложил Ростов, нагибаясь вперед, держа руку у козырька и не в силах удержать улыбку веселья, вызванного в нем его поездкой и, главное, звуками пуль.
– Хорошо, хорошо, – сказал Багратион, – благодарю вас, г. офицер.
– Ваше сиятельство, – сказал Ростов, – позвольте вас просить.
– Что такое?
– Завтра эскадрон наш назначен в резервы; позвольте вас просить прикомандировать меня к 1 му эскадрону.
– Как фамилия?
– Граф Ростов.
– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».
Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».
В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.
– Ишь ты, и курские прошли, – говорили в рядах.
– Страсть, братец ты мой, что войски нашей собралось! Вечор посмотрел, как огни разложили, конца краю не видать. Москва, – одно слово!
Хотя никто из колонных начальников не подъезжал к рядам и не говорил с солдатами (колонные начальники, как мы видели на военном совете, были не в духе и недовольны предпринимаемым делом и потому только исполняли приказания и не заботились о том, чтобы повеселить солдат), несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда, идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу всё в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, – весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. Ежели бы русское войско было одно, без союзников, то, может быть, еще прошло бы много времени, пока это сознание беспорядка сделалось бы общею уверенностью; но теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.
– Что стали то? Аль загородили? Или уж на француза наткнулись?
– Нет не слыхать. А то палить бы стал.
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Нынче был для него торжественный день – годовщина его коронования. Перед утром он задремал на несколько часов и здоровый, веселый, свежий, в том счастливом расположении духа, в котором всё кажется возможным и всё удается, сел на лошадь и выехал в поле. Он стоял неподвижно, глядя на виднеющиеся из за тумана высоты, и на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает на лице влюбленного и счастливого мальчика. Маршалы стояли позади его и не смели развлекать его внимание. Он смотрел то на Праценские высоты, то на выплывавшее из тумана солнце.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.
В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
Налево внизу, в тумане, слышалась перестрелка между невидными войсками. Там, казалось князю Андрею, сосредоточится сражение, там встретится препятствие, и «туда то я буду послан, – думал он, – с бригадой или дивизией, и там то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю всё, что будет предо мной».
Князь Андрей не мог равнодушно смотреть на знамена проходивших батальонов. Глядя на знамя, ему всё думалось: может быть, это то самое знамя, с которым мне придется итти впереди войск.
Ночной туман к утру оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же туман расстилался еще молочно белым морем. Ничего не было видно в той лощине налево, куда спустились наши войска и откуда долетали звуки стрельбы. Над высотами было темное, ясное небо, и направо огромный шар солнца. Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы, на которых должна была быть неприятельская армия, и виднелось что то. Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за деревней, такие же массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана. Спереди и сзади двигалась пехота. Главнокомандующий стоял на выезде деревни, пропуская мимо себя войска. Кутузов в это утро казался изнуренным и раздражительным. Шедшая мимо его пехота остановилась без приказания, очевидно, потому, что впереди что нибудь задержало ее.
– Да скажите же, наконец, чтобы строились в батальонные колонны и шли в обход деревни, – сердито сказал Кутузов подъехавшему генералу. – Как же вы не поймете, ваше превосходительство, милостивый государь, что растянуться по этому дефилею улицы деревни нельзя, когда мы идем против неприятеля.
– Я предполагал построиться за деревней, ваше высокопревосходительство, – отвечал генерал.
Кутузов желчно засмеялся.
– Хороши вы будете, развертывая фронт в виду неприятеля, очень хороши.
– Неприятель еще далеко, ваше высокопревосходительство. По диспозиции…
– Диспозиция! – желчно вскрикнул Кутузов, – а это вам кто сказал?… Извольте делать, что вам приказывают.
– Слушаю с.
– Mon cher, – сказал шопотом князю Андрею Несвицкий, – le vieux est d'une humeur de chien. [Мой милый, наш старик сильно не в духе.]
К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s'arreter et d'attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.
Как будто через растворенное окно вдруг пахнуло свежим полевым воздухом в душную комнату, так пахнуло на невеселый Кутузовский штаб молодостью, энергией и уверенностью в успехе от этой прискакавшей блестящей молодежи.
– Что ж вы не начинаете, Михаил Ларионович? – поспешно обратился император Александр к Кутузову, в то же время учтиво взглянув на императора Франца.
– Я поджидаю, ваше величество, – отвечал Кутузов, почтительно наклоняясь вперед.
Император пригнул ухо, слегка нахмурясь и показывая, что он не расслышал.
– Поджидаю, ваше величество, – повторил Кутузов (князь Андрей заметил, что у Кутузова неестественно дрогнула верхняя губа, в то время как он говорил это поджидаю ). – Не все колонны еще собрались, ваше величество.
Государь расслышал, но ответ этот, видимо, не понравился ему; он пожал сутуловатыми плечами, взглянул на Новосильцева, стоявшего подле, как будто взглядом этим жалуясь на Кутузова.
– Ведь мы не на Царицыном лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки, – сказал государь, снова взглянув в глаза императору Францу, как бы приглашая его, если не принять участие, то прислушаться к тому, что он говорит; но император Франц, продолжая оглядываться, не слушал.
– Потому и не начинаю, государь, – сказал звучным голосом Кутузов, как бы предупреждая возможность не быть расслышанным, и в лице его еще раз что то дрогнуло. – Потому и не начинаю, государь, что мы не на параде и не на Царицыном лугу, – выговорил он ясно и отчетливо.
В свите государя на всех лицах, мгновенно переглянувшихся друг с другом, выразился ропот и упрек. «Как он ни стар, он не должен бы, никак не должен бы говорить этак», выразили эти лица.
Государь пристально и внимательно посмотрел в глаза Кутузову, ожидая, не скажет ли он еще чего. Но Кутузов, с своей стороны, почтительно нагнув голову, тоже, казалось, ожидал. Молчание продолжалось около минуты.
– Впрочем, если прикажете, ваше величество, – сказал Кутузов, поднимая голову и снова изменяя тон на прежний тон тупого, нерассуждающего, но повинующегося генерала.
Он тронул лошадь и, подозвав к себе начальника колонны Милорадовича, передал ему приказание к наступлению.
Войско опять зашевелилось, и два батальона Новгородского полка и батальон Апшеронского полка тронулись вперед мимо государя.
В то время как проходил этот Апшеронский батальон, румяный Милорадович, без шинели, в мундире и орденах и со шляпой с огромным султаном, надетой набекрень и с поля, марш марш выскакал вперед и, молодецки салютуя, осадил лошадь перед государем.
– С Богом, генерал, – сказал ему государь.
– Ma foi, sire, nous ferons ce que qui sera dans notre possibilite, sire, [Право, ваше величество, мы сделаем, что будет нам возможно сделать, ваше величество,] – отвечал он весело, тем не менее вызывая насмешливую улыбку у господ свиты государя своим дурным французским выговором.
Милорадович круто повернул свою лошадь и стал несколько позади государя. Апшеронцы, возбуждаемые присутствием государя, молодецким, бойким шагом отбивая ногу, проходили мимо императоров и их свиты.
– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.
Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»
На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.
Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
«Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4 й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности государя.
В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю.
«И это я мог бы быть на его месте?» подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет.
Его отчаяние было тем сильнее, что он чувствовал, что его собственная слабость была причиной его горя.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Что я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов поехал за ними.
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.
– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.
На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).
– Voila une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.
Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.
– А! он жив, – сказал Наполеон. – Поднять этого молодого человека, ce jeune homme, и свезти на перевязочный пункт!
Сказав это, Наполеон поехал дальше навстречу к маршалу Лану, который, сняв шляпу, улыбаясь и поздравляя с победой, подъезжал к императору.
Князь Андрей не помнил ничего дальше: он потерял сознание от страшной боли, которую причинили ему укладывание на носилки, толчки во время движения и сондирование раны на перевязочном пункте. Он очнулся уже только в конце дня, когда его, соединив с другими русскими ранеными и пленными офицерами, понесли в госпиталь. На этом передвижении он чувствовал себя несколько свежее и мог оглядываться и даже говорить.
Первые слова, которые он услыхал, когда очнулся, – были слова французского конвойного офицера, который поспешно говорил:
– Надо здесь остановиться: император сейчас проедет; ему доставит удовольствие видеть этих пленных господ.
– Нынче так много пленных, чуть не вся русская армия, что ему, вероятно, это наскучило, – сказал другой офицер.
– Ну, однако! Этот, говорят, командир всей гвардии императора Александра, – сказал первый, указывая на раненого русского офицера в белом кавалергардском мундире.
Болконский узнал князя Репнина, которого он встречал в петербургском свете. Рядом с ним стоял другой, 19 летний мальчик, тоже раненый кавалергардский офицер.
Бонапарте, подъехав галопом, остановил лошадь.
– Кто старший? – сказал он, увидав пленных.
Назвали полковника, князя Репнина.
– Вы командир кавалергардского полка императора Александра? – спросил Наполеон.
– Я командовал эскадроном, – отвечал Репнин.
– Ваш полк честно исполнил долг свой, – сказал Наполеон.
– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»
Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.
– C'est un sujet nerveux et bilieux, – сказал Ларрей, – il n'en rechappera pas. [Это человек нервный и желчный, он не выздоровеет.]
Князь Андрей, в числе других безнадежных раненых, был сдан на попечение жителей.
В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.
– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
 |
Возможно, эта статья содержит оригинальное исследование. Добавьте ссылки на источники, в противном случае она может быть выставлена на удаление.
Дополнительные сведения могут быть на странице обсуждения. (18 февраля 2015) |
| Футбольный матч Россия — Англия | |||||||
| Турнир | |||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| |||||||
| Дата | |||||||
| Стадион | |||||||
| Игрок матча | |||||||
| Арбитр | |||||||
| Посещаемость |
78 000 зрителей | ||||||
Футбольный матч между сборными России и Англии состоялся 17 октября 2007 года. Он проводился в рамках отборочного турнира чемпионата Европы-2008 на стадионе «Лужники» в Москве. Национальные сборные России и Англии, игравшие в группе E отборочного цикла, боролись за одну из путёвок на первенство Европы.
Встреча закончилась победой сборной России со счётом 2:1. Российская команда, проигрывая со счётом 0:1, сумела найти в себе силы отыграться, и чуть более чем за 20 минут до конца россияне сначала сравняли счёт, реализовав 11-метровый удар, а затем через 4 минуты вышли вперёд и одержали победу. Этот матч считается одним из лучших не только в отборочном турнире чемпионата Европы-2008, но и во всей истории сборной России[1][2]. Россияне называют его «победой при Лужниках»[3], «королевской викторией», «фантастическим романом писателя Хиддинка» и «победой в третьем тайме»[4]. Игра во многом предопределила исход борьбы в данной группе за попадание на чемпионат Европы-2008, хотя интрига в этой группе сохранялась до последних минут заключительного тура. В Англии же этот матч стал одним из худших в отборе к чемпионату Европы (особенно для вратаря Пола Робинсона[5]) и в прессе назывался «игрой, которую не проигрывают гранды футбола»[6], «московской трёпкой»[7] (или «нокаутом»[8]) и «ночным кошмаром» («nyet-mare» - игра слов - «nyet» + «nigtmare»)[6].
Содержание
- 1 Ситуация перед игрой
- 2 Подготовка к матчу
- 3 Прогнозы на матч
- 4 Ход матча
- 5 После игры
- 6 Упоминания о матче во время Евро-2008
- 7 Итоговый отчёт
- 8 Статистика
- 9 Примечания
- 10 Литература
- 11 Ссылки
Ситуация перед игрой
Турнирная таблица
Турнирная ситуация в группе E перед этим матчем выглядела следующим образом:
- Хорватия возглавляла группу с 26 очками после 10 встреч. Это почти гарантировало балканской команде выход в финальную стадию чемпионата Европы.
- Англия шла второй с 23 очками после 10 встреч. Отставание в три очка было вызвано поражением англичан в Загребе со счётом 2:0. Для немедленного выхода на ЕВРО англичанам нужно было побеждать с любым счётом, впрочем, их устраивала и ничья.
- Россия шла третьей с 18 очками. Для продолжения борьбы россиянам необходимо было обыгрывать Англию, потому как ничья оставляла только теоретические расклады, а поражение и вовсе ставило на них крест. В случае успеха у россиян был матч в запасе против Израиля, и победа в нём в случае выигрыша у Англии почти гарантировала поездку на ЕВРО-2008.
- Израиль, Македония, Эстония и Андорра занимали четыре последних места соответственно и даже теоретически не могли претендовать на выход в финальную стадию чемпионата Европы.
| Команда | И | В | Н | П | ГЗ | ГП | +/- | Очки | |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1. |  Хорватия |
10 | 8 | 2 | 0 | 24 | 4 | +20 | 26 |
| 2. |  Англия |
10 | 7 | 2 | 1 | 21 | 2 | +19 | 23 |
| 3. |  Россия |
9 | 5 | 3 | 1 | 14 | 4 | +10 | 18 |
| 4. |  Израиль |
10 | 5 | 2 | 3 | 17 | 11 | +6 | 17 |
| 5. |  Македония |
9 | 2 | 2 | 5 | 7 | 11 | −4 | 8 |
| 6. |  Эстония |
11 | 1 | 1 | 9 | 3 | 21 | −18 | 4 |
| 7. |  Андорра |
9 | 0 | 0 | 9 | 2 | 36 | −34 | 0 |
Таким образом, сборной России после поражения от сборной Англии в Лондоне на «Уэмбли» (12 сентября 2007 года россияне проиграли со счётом 3:0) была необходима победа в домашнем матче. Всего было три основных варианта развития событий.
- В случае победы сборная России сохраняла шансы на поездку на ЕВРО-2008, и тогда России достаточно было бы обыграть Израиль и Андорру, чтобы попасть в финальную часть чемпионата Европы (в случае потери очков Россия должна была дождаться поражения Англии от Хорватии в последнем туре).
- В случае ничьей шансы на участие сборной России в финальном турнире ЧЕ-2008 снижались бы до минимума: команде нужно было бы не только обыграть Израиль и Андорру, но и дождаться обязательного поражения Англии от Хорватии в матче последнего тура.
- В случае поражения подопечные Гуса Хиддинка теряли все шансы на попадание на ЕВРО-2008: Англия тогда опередила бы Россию на 8 очков, и этот отрыв нельзя было уже отыграть за два тура.
Подготовка к матчу
Подготовка стадиона
Важность матча вызвала большой ажиотаж. До начала продажи билетов в РФС было подано более 570 000 заявок, а официально цены на билеты были оглашены в конце августа[9]. Цена на билеты у перекупщиков доходила до нескольких тысяч рублей за самые дешёвые билеты, которые в кассах стоили 300 рублей, хотя ещё раньше министр спорта Виталий Мутко обещал, что цены на билеты не будут превышать 100—150 рублей[10]. Билеты высшего класса стоили от 4 до 7 с половиной тысяч рублей[11].
Продажа билетов началась 8 октября. В тот день очередь к кассам составляла от одного до полутора километров, причём некоторые люди стояли в очереди ещё с воскресенья[12]. Для предотвращения беспорядков силы милиции сдерживали агрессивно настроенных людей, которые пытались отыскать билеты и устраивали потасовки[13]. Люди, подошедшие к кассам позже 8 часов утра, шансов купить билет не имели, и в итоге Большая спортивная арена Лужников была заполнена полностью, за исключением нескольких нижних рядов, которые были зарезервированы в целях безопасности. Согласно требованиям УЕФА, на матч сборной было запрещено допускать лиц с какой-либо клубной атрибутикой[14], однако несколько фанатов с атрибутикой московского «Спартака» всё же попали в объектив телекамер[15][16].
Что касается самого стадиона, то было принято решение провести матч не на травяном покрытии, а на синтетическом, хотя Гус Хиддинк лично хотел, чтобы матч прошёл на натуральном покрытии[17]. Известие об этом вызвало массовое возмущение со стороны игроков сборной Англии[18], поскольку отскок мяча от синтетического покрытия совершенно другой, чем от натурального, а англичане боялись травмировать игроков во время встречи[19]. Вследствие этого каждый футболист получил дополнительную страховку на случай травмы суммой по 100 000 фунтов стерлингов на каждого игрока[20]. Журналистов решение играть на искусственном газоне и вовсе повергло в состояние паники и страха, поскольку россияне, по их мнению, решили искусственно создать себе задел перед началом встречи[21][22]. Впоследствии искусственный газон был назван одним из факторов, повлиявших на исход матча[23].
Перед игрой прошли два небольших любительских матча между Россией и Англией: матч между журналистами обеих стран и матч болельщиков двух команд. Российские представители СМИ победили со счётом 9:3[24], причём судья завершил матч досрочно (на 10 минут раньше, чем полагалось)[25]. Также в матче болельщиков одержали победу россияне со счётом 6:5[26].
Права на трансляцию
На матче присутствовало около 78 000 зрителей, из которых не более 10 % составляли английские болельщики. Количество английских болельщиков, прибывших в Россию, доходило до 6700, однако точное их число так и не удалось установить[27]. Всего же 34 000 000 человек (15 % всех владельцев телевизоров в России и 40 % тех, кто смотрел в тот день ТВ вообще[28]) смотрели матч по телевидению[29], что побило предыдущий рекорд — 28 000 000 человек, смотревших игру с Уэльсом в 2003 году. Большинство спортивных баров страны были заполнены до отказа — в них за матчами наблюдали, по разным данным. от 230 до 260 000 человек (при том, что обычно число фанатов, смотревших какое-либо спортивное соревнование в специальных барах, раньше не превышало 150 000[30]). Последний раз подобный ажиотаж наблюдался 8 лет назад, на матче Россия — Украина.
Матч был показан в прямой трансляции Первым каналом с применением новой 3D-технологии: повторы некоторых ситуаций просматривались под несколькими углами[31]. Также трансляцию игры вели каналы BBC One[32], Sky Sports[33][34][35] и Eurosport[35]. В России телеканалы Спорт и Eurosport показали игру на следующий день в записи (в 13:45 по московскому времени на Eurosport и в 21:35 по московскому времени на канале «Спорт» совместно с аналитической передачей)[36]. На Первом канале комментировал игру Виктор Гусев, на Sky Sports — Ричард Киз и Джейми Реднапп[37][38], на BBC Sport — Стив Уилсон и Марк Лоуренсон в рамках программы Match of the Day на BBC One[39].
Подготовка к матчу российских болельщиков
Российские болельщики заранее спланировали систему поддержки сборной: на каждом из секторов были представители Всероссийского объединения болельщиков, которые координировали всех фанатов. На сидениях были разложены специальные «шпаргалки» как с текстом гимна России, так и с текстами песен и кричалок. Ритм задавали с помощью барабанов, а синхронизацию болельщиков разных трибун обеспечивали с помощью раций[40]. В послематчевом описании игры газета The Independent отметила, что 70-тысячная армия болельщиков сборной России не показывала неприличные жесты и не оскорбляла английских игроков, ограничиваясь скандированиями и «волнами»[41].
Подготовка к матчу английских болельщиков
Английские болельщики, которые известны в мире как одни из самых буйных (после польских)[42] футбольных болельщиков, перед самой игрой вместе с послом Великобритании в России совершили экскурсию по Александровскому саду, где возложили цветы к могиле Неизвестного солдата[43], причём половину из состава делегации составляли женщины[27]. Перед игрой каждый фанат получил памятку на сайте МИД, в которой озвучивались правила поведения во время игры. Фрагмент из текста памятки (для тех, кто должен был занять российский сектор фанатов) представлен ниже.
ПАМЯТКА БРИТАНСКИМ БОЛЕЛЬЩИКАМ
Настоятельно рекомендуем вам воздержаться от покупки билетов на сектора с российскими болельщиками. Если все-таки вы решитесь на такой шаг, пожалуйста, придерживайтесь следующих рекомендаций:
- Не приобретайте билеты для больших групп.
- Постарайтесь не покупать билеты на крайние места.
- Постарайтесь привлекать к себе как можно меньше внимания: не надевайте шарфов и футболок с символикой английской сборной и, если возможно, пойдите на матч вместе с русскими друзьями.
- Приходите на стадион вовремя, так как иногда опоздавшие попадают в неприятные ситуации за стенами стадиона.
- Убедитесь, что вы знаете, как найти свой сектор, до того, как придете на стадион.
- Сохраняйте рассудительность.
- Вскоре после окончания игры покиньте окрестности стадиона[44].
Помимо этого, британским фанатам предписывалось остерегаться карманных воров, не вести себя вызывающе и даже опасаться эпидемии «птичьего гриппа».[45]
Беспорядки перед игрой
В целом фанаты вели себя довольно мирно, и некоторые из них даже утверждали, что боятся привлекать к себе внимание, дабы не пострадать в драке[46]. Для предотвращения беспорядков были привлечёны отряд специального назначения «Пересвет» численностью около тысячи человек[27], а также более 5 000 милиционеров и специальная рота ОМОНа численностью около 230 человек. Однако избежать столкновений не удалось.
В переходе от станции метро «ВДНХ» в сторону гостиницы «Космос» за день до игры завязалась первая крупная драка: пятеро человек были избиты российскими фанатами. Пострадавшие с незначительными ушибами были доставлены в Боткинскую больницу, где им оказали необходимую медицинскую помощь[27]. За несколько часов до игры на Новом Арбате около дома № 34 в баре группа британских болельщиков, среди которых были и женщины[47], была атакована двумя группами российских фанатов (не менее 20 человек в каждой)[27]. Несколько англичан получили порезы лица, а поймать нападавших по горячим следам не удалось: какая-либо клубная символика отсутствовала. Позднее ГУВД Москвы подтвердило информацию о драке на Новом Арбате[27], но представитель правоохранительных органов заявил, что эти беспорядки, как и все остальные, были спровоцированы английскими футбольными фанатами, которые находились в состоянии алкогольного опьянения и в таком состоянии вели себя непристойно[27]. Несмотря на серьёзность происшествий, все английские фанаты были выписаны из больниц и отправились смотреть матч[27][48].
