Рымникский 192-й пехотный полк
Поделись знанием:
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
– О нет! – отвечал Пьер, испуганно соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.
– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».
Князь Андрей, как будто кто нибудь обжег его, вскочил и стал опять ходить перед сараем.
25 го августа, накануне Бородинского сражения, префект дворца императора французов m r de Beausset и полковник Fabvier приехали, первый из Парижа, второй из Мадрида, к императору Наполеону в его стоянку у Валуева.
Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
| 192-й пехотный Рымникский полк | |
 | |
| Годы существования | |
|---|---|
| Страна | |
| Входит в | |
| Тип | |
| Дислокация | |
192-й пехотный Рымникский полк сформирован 20-го февраля 1910 г. из 212-го пехотного резервного Бахчисарайского полка, 242-го Белебеевского резервного батальона и 1-го батальона 222-го пехотного резервного Шацкого полка. С началом мобилизации 1914 г. полк выделил кадр для формирования второочередного 332-го пехотного Обоянского полка.
Старшинство — с 17-го января 1811 г. Полковой праздник — 22-го октября — в честь Казанской Иконы Божией Матери
Содержание
История соеднинений составивших полк
212-й пехотный резервный Бахчисарайский полк
17-го января 1811 г. сформирован 2-й Крымский гарнизонный батальон, который 8-го июня был наименован Таврическим внутренним, а 14-го июля 1816 г. — Таврическим гарнизонным. 13-го августа 1864 г. переименован в Таврическимй губернский батальон. 26-го августа 1874 г. назван Симферопольским местным батальоном. 31-го августа 1878 г. — 60-й резервный пехотный батальон (кадровый). 25-го марта 1891 г. переименован в Бахчисарайский резервный батальон, а 26-го мая 1899 г. — присвоен № 212. 26-го декабря 1903 г. батальон переформирован в резервный пехотный полк, который 12-го апреля 1905 г. развернут в пехотный, а затем — 15-го апреля 1906 г. — вновь свернут в пехотный резервный полк.
242-й Белебеевский резервный батальон
7-го июля 1866 г. сформирован Оренбургский губернский батальон, названный 26-го августа 1874 г. — местным, а 4-го декабря 1887 г. — резервным. 25-го марта 1891 г. батальон наименован Белебеевским резервным, а 26-го мая 1899 г. получил № 242. 8-го июня 1904 г. батальон развернут в пехотный полк, который 28-го февраля 1906 г. свернут в резервный пехотный.
222-й пехотный резервный Шацкий полк
31-го июля 1878 г. из кадра Екатеринославского местного батальона сформирован 25-й резервный пехотный батальон, который 10-го октября 1878 г. назван 48-м резервным пехотным батальоном (кадровым). 25-го марта 1891 г. получил название Шацкого резервного батальона, а 26-го мая 1899 г. получил № 222. 26-го декабря 1903 г. переформирован в резервный пехотный полк, который 8-го июня 1904 г. развернут в пехотный полк, а 21-го января 1906 г. вновь свернут. 192-й пехотный Рымникский полк имел простое знамя с Александровской юбилейной лентой, которое было пожаловано 17-го января 1901 г.
Знаки отличия
- Во 2-м батальоне знаки отличия (нагрудные у офицеров, на головные уборы у нижних чинов) с надписью: «За отличiе въ войну съ Японiей въ 1904 и 1905 годахъ». Высочайший приказ 5 октября 1912 года.
Командиры полка
- Полковник Петровский, Кузьма Тимофеевич с 4-го июля 1910 г. по 23-е апреля 1915 г.
- Полковник Зиневич, Александр Константинович с 3-го сентября 1915 г. по 4-е марта 1916 г.
- Полковник Уваров, Михаил Андреевич с 1-го апреля 1916 г. по 5-е декабря 1916 г.
- Полковник Нейзель, Владимир Константинович с 5-го декабря 1916 г. по 19-е июня 1917 г.
- Полковник Цюманенко, Иван Ефимович с 20-го июня 1917 г .по 11-е октября 1917 г.
- Штабс-капитан Безрученко, Ефим Федорович с 9-го декабря 1917 г. по 11-е января 1918 г.
- Штабс-капитан Цурпалев, Иван Николаевич с 14-го февраля 1918 г. по 1-е марта 1918 г. (Председатель ликвидационной комиссии с 1-го марта по 24-е апреля 1918 г.).
Временно командующие полком
- Генерального штаба полковник Думброва, Лев Трофимович — с 26 августа 1914 г. по 5 сентября 1914 г.
- Подполковник Свяцкий Станислав Феликсович — с 5 сентября 1914 г. по 19 сентября 1914 г. и с 19 июня 1915 г. по 15 августа 1915 г.
