Азовский 45-й пехотный полк

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
45-й пехотный Азовский
генерал-фельдмаршала графа Головина, ныне Е. И. В. Великого Князя Бориса Владимировича полк

Гренадеры Азовского и Орловского Мушкетерских полков. 1797-1801 гг.[1]
Годы существования

1700 - 1918

Страна

Россия Россия

Входит в

12-я пехотная дивизия (XII АК)

Тип

Пехота

Дислокация

Староконстантинов

Знаки отличия

см.текст

45-й пехотный Азовский генерал-фельдмаршала графа Головина, ныне Его Императорского Высочества Великого Князя Бориса Владимировича полк

  • Старшинство — 25 июня 1700 г.
  • Полковой праздник — день Вознесения Господня.
  • Дислокация — Староконстантинов Волынской губернии.




История

  • 1700 — Сформирован в Казани комиссией генерала А. И. Репнина из даточных людей как солдатский полковника Ивана Алферьевича Буша.
  • 1701 — Действовал под Ригой.
  • 1702 — Присоединена часть полка Тихона Христофоровича Гундертмарка.
  • 1703 — Действовал у Ниеншанца.
  • 1704 — Действовал под Нарвой.
  • 10 марта 1708 — Азовский солдатский полк.
  • 1709 — Участвовал в боях под Ревелем.
  • 1722—1725 — Участвовал в Персидском походе.
  • 9 июля 1724 — Выделено 4 роты для формирования Ширванского полка, взамен их сформированы новые.
  • 16 февраля 1727 — 2-й Рязанский пехотный полк.
  • 13 ноября 1727 — Азовский пехотный полк.
  • 1736—1739 — Участвовал в русско-турецкой войне.
  • 1737 — Участвовал в Крымском походе.
  • 30 мая 1756 — Выделена гренадерская рота для формирования 2-го гренадерского полка.
  • 1757—1763 — Участвовал в Семилетней войне
    • при Гросс-Егерсдорфе
    • при Пальциге
    • при Кунерсдорфе
  • 25 апреля 1762 — Пехотный генерал-майора князя Любомирского полк.
  • 5 июля 1762 — Азовский пехотный полк.
  • 1764 — Польский поход.
  • 29 ноября 1769 — Азовский мушкетерский полк.
  • 1769—1774 — Участвовал в русско-турецкой войне.
  • 1792 — Под командованием генерала-аншефа Кречетникова действовал в Литве и Польше.
  • 1794 — Участвовал в сражении под Брест-Литовском и в штурме Праги.
  • 31 октября 1798 — Мушкетерский генерал-майора Ребиндера полк.
  • 3 октября 1799 — Мушкетерский генерал-майора Селехова полк.
  • 1799 — Участвовал в Итальянском и Швейцарском походах (потерял половину личного состава).
  • 31 марта 1801 — Азовский мушкетерский полк.
  • 1805 — Участвовал в сражениях под Шенграбеном и Аустерлицем (в последнем потерял половину личного состава и все четыре знамени, хотя ни одно не досталось противнику).
  • 1806 — Участвовал в сражениях под Прейсиш-Эйлау, Гейльсбергом и Фридлендом.
  • 1808 — Участвовал в Шведском походе, отличился при Севаре.
  • 22 февраля 1811 — Азовский пехотный полк.
  • 1812 — Прибыл из Финляндии к театру боевых действий только 10 сентября. Под началом Витгенштейна участвовал в сражениях при Чашниках, Смолянцах и Старом Борисове.
  • 1813 — Действовал против Данцига.
  • 1814 — Вошел в состав резервной армии, дислоцированной в герцогстве Варшавском.
  • 1828—1829 — Участвовал в русско-турецкой войне, во взятии Браилова, в сражениях у Эски-Стамбула, Куртепэ, Сизополя, в походе на Константинополь (к концу кампании в полку осталось 100 человек).
  • 28 января 1833 — Присоединены 1-й и 3-й батальоны 37-го и 1-й батальон 39-го егерских полков. Полк приведен в состав 4-х действующих и 2-х резервных батальонов.
  • 1834 — 6-й батальон полка упразднен.
  • 14 июня 1841 — Одна рота отделена на формирование 6-го резервного батальона Тенгинского полка.
  • 1842 — 6-й батальон полка вновь сформирован как запасной.
  • 1849 — Участвовал в Венгерской кампании в составе главных сил, но в сражениях участия не принимал.
  • 13(25) октября 1854 — Во время Балаклавского сражения овладел Первым редутом, расположенным на одном из Семякиных (Кадык-Койских) холмов.
Главная колонна, двинувшаяся сначала вдоль Черной речки, по проселочной дороге, вышла на тракт из Бахчисарая в Балаклаву. Здесь она натолкнулась на редуты, занятые турками. Так как первый редут был довольно сильно укреплен, генерал Липранди сперва открыл по нему артиллерийский огонь, а затем выслал вперед штурмующие части. Стрелковая цепь прикрывала наступавшие ротными колоннами первый, второй и третий батальоны Азовского полка, которых, в свою очередь, поддерживали с обоих флангов четвертый батальон Азовского и один батальон Днепровского полка, наступавшие сомкнутыми колоннами. После энергичного сопротивления редут был взят; то, что турки потеряли при этом 170 человек убитыми и ранеными, свидетельствует, вопреки злостным утверждениям английских газет, о мужественной защите этого редута. Зато второй, третий и четвертый редуты, построенные наспех, были взяты русскими почти без боя, и к семи часам утра первая оборонительная линия союзников была уже целиком в их руках.