Выбор составов
Российская сборная перед игрой лишилась нескольких ключевых игроков: ещё в мае в ходе игры чемпионата России был травмирован вратарь Игорь Акинфеев, также в октябре не смог играть Владимир Быстров. Вызванный на матч Иван Саенко получил травму и отправился на лечение в Германию (примечательно, что у него был день рождения в день матча[49]). Однако главный тренер сборной России Гус Хиддинк нашёл решение проблемы вратарской позиции, поставив неожиданно вместо опытного Вячеслава Малафеева другого вратаря — Владимира Габулова. Выбор объяснялся тем, что Малафеев сыграл очень слабо в гостевом матче против Англии, а Габулов уже отбыл матчевую дисквалификацию после игры с Македонией (он получил красную карточку в той игре за откровенный снос Горана Мазнова в штрафной площади (фол последней надежды)) и за свои две игры с Польшей и Македонией не пропустил ни одного гола. Капитаном сборной был назначен Андрей Аршавин.
Проблемы не оставили и англичан: в Москву не отправились Эшли Коул и Эмиль Хески. Отправившийся в составе команды на гостевой матч капитан сборной Джон Терри на тренировке получил травму[50], что вынудило главного тренера английской сборной Стива Макларена принять два решения: во-первых, капитаном был назначен Стивен Джеррард, для которого этот матч стал первым в качестве капитана. А во-вторых, Макларен изменил центральную ось защиты и выпустил Сола Кэмпбелла вместо травмированного Терри. За несколько дней до игры стало известно, что Рио Фердинанд и Уэйн Руни попали в аварию: автомобиль Фердинанда Range Rover улетел в кювет и перевернулся. Игроки не получили повреждений и травм, но пребывали в шоке после аварии некоторое время[51].
Составы для подготовки к матчу
Окончательные составы обеих команд были оглашены 5 октября. В российскую сборную Гусом Хиддинком были приглашены следующие игроки (включая тех, кто не попал в заявку на матч)[52]:
Вратари: Владимир Габулов, Вячеслав Малафеев, Антон Шунин.
Защитники: Алексей Березуцкий, Василий Березуцкий, Сергей Игнашевич, Александр Анюков, Денис Колодин.
Полузащитники: Динияр Билялетдинов, Юрий Жирков, Иван Саенко, Игорь Семшов, Константин Зырянов, Дмитрий Торбинский.
Нападающие: Андрей Аршавин, Павел Погребняк, Александр Кержаков, Роман Павлюченко, Дмитрий Сычев.
В свою очередь, Стив Макларен для подготовки к игре с Россией вызвал следующих игроков (включая не попавших в заявку на игру)[53]:
Вратари: Пол Робинсон, Дэвид Джеймс, Скотт Карсон.
Защитники: Майка Ричардс, Уэс Браун, Рио Фердинанд, Джон Терри, Эшли Коул, Фил Невилл, Леон Лескотт, Сол Кэмпбелл, Ники Шори.
Полузащитники: Шон Райт-Филлипс, Джо Коул, Фрэнк Лэмпард, Стивен Джеррард, Гарет Барри, Эшли Янг, Стюарт Даунинг, Дэвид Бентли.
Нападающие: Майкл Оуэн, Алан Смит, Уэйн Руни, Дин Эштон, Джермейн Дефо, Эндрю Джонсон, Питер Крауч.
Ввиду травм ведущих игроков дополнительно были вызваны Роман Широков и Люк Янг.
Судейская бригада
Обслуживать игру собиралась бригада испанских арбитров. Возглавлял её Луис Медина Канталехо, юрист по профессии[54]. Его помощниками были Викториано Хиральдес Карраско и Хесус Кальво Гвадамуро[55][56]. Медина Канталехо работал на чемпионате мира 2006 года и был резервным арбитром в финальном матче. Медина Канталехо в финальной встрече успел заметить скандальную стычку Зинедина Зидана и Марко Матерацци, которую не видел главный арбитр уругваец Орасио Элисондо, и именно после подсказки испанца уругваец удалил Зидана. Медина Канталехо также обслуживал три игры российских клубов в еврокубках[54] и стал одним из первых судей-иностранцев в чемпионате России, отсудив матч ЦСКА — «Зенит» (1:1) в 2005 году[57][58].
Прогнозы на матч
В пользу Англии
Большинство экспертов склонялись к тому, что Англия должна выиграть матч или по крайней мере свести его вничью благодаря более высокому классу и опыту. Сам Стив Макларен заявил, что Англия едет в Москву за тремя очками[59] и не сомневается в своём успехе, несмотря на потери игроков. Не верил в российскую сборную и хорватский игрок Дарио Срна, который, несмотря на своё желание видеть Хорватию и Россию на чемпионате Европы, сильно сомневался в успехе России ввиду трёх сведённых вничью командой Хиддинка официальных игр отборочного турнира, а также крупного поражения в игре в Лондоне (итого россиянами были потеряны перед домашней игрой с Англией 9 очков)[60].
Несмотря на то, что ничья английского наставника не устраивала[61] (в этом был убеждён олимпийский чемпион 1988 года Дмитрий Харин[62]), на ничейный исход встречи был согласен и действовавший президент Футбольной ассоциации Англии Джеффри Томпсон[63]. Возможность поражения исключали наставник «Арсенала» Арсен Венгер[64] и игрок сборной Майка Ричардс[65].
В пользу России
Среди футбольных экспертов были и те, кто предсказывал победу сборной России. О поддержке болельщиков и высоких морально-волевых качествах как о факторах победы говорили экс-игрок «Зенита» Александр Панов[66], капитан сборной Андрей Аршавин[67], вызванный на игру полузащитник Динияр Билялетдинов[68] и легендарный легионер «Манчестер Юнайтед» Андрей Канчельскис, выделивший «настрой, полнейшая самоотдача, жесткая игровая дисциплина и немного фарта» как залог победы[69]. В качестве козыря российской команды Александр Мостовой предложил погодные условия и качество поля[70].
Что касается деталей игры, то им уделяли очень большое внимание. Большая часть экспертов была озабочена состоянием обороны сборной: в числе этих людей были чемпион Европы 1960 года Валентин Иванов[71] и телекомментатор Юрий Розанов[72]. Для удачного исхода игры оборона должна была бы располагаться компактно и вести жёсткую борьбу, а при удачном случае игрокам следовало немедленно переходить в контратаки и избегать навесов. Этой тактики придерживались полузащитник сборной Игорь Семшов[73], а также бывший вратарь сборной Швеции Томас Равелли[74] и игрок «Динамо» Дмитрий Хохлов, высоко оценивший работу Гуса Хиддинка в России[75].
Перед игрой Виктор Понедельник, ещё один чемпион Европы 1960 года, написал в своей колонке газеты «Спорт-Экспресс» краткое обращение к игрокам сборной России, с которым к нему самому и его партнёрам по команде ранее обращались как главный тренер сборной СССР Гавриил Качалин, так и начальник сборной Андрей Старостин. Официально же Понедельник предлагал строго выполнять все указания и установки, данные тренером, и избегать «детских» ошибок[76]. Из иностранцев высказался тренер сборной Хорватии Славен Билич, который был уверен в победе России и ожидал продолжения борьбы вплоть до последнего тура отборочной кампании, который должен был состояться 21 ноября 2007 года[77]. Сам же главный тренер сборной России Гус Хиддинк надеялся сделать всё возможное, чтобы преподнести сюрприз для болельщиков, на поддержку которых рассчитывал[78].
Наконец, известный спортивный журналист Игорь Рабинер в газете «Спорт-Экспресс», рассуждая об игре, раскритиковал британских фанатов и футбольных экспертов, которые утверждали, что результат этого матча ни на что не может повлиять. В частности, Рабинер скептически отнёсся к словам британского диктора на «Уэмбли», который заявил «Билеты в Австрию уже почти у нас [у англичан] в кармане»[79].
Перед игрой в раздевалку сборной зашёл Виктор Зубков, занимавший тогда должность Премьер-министра России, и пожелал игрокам удачи, заявив, что английские футболисты — в первую очередь, живые люди, у которых есть свои слабости и которые могут в чём-то уступать российским футболистам. Также он напомнил о победе в Великой Отечественной войне и полёте Юрия Гагарина в космос, добавив, что если страна справилась с такими испытаниями, то и с задачей футбольного плана Россия должна справиться[24][37]. Вместе с тем уже после игры некоторые политики раскритиковали Зубкова, заявив, что тот в своей речи якобы уравнял Англию и нацистскую Германию, какими бы ни были его намерения морально поддержать игроков[80].
Мнения букмекеров
Все букмекерские конторы отдавали предпочтение англичанам. Российская контора «Марафон» установила коэффициент 3.10 на победу России (либо ничью), на победу Англии был поставлен коэффициент 2.25. У британской конторы William Hill были более близкие к реальности предпочтения: коэффициент на победу России был тот же, на ничью — 2.87, а на победу Англии — 2.20[81]. Австрийская контора Bwin установила коэффициент 1.9 на победу Англии, 3.25 на ничью и 3.7 на победу России, примерно такие же коэффициенты значились в большинстве контор Европы[82]. В свою очередь, ирландская контора «Paddy Power» дала более полный прогноз на игру. По данным конторы, встреча должна была завершиться со счётом 1:1, а отличиться должны были Александр Кержаков и Майкл Оуэн[83]. Максимальная ставка на матч в букмекерских конторах России составляла 400 000 рублей, а общий оборот букмекерских контор в РФ составил около 100 000 000 рублей[84].
Опросы
Официальный сайт УЕФА проводил опрос по исходу матча, результаты которого оказались противоположными мнению букмекеров: по разным данным, от 60 до 66,67 % посетителей[85] предсказали победу России[86]. Такого же мнения об исходе игры придерживались 41 % посетителей сайта Чемпионат.com, предсказав победу России с разницей в один мяч[87].
Ход матча
Первый тайм
Перед игрой были исполнены национальные гимны обеих стран. Вначале исполнялся Гимн Англии, как полагается по регламенту УЕФА, однако он был освистан российскими фанатами[88]. Ответная акция освистывания у англичан не прошла — 70 000 болельщиков сумели исполнить гимн и перекричать английских фанатов[15].
После стартового свистка команда России бросилась в атаку и в течение первых 10 минут не позволяла англичанам отодвинуть игру от своих ворот, однако стартовый натиск не принёс ни одного опасного момента. Сборная России играла от обороны, что вполне обосновано в матчах с командами класса сборной Англии. Единственный момент сам себе создал Юрий Жирков, однако в борьбе с защитником выпустил мяч за лицевую. Затем в штрафной площади упал Александр Кержаков, якобы после столкновения с Уэйном Руни, однако пенальти не был назначен. Видеоповтор показал, что Руни не трогал Кержакова, а показать Кержакову жёлтую карточку за симуляцию судья не решился.
После этого Андрей Аршавин на правом фланге провёл очередную атаку, сделав пас на Динияра Билялетдинова. Динияр сходу нанёс удар, но мяч попал в Рио Фердинанда (ещё несколькими минутами ранее Фердинанд ценой фолов срывал несколько атак россиян). Ещё одну атаку провёл Константин Зырянов, прорвавшись по правому флангу и нанеся мощный удар, но Пол Робинсон кончиками пальцев отбил мяч прямо в штангу. А на 29-й минуте Уэйн Руни открыл счёт: после передачи Сола Кэмпбелла из глубины Майкл Оуэн опередил Сергея Игнашевича (который был выше Майкла на голову) и головой сбросил мяч на Руни. Нападающий, воспользовавшись замешательством Василия Березуцкого, принял мяч грудью и с лёту пробил мимо российского вратаря Владимира Габулова прямо по центру ворот под перекладину[89]. Забитый Руни гол очень сильно напоминал гол Майкла Оуэна, забитый в матче 12 сентября 2007 в Лондоне, однако вместо Руни в похожей комбинации участвовал Эмил Хески[21].
Некоторым наблюдателям (в их числе был Александр Бородюк, старший тренер сборной России[90]) показалось, что Руни был в положении вне игры, что позже после просмотра повтора подтвердил комментатор матча Виктор Гусев: Руни на половину корпуса опережал Василия Березуцкого[91], а в редакции правил футбола от 2003 года говорилось, что если любая часть тела атакующего игрока (кроме рук) находится ближе к воротам, чем противник, то объявляется положение «вне игры»[92].
Гол всё же был засчитан, несмотря на возмущения Василия Березуцкого, который действительно считал, что Руни был в офсайде, и показывал это арбитру. До перерыва россияне попытались провести ещё несколько атак, но они были безуспешны. Именно при счёте 0:1 в пользу англичан команды ушли на перерыв. Статистика игры гласит, что россияне, несмотря на двойное преимущество по владению мячом[93], очень плохо разыгрывали в течение первого тайма (да и всего матча) стандарты — всего лишь небольшое количество угловых было успешно подано игроками сборной России[94].
Второй тайм
На замену вместо защитника Василия Березуцкого, косвенно виновного в пропущенном мяче, был выпущен полузащитник Дмитрий Торбинский, который должен был обострить игру. Вначале болельщикам показалось, что Хиддинк не угадал с заменой — после навеса от Гарета Бэрри Торбинский не побежал за мячом ввиду отсутствия оборонительных навыков, а Джеррард промахнулся с нескольких метров. Через несколько минут последовал второй навес: Майка Ричардс наносил удар в упор, однако Габулов блестяще выбил мяч на угловой. Постепенно россияне отодвинули игру от своих ворот и перешли к атаке. На 58-й минуте вместо Александра Кержакова был выпущен Роман Павлюченко, так как Александр, несмотря на свою скорость, не мог пройти рослых и мощных защитников англичан (четвёрка защитников нейтрализовывала любую атаку с участием Кержакова). С участием выпущенных на замену игроков было совершено несколько атак: сначала Торбинский после сольного прохода простреливал на Павлюченко, но Робинсон перехватил мяч. Затем Билялетдинов после паса Аршавина обыграл Кэмпбелла и упал в штрафной после единоборства, но судья не назначил пенальти удар, так как нарушения правил не было. Количество атак нарастало с каждой минутой, и британская оборона уже не справлялась с российскими игроками.
Пенальти
Наконец, на 67-й минуте случился эпизод, который и развернул игровую ситуацию на 180°. Аршавин отдавал пас на Зырянова, Константин получил мяч и побежал к штрафной. Отрабатывавший в обороне Руни неожиданно схватил зенитовца за футболку сзади, и тот, пытаясь вырваться, побежал в штрафную площадь и упал там на газон, а через него перелетел и Руни. Арбитр немедленно назначил пенальти и даже показал жёлтую карточку Руни. Английские игроки спорили с арбитром, утверждая, что нарушение было вне штрафной площади (как минимум на расстоянии полуметра[95]), однако, согласно Правилу 1 (Футбольное поле)[96][97] нарушение, совершённое на линии штрафной, наказывается точно так же, как нарушение в штрафной площади. Это подтвердили комментатор Виктор Гусев и игрок Игорь Семшов[98]. Также Гусев отметил, что никто не ждал нарушения правил со стороны Руни, причём в обороне[99]. При этом сам Руни, который обычно часто спорил с арбитрами в ходе матчей по поводу судейства, в этот раз несогласия с решением Канталехо не выразил[100]. Бить вышел Роман Павлюченко (позднее в интервью телеканалу НТВ+ он сказал, что этот удар должен был пробивать Игнашевич, однако Романа игроки убедили сделать это самостоятельно). В прямом эфире было видно, как Павлюченко перекрестился перед ударом. Затем он мощно пробил в левый угол. Робинсон угадал направление удара, но не дотянулся до мяча. Счёт стал 1:1, а Роман побежал с мячом к центру поля[101][102].
После пенальти
Хотя англичан в этой игре устраивала ничья, представители сборной с Британских островов после пенальти оказались в шоке и немедленно бросились в контратаку. На такой шаг они пошли впервые за время матча, поскольку после перерыва Стив Макларен, возможно, сделал ставку на удержание счёта. Однако попытки британцев не привели к голу: рвавшийся к штрафной Джо Коул был сбит сначала Дмитрием Торбинским, а затем Александром Анюковым. Никому из игроков карточка не была показана, а Джо Коулу потребовалась даже медицинская помощь. Некоторое время он лежал на газоне и только потом смог вернуться в игру. Когда на секундомере было время 71:24, Владимир Габулов ввёл мяч в игру, начав решающую атаку сборной России, длившуюся ровно 45 секунд[100].
Второй гол россиян
В течение этих 45 секунд россияне устроили навал на ворота англичан: сначала Торбинский, а затем Павлюченко с Семшовым попытались пробить, однако Кэмпбелл и Рио Фердинанд заблокировали их удары. Спустя приблизительно 40 секунд Алексей Березуцкий нанёс удар из зоны вне штрафной площади. Джеррард бросился под удар, подставив ногу, но не успел прервать его и только запутал вратаря Пола Робинсона. Голкипер «Тоттенхэм Хотспур» по инерции отбил мяч перед собой, допустив серьёзную ошибку: Роман Павлюченко бросился на добивание и, опередив на мгновение Кэмпбелла, Лескотта и самого Робинсона, отправил мяч в ворота. Бежавший слева Рио Фердинанд не успел выбить мяч, ему пришлось уже после свистка судьи достать снаряд из сетки ворот и выбить его в центр поля. Счёт стал 2:1 в пользу россиян. Этот дубль стал одним из самых быстрых в истории российского футбола: быстрее Романа Павлюченко оформлял дубль только Игорь Колыванов[103].
Конец матча
После того, как сборная России вышла вперёд, англичане усилили натиск и создали несколько опасных моментов у ворот россиян, но защита сборной России не позволила англичанам организовать острые моменты. Более того, ошибка англичан на 76-й минуте могла обернуться третьим пропущенным мячом. Павлюченко, получив пас от Аршавина, вбежал в штрафную площадь. Если бы его удар оказался точным, то Роман мог оформить хет-трик, но Сол Кэмпбелл выиграл единоборство и выбил мяч. На 79-й минуте Стив Макларен наконец решился на замену, но с учётом ситуации, которая угрожала британцам, Макларен пошёл ва-банк и выпустил сразу трёх игроков. На поле «Лужников» сначала появился «ливерпулец» Питер Крауч, известный высоким ростом и мощной игрой головой. Затем на поле вышел штатный исполнитель пенальти «аристократ» Фрэнк Лэмпард. Последним появился фланговый полузащитник Стюарт Даунинг из команды «Мидлсбро», наставником которой когда-то был Макларен. Впрочем, никто из этих трёх игроков не смог создать у ворот Габулова чего-либо реально опасного. Парадоксально, но рослый Питер Крауч ни разу не смог принять хотя бы один навес или удар с углового, а его коллеги ограничивались только острыми пасами на Руни, который в этот раз так и не использовал ни один из его моментов[104]. Англичане в некоторые моменты переходили на половину поля России почти всей командой[105]. За 5 минут до конца основного времени англичане упустили последнюю возможность спасти матч — Даунинг подавал угловой, Сол Кэмпбелл попытался пробить, но промахнулся, отправив мяч выше ворот.
В отличие от предыдущих матчей такого уровня, россияне постоянно шли в атаку, что и позволило сохранить преимущество в счёте. Более того, в конце игры после розыгрыша одного из угловых и участия в атаке Дмитрия Торбинского Рио Фердинанд чуть не срезал мяч в свои ворота — снаряд прошёл в нескольких сантиметрах от штанги. Даже в течение трёх добавленных арбитром минут англичане не подошли к штрафной и не создали хотя бы один голевой момент, а на второй добавленной минуте Роман Павлюченко в который раз мог снять все вопросы о победителе матча. В конце игры взбешённый Майка Ричардс вступил в перепалку с Юрием Жирковым, и только судья, сделав им устное внушение, смог предотвратить потасовку. После сброса аута англичанами Торбинский в подкате выбил мяч прямо на Джеррарда, и в ту же секунду прозвучал свисток судьи, который зафиксировал победу России[100].
После игры
Главным итогом этой победы стало сохранение российской сборной шансов на попадание на чемпионат Европы, которыми она в итоге и воспользовалась, в отличие от сборной Англии, которая не смогла пробиться в финальную стадию этого турнира. Окончательно судьба сборных России и Англии решилась в лондонском матче последней против сборной Хорватии. Англичане уступили хорватам 2:3, в то время как россияне после проигрыша Израилю с трудом одолели Андорру (1:0), доигрывая 6 минут встречи вдесятером.
Положение турнирной таблицы после игры
Турнирная ситуация в группе после этой игры изменилась следующим образом:
- Хорватия осталась на первом месте с 26 очками после 10 встреч, однако вероятность её выхода в финальную часть турнира слегка снизилась. В случае ничьи или проигрыша России в следующем матче Хорватия квалифицировалась автоматически в финальный раунд.
- Англия также осталась второй с 23 очками после 11 матчей, но поражение в Москве стало угрожать её перспективам на попадание в финальную часть Евро-2008. У англичан оставалась только одна игра в запасе против Хорватии, и при определённом раскладе даже победа англичан в этом матче не помогла бы им выйти в финальную часть Евро-2008.
