Ахалцыхский 162-й пехотный полк

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
162-й пехотный Ахалцыхский полк
Годы существования

1 августа 1874 г. - 1918

Страна

Россия Россия

Входит в

41-я пех. див. (16-й арм. корп.)

Тип

пехота

Дислокация

Казань

Участие в

Кавказская война, Русско-турецкая война 1877—1878, Русско-японская война

Командиры
Известные командиры

А. П. Гаврилов

162-й пехотный Ахалцыхский полк





Формирование полка

Сформирован 1 августа 1874 г. из 4-х батальонов 19-й пехотной дивизии, при чем батальоны составились: 1-й — из бататальона 73-го Крымского, 2-й — из батальона 74-го Ставропольского, 3-й — из батальона 75-го Севастопольского и 4-й — из батальона 76-го Кубанского пехотных полков. При сформировании Ахалцыхскому полку было сохранено отличие, имевшееся в перечисленных выше батальонах, — знаки на шапках, с надписью: «За отличие при покорении Западного Кавказа в 1864 г.».

Кампании полка

Русско-турецкая война 1877—1878 гг.

Боевое крещение Ахалцыхский полк получил в русско-турецкую войну 1877—1878 гг., причём ему приходилось действовать по-батальонно, по-ротно и даже в составе небольших команд, распределённых по различным отрядам и колоннам. Формуляр Ахалцыхского полка заполнен целым рядом боёв и дел, а именно: дела под Сухумом, у Маджарского поста, у Очемчир, Званбай и Дранда, у поста Адлер, с. Александровского, у Акапских высот, у Боготского моста, занятие линии р. Кодор, у с. Моквы, на р. Гализге, у с. Поквеши и Илори, у с. Меркула, на р. Келасури, овладение Гагринскими теснинами, перестрелка у Муха-Эстатэ и Хуцубани, атака Цихидзури, и друг. Особенно выделились Ахалцыхцы в майских действиях отряда генерал-майора Кравченко, которому приходилось иметь дело и с турецким десантом и с возмутившимися туземцами, находясь при этом в чрезвычайно неблагоприятных местных и климатических условиях. За оказанные боевые отличия Ахалцыхскому полку были пожалованы: 1-му и 4-му батальонам Георгиевские знамёна с надписью: «За отличия в турецкую войну 1877 и 1878 гг.», а 2-му и 3-му батальонам — Георгиевские трубы с той же надписью.

В мае 1879 г. батальон Ахалцыхского полка принял участие в Ахал-Текинской экспедиции генерала Ломакина, из которой возвратился в конце того же года.

В 1883 г. Ахалцыхский полк покинул Кавказ и перешел в Европейскую Россию, где наступил для нею свыше 20-летний мирный период. В том же году, вследствие нового закона о знаменах и регалиях, Ахалцыхскому полку были присвоены: Георгиевское полковое знамя и Георгиевские серебряные трубы и знаки на головные уборы с прежними надписями.

