Гречко, Андрей Антонович

Андрей Антонович Гречко<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Министр обороны СССР
12 апреля 1967 года — 26 апреля 1976 года
Предшественник:	Родион Яковлевич Малиновский
Преемник:	Дмитрий Фёдорович Устинов
Рождение:	4 (17) октября 1903(1903-10-17) слобода Голодаевка, Таганрогский округ, область Войска Донского, Российская империя
Смерть:	26 апреля 1976(1976-04-26) (72 года) Москва, РСФСР, СССР
Место погребения:	Красная площадь, Кремлёвская стена, Москва
Отец:	Антон Васильевич Гречко
Партия:	КПСС
Образование:	Военная академия имени М. В. Фрунзе; Военная академия Генерального штаба
Военная служба
Годы службы:	1919—1976
Принадлежность:	СССР СССР
Род войск:	кавалерия, пехота
Звание:
Командовал:	6-я армия, 12-я армия, 47-я армия, 18-я армия, 56-я армия, 1-я гвардейская армия, Группа советских войск в Германии, Киевский военный округ, Сухопутные войска СССР, ВС государств Варшавского Договора, Вооружённые силы СССР
Сражения:	Гражданская война Польский поход РККА Великая Отечественная война Июньское восстание в ГДР Ввод советских войск в Чехословакию
Награды:	почётное именное оружие; иностранные награды:

Андре́й Анто́нович Гре́чко (4 [17] октября 1903 — 26 апреля 1976) — советский военачальник, государственный и партийный деятель, Маршал Советского Союза. Дважды Герой Советского Союза (1958, 1973), Герой ЧССР (1969). Министр обороны СССР (1967—1976).

До Великой Отечественной войны

Андрей Антонович Гречко родился 4 (17) октября 1903 в слободе Голодаевка (ныне село Куйбышево, Куйбышевский район, Ростовская область) в крестьянской семье. Украинец

В Красной Армии — с 1919 года. Член ВКП(б) с 1926 года.

Окончил кавалерийскую школу (1926), Военную академию имени М. В. Фрунзе (1936) и Военную академию Генерального штаба (1941).

Участник Гражданской войны, рядовой.

После окончания кавалерийской школы командовал взводом, эскадроном.

С октября 1938 года — начальник штаба Особой кавалерийской дивизии БОВО, участвовал в походе на Западную Белоруссию в сентябре 1939 года.

Великая Отечественная война

В первые дни Великой Отечественной войны подполковник Гречко проходил службу в Генеральном штабе.

С июля 1941 года командовал 34-й кавалерийской дивизией, вступившей в первой половине августа в бой с немецко-фашистскими захватчиками южнее Киева и до января 1942 года сражавшейся в составе 26-й армии, 38-й армии, затем 6-й армии на Левобережной Украине.

С января 1942 года — командир 5-го кавалерийского корпуса, принимавшего участие в Барвенково-Лозовской наступательной операции. С марта 1942 года — возглавлял оперативную группу войск, которая в составе Южного фронта действовала в Донбассе.

С апреля 1942 года — командующий 12-й армией, оборонявшейся на ворошиловградском направлении, с сентября — командующий 47-й армией, с октября — командовал 18-й армией, сражавшейся на туапсинском направлении.

С января 1943 года — командующий 56-й армией, которая в ходе ожесточённых боёв прорвала сильно укреплённую оборону противника и вышла на подступы к Краснодару, а в феврале-апреле в составе Северо-Кавказского фронта участвовала в Краснодарской наступательной операции. В сентябре 1943 года войска 56-й армии во взаимодействии с 9-й армией и 18-й армией в ходе Новороссийско-Таманской наступательной операции освободили Таманский полуостров.

С октября 1943 года А. А. Гречко — заместитель командующего войсками Воронежского (с 20 октября — 1-го Украинского) фронта.