- Россия тоже не изменила своё турнирное положение с точки мест (третье место), однако победа над британцами сократила разрыв между Россией и Англией до двух очков, что резко подняло шансы России на прохождение в финальную часть чемпионата Европы.
- Израиль, Македония, Эстония и Андорра также не изменили свои позиции. Впрочем, Израиль, Македония и Андорра всё ещё потенциально могли в случае своих побед или даже ничейных результатов выбить из борьбы за место на Евро-2008 Хорватию, Англию или Россию.
| Команда | И | В | Н | П | ГЗ | ГП | +/- | Очки | |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1. | Хорватия |
10 | 8 | 2 | 0 | 25 | 4 | +21 | 26 |
| 2. | Англия |
11 | 7 | 2 | 2 | 22 | 4 | +18 | 23 |
| 3. | Россия |
10 | 6 | 3 | 1 | 16 | 5 | +11 | 21 |
| 4. | Израиль |
10 | 5 | 2 | 3 | 17 | 11 | +6 | 17 |
| 5. | Македония |
10 | 3 | 2 | 5 | 10 | 11 | −1 | 11 |
| 6. | Эстония |
11 | 1 | 1 | 9 | 3 | 21 | −18 | 4 |
| 7. | Андорра |
10 | 0 | 0 | 10 | 2 | 39 | −37 | 0 |
Рейтинг ФИФА
Победа российской команды повлияла и на положение в рейтинге ФИФА. Учитывая все факторы (важность матча, рейтинг игравших команд и итоговый счёт), России было присуждено 106 очков за победу над Англией, и сборная поднялась с 26-го места на 16-е[106]. В то же время Англия опустилась на 11-е место, хотя по последнему рейтингу ФИФА занимала девятую строчку[107].
Реакция в России
Победа в этом матче вызвала ликование как российских футбольных болельщиков, так и людей, далёких от футбола. За тренером россиян Гусом Хиддинком закрепилось прозвище «Волшебник», победа стала также подарком для его подруги Элизабет[108]. Для него эта игра как для тренера сборной России стала 13-й по счёту, а после матча ему была подарена картина русского художника Петра Немчинова[108]. Для России это была седьмая волевая победа (то есть победа, которую одерживает команда, проигрывая по ходу встречи) и первая победа после проигрыша в первом тайме по счёту[109].
Празднования по поводу победы сборной России прошли во многих городах. В их числе были Москва, Санкт-Петербург, Самара, Ростов-на-Дону, Махачкала, Томск, Калининград, Хабаровск, Владикавказ и Моздок[110]. По словам Игоря Рабинера, который следил за трансляцией игры, поздравления поступали из разных городов мира (в том числе из Лас-Вегаса)[100]. После игры российскую команду поздравил первый вице-премьер Сергей Иванов, а также бизнесмен и владелец ФК «Челси» Роман Абрамович[111]. Российскую сборную во время «прямой линии», прошедшей на следующий день, также поздравил с победой Владимир Путин[112]. Российская пресса сама отмечала высокий уровень поддержки сборной, тактический гений Хиддинка и важность всей победы, которая стала известна не меньше, чем победа над Францией в 1999 году. В знак уважения к команде и болельщикам действовавший президент Российского футбольного союза Виталий Мутко через час после окончания матча вместе со своим заместителем Сергеем Прядкиным совершил круг почёта по стадиону[22].
Беспорядки после игры
В целом сам матч и празднования прошли без серьёзных происшествий[113], хотя во время игры лица, не имеющие отношения к Всероссийскому объединению болельщиков, запускали сигнальные ракеты и зажигали фаеры[114], а в ходе матча были задержаны 64 человека за драки и 14 за попытку продажи билетов по завышенным ценам[27].
Раздосадованные поражением английские фанаты после игры начали устраивать дебоши и нападать на российских фанатов. По сведениям официального представителя ГУВД Москвы Евгения Гильдеева, они собирались в группы по 30-50 человек и разгуливали по городу, проявляя повышенную агрессивность и находясь в состоянии алкогольного опьянения[27][115]. Одна из крупных драк состоялась на Театральной площади, когда около 20 человек подрались рядом с памятником Карлу Марксу[27]. Шесть человек (все они были россиянами по гражданству) были задержаны и отправлены в ОВД «Китай-город». Позднее ещё как минимум 34 человека были отправлены туда же за распитие алкогольных напитков и мелкое хулиганство[27]. Ещё одна драка состоялась около 21:30 на Новом Арбате, когда один фанат сборной Англии подрался с неизвестным. Виновник происшествия был пойман через 15 минут, пострадавшему медицинская помощь не понадобилась[116]. Согласно медицинским сводкам, именно англичанам в большинстве случаев требовалась медицинская помощь[117].
Тренеры, специалисты и прочие игроки
Хиддинк, по мнению экспертов, тактически переиграл Макларена, сделав несколько умных ходов. Одним из таких является выход Дмитрия Торбинского на замену в перерыве. Полузащитника «Спартака» отметил бывший вратарь сборной России Сергей Овчинников, назвав его выход первым шагом к победе[118], да и сам тренер Гус Хиддинк оценил вклад Торбинского в победу, так как тот выключил из игры активного Джо Коула[119]. Впрочем, подобный шаг был рискованным, так как Торбинский не сразу вошёл в ход игры и в начале второго тайма чуть не стал косвенным виновником возможного пропущенного гола[120]. К счастью, Дмитрий реабилитировался, умело включившись в игру, — несколько его силовых приёмов оказались действенными и пресекли несколько атак сборной Англии в их начальной стадии. Торбинский действовал в центре поля, хотя в клубе он выступал на фланге, однако это нисколько не ухудшило его игровые качества[121].
Ещё одним верным ходом Хиддинка стал перевод почти всех игроков в атаку после сравнивания счёта, а особенно заметными были не только Дмитрий Торбинский и Роман Павлюченко, но и Алексей Березуцкий, который нанёс дальний удар по воротам Пола Робинсона и заставил его ошибиться. Стремление игроков в атаку, с точки зрения бывшего защитника сборной СССР Александра Бубнова, стало спасительным для сборной России[122]. Что касается морально-волевых качеств, то сам Хиддинк рассказал, что дал указание игрокам любой ценой сравнять счёт и вырвать победу, а после выхода вперёд не вздумать уходить в оборону — говоря более простыми словами, голландец потребовал от игроков продолжать «гнуть свою линию»[123]. Подобные волевые победы одерживались и в Бундеслиге, по признанию бывшего игрока «Карлсруэ» и сборной России Сергея Кирьякова — он утверждал, что команды побеждали даже при счёте 0:3 не в их пользу, меняя ход игры в самом её конце[122].
Наконец, ещё одним фактором победы стала удача — как успешная своевременная реализация российскими игроками своих возможностей, так и неожиданные ошибки англичан на ровном месте. Валерий Брошин говорил, что при развитии событий по самому худшему сценарию англичане могли повести в счёте 3:0, но не реализовали свои моменты[124]. Одним из таких моментов стал промах Стивена Джеррарда по пустым воротам в начале второго тайма, и этот момент, с точки зрения всё того же Бубнова, стал поворотным во встрече[122]. Итоговый счёт игры угадали герой игры с Францией 1999 года Александр Панов[125], известный полузащитник «Барселоны», лондонского «Арсенала» и сборной Белорусии Александр Глеб[126], телекомментатор Виктор Гусев, комментировавший матч на Первом канале[127] и сам президент РФС Виталий Мутко[128]. Массажист сборной России Михаил Насибов даже точно предсказал, что Павлюченко забьёт два мяча[129].
Судейство, с точки зрения председателя инспекторского комитета Алексея Спирина, было на самом высоком уровне, а к Луису Медине Канталехо не могло быть претензий, так как он не провоцировал публику своими решениями[130]. По вопросу о правомерности назначения пенальти в ворота англичан Спирин рассказал, что Луис Медина Канталехо пытался связаться со своим помощником по радиосвязи, но из-за помех не расслышал его указания. Только после того, как помощник направился к угловому флажку, Канталехо указал на 11-метровую отметку (именно это означают подобные жесты лайнсменов)[131]. А вот Александр Бубнов утверждал, что судья ошибался в обе стороны, поэтому эпизоды с первыми голами обеих команд защитник сборной СССР оставил на усмотрение судьи[122]. Наконец, поддержал решение судьи о назначении пенальти и бывший форвард сборной России, рекордсмен чемпионата мира по количеству забитых в одном матче голов Олег Саленко, который заявил, что арбитры подозрительно часто допускали ошибки в пользу сборной Англии[132].
Игроки
Несмотря на усталость после игры и неотложные дела, игроки российской сборной дали интервью российским журналистам, рассказав не только о наставлениях Гуса Хиддинка, но и о собственных мыслях в важнейшие моменты матча[133]. Игрокам Хиддинк перед началом второго тайма дал следующее наставление:
Поверьте мне, я старый человек, у вас будет шанс всё изменить, ваша задача — не упустить этот шанс.[134]
- Сразу же после матча герой встречи Роман Павлюченко, первым покинувший поле, дал интервью Первому каналу в прямом эфире программы «Время», рассказав о поведении российских болельщиков после матча. Также он дал ещё одно интервью газете «Спорт-Экспресс» и заявил, что после второго гола у него появилась 100-процентная уверенность в победе[135].
- Игорь Семшов в качестве главной причины победы назвал командную игру, слаженность и веру в победу; по его словам, россияне только усилили натиск на ворота англичан после пропущенного гола, в то время как гости просто замерли, не понимая, как воспользоваться преимуществом[136]. Также он сказал, что сборной нужно было отобрать у англичан мяч и не повторить ошибки матча в Лондоне: в московском матче, по его словам, сборная Англии предстала абсолютно в другой форме, поскольку была намерена играть на ничью[21].
- По словам капитана российской сборной Андрея Аршавина, только усердие и продолжение выполнения тактических задач на игру принесло победу россиянам[137].
- Юрий Жирков, который в ходе матча получил повреждение, но доиграл встречу до конца, поблагодарил болельщиков за поддержку и назвал попытки отыгрыша англичан неумелыми[138].
- Константин Зырянов, который заработал пенальти, после игры рассказал, что пенальти могли пробить Динияр Билялетдинов или Сергей Игнашевич[139]. В качестве причин успеха он назвал агрессивную игру сборной во втором тайме (в том числе и прессинг со стороны защитников и полузащитников) и более компактную оборону[21].
- Дмитрий Торбинский, вышедший на замену в перерыве матча, после игры сказал, что никто из игроков даже не думал о возможности поражения. Хиддинк же давал указание самому Дмитрию помочь сборной одержать победу, что не удивило Дмитрия: он был уверен в своём участии в матче, вследствие чего усиленно тренировался всю неделю[21]. Также он отметил удачно сыгравшего Павлюченко как «более фактурного» игрока[133].
- Вратарь Владимир Габулов, который провёл свой первый полный матч за сборную, сказал, что не испытывал какого-либо волнения, а самым сложным моментом матча назвал момент, когда Уэйн Руни забил гол. Самым важным он признал итоговый исход встречи в пользу России[140], а ключевым моментом встречи назвал выход Торбинского на замену[21].
Пресса
Результат матча стал хоть и приятным, но всё же шоком для журналистов. Свой материал в «Спорт-Экспрессе» опубликовал Игорь Рабинер под названием «С ума сойти!»[4][141], который позднее вошёл в его книгу «Наша футбольная Russia»; в той же газете в статье «Фантастический роман Хиддинка» давалась краткая хронология последнего дня перед игрой и последних часов подготовки к встрече[142]. Победу России «Российская газета» назвала «викторией», основываясь на игре слов: в переводе с латыни это слово означает «победа» и использовалось в литературе XVIII века, к тому же так звали легендарную английскую королеву. В статье «Виктория — победа!» свои интервью дали бывший советский футболист Евгений Ловчев, почётный президент РФС Вячеслав Колосков и герой встречи Роман Павлюченко, также в статье сообщили о баннере с медведем, который попал в Книгу рекордов Гиннесса[143].
О беспорядках до, во время и после игры писали в «Новых известиях»: в статье «Победа в третьем тайме?» один из футбольных фанатов по имени Андрей заявил, что хочет увидеть победу России не только на футбольном поле, но и в стычках фанатов обеих стран[144]. В «Комсомольской правде», помимо отчёта об игре, опубликовали имена нескольких британцев, пострадавших во время стычек с российскими фанатами[145].
Реакция в Англии
После матча в британских газетах появились разгромные статьи, направленные против игроков сборной и всего тренерского состава[37]. Вся страна оказалась под угрозой остаться без своих представителей на чемпионате Европы впервые с 1984 года, поскольку в тот же день команда Шотландии проиграла Грузии со счётом 0:2[146], а Северная Ирландия упустила победу в матче со Швецией, сыграв вничью 1:1. Эти две сборные, как и Англия, теоретически ещё могли занять вторые строчки в группах, что гарантировало бы им участие на чемпионате Европы. А вот сборные Уэльса и Ирландии (хоть она и представляет независимую Республику Ирландию) уже давно выбыли из гонки за место на Евро-2008: в их квалификационной группе D досрочно оформили путёвки на чемпионат Европы Германия и Чехия.
В течение нескольких дней после игры ФАА понесла убытки на сумму 8 миллионов фунтов стерлингов ввиду нереализованных продаж атрибутики сборной Англии: спрос на эти товары резко упал после поражения англичан[147]. Попытка футбольной ассоциации Англии подать апелляцию на решение судьи и обжаловать его решение оказалась неудачной: УЕФА отказалась рассматривать данный эпизод, заявив, что нарушение правил имело место, а Константин Зырянов не симулировал[148][149].
Тренер
Главный тренер сборной Англии Стив Макларен после матча вёл себя крайне неадекватно: в частности, он отказался прийти на пресс-конференцию и дать интервью русским журналистам, заявив, что сделает это только для английских журналистов, и не только отказался от услуг переводчика, но даже запретил переводить свои ответы. Возмущённые российские журналисты назвали Макларена «хамом» за подобное заявление[150] и демонстративно покинули зал для конференций, что было названо в СМИ верным поступком и лаконичным ответом на оскорбления со стороны Макларена[151]. Только после этого Макларен невольно согласился сделать краткое резюме (англ. «summary») для представителей российских СМИ. Поведение Макларена впоследствии вызывало недоумение даже у британской прессы.
На пресс-конференции Макларен раскритиковал арбитра и обвинил его в умышленном назначении пенальти, который перевернул ход игры. По словам бывшего тренера «Мидлсбро», нарушение правил было вне штрафной площади[152]. Вместе с тем Макларен отрицал вину игроков, утверждая, что они выполнили свой план на игру до конца[153], и признал, что «безумные четыре минуты» перевернули ход встречи[154].
Издания
На следующий день после игры в британских газетах и журналах появилось множество громких статей о матче. Журналисты раскритиковали игроков, обвиняя их в грубейшей недооценке противника и высокомерном отношении к игре; назвали Макларена виновным в провале всей отборочной кампании и потребовали от него немедленно покинуть пост главного тренера; обвинили в предвзятости арбитра матча Луис Медина Канталехо, который назначил 11-метровый удар в ворота Пола Робинсона. В отношении Хиддинка англичане же не поскупились на эпитеты, даже сравнив его тактику и послематчевые комментарии с «божественным откровением»[21]. В некоторых изданиях статьи в самом конце сводились к тому, что сборная Англии не просто провалила отборочный турнир, а была отброшена в своём развитии на несколько лет или даже десятилетий назад. Ниже приведены некоторые цитаты из английских изданий, вышедших после матча[8]:
- The Sun опубликовала четыре статьи о матче.
- Первая статья «Выбейте Мака в аут!»[7] (англ. Kick him into touch!)[155] была посвящена Стиву Макларену, который, по словам журналистов, обязан был покинуть пост тренера сборной после фиаско в Москве. Действия Макларена журналисты смогли сравнить с одной из битв Крымской войны — так называемой атакой лёгкой бригады. В битве под Балаклавой английский генерал неверно истолковал приказ командования и отправил элитный кавалерийский отряд, состоявший из представителей британской аристократии, прямо навстречу русской артбатарее. Отряд понёс большие потери, а репутация командования серьёзно снизилась. Этот исторический случай стал синонимом высокомерного отношения к противнику, которое приводит к поражению.
- Вторая статья в газете была названа «We are in ROOins» (с англ. — «Мы в руинах»), и в заголовке слово «ruins» (с англ. — «руины») было стилизовано под написание фамилии Уэйна Руни (Rooney)[155]: человека, который забил единственный гол Англии, но привёз пенальти в собственные ворота. Вопросы журналистов сводились к одному и тому же утверждению: «Как мог бы повернуться ход игры, если бы Стив Макларен не допустил тактические ошибки во втором тайме?»[41]
- Третью статью журналисты назвали провокационно «Цыплятки должны вернуться домой для зажарки»[156] (англ. Chickens home to roost), подразумевая под «цыплятками» игроков национальной сборной, которые будут отчитываться перед болельщиками и объяснять причины произошедшего в Москве.
- Четвёртая статья была озаглавлена «Железные занавески для Макларена» (англ. It's Iron Curtains for McClaren) по аналогии с «железным занавесом» — метафорой на Берлинскую стену[157]. Автор этой статьи, опубликовав послематчевое интервью Макларена, призвал фанатов осознать, что Англия впервые за 14 лет пропустит крупный турнир.
|
Он [Макларен] провёл отвратительную отборочную кампанию, которая может привести к тому, что мы не попадём на крупный турнир впервые с 1994 года, когда Грэм Тейлор не вывел нас на чемпионат мира[157]. Оригинальный текст (англ.)
He has masterminded a disastrous qualifying campaign that could see us fail to reach a major tournament for the first time since Graham Taylor missed the 1994 World Cup. |
|
Из пользовательских комментариев к статье «Железные занавески» был сформирован общий вывод: «Пришло время принять тот факт, что Англия пропустит финал чемпионата Европы впервые за последние 14 лет. Вдумайтесь — в следующем июне — не будет никакой Англии на главном турнире Европы»[156]. Блогер Calhoon возмущённо заявил, что английские футболисты не обладают настолько ярко выраженными морально-волевыми качествами, которые присутствуют в полном объёме у регбистов (в том году регбийная сборная Англии стала серебряным призёром чемпионата мира, уступив в финале сборной ЮАР):
|
|
Если бы только у наших футболистов были такие же менталитет и железная решительность, как у регбистов, всё могло бы произойти иначе. К несчастью, когда необходимо внести решающий вклад в спортивную победу, у наших футболистов обнаруживается отсутствие самых важных качеств. И опять (даже трудно представить) они будут хныкать по пути к скамейке запасных![157] Оригинальный текст (англ.)
If only our footballers had the same mental toughness, and sheer determination as our rugby team, things may have worked out differently. Unfortunately, when it comes to the necessary ingredients for sporting success our footballers are found wanting in the most important attributes. Still, never mind, they will be crying all the way to the bank! |
|
Оценивая игроков, The Sun поставило по 10-балльной шкале оценку в 7 баллов Солу Кэмпбеллу и Уэйну Руни и 5 баллов Стивену Джеррарду. Низшие баллы были поставлены Полу Робинсону, Гарету Бэрри и Джолеону Лескотту[158].
- The Times не скрывала разочарования в статье «Надежды Англии утонули». Издание в статье отметило, что весь тактический план был смят за «четыре минуты безумия в Москве»[156], и назвало английскую сборную «трупом, шевелящимся в конвульсиях». «The Times» предложила читателям также назвать преемника Макларена: в числе фаворитов значились тренер сборной России Гус Хиддинк, тренер лондонского «Арсенала» Арсен Венгер, бывший тренер «Челси» Жозе Моуринью (он стоял на первом месте в списке наиболее подходящих кандидатов), сам будущий преемник Макларена Фабио Капелло и многие другие специалисты[41].
- Автор спортивной колонки Каве Солеколь (англ. Kaveh Solhekol) и вовсе опубликовал обращение к ФИФА и УЕФА «Сделай правильный выбор, Зепп, — прекрати это квалификационное безумие» (англ. Do the right thing, Sepp — stop this qualifying madness)[159], в котором попросил Зеппа Блаттера и Мишеля Платини освободить ведущие сборные Европы от квалификационных игр и дать им право проходить в финальный турнир без предварительного отбора — ввести автоматическую квалификацию, как на чемпионатах мира по регби. Солеколь не хотел видеть игры Англии со слабыми сборными уровня Сан-Марино или Фарерских островов[160] и заявил, что подобное правило применяется в преддверии каждого чемпионата мира по регби.
- Один из журналистов газеты, Мартин Сэмюэль, в своей колонке написал, что системный кризис английского футбола стал причиной провального выступления команды: по его словам, ещё со времён домашнего чемпионата мира 1966 года английский футбол перестал развиваться, а команда с тех пор следует только старым выработанным схемам, которые не всегда срабатывают (в 1990 и 1996 годах, когда сборная выходила в полуфиналы, её наставники отказывались от традиционных схем игры). Самым ужасающим, по мнению Сэмюэля, был тот факт, что в сборную отправляют только узкоспециализированных футболистов, а универсальных игроков в чемпионате Англии вообще нет[37]. В отборочном турнире Евро-2008 проблемы у англичан выявились ещё осенью 2006 года, когда Англия сыграла вничью с Македонией и потерпела поражение от Хорватии: англичане сохранили схему 4-4-2 как традиционную, хотя в матче в Москве им нужно было играть по схеме 3-5-2 против состава, объявленного Хиддинком. Российские футболисты уступали по физическим параметрам англичанам, но в технике и тактике превзошли их[37]. Тот же Сэмюэль заявил, что команде, чтобы улучшить свои результаты на международных турнирах, придётся разорвать действовавшие ранее связки Джеррарда, Оуэна и Лэмпарда, а также убрать из состава слабо сыгравших Робинсона и Райт-Филлипса[161], поскольку сборной требовалось срочное обновление кадров, а действовавшие игроки даже не пытались отступать от схем и самостоятельно импровизировать при атаке.
