Сухумский 203-й пехотный полк
| 203-й пехотный Сухумский полк | |
 | |
| Годы существования |
1908-1918 |
|---|---|
| Страна | |
| Входит в | |
| Тип |
пехота |
| Дислокация | |
| Участие в | |
203-й пехотный Сухумский полк
Полковой праздник — 8 ноября, Собор Архистратига Михаила.
Старшинство с 25 августа 1805 года.
Содержание
История
29 августа 1805 года сформирован Пензенский мушкетёрский полк в составе 3-х батальонов[1]. Старшинство всех трёх батальонов до 1884 года считалось от 1700 года, по ротам Астраханского гренадерского полка.
19 октября 1810 г. из Пензенского мушкетёрского полка сформирован 45-й егерский полк. 16 июля 1819 года 45-й егерский полк был переименован в 44-й егерский[2].
21 марта 1834 года 44-й егерский полк разделён на отдельные батальоны, при этом 2-й резервный батальон наименован Черноморским линейным батальоном №7.
В 1834—1864 годах батальон участвовал в подавлении Кавказского мятежа.
26 июня 1838 бывшему Черноморскому линейному батальону №7 присвоен №6. 17 января 1839 года вновь присвоен №7. 18 февраля 1840 года присвоен №8. 3 февраля 1842 года присвоен №9.
25 июня 1850 пожаловано простое юбилейное знамя с надписью «1700-1850» с александровской юбилейной лентой[3].
23 июля 1856 года присвоен №1.
8 апреля 1858 года переименован в Кавказский линейный батальон №33. 23 марта 1868 года присвоен №21. 1 августа 1874 года присвоен №3.
В 1877—1878 годах батальон участвовал в Русско-Турецкой войне
6 ноября 1883 года переименован в Сухумский местный батальон. В 1884 году установлено старшинство с 25 августа 1805 года, юбилейная лента сдана в арсенал.
20 сентября 1889 года переименован в 8-й Кавказский резервный пехотный батальон. 25 марта 1891 переименован в Сухумский резервный пехотный батальон.
13 декабря 1892 года переформирован в двухбатальонный Сухумский резервный пехотный полк. 26 мая 1899 года присвоен №258.
25 августа 1905 года пожаловано простое юбилейное знамя с надписью «1805-1905» с александровской юбилейной лентой.
30 декабря 1908 года к полку присоединён Усть-Двинский крепостной пехотный батальон[4]. Полк наименован 258-м Сухумским пехотным полком.
20 февраля 1910 года присвоен №203.
Командиры полка
- 20.02.1902 — 26.11.1902 — полковник Сидорин, Леонтий Леонтьевич
- 13.01.1903 — 04.03.1905 — полковник Бауэр, Александр Фёдорович
- 24.01.1911 — 08.06.1914 — полковник Сайчук, Афанасий Семёнович
- 08.06.1914 — 07.12.1914 — полковник Кудленко, Степан Онуфриевич (покончил с собой после ранения)
- 29.12.1914 — после 01.08.1916 — полковник князь Гедеванов, Александр Константинович
Знаки отличия к 1914
- Простое юбилейное знамя с надписью «1805-1905» с александровской юбилейной лентой.
- Знаки на головные уборы для нижних чинов с надписью «За отличие при покорении Западного Кавказа в 1864 году и за отличие в Турецкую войну 1877 и 1878 годов» (в 1-м батальоне и 1-й роте 2-го батальона).
Известные люди, служившие в полку
Напишите отзыв о статье "Сухумский 203-й пехотный полк"
Примечания
- ↑ Батальоны сформированы из 3 рот, отделённых от Астраханского гренадерского полка, 3 рот старого Орловского мушкетерского полка и 2 рот Украинского мушкетёрского полка.
- ↑ В некоторых исследованиях по егерским полкам это переименование не учтено.
- ↑ Знамёна, пожалованные Пензенскому мушкетёрскому полку при формировании, в 1810 году, при переформировании полка в егерский, были отобраны (егерским частям знамён не полагалось по штату).
- ↑ Сформирован 8 октября 1892 года как Риго-Динаминдский крепостной пехотный. 6 февраля 1893 года переименован в Усть-Двинский крепостной пехотный батальон.
Литература
- Гизетти А. Л. Хроника Кавказских войск. Тифлис, 1896г
- Ежегодник русской армии за …. 1868—1881. Санкт-Петербург, Военная типография
- Неверовский. Краткая хроника 258-го пехотного резервного Сухумского полка. 1805-1905г. 1905г. 147 с.
- Хроника Российской Императорской Армии том VI, 1852. Санкт-Петербург, Военная типография
Ссылки
- [217.15.25.94/museum/evropa/rossiya/imperatorskaya_rossiya/znaki/polk/peh_polki/znak_203-go_pehotnogo_suhumskogo_polka/ Полковой знак]
Отрывок, характеризующий Сухумский 203-й пехотный полк
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.