Русско-японская война

В русско-японской войне Ахалцыхский полк принимал участие с января 1905 г., осчастливленный личным напутствием Государя Императора Николая II. В Мукденском бою полк раздергивался по различным отрядам и колоннам. Сводный батальон принимал участие в боях отряда полковника Запольского, а 10-я рота Ахалцыхского полка находилась в отряде генерал-майора Домбровского, и 24 февраля, Ахалцыхцы отбили атаки японцев у Кунцзятуня и атаковали Тхэнитунь. 25 февраля получено приказание отходить на Вазыэ и далее на Телин. 25 февраля, к вечеру, полк отошёл к д. Вазыэ и находился в обширной выемке (промоине) между деревней и полотном железной дороги. Японцы постепенно продвигались к северной части деревни, пытаясь окружить наши собравшиеся части, и с закатом солнца стали действовать решительнее: их густые цепи начали наступление на деревню с южной стороны, а более слабые части показались с северной стороны. Благодаря усиленному огню и лихой атаке стрелков, нашему небольшому отряду удалось пробиться последнему к северу, а прочие части оказались в кольце японцев, которые их почти окружили и готовились к ночному бою. Оторвавшаяся часть Ахалыхского полка, при которой находилось и знамя, пробиваясь сквозь окружавшие цепи японцев, наткнулась на занятый неприятелем окоп и атаковала его, что произошло около 7 1/2 ч. вечера. К ужасу командира знаменной роты — капитана Жирнова — бесповоротно обозначилось, что бившаяся под сенью родного знамени горсть Ахалцыхцев, составлявшая его сводную роту, должна будет погибнуть в рукопашной схватке, так как её уже окружили японцы со всех сторон. Не колеблясь, Жирнов приказывает в этом безвыходном положении знаменщику, унтер-офицеру Гришанову, сорвать знамя и спрятать. Проникнутый истинным чувством долга и сознанием важности приказания, Гришанов, разорвав чехол, срезал с древка полотнище знамени и спрятал его у себя на груди, сперва под шинель, а затем под рубашку, обмотав полотнище кругом своего тела. Капитан же Жирнов, с целью отвлечь внимание японцев от знаменщика, взял древко и, высоко его подняв, устремился в противоположную сторону. На следующий день Жирнов был убит, а Гришанов — захвачен в плен и вскоре отправлен в Японию. Сознавая свою ответственность перед полком и опасаясь, чтобы японцы как-нибудь не обнаружили знамени, Гришанов ухитрился зашить его в подкладку мундира, но потом не вынес постоянных мучительных тревог и тайно передал знамя на хранение поручику своего же полка Хондажевскому, находившемуся также в плену. Хондажевский бережно хранил знамя сперва зашитым в китайское одеяло, а потом под мехом своего пальто почти в течение 9 месяцев при исключительно трудных условиях. О спасении знамени было известно нескольким человекам, а поэтому приходилось опасаться, что как-нибудь тайна эта будет обнаружена. 14 ноября 1905 г. поручик Хондажевский представил знамя генерал-лейтенанту Данилову, прибывшему в Японию комиссаром для приёма наших пленных. Затем знамя было представлено главнокомандуюму генерал-адъютанту Линевичу, который и передал его торжественно в полк. Поручик Хондажевский и унтер-офицер Гришанов за оказанный подвиг были награждены: первый— орденом св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом, а последний — знаком военнаго ордена высшей степени. Кроме того, Государь Император, желая увековечить память героев, спасших знамя, Высочайше повелеть соизволил навечно зачислить поручика Хондажевского и унтер-офицера Гришанова в списки полка. Не был забыт и доблестный подвиг капитана Жирнова, свято исполнившего долг присяги: по Высочайшему повелению, Жирнов не только зачислен навсегда в списки полка, но и признан награждённым за спасение знамени орденом св. Георгия 4-й степени. За подвиги, оказанные Ахалцыхцами в эту войну, полку пожалован «поход за военное отличие».

Знаки отличия полка

  1. Полковое знамя Георгиевское с надписью: «За отличие в Турецкую войну 1877 и 1878 годов».
  2. Знаки на головные уборы с надписью: «За отличие при покорении Западного Кавказа в 1864 году». Пожалованы 20.07.1865 г. 73-му Крымскому, 76-му Кубанскому, 75-му Севастопольскому и 74-му Ставропольскому пехотным полкам
  3. Георгиевские трубы с надписью: «За отличие в Турецкую войну 1877 и 1878 годов». Пожалованы 13.10.1878 г.
  4. Поход за отличие за русско-японскую войну 1904—1905 гг.

Командиры полка

Известные люди, служившие в полку

Напишите отзыв о статье "Ахалцыхский 162-й пехотный полк"

Литература

  • Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. — СПб.: т-во И. В. Сытина, 1911—1915.
  • Гизетти А. Л. Хроника кавказских войск. Тифлис, 1896
  • Стефанов Т. Т. Михайловский крепостной пехотный батальон на Кавказе 1819—1906 гг. Батум, 1906
  • Климан Ф. Описание боевой жизни 41-й артиллерийской бригады в войну 1877—1878 гг. Тифлис, 1883
  • Гродеков Н. И. Война в Туркмении. Т. I. СПб., 1883
  • Туган-Мирза-Барановский В. А. Русские в Ахал-Теке в 1879 г. СПб. 1881
  • «Летопись войны с Японией», № 34, 44, 54 и другие выпуски.