- Полковник Сахацкий Ефрем Матвеевич — с 23 апреля 1915 г. по 23 июня 1915 г., с 14 декабря 1915 г. по 17 января 1916 г. и с 4 марта 1916 г. по 1 апреля 1916 г.
- Подполковник Сырнев Иван Викентьевич — с 17 июня 1915 г. по 3 сентября 1915 г.
- Полковник Медведев Павел Никифорович — с 26 сентября 1916 г. по 14 октября 1916 г.
- Полковник Озерский Михаил Иванович — с 11 октября 1917 г. по 5 декабря 1917 г.
- Штабс-капитан Голосницкий Петр Александрович (в должность не вступил).
- Подпоручик Ставицкий Семен Васильевич — с 6 декабря 1917 г. по 9 декабря 1917 г.
- Гражданин Ляминов — с 11 января 1918 г. по 14 февраля 1918 г.
Георгиевские кавалеры 192-го пехотного рымникского полка
- Антипов-Волынский Александр Андреевич Штабс-капитан. Орден Святого Георгия 4-й ст.
- Балтин Карл Яковлевич Поручик. Орден Святого Георгия 4-й ст. Убит 13-го ноября 1914 г.
- Васнецов Михаил Васильевич Подпоручик. Орден Святого Георгия 4-й ст. Убит 23-го августа 1914 г.
- Венский Дмитрий Мартынович Подпоручик. Орден Святого Георгия 4-й ст. В плену с 23-го апреля 1915 г.
- Власов Александр Герасимович Поручик. Орден Святого Георгия 4-й ст. Георгиевское оружие. Убит 8-го марта 1915 г.
- Высоцкий Леон Трофимович Поручик. Орден Святого Георгия 4-й ст. В плену с 23-го апреля 1915 г.
- Герштенцвейг Владимир Каэтанович Полковник. Орден Святого Георгия 4-й ст. Убит 23-го августа 1914 г.
- Гоголев Борис Иванович Штабс-капитан. Георгиевское оружие.
- Димитриу Владимир Владимирович Поручик. Георгиевское оружие. Умер от ран 24-го ноября 1916 г.
- Гусарский Владислав Юльевич Полковник. Георгиевское оружие. Пропал без вести 15-го января 1915 г.
- Желнин Иван Лукьянович Полковник. Георгиевское оружие.
- Костерин Константин Иванович Штабс-капитан. Орден Святого Георгия 4-й ст.
- Муравьев Сергей Николаевич Подпоручик. Георгиевское оружие.
- Озерский Михаил Иванович Подполковник. Орден Святого Георгия 4-й ст.
- Осаулка-Осипов Евгений Владимирович Подпоручик. Орден Святого Георгия 4-й ст.
- Остапович Леон-Казимир Викентьевич Полковник. Орден Святого Георгия 4-й ст. Убит 4-го ноября 1914 г.
- Петровский Козьма Тимофеевич Генерал-майор. Орден Святого Георгия 4-й ст. Георгиевское оружие. Орден Святого Георгия 3-й ст. В плену с 23-28-го апреля 1915 г.
- Петров Степан Андреевич Полковник. Георгиевское оружие.
- Резников Евгений Наумович Подпоручик. Орден Святого Георгия 4-й ст. Убит 17-го сентября 1915 г.
- Симоненко Поликарп Кириллович Штабс-капитан. Орден Святого Георгия 4-й ст.
- Солодовник Яков Тимофеевич Капитан. Орден Святого Георгия 4-й ст. Георгиевское оружие.
- Страмцов Николай Антонович Штабс-капитан. Орден Святого Георгия 4-й ст.
- Тавстюк Артемий Петрович Поручик. Георгиевское оружие. Убит 20-го ноября 1916 г.
- Ушаков Владимир Иванович Штабс-капитан. Орден Святого Георгия 4-й ст.
- Федоров Николай Родионович Подпоручик. Орден Святого Георгия 4-й ст. Убит 17-го сентября 1915 г.
- Юрьев Михаил Васильевич Капитан. Орден Святого Георгия 4-й ст.
Известные люди, служившие в полку
Напишите отзыв о статье "Рымникский 192-й пехотный полк"
Ссылки
- [www.grwar.ru/library/Yushko_48id/YS_005.html Русская армия в Великой войне]
- [book.ua-ru.com/1.0.Infantry/1.5_115-658/1.5.151/1.php Полковой знак]
Отрывок, характеризующий Рымникский 192-й пехотный полк
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
– О нет! – отвечал Пьер, испуганно соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.
– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».
Князь Андрей, как будто кто нибудь обжег его, вскочил и стал опять ходить перед сараем.
25 го августа, накануне Бородинского сражения, префект дворца императора французов m r de Beausset и полковник Fabvier приехали, первый из Парижа, второй из Мадрида, к императору Наполеону в его стоянку у Валуева.
Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