- В Daily Star статья была названа «Mos-KO»[155], название которой звучит точно так же, как и английское произношение столицы России, а KO является сокращением от слова «knockout» (с англ. — «нокаут»)[8][162]. В той статье Макларен, анализируя игру, отметил Кэмпбелла и Фердинанда как лучших игроков защиты, которые до назначения пенальти играли на высоком уровне. Помимо слов Макларена, Daily Star там же опубликовала и интервью Стивена Джеррарда, который попросил игроков взять на себя ответственность за поражение. Через месяц вышла статья журналиста Брайана Вулнафа «Позор, что мы докатились до такого» (англ. Shameful that it's come to this), в которой он назвал типичный ход любой отборочной кампании[163]:
|
|
Итак, вот и настал тот момент. Момент, когда так называемые «всемогущие» английские футболисты ждут помощи от скромных Израиля и Андорры. Оригинальный текст (англ.)
So it has come to this. England’s so-called mighty footballers waiting for little Israel and Macedonia to do them a favour. |
|
- The Daily Mirror выпустила утром несколько статей, заголовки которых были так или иначе основаны на игре слов.
- Первая статья вышла под заголовком «Nyet-mare» (производное от англ. Nightmare — кошмар — и транслитерации на английский слова нет — nyet).[6] «Английская мечта о Евро и будущее Макки торпедированы русским запасным» (англ. England's Euro dream and Macca's future torpedoed by Russian sub), — так начал свою статью Мартин Липтон. В ней он несколько раз проводил параллели между разными фактами: сам матч он назвал для английских игроков «путём из героев в нули» (англ. from heroes to zeroes)[7] и «коллективным хаосом», ошибку Пола Робинсона он сравнил с «кошмаром в Загребе» (в матче против Хорватии Робинсон в простой ситуации после передачи Гари Невилла отправил мяч в собственные ворота, а англичане проиграли 0:2)[6], и сам Макларен, по его словам, стал на «точку невозврата» (англ. the point of no return)[6]. Что касается эпизода со вторым голом, то никто из трёх защитников сборной, блокировавших Павлюченко, не стал такой опасной угрозой, в отличие от самого Романа[6]. Роман Павлюченко был окрещён «английским злодеем» и фактически сравнивался с «великим запасным» МЮ Уле-Гуннаром Сульшером (и тот, и другой приносили победу своим командам, выходя на замену)[156], эпизод с пенальти был назван «пластиковой пулей» (англ. plastic bullet)[155] (эта «пуля» и «убила» надежду англичан на попадание в финальную часть чемпионата Европы), промежуток между голами — «чёрной дырой»[7].
- Во второй статье «На домашнем фронте беспокойство» (англ. It's disquiet on the home front, аллюзия на название романа Эриха Марии Ремарка «На западном фронте без перемен») Дерек МакГоверн иронично высказался о том, что ввиду непопадания британских команд на чемпионат Европы может быть возрождён Домашний чемпионат Великобритании[164]. Помимо этого, Дерек объявил для любителей игры на тотализаторах ставки на дальнейшее развитие отборочной кампании, возможного преемника Макларена и предложил даже угадать состав на последнюю игру с Хорватией.
- Один из корреспондентов, чьё имя не названо, безапелляционно утверждал, что бывший наставник англичан Свен-Ёран Эрикссон находился в Манчестере во время игры и якобы публично высмеивал Стива Макларена и сборную Англии[8]. В реальности же в третьей статье «Маку пришёл конец» (англ. Mac's finished) Свен-Ёран Эрикссон действительно заявил, что в случае окончательного непопадания англичан на Евро-2008 Макларен будет уволен. Эрикссон также сказал:
|
|
Многие думают, что если ты играешь в конкретной команде, всё будет легко, но на самом деле ты должен работать и обладать запасом удачи, чтобы побеждать. Я не думаю, что Англии хватило удачи в игре с Россией. Оригинальный текст (англ.)
Many people think if you play certain teams it's going to be easy, but you have to work and have a bit of luck to win those games. I don't think England had that luck against Russia[165] |
|
- Daily Mail, разместив интервью Макларена о «четырёх минутах безумия»[166], подвело итог матча в статье «Спокойной ночи, Вена» (англ. Goodnight Vienna, одноимённое название альбома Ринго Старра), обратившись к представителям Австрии и Швейцарии с просьбой готовиться к отсутствию английских туристов[156]. Газета опубликовала очень много вопросов к Стиву Макларену, среди которых были такие: «Что делал Уэйн Руни на своей половине поля, когда сбивал Зырянова?», «Почему Макларен не поставил в стартовый состав Лэмпарда?»[167], «Почему не убрал Пола Робинсона из стартового состава?», «Зачем он начал свою разрушительную деятельность ещё в гостевой игре с Хорватией?»[168]. Что же касается судейских ошибок в матче, то счёт по ошибкам был 1:1, и издание напомнило, что Уэйн Руни был действительно в офсайде, когда забивал свой гол. «Справедливость, с точки зрения русских и Гуса Хиддинка, восторжествовала», — признало издание и в самом конце добавило, что Макларен наверняка провёл свой последний матч в качестве тренера[7]. Фактически англичане повторили ошибки сборной Нидерландов, которая сенсационно не прошла на чемпионат мира 2002 года[41].
- Daily Telegraph попросила английских фанатов готовиться к худшему, озаглавив свою статью «Надежды Англии повисли на волоске» (англ. England's European hopes hanging by a thread). Статья началась с фразы «Приготовьтесь заказать вместо свадебного лимузина похоронный катафалк» (англ. Forget the sweet chariot, start up the darkened hearse)[156]. Газета объявила, что Стив Макларен наверняка к Рождеству покинет пост тренера сборной Англии (причём не сможет вернуться обратно) из-за исчерпанного кредита доверия, а его заменит Терри Венейблз или сэр Тревор Брукин. Любые попытки оправдаться за поражение, с точки зрения журналистов, походили на предсмертный хрип[169], а замены Стива Макларена, в отличие от замен Хиддинка, не принесли никакой пользы команде.
- The Independent в трёх своих статьях вынесла самый жёсткий вердикт команде Макларена, заявив, что сборная не только изжила себя и не может на что-либо претендовать, но и отбросила английский футбол в развитии чуть ли не на 14 лет назад к тому моменту. Она призвала болельщиков задуматься о происходящем внутри чемпионата Англии и об отношении к игрокам сборной, которым слишком многое прощалось[41][170].
- Глен Мур назвал сборную командой, «исчерпавшей кредит оправданий» (англ. A team that has run out of excuses)[171]. Сборная в тот вечер потерпела поражение по причине Макларена, который снова и снова допускал ошибки в построении игроков и выполнении плана на игру, а футболисты банально не справились с испытанием духа. Поражение от команды, которая не преодолевала с 1990 года групповые этапы международных турниров, отбросило английский футбол в развитии, и этому, по слова Мура, не может быть никаких оправданий с учётом уровня команд и класса игроков[171].
- Сэм Уоллес в статье «Амбиции Макларена лежат в руинах после двойного удара Павлюченко» (англ. McClaren's ambitions in ruins after Roman lands double blow)[169] убедил фанатов в двух вещах: во-первых, сборная Англии досрочно терпит поражение в кампании[172], а во-вторых, так называемое «золотое поколение» сборной Англии является главным виновником произошедшего. В тот день на «Лужниках» фанаты узнали всю правду о слабости сборной Англии, даже несмотря на то, что игра сборной затруднялась из-за искусственного покрытия поля[173]. Издание заявило, что сборную Англии сгубили тактическая несостоятельность и снисходительное отношение к игрокам. Как и в The Times, в газете были названы несколько потенциальных кандидатов на пост тренера английской сборной, и этот список снова возглавил Жозе Моуриньо[7].
- Ник Таунсенд заявил, что Футбольная ассоциация Англии слишком сильно доверяет Макларену и не собирается его увольнять вплоть до того момента, пока сборная не потеряет теоретические шансы на выход в финальную часть турнира, а сборная не в первый раз оказывается не в состоянии удержать нужный счёт[37]. Таунсенд заявил, что спасти ситуацию в отборочном турнире может только появление Дэвида Бекхэма, который в то время только-только восстанавливался после травмы, хотя и был в своё время изгнан из сборной Маклареном[171]. На должности преемника Макларена Таунсенд видел Мартина О’Нила, чью кандидатуру на должность главного тренера ранее отвергло руководство Футбольной ассоциации[174].
- The Guardian, ссылаясь на послематчевое интервью Гуса Хиддинка, признала Макларена виновным в поражении и неправильном выборе тактики на матч, поскольку, по словам газеты, «Хиддинк знал, кого надо винить в случившемся результате»[175]. Свою точку зрения на матч высказали и отдельные журналисты газеты.
- После завершения игры журналист Эндрю Мур заявил, что только слепой фанат будет верить в выход Англии на Евро-2008. The Independent призвала всех фанатов прекратить закрывать глаза на слабость сборной, не винить арбитра в произошедшем и задуматься о реформе футбола в Англии, который не готовит игроков для сборной, а является бизнесом для многих людей[176].
- Обозреватель Уилл Бакли, выступая в защиту игроков и тренеров, выдвинул после матча абсурдные обвинения в адрес комментаторов на Sky Sports 1 Ричарда Киза и Джейми Реднаппа[37], сформулировав это в виде «Англию топят крикливость папочки и гордыня дядечки» (англ. Shouty dad and hubristic plonkers sink England)[38]. Те, по его словам, открыто переврали правила футбола и, проигнорировав положение «вне игры» в моменте с голом Уэйна Руни, ввели в заблуждение всех фанатов, гордо заявив, что потом о положении Руни в этом спорном моменте после матча никто не вспомнит. Назначенный в ворота англичан пенальти и последовавшие два гола стали своеобразным «наказанием» за чрезмерную болтливость комментаторов[38]: Реднапп (он же «дядечка») к концу второго тайма уже не был в состоянии хоть что-нибудь объяснить из происходящего на поле, а Киз (он же «папочка») продолжал гнуть свою линию, потеряв нить игры. В конце своей статьи Бакли сказал, что по сравнению с непопаданием англичан на чемпионат Европы 2008 года невезучие для английского футбола 1970-е годы покажутся счастьем[38].
- Пол Уилсон назвал главным виновником поражения не столько самого Макларена, сколько Стивена Джеррарда, чей промах во втором тайме и стал началом цепочки ключевых событий[37]. Однако вместе с этим он не собирался обелять тренера: по его словам, Макларен не имел права руководить командой, которая не смогла забить Македонии и проиграла в гостях Хорватии. По словам Уилсона, команда в отборочном турнире под руководством Макларена играла ещё хуже, чем в финальной части чемпионата Европы 2000 с Кевином Киганом, так что даже в случае возможного успеха главному тренеру пришлось бы подать в отставку, дабы «тучи над Маклареном» не привели к провальному выступлению в финальной части чемпионата Европы[24]. На месте Макларена Уилсон предпочёл бы увидеть Жозе Моуринью, Гуса Хиддинка или Луиса Фелипе Сколари, хотя в шутку Уилсон предложил назначить тренером Виктора Зубкова, напутствовавшего игроков перед матчем[24][37].
- The Sunday Times в лице Джо Лавджоя охарактеризовала положение Макларена как «ещё стоит, но уже побит» (англ. out on his feet)[37]. Помимо обвинений в адрес Макларена, который выступил ещё хуже, чем Грэм Тейлор, не попавший со сборной на чемпионат мира 1994 года[37], Лавджой заявил о причастности к провалу кампании и матча в Москве генерального директора Футбольной ассоциации Англии Брайана Барвика, который поддержал назначение Макларена на должность тренера сборной (впрочем, его возможную отставку газета назвала маловероятной). К тому же, по словам журналистов издания, от сборной Англии теперь уже абсолютно ничего не зависело: исход матчей в Израиле и Андорре с участием сборной России был предопределён, и тем самым матч с Хорватией в Лондоне терял смысл[37].
- The Herald — одна из старейших газет Шотландии — назвала виновниками поражения Пола Робинсона и Стива Макларена: если Робинсон допустил непоправимую тактическую ошибку, будучи при этом лучшим голкипером страны[37], то Макларен допускал ошибки на протяжении всей кампании. Газета подсчитала, что невыход сборной Англии на Евро-2008 может нанести Великобритании материальный ущерб в размере 1,25 миллиарда фунтов стерлингов, и в таком случае Футбольная ассоциация недосчитается контрактов на сумму до 8 миллионов фунтов стерлингов[37]. Назначение Макларена «The Herald» назвала оплошностью со стороны Футбольной ассоциации, поскольку та отвергла кандидатуры Сэма Эллардайса и Алана Кербишли, ненавидевших друг друга, а Макларен предстал в глазах общественности как легкомысленный и доверчивый тренер, не умеющий отстаивать своё мнение и идущий на поводу у прессы[177]. Помимо этого, она припомнила Макларену обвинения в нецелевой растрате бюджетов пяти футбольных клубов, которые ранее тренировал Макларен (всего один раз он вышел в Топ-10)[37], и намекнула, что этот факт Футбольная ассоциация не учла при выборе наставника сборной. Впрочем, газета предупредила, что дальнейшие упрёки в адрес Робинсона и Макларена не смогут абсолютно ничего исправить[37].
Эксперты
Перед игрой три английских футбольных специалиста, которые так или иначе работали в сборной Англии (не только тренеры, но и игроки), — Грэм Тейлор, Дэвид Платт и Гленн Ходдл — дали интервью газете «Спорт-Экспресс», сделав прогнозы на игру. Такие же интервью были во время перерыва в матче и после игры. И всё же тренеры, которые делали самые смелые предположения, были удивлены исходом встречи.
- Футбольный тренер Грэм Тейлор ещё до игры полагал, что Россия является фаворитом матча, однако он не ожидал такого исхода встречи[178], рассчитывая на ничью[179]. По его словам, причиной такой невыразительной игры стало отсутствие должного настроя у английской сборной, которая никогда не могла выиграть уверенно решающие матчи[100]. Более того, Тейлор сказал, что русские использовали свой основной козырь — «силу духа»[122]. Поворотным моментом встречи Тейлор назвал промах Стивена Джеррарда в начале второго тайма[37].
- Абсолютно был уверен в положительном исходе матча для англичан бывший игрок сборной Англии Дэвид Платт, называя единственным козырем России поддержку фанатов. Травмы нескольких игроков не смущали Платта, он был очень впечатлён действиями защиты в первом тайме и голом Руни. Однако после перерыва игра англичан разладилась, что привело к поражению. Платт сказал, что фактически отборочная кампания завершена для Англии, и главная задача так и не была решена[178]. Как правило, в решающих матчах Англия показывает всегда худшую игру, и после этой игры Макларен наверняка должен был подать в отставку, заявил Дэвид Платт[178].
- Бывший тренер сборной Англии Гленн Ходдл, который заявлял в перерыве, что задача решена почти на 100 %, после игры признался, что был удивлён подобным исходом встречи и переломом в середине второго тайма. Он отметил талант Гуса Хиддинка и действия Романа Павлюченко, признав, что оправданий поражению не могло и не может быть. Возможные потери россиянами очков в Израиле или Андорре Ходдл исключил[178].
В интервью изданию Daily Mail высказался и бывший футбольный судья Грэм Полл: по его словам, в футболе могли назначать пенальти, если нарушение правил на игроке начиналось вне штрафной площади, а заканчивалось внутри. Однако Пол сказал, что нарушение правил Уэйном Руни на Константине Зырянове нельзя относить к таким случаям, а арбитр матча Канталехо неправильно понял своего помощника[155][180].
Игроки
 |
Внимание! Данная страница или раздел содержит ненормативную лексику. |
Английские игроки, вернувшись с поля, в первые минуты не могли ничего сказать. Они не сразу поверили, что потерпели поражение, хотя по внешнему виду Джо Коул и Уэйн Руни были не столько расстроены, сколько взбешены[133]. Немногие игроки сборной Англии решились дать интервью. Самим же журналистам было строго запрещено фотографировать игроков как до игры[181], так и после неё[133].
- Вратарь Пол Робинсон, который стал косвенным виновником поражения, допустив ошибку в эпизоде со вторым голом, признал свою вину в проигрыше и не стал сетовать на искусственный газон. По его словам, он просто не мог увидеть, откуда летел мяч после удара Алексея Березуцкого[182].
- Уэйн Руни, который забил гол и вместе с тем стал виновником заработанного пенальти, отказался признавать свою вину в пенальти[183] и заявил, что нарушение было вне штрафной площади. Тем не менее, он признал, что после пенальти англичане потеряли концентрацию, на восстановление которой времени уже не осталось. В конце концов, он выразил надежду на то, что Израиль отберёт очки у России[184].
- Капитан сборной Стивен Джеррард, который в начале второго тайма не попал по пустым воротам, обвинил себя в поражении из-за этого эпизода. Хотя он и посчитал пенальти спорным, но заявил, что этим нельзя оправдать провал в середине второго тайма[158][185] (Стивена признал виновником также и бывший игрок сборной Англии Джейми Реднапп[100]), да и сам 11-метровый удар, по его мнению, вдохновил российских футболистов и помог им победить[158]. Сам Джеррард также призвал всех игроков взять на себя ответственность за проигрыш[158][186].
- Шон Райт-Филлипс заявил, что Англия должна попасть на ЕВРО, несмотря на провальный матч. По его словам, Россия ещё могла потерять очки в Израиле[133].
- Сол Кэмпбелл сказал, что англичане потеряли концентрацию в тот момент, когда этого делать было нельзя. Как и Руни, он понадеялся на осечку России в следующей игре, но предупредил, что поражение от хорватов в следующем и последнем туре перечеркнёт все надежды на попадание в Австрию и Швейцарию[187]. Объяснить правомерность пенальти он не мог, поскольку не видел этот эпизод[188].
- Как пишет журналист Игорь Рабинер, один из футболистов английской сборной после матча отправил SMS-сообщение своему другу в России примерно следующего содержания: «Каким же мы сегодня были дерьмом».[100][неавторитетный источник?] Ходят слухи, что это был Рио Фердинанд, из-за которого чуть не был забит третий гол в ворота Англии.
Реакция за границей
Обсуждения игры шли за границей, но даже там мнения болельщиков по матчу и закономерности исхода разделились. Также высказались и иностранные игроки.
Пресса и сайты
|
Внимание! Данная страница или раздел содержит ненормативную лексику. |
- На голландском интернет-сайте Voetbalzone соотечественники Гуса Хиддинка, комментируя игру России, особенно похвалили наставника россиян[189].
- Украинское издание Football.Ua, обсуждая игру, отметило, что россияне смогли воспользоваться тактическими просчётами Стива Макларена, который после забитого мяча перевёл игру строго в оборону[190], а также выразило откровенное удивление по поводу послематчевого поведения Стива Макларена[153].
- В Германии немецкий сайт weltfussball.de, который вёл текстовую онлайн-трансляцию встречи, отметил, что Россия своей победой заставила Англию начинать отбор чуть ли не с нуля[191].
- Французское издание L’Équipe, которое также вело текстовую онлайн-трансляцию матча, заметило, что гол Романа Павлюченко произвёл эффект электрического удара на англичан, а также наэлектризовал атмосферу на матче до предела[192]. Более того, французские журналисты преждевременно заявили об окончательном выбывании англичан из турнирной борьбы, хотя их прогноз в действительности сбылся[193].
- В Испании единодушно признали, что на исход встречи повлиял судья матча Луис Медина Канталехо. В статье «Россия и Медина Канталехо оставляют Англию в шаге от вылета с Евро» (исп. Rusia y Medina Cantalejo dejan a Inglaterra prácticamente fuera de la Eurocopa), вышедшей в газете Marca[41][194], журналисты заявили, что Канталехо умышленно судил не в пользу англичан. По словам пользователей, которые оставляли свои комментарии, подобное судейство может в будущем привести не только к тому, что гранды европейского футбола будут пропускать турнир за турниром, но и снижению популярности футбола в самой Испании[41]. Впрочем, нашлись и те, кто встал на защиту Медины Канталехо: некоторые пользователи усмотрели в судействе месть британцам за скандальную победу Льюиса Хэмилтона в Гран-при Японии сезона Формулы-1, когда Хэмилтон спровоцировал столкновение Марка Уэббера и Себастьяна Феттеля в конце гонки и вышел на первое место по очкам, ограничившись только предупреждением (испанец Фернандо Алонсо сошёл во второй половине гонки):
Пусть трахаются чёртовы болельщики и их пресса, пусть они нам действуют на нервы и твердят, что им отомстили за Алонсо. Пусть знают, что судейство справедливо и одинаково как в поле, так и на треке (как к Деннису, так и к Алонсо). Не влияет ни на классификацию, ни на квалификацию (как к Деннису, так и к Алонсо). Надо сказать, что Медина сделал это превосходно и не повлиял на результат, как грёбаная пресса на Хэмилтона.