Отрывок, характеризующий Ахалцыхский 162-й пехотный полк

На третий день Рождества, Николай обедал дома, что в последнее время редко случалось с ним. Это был официально прощальный обед, так как он с Денисовым уезжал в полк после Крещенья. Обедало человек двадцать, в том числе Долохов и Денисов.
Никогда в доме Ростовых любовный воздух, атмосфера влюбленности не давали себя чувствовать с такой силой, как в эти дни праздников. «Лови минуты счастия, заставляй себя любить, влюбляйся сам! Только это одно есть настоящее на свете – остальное всё вздор. И этим одним мы здесь только и заняты», – говорила эта атмосфера. Николай, как и всегда, замучив две пары лошадей и то не успев побывать во всех местах, где ему надо было быть и куда его звали, приехал домой перед самым обедом. Как только он вошел, он заметил и почувствовал напряженность любовной атмосферы в доме, но кроме того он заметил странное замешательство, царствующее между некоторыми из членов общества. Особенно взволнованы были Соня, Долохов, старая графиня и немного Наташа. Николай понял, что что то должно было случиться до обеда между Соней и Долоховым и с свойственною ему чуткостью сердца был очень нежен и осторожен, во время обеда, в обращении с ними обоими. В этот же вечер третьего дня праздников должен был быть один из тех балов у Иогеля (танцовального учителя), которые он давал по праздникам для всех своих учеников и учениц.
– Николенька, ты поедешь к Иогелю? Пожалуйста, поезжай, – сказала ему Наташа, – он тебя особенно просил, и Василий Дмитрич (это был Денисов) едет.
– Куда я не поеду по приказанию г'афини! – сказал Денисов, шутливо поставивший себя в доме Ростовых на ногу рыцаря Наташи, – pas de chale [танец с шалью] готов танцовать.
– Коли успею! Я обещал Архаровым, у них вечер, – сказал Николай.
– А ты?… – обратился он к Долохову. И только что спросил это, заметил, что этого не надо было спрашивать.
– Да, может быть… – холодно и сердито отвечал Долохов, взглянув на Соню и, нахмурившись, точно таким взглядом, каким он на клубном обеде смотрел на Пьера, опять взглянул на Николая.
«Что нибудь есть», подумал Николай и еще более утвердился в этом предположении тем, что Долохов тотчас же после обеда уехал. Он вызвал Наташу и спросил, что такое?
– А я тебя искала, – сказала Наташа, выбежав к нему. – Я говорила, ты всё не хотел верить, – торжествующе сказала она, – он сделал предложение Соне.
Как ни мало занимался Николай Соней за это время, но что то как бы оторвалось в нем, когда он услыхал это. Долохов был приличная и в некоторых отношениях блестящая партия для бесприданной сироты Сони. С точки зрения старой графини и света нельзя было отказать ему. И потому первое чувство Николая, когда он услыхал это, было озлобление против Сони. Он приготавливался к тому, чтобы сказать: «И прекрасно, разумеется, надо забыть детские обещания и принять предложение»; но не успел он еще сказать этого…
– Можешь себе представить! она отказала, совсем отказала! – заговорила Наташа. – Она сказала, что любит другого, – прибавила она, помолчав немного.
«Да иначе и не могла поступить моя Соня!» подумал Николай.
– Сколько ее ни просила мама, она отказала, и я знаю, она не переменит, если что сказала…
– А мама просила ее! – с упреком сказал Николай.
– Да, – сказала Наташа. – Знаешь, Николенька, не сердись; но я знаю, что ты на ней не женишься. Я знаю, Бог знает отчего, я знаю верно, ты не женишься.
– Ну, этого ты никак не знаешь, – сказал Николай; – но мне надо поговорить с ней. Что за прелесть, эта Соня! – прибавил он улыбаясь.
– Это такая прелесть! Я тебе пришлю ее. – И Наташа, поцеловав брата, убежала.
Через минуту вошла Соня, испуганная, растерянная и виноватая. Николай подошел к ней и поцеловал ее руку. Это был первый раз, что они в этот приезд говорили с глазу на глаз и о своей любви.
– Sophie, – сказал он сначала робко, и потом всё смелее и смелее, – ежели вы хотите отказаться не только от блестящей, от выгодной партии; но он прекрасный, благородный человек… он мой друг…
Соня перебила его.
– Я уж отказалась, – сказала она поспешно.
– Ежели вы отказываетесь для меня, то я боюсь, что на мне…
Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.
– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она.
– Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех…
– Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня.
– Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга.
– Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо.
– Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку.


У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.
Наташа, не менее гордая тем, что она в первый раз была в длинном платье, на настоящем бале, была еще счастливее. Обе были в белых, кисейных платьях с розовыми лентами.
Наташа сделалась влюблена с самой той минуты, как она вошла на бал. Она не была влюблена ни в кого в особенности, но влюблена была во всех. В того, на кого она смотрела в ту минуту, как она смотрела, в того она и была влюблена.
– Ах, как хорошо! – всё говорила она, подбегая к Соне.
Николай с Денисовым ходили по залам, ласково и покровительственно оглядывая танцующих.
– Как она мила, к'асавица будет, – сказал Денисов.
– Кто?
– Г'афиня Наташа, – отвечал Денисов.
– И как она танцует, какая г'ация! – помолчав немного, опять сказал он.
– Да про кого ты говоришь?
– Про сест'у п'о твою, – сердито крикнул Денисов.
Ростов усмехнулся.
– Mon cher comte; vous etes l'un de mes meilleurs ecoliers, il faut que vous dansiez, – сказал маленький Иогель, подходя к Николаю. – Voyez combien de jolies demoiselles. [Любезный граф, вы один из лучших моих учеников. Вам надо танцовать. Посмотрите, сколько хорошеньких девушек!] – Он с тою же просьбой обратился и к Денисову, тоже своему бывшему ученику.
– Non, mon cher, je fe'ai tapisse'ie, [Нет, мой милый, я посижу у стенки,] – сказал Денисов. – Разве вы не помните, как дурно я пользовался вашими уроками?
– О нет! – поспешно утешая его, сказал Иогель. – Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имели способности.
Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Ахалцыхский_162-й_пехотный_полк&oldid=72901165»