С декабря 1943 года — командующий 1-й гвардейской армией, которая участвовала в Житомирско-Бердичевской, Проскурово-Черновицкой, Львовско-Сандомирской, Западно-Карпатской, Моравско-Остравской и Пражской операциях. День Победы встретил в Праге.

Андрея Антоновича я знал с первых дней войны. В эту трудную пору 1941 года он работал в Оперативном управлении Генерального штаба. Уже тогда его отличало стремление с самостоятельной работе в войсках. Андрей Антонович настойчиво просился на фронт и вскоре уехал на Северный Кавказ в командировку и там по представлению командарма был назначен командиром кавалерийской дивизии. В войну нам не часто приходилось встречаться, но я хорошо знал отзывы о нём, и они были самые положительные. Вскоре А. А. Гречко стал командующим армией, а затем заместителем командующего фронтом и закончил войну, снова по его-же просьбе, командующим 1-й гвардейской армией. А. А. Гречко имеет большой боевой опыт и уже в войну получил признание как талантливый полководец….

— Дважды Герой Советского Союза Маршал Советского Союза Василевский А.М. Дело всей жизни. Издание второе, дополненное. - М: Издательство Политической литературы, 1975. С.399.

Послевоенная карьера

После окончания войны до 1953 года А. А. Гречко командовал войсками Киевского военного округа.

С 1953 года — Главнокомандующий Группой советских войск в Германии (с 1954 года — Группа советских войск в Германии); в этой должности организует подавление июньского народного восстания 1953 г.

В 1955 году ему присвоено высшее воинское звание «Маршал Советского Союза». С ноября 1957 года — первый заместитель министра обороны СССР, главнокомандующий Сухопутными войсками СССР.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 февраля 1958 года за мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Андрею Антоновичу Гречко присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

C 1960 года — первый заместитель министра обороны СССР — главнокомандующий Объединёнными ВС государств — участников Варшавского договора.

C апреля 1967 года до своей кончины — министр обороны СССР. Один из организаторов ввода советских войск в Чехословакию 1968 года.

Член ЦК КПСС в 1961 — 1976 годах (кандидат с 1952), член Политбюро ЦК КПСС в 1973—1976 годах (первый министр обороны, включённый в Политбюро после 16-летнего перерыва с отставки Жукова).

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 октября 1973 года за заслуги перед Родиной в строительстве и укреплении Вооружённых Сил СССР, Маршал Советского Союза Гречко Андрей Антонович награждён второй медалью «Золотая Звезда».

С 1973 года являлся главным редактором 12-томного энциклопедического издания «История Второй мировой войны 1939—1945».

Министр обороны СССР, Маршал Советского Союза Андрей Антонович Гречко умер 26 апреля 1976 года. Похоронен в Москве, на Красной площади, урна с прахом замурована в Кремлёвской стене.

Армейский болельщик

Внешние изображения
	[www.smsport.ru/image/prozymen/scanfile0012.jpg Приём в МО СССР Олимпийской чемпионки Галины Прозуменщиковой, 1972 г.]

По воспоминаниям современников Андрей Антонович был увлечённым болельщиком ЦСКА.

Андрей Антонович был футбольным фанатом в хорошем смысле этого слова. В ЦСКА души не чаял. Помню, когда после войны мы приезжали играть в Киев, где Гречко был командующим военным округом, он всегда нас встречал и принимал у себя. Ходил на наши матчи. А перебравшись в Москву, внимания ЦСКА стал уделять ещё больше. Сколько же хорошего он сделал для клуба! Жаль, другие военачальники, возглавлявшие Министерство обороны, этим не отличались. Малиновского, Устинова, Соколова спорт-то не шибко интересовал.

— Юрий Нырков, защитник ЦДСА и сборной СССР по футболу.

Для ЦСКА маршал Гречко сделал больше, чем все министры обороны СССР, вместе взятые. Именно благодаря ему клуб получил в своё распоряжение не только новый стадион, но и манеж, и базу в Архангельском, и массу других спортивных сооружений.