— [lugovoy-k.narod.ru/marx/10/72.htm Ф. Энгельс. Сражение под Балаклавой]

  • 23 августа 1856 — 5, 6, 7 и 8-й батальоны расформированы, а 4-й действующий батальон переименован в резервный и отчислен в резервные войска (в 1863 году этот батальон выделен для формирования 139-го пехотного Моршанского полка).
  • 27 мая 1862 — Азовский пехотный генерал-адъютанта графа Лидерса полк.
  • 25 марта 1864 — 45-й Азовский пехотный генерал-адъютанта графа Лидерса полк.
  • 5 февраля 1874 — 45-й пехотный Азовский полк.
  • 12 ноября 1877 — 45-й пехотный Азовский Его Императорского Высочества великого князя Бориса Владимировича полк.
  • 25 марта 1891 — 45-й пехотный Азовский генерал-фельдмаршала графа Головина, ныне Его Императорского Высочества великого князя Бориса Владимировича полк.
  • 1905 — В столетнюю годовщину Аустерлицкого сражения по Высочайшему повелению за спасение боевых знамен навечно зачислены в списки полка подпрапорщик Грибовский (спас белое полковое знамя) и унтер-офицер С. А. Старичков (спас одно из ротных знамен полка).
  • 4 марта 1917 — 45-й пехотный Азовский генерал-фельдмаршала графа Головина полк.
  • 1918 — Упразднен.

Шефы полка

Командиры полка

Знаки отличия

  1. Полковое знамя Георгиевское, с надписями: «За дело на Кадыкиойских высотах 13 Октября 1854 г. и за Севастополь в 1854 и 1855 годах» и «1700-1900», с Александровскою юбилейною лентою. Высочайший приказ 25 Июня 1900 г.
  2. Поход за военное отличие, пожалованный полку 6 Апреля 1830 г. за отличие в Турецкую войну 1828-1829 гг., во всех 4-х батальонах.
  3. Знаки на головные уборы, с надписью: «За отличие», пожалованные полку в 1833 г. для уравнения с батальонами 37-го Егерского полка присоединенных к полку и Георгиевские трубы. с надписью: «За отличие 7, 14 и 30 Ноября 1877 года», пожалованные 17 Апреля 1878 г.

Известные люди, служившие в полку

Напишите отзыв о статье "Азовский 45-й пехотный полк"

Примечания

  1. ↑ Илл. 0960. Гренадеры Азовского и Орловского Мушкетерских полков. 1797-1801. // Историческое описание одежды и вооружения российских войск, с рисунками, составленное по высочайшему повелению: в 30 т., в 60 кн. / Под ред. А. В. Висковатова. — Коллекция Винкёйзена

Литература

  • Белов В. Первые бои 45 пехотного Азовского полка в 1914 году // Военная быль. 1960. № 42. С. 14-16
  • Патлачев Ф. Д. Царю и Отечеству. Походная и боевая служба 45-го пехотного Азовского Генерал-Фельдмаршала Графа Головина, ныне Его Императорского Высочества Великого Князя Бориса Владимировича полка. Рассказы из истории полка. Для нижних чинов. Киев, 1893 г..
  • Патлачев Ф. Д. Памятка 45-го Пехотного Азовского полка : К 200-летнему юбилею. Староконстантинов : тип. С. Ойстачера, 1900.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Азовский 45-й пехотный полк

Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.
И сладкое горе охватывало ее, и слезы уже выступали в глаза, но вдруг она спрашивала себя: кому она говорит это? Где он и кто он теперь? И опять все застилалось сухим, жестким недоумением, и опять, напряженно сдвинув брови, она вглядывалась туда, где он был. И вот, вот, ей казалось, она проникает тайну… Но в ту минуту, как уж ей открывалось, казалось, непонятное, громкий стук ручки замка двери болезненно поразил ее слух. Быстро и неосторожно, с испуганным, незанятым ею выражением лица, в комнату вошла горничная Дуняша.
– Пожалуйте к папаше, скорее, – сказала Дуняша с особенным и оживленным выражением. – Несчастье, о Петре Ильиче… письмо, – всхлипнув, проговорила она.


Кроме общего чувства отчуждения от всех людей, Наташа в это время испытывала особенное чувство отчуждения от лиц своей семьи. Все свои: отец, мать, Соня, были ей так близки, привычны, так будничны, что все их слова, чувства казались ей оскорблением того мира, в котором она жила последнее время, и она не только была равнодушна, но враждебно смотрела на них. Она слышала слова Дуняши о Петре Ильиче, о несчастии, но не поняла их.
«Какое там у них несчастие, какое может быть несчастие? У них все свое старое, привычное и покойное», – мысленно сказала себе Наташа.
Когда она вошла в залу, отец быстро выходил из комнаты графини. Лицо его было сморщено и мокро от слез. Он, видимо, выбежал из той комнаты, чтобы дать волю давившим его рыданиям. Увидав Наташу, он отчаянно взмахнул руками и разразился болезненно судорожными всхлипываниями, исказившими его круглое, мягкое лицо.
– Пе… Петя… Поди, поди, она… она… зовет… – И он, рыдая, как дитя, быстро семеня ослабевшими ногами, подошел к стулу и упал почти на него, закрыв лицо руками.
Вдруг как электрический ток пробежал по всему существу Наташи. Что то страшно больно ударило ее в сердце. Она почувствовала страшную боль; ей показалось, что что то отрывается в ней и что она умирает. Но вслед за болью она почувствовала мгновенно освобождение от запрета жизни, лежавшего на ней. Увидав отца и услыхав из за двери страшный, грубый крик матери, она мгновенно забыла себя и свое горе. Она подбежала к отцу, но он, бессильно махая рукой, указывал на дверь матери. Княжна Марья, бледная, с дрожащей нижней челюстью, вышла из двери и взяла Наташу за руку, говоря ей что то. Наташа не видела, не слышала ее. Она быстрыми шагами вошла в дверь, остановилась на мгновение, как бы в борьбе с самой собой, и подбежала к матери.
Графиня лежала на кресле, странно неловко вытягиваясь, и билась головой об стену. Соня и девушки держали ее за руки.
– Наташу, Наташу!.. – кричала графиня. – Неправда, неправда… Он лжет… Наташу! – кричала она, отталкивая от себя окружающих. – Подите прочь все, неправда! Убили!.. ха ха ха ха!.. неправда!
Наташа стала коленом на кресло, нагнулась над матерью, обняла ее, с неожиданной силой подняла, повернула к себе ее лицо и прижалась к ней.
– Маменька!.. голубчик!.. Я тут, друг мой. Маменька, – шептала она ей, не замолкая ни на секунду.
Она не выпускала матери, нежно боролась с ней, требовала подушки, воды, расстегивала и разрывала платье на матери.
– Друг мой, голубушка… маменька, душенька, – не переставая шептала она, целуя ее голову, руки, лицо и чувствуя, как неудержимо, ручьями, щекоча ей нос и щеки, текли ее слезы.
Графиня сжала руку дочери, закрыла глаза и затихла на мгновение. Вдруг она с непривычной быстротой поднялась, бессмысленно оглянулась и, увидав Наташу, стала из всех сил сжимать ее голову. Потом она повернула к себе ее морщившееся от боли лицо и долго вглядывалась в него.
– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.


Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Азовский_45-й_пехотный_полк&oldid=80336441»