Оригинальный текст (исп.)Que se jodan los putos guiris y la prensa de estos, que nos van a poner a parir y decir que es una vendetta por Alonso. Que sepan lo que es un arbitraje imparcial e igualdad de trato dentro del campo/pista; como Dennis a Alonso. No influir en la clasificación / calificación; como Dennis a Alonso. Tener el morro de decir que Medina lo hizo perfectamente y que no influyo en el resultado; como la prensa guiri a Hamilton.
Англичане скоро останутся без побед: не выиграют ни Формулу 1, ни чемпионат Европы. Хотелось бы, чтобы английская пресса разожгла бы между ними ненависть. Аминь.
Оригинальный текст (исп.)Los ingleses se van a quedar con las ganas i van a ganar la formula 1 ni van a ir a la Eurocopa.Que bien quedaría eso en la prensa inglesa se rajarían entre ellos. amunt.
Независимо от точки зрения Медины, Россия одолела Англию, но мне их игра понравилась больше, чем грёбаные англичане. Кстати, фамилия тренера англичан — Макларен, интересно, не правда ли?
Оригинальный текст (исп.)Independientemente de la actuacion puntual de Medina, Rusia habia apabullado a Inglaterra, pero asi da mas gusto, que se J.... los ingleses. Por cierto, el seleccionador se apellida MCLAREN, curioso, no?.
- Канадское издание Toronto Star в лице колумниста Кэтала Келли (англ. Cathal Kelly) вписало сборную Англии 2007 года в список величайших неудачников международных турниров наравне с её составом 1996 года на чемпионате Европы, сборной Италии образца Евро-2000 и сборной Португалии образца Евро-2004. По словам Келли, Англия после поражения оказалась «одной ногой в могиле», и шансов у неё на счастливый исход отборочной кампании уже не осталось[195].
- Британское международное агентство новостей Reuters в лице Майка Коллетта потребовало после игры от болельщиков не разжигать споры по поводу дальнейшего пребывания Макларена на должности главного тренера: по словам Коллетта, в стране проживает около 60 миллионов человек, но любой из них, кто считает себя более компетентным в данном вопросе, почему-то не изъявляет своего желания становиться главным тренером сборной Англии[196].
Игроки
- Украинский легионер «Зенита» Анатолий Тимощук отметил, что победы такого масштаба остаются в памяти фанатов надолго[197].
- Бывший игрок сборной Германии и ныне её менеджер Оливер Бирхофф на жеребьёвке отбора на чемпионат мира 2010 признал, что Россия подтвердила свои морально-волевые качества благодаря победе над Англией[198].
- Неоднозначно отнёсся к победе России Стипе Плетикоса, тогда ещё вратарь московского «Спартака»: с одной стороны, после победы России вопрос о попадании Хорватии на чемпионат Европы остался не решённым на все 100 %; с другой стороны, Плетикоса очень хотел увидеть на чемпионате Европы сборные России и Хорватии[199].
- Победой России был очень доволен форвард ЦСКА Алвес Жо, который следил за игрой своих одноклубников — Жиркова, Игнашевича и братьев Березуцких[200].
Слухи о влиянии «потусторонних сил» на исход матча
На послематчевой пресс-конференции Стив Макларен, по данным некоторых британских журналистов, обвинил в поражении не только судью матча, но и некие «потусторонние силы»[201]: по его словам, российские болельщики обращались за помощью к сибирским шаманам (некоторые из них якобы присутствовали на трибунах стадиона во время матча[202]) и проводили ритуалы вуду, против которых английская сборная попросту ничего не могла предпринять[203]. Отчасти подобные слухи об обращении российских болельщиков за помощью к специалистам по паранормальным явлениям оказались правдой: с одной стороны, помощь россиянам оказала потомственная шаманка, 45-летняя бурятка Башиила Тамара Шантанова (в 1980 году она с трибун «Лужников» смотрела соревнования московской Олимпиады), которая перед игрой провела языческий и буддистский ритуалы, направленные на помощь сборной России[204]. С другой стороны, против англичан выступила 35-летняя мамбо (жрица вуду) Дамбала, уроженка Гаити, которая при помощи ритуала вуду вывела из строя сразу трёх игроков сборной Англии: Фрэнка Лэмпарда (в самом матче он вышел лишь на замену и ничем не запомнился), Джона Терри (из-за травмы не сыграл в матче) и Джо Коула (вышел в стартовом составе, но встречу провёл плохо). По словам Дамбалы, ритуал не являлся опасным для чьей-либо жизни, а всего лишь на 72 часа ухудшал физические и психологические кондиции игроков[205].
Упоминания о матче во время Евро-2008
На самом чемпионате Европы 2008 года об этом футбольном матче как одной из причин попадания России на чемпионат Европы множество раз вспоминали как обычные журналисты, так и рядовые болельщики. Так, Марк Беннеттс, сотрудник агентства «РИА Новости» и журналист BBC, назвал данную игру одной из трёх важнейших вех российского футбола (двумя другими играми были ничья с Украиной 1:1, не позволившая пройти на Евро-2000, и разгромное поражение от Португалии со счётом 1:7, крупнейшее в истории российского футбола)[2]. Беннеттс впервые приехал в Россию в 1997 году и за 10 лет сумел расширить свои знания о советском и российском футболе, который он считает очень непредсказуемым и довольно увлекательным[2][206].
Английские фанаты, следившие за матчами чемпионата, после четвертьфинальной победы России над Нидерландами единогласно признали, что российская команда и по качеству игры, и по результативности превзошла голландцев, а также неожиданно заявили, что уже не имеют претензий к уволенному более полугода назад Стиву Макларену, поскольку «нет стыда проиграть будущим четвертьфиналистам и потенциальным чемпионам Евро-2008»[207].
Итоговый отчёт
| 17 октября 2007 19:00 (UTC+3) |
|
Стадион: «Лужники», Москва Зрителей: 78000 Судья:  Луис Медина Канталехо |
||||||
| [ru.archive.uefa.com/competitions/euro2012/history/season=2008/round=2241/match=83950/index.html Отчёт] | ||||||||
     Россия
|
Англия
|
|
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Статистика
Полная статистика матча была опубликована на Sky TV, а также в газете «Спорт-Экспресс».
| Критерий сравнения | Россия | Англия |
|---|---|---|
| Голы[94] | 2 | 1 |
| Голевые моменты[94] | 4 | 4 |
| Точность реализации[94] | 50% | 25% |
| Удары | ||
| По воротам[94] | 10 | 9 |
| Мимо ворот[208] | 5 | 5 |
| В створ ворот[94][208] | 4 | 3 |
| Из штрафной[94] | 6 | 5 |
| Из-за штрафной[94] | 4 | 4 |
| В штанги и перекладины[94] | 0 | 0 |
| Накрытые защитниками[208] | 14 | 5 |
| Угловые | ||
| Всего угловых[100][208] | 9 | 8 |
| Удачно поданы[94] | 2 | 6 |
| Неудачно поданы[94] | 6 | 1 |
| Разыграны | 1 | 1 |
| Офсайды[94][208] | 1 | 0 |
| Отборы мяча[208] | 24 | 27 |
| Фолы[100][208] | 16 | 18 |
| Штрафные удары | ||
| Всего ударов[94] | 1 | 1 |
| Удачные[94] | 0 | 0 |
| Пенальти | 1 (реализован) | 0 |
| Навесы со штрафных[94] | 0 | 7 |
| Предупреждения[208] | 2 (оба за неспортивное поведение) | 2 (оба за грубую игру) |
| Удаления | 0 | 0 |
| Средний возраст игроков[209] | 25,5 | 25,7 |
| Процент выигранных единоборств | 56,25%[100] | 43,75%[100] |
| Владение мячом | 66,8%[100][208] | 33,2%[100][208] |
| Мяч был на половине поля | 57,3% времени[100] | 42,7% времени[100] |
| Точность передач | 80,8%[100][208] | 66,2%[100][208] |
| Количество передач | 559[21] | 300[21] |
Напишите отзыв о статье "Футбольный матч Россия — Англия (2007)"
Примечания
- ↑ Олег Халиулин. [www.sports.ru/tribuna/blogs/bestofworldcup/198308.html 10 лучших матчей сборной России] (рус.). Sports.Ru (04 июня 12:29). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/65v2vlqMp Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ 1 2 3 Марк Беннеттс. [news.bbc.co.uk/hi/russian/russia/newsid_7445000/7445360.stm Евро-2008: Пришло время России?] (рус.). BBC Russian (10 июня 2008, 00:51 GMT 04:51 MCK). Проверено 29 декабря 2011. [www.webcitation.org/662kglDgF Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Андрей Семьянинов. [www.ru-france.ru/viewpub258.html Победа при Лужниках] (рус.). Коммерсантъ (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011.
- ↑ 1 2 [www.zagolovki.ru/daytheme/football/18Oct2007 Мы научились играть в футбол! Итог матча Россия 2:1 Англия] (рус.). Zagolovki.Ru (18 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/65v2zQ39j Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ Leo Spall. [www.thisislondon.co.uk/standard/article-23422229-wilson-in-shock-after-keeper-is-dropped.do Wilson in shock after keeper is dropped] (англ.). London Evening Standart (21 ноября 2007). Проверено 20 августа 2011. [www.webcitation.org/65v31QK9r Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Martin Lipton. [www.mirror.co.uk/sport-old/football/2007/10/18/nyet-mare-115875-19969592/ Nyet-mare] (англ.). The Daily Mirror (18 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/65v32xpeQ Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Дмитрий Шнякин. [www.eurosport.ru/football/euro-2008-qualifying/2008/story_sto1351150.shtml Мак в огне] (рус.). Eurosport.Ru (18 октября 2007, 16:04). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662eVYtOa Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ 1 2 3 4 Евгений Дзичковский, Арег Оганесян. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-19/1_1 Уйти по-английски] (рус.). Спорт-Экспресс (19 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662eRSt9n Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Советский Спорт. [www.championat.ru/football/news-52932.html Цена билета на матч Россия-Англия будет известна через месяц] (рус.). Чемпионат.com (28 июля 2007 года, суббота. 2:37). Проверено 13 февраля 2011.
- ↑ [lenta.ru/news/2007/09/21/tickets/ Билеты на матч Россия — Англия подорожали] (рус.). Лента.ру (18:20, 21 сентября 2007). Проверено 13 февраля 2011.
- ↑ [www.footrussia.ru/england-russia.htm Билеты на матч Россия — Англия 17 октября]
- ↑ [sport.rian.ru/soccer/20071008/82938433.html За билетами на матч Россия-Англия выстроилась километровая очередь]. РИА Новости (8 октября 2007, 13:32). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v37eVk5 Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ Алексей Осин. [rusteam.permian.ru/news/2007_10_22_08.html Неслучайная случайность] (рус.). Итоги.Ру (22 октября 2007). Проверено 5 августа 2011. [www.webcitation.org/65v3DJ8tL Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [www.championat.ru/football/_euro/2007/10/17/news-64807.html На матч с Англией не пускают фанатов с клубной атрибутикой] (рус.). Чемпионат.com (17 октября 2007 года, среда. 18:49). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ 1 2 Alexandr211. [www.youtube.com/watch?v=nUTN7QJqCdA Россия — Англия!!! Гимн!!!] (рус.). YouTube (18 октября 2007). Проверено 17 августа 2011.
- ↑ На видео в момент 1:10 — фанат с шарфом московского «Спартака»
- ↑ [www.eurosport.ru/football/flashnews_sto1240202.shtml Матч Россия – Англия пройдет на синтетике] (рус.). Eurosport (11 июля 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/65v3GtV0i Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [www.utro.ru/news/2007/10/11/686519.shtml Искусственное поле «Лужников» вызвало у англичан настоящую истерику] (рус.). Спорт Уик-Энд. Utro.ru (11 октября 2007, 08:07:14). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/65v3IuGRB Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ Олег Пришин. [www.utro.ru/articles/2007/10/12/686764.shtml Синтетика – хорошо, но Хиддинк лучше] (рус.). Utro.ru (12 октября 2007, 03:00). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/65v3LxyM9 Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [www.championat.com/football/news-64540.html Англичан застрахуют от травм на синтетике в "Лужниках"] (рус.). The Guardian. Чемпионат.com (16 октября 2007 года, вторник. 12:00). Проверено 20 августа 2011.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Александр Иванский. [www.sports.ru/tribuna/blogs/newsweek/28440.html Матч карт-бланш] (рус.). Русский Newsweek. Sports.Ru (22 октября 2007). Проверено 7 июня 2011.
- ↑ 1 2 Александр Беляев, Чермен Дзгоев. [www.sports.ru/tribuna/blogs/newsweek/28439.html А травы здесь жёсткие] (рус.). Русский Newsweek. Sports.Ru (22 октября 2007). Проверено 17 августа 2011.
- ↑ Phil Mcnully. [news.bbc.co.uk/sport2/hi/football/internationals/7047720.stm Russia 2-1 England] (англ.). BBC Sport (17 октября 2007, 16:57 GMT 17:57 UK). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/65v3RPbyz Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ 1 2 3 4 Paul Wilson. [www.theguardian.com/football/2007/oct/21/newsstory.sport5 Long-term view looks cloudy for McClaren] (англ.). The Guardian (Sunday 21 October 2007). Проверено 17 августа 2011.
- ↑ Анатолий Мартынов. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-18/6_1 Двенадцатый игрок России заслужил «10,0»!] (рус.). Спорт-Экспресс (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v3SZkoV Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ РИА Новости. [football.kulichki.net/rusnews/news.htm?8518 Россияне переиграли англичан!] (рус.). ФНК (16 октября 2007 19:27:38). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v3WxWt3 Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 Павел Краснов. [www.gazeta.ru/sport/euro2008/2247822.shtml Кровавые приключения англичан в России] (рус.). Газета.Ру (18 октября 2007, 06:28). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/65v3Z2rAg Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ Александр Просветов. [www.sport-express.ru/newspaper/2009-11-13/6_1/ ЧМ-2010. Стыковые матчи. Завтра Россия - Словения] (рус.). Спорт-Экспресс (13 ноября 2007 года). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v3eB7D3 Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [www.championat.ru/football/news-67674.html Матч Россия — Англия смотрела четверть населения страны] (рус.). Чемпионат.com (2 ноября 2007 года, 14:02). Проверено 13 февраля 2011.
- ↑ [sport-business.ru/analitika/match_rossiya_angliya_smotrel_pochti_kazhdyj_chetvertyj_zhitel_strany/ Матч Россия - Англия смотрел почти каждый четвертый житель страны] (рус.). Аналитическое агентство СК. Проверено 28 января 2012. [www.webcitation.org/65v3kjWyT Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [www.championat.ru/football/_euro/2007/10/17/news-64787.html Матч Россия — Англия будет показан в режиме "3D-графики"] (рус.). РИА «Новости». Чемпионат.com (17 октября 2007 года, среда. 16:22). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ [youtube.com/watch?v=O9whHlSMolU Фрагмент прямой трансляции телеканала BBC] на YouTube
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=bwEtLbY3VlI Матч Россия — Англия на Sky Sports: первый тайм // UEFA EURO 2008 Qualifiers. Russia — England (1 half)] (англ.)
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=5ClgzXMEtWk Матч Россия — Англия на Sky Sports: второй тайм // UEFA EURO 2008 Qualifiers. Russia — England (2 half)] (англ.)
- ↑ 1 2 [www.dailymotion.com/video/x38hbb_russia-21-england-goals-highlight_sport Видео голов из трансляции Eurosport (на польском языке) и Sky Sports]
- ↑ [www.championat.ru/football/2007/10/18/news-64947.html "Спорт" и Eurosport покажут повтор матча Россия — Англия] (рус.). Чемпионат.com (18 октября 2007 года, четверг. 13:05). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 [inosmi.ru/world/20071021/237343.html Не рады? А чего вы, собственно, ждали?] (рус.). Бизнес. ИноСМИ (21 октября 2007). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ 1 2 3 4 Will Buckley. [www.theguardian.com/football/2007/oct/21/sport.comment1 Shouty dad and hubristic plonkers sink England] (англ.). The Guardian (Sunday 21 October 2007). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ [www.bbc.co.uk/programmes/b0082j1j BBC One. Match of the Day: Russia v England] (англ.). BBC (Wed 17 Oct 2007). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ Петр Кузнецов. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-19/8_1 Психологическая атака] (рус.). Спорт-Экспресс (19 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v3mjth2 Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Иван Тарасенко. [rusteam.permian.ru/news/2007_10_19_16.html «Сборная Англии — труп!»] (рус.). Советский Спорт (19 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v3qV3nv Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ Георгий Маковецкий. [www.trud.ru/article/06-08-2010/247888_rossijskie_fanaty_kto_oni.html Российские фанаты — кто они?] (рус.). Труд (06 Августа 2010). Проверено 19 июня 2011. [www.webcitation.org/65v3ry8zt Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [www.championat.ru/football/_euro/2007/10/17/news-64752.html Фаны из Англии возложили цветы к могиле Неизвестного солдата] (рус.). РИА «Новости». Чемпионат.com (17 октября 2007 года, среда. 12:41). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ Валерий Мешков. [www.trud.ru/article/18-10-2007/122250_bili_ne_po_vorotam_a_v_glaz.html Били не по воротам, а в глаз] (рус.). Труд (18 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/65v3x0l5t Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [korrespondent.net/world/212296-britanskij-mid-preduprezhdaet-v-rossii-bolelshchikov-mogut-pohitit-napoit-ili-zarazit-ptichim-grip Британский МИД предупреждает: В России болельщиков могут похитить, напоить или заразить птичьим гриппом] (рус.). КорреспонденТ.net (17 октября 2007, 08:47). Проверено 18 февраля 2012. [www.webcitation.org/67oVHO0uG Архивировано из первоисточника 21 мая 2012].
- ↑ Дмитрий Коротаев. [www.vecherniy.kharkov.ua/news/16446/ Евро-2008: Россия — Англия 2:1] (рус.). Деловая газета «Взгляд». Вечерний Харьков (18 октября 2007 г.). Проверено 19 июня 2011. [www.webcitation.org/65v415GGa Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [korrespondent.net/russia/212415-rossiya-angliya-stolknoveniya-fanatov-prodolzhayutsya Россия - Англия: столкновения фанатов продолжаются] (рус.). КорреспонденТ.net (17 октября 2007, 15:33). Проверено 18 февраля 2012. [www.webcitation.org/67oVJnavs Архивировано из первоисточника 21 мая 2012].
- ↑ [korrespondent.net/russia/212455-vse-anglijskie-bolelshchiki-vypisany-iz-bolnicy-i-sobirayutsya-na-match Все английские болельщики выписаны из больницы и собираются на матч] (рус.). КорреспонденТ.net (17 октября 2007, 17:18). Проверено 18 февраля 2012. [www.webcitation.org/67oVLc8kB Архивировано из первоисточника 21 мая 2012].
- ↑ Ефим Шаинский. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-19/3_2 Жирков мне сказал: «Вот тебе, братишка, подарок!»] (рус.). Спорт-Экспресс (19 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v45nxwO Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [football.kulichki.net/euro/2008/e/35.htm Павлюченко шокировал Англию] (рус.). ФНК (17 октября 2007 21:11:51). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v49hUwT Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ Олег Ефимов. [www.gazeta.ru/sport/euro2008/2242398.shtml «Немногие могут забить нам два мяча»] (рус.). Газета.Ру (16 октября, 02:27). Проверено 30 апреля 2011. [www.webcitation.org/65v4ApVk2 Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ РФС. [www.sports.ru/football/3502461.html Стал известен состав сборной России на матч с Англией] (рус.). Sports.Ru (5 октября 2007 14:10). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v4FsjHd Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ BBC. [www.sports.ru/football/3502772.html Объявлен состав сборной Англии на матч с Россией] (рус.). Sports.Ru (5 октября 2007 15:40). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v4IhyQi Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ 1 2 [www.newsru.com/sport/12oct2007/refree.html Матч в "Лужниках" рассудит "фартовый" для россиян арбитр] (рус.). Советский Спорт. Newsru.com (12 октября 2007, 14:30). Проверено 30 апреля 2011. [www.webcitation.org/65v4LMSyR Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [youtube.com/watch?v=woEdEVbq5Y8 Россия-Англия, начало трансляции и исполнение гимнов] на YouTube
- ↑ Имена названы и показаны на экране с 4:07 по 4:15
- ↑ Андрей Семьянинов [www.kommersant.ru/doc/626110 13 призов российского футбола-2] // Журнал "Коммерсантъ Власть". — Вып. 45. — С. 80.
- ↑ [www.championat.com/football/_russiapl/72/referee/55.html Футбол. РФПЛ. Премьер-Лига 2005 - Луис Медина Канталехо (Севилья)]. www.championat.com. Проверено 9 августа 2016.