Критика

Вдова «первого гвардейца» маршала бронетанковых войск М. Е. Катукова Е. С. Катукова характеризует Гречко как надменного, равнодушного и чёрствого человека, который считал, что «ему всё дозволено, всё можно».

Воинские звания

• Полковник — присвоено 10.07.1941,
• генерал-майор — 09.11.1941,
• генерал-лейтенант — 28.04.1943,
• генерал-полковник — 09.10.1943,
• генерал армии — 03.08.1953,
• Маршал Советского Союза — 11.03.1955.

Награды

Советские награды

• Дважды Герой Советского Союза (01.02.1958, 16.10.1973).
• 6 орденов Ленина (12.1942, 1945, 01.02.1958, 10.1963, 22.02.1968, 16.10.1973).
• 3 ордена Красного Знамени (1941, 1944, 1950).
• 2 ордена Суворова 1-й степени (1944, 1945).
• 2 ордена Кутузова 1-й степени (09.10.1943, 25.08.1944).
• орденом Богдана Хмельницкого 1-й степени (I.1944).
• орден Суворова 2-й степени (II.1943).
• Почётное оружие с золотым изображением Государственного герба СССР (22.02.1968).
• Медали СССР.

Иностранные награды

• Герой Чехословацкой Социалистической Республики (03.10.1969).
• Орден «За воинскую доблесть» («Virtuti Militari») I степени (ПНР).
• Орден «Крест Грюнвальда» 2-й степени (ПНР).
• Орден Белого Льва «За победу» 1-й степени (ЧССР).
• Орден Заслуг 1-й степени (ВНР).
• Орден Заслуг 5-й степени (ВНР).
• Памятная медаль Чехословацкой Армии за границей (ЧССР).
• Дукельская памятная медаль (ЧССР).
• Медаль «Победы и Свободы» (ПНР).
• Другие иностранные медали и ордена.

Память

• Бронзовый бюст дважды Героя Советского Союза А. А. Гречко установлен на родине, в селе Куйбышево Ростовской области
• Его имя было присвоено Военно-морской академии (ныне Военно-морская академия им. Н. Г. Кузнецова).
• Проспект Маршала Гречко существовал в Москве в 1976—1992 годах (ныне включён в состав Кутузовского проспекта). Сохранился мемориальный пилон и аннотационные доски.
• Улицы в Киеве, Крымске, Славянске Донецкой области и Ровеньках Луганской области названы его именем.
• На здании штаба Киевского Военного округа была установлена мемориальная доска.
• На здании бывшей Военной академии Генштаба в Москве (переулок Хользунова, 14) установлена мемориальная доска.
• В Крымске, на улице имени Маршала А. А. Гречко стоит гранитный камень с памятной доской об освобождении Крымского района Маршалом Гречко.
• Бронзовый бюст дважды Героя Советского Союза А. А. Гречко установлен в Чехии, на Аллее Героев на Дукле
• Имя А. А. Гречко с 14 января 2015 года носит средняя школа в райцентре Куйбышево, на родине маршала.

Киновоплощения

В киноэпопеи Юрия Озерова «Солдаты свободы» (1977) роль А. А. Гречко исполнил Василий Лановой.

• В российском телесериале «Десантный батя» (2008) роль А. А. Гречко исполнил Владимир Коренев.
• В российском кинофильме «Хоккейные игры» (2012) роль А. А. Гречко исполнил Юрий Чигров.
• А. А. Гречко был инициатором создания на киностудии им. М. Горького в 1971 году фильма режиссёра В. Рогова «Офицеры» и слова «Есть такая профессия — Родину защищать», были сказаны именно им.

Мемуары

• Гречко А. А. Через Карпаты. — М.: Воениздат, 1970. — 432 с. — 100 000 экз.
  • . — 2-е изд., доп. — М.: Воениздат, 1972. — 484 с. — 100 000 экз.
• Гречко А. А. [militera.lib.ru/memo/russian/grechko_aa2/index.html Годы войны. 1941—1943]. — М.: Воениздат, 1976. — 584 с. — 400 000 экз.
• Гречко А. А. [militera.lib.ru/memo/russian/grechko_aa_1/index.html Битва за Кавказ]. — М.: Воениздат, 1967. — 424 с. — 50 000 экз.
  • . — М.: Воениздат, 1969. — 424 с. — 50 000 экз.
  • . — М.: Воениздат, 1971. — 524 с. — 50 000 экз.
  • . — М.: Воениздат, 1973. — 496 с. — 100 000 экз. — (невысокую оценку книге давал маршал Г. К. Жуков)

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=1225 Гречко, Андрей Антонович]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Гречко, Андрей Антонович

– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.
Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.
Есть две стороны жизни в каждом человеке: жизнь личная, которая тем более свободна, чем отвлеченнее ее интересы, и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы.
Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей. Совершенный поступок невозвратим, и действие его, совпадая во времени с миллионами действий других людей, получает историческое значение. Чем выше стоит человек на общественной лестнице, чем с большими людьми он связан, тем больше власти он имеет на других людей, тем очевиднее предопределенность и неизбежность каждого его поступка.
«Сердце царево в руце божьей».
Царь – есть раб истории.
История, то есть бессознательная, общая, роевая жизнь человечества, всякой минутой жизни царей пользуется для себя как орудием для своих целей.
Наполеон, несмотря на то, что ему более чем когда нибудь, теперь, в 1812 году, казалось, что от него зависело verser или не verser le sang de ses peuples [проливать или не проливать кровь своих народов] (как в последнем письме писал ему Александр), никогда более как теперь не подлежал тем неизбежным законам, которые заставляли его (действуя в отношении себя, как ему казалось, по своему произволу) делать для общего дела, для истории то, что должно было совершиться.
Люди Запада двигались на Восток для того, чтобы убивать друг друга. И по закону совпадения причин подделались сами собою и совпали с этим событием тысячи мелких причин для этого движения и для войны: укоры за несоблюдение континентальной системы, и герцог Ольденбургский, и движение войск в Пруссию, предпринятое (как казалось Наполеону) для того только, чтобы достигнуть вооруженного мира, и любовь и привычка французского императора к войне, совпавшая с расположением его народа, увлечение грандиозностью приготовлений, и расходы по приготовлению, и потребность приобретения таких выгод, которые бы окупили эти расходы, и одурманившие почести в Дрездене, и дипломатические переговоры, которые, по взгляду современников, были ведены с искренним желанием достижения мира и которые только уязвляли самолюбие той и другой стороны, и миллионы миллионов других причин, подделавшихся под имеющее совершиться событие, совпавших с ним.
Когда созрело яблоко и падает, – отчего оно падает? Оттого ли, что тяготеет к земле, оттого ли, что засыхает стержень, оттого ли, что сушится солнцем, что тяжелеет, что ветер трясет его, оттого ли, что стоящему внизу мальчику хочется съесть его?
Ничто не причина. Все это только совпадение тех условий, при которых совершается всякое жизненное, органическое, стихийное событие. И тот ботаник, который найдет, что яблоко падает оттого, что клетчатка разлагается и тому подобное, будет так же прав, и так же не прав, как и тот ребенок, стоящий внизу, который скажет, что яблоко упало оттого, что ему хотелось съесть его и что он молился об этом. Так же прав и не прав будет тот, кто скажет, что Наполеон пошел в Москву потому, что он захотел этого, и оттого погиб, что Александр захотел его погибели: как прав и не прав будет тот, кто скажет, что завалившаяся в миллион пудов подкопанная гора упала оттого, что последний работник ударил под нее последний раз киркою. В исторических событиях так называемые великие люди суть ярлыки, дающие наименований событию, которые, так же как ярлыки, менее всего имеют связи с самым событием.
Каждое действие их, кажущееся им произвольным для самих себя, в историческом смысле непроизвольно, а находится в связи со всем ходом истории и определено предвечно.