- ↑ [www.sports.ru/football/3539065.html Стив Макларен: «Едем в Москву за победой»] (рус.). Sports.Ru (15 октября 2007 09:56). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v4NWyLR Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3501451.html Дарио Срна: «Слишком уж много очков растеряли россияне»] (рус.). Sports.Ru (5 октября 2007 08:01). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v4Q5Gcq Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3544423.html Стив Макларен: «Ничья нас не устроит»] (рус.). Sports.Ru (16 октября 2007 17:58). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v4Sil27 Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3538498.html Дмитрий Харин: «Англичане будут биться за победу, благодаря которой попадут на Евро-2008»] (рус.). Sports.Ru (15 октября 2007 02:06). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v4VFTIo Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3546695.html Джефф Томпсон: «Англию устроит и ничья»] (рус.). Sports.Ru (17 октября 2007 02:40). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v4XmhoH Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/231/3531679.html Арсен Венгер: «Не думаю, что Англия проиграет в России»] (рус.). Sports.Ru (12 октября 2007 22:33). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v4bIaWm Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3539087.html Мика Ричардс: «Не вижу причин, по которым мы еще раз не можем обыграть русских»] (рус.). Sports.Ru (15 октября 2007 10:01). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v4dxRvz Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3535897.html Александр Панов: «Сравнивать матч с Англией и победу на «Стад де Франс» нельзя»] (рус.). Sports.Ru (14 октября 2007 11:52). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v4gqklN Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3535643.html Андрей Аршавин: «Играть мы будем для болельщиков и страны. Постараемся и для тренера»] (рус.). Sports.Ru (14 октября 2007 07:56). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65v4kADu0 Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3542762.html Динияр Билялетдинов: «Сценарий пишется нами»] (рус.). Sports.Ru (16 октября 2007 10:58). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65wTzXzbd Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3538750.html Андрей Канчельскис: «Пока англичане будут приспосабливаться к синтетике, нужно взять игру под свой контроль»] (рус.). Sports.Ru (15 октября 2007 05:42). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65wU2WO3X Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3542191.html Александр Мостовой: «Козырь сборной России – кошмарная московская погода»] (рус.). Sports.Ru (16 октября 2007 04:21). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65wU54fp1 Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3516390.html Валентин Иванов: «Игнашевич не в форме, а Березуцкие играют плохо»] (рус.). Sports.Ru (9 октября 2007 01:40). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65wU7jRXG Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3538399.html Юрий Розанов: «Главное для нашей сборной – не привезти гол в собственные ворота»] (рус.). Sports.Ru (15 октября 2007 01:16). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65wUADz8J Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3539222.html Игорь Семшов: «Для победы придется прыгнуть выше головы»] (рус.). Sports.Ru (15 октября 2007 10:45). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65wUCzR04 Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3538628.html Томас Равелли: «Хотите победить англичан? Катайте мяч низом, в верховой борьбе с ними конкурировать бесполезно»] (рус.). Sports.Ru (15 октября 2007 03:46). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65wUFUdw7 Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3542787.html Дмитрий Хохлов: «Никаких поблажек на поле британцам сделано не будет»] (рус.). Sports.Ru (16 октября 2007 11:05). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65wUHy81F Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3532465.html Виктор Понедельник: «Чтобы победить Англию, надо выпустить на поле болельщиков с вилами»] (рус.). Sports.Ru (13 октября 2007 08:19). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65wUKNvJM Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3548070.html Славен Билич: «Россия обыграет англичан»] (рус.). 17 октября 2007 12:43. Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65wUMwb00 Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3542141.html Гус Хиддинк: «Шансов не много, но мы должны преподнести болельщикам сюрприз»] (рус.). Sports.Ru (16 октября 2007 03:31). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/65wUPUtnz Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ Игорь Рабинер. Наша футбольная Russia. — М.: Олма Медиа Групп, 2008. — 480 с. — ISBN 978-5-373-02216-3.
- ↑ Евгений Уткин. [www.zaks.ru/new/archive/view/34940 Зубков сказал полную глупость] (рус.). ЗакС.Ру (18 октября 2007, 16:27). Проверено 17 февраля 2011.
- ↑ Алексей Напылов. [www.press-volga.ru/2007-10-17/3/ Шансы английской сборной расцениваются на треть более предпочтительными] (рус.). Пресс-Волга (17 октября 2007, 07:05). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/65wURvaTV Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ JustMedia.Ru. [www.justmedia.ru/news/sport/2011/03/15/32597 В среду Россия играет с Англией. Реакция букмекеров] (рус.) (15.10.07 13:46). Проверено 25 марта 2011. [www.webcitation.org/65wUStUvM Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ Александр Лебедев. [www.alebedev.ru/archive/78/80/6653.html Россия — Англия: букмекеры ждут ничьей 1:1] (рус.). Alebedev.Ru (17 октября 2007, 15:18). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/65wUWIj2a Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=oRg-L5AaN58 Репортаж телеканала РБК] (рус.)
- ↑ [news.vl.ru/world/2007/10/16/41374/ Сборная России обыграет Англию — опрос] (рус.). VL.ru (08:06, 16 октября 2007). Проверено 25 марта 2011. [www.webcitation.org/65wUXwuAX Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ [lenta.ru/news/2007/10/16/bookies/ Букмекеры не верят в победу сборной России в матче с Англией] (рус.). Lenta.Ru (16 октября 2007, 04:58:46). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/65wUZUyEj Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ [www.championat.ru/football/_euro/2007/10/17/news-64803.html Посетители "Чемпионат.com": Россия выиграет у Англии] (рус.). Чемпионат.com (17 октября 2007 года, среда. 18:24). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ [www.pravda.ru/news/sport/17-10-2007/242201-football-0/ Сборная России вырвала волевую победу у Англии] (рус.). Правда.Ру (17 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/65wUbd1WI Архивировано из первоисточника 5 марта 2012].
- ↑ footbalclub. [rutube.ru/tracks/233710.html Гол Уэйна Руни] (рус.). Rutube.ru (20 окт 2007). Проверено 17 августа 2011.
- ↑ [www.championat.ru/football/2007/10/18/news-65072.html Бородюк: забивая мяч, Руни находился в офсайде] (рус.). Sportbox.Ru. Чемпионат.com (18 октября 2007 года, четверг. 23:31). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ Gerc. [rutube.ru/tracks/230359.html Россия-Англия: лучшие моменты] (рус.). Rutube.ru (18 окт 2007). Проверено 17 августа 2011.
- ↑ ref. [www.sports.ru/tribuna/blogs/referee/117915.html Как менялось правило офсайда] (рус.). Sports.Ru (08 октября 2010, 00:15). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662aMSyDx Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [korrespondent.net/sport/football/212406-rossiya-oderzhala-istoricheskuyu-pobedu-nad-angliej Россия одержала историческую победу над Англией] (рус.). КорреспонденТ.net (17 октября 2007, 19:52). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/67oVNMzVU Архивировано из первоисточника 21 мая 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 Алексей Матвеев. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-18/3_2 Решающий «стандарт» оказался нашим] (рус.). Спорт-Экспресс (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662aPM4gv Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.sovsport.ru/gazeta/article-item/271655 Капитан сборной Англии Стивен Джеррард: Руни сфолил в полуметре от штрафной площади!] (рус.). Советский спорт (17 октября 2007). Проверено 14 декабря 2012. [www.webcitation.org/6CwfJbUqn Архивировано из первоисточника 16 декабря 2012].
- ↑ [knigitut.net/14/70.htm Тактика и правила игры футбола] (рус.). Книгитут.net. Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662amw2TN Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [maledeals.secret-woman.ru/pole.html Поле для игры] (рус.)(недоступная ссылка — история). Сделай Сам. Мужчина в доме. Проверено 17 августа 2011.
- ↑ Иван Витченко. [www.gazeta.ru/sport/euro2008/2248602.shtml Игорь Семшов: «Линия штрафной – это уже штрафная»] (рус.). Газета.Ру (18 октября 2007, 16:18). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662anwpGv Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Виктор Гусев. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-19/7_1 Хаос по Хиддинку] (рус.). Спорт-Экспресс (19 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662aszWIn Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 Игорь Рабинер. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-19/2_1/ Сюжетище] (рус.). Спорт-Экспресс (19 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662b9PX1f Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [smotri.com/video/view/?id=v1098172ad16 Видео первого гола Романа Павлюченко: трансляция на Eurosport] (рус.). Smotri.com. Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662awuNky Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ tunerboy. [video.sibnet.ru/video34318/ Видео первого гола Романа Павлюченко: трансляция на Первом канале] (рус.). Sibnet.ru (27 августа 2008). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662b7GvRE Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Вадим Крылов. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-18/5_3 Быстрее Павлюченко дубль делал только Колыванов] (рус.). Спорт-Экспресс (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662bDA1X9 Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ DOMRIK. [www.youtube.com/watch?v=YCjYrlBfQlU Россия — Англия. Репортаж с телеканала НТВ+Футбол] (рус.). YouTube (17 октября 2007). Проверено 17 августа 2011.
- ↑ Phil McNulty. [news.bbc.co.uk/sport2/hi/football/internationals/7047720.stm Russia 2-1 England] (англ.). BBC (17 October 2007, 16:57 GMT (17:57 UK)). Проверено 7 июня 2011. [www.webcitation.org/65v3RPbyz Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ Сергей Скипидаров. [rusteam.permian.ru/news/2007_10_24_09.html Сборная России снова в ТОП-16 лучших команд планеты] (рус.). Газета.Ру (24 октября 2007). Проверено 5 августа 2011. [www.webcitation.org/662bGm6lR Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ futbolistka. [futbolist.ru/blog/sbornaya-rossii-po-futbolu/2225-1-sbornaya-rossii-podnyalas-na-16-e-mesto-v-reitinge-fifa.html Сборная России поднялась на 16-е место в рейтинге ФИФА] (рус.)(недоступная ссылка — история). Futbolist.Ru (25 октября 2007). Проверено 21 февраля 2011.
- ↑ 1 2 Александр Просветов. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-19/4_2 Жил-был художник один] (рус.). Спорт-Экспресс (19 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662bIIN23 Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Павел Осипов. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-18/3_4 Волевых побед Россия не одерживала 4 года] (рус.). Спорт-Экспресс (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662bN6CPL Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Андрей Айрапетов, Семён Кушнеров, Кайрав Кагерманов, Андрей Анфиногенов, Юрий Плохотниченко, Арнольд Эпштейн, Сергей Циммерман, Владимир Юринов, Алексей Естифеев. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-19/8_4 Даже пробки на дорогах рассосались] (рус.). Спорт-Экспресс (19 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662bQdq3B Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Владислав Денисов. [www.championat.ru/football/article-14787.html У нас ящик водки. Обмывать едем!] (рус.). Чемпионат.com (8 октября 2007 года, четверг. 1:57). Проверено 30 апреля 2011.
- ↑ [sport.rbc.ru/football/article/18/10/2007/98866.shtml Путин поздравил сборную России с победой] (рус.). РБК (18 Октября 2007г.). Проверено 25 марта 2011. [www.webcitation.org/662d2NjI1 Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.championat.ru/football/_euro/2007/10/17/news-64848.html ГУВД: матч Россия – Англия прошёл без инцидентов] (рус.). РИА "Новости". Чемпионат.com (17 октября 2007 года, среда. 22:57). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ [www.championat.ru/football/_euro/2007/10/17/news-64825.html За использование ракет на сборную России будет наложен штраф] (рус.). Чемпионат.com (17 октября 2007 года, среда. 21:17). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ [korrespondent.net/russia/212491-anglijskie-fanaty-gruppkami-napadayut-na-rossijskih Английские фанаты группками нападают на российских] (рус.). КорреспонденТ.net (18 октября 2007, 00:07). Проверено 18 февраля 2012. [www.webcitation.org/67oVPQeJm Архивировано из первоисточника 21 мая 2012].
- ↑ [www.championat.ru/football/_euro/2007/10/17/news-64737.html Болельщики сборной Англии подверглись нападению в Москве] (рус.). РИА "Новости". Чемпионат.com (17 октября 2007 года, среда. 11:14). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ Игорь Брагин. [www.championat.ru/football/article-14794.html Бой выигран, осталось не отдать войну] (рус.). Чемпионат.com (18 октября 2007 года, четверг. 10:26). Проверено 30 апреля 2011.
- ↑ Сергей Овчинников. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-18/3_1 Выпустив Торбинского, Хиддинк объявил шах Макларену] (рус.). Спорт-Экспресс. Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662d8BuAj Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Владислав Уткин. [www.gazeta.ru/sport/euro2008/2246855.shtml «Мы ввели талантливого Торбинского»] (рус.). Газета.Ру (17 октября, 22:22). Проверено 30 апреля 2011. [www.webcitation.org/662dCB3LC Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Андрей Галунов. [rusteam.permian.ru/news/2007_10_18_06.html Гуд бай, Англия!] (рус.). Спорт-Уикэнд (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662dHFJMT Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Илья Казаков. [rusteam.permian.ru/news/2007_10_20_10.html Дорога пахаря] (рус.). Спорт день за днём (20 октября 2007). Проверено 5 августа 2011. [www.webcitation.org/662dJcsr4 Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.profootball.com.ua/2007/10/18/otbor_evro_2008_rossiya_090753.html Отбор ЕВРО-2008. Россия - Англия. Мнение специалистов] (рус.). Чемпионат.com. Про Футбол (18 октября 2007 09:07). Проверено 19 июня 2011. [www.webcitation.org/662dKyC2F Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Александр Просветов. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-18/3_3 Гус Хиддинк: «Приятно, что наша команда растёт»] (рус.). Спорт-Экспресс (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662dO2xfW Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.championat.ru/football/2007/10/18/news-65053.html Брошин: к 60-й минуте счёт мог быть 3:0 в пользу Англии] (рус.). Газета "Труд". Championat.Ru (18 октября 2007 года, четверг. 22:17). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ [www.sports.ru/football/3535962.html Александр Панов: «Ставлю на 2:1 в пользу России»] (рус.). Sports.Ru (14 октября 2007 12:22). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/662dSEvcV Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.championat.com/football/news-64506.html Глеб: Россия победит англичан со счётом 2:1] (рус.). Спорт-экспресс. Чемпионат.com (16 октября 2007 года, вторник. 8:48). Проверено 20 августа 2011. [www.webcitation.org/662dUxVUX Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3542406.html Виктор Гусев: «Мне почему-то кажется, что наши выиграют – 2:1»] (рус.). Sports.Ru (16 октября 2007 06:58). Проверено 17 февраля 2011. [www.webcitation.org/662dXYfFZ Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Андрей КОРНЕТОВ. [www.online812.ru/2014/02/06/012/ Виталий Мутко: «За Плющенко поручились многие...»] (рус.). 812'ONLINE (7 февраля 2014). Проверено 17 февраля 2011.
- ↑ [www.1tv.ru/newsvideoarchive/pd=21.10.2007 Архив новостей Первого канала. Воскресное время. Сюжет «Ушли по-английски»] (рус.)
- ↑ Иван Карпов. [www.championat.ru/football/article-14801.html Спирин: Канталехо пожаловался на плохую связь] (рус.). Чемпионат.com (18 октября 2007 года, четверг. 13:00). Проверено 30 апреля 2011.
- ↑ [www.championat.ru/football/2007/10/18/news-64884.html Спирин: Канталехо назначил пенальти по делу] (рус.). Чемпионат.com (18 октября 2007 года, четверг. 1:25). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ Олег Лысенко. [rusteam.permian.ru/news/2007_10_20_09.html Олег Саленко: «Загоняем себя в тупик. А после играем»] (рус.). Чемпионат.com (20 октября 2007). Проверено 5 августа 2011. [www.webcitation.org/662dczjbA Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 Антон Жировкин. [rusteam.permian.ru/news/2007_10_19_14.html Английская ругань, злые лица… До чего же приятная картина!] (рус.). Советский Спорт (19 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662dvuwTL Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Программа «Наш футбол», канал НТВ, выпуск от 18 октября 2007.
- ↑ Борис Левин. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-18/1_2 Роман Павлюченко: «После второго гола был уверен, что победим»] (рус.). Спорт-Экспресс (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662deQJJy Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Павел Новиков. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-18/4_2 Игорь Семшов: «Теперь всё зависит только от нас»] (рус.). Спорт-Экспресс (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662di2HH4 Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Борис Левин. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-18/4_3 Андрей Аршавин: «После 73-й минуты часы просто остановились»] (рус.). Спорт-Экспресс (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662dlWsgy Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Леонид Трахтенберг. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-18/4_4 Юрий Жирков: «Мы доказали, что не зря едим свой хлеб»] (рус.). Спорт-Экспресс (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662dp0cXS Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Павел Новиков. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-19/5_1 Константин Зырянов: «Пенальти должен был бить Игнашевич или Билялетдинов»] (рус.). Спорт-Экспресс (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662dsXOND Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Сергей Алексеев. [www.gazeta.ru/sport/euro2008/2247110.shtml Владимир Габулов: «Особого волнения не испытывал»] (рус.). Газета.Ру (18 октября 2007, 01:08). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662dxCQXP Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Игорь Рабинер. [sport.rambler.ru/news/football/542053241.html С ума сойти!] (рус.). Спорт-Экспресс. Rambler (18 октября 2007, 09:00). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662e5W9es Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Иван Тарасенко. [www.sovsport.ru/gazeta/article-item/271646 Фантастический роман писателя Хиддинка] (рус.). Спорт-Экспресс (18 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662e8TtoG Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Павел Зарудный, Илья Зубко, Юрий Ярыгин. [www.rg.ru/2007/10/18/futbol.html Виктория — победа!] (рус.). Российская газета (18 октября 2007, 02:00). Проверено 17 августа 2011.
- ↑ Евгений Шипилов. [www.newizv.ru/accidents/2007-10-18/78261-pobeda-v-tretem-tajme.html Победа в третьем тайме?] (рус.). Новые известия (18 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662eCbW8h Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Ярослав Коробатов, Павел Садков, Дмитрий Смирнов. [kp.ru/daily/23987.4/75653/ Ура! Мы научились играть в футбол] (рус.). Комсомольская правда (18 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662eG5E9q Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ ФНК. [football.kulichki.net/euro/2008/b/36.htm Грузинский шлагбаум для Шотландии] (рус.) (18 октября 2007 04:05:44). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662eJQUJL Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.championat.ru/football/2007/10/18/news-64967.html ФА недосчитается £ 8 млн из-за поражения Англии в Москве]. SportingLife. Чемпионат.com (18 октября 2007 года, четверг. 15:31). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ Defender. [futbolist.ru/blog/evro2008-sbornaya-rossii-gruppa-e-otborochnii-turnir-13-i-17-oktyabrya/2142-1-rossiya-angliya-2-1-uefa-ne-rassleduet-pravomernost-penalti-narushenie-pravil-bilo-besspornim.html Россия - Англия 2:1. УЕФА не расследует правомерность пенальти. Нарушение правил было бесспорным] (рус.). Futbolist.ru(недоступная ссылка — история). Associated Press (19 октября 2007, 03:37). Проверено 13 февраля 2011. [web.archive.org/20071230000936/futbolist.ru/blog/evro2008-sbornaya-rossii-gruppa-e-otborochnii-turnir-13-i-17-oktyabrya/2142-1-rossiya-angliya-2-1-uefa-ne-rassleduet-pravomernost-penalti-narushenie-pravil-bilo-besspornim.html Архивировано из первоисточника 30 декабря 2007].
- ↑ [www.championat.ru/football/2007/10/18/news-65047.html УЕФА не будет расследовать эпизод с пенальти в ворота Англии] (рус.). FOX Sports. Чемпионат.com (18 октября 2007 года, четверг. 21:52). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ Илья Елисеев. [sport.gazeta.ru/sport/euro2008/2247021.shtml «Арбитр принял позорное решение»] (рус.). Газета.Ру (17 октября 2007 23:24). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/68b5MZQzz Архивировано из первоисточника 22 июня 2012].
- ↑ [www.mensmedia.ru/content/view/747/83/ Россия – Англия: хамить от бессилия] (рус.). Men's Media (18 октября 2007). Проверено 6 августа 2011. [www.webcitation.org/662eLzXuF Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3552272.html Стив Макларен: «Если бы не пенальти, Англия никогда в жизни не проиграла бы России»]. Sports.Ru (17 октября 2007 21:57). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662eMX6Kg Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ 1 2 [football.ua/euro2008/news/25307.html Макларен: «Не понимаю, как мы могли проиграть»] (рус.). Football.Ua (18 октября 2007, 09:06). Проверено 11 июня 2011. [www.webcitation.org/662eP1qef Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [soccernews.ru/news/16944/ Макларен: до 70-й минуты все были уверены в нашей победе] (рус.). Soccernews.com (18 октября 2007, 01:23:32). Проверено 6 августа 2011. [www.webcitation.org/662eQtwgA Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.telegraph.co.uk/sport/2323531/Paper-View-McClaren-Mos-go.html Paper View: McClaren Mos-go] (англ.). The Telegraph (18 октября 2007, 12:01 AM BST). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662eY4Ak3 Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Денис Фрунзе. [newdaynews.ru/moskow/145706.html Время заказывать похоронный катафалк] (рус.). Новый день. Новый регион (18 октября 2007, 13:16). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662eZB8VE Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ 1 2 3 Ian McGarry. [www.thesun.co.uk/sol/homepage/sport/football/355713/Iron-curtains-for-Macca-Euro-defeat-spells-the-end-for-England-boss-Steve-McClaren-Russia-2-England-1.html It's Iron Curtains for McClaren] (англ.). The Sun (18 октября 2007). Проверено 17 августа 2011.
- ↑ 1 2 3 4 Сергей Скипидаров. [www.gazeta.ru/sport/euro2008/2248206.shtml «Теперь нас спасёт только регби»] (рус.). Газета.Ру (18 октября 2007, 12:15). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662ecbhnt Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Kaveh Solhekol. [www.xtratime.org/forum/showthread.php?t=224578 Do the right thing, Sepp - stop this qualifying madness] (англ.). The Times (19 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662ehcGEn Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Николай Петросян. [rusteam.permian.ru/news/2007_10_20_06.html Англичане дошли до абсурда] (рус.). Чемпионат.com (20 октября 2007 года). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662eiSmaG Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Martin Samuel. [www.thetimes.co.uk/tto/sport/columnists/article2633988.ece Evolution will happen only when tactical revolution is embraced] (англ.). The Times (12:00AM, October 19 2007). Проверено 17 августа 2011.