29 го мая Наполеон выехал из Дрездена, где он пробыл три недели, окруженный двором, составленным из принцев, герцогов, королей и даже одного императора. Наполеон перед отъездом обласкал принцев, королей и императора, которые того заслуживали, побранил королей и принцев, которыми он был не вполне доволен, одарил своими собственными, то есть взятыми у других королей, жемчугами и бриллиантами императрицу австрийскую и, нежно обняв императрицу Марию Луизу, как говорит его историк, оставил ее огорченною разлукой, которую она – эта Мария Луиза, считавшаяся его супругой, несмотря на то, что в Париже оставалась другая супруга, – казалось, не в силах была перенести. Несмотря на то, что дипломаты еще твердо верили в возможность мира и усердно работали с этой целью, несмотря на то, что император Наполеон сам писал письмо императору Александру, называя его Monsieur mon frere [Государь брат мой] и искренно уверяя, что он не желает войны и что всегда будет любить и уважать его, – он ехал к армии и отдавал на каждой станции новые приказания, имевшие целью торопить движение армии от запада к востоку. Он ехал в дорожной карете, запряженной шестериком, окруженный пажами, адъютантами и конвоем, по тракту на Позен, Торн, Данциг и Кенигсберг. В каждом из этих городов тысячи людей с трепетом и восторгом встречали его.
Армия подвигалась с запада на восток, и переменные шестерни несли его туда же. 10 го июня он догнал армию и ночевал в Вильковисском лесу, в приготовленной для него квартире, в имении польского графа.
На другой день Наполеон, обогнав армию, в коляске подъехал к Неману и, с тем чтобы осмотреть местность переправы, переоделся в польский мундир и выехал на берег.
Увидав на той стороне казаков (les Cosaques) и расстилавшиеся степи (les Steppes), в середине которых была Moscou la ville sainte, [Москва, священный город,] столица того, подобного Скифскому, государства, куда ходил Александр Македонский, – Наполеон, неожиданно для всех и противно как стратегическим, так и дипломатическим соображениям, приказал наступление, и на другой день войска его стали переходить Неман.
12 го числа рано утром он вышел из палатки, раскинутой в этот день на крутом левом берегу Немана, и смотрел в зрительную трубу на выплывающие из Вильковисского леса потоки своих войск, разливающихся по трем мостам, наведенным на Немане. Войска знали о присутствии императора, искали его глазами, и, когда находили на горе перед палаткой отделившуюся от свиты фигуру в сюртуке и шляпе, они кидали вверх шапки, кричали: «Vive l'Empereur! [Да здравствует император!] – и одни за другими, не истощаясь, вытекали, всё вытекали из огромного, скрывавшего их доселе леса и, расстрояясь, по трем мостам переходили на ту сторону.
– On fera du chemin cette fois ci. Oh! quand il s'en mele lui meme ca chauffe… Nom de Dieu… Le voila!.. Vive l'Empereur! Les voila donc les Steppes de l'Asie! Vilain pays tout de meme. Au revoir, Beauche; je te reserve le plus beau palais de Moscou. Au revoir! Bonne chance… L'as tu vu, l'Empereur? Vive l'Empereur!.. preur! Si on me fait gouverneur aux Indes, Gerard, je te fais ministre du Cachemire, c'est arrete. Vive l'Empereur! Vive! vive! vive! Les gredins de Cosaques, comme ils filent. Vive l'Empereur! Le voila! Le vois tu? Je l'ai vu deux fois comme jete vois. Le petit caporal… Je l'ai vu donner la croix a l'un des vieux… Vive l'Empereur!.. [Теперь походим! О! как он сам возьмется, дело закипит. Ей богу… Вот он… Ура, император! Так вот они, азиатские степи… Однако скверная страна. До свиданья, Боше. Я тебе оставлю лучший