- ↑ Danny Fullbrook. [www.dailystar.co.uk/posts/view/18467/MOS-KO/ MOS-KO] (англ.). Daily Star (18 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662ejiuw2 Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Brian Woolnough. [www.dailystar.co.uk/posts/view/21397/Shameful-that-it-s-come-to-this/ Shameful that it's come to this] (англ.). Daily Star (17 ноября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662ellPjD Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Derek McGovern. [www.mirror.co.uk/sport/columnists/mcgovern/2007/10/19/it-s-disquiet-on-the-home-front-115875-19976018/ It's disquiet on the home front] (англ.). Daily Mirror (19 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662en2w8s Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ David Mcdonnell. [www.mirror.co.uk/sport-old/football/2007/10/19/mac-s-finished-says-sven-115875-19976170/ Mac's finished, says Sven] (англ.). Daily Mirror (19 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662eoFK3e Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.dailymail.co.uk/sport/football/article-488173/McClaren-blames-ref-mad-minutes.html McClaren blames ref for 'mad four minutes'] (англ.). Daily Mail (18 октября 2007, 8:00). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662epT6YV Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.championat.com/football/news-64516.html Макларен не планирует выпускать Лэмпарда в стартовом составе] (рус.). The Times. Чемпионат.com (16 октября 2007 года, вторник. 10:16). Проверено 20 августа 2011.
- ↑ Matt Lawton. [www.dailymail.co.uk/sport/football/article-488132/Goodnight-Vienna--Its-England-McClaren-mauling-Moscow.html Goodnight Vienna] (англ.). Daily Mail (18 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662eqqZt6 Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ 1 2 Henry Winter. [www.telegraph.co.uk/sport/football/teams/england/2323540/Englands-European-hopes-hanging-by-a-thread.html England's European hopes hanging by a thread] (англ.). Daily Telegraph (17:41 UTC, 17 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662ervbnB Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.inosmi.ru/panorama/20071018/237304.html Команда, исчерпавшая кредит оправданий] (рус.). ИноСМИ (18 октября 2007). Проверено 17 августа 2011.
- ↑ 1 2 3 Glenn Moore. [www.independent.co.uk/sport/football/news-and-comment/glenn-moore-a-team-that-has-run-out-of-excuses-394961.html Glenn Moore: A team that has run out of excuses] (рус.). The Independent (Thursday 18 October 2007). Проверено 17 августа 2011.
- ↑ [football.ua/euro2008/news/25326.html Англия: виноваты "Лужники", арбитр, Макларен и Робинсон] (рус.). Football.Ua (18 октября 2007, 14:34). Проверено 7 июня 2011. [www.webcitation.org/662esykxZ Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Sam Wallace. [www.independent.co.uk/sport/football/international/russia-2-england-1-mcclarens-ambitions-in-ruins-after-roman-lands-double-blow-397148.html McClaren's ambitions in ruins after Roman lands double blow] (англ.). The Independent (18 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662euqNLL Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Nick Townsend. [www.independent.co.uk/sport/football/news-and-comment/nick-townsend-fa-to-blame-for-picking-no-2-from-a-flawed-regime-397482.html Nick Townsend: FA to blame for picking No 2 from a flawed regime] (англ.). The Independent (Sunday 21 October 2007). Проверено 17 августа 2011.
- ↑ Matt Scott. [www.guardian.co.uk/football/2007/oct/18/newsstory.englandfootballteam McClaren lays into referee but Hiddink knows who to blame] (англ.). The Guardian (18 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662expyOs Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Paul Doyle. [www.guardian.co.uk/football/2007/oct/17/minutebyminute.sport Russia vs, England: minute-by-minute report] (англ.). The Guardian (17 октября 2007). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/662eymx81 Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Gabriele Marcotti. [www.heraldscotland.com/lots-of-gnashing-teeth-but-what-did-they-expect-1.830829 Lots of gnashing teeth, but what did they expect?] (англ.). The Herald (20 October 2007). Проверено 17 августа 2011.
- ↑ 1 2 3 4 Арег Оганесян. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-18/8_1 Ходдл не зря опасался, что англичане «поплывут»] (рус.). Спорт-Экпресс (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662ezdWb9 Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.championat.ru/football/_euro/2007/10/17/news-64676.html Тэйлор: матч Россия — Англия завершится вничью] (рус.). Советский Спорт. Чемпионат.com (17 октября 2007 года, среда. 3:32). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ Грэм Полл. [www.dailymail.co.uk/sport/football/article-488204/Graham-Poll--The-Official-Line.html Graham Poll - The Official Line] (англ.). Daily Mail (00:05 18 October 2007). Проверено 13 февраля 2011.
- ↑ [korrespondent.net/sport/football/212146-sbornuyu-anglii-zapretili-fotografirovat Сборную Англии запретили фотографировать] (рус.). КорреспонденТ.net (16 октября 2007, 10:09). Проверено 18 февраля 2012. [www.webcitation.org/67oVRDaYW Архивировано из первоисточника 21 мая 2012].
- ↑ Павел Новиков. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-18/5_2 Пол Робинсон: «Кто мог ожидать такой итог?»] (рус.). Спорт-Экспресс (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662fCh1QS Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.championat.ru/football/_euro/2007/10/17/news-64846.html Руни: я нарушал правила вне штрафной площади] (рус.). The Times. Чемпионат.com (17 октября 2007 года, среда. 22:51). Проверено 25 марта 2011.
- ↑ Арег Оганесян. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-18/5_4 Уэйн Руни: «Не теряем надежд на Израильтян»] (рус.). Спорт-Экспресс (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662fGnEPQ Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Арег Оганесян. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-18/5_5 Стивен Джеррард: «Не припомню более обидного поражения»] (рус.). Спорт-Экспресс (18 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662fN5raH Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [football.ua/euro2008/news/25316.html Джеррард сомневается] (рус.). Football.Ua (18 октября 2007, 10:44). Проверено 7 июня 2011. [www.webcitation.org/662k1DXsS Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [football.ua/euro2008/news/25323.html Кэмпбелл: "Нам не повезло!"] (рус.). Football.Ua (18 октября 2007, 12:57). Проверено 7 июня 2011. [www.webcitation.org/662kJOHIM Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Сергей Алексеев. [www.utro.ru/articles/2007/10/12/686764.shtml Сол Кэмпбелл: «У нас сегодня несчастливый день»] (рус.). Газета.Ру (18 октября 2007, 06:09). Проверено 17 августа 2011. [www.webcitation.org/65v3LxyM9 Архивировано из первоисточника 4 марта 2012].
- ↑ Максим Ляпин. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-19/10_4 Голландские болельщики рады за Россию и завидуют ей] (рус.). Спорт-Экспресс (19 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662kNsikq Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [football.ua/euro2008/game/5186/report.html Сборная Англии реально рискует пропустить Евро-2008] (рус.). Football.Ua. Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662kS2qoz Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.weltfussball.de/spielbericht/em-qualifikation-2006-2007-gruppe-e/em-qualifikation-2006-2007-gruppe-e-russland-england/liveticker/ Liveticker: Russland - England] (нем.). Weltfussball.De (17 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662kTS3GZ Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Nicolas Joret. [www.lequipe.fr/Football/directs/Live75021.html Euro 2008- 15e journée Groupe E] (фр.)(недоступная ссылка — история). L'Équipe.fr (17 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011.
- ↑ [www.lequipe.fr/Football/breves2007/20071017_184823Dev.html Foot - Euro 2008 - Russie - Angleterre : 2-1] (фр.). L'Équipe.fr (17 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662kULd8y Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [archivo.marca.com/edicion/marca/futbol/internacional/es/desarrollo/1047273.html Rusia y Medina Cantalejo dejan a Inglaterra prácticamente fuera de la Eurocopa] (исп.). Marca (17.10.2007 - 19:32h). Проверено 13 ноября 2014.
- ↑ Cathal Kelly. [www.thestar.com/opinion/columnists/2007/10/18/top_contenders_feeling_the_heat.html Top contenders feeling the heat] (англ.). Toronto Star (Thu Oct 18 2007). Проверено 13 февраля 2011.
- ↑ Mike Collett. [blogs.reuters.com/soccer/2007/10/19/would-englands-60-million-managers-have-done-it-differently/ Would England’s 60 million managers have done it differently?] (англ.). REUTERS (OCTOBER 19, 2007). Проверено 13 февраля 2011.
- ↑ Сергей Циммерман. [www.sport-express.ru/newspaper/2007-10-20/3_2/ Анатолий Тимощук: «Сначала расстроился за Россию. А потом обрадовался»] (рус.). Спорт-Экспресс (20 октября 2007). Проверено 13 февраля 2011. [www.webcitation.org/662kVZV6V Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.profootball.com.ua/2007/11/25/oliver_birhoff_samyy_sereznyy.html Оливер Бирхофф: «Самый серьёзный соперник — сборная России»] (рус.). Чемпионат.com. ПроФутбол.Уа (25 ноября 2007 21:42). Проверено 8 августа 2011. [www.webcitation.org/662kZ5kAz Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3563996.html Стипе Плетикоса: «Не выиграй Россия у Англии, мы бы уже были на Евро»] (рус.). Спорт-Экспресс. Sports.Ru (20 октября 2007 05:19). Проверено 8 августа 2011. [www.webcitation.org/662kbdfJb Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ [www.sports.ru/football/3562402.html Жо: «Обрадовался победе сборной России»] (рус.). pfc-cska.com. Sports.Ru (19 октября 2007 19:18). Проверено 8 августа 2011. [www.webcitation.org/662keF5Hr Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Сергей Титов. [www.kp.ru/daily/23989/76193/ Стив Макларен: Русским помогли шаманы] (рус.). Комсомольская правда (23 октября 2007, 01:00). Проверено 5 февраля 2014.
- ↑ Соня Рэй. [rusrep.ru/2008/06/news_prakticheskaya_magiya Практическая магия] (рус.). Русский репортёр (20 февраля 2008). Проверено 5 февраля 2014. [www.webcitation.org/6OkWwyn0U Архивировано из первоисточника 11 апреля 2014].
- ↑ Иван и Михаил Калашниковы. [www.sports.ru/tribuna/blogs/kalashnikovs/35605.html Изобретение дьявола] (рус.). Блог «Братья по разуму». Sports.Ru (27 февраля 2009). Проверено 5 февраля 2014. [www.webcitation.org/6OkWzxzmK Архивировано из первоисточника 11 апреля 2014].
- ↑ Ольга Липчинская. [www.kp.ru/daily/23985/75382/ Матч Россия - Англия: Бурятские шаманы обещают, что наши победят!] (рус.). Комсомольская правда (16 октября 2007, 16:35). Проверено 5 февраля 2014.
- ↑ [www.newsru.com/sport/16oct2007/voodoo.html На сборную Англии по футболу вновь наслали проклятие вуду] (рус.). Твой День. Newsru.com (16 октября 2007). Проверено 5 февраля 2014. [www.webcitation.org/6Okbaejcp Архивировано из первоисточника 11 апреля 2014].
- ↑ Марк Беннеттс. [news.bbc.co.uk/hi/russian/in_depth/2008/euro2008/newsid_7439000/7439415.stm. Англия пытается "понять Россию футболом"] (рус.)(недоступная ссылка — история). BBC Russian (6 июня 2008, 08:41 GMT 12:41 MCK). Проверено 29 декабря 2011.
- ↑ [news.bbc.co.uk/hi/russian/in_depth/newsid_7468000/7468358.stm Сборная России в комментариях английских болельщиков] (рус.). BBC Russian (22 июня 2008, 17:56 GMT 21:56 MCK). Проверено 29 декабря 2011. [www.webcitation.org/662khvIbY Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 Ta6yPeT. [cs-mapping.com.ua/forum/showthread.php?t=11440 Россия 2 - 1 Англия] (рус.). CS-Maping.com (18 октября 2007, 16:09). Проверено 7 июня 2011. [www.webcitation.org/662kiucfH Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
- ↑ Mike Payne. [www.englandfootballonline.com/Seas2000-10/2007-08/M0858Rus2007.html Russia 2 England 1] (англ.). England Football Online (17 октября 2007). Проверено 7 июня 2011. [www.webcitation.org/662kkVHew Архивировано из первоисточника 9 марта 2012].
Литература
- Беннетс М. Футбольное «Динамо»: современная Россия и народная игра = Football Dynamo. Modern Russia and the People's Game. — London: Virgin Books, 2008. — 286 p. — ISBN ISBN 978-0-7535-1319-4.
- Рабинер И.Я. Наша футбольная Russia. — М.: Олма Медиа Групп, 2008. — 480 с. — 25 000 экз. — ISBN ISBN 978-5-373-02216-3.
Ссылки
- [soccerlens.com/russia-vs-england-17-oct-07-live-blog/3545/ Обзор игры на сайте Soccerlens.com] (англ.)
- [football.kulichki.net/euro/2008/e/35.htm Отчёт на ФНК: «Павлюченко шокировал Англию»] (рус.)
- [youtube.com/watch?v=S3thYrX09fE Ключевые моменты игры Россия-Англия] на YouTube
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Футбольный матч Россия — Англия (2007)
– Но между тем, чтобы не признавать императором, и тем, чтобы называть генералом Буонапарте, есть разница, – сказал Болконский.– В том то и дело, – смеясь и перебивая, быстро говорил Долгоруков. – Вы знаете Билибина, он очень умный человек, он предлагал адресовать: «узурпатору и врагу человеческого рода».
Долгоруков весело захохотал.
– Не более того? – заметил Болконский.
– Но всё таки Билибин нашел серьезный титул адреса. И остроумный и умный человек.
– Как же?
– Главе французского правительства, au chef du gouverienement francais, – серьезно и с удовольствием сказал князь Долгоруков. – Не правда ли, что хорошо?
– Хорошо, но очень не понравится ему, – заметил Болконский.
– О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть!
И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.
На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.
– Ростов, иди сюда, выпьем с горя! – крикнул Денисов, усевшись на краю дороги перед фляжкой и закуской.
Офицеры собрались кружком, закусывая и разговаривая, около погребца Денисова.
– Вот еще одного ведут! – сказал один из офицеров, указывая на французского пленного драгуна, которого вели пешком два казака.
Один из них вел в поводу взятую у пленного рослую и красивую французскую лошадь.
– Продай лошадь! – крикнул Денисов казаку.
– Изволь, ваше благородие…
Офицеры встали и окружили казаков и пленного француза. Французский драгун был молодой малый, альзасец, говоривший по французски с немецким акцентом. Он задыхался от волнения, лицо его было красно, и, услыхав французский язык, он быстро заговорил с офицерами, обращаясь то к тому, то к другому. Он говорил, что его бы не взяли; что он не виноват в том, что его взяли, а виноват le caporal, который послал его захватить попоны, что он ему говорил, что уже русские там. И ко всякому слову он прибавлял: mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval [Но не обижайте мою лошадку,] и ласкал свою лошадь. Видно было, что он не понимал хорошенько, где он находится. Он то извинялся, что его взяли, то, предполагая перед собою свое начальство, выказывал свою солдатскую исправность и заботливость о службе. Он донес с собой в наш арьергард во всей свежести атмосферу французского войска, которое так чуждо было для нас.
Казаки отдали лошадь за два червонца, и Ростов, теперь, получив деньги, самый богатый из офицеров, купил ее.
– Mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval, – добродушно сказал альзасец Ростову, когда лошадь передана была гусару.
Ростов, улыбаясь, успокоил драгуна и дал ему денег.
– Алё! Алё! – сказал казак, трогая за руку пленного, чтобы он шел дальше.
– Государь! Государь! – вдруг послышалось между гусарами.
Всё побежало, заторопилось, и Ростов увидал сзади по дороге несколько подъезжающих всадников с белыми султанами на шляпах. В одну минуту все были на местах и ждали. Ростов не помнил и не чувствовал, как он добежал до своего места и сел на лошадь. Мгновенно прошло его сожаление о неучастии в деле, его будничное расположение духа в кругу приглядевшихся лиц, мгновенно исчезла всякая мысль о себе: он весь поглощен был чувством счастия, происходящего от близости государя. Он чувствовал себя одною этою близостью вознагражденным за потерю нынешнего дня. Он был счастлив, как любовник, дождавшийся ожидаемого свидания. Не смея оглядываться во фронте и не оглядываясь, он чувствовал восторженным чутьем его приближение. И он чувствовал это не по одному звуку копыт лошадей приближавшейся кавалькады, но он чувствовал это потому, что, по мере приближения, всё светлее, радостнее и значительнее и праздничнее делалось вокруг него. Всё ближе и ближе подвигалось это солнце для Ростова, распространяя вокруг себя лучи кроткого и величественного света, и вот он уже чувствует себя захваченным этими лучами, он слышит его голос – этот ласковый, спокойный, величественный и вместе с тем столь простой голос. Как и должно было быть по чувству Ростова, наступила мертвая тишина, и в этой тишине раздались звуки голоса государя.
– Les huzards de Pavlograd? [Павлоградские гусары?] – вопросительно сказал он.
– La reserve, sire! [Резерв, ваше величество!] – отвечал чей то другой голос, столь человеческий после того нечеловеческого голоса, который сказал: Les huzards de Pavlograd?
Государь поровнялся с Ростовым и остановился. Лицо Александра было еще прекраснее, чем на смотру три дня тому назад. Оно сияло такою веселостью и молодостью, такою невинною молодостью, что напоминало ребяческую четырнадцатилетнюю резвость, и вместе с тем это было всё таки лицо величественного императора. Случайно оглядывая эскадрон, глаза государя встретились с глазами Ростова и не более как на две секунды остановились на них. Понял ли государь, что делалось в душе Ростова (Ростову казалось, что он всё понял), но он посмотрел секунды две своими голубыми глазами в лицо Ростова. (Мягко и кротко лился из них свет.) Потом вдруг он приподнял брови, резким движением ударил левой ногой лошадь и галопом поехал вперед.
Молодой император не мог воздержаться от желания присутствовать при сражении и, несмотря на все представления придворных, в 12 часов, отделившись от 3 й колонны, при которой он следовал, поскакал к авангарду. Еще не доезжая до гусар, несколько адъютантов встретили его с известием о счастливом исходе дела.
Сражение, состоявшее только в том, что захвачен эскадрон французов, было представлено как блестящая победа над французами, и потому государь и вся армия, особенно после того, как не разошелся еще пороховой дым на поле сражения, верили, что французы побеждены и отступают против своей воли. Несколько минут после того, как проехал государь, дивизион павлоградцев потребовали вперед. В самом Вишау, маленьком немецком городке, Ростов еще раз увидал государя. На площади города, на которой была до приезда государя довольно сильная перестрелка, лежало несколько человек убитых и раненых, которых не успели подобрать. Государь, окруженный свитою военных и невоенных, был на рыжей, уже другой, чем на смотру, энглизированной кобыле и, склонившись на бок, грациозным жестом держа золотой лорнет у глаза, смотрел в него на лежащего ничком, без кивера, с окровавленною головою солдата. Солдат раненый был так нечист, груб и гадок, что Ростова оскорбила близость его к государю. Ростов видел, как содрогнулись, как бы от пробежавшего мороза, сутуловатые плечи государя, как левая нога его судорожно стала бить шпорой бок лошади, и как приученная лошадь равнодушно оглядывалась и не трогалась с места. Слезший с лошади адъютант взял под руки солдата и стал класть на появившиеся носилки. Солдат застонал.
– Тише, тише, разве нельзя тише? – видимо, более страдая, чем умирающий солдат, проговорил государь и отъехал прочь.
Ростов видел слезы, наполнившие глаза государя, и слышал, как он, отъезжая, по французски сказал Чарторижскому:
– Какая ужасная вещь война, какая ужасная вещь! Quelle terrible chose que la guerre!
Войска авангарда расположились впереди Вишау, в виду цепи неприятельской, уступавшей нам место при малейшей перестрелке в продолжение всего дня. Авангарду объявлена была благодарность государя, обещаны награды, и людям роздана двойная порция водки. Еще веселее, чем в прошлую ночь, трещали бивачные костры и раздавались солдатские песни.
Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно выпивший в конце пирушки, предложил тост за здоровье государя, но «не государя императора, как говорят на официальных обедах, – сказал он, – а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого человека; пьем за его здоровье и за верную победу над французами!»
– Коли мы прежде дрались, – сказал он, – и не давали спуску французам, как под Шенграбеном, что же теперь будет, когда он впереди? Мы все умрем, с наслаждением умрем за него. Так, господа? Может быть, я не так говорю, я много выпил; да я так чувствую, и вы тоже. За здоровье Александра первого! Урра!
– Урра! – зазвучали воодушевленные голоса офицеров.
И старый ротмистр Кирстен кричал воодушевленно и не менее искренно, чем двадцатилетний Ростов.
Когда офицеры выпили и разбили свои стаканы, Кирстен налил другие и, в одной рубашке и рейтузах, с стаканом в руке подошел к солдатским кострам и в величественной позе взмахнув кверху рукой, с своими длинными седыми усами и белой грудью, видневшейся из за распахнувшейся рубашки, остановился в свете костра.
– Ребята, за здоровье государя императора, за победу над врагами, урра! – крикнул он своим молодецким, старческим, гусарским баритоном.
Гусары столпились и дружно отвечали громким криком.
Поздно ночью, когда все разошлись, Денисов потрепал своей коротенькой рукой по плечу своего любимца Ростова.
– Вот на походе не в кого влюбиться, так он в ца'я влюбился, – сказал он.
– Денисов, ты этим не шути, – крикнул Ростов, – это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое…
– Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.
На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!
В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на деланные ему вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с тем самонадеянный и гордый.
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.
– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.
Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал. На звук голоса Вейротера он с усилием открыл единственный глаз.