дворец в Москве. До свиданья, желаю успеха. Видел императора? Ура! Ежели меня сделают губернатором в Индии, я тебя сделаю министром Кашмира… Ура! Император вот он! Видишь его? Я его два раза как тебя видел. Маленький капрал… Я видел, как он навесил крест одному из стариков… Ура, император!] – говорили голоса старых и молодых людей, самых разнообразных характеров и положений в обществе. На всех лицах этих людей было одно общее выражение радости о начале давно ожидаемого похода и восторга и преданности к человеку в сером сюртуке, стоявшему на горе.
13 го июня Наполеону подали небольшую чистокровную арабскую лошадь, и он сел и поехал галопом к одному из мостов через Неман, непрестанно оглушаемый восторженными криками, которые он, очевидно, переносил только потому, что нельзя было запретить им криками этими выражать свою любовь к нему; но крики эти, сопутствующие ему везде, тяготили его и отвлекали его от военной заботы, охватившей его с того времени, как он присоединился к войску. Он проехал по одному из качавшихся на лодках мостов на ту сторону, круто повернул влево и галопом поехал по направлению к Ковно, предшествуемый замиравшими от счастия, восторженными гвардейскими конными егерями, расчищая дорогу по войскам, скакавшим впереди его. Подъехав к широкой реке Вилии, он остановился подле польского уланского полка, стоявшего на берегу.
– Виват! – также восторженно кричали поляки, расстроивая фронт и давя друг друга, для того чтобы увидать его. Наполеон осмотрел реку, слез с лошади и сел на бревно, лежавшее на берегу. По бессловесному знаку ему подали трубу, он положил ее на спину подбежавшего счастливого пажа и стал смотреть на ту сторону. Потом он углубился в рассматриванье листа карты, разложенного между бревнами. Не поднимая головы, он сказал что то, и двое его адъютантов поскакали к польским уланам.
– Что? Что он сказал? – слышалось в рядах польских улан, когда один адъютант подскакал к ним.
Было приказано, отыскав брод, перейти на ту сторону. Польский уланский полковник, красивый старый человек, раскрасневшись и путаясь в словах от волнения, спросил у адъютанта, позволено ли ему будет переплыть с своими уланами реку, не отыскивая брода. Он с очевидным страхом за отказ, как мальчик, который просит позволения сесть на лошадь, просил, чтобы ему позволили переплыть реку в глазах императора. Адъютант сказал, что, вероятно, император не будет недоволен этим излишним усердием.
Как только адъютант сказал это, старый усатый офицер с счастливым лицом и блестящими глазами, подняв кверху саблю, прокричал: «Виват! – и, скомандовав уланам следовать за собой, дал шпоры лошади и подскакал к реке. Он злобно толкнул замявшуюся под собой лошадь и бухнулся в воду, направляясь вглубь к быстрине течения. Сотни уланов поскакали за ним. Было холодно и жутко на середине и на быстрине теченья. Уланы цеплялись друг за друга, сваливались с лошадей, лошади некоторые тонули, тонули и люди, остальные старались плыть кто на седле, кто держась за гриву. Они старались плыть вперед на ту сторону и, несмотря на то, что за полверсты была переправа, гордились тем, что они плывут и тонут в этой реке под взглядами человека, сидевшего на бревне и даже не смотревшего на то, что они делали. Когда вернувшийся адъютант, выбрав удобную минуту, позволил себе обратить внимание императора на преданность поляков к его особе, маленький человек в сером сюртуке встал и, подозвав к себе Бертье, стал ходить с ним взад и вперед по берегу, отдавая ему приказания и изредка недовольно взглядывая на тонувших улан, развлекавших его внимание.