– Да, да, пожалуйста, а то поздно, – проговорил он и, кивнув головой, опустил ее и опять закрыл глаза.
Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
– Une lecon de geographie, [Урок из географии,] – проговорил он как бы про себя, но довольно громко, чтобы его слышали.
Пржебышевский с почтительной, но достойной учтивостью пригнул рукой ухо к Вейротеру, имея вид человека, поглощенного вниманием. Маленький ростом Дохтуров сидел прямо против Вейротера с старательным и скромным видом и, нагнувшись над разложенною картой, добросовестно изучал диспозиции и неизвестную ему местность. Он несколько раз просил Вейротера повторять нехорошо расслышанные им слова и трудные наименования деревень. Вейротер исполнял его желание, и Дохтуров записывал.
Когда чтение, продолжавшееся более часу, было кончено, Ланжерон, опять остановив табакерку и не глядя на Вейротера и ни на кого особенно, начал говорить о том, как трудно было исполнить такую диспозицию, где положение неприятеля предполагается известным, тогда как положение это может быть нам неизвестно, так как неприятель находится в движении. Возражения Ланжерона были основательны, но было очевидно, что цель этих возражений состояла преимущественно в желании дать почувствовать генералу Вейротеру, столь самоуверенно, как школьникам ученикам, читавшему свою диспозицию, что он имел дело не с одними дураками, а с людьми, которые могли и его поучить в военном деле. Когда замолк однообразный звук голоса Вейротера, Кутузов открыл глава, как мельник, который просыпается при перерыве усыпительного звука мельничных колес, прислушался к тому, что говорил Ланжерон, и, как будто говоря: «а вы всё еще про эти глупости!» поспешно закрыл глаза и еще ниже опустил голову.
Стараясь как можно язвительнее оскорбить Вейротера в его авторском военном самолюбии, Ланжерон доказывал, что Бонапарте легко может атаковать, вместо того, чтобы быть атакованным, и вследствие того сделать всю эту диспозицию совершенно бесполезною. Вейротер на все возражения отвечал твердой презрительной улыбкой, очевидно вперед приготовленной для всякого возражения, независимо от того, что бы ему ни говорили.
– Ежели бы он мог атаковать нас, то он нынче бы это сделал, – сказал он.
– Вы, стало быть, думаете, что он бессилен, – сказал Ланжерон.
– Много, если у него 40 тысяч войска, – отвечал Вейротер с улыбкой доктора, которому лекарка хочет указать средство лечения.
– В таком случае он идет на свою погибель, ожидая нашей атаки, – с тонкой иронической улыбкой сказал Ланжерон, за подтверждением оглядываясь опять на ближайшего Милорадовича.
Но Милорадович, очевидно, в эту минуту думал менее всего о том, о чем спорили генералы.
– Ma foi, [Ей Богу,] – сказал он, – завтра всё увидим на поле сражения.
Вейротер усмехнулся опять тою улыбкой, которая говорила, что ему смешно и странно встречать возражения от русских генералов и доказывать то, в чем не только он сам слишком хорошо был уверен, но в чем уверены были им государи императоры.
– Неприятель потушил огни, и слышен непрерывный шум в его лагере, – сказал он. – Что это значит? – Или он удаляется, чего одного мы должны бояться, или он переменяет позицию (он усмехнулся). Но даже ежели бы он и занял позицию в Тюрасе, он только избавляет нас от больших хлопот, и распоряжения все, до малейших подробностей, остаются те же.
– Каким же образом?.. – сказал князь Андрей, уже давно выжидавший случая выразить свои сомнения.
Кутузов проснулся, тяжело откашлялся и оглянул генералов.
– Господа, диспозиция на завтра, даже на нынче (потому что уже первый час), не может быть изменена, – сказал он. – Вы ее слышали, и все мы исполним наш долг. А перед сражением нет ничего важнее… (он помолчал) как выспаться хорошенько.
Он сделал вид, что привстает. Генералы откланялись и удалились. Было уже за полночь. Князь Андрей вышел.
Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение, как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и др., не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моей, моей жизнью?» думал он.
«Да, очень может быть, завтра убьют», подумал он. И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспоминал первые времена своей любви к ней! Вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично размягченном и взволнованном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.
Ночь была туманная, и сквозь туман таинственно пробивался лунный свет. «Да, завтра, завтра! – думал он. – Завтра, может быть, всё будет кончено для меня, всех этих воспоминаний не будет более, все эти воспоминания не будут иметь для меня более никакого смысла. Завтра же, может быть, даже наверное, завтра, я это предчувствую, в первый раз мне придется, наконец, показать всё то, что я могу сделать». И ему представилось сражение, потеря его, сосредоточение боя на одном пункте и замешательство всех начальствующих лиц. И вот та счастливая минута, тот Тулон, которого так долго ждал он, наконец, представляется ему. Он твердо и ясно говорит свое мнение и Кутузову, и Вейротеру, и императорам. Все поражены верностью его соображения, но никто не берется исполнить его, и вот он берет полк, дивизию, выговаривает условие, чтобы уже никто не вмешивался в его распоряжения, и ведет свою дивизию к решительному пункту и один одерживает победу. А смерть и страдания? говорит другой голос. Но князь Андрей не отвечает этому голосу и продолжает свои успехи. Диспозиция следующего сражения делается им одним. Он носит звание дежурного по армии при Кутузове, но делает всё он один. Следующее сражение выиграно им одним. Кутузов сменяется, назначается он… Ну, а потом? говорит опять другой голос, а потом, ежели ты десять раз прежде этого не будешь ранен, убит или обманут; ну, а потом что ж? – «Ну, а потом, – отвечает сам себе князь Андрей, – я не знаю, что будет потом, не хочу и не могу знать: но ежели хочу этого, хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым ими, то ведь я не виноват, что я хочу этого, что одного этого я хочу, для одного этого я живу. Да, для одного этого! Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно. И как ни дороги, ни милы мне многие люди – отец, сестра, жена, – самые дорогие мне люди, – но, как ни страшно и неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать, за любовь вот этих людей», подумал он, прислушиваясь к говору на дворе Кутузова. На дворе Кутузова слышались голоса укладывавшихся денщиков; один голос, вероятно, кучера, дразнившего старого Кутузовского повара, которого знал князь Андрей, и которого звали Титом, говорил: «Тит, а Тит?»
– Ну, – отвечал старик.
– Тит, ступай молотить, – говорил шутник.
– Тьфу, ну те к чорту, – раздавался голос, покрываемый хохотом денщиков и слуг.
«И все таки я люблю и дорожу только торжеством над всеми ими, дорожу этой таинственной силой и славой, которая вот тут надо мной носится в этом тумане!»
Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.
«Где я? Да, в цепи: лозунг и пароль – дышло, Ольмюц. Экая досада, что эскадрон наш завтра будет в резервах… – подумал он. – Попрошусь в дело. Это, может быть, единственный случай увидеть государя. Да, теперь недолго до смены. Объеду еще раз и, как вернусь, пойду к генералу и попрошу его». Он поправился на седле и тронул лошадь, чтобы еще раз объехать своих гусар. Ему показалось, что было светлей. В левой стороне виднелся пологий освещенный скат и противоположный, черный бугор, казавшийся крутым, как стена. На бугре этом было белое пятно, которого никак не мог понять Ростов: поляна ли это в лесу, освещенная месяцем, или оставшийся снег, или белые дома? Ему показалось даже, что по этому белому пятну зашевелилось что то. «Должно быть, снег – это пятно; пятно – une tache», думал Ростов. «Вот тебе и не таш…»
«Наташа, сестра, черные глаза. На… ташка (Вот удивится, когда я ей скажу, как я увидал государя!) Наташку… ташку возьми…» – «Поправей то, ваше благородие, а то тут кусты», сказал голос гусара, мимо которого, засыпая, проезжал Ростов. Ростов поднял голову, которая опустилась уже до гривы лошади, и остановился подле гусара. Молодой детский сон непреодолимо клонил его. «Да, бишь, что я думал? – не забыть. Как с государем говорить буду? Нет, не то – это завтра. Да, да! На ташку, наступить… тупить нас – кого? Гусаров. А гусары в усы… По Тверской ехал этот гусар с усами, еще я подумал о нем, против самого Гурьева дома… Старик Гурьев… Эх, славный малый Денисов! Да, всё это пустяки. Главное теперь – государь тут. Как он на меня смотрел, и хотелось ему что то сказать, да он не смел… Нет, это я не смел. Да это пустяки, а главное – не забывать, что я нужное то думал, да. На – ташку, нас – тупить, да, да, да. Это хорошо». – И он опять упал головой на шею лошади. Вдруг ему показалось, что в него стреляют. «Что? Что? Что!… Руби! Что?…» заговорил, очнувшись, Ростов. В то мгновение, как он открыл глаза, Ростов услыхал перед собою там, где был неприятель, протяжные крики тысячи голосов. Лошади его и гусара, стоявшего подле него, насторожили уши на эти крики. На том месте, с которого слышались крики, зажегся и потух один огонек, потом другой, и по всей линии французских войск на горе зажглись огни, и крики всё более и более усиливались. Ростов слышал звуки французских слов, но не мог их разобрать. Слишком много гудело голосов. Только слышно было: аааа! и рррр!
– Что это? Ты как думаешь? – обратился Ростов к гусару, стоявшему подле него. – Ведь это у неприятеля?
Гусар ничего не ответил.
– Что ж, ты разве не слышишь? – довольно долго подождав ответа, опять спросил Ростов.
– А кто ё знает, ваше благородие, – неохотно отвечал гусар.
– По месту должно быть неприятель? – опять повторил Ростов.
– Може он, а може, и так, – проговорил гусар, – дело ночное. Ну! шали! – крикнул он на свою лошадь, шевелившуюся под ним.
Лошадь Ростова тоже торопилась, била ногой по мерзлой земле, прислушиваясь к звукам и приглядываясь к огням. Крики голосов всё усиливались и усиливались и слились в общий гул, который могла произвести только несколько тысячная армия. Огни больше и больше распространялись, вероятно, по линии французского лагеря. Ростову уже не хотелось спать. Веселые, торжествующие крики в неприятельской армии возбудительно действовали на него: Vive l'empereur, l'empereur! [Да здравствует император, император!] уже ясно слышалось теперь Ростову.
– А недалеко, – должно быть, за ручьем? – сказал он стоявшему подле него гусару.
Гусар только вздохнул, ничего не отвечая, и прокашлялся сердито. По линии гусар послышался топот ехавшего рысью конного, и из ночного тумана вдруг выросла, представляясь громадным слоном, фигура гусарского унтер офицера.
– Ваше благородие, генералы! – сказал унтер офицер, подъезжая к Ростову.
Ростов, продолжая оглядываться на огни и крики, поехал с унтер офицером навстречу нескольким верховым, ехавшим по линии. Один был на белой лошади. Князь Багратион с князем Долгоруковым и адъютантами выехали посмотреть на странное явление огней и криков в неприятельской армии. Ростов, подъехав к Багратиону, рапортовал ему и присоединился к адъютантам, прислушиваясь к тому, что говорили генералы.
– Поверьте, – говорил князь Долгоруков, обращаясь к Багратиону, – что это больше ничего как хитрость: он отступил и в арьергарде велел зажечь огни и шуметь, чтобы обмануть нас.
– Едва ли, – сказал Багратион, – с вечера я их видел на том бугре; коли ушли, так и оттуда снялись. Г. офицер, – обратился князь Багратион к Ростову, – стоят там еще его фланкёры?
– С вечера стояли, а теперь не могу знать, ваше сиятельство. Прикажите, я съезжу с гусарами, – сказал Ростов.
Багратион остановился и, не отвечая, в тумане старался разглядеть лицо Ростова.
– А что ж, посмотрите, – сказал он, помолчав немного.
– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
– Ваше благородие, вот он! – проговорил сзади один из гусар.
И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
Только подъезжая к Багратиону, Ростов опять пустил свою лошадь в галоп и, держа руку у козырька, подъехал к нему.
Долгоруков всё настаивал на своем мнении, что французы отступили и только для того, чтобы обмануть нас, разложили огни.
– Что же это доказывает? – говорил он в то время, как Ростов подъехал к ним. – Они могли отступить и оставить пикеты.
– Видно, еще не все ушли, князь, – сказал Багратион. – До завтрашнего утра, завтра всё узнаем.
– На горе пикет, ваше сиятельство, всё там же, где был с вечера, – доложил Ростов, нагибаясь вперед, держа руку у козырька и не в силах удержать улыбку веселья, вызванного в нем его поездкой и, главное, звуками пуль.
– Хорошо, хорошо, – сказал Багратион, – благодарю вас, г. офицер.
– Ваше сиятельство, – сказал Ростов, – позвольте вас просить.
– Что такое?
– Завтра эскадрон наш назначен в резервы; позвольте вас просить прикомандировать меня к 1 му эскадрону.
– Как фамилия?
– Граф Ростов.
– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».
Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».
В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.
– Ишь ты, и курские прошли, – говорили в рядах.
– Страсть, братец ты мой, что войски нашей собралось! Вечор посмотрел, как огни разложили, конца краю не видать. Москва, – одно слово!
Хотя никто из колонных начальников не подъезжал к рядам и не говорил с солдатами (колонные начальники, как мы видели на военном совете, были не в духе и недовольны предпринимаемым делом и потому только исполняли приказания и не заботились о том, чтобы повеселить солдат), несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда, идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу всё в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, – весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. Ежели бы русское войско было одно, без союзников, то, может быть, еще прошло бы много времени, пока это сознание беспорядка сделалось бы общею уверенностью; но теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.
– Что стали то? Аль загородили? Или уж на француза наткнулись?
– Нет не слыхать. А то палить бы стал.
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Нынче был для него торжественный день – годовщина его коронования. Перед утром он задремал на несколько часов и здоровый, веселый, свежий, в том счастливом расположении духа, в котором всё кажется возможным и всё удается, сел на лошадь и выехал в поле. Он стоял неподвижно, глядя на виднеющиеся из за тумана высоты, и на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает на лице влюбленного и счастливого мальчика. Маршалы стояли позади его и не смели развлекать его внимание. Он смотрел то на Праценские высоты, то на выплывавшее из тумана солнце.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.
В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
Налево внизу, в тумане, слышалась перестрелка между невидными войсками. Там, казалось князю Андрею, сосредоточится сражение, там встретится препятствие, и «туда то я буду послан, – думал он, – с бригадой или дивизией, и там то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю всё, что будет предо мной».
Князь Андрей не мог равнодушно смотреть на знамена проходивших батальонов. Глядя на знамя, ему всё думалось: может быть, это то самое знамя, с которым мне придется итти впереди войск.
Ночной туман к утру оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же туман расстилался еще молочно белым морем. Ничего не было видно в той лощине налево, куда спустились наши войска и откуда долетали звуки стрельбы. Над высотами было темное, ясное небо, и направо огромный шар солнца. Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы, на которых должна была быть неприятельская армия, и виднелось что то. Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за деревней, такие же массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана. Спереди и сзади двигалась пехота. Главнокомандующий стоял на выезде деревни, пропуская мимо себя войска. Кутузов в это утро казался изнуренным и раздражительным. Шедшая мимо его пехота остановилась без приказания, очевидно, потому, что впереди что нибудь задержало ее.
– Да скажите же, наконец, чтобы строились в батальонные колонны и шли в обход деревни, – сердито сказал Кутузов подъехавшему генералу. – Как же вы не поймете, ваше превосходительство, милостивый государь, что растянуться по этому дефилею улицы деревни нельзя, когда мы идем против неприятеля.
– Я предполагал построиться за деревней, ваше высокопревосходительство, – отвечал генерал.
Кутузов желчно засмеялся.
– Хороши вы будете, развертывая фронт в виду неприятеля, очень хороши.
– Неприятель еще далеко, ваше высокопревосходительство. По диспозиции…
– Диспозиция! – желчно вскрикнул Кутузов, – а это вам кто сказал?… Извольте делать, что вам приказывают.
– Слушаю с.
– Mon cher, – сказал шопотом князю Андрею Несвицкий, – le vieux est d'une humeur de chien. [Мой милый, наш старик сильно не в духе.]
К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s'arreter et d'attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.
Как будто через растворенное окно вдруг пахнуло свежим полевым воздухом в душную комнату, так пахнуло на невеселый Кутузовский штаб молодостью, энергией и уверенностью в успехе от этой прискакавшей блестящей молодежи.
– Что ж вы не начинаете, Михаил Ларионович? – поспешно обратился император Александр к Кутузову, в то же время учтиво взглянув на императора Франца.
– Я поджидаю, ваше величество, – отвечал Кутузов, почтительно наклоняясь вперед.
Император пригнул ухо, слегка нахмурясь и показывая, что он не расслышал.
– Поджидаю, ваше величество, – повторил Кутузов (князь Андрей заметил, что у Кутузова неестественно дрогнула верхняя губа, в то время как он говорил это поджидаю ). – Не все колонны еще собрались, ваше величество.
Государь расслышал, но ответ этот, видимо, не понравился ему; он пожал сутуловатыми плечами, взглянул на Новосильцева, стоявшего подле, как будто взглядом этим жалуясь на Кутузова.
– Ведь мы не на Царицыном лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки, – сказал государь, снова взглянув в глаза императору Францу, как бы приглашая его, если не принять участие, то прислушаться к тому, что он говорит; но император Франц, продолжая оглядываться, не слушал.
– Потому и не начинаю, государь, – сказал звучным голосом Кутузов, как бы предупреждая возможность не быть расслышанным, и в лице его еще раз что то дрогнуло. – Потому и не начинаю, государь, что мы не на параде и не на Царицыном лугу, – выговорил он ясно и отчетливо.
В свите государя на всех лицах, мгновенно переглянувшихся друг с другом, выразился ропот и упрек. «Как он ни стар, он не должен бы, никак не должен бы говорить этак», выразили эти лица.
Государь пристально и внимательно посмотрел в глаза Кутузову, ожидая, не скажет ли он еще чего. Но Кутузов, с своей стороны, почтительно нагнув голову, тоже, казалось, ожидал. Молчание продолжалось около минуты.
– Впрочем, если прикажете, ваше величество, – сказал Кутузов, поднимая голову и снова изменяя тон на прежний тон тупого, нерассуждающего, но повинующегося генерала.
Он тронул лошадь и, подозвав к себе начальника колонны Милорадовича, передал ему приказание к наступлению.
Войско опять зашевелилось, и два батальона Новгородского полка и батальон Апшеронского полка тронулись вперед мимо государя.
В то время как проходил этот Апшеронский батальон, румяный Милорадович, без шинели, в мундире и орденах и со шляпой с огромным султаном, надетой набекрень и с поля, марш марш выскакал вперед и, молодецки салютуя, осадил лошадь перед государем.
– С Богом, генерал, – сказал ему государь.
– Ma foi, sire, nous ferons ce que qui sera dans notre possibilite, sire, [Право, ваше величество, мы сделаем, что будет нам возможно сделать, ваше величество,] – отвечал он весело, тем не менее вызывая насмешливую улыбку у господ свиты государя своим дурным французским выговором.
Милорадович круто повернул свою лошадь и стал несколько позади государя. Апшеронцы, возбуждаемые присутствием государя, молодецким, бойким шагом отбивая ногу, проходили мимо императоров и их свиты.
– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.
Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»
На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.
Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
«Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4 й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности государя.
В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю.
«И это я мог бы быть на его месте?» подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет.
Его отчаяние было тем сильнее, что он чувствовал, что его собственная слабость была причиной его горя.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Что я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов поехал за ними.
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.
– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.
На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).
– Voila une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.
Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.
– А! он жив, – сказал Наполеон. – Поднять этого молодого человека, ce jeune homme, и свезти на перевязочный пункт!
Сказав это, Наполеон поехал дальше навстречу к маршалу Лану, который, сняв шляпу, улыбаясь и поздравляя с победой, подъезжал к императору.
Князь Андрей не помнил ничего дальше: он потерял сознание от страшной боли, которую причинили ему укладывание на носилки, толчки во время движения и сондирование раны на перевязочном пункте. Он очнулся уже только в конце дня, когда его, соединив с другими русскими ранеными и пленными офицерами, понесли в госпиталь. На этом передвижении он чувствовал себя несколько свежее и мог оглядываться и даже говорить.
Первые слова, которые он услыхал, когда очнулся, – были слова французского конвойного офицера, который поспешно говорил:
– Надо здесь остановиться: император сейчас проедет; ему доставит удовольствие видеть этих пленных господ.
– Нынче так много пленных, чуть не вся русская армия, что ему, вероятно, это наскучило, – сказал другой офицер.
– Ну, однако! Этот, говорят, командир всей гвардии императора Александра, – сказал первый, указывая на раненого русского офицера в белом кавалергардском мундире.
Болконский узнал князя Репнина, которого он встречал в петербургском свете. Рядом с ним стоял другой, 19 летний мальчик, тоже раненый кавалергардский офицер.
Бонапарте, подъехав галопом, остановил лошадь.
– Кто старший? – сказал он, увидав пленных.
Назвали полковника, князя Репнина.
– Вы командир кавалергардского полка императора Александра? – спросил Наполеон.
– Я командовал эскадроном, – отвечал Репнин.
– Ваш полк честно исполнил долг свой, – сказал Наполеон.
– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»
Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.
– C'est un sujet nerveux et bilieux, – сказал Ларрей, – il n'en rechappera pas. [Это человек нервный и желчный, он не выздоровеет.]
Князь Андрей, в числе других безнадежных раненых, был сдан на попечение жителей.
В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.
– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
